Бостон — Бирмингем. Часть 5

— Доброго времени суток, уважаемые присутствующие, советник и члены жюри.

— Вчера вы слышали, как мой оппонент изящно завершил свое выступление, приводя факты и трогая сердца аудитории.

Я разделяю ее точку зрения по ряду ключевых вопросов. Закон о трех страйках не является справедливостью, скорее это можно назвать жестоким и необычным наказанием. Я понимаю, когда это правило применяется к небольшому числу особо опасных преступников, но отправить двадцатитрехлетнего парня на пожизненное заключение за чистку автомобиля - это несправедливо.

— Обратите внимание на него, уважаемые господа и дамы, он полностью напуган. Двенадцать людей, которых он до этого не знал в лицо, буквально имеют контроль над его судьбой.

— Если он окажется в тюрьме, то первые пару-тройку лет он будет надеяться на чудо и молиться о нем. К пятому году его глаза потеряют свет, а через десять лет он превратится в бездушную оболочку, неспособную выжить в реальном мире. К тому времени ему будет тридцать три года, а впереди еще как минимум сорок лет.

— Да, он украл машину, но он думал, что у него есть на это разрешение. Подростковый сын был готов дать показания о том, что его отец убедил его в том, что можно почистить автомобиль. Он уже почти вернулся с машиной, когда его остановили. Если бы отец не испытывал такую ярость к тому, кто управляет его гордостью и радостью, обвинения были бы отменены.

Он хороший парень, эмоционально еще не готовый стать мужчиной. Он украл машину и сразу же признался в своей ошибке - это всего лишь инцидент, вышедший из-под контроля. Обвините его в чем-то настоящем, но не разрушайте жизнь человека, который изначально имел хорошие намерения.

Подумайте о данной ситуации с экономической точки зрения. Расходы на жилье, питание и медицинское обслуживание заключенных составляют в среднем 30 000 долларов в год по всей стране. С увеличением возраста заключенного, расходы на медицинскую помощь также растут. Если учесть, что Сэмми, скорее всего, проживет еще минимум пятьдесят лет, это обойдется государству в сумму от 1,2 до 1,6 миллиона долларов за наказание его за незаконную чистку автомобиля. Может быть стоит задуматься о том, как эти деньги можно было бы использовать более полезно? Например, для улучшения дорог, строительства новых школ или финансирования программ реабилитации и профилактики. Возникает вопрос о целесообразности такого закона.

Судья поднялся со своего места и направился к столу, однако неожиданно повернулся к нему и еще раз обратился к присутствующим.

— Уважаемый судья и присяжные, позвольте мне откликнуться на аргументы моего уважаемого противника. Он верно указывает на некоторые весомые факты. Сэмми может чувствовать себя как бы осужденной на пожизненное заключение, но она молодая и энергичная женщина, красивая и богатая, о которой большинство из нас даже не может мечтать. Она имеет возможность летать на самолете отца в Париж на обед и вернуться к ужину. Для нее это примерно то же самое, что для кого-то из нас посетить ресторан "The Hash House" для ежедневного заказа блюд.

— С другой стороны, Сэмми не сможет позволить себе такую роскошь, когда за ней закроются тюремные решетки раз и навсегда. В то время как она будет беспокоиться о выборе дизайнера для создания нового модного образа, он будет беспокоиться о своей безопасности и возможном изнасиловании в тюремном душе. Разница действительно колоссальная, правда?

— И если Сэмми случайно не окажется пожизненным заключенным, его судьба будет очень похожа на мою. Мы оба отбываем свое пожизненное заключение. В его случае это была машина, в моем — женщина. Мы знали, что они превосходят все, чего мы могли надеяться достичь, но все равно решили на время сохранить их рядом с собой, даже если в конце концов они уничтожат нас.

— Это наше вечное заключение, вспоминать на мгновение, как приятно прикасаться к ним, зная глубоко в сердце, что они никогда не станут твоими.

— Благодарю вас, присяжные, за вашу щедрость времени и службы. Я не завидую вашей задаче.

— Защита закончила свою работу, Ваша честь.

Пусть тебя проклинают, Харди Уилкс, — подумала она, — если бы я получала по доллару за каждую слезинку, пролитую из-за тебя, у меня было бы еще одно состояние.

Никто не помнил её слезы после того, как присяжные получили инструкции и ушли.

Через пять часов было вынесено решение. Сэмми был осужден за нелегальное использование автотранспорта, незначительное правонарушение. Ему назначили шесть месяцев минимального режима тюремного заключения, где содержались и обслуживались государственные автомобили. Судья сочел это адекватным наказанием.

Харди попросил Сэмми пожать руку каждому и выразить благодарность. Присяжные, судья, даже Гвен, которая удивила всех, обняли его.

Весь зал суда молча наблюдал, когда она подошла к Харди и протянула руку. Он принял её без колебаний.

— Хорошая работа, юристка, сегодня было достигнуто правосудие. И чтобы ты знала, я решил больше не сопротивляться разводу. Забери свою свободу, я не буду тебя задерживать. Просто помни, если я увидел хоть малейшую надежду на то, что мы снова будем вместе, я бы умолял тебя на коленях на ступеньках здания суда просто поговорить со мной. Прощай, Харди. Я всегда буду любить тебя.

Судья наблюдал и слушал. Это было просто несправедливо. Все, кроме упрямого глупца Харди, видели это. Ему нужно было выяснить что-то о них двоих и больше не откладывать.

