Алекс и Алекса. Часть 6

Я проснулся рано, зная, что Алекса, скорее всего, тоже встала. Кроме того, у моих родителей был совместный выходной, так что они должны были выспаться. Что ещё лучше, они оба крепко спали, так что мы могли немного пошуметь в доме, не вызывая подозрений.

Я посмотрел на свой ноутбук, который стоял на маленьком подставке для телевизора прямо у моей кровати, и увидел, что Алекса тоже потягивается и просыпается. Она увидела, что я смотрю на нее, и подошла к экрану, встав на четвереньки, её прелестные груди колыхались под ней. Она безмятежно улыбнулась и послала мне воздушный поцелуй.

— Как тебе спалось, любимый?  — спросила она мягким голосом.

— Я хорошо выспался, спасибо,  — сказал я, переворачиваясь на бок, чтобы посмотреть на нее.  — Мои сны, которые я хорошо помню, были очень занимательными и полностью ориентированными на Алексу.

— Мммм, рада это слышать,  — тепло сказала она.  — Потому что я мечтала о тебе, и у меня есть утренняя роса, чтобы доказать это...

Она засунула руку под себя и несколько секунд играла со своей киской, а затем снова подняла пальцы, демонстрируя мне, какие они липкие. Она сунула их в рот и слизнула, издав стонущий звук, а затем лукаво улыбнулась мне.

— Это все ты,  — проворковала она.  — Ты сделал меня такой влажной, и сегодня тебе придется закончить то, что ты начал.

— С нетерпением жду этого,  — сказал я, направляя веб-камеру, которую я подключил к своему ноутбуку, на свой член, который я поглаживал до твердости.  — О, и просто, чтобы ты знала.. У моих родителей выходной, и они будут спать около десяти. И ещё они крепко спят, тебе пришлось бы выстрелить из пушки в их комнате, прежде чем они проснутся в выходные дни.

Она обдумала то, что я сказал, и исчезла со своего экрана. Через несколько секунд я услышал, как она быстро и тихо спускается по лестнице в подвал, и она появилась, одетая в свой халат, который накинула на себя. Она отбросила его в сторону, когда добралась до нижней ступеньки, снова обнаженная, и рухнула рядом со мной на кровать, жадно целуя меня. Мы катались, извиваясь и ощупывая друг друга, заглатывая языки друг друга, а мой твердый член прижимался к её влажной киске.

— Я так сильно хочу тебя...  — захныкала она, прикусывая мою нижнюю губу.  — Алекс, ты мне нужен. Но я хочу, чтобы ты был диким и сдерживаемым ради рощи...

— Я тоже хочу тебя,  — прорычал я, яростно сжимая её, когда мы прижались друг к другу телами.  — Я хочу трахать тебя до тех пор, пока мы не закричим и не потеряем сознание. Но мы будем сильными, Алекса. Для нашей поездки в рощу. Давай не будем кончать, пока не окажемся там. Тогда ты сможешь заполучить меня всего.

Она ещё некоторое время лихорадочно целовала меня, прежде чем скатиться с меня и лечь на мою кровать, глядя в потолок, её грудь поднималась и опускалась, когда она пыталась 

взять себя в руки. Одна из её рук сжала мою, вплела пальцы. Я знаю, что она чувствовала, мой член стоял прямо, пульсируя от желания. Это должен был быть ледяной душ, который я немного принял.

— Это безумие,  — пробормотала она.  — Я никогда раньше не хотела... нет, не нуждалась в ком-то так сильно. Я не знаю, что ты со мной сделал, Алекс, но... Мне нужно, чтобы ты был внутри меня. Я с трудом могу это объяснить. Как, черт возьми, мы собираемся продержаться до тех пор, пока Карен и Майк не проснутся?

Я на мгновение задумался над этим вопросом и посмотрел на свой будильник. Официально было уже больше восьми утра, так что городские подзаконные акты и постановления о шуме больше не действовали. На моем лице появилась злая улыбка, и я повернулся, чтобы посмотреть на нее. Она повернулась ко мне и прижалась теснее, её груди прижались ко мне, а тело прижалось к моему. Мой член торчал у нее между ног и ягодицами. Казалось, она была полна решимости удерживать меня здесь до тех пор, пока не будет удовлетворена моим решением, каким бы оно ни было.

— Я пойду на задний двор и начну косить,  — сказал я, уверенно кивая.  — Этот шум разбудит моих маму и папу. Когда они спросят, какого черта я делаю это в такой неурочный час, я объясню, что хотел сделать это пораньше, чтобы остаток своего выходного дня посвятить играм. Они раздражатся, а ты вмешиваешься и говоришь мне, что не позволяешь мне оставаться дома в такой прекрасный день и заставляешь меня взять тебя с собой на пикник. Моим родителям это понравится, потому что это отвлекает меня от игр, а они остаются дома одни и могут шалить, сколько захотят.

Она хихикнула и прижалась ко мне, одарив влажным поцелуем.

— Это звучит идеально, они определенно пойдут на это!

В знак своего одобрения плана она взяла головку моего члена и потеребила её у своих губок, чуть-чуть вдавливая головку внутрь, достаточно, чтобы заставить нас обоих задрожать. Она кивнула и пристально посмотрела на меня.

— Скоро, любимый. Это то, чего мы оба ждем.

Она снова отстранилась от меня, сосредоточившись так, чтобы лучше контролировать ситуацию. Наконец она вздохнула и посмотрела на меня.

— Мне приготовить всем завтрак?

— Это сработает,  — кивнул я.  — Я смогу сказать, что твоя стряпня разбудила меня, и я решил закончить работу во дворе до того, как завтрак будет готов, чтобы у меня разыгрался аппетит. Посмотри, что у нас есть, и приготовь какой-нибудь европейский завтрак, если сможешь.

Она перекатилась на меня и ещё раз крепко поцеловала, прежде чем снова накинуть халат и подняться в свою комнату, чтобы надеть пижаму. Некоторое время я лежал неподвижно, наблюдая, как она демонстративно одевается для меня, а затем направляется вниз. Тем временем я надел какие-то потрепанные шорты для бега трусцой, майку и кроссовки — вещи, которые я надел бы, чтобы подстричь лужайку за домом.

