Три тысячи километров до счастья, часть 5

Начало, часть 1.:

Продолжение, часть 4:

Окончание, часть 5.

Хорошо хоть на региональных поездах можно кататься без проблем – спасибо Обезьянке, купила суточную карту. Добрался до Лейпцига. На вокзале он тщетно пытался найти автобусные кассы. Местный народ, либо не понимал его, либо действительно сам не знал, где находятся эти самые кассы. Наконец ему попалась молодая пара. Парень с девушкой улыбнулись и поманили его за собой: “Komm”... Сергей двинулся за ними, зашли в кафе. “Bitte!” Девушка указала на более чем упитанного бюргера за кассой.

Глядя на предъявленный Сергеем билет, кассир вскинул брови и воскликнул: “Kaputt!” 

– Я знаю, что капут, мне нужно ехать в Мюнхен.

Вместо ответа немец пощёлкал по клавишам и повернул к нему экран. Там высветилось три рейса – ближайший через час, но цена 79 евро, следующий через 4 часа – 59, а ночной 29 – надо брать ночной. До отправления автобуса ещё шесть часов. Чтобы убить время, Сергей отправился пешком бродить по улочкам города. Он избегал людных мест. Шум раздражал его. Сейчас он с удовольствием мог бы слушать только шум морских волн и шуршание мелкой гальки, но моря поблизости не было.

В темноте особенно не разгуляешься. Пришлось изучать вывески на платформах автостанции, тренироваться в немецком – кто сказал, что это утомительно? Нормально. Автобусы подходили с пятнадцатиминутным интервалом и, спустя пять минут, забрав пассажиров, отправлялись по своим маршрутам. Сергей уточнил у одного из водителей, отсюда ли идёт автобус, указанный в его билете. Получив утвердительный ответ, стал ждать.

23:00. Ну  и где эта немецкая пунктуальность? – язвительно подумал он, когда на мюнхенскую платформу подошёл роскошный двухэтажный автобус, на чёрной блестящей боковине которого, огромными розовыми буквами было написано MILANO. Номер рейса на стекле водителя не значился. Ему нужен был МЮНХЕН, РЕЙС 35! В Италии ему пока делать нечего. МИЛАНО отправился, грациозно покачиваясь на брусчатке. “Живут же люди, – грустно подумал он, – ездят из Германии в Италию”.

На часах 23:12. Сергей заволновался. Где этот чёртов автобус? Надо спросить у кого-нибудь. Вот окошко информации. “Bitte”, – обратился он к пожилой немке, показывая свой билет. Женщина поправила очки, внимательно рассмотрела проездной документ и воскликнула: “Dieser Bus faert nach Muenchen!” – указывая пальцем на удаляющийся MILANO. Рык, который должен выйти у Сергея горлом, провалился куда-то вниз, ниже пояса. Закатив глаза, он воскликнул по-немецки: “Mein Gott!”

Уже в здании вокзала он несколько раз прошелся глазами по строчкам пропавшего билета. Билет из Лейпцига в Мюнхен, но ехать он должен был на транзитном миланском автобусе, об этом написано мелким шрифтом! Вот как не повезёт, так ты хоть что делай!    

Да, любовная катастрофа напрочь выбила его из жизненной колеи. Яна-Яна! Что же ты натворила! Был час ночи, когда Сергей обратился к охранникам железнодорожного вокзала за помощью. Они помогли ему купить в автомате билет и разъяснили: где, с какого пути и во сколько уходит мюнхенский поезд. До отправления было ещё около трёх часов. Основательно продрогнув на сквозняке, но не дав себе сомкнуть глаз,   Сергей в 4:00 наконец-то отправился назад в столицу Баварии.

***

В гостинице он был ровно в полдень. Завтра по плану альпийские красоты и замки. За всеми этими перипетиями Сергей даже не заметил, что сносно стал разбираться в чехарде расписаний, покупке билетов и нахождении железнодорожных платформ. Да и в метро он уже почти не обращался за помощью.

До следующего дня решил никуда не выходить из гостиницы. Отходил душой и телом. Утром с пересадкой добрался до Фюссена, а дальше на автобусе до живописной альпийской деревни, откуда открывались завораживающие красоты предгорья Альп.

