Бах, и ты мертв. Часть 4

Йен прекрасно ощущал на себе заботливые взгляды своих подчиненных, но старался не обращать на них внимания. Легче сказать, чем сделать. Каждый раз, когда он улавливал проблеск жалости на лице, это просто напоминало ему о его ситуации. Было почти десять, когда он сдался и направился в редакцию.

— Мне требуется убраться отсюда на пару дней.

Том Глисон был боссом Йена в том или ином качестве в течение нескольких лет. Он знал Морган и мальчиков и знал, что его друг и коллега разваливается изнутри. Он не собирался доставлять ему неприятности:

— бери столько отгулов, сколько нужно, Йен, и дай мне знать, если я смогу что-нибудь сделать.

— Спасибо, Том.

Йен ничего не сказал никому в отделе новостей. Он незаметно взял со стола пару вещей и покинул здание. Том вышел из своего офиса и сел за стол Йена — тот самый стол, которым он командовал, когда Йен был его главным репортером.

Теперь, когда Йен не мог хоть чем-то занять себя, он чувствовал себя потерянным. Он направился к своей машине, но куда ему ехать? Только не домой. Меньше всего ему хотелось быть с женой.

Он бесцельно поплелся в сторону центра города. Свернул налево, потом еще налево, потом направо...

К тому времени, когда его мозг догнал ноги, он прошагал около трех миль и все еще не знал, что с собой делать. Ему нужно было убежище, где можно было посидеть и подумать. Всего в квартале от него он увидел вывеску «Платона». Однажды он был там раньше с коллегой. Это был небольшой тихий бар, в котором подавали обед с напитками.

Он не был голоден и не особо пил, но именно такая атмосфера была ему нужна. Йен заказал ледяного пива из бочки и сел в темный кабинет в углу. Вот где гнев начал уступать место горю. Он проиграл битву со слезами, которые заливали его глаза и текли по его лицу. Вытирая их, он огляделся, чтобы убедиться, что никто не видит.

И снова ему пришлось спросить себя, «почему? » Что он сделал или не сделал? Да, сказал он себе, я знаю, что сказал ей, что причина не имеет значения, но она имеет значение. Ну, что ж, выругался он себе под нос, какой бы ни была причина, ему было до боли очевидно, что любовь, которую она испытывала к нему, не была такой же сильной, как его любовь к ней. «Думаю, это и есть главное»,  — подумал он.  — «Она просто недостаточно меня любила».

За следующие сорок минут он почти не снизил уровня в кружке. Он сделал глубокий вдох и выдохнул. Пока он собирался отсутствовать несколько дней, он мог бы сдвинуть дело с мертвой точки. Единственный адвокат, которого он знал лично, был тем, кто учредил свой собственный финансовый фонд. Он сверился с ним и посмотрел, брался ли он за развод. Ему также придется найти временное жилье, но сначала...

Да, сначала ему нужно было кое-что сделать. По дороге 

ему пришлось остановиться у банка.

Был почти час дня, когда Йен оказался за дверью офиса. Войдя, он увидел молодого человека, сидящего за столом. Вдоль стены слева были две двери в другие кабинеты.

— Могу я вам помочь?  — Молодой человек выглядел слегка нервным. «Понятно почему»,  — подумал Йен.

— Роберт Сандерс здесь?

Йен услышал, как кто-то движется из ближайшего к нему офиса и, прежде чем молодой человек успел спросить о причине его вопроса, появился бывший любовник его жены.

Боб узнал Йена за долю секунды до того, как в глазах все потемнело. Два доллара в никелях разлетелись во все стороны, когда Иэн ударил кулаком по лицу своего заклятого врага. Некоторые из пятицентовых монет отскочили от стены, другие упали на пол, некоторые приземлились со звоном, а другие покатились, прежде чем опрокинуться. Некоторые остались на груди потерявшего сознание тела, растянувшегося на старом деревянном полу.

Йен ожидал ответных действий со стороны молодого человека и развернулся, чтобы защититься, но Джимми был слишком потрясен, чтобы двинуться с места:

— Когда он очнется, скажи, что он может дать сдачи,  — прошипел Йен с саркастическим презрением.

К тому времени, как он добрался до своего адвоката, рука Йена опухла и стала багряной. Он улыбнулся, зная, что, как бы плохо ни выглядела его рука, лицо Сандера станет еще хуже.

•  •  •

— Боб,  — позвал Джимми, тыкая в своего бесчувственного босса.  — Боб, очнись.

Боб начал подавать признаки жизни, издав печальный стон. Он приподнялся на локте и попытался открыть глаза. Казалось, что весь бок его лица горит, а на затылке от падения образовалась большая шишка.

— Ты в порядке?  — спросил Джимми.

— Не совсем,  — ответил он, прищурившись от боли при движении челюсти.

— Я сделаю безумную догадку и скажу, что это был муж женщины, с которой ты спал.

— Это было бы хорошее предположение, Джимми. Господи, чем он меня ударил?

— У него в руке была пачка пятаков.

— Больше похоже на отбойный молоток,  — сказал он, прикоснувшись к щеке.

Джимми помог ему подняться. Боб покачал головой и пару раз моргнул, пытаясь избавиться от тумана в мозгу. Он, спотыкаясь, поплелся в ванную и посмотрел в зеркало:

— Вот дерьмо,  — воскликнул он, увидев разноцветный синяк, который все увеличивался. Когда он вернулся из туалета, то получил еще больше плохих новостей.

— Боб, я подумал, я буду работать на тебя еще две недели или пока мы не найдем убийцу Троя, в зависимости от того, что произойдет раньше.

— Ладно, мне очень не хочется терять тебя, Джимми, но я все понимаю. Послушай, как раз перед тем как меня вырубили, я наткнулся на документы об усыновлении девочки Мерфи. Я почти уверен, что они поддельные. Я собираюсь пойти к дому ее отца.

— Как ты думаешь, для тебя разумно вести машину?

— Да, я в порядке. Я уверен, что все выглядит хуже, чем есть на самом деле.

— Черт возьми, Боб, если бы это было так плохо, как кажется, ты был бы мертв.

— Да, спасибо,  — усмехнулся он,  

выходя за дверь. Было еще рано, слишком рано, и Фред Мерфи, отец Андреа, еще не вернулся с работы. Боб припарковал машину напротив и стал ждать. Примерно без четверти шесть на подъездную дорожку въехал синий Хёндэ, и в дом вошел мужчина средних лет с седыми волосами. Боб дал ему несколько минут, прежде чем поднялся и позвонил в звонок.

— Я могу вам помочь?

— Мистер Мерфи?

— Зависит от того, кто спрашивает.