Когда 

я поднимался наверх, мы с Алексой прошли мимо друг друга на кухню. Мы обнялись и поцеловались, закружились друг вокруг друга и продолжили движение. У нас это неплохо получалось.

Я пробрался на задний двор и зашел в большой сарай. Я знал, что Алексе нужно время, чтобы начать готовить, поэтому я вытолкнул её на лужайку и сделал несколько растяжек, чтобы размяться и прийти в себя. Я не удивился, увидев, что она фотографирует меня из кухонного окна.

Как только я увидел, что она показывает мне поднятые большие пальцы, я завел мотор сенокосилки. Конечно, моим намерением было разбудить маму и папу, и я не очень беспокоился о том, что навлеку на себя гнев соседей, поскольку, с одной стороны, это была пожилая пара, которая по большей части была глухонемой и целыми днями сидела на своих передних верандах, а с другой — это был дом, который был разделен в студенческие общежития, и они знали, что лучше не жаловаться на профессоров, которые жили по соседству. Наш задний забор примыкал к длинному склону, спускающемуся в овраг,  — месту, куда я намеревался отвести Алексу, когда наконец смогу.

У нас была ездовая газонокосилка, но эта была громче, и я немного потренировался, толкая её по кругу и затем начал толкать его взад-вперед по лужайке, производя при этом много шума. Я не смотрел прямо на окно моих родителей, но примерно через десять минут я увидел, что оно открыто, а затем мой папа позвал меня. Я, конечно, не мог его слышать и просто продолжал заниматься своим делом. Довольно скоро папа был внизу, на палубе, одетый в свой халат и бросавший на меня очень строгий взгляд. Мама стояла недалеко позади, как будто держать папу между ней и мной было единственным, что обеспечивало моё дальнейшее существование. Увидев их, я заглушил двигатель и посмотрел на них обоих.

— Алекс, что, во имя Гельмгольца, ты делаешь?  — потребовал от меня папа громче, чем ему было нужно, потому что он явно не регулировал громкость с тех пор, как заработал двигатель.

Я пожал плечами.

— Подумал, что мне стоит пораньше приступить к своим повседневным обязанностям. Казалось разумным.

— Нет, на самом деле, это было неразумно, полная противоположность тому, что ты думал, что делаешь,  — проворчала мама, раздраженная тем, что её вырвали из дремоты.  — Твой мозг действительно берет отпуск летом, не так ли? Ты разбудил своего отца и меня этим грохотом в тот единственный день, когда мы смогли выспаться. Пожалуйста, объясните, почему так?

В этот момент Алекса выбежала к ним на палубу, весело пожелав каждому доброго утра и обняв их. Затем она извинилась и заявила о своей вине, сказав, что вполне возможно, что я проснулся от запаха завтрака, который она готовила для всех, и что, как только она объяснила, что это займет ещё некоторое время, я вышел сюда, чтобы сделать что-нибудь полезное. Папа, казалось, смягчился, но мама все ещё была полна решимости 

обвинить меня. Алекса уговорила её зайти внутрь и предложила чашечку хорошего крепкого кофе. Я сказал, что продолжу косить, чтобы покончить с этим.

— Что? Нет!  — воскликнул папа, глядя на меня так, словно у меня выросла вторая голова.  — У тебя что, мозги отшибло, когда ты начал косить этой реликвией? Иди сюда, мы собираемся завтракать.

Я пожала плечами и вошла внутрь, присоединившись ко всем собравшимся вокруг кухонного островка. У меня глаза полезли на лоб от количества блюд, которые готовила Алекса: сосиски, бекон, тонкие европейские блинчики, картофельные латкес, омлет, мюсли, пышки и кексы, помидоры на гриле, тушеные грибы, сыры, печеная фасоль, мед и ягоды.

— Жужу...  — пробормотал я, изумленно наблюдая за происходящим.  — Это потрясающе.

— Я просто хотела выразить свою признательность за все, что вы сделали,  — сказала Алекса, тепло улыбаясь.  — Собрала своего рода полиглот европейских завтраков. Надеюсь, этого хватит.

— Я бы так сказал,  — задумчиво произнес папа, разглядывая все вокруг.  — Твоя сестра пробудет в коме от переедания целую неделю.

Алекса хихикнула и погнала нас всех к обеденному столу, убедившись, что у каждого из нас полные чашки кофе, прежде чем вернуться за едой. Она уже расставила миски, тарелки и столовое серебро для всех, а затем начала обслуживать нас. Мы с папой съели много всего подряд. Это было потрясающе, и я не мог насытиться. У мамы было всего понемногу, так как она не была такой прожорливым едоком, какими были мы с папой. Как только нам всем подали, Алекса села и взялась за свою тарелку, в очередной раз продемонстрировав впечатляющий аппетит. Подали ещё кофе, и Алекса настояла, чтобы никто ей не помогал, это была её благодарность нам.

К моему изумлению, вся еда исчезла. Все тарелки были совершенно пусты, и даже большая часть приправ исчезла. Мы пили кофе и некоторое время разговаривали, что было бесконечно приятно. Как только она поставила на огонь вторую кастрюлю, Алекса начала убирать со стола, и острый взгляд мамы сказал мне, что я помогаю ей. Я послушно начала складывать тарелки и миски и относить их в раковину. Алекса сполоснула их, пока я загружал все в посудомоечную машину. Как только это было сделано, мама повернулась в своем кресле и небрежно оглядела меня.

— Итак, что заставило тебя так сильно захотеть закончить свои дела по дому?  — спросила она, глядя на него поверх края своей кружки.

Я пожал плечами.

— Просто хотел, чтобы моё расписание на этот день было четким. Я планировал выйти в Интернет и сыграть в какое-нибудь кооперативное приключение...

Мама прочистила горло, показывая, чтобы я закончил говорить.

— Должна ли я понимать, что ты разбудил своего отца и меня по крайней мере на два часа раньше этим адским грохотом, чтобы ты мог прятаться в подвале весь день и получать по заднице от двенадцатилетних детей в видеоигре?

Сначала я ничего не сказал, но Алекса хихикнула.

— Давай посмотрим на это под другим углом, хорошо?  — спокойно сказала мама.  — Если бы 

мы были здесь, наверху, и устраивали королевский шум, пока вы пытались играть в одну из своих игр, что бы вы о нас подумали? И не пытайся сказать мне, что на тебе были бы наушники, потому что я знаю, что ты сломал свои на прошлой неделе и до сих пор их не заменил.

