Две недели в родном городе. Часть 7

Марина. Становление и развитие.

Ей было несколько месяцев до окончания школы, когда ей исполнилось n лет. В течение этих весенних и летних месяцев, пока она сдавала выпускные экзамены и вступительные испытания в университет, самым сложным было ограничение встреч с парнем. Он серьезно увлекся ею и предлагал встречаться каждый день, мечтая о браке после своей армейской службы. По слухам, он ссорился со своим другом, который прошел мимо Марины и сказал:

"Какая задница на грех,

Прямо приглашает!"

Она отчетливо осознавала, что он не подходит ей ни по характеру, ни по чувствам. Она использовала его только для удовлетворения своих сексуальных потребностей. Она боялась привязываться к нему и становиться его девушкой. Ведь за все эти 18 лет она берегла себя отношений только для одного парня. Более того, он уже начал публично афишировать их отношения, думая, что никто не будет к ней приближаться, зная о его существовании. Но у Марины были свои планы на будущее, и она смогла успешно реализовать их.

Сдав экзамены в институте, она попросила у своего отца (который был типичным предпринимателем эпохи перемен - то богат как Крезус, то сжигал долларовые купюры) однокомнатную квартиру рядом с университетом. Она объяснила ему, что плохо переносит поездки в общественном транспорте и каждый день ездить из спального района в центр города. Если он не поможет ей, то она подаст заявление на получение места в общежитии. Отец испугался слова "общежитие" и подумал, что недвижимость всегда будет востребованной, а квартира станет хорошей составляющей для выданных ей в будущем приданых, когда настанет время выдавать ее замуж. Так что он просто поручил матери регулярно навещать ее, не только для контроля над моральным обликом своей новой студентки, но и чтобы кормить ее вкусной и питательной пищей. Ведь "всем нужно посмотреть на нее, а то она такая худая и бледная, стыдно, что подумают о нас, будто мы ее голодом мучим". Мать работала 20 лет учителем в той же школе, где училась дочь, и конечно же, Марина знала ее расписание наизусть.

Для Марины наступили благоприятные времена. Она выбрала институт, завела новых подруг, оставив в прошлом старую компанию, а ее собственная квартира находилась в центре города, в шаговой доступности от лучших магазинов и кафе, кинотеатров и театров, а также других развлекательных и культурных мест. Студенты, молодые преподаватели и опытные профессора - это были совсем другие люди по сравнению с грубыми хулиганами. С ними было приятно не только в интимном плане, но и в общении. Они были джентльменами не только в постели, но и после нее, строго соблюдали обещание сохранять тайну о своей связи даже после ее окончания.

Она не преследовала материальных выгод от своих мужчин. Ничего такого - в финансовом плане. Ее отцом заботился о ее материальном благополучии, а мать тонко научила ей быть хозяйкой в своем доме. Учеба у нее шла хорошо, не все оценки были отличными, но точно без двоек. То есть секс с преподавателями не был связан с желанием получить халявные оценки. Она хотела от партнеров только одного: небольшого флирта в начале, который часто сама инициировала, короткой прогулки или посещения кафе, чтобы узнать, насколько можно ему доверять в плане разговорчивости, а затем - секса, секса и еще раз секса.

В Марине я, DD, увидел себя отраженным в зеркале. Но это было не обычное зеркало со строгой конгруэнтностью между правой и левой сторонами. Если бы у людей случилось чудо и гендерный менталитет поменялся местами, я бы вел себя так же. И если бы стало общепринятым то, что женщины охмуряют мужчин, стремятся завоевать их расположение любыми доступными методами и усилиями для того чтобы затащить их в постель, а мужчины по каким-то причинам стали считать хорошим тона отказываться от секса, сдерживаться, но в конечном итоге получать максимальное удовольствие, зачем все это сложное общение? Просто любите друг друга и будьте счастливы!

В том случае, если я хорошо помню все свои партнерши-любовницы-подруги и большинство проституток по имени, а также подробности наших первых встреч, типичные и нетипичные особенности секса, а также то, что они рассказывали о себе, особенно в интимном плане, то у Марины обстоятельства были следующие. "Я ехала в маршрутке куда-то. Мужчина через два ряда улыбается, привлекает мой взгляд и начинает разговор. Я отвечаю ему сдержанно. Его лицо мне кажется знакомым: возможно, мы виделись в театре на прошлой неделе или же пересеклись в очереди к банкомату пару дней назад. Когда выходила из маршрутки, вспомнила - оказывается, я спала с ним на пятом курсе".