Боб протянул ему визитку.

Человеку потребовалось несколько секунд, чтобы прочитать карточку, как будто он пытался решить, что делать:

— Вы — те ребята, которых наняла Андреа, чтобы найти своих биологических родителей.

— Да, сэр.

— Что случилось с твоим лицом?

— А, я наткнулся на дверь,  — сказал он, пытаясь улыбнуться.

— Андреа в порядке? Я не разговаривал с ней пару месяцев.

— Вчера утром кто-то пытался ее похитить.

— Что?!  — Мужчина был явно потрясен.  — С ней все в порядке?

— Да, я устроил ее в безопасном месте, но нам с вами нужно поговорить. Могу я войти?

Мерфи открыл дверь и жестом пригласил Боба внутрь:

— Кофе?

— Ах, нет, спасибо.

— Я знал, что это должно было произойти. Я знал это. Вот почему и не хотел, чтобы она занималась розыском. Черт побери Бетти, эту мою суку-жену. Почему она не смогла удержать язык за зубами?

— Знали, что это должно было произойти?  — Боб видел сопротивление на лице парня. Как бы то ни было, Мерфи действительно не хотел об этом говорить.  — Послушайте, мистер Мерфи, пару недель назад убили моего напарника, и я почти уверен, что это как-то связано с этим делом. А теперь, если вы не поговорите со мной, я передам то что имею копам, и вы можете разбираться с ними.

Мерфи вздохнул. Его плечи поникли, и он, казалось, потерял часть своей бравады:

— Сядьте,  — сказал он, указывая на стул, когда сел на другой.  — Я... Мне очень жаль вашего партнера. Что вы хотите узнать?

Боб открыл свой портфель и достал официальные документы об усыновлении:

— Они не настоящие, не так ли.

Мерфи бросил один взгляд:

— Нет, нет. Их для меня сделал... друг моего брата.

— Почему? Я не понимаю.

— Я... я не хотел, чтобы Андреа отправилась на поиски своего настоящего отца, потому что...  — он колебался на мгновение,  — потому что ее настоящий отец — я.

— Вы — ее... Это не имеет смысла. Зачем вам нужно было симулировать усыновление собственной дочери?

— Потому что Бетти не была ее настоящей матерью. У меня... у меня был роман. Андреа — моя дочь, но ее матерью была женщина по имени Джулия, Джулия Джовани.

— Ладно,  — все еще был сбит с толку Боб.  — Вы меня запутали.

— Я не знал этого в то время, но когда мы встречались, у Джулии был парень в тюрьме. Когда она забеременела, то запаниковала и собралась сделать аборт. Я не мог этого допустить. Это был мой ребенок, а Бетти не могла иметь детей.

— Джулия сказала, что не сможет оставить ребенка, потому что ее 

парень очень ревнив. Она сказала, что выйдя из тюрьмы, он убьет их обоих. Я заключил с ней сделку; я оплачиваю все ее медицинские счета и дам ей десять тысяч, если она не прервет беременность. Как только ребенок родится, я возьму его, а ее парень никогда не узнает, что она гуляла на стороне, пока он был в тюрьме. Пусть неохотно, но она согласилась. Еще была проблема в том, как мне уговорить Бетти принять ребенка, не сказав ей, что он мой.

— Я сказал ей, что хочу завести детей, а поскольку она не может забеременеть, то хочу усыновить ребенка. Я позвонил своему брату, который знал много людей, и он связал меня с парнем, составившим для меня документы об усыновлении.

— Не могу поверить, что вам это удалось,  — вмешался Боб.  — Ваша жена на самом деле думала, что вы, ребята, имеете дело с государственным агентством по усыновлению?

— У него было удостоверение личности, в котором говорилось, что он — из агентства по усыновлению, и он всегда приходил в нашу квартиру, поэтому нам не приходилось беспокоиться о подделке офисов или чего-то подобного. Он хорошо сыграл свою роль. Он навещал нас несколько раз в течение месяцев. Он сказал, что мы находимся в списке, и он сообщит нам, когда появится новорожденный. Конечно, как только Джулия родила ребенка, он пришел в квартиру и сказал, что нас одобрили и у них как раз имеется новорожденный. Мы подписали бумаги там же, в квартире. На следующий день Джулия передала ему ребенка, и он принес его нам. Бетти ни о чем не подозревала.

Боб недоверчиво покачал головой:

— И все это произошло в Мичигане? Так написано в газетах.

— Ага, Гранд-Рапидс, Мичиган.

— Итак, что случилось потом?

— Все шло отлично. Бетти приняла ребенка и любила его как своего. Однажды у моей двери появилась Джулия. Ее избили, и она была напугана до смерти. Она сказала, что ее парень узнал о ребенке и сказал, что собирается ее убить. Затем он хотел найти меня и тоже убить. Она собралась уезжать из города, но заехала, чтобы предупредить нас.

— Что ж, черт возьми, рядом была Бетти. Мне пришлось рассказать ей, в чем дело. Я думаю, она больше боялась того, что парень сделает с ребенком, чем со мной. Она запаниковала и захотела немедленно уехать. У моей компании были офисы в Чикаго и Нэшвилле, и я спросил, нет ли там вакансий, и меня отправили сюда.

— Я знал, что Бетти меня больше не любит, но мы были вместе все эти годы, и она никогда ничего не говорила Андреа, пока...

— ... Пока не умерла; она сказала Андреа, чтобы отомстить вам после всех этих лет,  — сказал Боб, завершая мысли Мерфи.

— Да, боюсь, что так. Я пытался отговорить Андреа искать ее родителей, потому что боялся, что она наткнется на старого парня Джулии. Я даже не знаю, жив он или мертв, но 

не хотел рисковать. Я не знаю, что случилось с Джулией. Той ночью она постучалась в нашу дверь, и я видел ее в последний раз.

Настала очередь Боба говорить:

— Я почти уверен, что парень все еще жив. Я думаю, что он — тот, кто пытался похитить Андреа, вероятно, чтобы добраться до тебя. На пикапе, в котором он ехал, были номера Индианы, туда и переехала Джулия. Мой партнер выследил ее в маленьком городке недалеко от Индианаполиса. Несколько лет назад она погибла в автокатастрофе, но мой партнер подумал, что в этом есть что-то подозрительное. Он сказал мне, что думал, что ее могли убить. Все сходится. рассказы эротические Старый парень Джулии выслеживает ее и убивает. Спустя годы начинает шнырять Трой, задавая вопросы, поэтому он убивает и его. Каким-то образом он узнает об Андреа и пытается похитить ее, чтобы отомстить вам. Я не думаю, что вы знаете имя парня, но вдруг случайно?