Я вздохнул.

— Извини, наверное, я с нетерпением ждал этого всю неделю и не продумал все как следует.

— Нет, Алекс, Наполеон не "продумывал все до конца", когда вторгался в Россию. И сам знаешь, что получилось,  — ответила мама.  — Что, черт возьми, заставляет тебя думать, что я позволю тебе провести весь этот чертов день в подвале, игнорируя остальных из нас?

— Она действительно высказала вескую мысль,  — вмешалась Алекса.  — Это довольно эгоистично.

— Да, я думаю, что это так,  — сказал я с упреком.  — Мне жаль.

— Это хорошее начало,  — продолжила она.  — Но все равно нужно загладить свою вину, как передо мной, так и перед твоими родителями.

Мама и папа вопросительно посмотрели на нее, задаваясь вопросом, когда именно они передали ей бразды правления, но потом просто откинулись на спинку стула и посмотрели, к чему это приведет.

— Итак,  — объявила Алекса.  — Вы можете пригласить меня куда-нибудь и показать мне город, в котором я сейчас живу. Я намерен найти торговые центры, рынки и любые бутики, которые могут мне приглянуться. У меня пока нет водительских прав, это делает тебя моим шофером. Согласен?

— Хорошо,  — ответил я, громко вздохнув на публику.

— У этого также есть дополнительное преимущество — моя сестра и Майк могут провести день наедине,  — отметила она, что вызвало улыбку на лице моей мамы и широкую ухмылку на лице папы.  — Я бы сказала, что это беспроигрышный вариант для всех, верно?

— С этим не поспоришь,  — сказал папа, вставая.  — Хорошо, все улажено. Мы с мамой весь день ничего не делаем, пока ты развлекаешься и следишь за тем, чтобы твой племянник получал немного солнечного света. Давай вернемся в постель, Карэн.

— Прямо за тобой, здоровяк...  — почти мурлыкала мама, поднимаясь вслед за папой по лестнице.

Мы услышали, как она хихикнула, а затем пискнула прямо перед тем, как их дверь закрылась. Алекса повернулась и посмотрела на меня с широкой, выжидательной ухмылкой на лице.

— Мы только что выиграли?  — спросила она шепотом.

Я кивнул.

— Кучу времени.

•  •  •

Она скользнула в мои объятия и поцеловала меня, почти растаяв от нежности. Мы все ещё были в объятиях друг друга, когда я услышала, как открылась их дверь, и замерла.

— Эй?  — крикнул папа вниз.  — Мы выключаем наши мобильные телефоны, так что звоните на домашний телефон, если кто-то умирает. Получай удовольствие, играя в шофера!

Дверь снова закрылась. Мы оба выдохнули и тихо рассмеялись, прижавшись лбами и носами, когда обнялись. Она провела пальцем вниз по моей груди.

— Нам ещё многое предстоит сделать с точки зрения подготовки,  — сказала она, улыбаясь мне.  — Мне нужно принять душ и выбрать наряд, который я хочу, чтобы ты снял 

с меня, а потом нам нужно немного пройтись по магазинам, чтобы сделать все это аутентичным...

Я усмехнулся и поцеловал её в нос.

— Ты бесценна, Алекса. Потрать столько времени, сколько тебе нужно, и мы все равно сможем видеть друг друга по веб-камере. Я очень скоро с тобой поговорю.

Мы расстались, и я направился вниз, чтобы найти одежду, которую надену для нее. Я поймал себя на том, что странно задумываюсь по этому поводу, поскольку обычно я просто надевал то, что не совсем сочеталось. Я повернулся и посмотрел на экран своего ноутбука, чтобы проверить, как она — она ходила по своей комнате обнаженная, рассматривая различные предметы одежды. Она заметила, что я смотрю на нее, улыбнулась и помахала рукой, прежде чем вернуться к своему занятию.

Наконец-то я выбрал себе наряд, а затем пошел в душ, умылся, но затем оставил воду настолько холодной, насколько смог выдержать, на последние тридцать секунд, чтобы шокировать своё тело и держать себя в готовности. Я поймал себя на том, что проверяю все без необходимости, как будто нервничаю перед свиданием. Я покачал головой и сел на свою кровать, наблюдая за Алексой в её комнате.

Она тоже приняла душ и готовилась, все ещё обнаженная. Это было зрелище, которое заставило меня улыбнуться, и я знал, что никогда не устану от него. Она была необыкновенно красива, и я не хотел отрывать от нее взгляда. Но потом она поймала мой пристальный взгляд и ухмыльнулась, ткнув пальцем в экран, прежде чем закрыть его. Мне просто нужно было подождать. Поэтому я поднялся наверх и сел на диван в гостиной. Тот самый, на котором мы были голыми накануне, целуясь и доводя себя до исступления. Я включил передачу по историческому каналу и стал ждать, когда она спустится.

— Спасибо, что подождал, Алекс...  — произнес тихий голос у меня за спиной.

Я выключил телевизор и обернулся, чтобы посмотреть на свою тетю — она была сногсшибательна. Это все, что я мог о ней сказать. На ней был светло-голубой сарафан, который струился вокруг нее и как нельзя лучше подчеркивал её изгибы, чувственный и элегантный, но не для тех, у кого менее эффектная фигура. Её золотистые волосы волнами рассыпались по плечам и спине, и мне не терпелось увидеть их при солнечном свете. Её сапфировые глаза выжидательно сверкнули, ожидая моего суждения о её внешности. Очевидно, мой пристальный взгляд и неспособность говорить сказали ей все, потому что она улыбнулась и одними губами произнесла "спасибо", прежде чем подойти, взять мои руки в свои и заглянуть мне в глаза.

— Ты готов?  — спросила она, глядя мне в глаза.  — Я знаю, что это так.

Я кивнул и улыбнулся.

— Пойдем. У нас впереди чудесный день.