Замок Нойшванштайн, как игрушечный готический домик, виднелся на скале. Под ним примостились в три этажа кудрявые облака. Впервые за последние часы Сергей улыбнулся и тут же вздохнул, представив, что Яна стоит рядом с ним. К замку вела пешеходная тропа и рядом узкая дорога для служебных машин и конных экипажей, в которых с удовольствием проезжали экскурсанты. Сергей тоже уселся в одну из повозок – чего бить ноги? Это с Яночкой он мог бы идти пешком вверх под самый небосвод.

Кучер выглядел словно баварский ездовой из позапрошлого века: в заношенном кожаном светло-коричневом костюме, в сапогах с отворотом, в вязаной шапочке с пером. В хвосты лошадей были вплетены разноцветные ленты, а на головах такие же, с пером, как у хозяина, шапочки, на глазах – шоры. Сам замок на Сергея особого впечатления не произвел, но красота Альп, увиденная с высоты, на которой находится Нойшванштайн, поразила его. И это только предгорье! А что же творится там наверху?!

К вокзалу он подъехал на автобусе за пятнадцать минут до отправления поезда на Мюнхен. Вечерело. В отеле был уже к полуночи. Завтра последний день и прощай Германия, прощай Яна, прощайте все мечты и желания. Он закрыл глаза и горькие чувства, не покидавшие его ни на минуту, обрушились на него с новой силой…

Его подозвал портье, протянул стационарный телефон и листок с номером начинающимся на 089… Сергей врос в пол перед рецепшеном! Яна! Обезьянка! Он схватил аппарат и лихорадочно стал клацать по наборнику. Ответили сразу.

– Я не могла не проститься с тобой. Ты ведь завтра улетаешь. Счастливого тебе полёта, удачи и всех благ дома.

– Подожди! Не вешай трубку! Я сейчас приеду!    

– Не надо. Пойми, я замужем. Давай оставим всё, как было...    

– Оставим! Оставим! Всё будет, как ты скажешь! Но давай хоть простимся по-русски. Посидим в кафе, выпьем на дорожку и ты помашешь мне на прощание рукой...    

– Хорошо. Я буду тебя ждать на пятой от тебя остановке 35-го автобуса.     

Сергей бросил трубку, не ответив и не поблагодарив портье, вылетел из отеля.

Ну где этот чертов автобус?! – повторял он, хотя прошло не больше минуты ожидания. Зашел в салон и начал считать остановки, загибая пальцы. Следующая – пятая. Вышел, никого нет. Стоя под навесом, пытался отгадать, откуда она появится. Наконец, на другой стороне улицы, увидел её. Она подходила к пешеходному переходу. Сергей ринулся на красный свет. Машин было немного. Лавируя между ними и не обращая внимания на сигналы разгневанных водителей, он оказался рядом с Яной. Выхватил у неё сумку, заключил в объятия и прижал её голову к своей груди. Лицо Сергея покрылось красными пятнами. Он готов был разрыдаться. Спустя несколько секунд, справившись с собой, спросил:

– Ну, куда мы пойдем? Где нам можно посидеть? Я буду пить вино и есть тебя глазами.    

– Здесь нигде нельзя. Это мой район. Мы часто с мужем бываем в здешних кафе. Предлагай ты.    

Сергей молча взял её под руку и повёл вдоль улицы. Пройдя несколько метров, они увидели на обочине дороги одинокое такси. Он открыл заднюю дверцу:

– Свободен? Вайн шоп унд отель “Интернациональ”.

Усевшись рядом с Яной, он обнял её и блаженно прижал к себе. Только спустя две-три минуты молчания, он сам понял, куда они едут! И главное, что Яна не возражала! Не отказывалась! Сергей замер.

В магазин он зашел один, Обезьянка оставалась в машине. Купил красный “Мартини”, черный горький и молочный шоколад, сырное разноцветное ассорти и яблоки.

– Мы вместе до вечера? – спросил он Яну уже в номере отеля.

– Ты бестактный, абсолютно невоспитанный, древний мамонт, медведь из чащи! Ну кто задаёт такие вопросы девушке? До утра. Муж сегодня останется в офисе играть в покер с друзьями. Это затянется до завтра.

Сергей задохнулся.  

– Извини, мне нужна вода. Я как рыба на суше. Задыхаюсь.    

Она улыбнулась.

– Иди, Ихтиандр. Я перед выходом принимала душ. Тоже задыхалась, когда принимала решение.