— Я никогда не знал его настоящего имени, но она звала его Олень. Думаю, это было его прозвище. Я знаю, что какое-то время он ездил с бандой мотоциклистов. Боюсь, это все, что я о нем знаю.

— Олень; и вы говорите, что он находился в тюремной системе в Мичигане? Это было что... двадцать лет назад?

— Да, около того,  — подтвердил Мерфи.  — Я не думаю, что он отсутствовал очень долго, прежде чем Джулия пришла предупредить нас. Андреа тогда было почти два года.

— Хорошо, это, по крайней мере, дает мне зацепку для продолжения; спасибо,  — сказал он, начиная вставать со стула.

— А как насчет Андреа? Где она? Могу ли я ее увидеть?

— Нет, пока нет. На самом деле, вам следует ненадолго взять отпуск. Я не знаю, насколько изобретателен этот Олень, но кажется, он знает, что делает. Я могу обезопасить вашу дочь, но не берусь нести ответственности за вас тоже.

— Я понимаю,  — кивнул Мерфи.

— Вы не знаете, за что был посажен этот Олень, не так ли?

— Нет, но это, должно быть, было что-то очень серьезное. Я знаю, что он находился там больше трех лет. Я почти уверен, что он вышел на условно-досрочное.

— Хорошо, это поможет. Я могу найти его имя из тюремных записей.  — Боб подошел к двери.  — Спасибо, мистер Мерфи, вы очень помогли. И когда все закончится, на вашем месте я бы помирился с Андреа.

— Я намерен это сделать, мистер Сандерс.

Было около семи, когда Боб ушел. Урчание в животе напомнило ему, что за весь день он ничего не ел, кроме тоста. На обратном пути в офис он проехал через «Микки Ди». Джимми ушел, когда он вошел. Он запер за собой дверь. Теперь, зная больше о своей цели, он собирался быть более осторожным.

Боб не хотел больше терять времени. Развернув на столе бутерброд и картофель фри, он открыл ноутбук и начал копаться. Он фактически нашел двух преступников по прозвищу Олень, которые находились в заключении 

в Мичигане примерно в одно время, поэтому перепроверил оба имени с помощью Индиана Мотор Вииклс.

— Джек Ингстром, попался!  — Но как ему доказать, что он убил Троя? Каким-то образом ему придется его выманить. Он приехал в Чикаго, чтобы убить Троя, потому что тот спрашивал о Джулии... и он сделает это снова?

•  •  •

Йен некоторое время не ходил домой. Он остановился в «Денни», чтобы перекусить, затем пошел посмотреть... да все что угодно, лишь бы отвлечься от изменяющей жены. Когда он вошел, мальчики еще не спали.

— Эй, папа, где ты был?  — спросил Адам.

— Да, мама за тебя волновалась,  — добавил Ланден. Прежде чем он смог ответить, Ланден увидел его руку.  — Папа, что ты сделал со своей рукой?

— Ого, папа,  — воскликнул Адам.

Морган как раз входила в гостиную, когда услышала мальчиков и пошла взглянуть сама:

— О, Йен, что случилось?

Он усмехнулся:

— Угадай с трех раз,  — выпалил он.

— Что ты сделал, папа?  — спросил его старший.

— Просто на работе произошел небольшой несчастный случай, ребята; все будет хорошо, не беспокойтесь. Вы, ребята, все свои домашние задания сделали?

— Да, нам помогла мама. Мы как раз собирались смотреть телевизор.

— Хорошо. Что смотрим?

— Я еще не знаю,  — сказал Ланден.  — Я посмотрю, что там есть.

Морган не досталось их обычного приветствия с поцелуями и объятиями.

— Ты ел?  — спросила она.

— Да, съел кое-что после работы.  — Больше ничего не сказав, он вошел и сел на диван перед телевизором с мальчиками.

Морган повернулась и вернулась на кухню. Она налила ему чашку кофе, вытащила из морозильника несколько замороженных пакетов с горохом и вернулась в гостиную:

— Это для твоей руки,  — сказала она, протягивая ему холодную зеленую коробку. Она молча поставила кофе на столик рядом с ним и вернулась на кухню. Она пыталась почитать книгу, чтобы отвлечься, но не могла сосредоточиться. Наконец сдалась.

— Йен, я не очень хорошо себя чувствую. Пойду спать. Не позволяй мальчикам лечь слишком поздно, хорошо?

— Ладно, я уложу их, как только закончится программа.

— Хорошо, всем спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мама,  — услышала она от мальчиков, и ничего от мужа.

Позже той ночью Йен попытался не беспокоить ее, забираясь в кровать, но она не спала. Она перевернулась на спину, почувствовав движение матраса. По ее лицу катились слезы, когда она смотрела в потолок:

— Горох помог?

— Да, немного.

— Так что, я должна беспокоиться о том, что он теперь придет за тобой?

— Сомневаюсь.  — Йен на мгновение задумался. Сейчас было самое подходящее время.  — Сегодня я зашел в офис нашего адвоката. У него не было времени поговорить, но он назначил встречу на завтра. Он будет заниматься разводом. Я не знаю, планируешь ли ты нанять своего собственного адвоката или нет, но ради детей я собираюсь быть более чем справедливым.

— Йен, мне так жаль. Я никогда не хотела причинить тебе такую боль. Несмотря на все что ты думаешь, я люблю тебя. Разве мы не можем хотя бы попытаться оставить это 

в прошлом?

— Не понимаю как, Морган. Это была не какая-то пьяная ночь. Это было холодное и расчетливое предательство в течение двухлетнего периода. Ты говоришь, что любишь меня, но после всего этого никогда меня в этом не убедишь.

— Я много думала об этом. Я не хочу, чтобы мальчики росли в какой-нибудь квартире, и понимаю, что суд никогда не предоставит мне полную опеку, поэтому я хочу, чтобы ты остался в доме. Когда мальчики вырастут, мы продадим его и поделим деньги.

— Я дам тебе алименты на детей в судебном порядке и некоторое время алименты на жизнь, но тебе придется искать работу, и я не имею в виду работу официантки на полставки. Тебе придется найди что-нибудь на полный рабочий день, за что платят хотя бы вполовину прилично, потому что я не собираюсь оплачивать твои расходы вечно

Он слышал, как она плачет рядом с ним:

— Ты меня слушаешь?

— Да,  — всхлипнула она.

— У меня есть только одно условие. Я не хочу, чтобы ты приводила в дом мужчин на ночь. Не думаю, что мальчикам будет полезно видеть, как утром из дома выходит какой-то парень. Если у тебя будет свидание, я возьму мальчиков на ночь.