Алекса на секунду прижалась ко мне, прежде чем отвернуться в сторону и, протянув свой мобильный телефон, сфотографировать нас вместе. Она также сняла короткое видео, рассказывающее на свой телефон о том, что сегодня был тот день, когда 

я собирался заняться с ней любовью. Она указала на большую корзину для пикника, которую намеревалась взять с собой, а также женскую сумку, в которую наверняка можно было вместить около 3, 8 метрических тонн. Я вышел на улицу и положил припасы на заднее сиденье своей машины, в то время как она медленно шла к моему автомобилю, выглядя задумчивой. Выезжая с подъездной дорожки, взял её за руку и сжал её.

— Ты в порядке?  — спросил я.  — Ты необыкновенно... задумчивая.

— Я в порядке,  — сказала она, улыбаясь мне, её глаза сияли.  — Наверное, я просто счастлива. Счастлива быть с тобой, счастлива начать новую жизнь, счастлива делать то, что мы собираемся сделать. Наверное, я просто чувствую себя каким-то образом благословенной. Карен спрашивала меня, в порядке ли я, знаешь ли, после смерти нашей мамы и всех этих потрясений. Но у меня было достаточно времени, чтобы смириться с этим, пока мы были в Кардиффе. Вы все сделали это намного проще. Особенно ты, мой любимый. Это было неожиданно, но так приятно.

— Я могу с этим согласиться,  — задумчиво произнес я.  — Как часто парень может сказать, что появилась идеальная девушка, и действительно иметь это в виду?

— Даже несмотря на это... Я же твоя... Даже несмотря на то, что мы родственники?  — спросила она очень тихим голосом.

— Я буду честен, Алекса, я понятия не имею, что с этим делать,  — честно сказал я.  — Как никто другой. Но это не значит, что ты не самая удивительная и совершенная девушка, которую я когда-либо встречал. Как ты сказала прошлой ночью, ты оказалась у меня на коленях не просто так.

Она улыбнулась и ещё некоторое время молчала, пока я ехал в центр города, где, как я знал, нас ждало множество мест, где она хотела бы пройтись по магазинам. По мере того как мы добирались до центра города, она становилась все более оживленной и становилась похожей на себя обычную, жизнерадостную. Я указал ей на множество магазинов и бутиков, и она продолжала делать небольшие устные пометки в своем телефоне о посещении их.

— Куда мы отправимся в первую очередь?  — спросил я.

— Ну, я же сказала Карен, что хочу пройтись по магазинам, так что мне лучше, по крайней мере, найти новое платье,  — заявила она.  — После этого мы найдем гастроном и ещё несколько продуктовых магазинов, чтобы устроить пикник.

— Я поражен тем, что ты вообще можешь есть после этого титанического завтрака,  — рассмеялся я.  — Мама не будет есть целую неделю!

— Но неудивительно, что вы с отцом можете несколько больше,  — отметила она, ухмыляясь.  — Храни вас обоих Бог, если ваш метаболизм когда-нибудь замедлится. А что касается меня, что ж, мне нужна моя энергия, чтобы не отставать в сексуальном плане от такого молодого самца, как ты.

Я так сильно смеялся, что чуть не потерял контроль над рулем. Я смотрю на нее, и мои глаза почти щиплет от слез.

— Тебе? Тебе приходится 

за мной угнаться? Это самая лестная ложь, которую я когда-либо слышал. Мне нужны эти завтраки, чтобы я мог удовлетворить тебя.

Алекса хихикнула.

— Возможно, у меня появился небольшой сексуальный аппетит.

Она указала на магазин, мимо которого мы проезжали, и я подъехал и припарковался, открыв для нее дверь. Я поймал себя на том, что мне особенно хочется угодить Алексе, быть вежливым и джентльменским по отношению к ней. И это было не только потому, что мы собирались наконец заняться любовью в тот день, это было нечто большее. Я хотел сделать её счастливой, почувствовать себя особенной. Это была непреодолимая потребность, которую я не мог с готовностью объяснить.

Одной хорошей чертой Алексы было то, что она была не из тех, кто вечно колеблется в магазинах одежды. Дело не в том, что она была похожа на мужчину, когда знала, чего хочет, покупала это и уходила, но она двигалась эффективно, оценивала свои возможности и мнения, примеряла вещи и принимала решения, все это время излучая атмосферу романтического веселья. Наблюдать за её поведением в магазине было... забавно.

— Я начинаю думать, что нет ничего, что ты не могла бы сделать красивым,  — сказал я, наблюдая, как она держит платье перед собой.

Она посмотрела на меня и улыбнулась.

— Я имел в виду, что обычно терпеть не могу ходить по магазинам за одеждой,  — объяснила я.  — Но ты совсем другое дело, и я мог бы смотреть, как ты делаешь это вечно. Будь я проклят, если мне это не нравится.

Она улыбнулась.

— Тебе, конечно, нравится зарабатывать эти голландские поцелуи, не так ли?  — промурлыкала она.

Она огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что её никто не слышит.

— Ты так же сильно, как и я, ждешь возможности однажды прокрасться в раздевалку и заняться любовью?  — прошептала она мне.

Я кивнул, наслаждаясь тем, насколько я был причастен к её счастью.

Она нашла красивое платье и купила его, пообещав, что в будущем мы будем часто им пользоваться. Затем мы посетили фермерский рынок, где купили все необходимое для нашего пикника. Наконец, мы купили немного вина и несколько маленьких бокалов, прежде чем отправиться на природную тропу. Наша роща ждала нас.

•  •  •

Мы быстро приехали и припарковались, я вытащил корзину для пикника, а также тяжелую сумку с другими товарами. Алекса взяла у меня корзинку, и мы начали нашу прогулку. По дороге мы сфотографировались, и я улыбнулся и сжал её руку.

— Ты, конечно, любишь фотографии,  — сказал я ей.

— Обычно я не перегибаю палку из-за этого,  — сказала она, делая паузу.  — Но это моя новая жизнь, и я хочу запомнить её в зачаточном состоянии. Я здесь всего четыре дня, и посмотрите, какими замечательными стали вещи — у меня есть любящая семья, престижный университет, в котором я учусь...

Теперь она повернулась и посмотрела на меня.

— И замечательный любовник.

Я ухмыльнулся, надеясь, что то, что я собирался сказать, не испортит момент.

— Наверное, я самая любящая часть твоей семьи.

Она прижалась лбом к моему 

плечу и захихикала.

— Ты такой забавный...  — прошептала она.

