Мистер Счастливчик

Мне всегда говорили, какой я счастливый сукин сын, но лично я так не думаю! Я терпел неудачу во всем, что когда-либо делал. Если я покупал машину, это всегда она оказывалась развалюхой. Каждая девушка, на которую я когда-либо смотрел, бросала меня ради другого парня. Просто все постоянно было не так. Единственные отношения, которые я мог сохранить,  — это связь с компьютером.

Когда я учился в средней школе, я был этим парнем. Ну, тем самым, у которого трусы раз в месяц взбирались на флагшток. Это меня ты засунул в мой шкафчик и оставил там. Я знаю, что это сделал ты. Каждая чертова грязная шутка из книги подъебов. была проделана со мной. Черт возьми, они могли бы назвать эту книгу моей биографией.

В колледже было примерно то же самое; однажды ко мне обратилась девушка с просьбой помочь ей с английской газетой. Пока мы разговаривали, я почувствовал, как на меня упала тень. На секунду мне показалось, что солнце зашло. Мне не повезло, потому что ЭТО оказалось ее трехсотфунтовым бойфрендом. Да, он был каким-то громким именем в футбольной команде. Он улыбнулся мне, и свет погас. Очнулся я примерно через неделю в больнице.

Мне было чертовски больно, но, по крайней мере, я был жив... очень повезло, да? В то время я так и думал. Мне приходится целыми днями валяться в постели, и хорошенькие медсестры суетились вокруг меня. Меня обтирали этими по-настоящему мягкими банными губками так бережно со всех сторон, что мне даже не нужно было принимать снотворное и они даже будили меня пару раз.

Однажды утром, когда я еще спал, два больших парня положили меня на каталку и увезли. Я проснулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как кто-то надел мне на лицо маску. На следующий день я обнаружил, что мое левое яичко было удалено.  — О, просто небольшая путаница,  — сказала больница. Мой отец сказал мне, как мне повезло, что они не убрали оба. Да, действительно повезло.

Какого-то другого парня обтирали моей губкой, пока мне делали его операцию.

У жизни всегда есть способ немного отомстить. Всякий раз, когда у меня все шло хорошо, карма, или как вы там это называете, давала мне пинка под зад. В моем случае, я думаю, я должен сказать по орехам.

После колледжа у меня была хорошая полоса примерно на 3 года. Я получил отличную работу связанную с компьютерами и купил хороший дом. Деньги платили хорошие, так о чем же беспокоиться? Я тоже так думал.

Может быть, все это дерьмо уже позади, и, может быть, я действительно счастливчик.

Лана начала работать в моем отделе секретарем. Она не была особенной, но по-своему привлекательной. После нескольких месяцев совместной работы она спросила меня: Со мной что-то не так, Джим?

Джим это я. Я не скажу тебе своего настоящего имени. Оно был изменено в этой истории, чтобы скрыть мои глупости.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Лана?  — 

Ответил я.

— Я работаю с тобой уже три месяца, и ты почти не разговариваешь со мной,  — продолжала она.

— Прости, Лана, я этого не предполагал, наверное, я не очень хорошо общаюсь,  — пробормотал я.

— Ты что, стесняешься?  — спросила она.

— Немного, я полагаю.

— Я тебя не пугаю?

— Меня все пугают.

— Что ты имеешь в виду?

— Это долгая история.

— Ты хочешь мне рассказать?

— Лана, ты всегда задаешь так много вопросов?

— Нет, не всегда.

— Мне начинает казаться, что я стою на месте свидетеля в суде.

— Прости, я не хотела, чтобы все так вышло.

— Все в порядке, Лана.

— Ну, а ты, Джим?

— Что я?

— Ты хочешь поговорить об этом?

— Ну, не совсем.

— Ладно, Джим, тебе решать.

Так продолжалось еще пару месяцев. Лана, все время, задавала мне ужасно много вопросов. Я почти начал избегать ее. С твоей точки зрения это может выглядеть так, будто Лана пытается приударить за мной. А я все время оглядывался через плечо. Должно было случиться что-то плохое, очень плохое. Темные тучи сгущались над моей головой, и я знал это.