— Йен, я... Я бы никогда не привела сюда кого бы то ни было, чтобы провести ночь.

— Рад это слышать, Морган. Надеюсь, ты сдержишь это обещание лучше, чем свои свадебные клятвы. А теперь мне требуется немного поспать. Спокойной ночи.  — Йен перевернулся на бок, повернувшись спиной к своей бывшей жене. Слушая ее тихий плач, он не мог сдержать слезы.

•  •  •

На следующее утро Боб позвонил, даже не допив первой чашки кофе:

— Сержант Лафферти уже пришел?

— Минуточку,  — услышал он с другого конца.

Мгновение спустя он услышал в трубке другой голос:

— Сержант Лафферти.

— Сержант, это Боб Сандерс. Я примерно на девяносто девять процентов уверен, что знаю, кто убил Троя. Вам интересно или вы все еще полны решимости тратить свое время на то, чтобы обвинить меня?

— Не нужно быть саркастичным, мистер Сандерс. Я всего лишь выполнял свою работу. Честно говоря, я и не думал, что это сделали вы, но окружной прокурор захотел, чтобы вам предъявили обвинение, так что, буду рад выслушать.

— Что ж, у меня есть больше, чем просто информация. Думаю, у меня есть план, как найти этого парня, но мне понадобится ваша помощь. Мы можем встретиться где-нибудь за кофе?

Час спустя Боб ждал в закусочной «Тики Хат».

— Господи, кто начистил ваши часы?  — усмехнулся сержант Лафферти, сидя в кабинке напротив своего бывшего арестованного.  — Вам нужно научиться держать левую руку повыше,  — пошутил он.

— Да, ха-ха. Меня вырубили исподтишка. А теперь вы еще немного посмеетесь над моим лицом или хотите узнать, кто убил Троя?

— Хорошо-хорошо, расслабьтесь. Вы упомянули ранее, что знаете, кто это сделал. Мне помнится, вы говорили, что это — какой-то парень, отмывающий деньги.

— Да, но я ошибался. Это не тот парень. Трой работал еще 

над одним делом, которое в то время не казалось опасным, но с тех пор я узнал кое-что. Клиентка, на которую он работал, была едва не похищена вчера утром.

— Это та, где вмешался один из наших дежурных патрульных?

— Да. Этот парень был в синем пикапе с номерами Индианы. Его зовут Джек Ингстром...  — Боб начал объяснять всю историю детективу в штатском. Лафферти внимательно слушал и задал несколько вопросов. Высказав свои подозрения, Боб рассказал сержанту о своем плане по заманиванию Ингстрома в ловушку.

— Черт, Сандерс, в вашем плане дыр больше, чем в сыре. Почему вы думаете, что он попробует напасть именно тогда, когда вы этого хотите?

— Этот парень не тупой, Лафферти. Я полагаю, что он несколько дней наблюдал за Троем и все спланировал. Черт, если бы у него было время спланировать свой выстрел получше, нас бы здесь даже не было. самоубийство — и все концы в воду.

Сержант все еще был сбит с толку:

— Ладно, похоже, вы уже все поняли, что вам нужно от меня? Я не могу заставлять кого-то играть роль вашей няни двадцать четыре часа в сутки.

— Я знаю. Просто держите всех в участке в готовности и ждите моего сигнала. Скажите им, чтобы по дороге они не останавливались в Данкин Донатс. Надеюсь, он сделает свой ход после второй или третьей ночи, чтобы вы могли пойти. домой и поужинать с семьей.

— Да, было бы неплохо,  — ответил сержант.  — Когда вы собираетесь в Индиану?

— Завтра утром. Сначала мне нужно все устроить в офисе. Вот, возьмете этот ноутбук. Поместите его так, чтобы все могли слышать, и пожалуйста, убедитесь, что все знают, для чего он нужен. Я отдам вам его. как только все устрою.

— Хорошо, позвонтеи мне, когда вернетесь завтра, и расскажите, как все прошло.

Лафферти был прав. Чтобы его план сработал, ему требовалось много удачи, а в последнее время ее не хватало.

По дороге в офис ему сначала пришлось заглянуть в магазин электроники. Он бывал там и ранее, собирая разные вещи для работы. Затем он зашел в строительный магазин. Когда добрался до своего офиса, за столом Энджи снова сидел Джимми.

— Привет. Ты получил что-нибудь от старика Андреа?

— Да, конечно. Я почти уверен, что знаю, кто убил Троя. Проблема в том, чтобы это доказать.

— Что мне делать?

— Ничего, Джимми. На самом деле, после сегодняшнего дня я не хочу, чтобы какое-то время ты находился рядом с офисом.

— Это еще почему?

— Я собираюсь устроить ловушку для этого парня. Если он увидит тебя, то может испугаться, и все сорвется.  — Боб увидел разочарованное выражение лица Джимми. Он знал, что тот хотел бы участвовать в ловушке, в конце концов, Трой был и его другом.  — Ты мог бы помочь мне устроить кое-что здесь. Я должен оборудовать это место, и мне понадобится твоя помощь.

Им обоим потребовалось всего пара часов, чтобы все наладить. Боб позвонил сержанту и сообщил,  

что с его стороны все готово. Они протестировали систему, и все работало нормально.

— Хорошо, Джимми, ты можешь сделать мне последнее одолжение? А потом я не хочу снова видеть тебя в офисе, пока не скажу, что все в порядке.

— Хорошо, Боб. Что тебе нужно?

— Отнеси этот ноутбук сержанту Лафферти в пятнадцатый участок. Покажите ему, как он работает, и попроси его убедиться, что другие на участке тоже знают об этом. Скажи ему, что я позвоню завтра по дороге из Индианы.

— Хорошо. Ты уверен, что я не могу помочь тебе поймать этого парня? Я — не любитель, ты знаешь.

— Джимми, поверь мне, я знаю, что ты чувствуешь. Это не имеет ничего общего с моей уверенностью в твоих способностях. Ты всегда делал для нас большую работу, и при других обстоятельствах я бы включил тебя, но чем меньше людей будет вовлечено в мою маленькую схему, тем больше шансов, что она сработает.

— Хорошо,  — ответил Джимми с оттенком разочарования в голосе.  — Я ухожу. Позабочусь о том, чтобы Лафферти знал, как все работает, а затем пойду домой и начну искать новую работу.

— Да, понимаю. Позже сегодня днем я напишу рекомендательное письмо и отправлю его тебе по электронной почте. Я очень не хочу терять тебя, Джимми, правда.

•  •  •

Той ночью Боб снова попытался дозвониться до своей жены, но опять звонок поступал прямо на голосовую почту.