Грег размышлял о том, чего же хочет судья из Алабамы. Он получил сообщение о необходимости срочного звонка. Он понимал, что речь идет об Харди или Гвен. Хотя он не особо волновался за Харди, его тревожила судьба Гвен.

Она связалась с ним и просила передать Ивану, чтобы тот оставил все как есть. В ее голосе слышались отчаяние и подчинение судьбе.

— Ты уверена, дорогая? Знаю, что он до сих пор любит тебя, но не готов признаться.

— Неважно, любит ли он меня больше, папа. Он никогда не простит меня. Каждый раз, когда он на меня смотрит, я знаю, что он видит Аллана и меня вместе. Он не может прощать меня, и я больше не могу жить наполовину.

Грег испытывал глубокую скорбь за Харди, Гвен и даже за себя. Он действительно желал им быть вместе снова.

Он набрал номер и старик ответил на звонок.

— Добрый вечер, это Грег Кэнадей. Вы звонили мне...

— Боже, парень, я уже смирился с мыслью, что ты не перезвонишь. — нетерпеливо проговорил судья.

— Мы друг друга не знаем, но я хорошо знаю вашу дочь и знаю, что скоро вы станете бывшим тестем.

Я был председателем на ее последнем слушании и рад был видеть, что она действительно счастлива от проигрыша. Вы следили за этим?

Грег следил за этим; по всей Алабаме уже появились статьи в газетах, призывающие изменить закон о трех страйках. Даже самые консервативные люди нехотя признавали, что изменения имеют свое основание. В городских газетах было опубликовано несколько фотографий Харди и Гвен.

— Да, я видел. Я горжусь ими обоими.

— Отлично. Слушайте, мне уже семьдесят четыре года, и я не намерен провести здесь еще очень много времени. Прежде чем я уйду, хочу получить последний шанс сделать что-то хорошее. Эти дети должны остаться вместе, мне не важно, как они будут бороться. У меня есть идея. Вы готовы помочь мне?

Грег задумался над этим вопросом. Действительно ли им нужно продолжать находиться вместе? Имеет ли он право вмешиваться в их жизнь сильнее, чем раньше?

Возможно и да, и нет. Но это не остановит его.

— Я готов к действиям, сударь. Что вы хотели сказать?

Он слушал и его улыбка становилась все шире. Он с нетерпением ждал личной встречи со судьей. Его план может не пройти, но он обязательно получит удовольствие от наблюдения.

Он прибыл в пятницу и провел выходные с судьей. Они обсуждали различные варианты, отклоняли или изменяли их до тех пор, пока не появился план, заслуживающий жизни.

Хильди подвела итог лучше всех.

— Ну что ж, я думаю, следующая неделя будет успешной для этого.

Грег заехал навестить Гвен и удивил ее, пригласив в изысканный ресторан Бирмингема.

— Дорогая моя, я не могу передать словами, как горжусь тобой. Когда я отправлял тебя сюда, у меня были серьезные сомнения, но ты доказала, что я ошибался по многим вопросам. Ты больше не привередливая маленькая богатая девочка, а взрослая женщина и отличный адвокат.

Он не знал, какое значение имело его похвала для нее. Это было подтверждением ее усилий и решимости стать лучше.

— Спасибо, папа. Твои слова очень много значат для меня.

Он выглядел смущенным и удивленным тем, насколько его одобрение важно для нее.

— В любом случае, Гвен, я освобождаю тебя от данного обещания. Когда будешь готова, можешь вернуться в Бостон. Партнеры и я согласны, что ты станешь еще более ценным активом по сравнению с прошлым. И я также разрешаю использовать свой фондовый капитал по своему усмотрению.

Она сидела, и слезы текли по её лицу, а внутри неё горели противоречивые эмоции. Она решительно ответила ему таким образом, что его сердце наполнилось гордостью.

— Благодарю тебя, отец, но я должна быть с Полом ещё десять недель, да и мне здесь нравится. Не стоит освобождать трастовый фонд прямо сейчас; деньги мне пока не нужны. Могу ли я дать тебе ответ после суда над Эскобаром?

— Гвен, ты уже взрослая и можешь делать то, что хочешь. Если ты решаешь остаться здесь на всю жизнь, мне будет грустно, но я буду поддерживать тебя. Я люблю тебя, детка.

Она снова начала всхлипывать.

— Черт возьми! В прошлом году я так много плакала, что все здесь подумали, будто я родственница Тэмми Фэй Бейкер.

Он предоставил ей время прийти в себя.

— Гвен, ты не представляешь, сколько раз я жалел свое вмешательство в твой брак, но у меня есть что-то для тебя. Все зависит только от тебя, хочешь ли продолжать или нет. У тебя здесь много друзей, они так часто называют меня дядей Грегом, что я уже не могу всех запомнить. Радостно иметь большую семью, верно?

Она кивнула головой; двое людей уже подошли к ней в ресторане и приветствовали её как тёту Гвен. Она давно перестала пытаться запоминать их всех.

— Ну же, папочка, расскажи мне этот интересный план, который должен только усложнить жизнь своей бедной дочери?

Он начал объяснять ей свой план. Сначала она была шокирована, но потом адвокат в ней взял верх и она признала достоинства этого плана.

В понедельник она начала осуществлять все этапы плана. К концу рабочей недели все было сделано.

• • •

— Проклятие и адское пекло! — разразился Харди.