Однако возможно, что это не связано с особенностями моей памяти, а скорее является результатом закона больших чисел. Я спросил её приблизительное количество мужчин в её жизни. В этом отношении мы, по крайней мере сначала, были похожи.

- Я тоже в начале считала своих мужчин, это было довольно интересно узнавать, сколько их у меня будет в итоге. Но уже к моим 20 годам я превысила отметку в 100. Я просто перестала их считать. Так что сейчас я не могу приблизительно назвать точное количество. Пятьсот? Вероятно больше. Тысяча? Скорее всего меньше.

Учитывая такое отношение к сексу, было немного странно, что она освоила оральный и анальный секс не сразу после первого опыта в 17 лет, а значительно позже. Она попробовала оральный (как минет, так и куннилингус) в 19 лет, а анальный только после окончания института, когда ей исполнилось 25 лет.

Марина рассказала мне свои мысли о интимных отношениях, и я решил передать это в своем собственном стиле:

«Когда я была ребенком, играя во дворе или на участке школы, я неизбежно слышала непристойные выражения от подростковых мальчиков. «Соси куй» или «я твой рот ипал» – эти фразы были проникнуты негативом и оскорблениями. Но когда я начала изучать сексуальность и читать об этом, я осознала, что это на самом деле возбуждающий процесс: держать пенис во рту, сосать его, чувствовать его возбуждение, делать ритмичные движения – все это вызывало у меня сильные фантазии о минете. Я желала вернуться в прошлое и испытать этот опыт со всеми своими бывшими партнерами.

Однако тогда я была одна и сталкивалась не только с матерными словами и оскорблениями, но также с общественными предрассудками. В моем окружении каждый мальчик говорил, что когда он вырастет, он женится и будет заниматься сексом со своей женой – это было считалось нормальным, ведь его родители тоже занимаются сексом. А каждая девочка соглашалась, что когда-нибудь она полюбит и выйдет замуж, чтобы заниматься сексом со своим мужем и иметь детей. Но оральный секс? Это было считается грязным и унизительным, и все девочки в нашем окружении были единодушны в этом мнении.

Мальчики в нашем окружении считали, что получать минет приятно и круто, но не стоит целоваться или проводить время вместе после этого. Они не хотели делиться пищей или напитками со своими партнерами, потому что это могло заставить их быть "сосками". Они также верили, что можно заниматься только анальным сексом – лицом к заду – чтобы случайно не пересечься губами после минета. Девочка, которая один раз отказалась от минета после первого раза, автоматически становилась предметом осуждения. У нас, девочек, также были легенды о кунилингусе. Мы думали, что если найдется парень, который полижет клитор, то это будет приятно и здорово. Но после этого мы не сможем целоваться или проводить время вместе, и нам запрещено будет даже касаться его пениса».

В настоящее время нам, взрослым людям, кажется смешным слушать такие глупости. Но в прошлом я не была так уверена в оральном сексе. У меня были фантазии, но они сталкивались с детскими представлениями и отношением мальчиков и девочек. Мне потребовалось время, чтобы понять, что нет ничего стыдного или грязного в этом, что отношение моего партнера ко мне не изменится, если я поцелую его член или полизну головку. Он также с радостью будет ласкать меня между ног и не испытывает никакого дискомфорта.

Если я потеряла свою вагинальную девственность за один раз, то оральный секс для меня стал процессом постепенного преодоления барьеров. Было не менее 5 встреч, на каждой из которых мы шли дальше. Он целовал мои половые губки; он лизал клитор, раздвигая губки руками; я поцеловала его член возможно ближе к основанию; я лизнула головку и отпрянула, вытирая язык об его плечо. И, наконец, осознав, что мы все равно оральные партнеры, мы стали заниматься оральным сексом на пятой встрече. Он был удивлен и думал, доверять ли мне в этом вопросе или считать меня талантливой от природы.

Таким образом, после преодоления этих барьеров фантазии стали реальностью, и с тех пор ни один член моего партнера не обходит мой рот. Что касается кунилингуса, я отношусь к нему немного иначе. Это необязательный элемент моей сексуальной жизни, и я не радуюсь распространенной тенденции в интернете, когда каждый второй мужчина начинает предложение с просьбы отлизать. Кунилингус - это не только простое прикосновение лица к самым чувствительным частям моего тела, это искусство и должно быть делом любви. И что интересно, хотя сейчас молодые люди более открыты для оральных ласк, среди мужчин такого же возраста, и даже старше, все еще есть те, кто придерживается мнения дворовых представлений 14-15 лет. Недавно я встретила мужчину, который пригласил меня на свидание. Мы сели в его машину и разговаривали. Он казался серьезным и не употреблял неприличных слов, не было видимых татуировок, что указывало на отсутствие тюремного прошлого. Казалось, мы договорились о более интимном свидании вечером, но тут он заявил: "Прости, но я не буду целоваться с тобой". Я очень разозлилась и спросила: "Потому что я делаю минет?". Он кивнул. "Так это значит, что я доставляю удовольствие таким жирным свиньям? Это благодарность за то, как я отношусь к тебе?" Он молчал, но было понятно, что этот человек больше не интересен для меня. Я вышла из машины и хлопнула дверью. Это было обидно, правда...