Однажды утром она загнала меня в угол в коридоре.

— Джим, я уже несколько месяцев пытаюсь поговорить с тобой. Я наконец-то вижу, что происходит, ты просто стесняешься пригласить меня на свидание.

— Лана, дело не в этом... Она прервала меня.

— Если ты не попросишь меня об этом, то я просто положу конец этому глупому дерьму.

На мгновение мне показалось, что это конец ее погони за мной.

— Я хочу, чтобы ты заехал за мной в пятницу в семь вечера, и я не приму никакого отказа. И она пошла прочь. Черт возьми,  — подумал я,  — что же мне теперь делать?

Конечно, я не хотел ее обидеть, но как же быть со мной? Моя жизнь шла хорошо в тот момент, зачем все портить и искушать судьбу? Чувак, какой же он счастливчик.

Злой рок! Вот так я чувствовал себя всю неделю, ожидая пятницы. Любой другой мужчина прыгал бы от радости, но только не я. Я просто должен был смириться с этим и посмотреть, что произойдет.

Когда я подошел к ее двери в 7 часов, как раз вовремя, я почувствовал боль, двигающуюся от моего живота к груди. Страх, вот что это было. У меня уже было это чувство раньше, но не настолько плохо. Я позвонил в колокольчик и понял, что бежать уже поздно.

— Как раз вовремя, Джим,  — сказала она, открывая дверь.

Боже, какая разница. Это не могла бы быть одна и та же девушка. Она была абсолютной крошкой, настоящей картинкой для плейбоя. Какую разницу делает, немного макияжа и сексуальное платье. Я пытался быть крутым, а что бы ты сделал на моем месте? Вероятно, не то, что я сделал в тот момент: я схватился за живот и меня вырвало на ступеньку ее крыльца. Это было реально тонко и изысканно.

— Джим, что случилось? Ты что, заболел? Она потянула меня внутрь.

— Нет,  

со мной все в порядке.

Она усадила меня на диван и пошла на кухню. У меня голова шла кругом, зачем я сюда пришел? О черт, мне кажется, что это худший день в моей жизни, а я пережил немало плохих дней. Она вернулась с мокрой тряпкой. Лана оседлала мои ноги и вытерла мне лицо прохладной тряпкой. Это было так приятно. Я просто сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь прохладой влажного полотенца. Она продолжала вытирать полотенцем мое лицо и гладить шею. Черт возьми, это действительно начинало становиться жарким, я имею в виду, действительно охуительно жарким. Другой рукой она начала поглаживать мою грудь. Мои штаны начинали становиться очень неудобными, и я становился твердым. Теперь Лана растирала меня, и я был уверен, что потеряю сознание.

— О Джим, мне кажется, тебе уже лучше. Я знаю, что это так,  — сказала она, подмигнув.

— Лана, прости меня! Я попытался встать.

Она не позволила этому случиться. Она обняла меня за шею и поцеловала. Накрыв мой рот своим так сильно, что я не мог дышать, покачивание ее бедер стало быстрее. Наше дыхание участилось, и она засунула свой язык мне в горло. Мои руки были на ее идеальной заднице, притягивая нас друг к другу все быстрее и быстрее.

Лана сосала мою шею, очень больно. Я испытывал много боли в своей жизни, но ничего подобного до этого. Она сильно укусила её и начала мычать глубоко горлом, как львица на своей добыче.

Она вдруг отпустила меня и спрыгнула. Не было произнесено ни слова, и я смотрел на нее с благоговением. Лана рванула меня за пояс, как ребенок, открывающий подарки на Рождество. Мои джинсы и боксеры оказались у моих ног прежде, чем я успел сказать хоть слово. По правде говоря, ничего подобного со мной еще не случалось. Ее платье было снято через голову одним быстрым движением. Она буквально нырнула за мной и держала мой член обеими руками, целуя головку. Ее рот накрыл головку, после этого она погладила его руками. Она наклонилась ниже и взяла моё яйцо в рот и повернула голову с растерянным выражением в глазах.