Он получил уведомление о встрече на пороге судебного здания. Развод. Похоже, Гвен убедила местного судью переместить дело из Бостона в Бирмингем, поскольку оба они были резидентами штата.

Даже назначили новую дату слушания, и основанием для этого указали измену в браке.

Он позвонил своему адвокату в Бостон и выразил свое недовольство:

— Я думал, что все уже решено! Окончательное решение должно было быть принято через две недели. Что случилось?

— Ты меня застал врасплох. Все, что я могу сказать, — это то, что мне передали ходатайство об изменении места слушания, и судья его подписал. Кажется, он испытывает облегчение от избавления от всего этого беспорядка. Я слышал о разводах во Флориде, которые затягивались на годы, и там также было два адвоката, но твой случай может установить новый рекорд. А потом они опять поженились после всего этого. Желаю удачи, Харди. Ты получишь мой счет по почте.

Они вернулись к начальной точке. У него не оставалось выбора. Наняв нового адвоката, он начал весь процесс сначала.

Приближалась первая дата слушания, и его адвокат настаивал на его присутствии. Судья также хотел видеть обоих.

Он сопротивлялся этой мысли, но в конечном итоге сдался.

— Не знаю, что еще сказать, но он настаивает. Он необычный судья для таких дел, она временно замещает своего коллегу на больничном. Говорят, что он известен своими прихотливыми нравами. Лучше не раздражать его.

Это должно было вызвать опасение в нем, но у него было слишком много дел, чтобы обращать на это внимание.

• • •

Они стояли на пороге судебного здания вместе со своим адвокатом и ждали момента входа.

Гвен и ее защитник подошли к ступенькам, но заняли разные позиции. Она согласно кивнула, но не предпринимала попыток заговорить. Харди был полностью ошеломлен, когда судья вошел в зал и у него возникло неприятное чувство в животе. Полная фигура судьи Джей Ти Харлина перед глазами. Пропустив все предварительные процедуры, перешли к первому делу.

— Уилкс против Уилкса, Ваше Высочество.

— Ладно, ребята, кто хочет быть первым?

Гвен и ее адвокат отреагировали быстрее.

— Мы возьмем это на себя, Ваше Высочество.

— Вместо открытых слов мне бы хотелось позволить миссис Уилкс сделать заявление.

Судья Харлин посмотрел на Гвен сквозь свои очки для чтения.

— Продолжайте.

— Ваше Высочество, я хочу отменить свое требование.

Адвокат буквально вынуждал его вернуться на место. Судья Харлин строго посмотрел на него.

— Молодой человек, если ты причинишь хоть малейший беспорядок, я отложу это дело на полгода. Ты меня слышишь?

Харди кивнул.

— Простите, но я ожидаю устного ответа.

Это звучало как рыкание.

— Да, Ваше Высочество, я слышу вас.

— Хорошо. Итак, миссис Уилкс, что вы говорите?

— Я хочу отменить свое требование, Ваше Высочество.

— Почему?

— Потому что я все еще люблю мистера Уилкса и хочу оставаться его женой.

— Тебе придется предложить что-то лучше. Как я понимаю, вы разошлись из-за вашей измены. Зачем пытаться удержать его?

— Я не могу перестать любить его, Ваше Высочество. Я очень старалась. Я даже согласилась на развод, чувствуя себя обязанной перед ним. Но разлука и другие обстоятельства заставили меня осознать реальный мир таким, какой он есть. Чем больше я узнаю, тем решительнее я стремлюсь сохранить наш брак.

— Кроме своей профессиональной карьеры, я почти во всем испытала неудачу. Я не смогла быть хорошей дочерью и еще хуже женой. Я обманывала о своих надеждах на брак, чтобы его завоевать, а затем пыталась контролировать его, чтобы удержать.

— Я не имела представления, каким человеком он является. В этом отношении он также был виновен в лжи и манипуляциях, как и я. Если бы я знала его историю, возможно, даже не стала бы преследовать его. Я думала, что он слабый и податливый человек с мягким характером. Поэтому я начала неправильно относиться к нему во многих отношениях. Обман был последним оскорблением.

— Только в трудной ситуации я узнала его настоящую природу. Даже когда у него были все возможности убить меня, казалось, что он искренне жалел об единственном ударе, который мне нанес.

Судья Харлин внимательно следил за ней и поверил ей.

— Скажите, миссис Уилкс, вы считаете, что он может ответить вам взаимностью? Вы причинили ему очень большую боль.

И я слышала от надежных источников, о которых не стоит упоминать, что он сделал гораздо больше, чем просто ударил вас после того, как узнал правду. Можно ли жить с человеком, способным на такие поступки?

Она не колебалась.

— Да, ваше благородие. Во-первых, я думаю, что он стыдится своих действий, а во-вторых, я больше никогда не дам ему повода для этого.

— Спасибо вам, миссис Уилкс.

Он обратился к Харди.

— Не хотите ли вы представить заявление, мистер Уилкс?

Адвокат поднялся.

— Ваше благородие, мой клиент отказывается давать показания. Он хочет продолжения развода на основании непримиримых разногласий из-за измены.

Судья приподнял бровь, проявляя свое недоумение.

— Это так?

— Да, ваше превосходительство.

— Мистер Уилкс, пожалуйста, подойдите сюда.

Он встал и ждал, что произойдет дальше.

— Мистер Уилкс, вы любили свою супругу до этого инцидента?