При попытке поймать убийцу всегда есть риск; а с этим парнем, может быть, и немного больше, чем обычно. Если все пойдет не так, как запланировано, он может закончить так же, как и его партнер. Если Синди не станет с ним разговаривать, он, по крайней мере, хотел бы поговорить со своими детьми, но, похоже, что этого не случится, поэтому, услышав звуковой сигнал, он заговорил:

«Привет, это я. Я не виню тебя за то, что ты не хочешь говорить со мной, но должен сказать тебе, как мне жаль, что я подвел тебя и детей. Ребята, я вас так люблю! Пожалуйста, всегда помни об этом. Я люблю тебя всем сердцем. Я... я думаю, это все, что я должен сказать. Пока, моя дорогая».

На следующее утро, примерно в то время, когда Йен сидел в офисе своего адвоката, Боб проезжал мимо граничного знака города Линкольн-Вэлли, штат Индиана. У него была с собой старая тюремная фотография Ингстрома, а также фотография с водительского удостоверения этого парня, но он не хотел раскрывать свои карты больше, чем нужно.

Он вспомнил, как Трой говорил ему, что местный шериф не слишком готов к сотрудничеству. Вот с чего ему и следует начинать. Он зашел и показал фотографию нескольким офицерам, спросив, знает ли его кто-нибудь или видел ли в городе. Конечно, с шерифом он тоже поговорил. Трой был прав; никто не предлагал ему того гостеприимства Среднего Запада, которым был так знаменит штат. Он дал шерифу свою визитную карточку и попросил, чтобы тот ему позвонил,  

если получит какую-либо информацию по этому поводу. На случай, если ошибся насчет шерифа, он проверил еще несколько мест в городе. Все отнеслись к нему одинаково.

К тому времени, когда он закончил опрос, было уже после полудня, поэтому он остановился в местном семейном ресторане на обед. Он снова показывал фотку и спрашивал об Ингстроме. Также он раздавал свои визитки всем, кто их брал. Он хотел убедиться, что информация приведет к нему.

По дороге домой он позвонил Лафферти:

— Приманка заброшена, теперь я просто надеюсь, что он клюнет.

— Хорошо, вы хотите, чтобы сегодня вечером я пришел в офис, или думаете, что это слишком рано?  — спросил сержант.

— Ах, я позволю вам переночевать с семьей, но я бы хотел, чтобы завтра вечером вы пришли около восьми тридцати. Вы будете там недолго, достаточно, чтобы он увидел, как вы свободно входите в здание без. У меня в офисе имеется одежда, и я проверил душ в подвале. Он отлично работает, поэтому у меня нет причин идти домой. Если он захочет меня, то ему придется зайти в офис, чтобы меня взять. Если он увидит, что вы входите в здание каждый вечер примерно в одно и то же время, то поймет, что это ваш обычный распорядок. На его месте я бы нанес удар как-нибудь вечером сразу после вашего ухода. Надеюсь, он думает так же.

— Да, хорошо. У меня в отделении есть все, чтобы понять, что делать по вашему сигналу. Должен сказать, все здесь думают, что вы — чокнутый.

— И я был бы первым, кто бы с ними согласился, Лафферти.  — В тот момент он думал не о своей ловушке, а об измене жене.  — Просто убедитесь, что кто-то нажмет кнопку записи, прежде чем они ворвутся, на случай, если он уйдет к тому времени, когда они доберутся до места.

— Все всё знают наизусть, Боб.

— Хорошо. Что ж, теперь это просто игра в ожидание. Я предполагаю, что он снимет номер в мотеле, пока будет в городе, поэтому сомневаюсь, что будет ждать слишком долго, прежде чем сделать свой ход; тем более, что мы собираемся упростить для него жизнь.

— Надеюсь, вы правы,  — пошутил коп.  — Мои дети так мало меня видят, что все время путают меня со считывателем счетчиков.

Прежде чем вернуться в офис, Боб сделал еще один крюк, чтобы приобрести небольшой холодильник и электрическую плитку, а затем купил на рынке несколько замороженных обедов. В офисе уже была микроволновая печь над кофеваркой. Он был готов к продолжительному пребыванию в нем и просто молился, чтобы Ингстром клюнул.

•  •  •

Пока Боб расставлял ловушку, Йен готовился к расторжению брака. Он увиделся со своим адвокатом, посоветовавшим ему не отдавать так много жене, но, в конце концов, сдался и сказал, что оформит документы в соответствии с пожеланиями клиента.

Затем ему нужно было найти место, где жить. Квартиры в южной части города были намного дешевле, но его дом находился в 

северо-западном пригороде, примерно в получасе езды от центра, где находилась газета. Он никак не мог иметь между собой и сыновьями больше часа езды.

Он очень хорошо знал этот район, с тех пор как был репортером, и поселился в жилом комплексе между работой и домом. Здесь был низкий уровень преступности, ухоженные дороги и приятные люди. Ему сказали, что на следующей неделе освободится одна из больших квартир с двумя спальнями. Он заполнил документы и выдал залог.

Осталось только поделить деньги. Помимо его пенсионного фонда, у них был общий текущий счет, два сберегательных, один из которых был отпускным, а второй — фондами для колледжа детей. Эти не должны быть затронуты никем из них.

Он был не в настроении переживать о деньгах. На следующий день он сел с Морган и обсудил дела, пока дети были в школе.

«Вот и все»,  — думал он про себя по дороге домой.  — «Тринадцать лет брака — в канализацию». У него был приятель, который какое-то время был в разводе. Однажды он сказал Йену, что десять лет, которые он провел с женой, были потрачены впустую, но Йен так не думал. Морган подарила ему двух замечательных сыновей и до сих пор оставалась прекрасной женой; за исключением, конечно, последних двух лет. Нет, он не считал свой брак с Морган пустой тратой времени.

•  •  •

В ту первую ночь Боб был не слишком обеспокоен. Он сомневался, что Ингстром вообще еще добрался до города. На всякий случай он включил обе камеры наблюдения, которые они с Джимми установили на стоянке, и посмотрел на монитор, ставя в микроволновую печь замороженный обед.

Некоторое время спустя Боб уже испытывал клаустрофобию. Также он скучал по своей семье. Он открыл свой ноутбук и позволил интернету развлекать себя, не сводя глаз с монитора. Затем был пасьянс. Часы тянулись, и он начал задаваться вопросом, сможет ли проделывать это несколько ночей подряд.

Он был почти готов повернуться и устроиться на диване поудобнее, когда...

— Сукин сын,  — сказал он вслух.  — Он не теряет времени зря.