— Я объясню позже,  — простонал я.

Мой стержень, казалось, становился тверже с каждым ударом сердца. Одним быстрым движением она оказалась на мне, сдвинув трусики в сторону. Лана жестко оседлала меня, быстро входя и прижимая свой клитор к моему члену на выходе. Снова и снова она хрюкала, трахая меня. Она держала все под контролем, и я не смог бы умереть, пока мой член оставался твердым. Я чувствовал себя человеком-дилдо. Ее атака на мой член продолжалась и продолжалась, так как я все еще становился тверже, я чувствовал, что он вот-вот лопнет. Наконец она застонала.

— Я кончаю, Джим, я кончаю. Кончай со мной прямо сейчас, Джимми. Ух! Ух!

Мы были покрыты потом. Она качалась взад-вперед и напряглась, ее глаза были закрыты, лицо было искажено от чего-то похожего на боль 

в течение примерно двух минут. Ее мокрая киска сжимала мой член, как тиски. Она рухнула на меня дрожащей массой. Ее дыхание было глубоким и измученным. Она уснула прямо на мне. Ты, наверное, думаешь, мужик, какой счастливый SOB (son of a bitch — сукин сын). Если бы!

Лана проснулась примерно через час, все еще сидя на моем пульсирующем ноющем члене. Мы трахались больше часа, и мой член был твердым больше двух. Боль была почти невыносимой. Лана улыбнулась мне и спросила:

— Ты уже снова возбужден?

— До сих пор!  — Сказал я, и потерял сознание в агонии.

В понедельник, около полудня, мои глаза наконец открылись. Я проснулся в незнакомой обстановке. Яркий свет заставил мои глаза чувствовать себя так, словно они были полны песка, и я, возможно, также проглотил несколько пригоршней.

Пытаясь сориентироваться, в палату вошла медсестра. Черт, я опять в больнице? Что, черт возьми, произошло, я не мог вспомнить ничего.

— Хорошо, Вы еще живы, не так ли?  — спросила она.

— Я тоже так думаю, но почему я здесь? Что со мной случилось?

— Вашей девушке пришлось позвонить в 911. Она сказала медикам, что Вы упали в обморок после... ну, в общем, вам сделали срочную операцию, и доктор скажет вам больше, когда позже придет навестить вас.

— Подружка? О боже, Лана. Операция? О черт, Боже милостивый, пожалуйста, нет.

Я осторожно приподнял простыню и заглянул под нее. Моя промежность была забинтована. Должно быть, я потерял рассудок. Они должны были успокаивать и поддерживать меня.

Позже вечером ко мне пришел доктор, чтобы объяснить, что произошло. Похоже, что во время моей предыдущей операции на яичках произошло некоторое повреждение кровеносных сосудов и нервов. Проблема не всплыла раньше, но под давлением и сокращениями киски Ланы, один из кровеносных сосудов или артерий подействовал как односторонний клапан и позволяя крови течь внутрь, не давал ей выходить. Вот почему мой член, казалось, становился тверже с каждой минутой. Там было слишком много крови, и это давление вызвало отсутствие чувствительности и боли. Врач сказал мне, что повреждение было не слишком серьезным, но они прооперировали меня, чтобы исправить повреждения.

Хорошей новостью было то, что он предполагал, что мои половые органы восстановятся. Плохая новость заключалась в том, что он не был в этом уверен. С моим состоянием, которое никто из врачей ни у кого не видел раньше, они попробовали некоторые новые методы и добавили более крупные сосуды для большего кровотока. Он продолжал говорить мне, что исцеление займет довольно много времени из-за огромного количества разрезов и швов, которые они сделали. Да, и кому теперь везет?

На следующий день ко мне пришла Лана. Она была похожа на ту Лану, с которой я работал, а не на ту, которая пыталась затрахать меня до смерти. Она принесла несколько журналов и конфеты. Мы немного поговорили, и она поцеловала и обняла меня.