— Очень сильно, ваше превосходительство. Но это не означает, что я...

— Не нужно добавлять ничего лишнего. Просто ответьте: да или нет.

— А теперь вы ненавидите ее?

— Нет, ваше превосходительство, но...

— Молодой человек, вы испытываете мое терпение. Ответьте просто: да или нет? Понимаете?

— Да, ваше превосходительство.

— Хорошо. Итак, стала ли ваша жизнь лучше без нее? Ответьте только "да" или "нет".

— Нет.

— Вам скучно без нее и без того времени, которое вы провели вместе?

— Да.

— Теперь все будет очень просто и вы сможете говорить открыто. Подойдите к ней и продолжайте разговор. Мисс Гвен, встретьте его на полпути. Подойдите ко мне.

Они встретились перед судьей.

— Теперь, Харди, все, что тебе нужно сделать для развода - это посмотреть ей в глаза и сказать, что ты больше не любишь ее. Продолжай. Это должно быть просто, если ваша связь окончена. Говори.

Прошло несколько мгновений, минута. Судья начал терять терпение.

Наконец Харди заговорил:

— Какое отношение имеет любовь к этому? Когда я был ребенком, у меня была собака - питбультерьер из линии Варлока. Она была самой прекрасной собакой, которую я видел в своей жизни. Я вырастил ее с щенка и проводил каждую свободную минуту рядом с ней. Однажды она непредсказуемо укусила меня так сильно, что мне пришлось ставить швы на рану. У меня остались шрамы до сих пор. Но после этого случая она вернулась к прежнему поведению и никогда больше не пыталась меня укусить. Я всегда любил ее, но больше никогда не доверял. Я все равно хочу развестись, потому что любовь здесь не имеет значения. Главное - доверие. Мне страшно, что она снова меня укусит.

Судья сделал все возможное, чтобы смотреть на него свысока.

— Сейчас не время для просмотра Тины Тернер или сериала «Переводчик с собачьего». Скажи ей, что не испытываешь к ней любовь, и все будет завершено.

Харди молчал. Судья начинал терять терпение.

— Давай, парень, это легко. СКАЖИ ЕЙ!

Харди попытался заговорить, вздохнул, но слова застряли в горле. В первый раз Гвен увидела его слезы. Это было одновременно самое приятное и ужасное зрелище, которое она когда-либо видела.

Судья фыркнул.

— Как я и думал. Я полагаю, что этот брак можно спасти по моему юридическому мнению. Теперь, когда все уладилось, я приказываю вам пройти консультацию у семейного психолога минимум пять раз и представить результаты мне для рассмотрения. Если после этого...

Харди наконец-то нашел слова.

— Минуту-минуту, Джей-Ти, я не собираюсь...

— За это ты заплатишь штраф в пятьсот долларов за то, что прервал меня и выругался в моем суде. У нас же есть дети, черт побери!

Теперь, как я уже говорил, вам предстоит минимум десять сессий...

Харди почти вскочил.

— Если хотите подумать хотя бы на минуту, что я буду играть по вашим правилам...

Судья разбил молоток.

— Последнее предупреждение. Заткнись или тебя арестуют. Твой штраф только что удвоился до тысячи. Где я остановился... да-да, минимум двадцать сессий с консультантом на ваш выбор.

Харди повернулся на каблуках и направился к выходу из зала суда.

— МИСТЕР УИЛКС! НЕМЕДЛЕННО ПРИДИ СЮДА!

Он не останавливался и продолжал идти к двери, только чтобы обнаружить ее заблокированной двумя приставами и помощником шерифа.

Опытный судебный исполнитель попытался уговорить его.

— Заканчивай, Харди. Ты, вероятно, мог бы одолеть нас всех, мы уже старые и не в форме. Поэтому охрана здания суда лежит на нашей ответственности. Но у нас есть эти удобные супер-мощные тазеры, и я сомневаюсь, что ты сможешь одолеть всех троих при помощи них. Итак, вернись обратно, пока Джей-Ти не испытал приступ ярости. Он уже выглядит безумно и готов откусить змее голову; обострение еще больше повлияет на его артериальное давление. Мы прошу по-хорошему, парень, вернись.

Харди взглянул на них и почувствовал, как его гнев начинает утихать.

Он развернулся и подошел к судье.

Джей-Ти махнул сломанным молотком.

— Еще одно слово или что-то еще и ты окажешься за решеткой за неуважение к суду. Понятно? Хорошо. А теперь свяжись с консультантом, назначь встречи, и Харди, помоги мне; если откажешься, то сам окажешься за решеткой до конца этой ночи. — Понятно?

Харди кивнул, вернулся к столу и прошептал своему адвокату: Мужчина отрицательно покачал головой, но через несколько секунд склонил ее.

— Судья, мистер Уилкс желает, чтобы я дословно повторил его последние слова. Помните, сэр, это его слова, а не мои. Можно продолжить?

Джей-Ти кивнул: что он задумал сейчас?

— Сэр, он хочет, чтобы Вы поняли, что он полностью потерял уважение к Вам как юристу. Это искаженное использование правовой системы заставляет его стыдиться своей профессии. Даже кенгурятники просто бы поразмыслили о том, что происходит сегодня. Он настаивает на своем решении отказываться от такого чрезмерного количества консультаций и предпочитает отправиться в тюрьму, когда Вам будет удобно начать его заключение за неуважение.