Мы продолжили нашу прогулку по тропе, просто разговаривая о том, что приходило в голову, пока не добрались до маленькой тропинки, которая сворачивала вниз по склону. По большей части он был скрыт ветвями и зарослями, так что мы были совершенно уверены, что люди его почти не замечали. Мы шли по нему, держась за руки. Я незаметно взглянул на часы и начал отсчитывать время нашего похода сквозь заросли деревьев, пока мы не добрались до рощи девять минут спустя — сегодня был прекрасный день, благоухающее голубое небо. Густой полог листьев над нами пропускал эти волшебные лучи солнечного света, в то время как изумрудная трава под нами была мягкой и пружинистой. Кристально чистые воды ручья радостно журчали на своем пути, сопровождаемые пением птиц. Повсюду виднелись низкорослые заросли голубых и белых цветов. Большой, прочный и плоский камень закреплял один угол просвета.

— Это ещё прекраснее, чем было вчера,  — выдохнула она.  — Ты когда-нибудь видел что-нибудь более красивое, Алекс?

— Ответив на этот вопрос, я заработаю себе марафон голландских поцелуев, но да, это абсолютно замечательно,  — согласился я.

Она улыбнулась мне, покраснев, и сжала мою руку. Она поставила корзину, в то время как я опустил большую сумку, и она открыла её, чтобы достать большое одеяло. Мы приберегли это для нашего пикника, когда наконец проголодались.

— Я не думаю, что нам это понадобится раньше,  — сказала она, улыбаясь мне.  — Эта трава выглядит чудесно.

Мы отложили все в сторону и некоторое время стояли молча. Алекса застенчиво посмотрела на меня, и озорная улыбка заиграла на её лице.

— Ты готов заняться со мной любовью, Алекс?

Я кивнул, и она подошла ко мне. Мы обнимаем друг друга, целуясь глубоко и не сдерживаясь. В этом поцелуе было чувство облегчения, как будто мы наконец-то были свободны. Мы вдвоем стащили с меня рубашку, затем расстегнули и сняли брюки. Она на мгновение прижалась щекой к моим боксерам, прежде чем стянуть их вниз и одарить мой набухающий член единственным поцелуем.

Я поднял её на ноги, а затем осторожно стянул с нее сарафан через голову, оставив её восхитительно обнаженной. На ней не было ни лифчика, ни трусиков, и я почти задрожал от восторга при виде её тела. Мы обняли друг друга и снова поцеловались, счастливые оттого, что были обнажены вместе. Наши языки переплелись, в то время как наши руки блуждали и ласкали друг друга.

Алекса прервала поцелуй, а затем медленно заскользила вниз по моему телу, проводя своими мягкими грудями по моей коже, пока она целовала и покусывала мои бедра. Она сжала свои груди вокруг моей пульсирующей твердости на несколько секунд, массируя её и целуя или облизывая головку, когда она проталкивалась наружу. Наконец она взяла его в рот, опускаясь до самого основания, где держала меня и нежно мурлыкала. Мои пальцы ласкали её золотистые локоны, пока я закрывал глаза и наслаждался ощущением, что эта 

богиня доставляет мне удовольствие. Она медленно покачивалась взад-вперед, лаская своими грудями нижнюю часть моего члена, пока сосала меня.

Затем я взял её за плечи и осторожно уложил обратно на траву. Опустился над ней на колени и стал целовать её шею и плечи, спускаясь к груди. Я целовал и дразнил языком её соски, заставляя её извиваться и хихикать, в то время как она смотрела на меня глазами с тяжелыми веками, в которых светилось абсолютное желание. Я покрывал поцелуями её торс, покусывая кожу на плоском животе, прежде чем добраться до бедер. Она улыбнулась и раздвинула для меня ноги, предоставляя мне легкий доступ к её киске. Она уже была влажной, поэтому я медленно скользил языком вверх и вниз, заставляя её дрожать и стонать. Она наклонилась и раздвинула свои набухшие губы, показав мне свою блестящую внутреннюю часть розового цвета. Я скользнул языком внутрь нее, пробуя её на вкус, и она прижалась бедрами к моему лицу, снова застонав.

Но потом она притянула меня к себе, потому что мы пришли сюда не для того, чтобы дразнить друг друга оральным сексом, мы давно прошли эту стадию. Я лег на нее сверху, и мы крепко поцеловались, в то время как она поерзала подо мной, раздвигая ноги. Мой член прижался к её киске, и я задвигал им взад-вперед в последнем дразнящем жесте. Мы оба вздохнули от этого ощущения. Я взял её руки и прижал их к её голове, переплетя свои пальцы с её. Она подняла на меня глаза с мечтательной улыбкой на лице. Головка моего члена была прижата к её губам, приоткрывая их совсем чуть-чуть.

— Можно мне?  — спросил я.

Она мягко кивнула.

Я медленно просунул головку внутрь, и она прикусила губу в предвкушении. Она была достаточно влажной, чтобы мне не нужно было осторожничать, и медленным, твердым движением бедер я полностью проскользнул в нее. Она вздрогнула и выгнула бедра навстречу мне, принимая меня по самую рукоятку. Она громко вздохнула от моего проникновения, прежде чем посмотреть на меня сияющими глазами.

— Алекс...  — тихо сказала она.  — Мы занимаемся любовью...

Я снова поцеловал её, и она сжала свою влажную, тугую киску вокруг моего члена, прижимаясь ко мне. Я надавил бедрами, и она затаила дыхание, застонав.

— Боже, член самый большой, который у меня когда-либо был...  — выдохнула она. "Только мой фаллоимитатор... кажется таким большим, о боже, Алекс...

— Ты такая тугая, Алекса...  — прошептал я ей на ухо.

Это было правдой, я никогда не чувствовал ничего подобного. Находиться внутри нее было блаженством.

— Да, трахни меня, Алекс...  — вздохнула она.  — Глубоко в меня, заставь меня кончить для тебя...

Я отпустил её руки, и она обвила меня руками, когда мы поцеловались, снова погрузив языки друг в друга. Я чувствовал, как она отдается наслаждению, которое мы разделяли, отдается мне. Она отдавала мне своё тело для нашего взаимного экстаза. Я двигал своим членом взад и вперед внутри нее, в то 

время как она двигала бедрами навстречу мне круговыми движениями, подстраиваясь под мой ритм. Я чувствовал, как она сжимает мышцы своей киски вокруг меня с каждым толчком. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного.