Сергей не стесняясь, разделся до трусов. Яна деликатно отвернулась. Стоя под душем, заволновался: а вдруг произойдёт осечка?! Черт! Надо было в аптеку заскочить! Чай не 20 лет!    

Яна уже разделась. Аккуратно повесила вещи на стул и юркнула под одеяло. Потом встала, вытащила простыню, обмоталась ею и на цыпочках подкралась к двери ванны. Заглянула внутрь. Сергей сушил полотенцем голову.   “Да, – улыбнулась она, – не Ален Делон”. Не удержавшись, весело прыснула и отпрянув от двери, кинулась в кровать.

Сергей вышел в спортивных штанах.    

– Во как! А вино? Шоколад?

– Ты помнишь, стихи мне посвятил? “Меня будешь пить, меня будешь есть!” – начала декламировать Яна, при этом лицо она сделала царственно серьёзным. Сергей сел на край кровати и в который раз испугался осечки. Он оробел от её натиска.    

– Ну дай хоть кусочек простыни, бесстыжая!  

– Стыжая, стыжая! Ты смотри, овечкой прикинулся! Соблазнить женщину умеешь, а как до дела доходит – в кусты!

Тут она сдернула с себя простыню и бросила её через Сергея на пол, представ перед ним во всей красе! О-о-о! Что он увидел! Красота! Где этот Боттичелли?! Тело Яны было прекрасным. Грудь тяжеловата, но именно к ней ему захотелось приникнуть губами. Он гладил, чуть прижимая пальцами эти чудо-фрукты. Пощипывать сосочки-вишенки, как пишут в романах, Сергей посчитал кощунственным. Он лишь прикасался к ним губами, не смея даже трогать их языком. Его руки скользили по её коже, едва касаясь, по плечам, шее, губам. Он ничего не хотел от неё. Только шептать и гладить! Но мужское желание увеличивалось помимо его воли и Яна отчетливо это ощущала. Улыбаясь, она прошептала: “Что ты делаешь со мной? Подожди, мой хороший, давай немножечко придём в себя”. Но сама терпеть уже не могла. Она сжимала ягодицы, пытаясь остановить неконтролируемый поток и чувствовала, что не может больше сопротивляться. Сергей скользнул губами по телу Яны к лобку.    

– Нет... Это уже проскочили, – запротестовала она и потянула его к себе. Он вошёл в неё тихо, нежно, любовно, но сразу до упора. Губы Яны дрогнули, она закрыла глаза и что-то прошептала, но Сергей не смог разобрать что...

Оргазм накрыл их обоих одновременно. Яна боялась, что не выдержит и в голос будет приветствовать его, но, к удивлению, своё блаженство она встретила только, качая головой из стороны в сторону. Ей казалось, что Сергей стоит в тёплой воде по грудь и кружит её на руках.  

– Спасибо тебе, любимый... Я кажется, чуточку влюбилась в тебя…

Обхватив его руками и ногами, как обезьянка, Яна прижалась к нему, подминая его под себя.

–  Знаешь, от тебя идёт сумасшедшая энергия, я за три тысячи километров её чувствую, – сказала она.

– Три тысячи километров до счастья… – подхватил Сергей.  

Он взял её голову и поцеловал в лоб.    

–  Я люблю тебя…

Яна закрыла глаза и молча кивнула.

–  Это тебе мой подарок счастья!

Ровно в шесть Сергей проснулся, услышав мелодию смартфона. Тут же выключил звук, но встать сразу не смог, сражённый наповал окружающей реальностью. Таких явных снов он никогда не видел. Лежал, перебирая в памяти каждую деталь, смаковал, перекатывал, словно барбариску во рту. Неспешно пошёл умываться, потом спустился в столовую на завтрак.

Сегодня он собирался побродить по городу, истратить оставшиеся евро и начинать сборы в дорогу. Последний день в Мюнхене. Завтра утром – домой. Нет, – сказал он себе, – а вдруг это бессознательное через сон подсказывает, как нужно действовать? Сейчас попрошу у администратора разрешение и позвоню Обезьянке, её номер у меня есть!

На рецепшене ему подали телефон, он набрал номер, но Яна трубку не взяла. Как всегда! Змея подколодная, специально мотает нервы, – выругался Сергей. – Но как же хочется прокрутить динамо времени назад, пройти по тому самому мостику, постоять под тем дубом! План созрел моментально: надо добраться до Изара.