Он смотрел камеру видеонаблюдения, в то время как на стоянку свернул синий пикап. Он остановился на мгновение, затем продолжил движение вдоль всего здания. Боб подбежал к окну в конце коридора, чтобы посмотреть, не попытается ли он войти через заднюю дверь, но машина не остановилась. Она объехал здание, затем вернулась на улицу и повернула налево. Чересчур много, чтобы спокойно спать тем вечером.

На следующее утро он позвонил Лафферти и рассказал о своем посетителе:

— Он уже здесь.

— Правда? Что случилось? Вы его видите?

— Я видел пикап. Вчера вечером около полуночи он заехал на стоянку, объехал здание и снова выехал. Надеюсь, он не попытается проникнуть через заднюю дверь. Я и не подумал поставить туда камеру.

— Ну, по крайней мере, мы знаем, что он заглотил наживку. Теперь, когда он высмотрел это место, я уверен, что сегодня вечером он будет наблюдать. Вы не думаете, что он сделает свой ход 

в течение дня?

— Не знаю. Он видел, что моя машина стояла здесь поздно вечером. Я почти уверен, что сегодня он посмотрит, чтобы выяснить, во сколько я уезжаю. Когда узнает, что я здесь — всю ночь, то должен понять, что это — легкое дело.

— Хорошо, вы — босс,  — пошутил Лафферти.  — Я приду около восьми тридцати, как мы и планировали. Не забудьте убедиться, что входная дверь не заперта. Будьте осторожны, преступники не всегда делают то, что от них ожидают.

— Буду. Увидимся сегодня вечером, спасибо.

Что ж, теперь ему нужно было как-то убить целый день. Он и впрямь не беспокоился, что Ингстром нанесет удар в течение дня, и был голоден. Прямо за углом был «Денни», так что, он и стал выбором.

•  •  •

Морган проснулась с чувством, что ее жизнь окончена. Накануне Йен отсутствовал большую часть дня. Она знала, что он встречается с адвокатом, но, вернувшись домой, он ни о чем не говорил из-за детей. Она знала, что он объявит о конце их семьи, как только она отправит детей в школу. Он может даже съехать. На минуту она подумала, что, может быть, если она просто ляжет в постель и не встанет, то сможет это предотвратить? Конечно, она понимала, что все равно это случится, встанет ли она или нет.

Она перевернулась и посмотрела на частично непокрытую спину Йена. Она не знала, проснулся ли он, но наклонилась и легонько поцеловала его в шею сзади:

— Мне очень жаль, мой дорогой,  — прошептала она.  — Я так тебя люблю. Мне очень жаль.

Он лежал, отвернувшись от нее, поэтому она не могла видеть его открытые глаза. Он тоже не спешил разрывать их брак, но чем больше думал о примирении, тем больше понимал, что это никогда не сработает.

Он почувствовал движение кровати, когда Морган встала. Он закрыл глаза, когда она натянула домашний халат и пошла поднимать детей.

Одевшись, дети заметили, что их отец все еще в постели, и спросили, не заболел ли он? К тому времени, как они вставали, обычно он уже был на работе. Она сказала им, что он плохо себя чувствует.

Йен спустился на кухню, узнав, что мальчики направились в школу. Это был тяжелый день для них обоих.

— Доброе утро,  — хлюпнула она носом.  — Ты... ты не хочешь сосиски к яйцам?

— Да... пожалуйста,  — ответил он.  — А потом нам надо поговорить.

Эти слова казались стрелой в ее сердце. Они оба завтракали в тишине, затем выпили по второй чашке кофе, прежде чем Йен сказал ей, что документы о разводе будут готовы через пару дней. Также он дал ей знать, где будет жить. Осталось разделить деньги.

Когда он распечатал таблицу со всеми их счетами, Морган решила сделать последнюю попытку. Она знала, что это бесполезно, но ей нужно было попробовать.

— Йен, пожалуйста, умоляю тебя, дай мне еще один шанс. Я... я не могу объяснить, почему я сделала то, что сделала, но могу обещать, что этого больше никогда не 

повторится. Я люблю тебя и вижу, какую сильную боль я тебе причинила. Я бы отрубила себе руку, прежде чем когда-либо снова заставила тебя пройти через это. Пожалуйста, милый, пожалуйста.

Ее слова были искренними, по крайней мере, настолько искренними, насколько это было возможно. Проблема заключалась в том, что больше он не верил в эту искренность:

— Морган, я не собираюсь относиться к этому легкомысленно. Я много думал о том, чтобы мы остались вместе. Я даже пытался убедить себя простить и забыть, и, может быть, даже смогу. Но этого недостаточно, Морган. Я пытался поставить себя на твое место; пытался придумать обстоятельства, при которых я бы изменил тебе. Я подумал о том, чтобы лечь в постель с девушкой моей мечты, зная, что ты никогда об этом не узнаешь. И знаешь, что я надумал? Если бы передо мной на колени упала Анджелина Джоли и стала умолять меня трахнуть ее, я бы не смог. Знание того, что ты никогда не узнаешь о моей измене, не имело бы никакого значения... Нет. Я просто не мог бы так тебя предать. Я слишком сильно тебя люблю. Я предполагал, что ты любишь меня так же. Теперь же знаю, что это неправда, а если ты не полюбила меня так за прошедшие тринадцать лет, то никогда и не полюбишь. Дело в том, что я — хороший человек. Я заслуживаю, чтобы меня любили именно так. Обрету ли я когда-нибудь такую любовь или нет, можно лишь гадать, но я должен дать себе шанс.

Морган сидела и плакала. Как она могла с ним спорить? Ее действия за последние два года доказали его правоту.

Йен дал ей время собраться, затем налил обоим по чашке кофе и положил финансовую таблицу на кухонный стол:

— Я хочу погасить две наши совместные кредитные карты,  — сказал он ей.  — Останется одна для тебя, а другая — для меня. Ты можешь использовать свою какое-то время, но затем должна получить ее только на свое имя. Таким образом, ты сможешь начать создание собственной кредитной истории.

•  •  •

Боб провел большую часть дня в размышлениях о своем будущем. Он основал агентство в одиночку, но на самом деле оно не взлетело, пока он не взял в качестве партнера Троя. Потом была Энджи... хм, он не знал, каким образом когда-нибудь заменить ее. Она была бесценна для фирмы. Она делала все, кроме работы в поле. А потом Джимми — ну, этот, вероятно, был лучше и следил за людьми даже лучше, чем он сам. В течение десяти лет у него было самое симпатичное детективное агентство в городе. Сейчас же?..

Он в последний раз вышел в ресторан пообедать, прежде чем устроиться в своей временной пещере еще на одну ночь.