Ее киска растянулась вокруг моего вторгшегося члена, а от её ногтей, впившихся в кожу моей спины, по мне пробежала дрожь. Она вздрогнула и укусила меня за плечо, прежде чем обхватить ногами мою талию. Мягкая, упругая изумрудная трава приятно холодила мою кожу. Помимо её дыхания и тихих стонов, все, что я мог слышать,  — это журчание ручья, легкий ветерок и пение птиц вокруг нас в этом чуде природы.

Ее ноги все ещё были обвиты вокруг моих, а руки сжимали мою спину. Она прижалась своим лбом к моему, её глаза закрылись. Её дыхание стало прерывистым. Её киска сжималась все крепче и крепче. Оно было скользким, теплым и мягким, уступая подо мной твердому, как железо, стволу.

— Алекса...  — выдохнул я, глядя ей в глаза, когда приподнялся на руках, чтобы посмотреть на её прекрасное лицо.  — Расскажи мне... ты можешь кончить больше одного раза?

Она оглянулась на меня на мгновение, прежде чем кивнуть.

— Обычно я... У меня есть... о боже, да... Обычно во мне есть немного возможностей для этого...

— Это хорошо,  — сказал я, улыбаясь.  — Потому что я хочу заставить тебя кончить несколько раз, прежде чем я это сделаю, я хочу, чтобы ты почувствовала все, чего заслуживаешь.

Ее глаза сияли, и она гладила меня по щеке, даже когда мы трахались.

— Алекс, дорогой, тебе не нужно...

— Я хочу,  — выдохнул я, надавливая сильнее, чтобы убедить её согласиться с моим планом. Она вздрогнула от моего толчка и застонала.  — Я могу удержаться от того, чтобы не кончить, или, по крайней мере, попытаюсь. Обычно я могу, но ты чувствуешь себя намного лучше, чем любая другая девушка до этого. Но я хочу, чтобы ты кончала сильно и часто...

— Хорошо, Алекс,  — пробормотала она.  — Мне нравится эта идея. Ты такой щедрый...

Я начал двигаться быстрее, погружая свой член в нее и трахая её сильнее. Она отреагировала тем, что снова задрожала и застонала, прижавшись ко мне бедрами, потянув меня за ягодицу, чтобы я вошел глубже. Пот выступил на наших телах, когда они переплелись, наше дыхание стало прерывистым. Её кожа начала краснеть, становясь все теплее по мере того, как она приближалась к оргазму.

— Алекс...  — захныкала она.  — О, боже, Алекс. Я собираюсь кончить для тебя, любимый...

Она прижалась ко мне и яростно поцеловала, её тело содрогалось подо мной, а её киска сжимала мой член, как тиски, когда она кончала. Она громко застонала мне в рот, почти проводя пальцами по моей спине. Я чувствовал, какой влажной она была, купая мой пах в своем экстазе. Я раскачивался и толкался в нее, не отпуская. Её тело содрогнулось от удовольствия, когда она кончила.

Она прервала поцелуй и откинулась на траву, её грудь тяжело вздымалась, а глаза остекленели.  

Её руки были раскинуты в стороны, и она казалась почти ошеломленной. Я продолжал скользить внутри нее взад и вперед, но медленнее, позволяя ей расслабиться и перевести дыхание. Наконец она сфокусировала свой взгляд на мне и улыбнулась.

— Это было потрясающе,  — тихо сказала она, протягивая руку и лаская мои волосы.  — Насколько я могу припомнить, до сегодняшнего дня я кончал так сильно, может быть, только дважды.

— Рад, что тебе это нравится,  — ответил я, ухмыляясь и продолжая погружать свой член в её хлюпающие глубины.  — Уверен, что в тебе есть ещё что-то?

— О, черт возьми, да,  — сказала она, энергично кивая.  — Если это то, что ты предлагаешь, дай мне больше. Алекс, порви мне вагину своим монстром.

— Ладно, как бы ты хотела, чтобы я трахнул тебя сейчас?  — спросил я.

Она хихикнула.

— Я не думаю, что мои ноги ещё будут работать... как насчет того, чтобы мне лечь?

Я кивнул и скатился с нее, мой член вышел из её все ещё тугой киски с громким влажным "хлоп!", которое заставило её взвизгнуть и задрожать, прежде чем захихикать и медленно перекатиться на правый бок. Я подошел к ней сзади, и она снова прижалась ко мне, её мягкий зад прижался к моим бедрам, а мой член оказался между её бедер. Она повернула голову и нежно поцеловала меня, в то время как я протянул руку и погладил её идеальную грудь, заставив её выдохнуть мне в рот от удовольствия.

Мы просто обнимались вот так минуту или две, наслаждаясь нашей безудержной любовью, прежде чем она подмигнула мне и наклонилась, чтобы погладить свою липкую киску на несколько секунд. Она подняла пальцы, показывая мне, какая она влажная, и я поцеловал их. Она замурлыкала, когда я несколько секунд посасывал её пальцы, лаская её грудь. Когда она была готова, она наклонилась и двумя пальцами раздвинула свои ягодицы, приглашая меня войти. Свободной рукой я приложил свою выпуклую головку ко входу, а затем медленно вошел в нее. Она вздыхала всю дорогу, пока я снова не пришел в себя. Она потянулась назад и положила руку мне на щеку, целуя меня, бормоча, как сильно ей нравится чувствовать меня внутри себя.

Медленно, нежно я начал двигать бедрами взад-вперед. Она снова вздохнула от удовольствия и прижала пальцы к своей щелке, чувствуя, как мой член входит в нее и выходит из нее. Скользкая и тугая, как и прежде, она чувствовала себя невероятно внутри. Прохладная трава под ней создавала чудесный контраст с её теплом.

— Удивительно, как ты наполняешь меня, любовь моя,  — тихо сказала она, прижимаясь ко мне спиной, пока я медленно трахал её.  — Я уверена, что у тебя самый большой член, который когда-либо был во мне, вероятно, такой же большой, как мой самый большой фаллоимитатор.

— Я рад это слышать,  — сказал я, пытаясь скрыть растущую гордость в своем голосе, что мой член был для нее самым большим.  — Я бы выжил, если бы 

это было не так, обещаю.