Я выше оговаривал, что четко не помню, какие именно мысли Марина высказывала в кафе на первом свидании, какие во время интимной встречи и какие уже после — в Интернете. Но именно этот эпизод с «жирной свиньей» был рассказан мне в кафе, и было видно, что она действительно переживает, всей душой и телом стараясь доставлять побольше удовольствия мужчинам, но иногда натыкаясь на презрительное отношение. Я кладу руку поверх ее руки и говорю: «Я тебя поцелую, можешь быть уверена». Понимая эту фразу как мое желание немедленно ее поцеловать, она испуганно поднимает на меня глаза: «Не смей, у меня в этом кафе официантка знакомая». Я вообще-то имел в виду не сейчас, действительно, зачем компрометировать замужнюю женщину, а во время интимной встречи, но раз она так поняла, и ей это важно: «Не здесь, не бойся. Но сегодня я тебя обязательно поцелую в губы». У нее в глазах скачут чёртики: «Сегодня интима не будет, у меня много работы, и еще мне надо поехать к родственникам отсюда». Отсутствие интима еще не гарантия для отсутствия поцелуев, но я ей отвечаю «а вот увидишь» и мы продолжаем беседу.

Продолжение рассказа Марины об анальном сексе и прочем:

«С анальным сексом была чуть иная ситуация. Да, в моих фантазиях он также присутствовал, играл не самую главную, но тоже важную роль, роль этакого десерта, изюминки, бонуса для партнера. От души натрахавшись и насосавшись, я давала достойному партнеру доступ и к задней дырочке, получая не физиологическое, а моральное удовольствие от своего собственного распутства. Почему ж не физиологическое? А именно потому, что жопа не пизда, в ней нет целки, и я могла смело вставлять в нее разные предметы, начиная от своего же пальца. Ну так вот, было не ахти. Предмет в попе в начале сеанса мастурбации воспринимался однозначно с болью и дискомфортом, а мазохистско-нижних желаний и фантазий у меня не было никогда, равно как и садистско-верхних. Предмет в середине сеанса воспринимался пусть не с болью, но как отвлекающий фактор, помеха на пути достижения оргазма. Его можно было терпеть, но кайфом было не его наличие, а избавление от него. И только находясь на самой грани оргазма, и в самые первые секунды поднимающих ввысь и опускающих в бездну волн, этот предмет давал дополнительные приятные ощущения, расцвечивал оргазм иными красками. Да и то не всегда!

Интересно было то, что общественное отношение к анальному сексу было более терпимым, чем к оральному. Конечно, порядочная жена и мать не должны были допускать таких интимных взаимодействий, но эти безответственные мужчины-хулиганы доходили до абсурда. Они считали неприемлемым для порядочной женщины даже прикосновение к половому члену и серьезно обсуждали позы в сексе, такие как "раком" или "наездница"! Но вернемся к анальному сексу - некоторые девушки думали о том, что поддавшись просьбам парня или его настойчивости, они будут заниматься анальным сексом. Было важно пережить боль, но этот вид секса не рассматривался как унизительный и грязный. К тому же, для парня это могло быть грязным – если он хочет вводить свой член в экскременты – пусть делает это сам. Получается, что я была более консервативной в этом вопросе по сравнению с другими, хотя считала их очень отсталыми. Они были готовы время от времени удовлетворить своего партнера, но полностью заниматься анальным сексом – от начала до конца. Я же была готова иногда удовлетворить своего партнера анальным сексом только перед окончанием акта, не желая жертвовать своим наслаждением ради его удовольствия.

Я долго не решалась на анальный секс, и я должна сказать, что до 19 лет (то есть до того момента, когда я начала делать оральный секс) предложений о проникновении в задницу было намного больше, чем после 19 до 25 лет, когда это наконец-то произошло. Это объяснимо - до 19 лет партнеры безуспешно уговаривали меня опробовать и оральный и анальный секс. А после 19 лет, зная, что они имеют доступ к моему ротику и влагалищу, особого желания стать первопроходцами в этом деле уже не было.