— Джим, держу пари, тебе не терпится выбраться отсюда. Я отвезу тебя домой и 

буду заботиться о тебе, пока ты снова не встанешь на ноги. Я не могу дождаться, пока ты выздоровеешь. Я так хочу снова почувствовать тебя внутри себя,  — проворковала она.  — Той ночью ты трахнул меня, как животное. Никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так.

— Я тебя не трахал, Лана.

— Тогда как бы ты это назвал?

— Лана, это ты меня трахнула.

— Нет, Джим, ты трахал меня, пока я чуть не потеряла сознание. Где ты этому научился?

— Я этому не учился, Лана. Я девственник или, по крайней мере, был девственником в прошлую пятницу.

— Ты, должно быть, шутишь? Это невозможно!

— Это правда, я никогда не был ни с кем, кроме тебя.

В этот момент в комнату вошел доктор. Он спросил, как я себя чувствую, и сказал, что хочет взглянуть на мои швы, чтобы посмотреть, как они заживают. Лана спросила, можно ли остаться, и доктор ответил, что это зависит от меня. Я согласился, и доктор снял повязки. Я не знал, чего ожидать, но уж точно не этого. Мой член был похож на черно-синюю сардельку, побывавшую в драке со швейной машинкой. Доктор сказал: Хм,  — Лана в ужасе отвернулась, а я потерял сознание. А что бы ты сделал? Что бы ты подумал, если бы нашел Франкенхрена у себя между ног? О боже мой.

Я проснулся через несколько минут и обнаружил, что доктор обсуждает мое состояние с Ланой, как будто меня не было в комнате. Они говорили о времени выздоровления и востановления, о ее красивых волосах и о том, где они собираются пообедать. Но мне было все равно, и я снова заснул.

Мой отец пришел навестить меня позже в тот же вечер. Он не привел маму, так что мы могли бы поговорить. Я уверен, что мне повезло хотя бы в том, что мне не пришлось говорить с мамой о моих гениталиях. Мы с папой немного поболтали, и я объяснил ему то немногое, что знал об этой операции.

— Ну, сынок, тебе очень повезло, что у тебя осталось второе яичко.

— Да, папа, ты прав, я чувствую себя безумно удачливым,  — сказал я как можно более саркастично.

— Отдыхай, сынок, я скоро приеду к тебе и в следующий раз приведу твою маму. Ты же знаешь, как она волнуется.

— Иногда мне кажется, что она имеет полное право волноваться. Папа, почему это дерьмо всегда происходит со мной?

— Не знаю, но когда-нибудь все изменится.

Что ж, в тот день ничего не изменилось. Когда медсестра с большими сиськами помогала мне принимать ванну, я почувствовал первую боль в своем искалеченном члене. А потом боль ударила меня, как товарняк. Когда я начал твердеть, меня охватила боль. Я не могу описать тебе это чувство. Мне было так больно, что я мог только кричать, как испуганная маленькая девочка. Было решено, что меня продержат в коматозном состоянии несколько недель, чтобы я выздоровел. Доктор из-за страха порвать 

еще несколько швов счел, что мы не должны рисковать ради еще одной эрекции.

Я был в бреду большую часть времени. Мне иногда снились сны, но сны, как правило, плохие. Иногда мне снилось Лана. Мне снилось, как она целуется с моим врачом. Другой раз он трахал ее на кровати рядом со мной. Мне даже снилось, что их свадьба происходит в моей больничной палате.

Несколько недель спустя меня вывели из наркотического ступора. Первой моей мыслью была Лана. Я действительно не ожидал увидеть ее, и я ее не увидел. Она просто перестала приходить. Мое выздоровление прошло без особых осложнений, и я был выписан после 5-недельного пребывания в больнице. Я не пытался связаться с ней. Она никогда не была моей настоящей девушкой. Я просто отпустил ее.

На следующей неделе я вернулся на работу. Боже, как все здесь изменилось. Моя первая задача состояла в том, чтобы просмотреть все мои сообщения и электронные письма. Когда я был примерно на полпути, я нашел записку для всех сотрудников, касающуюся отставки моего начальника отдела. Черт, пока я был в больнице, я упустил шанс на повышение. Через несколько записок я узнал, на кого буду работать.  — Нет! Кто угодно, только не эта сука, пожалуйста, Дорогой Бог, пусть это будет опечатка. Джилл гребанная Дженнингс... мне, как всегда, повезло.