— Да, но я говорю правду,  — сказала она, беря мою руку, которая ласкала её грудь, и опуская её к своей груди.

Она прижала его к своей влаге, положив свою руку поверх моей.

— Чувствуешь это? Ты можешь чувствовать, как твой член толкается взад-вперед внутри меня, под кожей, которая покрывает мою киску.

Я невольно вздрогнул при мысли о том, что это мой член, который я мог чувствовать, двигаясь внутри нее.

— Я чувствую это,  — сказал я тихим голосом.  — Это безумие.

— Мммм, нет, если ты девушка,  — промурлыкала она, улыбаясь мне в ответ.  — Это одно из самых удивительных ощущений в мире, когда твою вагину любовник, который проникает в тебя так, как почти никто раньше не проникал. Это, Алекс, только доказывает мою точку зрения. Другие девушки должны были бы набрасываться на тебя за это.

— Это их проблема,  — ответил я, проникая глубже в нее и заставляя её содрогаться и задыхаться.  — Я должен угодить тебе и к черту всех остальных.

— Ох, детка!

Алекса ахнула, когда я начал трахать её. Она потерла свой клитор, в то время как моя рука вернулась к сжиманию и массированию её грудей, пощипывая и теребя соски. Она прикусила губу и застонала, дрожа от восхитительного жжения. Я укусил её за шею, и она ахнула, снова прижимаясь ко мне попкой в отчаянной попытке вобрать в себя побольше моего члена. Она терлась и двигала бедрами об меня, ритмично сжимая меня своей киской, пока я трахал её. Теперь она была такой влажной, что я мог слышать звуки, издаваемые нами во время занятий любовью, скользкие, сосущие звуки, издаваемые её членом, когда я входил и выходил с нарастающей скоростью.

— Черт возьми... О, Боже, Алекс...  — выдохнула она, отчаянно прижимаясь ко мне попкой и выгибая торс вперед.  — О, Боже, это будет... черт...

Она пискнула и отчаянно напряглась, прежде чем гортанно застонать, жестко кончая на мой член. Её руки дотянулись до моей задницы, и теперь её ногти впились в нее, когда она извивалась в своем оргазме.

— О-о-о, Боже мой!  — закричала она сквозь стиснутые зубы.

Без предупреждения она перевернулась и толкнула меня на спину. Она оседлала меня и опустилась на мой член, шипя, когда приняла меня полностью. Её золотистые волосы рассыпались по плечам на мою грудь, когда она посмотрела на меня сверху вниз, её сапфировые глаза яростно сверкали.

— А теперь я хочу, чтобы ты кончил",  — сказала она тихим, но с железными нотками голосом.  — Я хочу, чтобы вся эта сперма была внутри меня, Алекс. И я хочу, чтобы ты тоже использовал всю силу этого удивительного тела. Я не кукла, разорви меня на хрен...

Я кивнул, и она начала двигать бедрами по мне, тереться о мой член, прежде чем опуститься вверх и вниз, бесстыдно постанывая и тяжело дыша. Никто не мог нас услышать, кроме ручья и деревьев. Она ахнула, когда я протянул руку и сжал её груди, её 

пальцы впились в мои грудные мышцы. Я двигал бедрами вверх-вниз, ударяя по её тугим внутренностям своим пульсирующим членом. Она хотела, чтобы я кончил, а я не собирался себя контролировать. Я отдавался удовольствию, точно так же, как и она, и мы кончали вместе.

Я потянул её вниз за груди, и она прижалась ко мне, пока я жадно посасывал её соски, обводя их языком, прежде чем прикусить и потянуть. Она стонала почти от боли, все ещё насаженная на мой член и двигающаяся взад-вперед против него, так как лежала на мне плашмя. Она укусила меня за плечо, заставив меня ещё сильнее сжать её грудь. Я подтолкнул её, чтобы она снова села на меня, и она энергично, безудержно подпрыгнула. Её груди задрожали, и она внезапно вскрикнула, когда я шлепнул по одной из них. Её глаза вспыхнули, когда она посмотрела на меня сверху вниз, потрясенная моей смелостью, но не безумная. Я шлепнул другую, и она зашипела и крепче сжала мой член. Я посмотрел вниз между нами и увидел, как её киска жадно заглатывает мой член, издавая громкие чавкающие и посасывающие звуки.

Алекса слегка откинулась назад, положив руки позади себя на мои бедра. Она пошевелила бедрами, и мы оба застонали, когда угол проникновения изменился. Наблюдение за тем, как мой член входит и выходит из её киски, блестящей от её влаги, было гипнотическим. Одна из моих рук потянулась вниз и помассировала её клитор большим пальцем, и она мяукнула и прикусила губу.

Затем я шлепнул её по киске, и она вздрогнула, снова вскрикнув. Я сильно надавил бедрами, входя глубоко в нее. Она снова упала вперед, её когти впились в мои грудные мышцы. Она тяжело дышала и стонала, как одержимая, её голубые глаза горели вожделением, пока мы жадно смотрели друг на друга. Она прижалась своим ртом к моему, языки дико переплелись, пока мы боролись, чтобы удержаться. Мои руки нашли её попку и сжали её, раздвигая ягодицы, когда я вонзил свой член глубоко в нее. Её плотные стены сжимались вокруг меня все туже и туже. Я чувствовал, как кипящее тепло начинает распространяться по моим яичкам. Нереальное покалывание сотрясает меня...

Я яростно надавил бедрами, когда кончил, прижимая её к себе и подавляя крик нереального удовольствия. Алекса почти закричала, укусив меня за плечо, когда пошла со мной. Мы бесстыдно извивались и трахались, пока я наполнял её постоянно напрягающуюся киску своими струями расплавленной спермы. Мне казалось, что я весь в огне, аж до самого горла. У меня кружилась голова, и взрывы искр нереальных цветов чуть не разрушили мой разум.

Не знаю, как долго мы кончали, и как долго мы лежали там потом, измученные и совершенно обессиленные. Я мог бы со всей честностью сказать, что никогда в жизни так не кончал. Я слабо обнял её, мы оба тяжело дышали, словно пробежали марафон. В тот момент я почти ничего не 

чувствовал, только изысканное подводное течение удовольствия, которое каким-то образом помогало мне привязаться к этой вселенной.