Он нервничал. Он надеялся, что Ингстром заговорит и признается в убийстве Троя, но кто знает, сможет ли он этого добиться? Этот парень мог просто войти с пушками наперевес.

Лафферти явился вовремя:

— Есть ли какие-нибудь 

его признаки?

— Нет, пока нет, но вам знакомо это чувство, когда думаешь, что за тобой наблюдают?

— О да, я это хорошо знаю,  — ответил Лафферти.  — Вы не хотите, чтобы я на некоторое время задержался?

— Нет. Я бы хотел скорее покончить с этим. Я знаю, что он здесь. Надеюсь, он видел, как вы вошли в парадную дверь без ключа. Сомневаюсь, что он нанесет удар сегодня вечером, но хотел бы, чтобы он это сделал. Иначе я сойду с ума в этом месте.

— Хорошо. По крайней мере, вы не хотите, чтобы я был рядом... на всякий случай?

— Нет, езжайте домой к жене и детям. У меня здесь все настроено. Если он придет за мной, ему конец. Между прочим, я не то чтобы не верю, что ваши люди нажмут кнопку записи, но все же перестраховался. Я настроил свой ноутбук на запись, поэтому, если что-то пойдет не так, обязательно заберите его. Это тот, что стоит на столе.

— Мои парни побьют рекорд, не волнуйтесь,  — подтвердил он с улыбкой.

Лафферти ушел и сделал вид, что оставил дверь незапертой.

К сожалению, ночь оказалась очень похожей на предыдущую — скучной. Бобу даже удалось поймать несколько моментов сна на диване. Он проснулся, когда сквозь приоткрытые шторы струился утренний свет. Он посмотрел на часы. Было чуть больше шести тридцати. Слава богу, что есть «Денни», он ужасно проголодался.

Большую часть дня он снова убивал время. В ту ночь Лафферти опять явился вовремя. Они поговорили всего несколько минут, прежде чем он ушел домой. Боб устроился в своем кожаном кресле. Не было бы пасьянса, он был бы прикован к видеонаблюдению за парковкой. Примерно через двадцать минут после того как Лафферти ушел, камеры засняли мужчину, идущего через улицу на парковку. Он направился прямо ко входной двери здания.

— Шоу начинается,  — нервно сказал себе Боб. Он залез под стол и нажал кнопку. Он настроил ее на быстрый набор. Он знал, что предоплаченные телефоны, которые он использовал с Морган, еще пригодятся. Второй находился на столе в помещении оперативного отдела пятнадцатого отделения. Как только он зазвонил, несколько мужчин начали действовать. Один из них нажал кнопку записи на запасном ноутбуке Боба и начал запись по четырем отдельным каналам с четырех разных камер в офисе Боба. Через несколько секунд после этого по Милуоки-авеню мчались три патрульные машины. Лафферти позвонили по рации в машине, прежде чем он доехал до дома, и он развернулся.

Боб взглянул на фигуру, стоящую в дверном проеме, направив пистолет в его сторону:

— Джек Ингстром, я полагаю?

— Правильно полагаешь. Ты довольно глуп для частного детектива. Но и тот, другой парень был не намного умнее.

— Тот другой парень был хорошим человеком. Он был моим партнером.

— Знаю, это то, что ты сказал моему кузену.

— Я разговаривал с твоим кузеном? Кто он?

— Шериф.

— Ах да, это именно он помог тебе скрыть убийство Джулии Джовани.

— Видишь, ты, оказывается, не 

такой тупой, как выглядишь, правда?  — Он ухмыльнулся, прежде чем сделать еще пару шагов ближе к Бобу.  — А где же девушка? Я знаю, что ты ее где-то спрятал. Скажи мне, и обещаю убить тебя быстро; иначе я прострелю тебе обе коленные чашки, и некоторое время буду смотреть, как ты кричишь в агонии. Потом взорву оба локтя.

— Что ты собираешься с ней сделать?

— Убью, конечно... но не раньше, чем немного с ней повеселюсь,  — язвительно сказал он с ухмылкой.

— У тебя не так много времени, Ингстром.

— Правда?  — Он посмотрел из одной стороны в другую.  — Я вокруг никого не вижу. Кто меня остановит?

— Копы. Они в пути. Видишь ли, все это записывается в полицейском участке. Улыбайся, тебя снимают на камеру.  — Боб посмотрел мужчине в глаза. До этого он убивал дважды, а может, и больше. Его кровь застыла при виде лица Ингстрома.

— Ты так полон чуши.  — Он начал поднимать пистолет.  — Черт возьми, я сам ее найду.

Когда убийца выстрелил, Боб почувствовал сильный удар молнии по голове. Спрыгнув со стула, он схватился за пистолет, приклеенный им под столом, опрокидывая стол, и перекатился. Прежде, чем он успел это сделать, рядом с его ухом взорвался кусок деревянного пола от второй пули. Третья попала ему в бедро, прежде чем Боб сделал свой первый выстрел. Он попал Ингстрему в грудь и заставил его споткнуться. Боб немедленно произвел еще два выстрела, и тут же в здание ворвалась полиция.

Оба мужчины валялись на полу. Ингстром не двигался, но Боб стонал от боли. Офицер в форме вызвал скорую помощь:

— Его больше нет,  — сказал он, проверив пульс на шее Ингстрома.

Лафферти въезжал на стоянку, пока парамедики загружали Боба в свою машину.

•  •  •

Было уже заметно позже полудня, когда Боб вновь открыл глаза. Он был удивлен, вспомнив, как думал, что не выживет, когда его выносили прошлой ночью.

Сквозь писк какой-то адской машины он слышал тихие голоса и оглядывал комнату. Он надеялся, что это будут его жена и дети, но не тут-то было:

— Привет, Джимми.

— Привет, Боб, как ты себя чувствуешь?

— Прямо сейчас я не чувствую ничего.

— Да, полагаю, тебя накачали. Одно попадание в голову и одно в бедро. В голову был скользящий удар. С этого момента у тебя будет довольно широкая просека в волосах, но только и всего. То, что в бедро, немного серьезнее. Врач не был уверен, но сказал, что тебе, вероятно, понадобится трость, чтобы ходить. Вчера вечером ты провел на операционном столе шесть часов.

— А как насчет Ингстрома?

— Он мертв. Ты дважды попал ему в грудь, одна пуля пронзила сердце.

Боб оглядел комнату:

— Я думал, что слышал кого-то еще. С кем ты только что разговаривал?  — Он молился, чтобы это была Синди.

— С одной из медсестер. Она как раз зашла тебя проверить. К тому же она была хорошенькой.