Адвокат казался сжатым, ожидая взрыва.

На мгновение Гвен действительно подумала, что у судьи сейчас может случиться сердечный приступ. Он побледнел, зарделся, а затем покрылся лиловыми пятнами. Несколько секунд он не мог произнести ни слова. Когда наконец заговорил, его голос почти истошно зазвучал.

— Сэр! Ваш клиент безумец. Честное слово, удобно ему прямо сейчас. Пристав! Немедленно доставьте мистера Уилкса в тюрьму.

— Мистер Уилкс, я должен признать, вы самый упрямый человек из всех, кого я когда-либо встречал. Подумайте немного на свежую голову, а я вернусь через пару дней и посмотрю на ваше изменение отношения. Если такового не будет, то вас ждет отдых за решеткой округа. Вы хотите извиниться прямо сейчас?

Харди усмехнулся.

— Простите меня, Джей-Ти, что чуть не вызвал у вас сердечный приступ. Вам действительно стоит успокоиться. Возможно, вы умрете, пока придете ко мне. Что же тогда будет со мной?

Судья был настолько раздражен, что стукнул по столу ботинком.

— Уберите его отсюда! И принесите мне еще один молоток! Суд продлевается на двадцать минут. Мисс Уилкс, не могли бы вы уделить мне минутку вашего времени? Вам не потребуется ваш адвокат.

Гвен помогла ему войти в его кабинет. Он все еще шипел от злости.

— Попытайся помочь парню, и вот что ты получаешь. Упрямый, надменный... Судья несколько минут бормотал что-то себе под нос.

Он поднял глаза.

— Прости, дорогая. Я не ожидал, что он так разозлится.

— Ну, судья, вы его как будто подтолкнули, а он известен своей неприязнью к тому, чтобы на него давили. Вы реально собираетесь оставить его в тюрьме?

Нет, я оставлю его вариться несколько часов, а потом пойду пообщаюсь с ним. Может быть, мы оба достаточно успокоимся, чтобы прийти к взаимопониманию. Ты всё ещё хочешь пройти через это?

- Да, сэр. Предложите ему десять встреч для начала, но убедитесь, что он понимает, что их может быть больше. Скажите ему, что он может выбрать консультанта - это может помочь.

Она повернулась и собиралась уйти. Оглянувшись через плечо, она добавила прощальные слова.

- Не знаю, какую пользу это принесёт вам, сэр, но спасибо. И скажите ему, судья, что я до сих пор люблю его, несмотря на его гнев.

• • •

Уильям Роберт Уильямсон, верховный шериф округа Джефферсона, готовился отправиться на обеденный перерыв. Окружной шериф в большинстве южных штатов был человеком практически божественным правом и обладал значительными полномочиями. Они знали хороших парней, плохих парней и глупцов. Они знали, кто мог быть опасным, кто был настоящим игроком, а кто просто любителем. В их юрисдикции ничего не происходило без их ведома.

Выходя из своего кабинета, он увидел, как заключенного вводят в камеру. Он заметил, что мужчина не был в наручниках, что являлось нарушением процедуры.

Он подошёл, чтобы узнать, кто его сопровождает, и сделал себе запись о том, чтобы решить этот вопрос позже. В этом человеке что-то было знакомо ему.

- Боже всемогущий! Если это не сам Беспощадный Уилкс! Я слышал о твоём возвращении и все время хотел найти тебя, но ты знаешь, как бывает. Защищать и служить... Кому-то наконец-то выпала возможность получить от тебя то, что ему нужно?

Он широко улыбнулся и протянул руку для пожатия.

— Рад видеть тебя, Уилл Роб. Ты все еще думаешь, что Миртл слишком хороша для тебя?

— Да, но после тридцати лет брака это уже не так сильно тревожит ее, как раньше. Я передам ей, что ты интересовался ею, и это очень порадует ее. Так зачем ты здесь? Чтобы увидеть заключенного?

Улыбка Харди стала еще шире.

— Немного не так. Это я сам заключенный. Думаю, я неправильно поступил, разозлив свекра.

— Так ты так задел Джей-Ти, что оказался в тюрьме? Это я должен услышать. Полицейский помощник, я отпускаю тебя от обязанности следить за этим человеком. Я сам разберусь с ним.

— Давай поговорим за обедом и пока он поделится своими планами со мной. Не беспокойся о Джей-Ти - он будет занят в суде до конца дня. Я верну тебя вовремя, чтобы он пришел и посмеялся над тобой.

Полтора часа они провели за обедом, беседуя о прошлом. Первый час был светлым, полным воспоминаний о прошедших временах и ушедших людях. Последние полчаса были немного темнее. Они кратко поговорили о его браке.

— Просто несправедливо. Конечно, я знаю ее по работе. Замечательный адвокат, у нее самая высокая победная статистика в нашем офисе. — Все знают, что ты с ней женат, и за ее спиной ее называют Миссис Безжалостная из-за ее жесткости. Большинство предпочло бы признать свою вину, чем рисковать судом против нее. Кроме того, она очень привлекательная женщина. Ты слышал, что она берется за дело Эскобара? Мы будем следить за этим в следующем месяце на судебном процессе, но ты знаешь, как это бывает.

— Ничего страшного, Уилл Роб. Я справлюсь.

Шериф нахмурился.

— Я далек от того, чтобы указывать мужчине, как должен следить за своей женой. Я не спрашиваю, поэтому не говори мне об этом, понял? Просто будь осторожен. — Ты вооружен?