Алекса наконец пошевелилась, её лицо все ещё покоилось на моей шее и плече, где она, казалось, потеряла сознание. Она вздохнула и медленно подняла голову, красиво обрамленную её золотистыми локонами. Слабая улыбка — это все, на что она была способна.

— Эй...  — тихо сказала она.  — Ты жив?

— Думаю, да,  — был мой ответ.  — Это было самое сильное событие, которое когда-либо случалось со мной.

— Я тоже,  — проворковала она, поднимая руку, чтобы любовно погладить меня по щеке.  — Это определенно было кульминационным событием моей сексуальной жизни, без вранья. Этот оргазм чуть не сломал мне мозг.

Она устало приблизила своё лицо к моему, и мы поцеловались, завершая наши занятия любовью. Теперь она прижалась щекой к моей ключице и лежала неподвижно, довольная тем, что просто существует рядом со мной. Мой член все ещё был погружен в нее, прижимая Алексу ко мне. Она вздохнула и нежно поцеловала меня в грудь и ключицу, прежде чем остановиться и посмотреть на моё плечо.

— Боже мой,  — тихо сказала она.  — Наверное, я кусачая...

Я слегка повернул голову, чтобы посмотреть вниз, туда, куда она смотрела,  — действительно, на коже моего плеча были следы зубов, глубокие и начинающие кровоточить. И нижний и верхний ряды отметин были расположены не так близко друг к другу, так что она, должно быть, действительно пыталась откусить от меня кусочек, когда кончала.

— Я пока этого не чувствую,  — сказал я, отмахиваясь от этого.  — Не волнуйся об этом, все, что я хочу сделать, это трахнуть тебя пополам, и я уверен, что оставлю на тебе несколько отметин, прежде чем мы покинем это место.

— Мммм, я бы с удовольствием,  — промурлыкала она, снова обнимая меня.  — Возможно, мне понадобится немного времени, прежде чем я буду готова снова отправиться в путь, потому что это отняло у меня много сил.

— Я тоже,  — вздохнул я.  — Почти уверен, что ты собираешься утопить меня, когда вытащишь мой член из себя.

— О, да, это так,  — согласилась она, хихикая.  — Не волнуйся, мы позволим тебе сначала перевернуть меня на спину, чтобы ты мог выбраться без внезапного наводнения. Боже, ты много кончаешь.

— Всегда любил это дело,  — ответил я, лаская её шею и плечи обеими руками, заставляя её чувственно извиваться, как кошку.  — В своё время я превратил в зомби нескольких девушек в масках. А девушка, которую я трахнул в попку? Она не могла нормально ходить почти четыре дня.

Алекса хихикнула.

— Это, вероятно, было больше связано с попыткой засунуть этого твоего монстра в её попку, чем с тем, чтобы смазать её жиром. Но я не могу дождаться, когда почувствую твой член глубоко в своей попке. Я действительно этого хочу. Затем она прижалась ко мне и вздохнула.

— Но ещё не все...

Некоторое время она молчала, а затем хихикнула.

— Ты можешь поверить, что мы это сделали? Боже, ты мой племянник. Это не выводит 

меня из себя или что-то в этом роде, я имею в виду, что раньше у меня был секс с двумя двоюродными братьями, но я никогда не представляла, что это происходит со мной так интимно.

— Я знаю, что ты имеешь в виду,  — сказал я, удерживая её и глядя на зеленый полог листьев над головой, продолжая осторожно входить и выходить из нее.

— До тебя моим единственным основанием для сравнения с инцестом была бы мама.

— О, совершенно уверена, что Карен более привлекательна, чем ты думаешь, и просто хорошо это скрывает,  — мягко сказала Алекса.  — Я сомневаюсь, что твой отец позволил бы ей быть той картошкой, которую она пытается изобразить, вероятно, она делает это по профессиональным соображениям.

— Хорошо, конечно, но все же, фу,  — сказал я, прогоняя это из головы.  — Не то чтобы я этого боялся, но...

— О, не волнуйся, я все улажу,  — промурлыкала она, глядя на меня и улыбаясь.  — И, честно говоря, меня больше волнует, как мы спрячем этот след от укуса, который я оставил на тебе от твоих родителей...

— Хм, да,  — размышляла я, снова глядя на него сверху вниз.  — Думаю, я не буду какое-то время ходить по дому с голой грудью или в майках.

Она прижалась губами к ране и нежно поцеловала, шепча на каком-то незнакомом мне языке. Её глаза были закрыты, и она прижалась к ним щекой, прежде чем наконец улыбнуться мне, её глаза были безмятежными.

— Как ты себя чувствуешь, любовник?

Я обдумал это.

— Честно говоря, я голоден. От твоего траха у меня разыгрался аппетит.

Она хихикнула и снова поцеловала меня в грудь.

— Я тоже, просто надеялась из приличия, что ты скажешь это первым. Хорошо, перекатись на меня, чтобы ты могла выбраться, так как ты все ещё полужесткий.

Я кивнул и осторожно перекатился, положив её под себя. Она задрожала, когда мой вес надавил, и мой член продвинулся немного дальше внутри нее. Она хихикнула и кивнула. Я встал на колени между её ног и медленно отстранился от её киски. Вся длина моего мужского достоинства была блестящей и липкой, но сразу ничего не последовало.

— Ты, должно быть, действительно кончил глубоко внутри,  — размышляла она, тоже ничего не чувствуя.  — Приведи его сюда на минутку?

Она протянула руку, подзывая мой член. Я вложил его ей в ладонь, и она наклонила голову вперед и старательно высосала из него нашу смешанную сперму, полная решимости попробовать наше смешанное удовольствие.

— О, у нас с тобой действительно хороший вкус вместе,  — мурлыкнула она, улыбаясь и поглаживая рукой мой член.  — Он сладкий и острый, как раз в нужном количестве мускуса.

— Я и не знал, что ты такая знатокиня спермы,  — рассмеялся я, опускаясь на колени рядом с её головой.

Она несколько раз взмахнула рукой взад и вперед, вертя языком для дополнительного эффекта.

— Хотя я рад, что тебе это нравится.

— Мммм, вы, натуралы, не знаете, чего вам не хватает,  — сказала она, когда наконец 

отпустила меня.  — Хорошо, давайте посмотрим, что здесь происходит.