Открой свою энциклопедию и найди букву «П». Листай её до слова пизда. Держу пари, ты найдешь фотографию Джилл. Она самый противный человек, которого я когда-либо встречал. Ты же знаешь такой тип, злой и противный, с характером кактуса. Она понятия не имеет, чем мы здесь занимаемся. И ты уже догадался: она просто сногсшибательна. Длинные светлые волосы, лицо ангела и тело, созданное для секса.

Она впрочем, использует каждый из этих активов для дальнейшей продвижения карьеры.

Теперь я чувствовал, что все другие плохие времена моей жизни вместе взятые не равнялись тому, что сейчас я работаю на Джилл. Ебать меня. И для пущей убедительности этой картины, сейчас она стояла в моем дверном проеме.

— Джеймс, я хочу видеть тебя в своем кабинете в 12 часов. Тогда мы обсудим, что от тебя ожидается.

Черт бы ее побрал, теперь мне придется пропустить ленч. Эта сука сделала это нарочно. Я не буду вдаваться в подробности, потому что, честно говоря, эта встреча все еще выводит меня из себя, когда я думаю об этом. Скажем так, она говорила, А я слушал. Три часа я слушал. Всё именно так, как я и ожидал, я должен был сделать всю работу, а она должна была получить лавры.

Выходя из ее кабинета, я на мгновение задумался о том, чтобы уволиться. Я не знал, как смогу работать на нее. В короткий миг просветления меня озарило. Эта сука заплатит, и она дорого заплатит за то, что связалась со мной. У меня еще не было плана, но достаточно скоро он должен был прийти ко мне.

Я делал ровно столько, чтобы 

выжить на работе. Я бы не стал рвать свою задницу ради нее, и она это знала, но я был ей нужен. Она нуждалась во мне, потому что без меня финансовые модели пришлось бы проверять вручную. Это потребовало бы дополнительно 5 человек, которых у нас не было, и заняло бы больше времени на несколько месяцев. Пойти к боссу и сказать ему, это было бы самоубийством. Вскоре она поняла, что я загнал ее в безвыходное положение. Она не осмеливалась обращаться со мной так, как с другими умниками в отделе.

Я пошел к своему врачу на последний осмотр. Он отстранил меня от приема антидепрессантов и сказал, что Франкенхрен начнет функционировать примерно через неделю, когда действие лекарств прекратится. Он не был уверен, насколько хорошо тренировки скажутся на моей эрекции, но поощрял меня попробовать заняться сексом или мастурбировать. Все это было ново для меня, поэтому он дал мне пробник Виагры на случай, если я не смогу выполнить все должным образом, а затем он попросил меня вернуться через месяц.

Ну, единственная женщина, с которой я когда-либо был, ушла, так что мои возможности сократились наполовину. Через неделю я взял напрокат несколько порнофильмов и отправился домой на тест-драйв моего нового и улучшенного члена. Сначала я боялся, но, к моему удивлению, у меня сразу же встал.

Я выпил несколько кружек пива, чтобы расслабиться, и гладил себя около 15 минут. По мере того как я становился все более возбужденным, мой член, казалось, рос. Возможно, я был немного пьян, но мой член казался на несколько дюймов длиннее. Я уже давно не чувствовал себя так хорошо. Вскоре я обнаружил, чем больше я возбуждался, тем больше становился мой член. В тот вечер я проверил все его предельные возможности. Мой новый лучший друг точно получил тренировку.

Джилл все больше нервничала на работе. Было очевидно, что необходимость завершить проекты без дополнительной помощи изматывает ее. Эта сука заслужила все, что получила, и даже больше. После одного особенно долгого дня, когда я выходил из офиса, я услышал, как она плачет за своим столом. Просто чтобы посыпать ее раны солью, я подошел к ее кабинету и остановился в дверях. Она посмотрела на меня, и по ее щекам потекли слезы.