***

Он глядел на воду. Вода должна успокаивать, а она почему-то ещё сильнее волновала. Что делать? – спросил себя вслух Сергей. Отчего заболел, тем и лечись! – ответил сам себе. А отчего он заболел? Мысль лихорадочно работала: ему нужно просто остаться в Мюнхене и ещё раз встретиться с Яной. Как остаться? Виза заканчивается завтра, вылет в 9.45, задержаться нельзя. Но бывают же случаи, например, он потерял паспорт, без паспорта в самолёт не пустят, так? Пока суть да дело, у него будет несколько дней, он найдет Обезьянку и сумеет добиться её, ради этого он способен на многое!

От паспорта надо избавиться! Сжечь! Только где? Кругом люди, подожги чего – тут же законопослушные немцы вызовут пожарных. Господи, где же тут можно сделать такое дело? Сергей шагает по насыпной дорожке вдоль Изара, голова его работает как часы. Я сожгу паспорт, потом найду полицейского, скажу ему, что потерял документы, напишу заявление, начнётся разбирательство и всё это время можно жить в Мюнхене!

За оградой реки он увидел почти незаметную тропинку – наверное её используют спасатели, а может уборщики мусора. Перелез через невысокий забор, потихоньку спустился. С противоположного берега его хорошо видно, но он большой костёр разводить не собирается, сожжёт главные страницы и “прах” закопает. “Кремация паспорта” не самый большой грех – любовь всё оправдает!

Он достал из нагрудного кармана документ, подпалил зажигалкой первую страницу, где значились имя, место рождения и дата выдачи паспорта. Горело не слишком, но как-то горело, а вот обложка не занималась совсем. Сердце выпрыгивало из груди, руки тряслись от волнения, Сергей озирался по сторонам, вроде бы до него никому не было дела. Как мог сжёг, а что не получилось закоптил и решил похоронить. Раскопал острым камнем небольшую ямку и положил туда остатки того, что раньше называлось паспортом.

Дело сделано. Назад пути нет. Сергея била нервная дрожь. Чёрт, не каждый день сжигаешь паспорт, да ещё за границей. Это наверное преступление, хотя у людей воруют сумки с документами – они же не виноваты. Вот и тут такой случай – шел вдоль реки, обронил паспорт, он уплыл в бурных водах… Бывает, неосторожность, какое тут преступление?

Сергей двинулся в сторону главной площади, в районе пивного ресторана Хофброй увидел несколько полицейских машин. Наверное что-нибудь случилось, – подумал он, – раз их столько понаехало. Возле одной стояли парни в защитной форме – это полиция, они тут зелёные.

– Ich moechte Polizei, – проговорил он, – не узнавая свой голос.

Парень показал жестом на неприметную коричневую дверь, рядом с которой блестела кнопка звонка. Сергей нажал на неё, раздался характерный звук, обозначающий, что дверь открыта. Вошел, слева стеклянная перегородка. Полная женщина в гражданской одежде жестом показала ему подойти. Он поднялся на четыре ступени и оказался перед стойкой, как в паспортном столе. Напротив него сидела фрау в черной капроновой блузке с большими красными цветами, она что-то печатала. “Wie kann ich Ihnen helfen? (Чем могу Вам помочь?)” – спросила она. Сергей стёр со лба пот, мгновенно появившийся ниоткуда, расстегнул молнию куртки и, почувствовав запах гари, идущий от пальцев, ответил: “Passport kaputt”. Женщина заинтересованно переспросила: “Was ist los? (Что случилось?)” Сергей закашлялся и повторил снова: “Passport kaputt, – а потом зачем-то добавил, – совсем капут”.

Полицейский в форме, сидящий чуть поодаль за столом, хмыкнул и громко сказал на чистейшем русском языке: “Ещё один беженец! Папаша, тебя-то куда несёт? Давай документы!” От волнения и неожиданности Сергей вытащил из нагрудного кармана все бумаги: водительское удостоверение, блокнот, кредитную карточку Visa, оставшиеся евро, четыре тысячи рублей и … паспорт. Полицейский подошел к нему, взял краснокожую паспортину в руки и прочитал: “Петров Сергей Алексеевич. Шутить вздумали?! А ну быстро отсюда, а то сейчас составим протокол и такой штраф закатим!”