— Нет, пока нет. Разрешение на ношение оружия я получил месяц назад. В следующей неделе я буду иметь при себе Смит-40.

То, что Уилл Роб сказал ему после этого, было абсолютно неожиданно.

— Ты знаешь, что она использует? Пистолет калибра 380 в ее сумочке. Она очень хорошо стреляет, я видел ее на стрельбище.

Гвен? Использует оружие? Он никогда не слышал, чтобы она как-то высказывала свое мнение об этом, но всегда полагал, что она против этого. Еще один факт, которого он никогда не знал о своей жене.

Они неохотно вернулись в тюрьму. Харди сохранял спокойствие, когда двери захлопнулись с лязгом. Он находился в общей камере со шестерыми другими заключенными.

Джей-Ти пришел около шести часов полностью готовый извиниться и пригласить его на ужин. Он увидел Харди, сидящего на одной стороне камеры, четырех заключенных, сидящих на другой стороне, и одного лежащего на полу без сознания.

— Что здесь, черт возьми, произошло?

Харди попытался улыбнуться, хотя его губа была опухшей от пореза. Его левый глаз быстро набухал, а на щеке появился ушиб.

— Ты же знаешь, Джей-Ти, у нас возник спор о футболе. Они болельщики Оберна (Auburn Tigers), а я крикнул: Ролл Тайд! (клич футбольной команды Alabama Crimson Tide). Но в конце концов я признал, что у них был отличный сезон. И как вы думаете? Тюремщик оказывается выпускником Оlе Miss (Миссисипский университет). Он назвал нас группой идиотов и заставил обсуждать политику. А потом еще и облил нас целой бутылкой перцового баллончика.

Судья покачал головой.

- Харди, рано или поздно твой язык приведет тебя к беде. Ты успокоился? Готов прислушаться к разуму и может быть договориться?

Он мгновенно закрыл глаза, расслабился и сказал утвердительное "хмыканье".

- Джей-Ти, я не могу не отметить, что в этой компании мне нравится, и сегодняшние макароны с сыром были поистине великолепными. Но я хочу спать в своей кровати. Кроме того, если ты еще раз начнешь говорить об этих двадцати сеансах, я спрошу о десерте.

- Парень, больше не серди меня. Твоя речь сегодня утром меня действительно достала. Я не помню, чтобы тебя заботило неправильное использование системы в то время, когда я помогал тебе избежать тюрьмы в прошлом благодаря связям моего друга-рыбака. Если бы вербовщик был не его сыном, то тебе пришлось бы провести в Хантсвилле от трех до пяти лет, а не только четыре года.

Харди был достаточно умен, чтобы признать свою ошибку.

- Прости, Джей-Ти, я знаю, сколько тебе и Уиллу Робу я должен. Но все равно меня раздражает, когда она надо мной издевается. Я просто хочу, чтобы это закончилось.

- Я обещаю тебе, что рано или поздно все закончится. Но тебе нужно поговорить с ней и завершить этот процесс, как говорят психологи. Вот что предлагаю: десять сеансов и после этого ты выбираешь консультанта. Я буду следовать его рекомендациям. Если он скажет, что все окончено - значит все окончено. Если он скажет, что нужно продолжать - мы обсудим это перед принятием решения. Это лучшее предложение для тебя. Прими его или наслаждайся завтраком завтрашнего дня. Говорят, порошок из яичных желтков вполне неплохой выбор.

Джей-Ти вернул его к его грузовику, сказав ему не делать глупостей и до следующей пятницы представить имя консультанта.

•  •  •

Гвен была в полете! Харди согласился на десять встреч. У него уже был в виду советник, если только он сможет его отыскать. Кто-то из его прошлого. Это было отлично, она надеялась, что он будет чувствовать себя более комфортно, более раскрепощенным. В письме он обещал сообщить ей время первой встречи. Похоже, он все еще не хотел общаться очно. Она могла бы жить с этим, пока.

Она увидела автомобиль, когда припарковалась на стоянке своего дома. Старинный Кадиллак с откидным верхом, возможно, начала 70-х годов, полностью реставрированный. Он почти ослеплял своим блеском.

Но еще интереснее были водитель и пассажир. За рулем сидел чернокожий молодой мужчина лет двадцати с небольшим, в безупречном костюме. На пассажирском сиденье находилась крохотная белая женщина, явно пожилого возраста, также хорошо одетая. Когда Гвен вышла из машины, мужчина стоял рядом. Она не могла не восхищаться его изяществом и привлекательностью.

— Извините за беспокойство, мадам. Вы будете г-жой Уилкс?

Мгновенно осторожничая, она кивнула.

— Позвольте Вам поговорить с дамой в машине? У нее проблемы с подвижностью, и она немного самолюбива. Мы не займем у Вас много времени, уверяю Вас. Она была вне себя от нетерпения, когда узнала, кто Вы. Просто на секундочку, пожалуйста.

Мужчина выглядел настолько серьезным и прямолинейным, что она согласилась. Женщина тревожно посмотрела на нее и, наконец, надела толстые очки. На ее лице расцвела широкая улыбка.

— Это она, Маркус! Я утверждаю, что если бы у неё были рыжие волосы, она была бы её двойником. Ты так не думаешь?

— Согласен. Похожесть просто невероятная.

Гвен смутилась.

— Извините, мэм, но я не понимаю, о чем вы говорите?