Вероятно, ты ожидаешь, что поскольку мой наставник в сфере орального удовлетворения был опытным и зрелым человеком, то и введение в анальный секс должен был осуществиться таким же зрелым экспертом? Я тоже так думала, но оказалось все несколько иначе. Меня проник в задницу юный парень, еще почти девственник внешне, милый и малолетний брат моей подруги. Я уже давно была очарована его кукольной красотой, но не хотела, чтобы он стал "голубым". Он выглядел очень нежным и скромным как внешне, так и по поведению.

Соблазнить его не составило особых сложностей. Уходя от его сестры поздно вечером, я попросила его проводить меня до автобусной остановки под предлогом опасений быть приставленной на улице хулиганами. Но я уверена, что если бы кто-то стал приставать ко мне, я бы защитила его больше, чем наоборот. И если бы противники оказались слишком сильными, они бы удовлетворили меня вместе с ним, безусловно. На остановке я немного поболтала с ним, заметила его стеснение и красноту на лице, но также видела, как он радуетсся тому факту, что рядом со мной - такая привлекательная девушка. Почувствовав, что он понимает роль "сантехника" или "электрика" в прямом смысле слова и готов искать для меня лучших специалистов по всему городу, я не стала жаловаться ему на протекающий кран или сломанную розетку. Я попросила его приехать ко мне на следующий день и помочь передвинуть тяжелый стол. Я искренне надеялась, что он придет одиноко и не будет брать бригаду грузчиков.

В постели парень оказался достаточно уверенным. Он не только меня видел своей красотой и захотел воспользоваться ею, конечно же он не был опытным мужчиной, но Москва тоже не строилась в один день, и быть для меня третьей или четвертой женщиной в его жизни - это уже неплохо. В общем, он трахал меня сзади, ласкал мои ягодицы, спину, бока - все очень нежно и ласково. Я ощущала, как он наслаждается видом моей анальной дырочки: раздвигал ягодицы в процессе и случайно касался ее. И набравшись смелости, он спросил:

— А можно тебя в другое место?

Это предложение и его интонация меня удивили. Не в попу, не в зад, не в анус, а именно в другое место, как будто говорят детям о «горшке». Я представила, что этот человек будет заниматься со мной сексом в задницу, и это меня возбудило. Я ответила ему, что да, если он слегка смочит пальцы слюной и хорошенько увлажнит меня. Он делает все правильно, и я почувствовала, что у него есть опыт анального секса (позже он рассказал мне о своем опыте: трое из его прошлых партнерш занимались с ним анальным сексом, а только одна брала его в рот). Его член был не очень длинным и толстым — просто идеальным для анала. Он двигался ритмично в моей киске, а три его пальца также ритмично двигались в моей попе. Это было неприятно, но не больно — скорее контекстуально приятно. Когда через некоторое время мое тело стало реагировать, я попросила его перейти к проникновению члена. Он сделал это быстро, но аккуратно и умело. Я положила руку на клитор, конечно, но почувствовала, что она играет вторую скрипку в этой симфонии оргазма, которая вскоре настигла меня. Первой скрипкой был все же член в попе, а дирижером — мой мозг, который постоянно говорил телу: "Меня трахают в зад, мне делают минет, я ласкаю свой клитор для анального оргазма. Это замечательно".

Ты думаешь, что после этого анал стал обязательным в моей сексуальной жизни? Да, я тоже так думала. Но это не так! Зная, что и попочке нужен отдых, я проигнорировала двух случайных любовников. Но на третий день с радостью и кокетливостью сообщила своему более-менее постоянному партнеру о доступности запретного до этого времени участка. Он также обрадовался и захотел сразу начать с этого. Я уговорила его начать с позы "на четвереньках", а потом перейти на другую позу по моей просьбе. Но он не выдержал! Он немедленно взял меня так, как хотел, и вставил палец в мою попу, чтобы убедиться, что я не возражаю (как это случалось раньше), и потом проник в меня своим гораздо более крупным членом. Я закричала от боли, отскочила и даже ударила его ногой по бедру. Он был озадачен и обвинил меня: "Ты хотела начать со мной, я бы понял, если бы ты так сказала. Мы бы использовали гель и делали все тихо и осторожно. Все равно я уже занимался анальным сексом с кем-то в первый раз. Ты сказала, что доступ открыт. Но это не так". И так до сих пор остается. Не всегда и не со всеми — только когда я очень возбуждена и раскрепощена — тогда можно заканчивать в задницу. В других случаях я просто не хочу этого делать!