Два раза повторять не пришлось: Сергей по-быстрому сгрёб обратно свои вещи и поспешно, но старательно проговорил: “ауфвидерзеент”, так старательно, что прикрепил к немецкому “до свидания” несуществующую “т” и вышел из участка на негнущихся ногах.

Его самомнение находилось в той самой точке, где ковролин обычно соединяется со стеной. Кретин! Надо же, сжёг внутренний паспорт вместо заграничного! Теперь придётся дома платить штраф, делать документ, а главное фокус не удался! По второму разу пытать счастье с паспортом дыхалки уже не хватит, – подумал он, вытаскивая шариковую ручку из кармана.

Сознание работало совершенно в другом направлении. Простые вещи не удавались, зато шли стихи и он записал в блокнот новый катрен:

Этот фокус любовью зовётся

Я люблю и ты всё же моя!

Пусть Земля даже с Оси сорвётся,

Будем вместе с тобой ТЫ и Я!

А ещё в самолёте ему пришло в голову замечательное двустишие:

Год Петуха прожил под знаком Обезьяны,

Как дальше жить смогу без Яны?!

В такси, по дороге домой, он наконец-то, первый раз за неделю, безмятежно заснул, почти вслух прошептав: “До весны, моя сладушка”.

***

Яна с Ириной каждый день вспоминали Сергея: то Яночка говорила, что от туриста ни слуху-ни духу, хотя она написала ему повсюду, где только можно, то Ирина спрашивала: “Как там Саша?” – и Яна понимала, что Саша – это Лёнечка, он же Сергей. Отвечала ровно, спокойно, мол, тишина, сообщения в ватсапе и на сайте стихов не прочитаны, скорее всего Herr Petrov так и не научился пользоваться интернетом. Сама же после расставания с ним толком не спала и время от времени трогала нижнее веко под правым глазом – нервная система посылала мышцам лица ложные импульсы. Остановить подёргивания было невозможно, но рука всё равно тянулась.

Несмотря на то, что “летящий поэт” отнял у неё субботний день, он вызывал в ней неконтролируемую жалость, сочувствие и нежность. Отправили беднягу одного в этот несчастный Траумфельд, а тот напрочь пропал с радаров. Пару раз она заглядывала в колонку происшествий, ей хотелось знать наверняка, что с Сергеем ничего страшного не случилось. Один пенсионер скончался в метро, другой найден мертвым у себя дома. “Нашего вроде бы среди них нет,” – думала она с облегчением.

Когда Яна увидела на телефоне неотвеченный звонок, она заволновалась. Ей так редко звонили, что от неожиданности сердце забилось громко, а руки стали холодными и мокрыми. Кто бы это мог быть? Её общение давно перешло в социальные сети и в ватсап. Пробила по интернету высветившийся номер, это был телефон отеля. Ладно, если это Сергей, а если администрация разыскивает знакомых в связи со смерть постояльца? Она не решилась эту новость услышать первой и попросила подругу перезвонить по номеру. Ирине ответили, что милый русский господин воспользовался их телефоном, но не дозвонился. Это известие сделало Яну счастливой.

***

Сергей сидел дома на диване, в одних трусах, с гитарой, и пел: “Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, – пусть пробуют они. Я лучше пережду”. Жизнь – удивительная штука, в её калейдоскопе поразительным образом меняются не только события, но и отношение к ним. Недавно хотелось совершить подвиг, а сегодня геройство воспринимается как дурость. Дурак, старый дурак. Ещё ввязался в аренду кафе, чтоб больше зарабатывать и ездить в Мюнхен. Теперь закупки, персонал, бухгалтерия, только крутись… Да, надо будет завтра Яночке написать, что добрался нормально, заезжал на пару дней к родственникам жены в Москву, волнуется наверное Обезьянка.

Вместо эпилога.

Она читала его письмо. Кроме подробного описания всех приключений, к посланию он прикрепил восемнадцать музыкальных открыток на рождественскую тему. “Надо же, научился ставить ссылки! Не прошла моя наука даром! А у меня для него тоже есть сюрприз... На недельку до второго, я уеду в Комарово,” – сладко потянувшись, пропела Яна белой фарфоровой обезьянке, сидящей под монитором.

– А я и не сомневалась, что вы будете вместе отмечать годовщину вашего знакомства, – гримасничая и хихикая, ответила ей обезьянка.