Она посмотрела на нее взглядом, который напомнил ей строгих учителей начальной школы.

— О тебе, конечно! Тебя когда-нибудь сравнивали со своей бабушкой?

— Вы знакомы с моей бабушкой? Вирджинией Хоу?

— Дитя, я её младшая сестра. Твоя двоюродная бабушка. Не будешь ли ты любезна и пригласишь нас войти? Я понимаю, что тебя воспитывали американцы, но черт возьми! Оставить старую леди на солнце? Маркус, помоги мне.

Он смотрел на нее с любовью.

— Конечно же, мисс Дейзи. Я принесу вашу трость.

— Маркус! Веди себя прилично! Это уже давно перестало быть смешным.

Он тут же раскаялся.

— Извините, тетя Дейзи. Иногда я не могу сдержаться. Конечно, это очень забавно делать такое с незнакомыми людьми. Тетя Гвен, вы бы видели свое лицо!

Она медленно шла, опираясь на его руку и трость.

Когда они уселись и налили чай (полностью подслащенный, она уже привыкла), она не могла скрыть своего интереса.

— Моя двоюродная бабушка! Простите меня, но я не знала, что вы существуете, иначе я бы вас нашла.

Дейзи пренебрежительно размахнулась рукой.

— Не беспокойся, дитя, я уже здесь. Я виню твою мать за то, что она не позволяла отцу иметь контакт с нами. Вот посмотри на это.

Она подала ей старую фотографию с датой на обороте 1967 года. Это была молодая девушка, возможно, еще подросток. Широкая улыбка, густые волосы, красивое платье. Гвен придержала фотографию к зеркалу, и она была права - сходство было поразительным.

— Жаль, что я не знала ее.

Дейзи протянула ей еще одну фотографию, на которой была изображена зрелая женщина около сорока-пяти лет со своим четырех-пятилетним ребенком.

— Это ты с ней, когда она приехала на семейное собрание. Ты была довольно беспокойным ребенком, но не злым. Ты всегда следовала за ней, как щенок, волнуясь, если не видела свою гамгам – так ты называла бабушку. Она очень любила тебя.

Она вздохнула.

— Жаль, что я не помню ее.

— Ты помнишь ее в своем сердце. Ей очень волновалось о твоем будущем, потому что они с твоей мамой никогда не ладили. Она никогда ей не доверяла.

Размышляя о своей матери и какой она оказалась, она подумала, что бабушка была права.

— Маркус, пожалуйста принеси книги.

Он встал и пошел к машине, а потом вернулся с тремя большими томами и Библией.

— Что это такое?

Дейзи засияла.

— Это окончательные результаты пятидесятилетних исследований. Это история нашей семьи. Ты не можешь их упустить, но Маркус сохраняет все на компьютере, и ты сможешь получить доступ к этой информации, о которой ты даже не подозревала. Позволь мне показать тебе.

Это был портрет семьи. Мама, папа, сын и две дочери.

— Это твоя прабабушка и прадедушка, а также бабушка, я и Уилкс, наш брат.

— У меня есть двоюродный дедушка?

— К сожалению, детка, он умер молодым. В ужасном месте под названием Корея. Он никогда не женился. Ты единственная внучка в нашей семье.

— А как насчет твоей семьи? Она заметила большой бриллиант и кольцо на своем пальце.

На старом лице отразилась глубокая грусть.

— К сожалению, мы никогда не имели детей. В те времена не было таких сложных экзаменов, как сейчас, поэтому мы так и не разгадали эту загадку. Мы усыновили ребенка из дальнего родства, мальчика. Вот его фотография и фото его семьи.

Молодая пара с ребенком на фото выражает свою любовь и надежду на будущее.

— Он был нашим светом и нашей жизнью. Я верю, что мой муж любил его больше меня. Но они оба погибли в автомобильной аварии на шоссе между двумя штатами. Двадцать три машины столкнулись из-за густого тумана. Мой муж так и не пришел в себя после этого.

Старая женщина вытерла слезы, вспоминание до сих пор вызывало боль.

— Итак, ты последний представитель семьи Хоу.

Грустно видеть конец фамилии, особенно такой знаменитой, как наша.

Гвен почувствовала бесконечную грусть этой старой женщины. Она опустилась на колени перед ее креслом и нежно обняла ее. Худые плечи немного дрожали. Дейзи мягко оттолкнула ее.

— Посмотри на меня! Наверное, я выгляжу старой сентиментальной глупой женщиной. Но я так рада познакомиться с тобой.

Они провели три часа в разговоре. Дейзи была в восторге от всего, что старая женщина показала ей о наследии, которое она получила.

Она показала ей фотографию молодого человека в форме армии Конфедерации.

— Это твой прадед по четвертому колену, Александр Хоу. Он был майором и пережил осаду Виксбурга. У меня есть его дневник, это было ужасное время. На странице, где он рассказывал о том, как пришлось убить свою лошадь для еды, видны следы слез. Люди голодали. Его дважды отметили за храбрость перед капитуляцией.

Она также показала другую фотографию — фото солдата армии Союза.

— Это индивидуум, который принял его капитуляцию. Его имя Грегори Стоу Кэнадей. И да, вы связаны кровными узами. Он также ваш предок в четвертом поколении, ваш отец его тезка. Несмотря на то, что он происходил из Бостона, его отправили в Армию Запада из-за их потребности в инженерах. После войны они стали друзьями, что и привело к тому, что ваша семья основала здесь юридическую фирму. Он устал использовать свои навыки для убийства людей и решил обратиться к праву.