— Чего ты хочешь?  — выплюнула она.

— Ни черта,  — ухмыльнулся я.

Я повернулся, чтобы уйти. После того, как я сделал пару шагов, она позвала меня: Джим. я остановился, но не повернулся к ней лицом. На мгновение она заколебалась.  — Я в беде, мне нужна помощь.

На моем лице появилась улыбка. Вот и все, теперь она призналась, что нуждается во мне. Я держал ее на коротком поводке, и пришло время расплаты. Я медленно повернулся к ней, и теперь моя улыбка была больше похожа на злую усмешку. Я ждал, когда она заговорит.

— Пожалуйста, Джим, совет директоров собирается на следующей неделе, и они хотят, чтобы я сделала презентацию по счету Бенсона.  

Она отвернулась, избегая моего взгляда. -Ты же знаешь, что я не могу этого сделать, не так ли? Я промолчал. Это была ее проблема. Я бы не стал ей ничего облегчать.

— Джим, весь отдел будет выглядеть плохо, если я все испорчу.

— Нет, Джилл, ты здесь главная. Это ты будешь выглядеть плохо.

— Пожалуйста, Джим, не мог бы ты мне помочь?

— После того, как ты с нами обходилась, зачем мне это делать?

— Мы все можем потерять работу, если все пойдет плохо.

— Да ладно тебе, Джилл, этот отдел был командой до того, как ты его возглавила. Совет испытывает тебя, а не нас. Если ты облажаешься, то упадешь ты, а не мы. Просто повзрослей и признай это хоть раз.

Она знала, что я прав, это было видно по ее глазам. Но вопрос был в том, признает ли она это? Будет ли она умолять меня помочь ей?

— Разве мы не можем поговорить об этом?

— О чем тут говорить, Джилл? По-моему, когда тебя уволят, я получу твое место. Что ты можешь предложить, чтобы убедить меня внести за тебя залог?

Теперь Джилл это ясно видела, но как далеко она пойдет, чтобы спасти свою задницу? Хорошо, посмотрим. Я почти уверен, что она вышвырнет меня из своего кабинета.

— Что для этого потребуется, Джим? Я сделаю все, что угодно. Мне действительно нужна моя работа.

— Все что угодно? спросил я.

— Все, что угодно,  — ответила она.

— Я дам тебе ответ утром. И я вышел. Я собирался оставить ее тушиться на ночь. Пусть она будет той, кто на самом деле не хочет приходить утром на работу. Это я буду спать спокойно в эту ночь, а не она.

На следующий день она пришла ко мне, когда я сидел за письменным столом. Все должно было пойти по-моему. Я хотел быть в своем кабинете, чтобы она не сидела на своем троне и не смотрела на меня сверху вниз. Я попросил ее закрыть дверь и сесть. Я знал, что она очень встревожена, поэтому позволил ей заговорить первой.

— Ну, что ты думаешь о том, что я сказала?

— Да, Джилл, думал. Но я все еще не уверен, что хотел бы тебе помочь. Когда ты сказала, что сделаешь все, что угодно, ты действительно это имела в виду?

— Да, Джим, я сказала все что угодно .

— Как я могу быть в этом уверен?

— Джим, я могу быть кем угодно, но я не лгу. Мне нужна эта работа.

— Если ты согласишься на все мои условия, а я имею в виду все из них, тогда я помогу тебе.

— Просто скажи мне, что делать.

— Первое, чего я хочу,  — это чтобы ты перестала вести себя как последняя дрянь. Начни относиться к нам честно и с уважением. Это на самом деле в твоих интересах, и ты обнаружишь, что если ты будешь относиться к нам правильно, мы будем работать на тебя,  

а не против тебя. Не занимайся микроуправлением, мы знаем свою работу.

— И это все?

— О нет, все будет не так просто. Помни, Джилл, если я буду сидеть сложа руки и ничего не делать, то проиграешь ты, а не я. Следующее, что я хочу,  — это для меня, и это не подлежит обсуждению. Я позволил этой части осознать себя на минуту.  — Я хочу тебя на одну неделю. Все, что захочу, где захочу, на целую неделю.