— Ты...  — ему было трудно говорить.  — Ты пригласил ее на свидание?

— Нет, не пробовал.  

Вообще-то, теперь, когда все закончилось, мы назначили свидание с Андреа. Она — на самом деле классная девушка и очень мне нравится.

— Ей... ей нужно поговорить с отцом.

— Она уже это сделала. Вся эта сделка провалилась. Ее старик так боялся, что она подумает о нем как об обманщике, что почти потерял ее из-за того, что не сказал ей. Она была разочарована в нем, но думаю, с ними все будет хорошо. Я уверен, что в пятницу вечером узнаю больше. Это наше первое свидание. А, да, тебе нужно еще кое-что знать. Сегодня утром я был в офисе. К тебе пришел парень. Я уверен, что он — судебный курьер. Я сказал ему, что понятия не имею, где ты, но уверен, что рано или поздно он тебя догонит.

— Ха,  — он притворился что смеется,  — я не смогу от него убежать, это точно. Спасибо, Джимми. Я... Я полагаю, ты не передумал уходить?

— Нет, Боб. На самом деле я подал заявление, чтобы присоединиться к полиции Чикаго.

— Надеюсь, ты хорошо его натренировал,  — буркнул Лафферти, входя в комнату.

— Эй, когда увидишь, насколько хорош этот молодой человек, ты захочешь, чтобы я тренировал всех твоих парней,  — усмехнувшись, ответил Боб.  — Вы все записали?

— Конечно, записали. Твоя система сработала на пять. Окружной прокурор уже видел это и сказал, что против тебя не выдвигает никаких обвинений. Стрельба занесена в книги как самооборона. Сегодня утром полиция штата Индиана арестовала двоюродного брата Ингстрома и собираемся предъявить ему обвинение в заговоре и сокрытии убийства женщины — Джовани.

Это были хорошие новости. Боб отомстил за убийство своего партнера и воссоединил Андреа Мерфи с ее отцом. Он должен был ощущать какое-то чувство выполненного долга, но этого не было. Он чувствовал себя внутри совершенно пустым. Просто не было ничего, что могло бы когда-либо компенсировать потерю им семьи. Ему почти хотелось, чтобы Ингстром был более хорошим стрелком.

•  •  •

Пятница также была тем днем, когда Йен забрал у своего адвоката документы о разводе. Он держал их в портфеле, пока дети не ушли спать. Он знал, что она узнает конверт, если увидит его и заплачет.

Морган по его поведению могла сказать, что топор вот-вот упадет. Не было ничего удивительного, когда он вынул из чемодана большой конверт из манильской бумаги и положил его на кухонный стол.

— Морган, сегодня я зашел к адвокатам и забрал наши документы о разводе. Ты уже решила, собираешься ли нанять себе адвоката?

Слезы уже навернулись на ее прекрасные глаза, когда она медленно покачала головой и ответила:

— Мне не нужен адвокат, Йен. Я знаю, что ты будешь честен, если не ради меня, то хотя бы ради мальчиков.

— Мы должны будем сказать им в эти выходные. Я не могу переехать в квартиру до следующей недели. Думаю, если скажу им на выходных, это даст им время привыкнуть к этой идее, прежде чем я уйду.

Морган согласилась. К полудню субботы Адам и Ланден уже 

знали, что что-то не так, по тому, как вели себя их мама и папа, но все же, они были шокированы новостью. Они ничего не понимали. Их родители никогда не ссорились, как родители других детей. Адам рассердился, а Ланден ушел в свою комнату, плача.

Морган и Йен провели с ними весь день воскресенья и заверили их, что их отец все еще будет в их жизни и всегда будет их отцом. К тому времени, когда он уехал в следующий четверг, они, по крайней мере, приняли ситуацию, хотя пройдет еще много времени, прежде чем их отношения с одним из родителей вернутся в нормальное русло.

•  •  •

Эпилог

Боба Сандерса выписали из больницы через две недели, но ближайшие годы не будут добры к нему. Даже после месяцев изнурительной и болезненной физиотерапии ему требовалась трость, и он ходил с заметной хромотой.

Попытка заменить Энджи и Джимми оказалась невозможной, и дела шли все хуже и хуже.

Во время развода его бывшая жена потребовала с него все, что могла, и суд, даже несмотря на его раны, его не пожалел. Он был вынужден оплачивать их медицинскую страховку, алименты, пособие на детей и половину домашних расходов в течение двух лет. Ему почти не на что было жить, но это было не самое худшее. Через пару лет после развода Синди познакомилась и вышла замуж за отличного парня. Его звали Джин, и он понравился всем, особенно детям Боба. Для него это было похоже на медленную пытку, когда его собственные дети отдаляются от него и становятся ближе к своему отчиму.

Единственным светлым пятном, которое удерживало Боба на плаву, было обещание денежного вознаграждения от налоговой службы за информацию, которую он передал им о Брэкене. Налоговой службе потребовалось три года проверок и судебных исков, чтобы получить то, что им принадлежало, и, следовательно, заплатить должное Бобу. Проблема заключалась в том, что к тому времени его алименты были так просрочены, что суд забрал все деньги и поместил их на счет условного депонирования, который будет выплачивать алименты ежемесячно, пока его детям не исполнится восемнадцать. У него осталось менее трех тысяч долларов. Этого примерно хватало, чтобы оплатить его счет в баре.

Морган немного оправилась, но так и не простила себе потерю любимого человека. Йен был хорошим человеком и следил за тем, чтобы мальчики никогда не страдали из-за неверности их матери, даже если это означало, что она тоже получала некоторую пользу.

Решив не использовать в своих интересах его щедрость, она нашла работу и оплачивала себя самостоятельно, за исключением алиментов мальчикам. Она чувствовала, что это меньшее, что она могла сделать после уничтожения их семьи.

Боб и Морган больше никогда не разговаривали друг с другом. В последний раз она видела его, когда ее заставляли давать показания.

Йен подождал пару лет, прежде чем снова прыгнуть в бассейн знакомств. К тому времени у него уже было несколько поклонниц, все надеялись стать первыми, когда он будет 

готов. Как оказалось, он случайно встретил новую женщину своей мечты... буквально. Она сзади въехала в него на светофоре. Они оба вышли из машин, чтобы обменяться информацией, но она была так потрясена, когда он предложил купить ей чашку кофе и дать немного времени, чтобы успокоиться. Это превратилось в первое свидание, и через два года они поженились.

Ее зовут Мэрилин. Двое сыновей Йена сразу же приняли ее. Каждые выходные они проводят вместе как семья, и особенно обрадовались известию о том, что в ближайшем будущем в семье будет прибавление.