Гвен почувствовала легкое головокружение.

Ого! Я превратилась из единственного ребенка в родственницу всех, о ком мне когда-либо говорили. Удивительно, что я не связана семейными узами со своим мужем.

Мисс Дейзи улыбнулась.

— Ну на самом деле, сестра Александра вышла замуж за Фрэнсиса Уэсли Уилкса, предка в четвертом поколении вашего мужа. Это означает, что вы как бы кузены в четырнадцатом колене.

Гвен сидела с открытым ртом, а затем рассмеялась. Придя в себя, она извинилась.

— Извините, тетушка Дейзи, только что до меня дошло, что я вышла замуж за своего дальнего родственника!

Это вызвало улыбки у Маркуса и Дейзи, и Гвен присоединилась к ним в ещё одном приступе смеха. После того как они успокоились, она спросила, откуда у них столько информации.

— Я изучала историю в Баме (Алабамский университет), работала преподавателем истории в средней школе в течение 40 лет. Большую часть старых данных я получила из архивов, записей судебных дел, семейных библий и местных преданий. Когда появился Маркус, он использовал свои навыки работы с компьютером, что очень помогло. Вот позвольте мне показать вам это.

Это была старая семейная книга.

— Видишь эти страницы в конце, заполненные письмом?

Старые книги часто продавались с незаполненными страницами, чтобы на них можно было записывать важные события из жизни. Эти записи до сих пор имеют юридическую силу как подтверждение рождения и возраста. — Послушай меня.

Она перевернула последнюю страницу. Там были записаны даты рождения ее бабушки, отца и самой Гвен. Это было последнее слово в этой книге.

— Это книга моего отца о нашей семье. Когда я уйду, она перейдет к тебе. Здесь есть несколько пустых страниц, и я надеюсь, что ты заполнишь их именами следующего поколения.

Гвен начала плакать. Чуть-чуть подвигаемая ею, она рассказала свою грустную историю о том, как она боится, что может не быть других записей.

Дейзи удивила ее ответом.

— Пробудись от этого горя! Я не осуждаю тебя, но ты совершила несколько серьезных ошибок. Если можешь, исправь их, если нет, двигайся вперед. Если хочешь, чтобы твой мужчина вернулся, иди за ним с помощью всего, что у тебя есть под рукой. Если нужна помощь, проси ее. Посмотри на всех своих родственников.

Она указала на книги.

Гвен улыбнулась. — Спасибо за слова, я запомню их. Ну так что же, все в Бирмингеме оказываются моими родственниками?

— Дорогая девочка, закрой глаза и брось камень – он обязательно попадет в одного из твоих родственников.

Она усмехнулась злобной усмешкой, которая была свойственна только старикам.

— И я имею в виду не только белых. Кстати, возможно даже Маркус окажется твоим двоюродным братом.

Она перевела свой взгляд с нее на него.

— Представляешь? Очень интересно. А как это произошло?

— Похоже, у Александра были романтические отношения с женщиной, которая оказалась предшественницей Маркуса на несколько поколений. И под отношениями я имею в виду связь, в которой один человек как бы притягивает другого и невозможно отказать.

Гвен испугано прикрыла рот ладонью.

— Складывалось все не так уж плохо. После смерти своей жены он сохранял к ней определенную привязанность и больше никогда не думал о браке, предпочитая ее компанию. Она оставалась с ним после войны по своей воле. Родила ему троих детей, один из которых умер при родах, а другой — от холеры. Но один ребенок, его прадед, выжил и вырастил семерых детей.

Все это стало известно после того, как Маркус обратился ко мне для исследования своего родословного древа.

— У меня есть дневники Александра и Бет.

Мы нашли запись, где она нарушала правила этикета и выразительно выражала свою благодарность негритянке Джесс за то, что она освободила ее от обязанности супруги, с которыми ее хрупкое здоровье не могло справиться. Мы провели анализ ДНК, и он подтвердил наше родство.

С гордостью она посмотрела на Маркуса.

Он уже на полпути к достижению тех успехов, которых достигла его предшественница в истории. Я назвала его своим наследником за то, что он следует моему примеру, проявляет уважение к нашим предкам и оказывает любовь старой одинокой женщине. Он этого заслужил, и после долгих лет споров со мной он наконец сдался.

Гвен была очень тронута и задумалась о том, как любовь можно найти в самых необычных местах. Они уехали, получив обещание регулярных визитов к ней.

Она помогла Дейзи сесть в автомобиль, прислушиваясь к ее возмущениям.

— Я считаю, что сделала ошибку, когда подарила Маркусу этот автомобиль. Это был первый совершенно новый автомобиль, который купил мой муж. Тогда я его не переносила. Он простоял двадцать лет, и я даже не думала, что он способен что-то с ним сделать. Ему понадобилось шесть лет, и он выглядит так, будто только что был приобретен. Я предпочитала бы ездить на своем Мерседесе, но если за рулем будет он, то это будет только эта машина.

В ту ночь Гвен свернулась клубком в постели и размышляла о том, как замечательно иметь семью.

Она не думала обо всех людях, которых ей удалось отправить в тюрьму за последние десять месяцев — Винсенте Эскобаре, Ронни Уилксе или змее Аллане Ховисе. Но все они думали о ней.