Выражение ее лица было бесценно.

— Ты ведь не имеешь в виду секс, правда?!

— Я имею в виду все, что я захочу, Джилл.

— Это шантаж.

— Называй как хочешь, это моя цена. Выбор остается за тобой.

— Я не думаю, что смогу это сделать,  — она была ошеломлена.

А теперь, если ты не возражаешь, у меня много работы,  — и я отстранился от нее.

Я уверен, что она думала о том, чтобы уволить меня, но что тогда с ней будет? У нее не было большого выбора, а мне было все равно. Она попросила о встрече после обеда.

— Джим, разве мы не можем это обсудить? Могу я что-то другое для тебя сделать?

— Нет, Джилл, именно этого я и хочу. Это моя цена за помощь.

— Я могу тебе заплатить... У меня есть немного отложенных денег,  — умоляла она.

— Нет, мне не нужны твои деньги, я хочу тебя.

— Когда я должна это сделать?  — спросила она, смирившись с моим желанием.

— Ты придешь ко мне в пятницу, когда вернешься из Денвера. С собой возьмешь все, что тебе понадобится на неделю.

Я вручил ей конверт со всем необходимым, чтобы она выглядела звездой на своей встрече. Она сдалась. Я покинул ее кабинет, когда она сидела с выражением полного поражения. Бьюсь об заклад, тебе интересно, каким образом в итоге в этот момент мой мир обрушился, с моим то везением. Ты знаешь, это забавно, но я вообще об этом не думал, потому что мне было наплевать на то, что произойдет.

Следующая неделя на работе была приятной и спокойной, Джилл не было в офисе. Она звонила несколько раз, чтобы проверить и задать пару вопросов о своем слайд-шоу. В четверг, около пяти часов, зазвонил мой телефон, и это была Джилл.

Джим, извини, что беспокою тебя, но я просто должна была позвонить. Спасибо за твою помощь. Все прошло отлично и все они были очень впечатлены.

Я рад, что ты позвонила Джилл, я действительно рад за тебя.

Я знаю, Джим. Вот почему я позвонила. На прошлой неделе когда ты дал мне конверт я сначала не поверила тебе. Когда я изучила материал, я поняла, сколько усилий ты приложил, и мне стало стыдно за то, что не доверяла тебе. Я не думаю, что я бы сделала то же самое для тебя. Я позвонила, чтобы ты знал, как я сожалею о том, как я обращалась ко всем в офисе. Сможешь ли ты простить меня?

— Черт возьми, Джилл,  

я никогда не ожидал, что ты заговоришь почти по-человечески.

— Мне очень жаль, Джим, и я не забыла о нашей сделке. Увидимся в пятницу.

— До свидания, Джилл.

— До свидания, Джим, до скорой встречи.

Все складывалось совсем не так, как я себе представлял. Отношение Джилл изменилось. Я думал о том, как планировал трахать ее, пока она не взмолилась бы о пощаде. Я был уверен, что она не захочет придти спокойно, но сейчас она казалась почти готовой. Я собирался взять ее силой, если понадобится, но то, как она говорила по телефону, было похоже на то, что она с нетерпением ждала нашей встречи.

На следующий день, когда я вернулся домой, Джилл уже ждала меня. Она подошла и обняла меня.

— Ты рано, Джилл, я ждал тебя только через несколько часов.

— Да, я успела на более ранний рейс. Я просто не могла дождаться, чтобы увидеть тебя и поблагодарить за то, что ты сделал. Джим, а теперь мы можем войти? Мне нужно поговорить с тобой несколько минут, а потом я буду готова вернуть тебе свой долг.

Она взяла меня за правую руку, а я нес ее сумку в другой. Мы сразу же подошли к дивану и сели.

— Джим, мне будет очень трудно это сделать. Пожалуйста, позволь мне покончить с этим, прежде чем ты начнешь задавать вопросы или перебивать.

— Ладно, если ты этого хочешь.

— Когда ты увидел меня плачущей в моем кабинете на прошлой неделе, я точно знала, что сегодня останусь без работы. Даже после того, как ты предложил мне выход, я все еще не доверяла тебе. Ты мог бы засунуть кучу дерьма в этот конверт, и я бы не заметила разницы. Я проверяла графики все выходные, пытаясь понять это, но это было выше моих мозгов. Всю неделю я была в таком замешательстве, недоумевая, как же я попала в такое положение? После долгих душевных поисков до меня наконец дошло, что это была полностью моя вина. Я сама заварила эту кашу.

Джилл чуть не расплакалась. Я пошел на кухню и налил себе вина. Наверное, ей не помешает выпить. Черт побери, я знал, что смогу, она уже начинала действовать мне на нервы, и мне это не нравилось. Она снова взяла себя в руки, потягивая вино. Я все еще молчал, когда она продолжила:

— Джим, когда я попросила тебя помочь мне, у тебя были все основания мне отказать. Но ты этого не сделал. Условия, которые ты мне навязал, сначала шокировали меня, но после долгих раздумий я поняла, что действительно относилась ко всем вам как к дерьму, и не могла найти для этого никаких веских причин. Я знаю, что в будущем буду стараться изо всех сил больше уважать людей. Джим, я искренне извиняюсь перед тобой и выражу своё сожаление всему персоналу.

Затем Джилл попросила еще один бокал вина. Когда я вернулся, она продолжила:

— Когда ты сказал, что хочешь 

меня на неделю, я попыталась придумать, как выкрутиться. Честно говоря, Джим, я была уверена, что смогу найти выход из этой ситуации. Я думала, что расплачусь с тобой или просто уволю, но не успела. Но к концу моей встречи с советом директоров я пришла к выводу, что ты действуешь, так сказать, добросовестно, и в конце концов согласилась. Я хочу сказать, что ты легко мог бы меня подставить, но не сделал этого. Ты выполнил свою часть сделки, и я сделаю то же самое. Джим, я здесь для тебя, сделаю все, что ты хочешь, и я твоя.

Вот дерьмо, если бы это не было гребаной глазурью на тортике. Я планировал трахнуть Джилл, чтобы унизить ее. Я собирался отомстить ей за каждый дерьмовый поступок, который она совершила. Ты можешь в это поверить? Она только что извинилась передо мной и с готовностью выполнит все мои желания. Черт, теперь это уже не месть. Это секс по обоюдному согласию, а в мои планы это не входило. Ты, наверное, думаешь, что я не в своем уме. Передо мной сидит абсолютная красотка, которая готова отдать мне себя без всяких оговорок, без всяких запретов, и я злюсь из-за этого.

— Джилл, ты не могла бы уйти прямо сейчас?  — Спросил я, откидываясь на спинку стула.

— Джим, что случилось? Я думала, ты хочешь меня. Я здесь, как ты и просил.

— Черт побери, Джилл, это не то, о чем я просил. Я собирался взять тебя, я собирался... неважно.

Я уверен, что мое лицо покраснело, я кипел от злости внутри. Джилл, сама того не подозревая, придумала способ избавиться от нашей совместной недели. Просто мне опять повезло!

— Я не понимаю, Джим? Ты все еще можешь взять меня. Я твоя. Делай со мной все, что хочешь.

— В том-то и дело, Джилл, что я собирался сделать какие то вещи с тобой, а не тебя. Я не могу сделать этого сейчас, когда ты так этого хочешь и так добра ко мне. Пожалуйста, просто уходи.

— И что же ты собирался со мной сделать?

— Я собирался трахать тебя до тех пор, пока твои глаза не вылезут из орбит. Я собирался кончить тебе на лицо и волосы. Я собирался засунуть свой член так глубоко в твою задницу, что ты почувствуешь его в своем горле.

— О-О-О, это звучит забавно, Джим!

— Я собирался съесть тебя до тех пор, пока ты не попросишь меня остановиться. Я бы связал тебя и крутил твои соски, пока ты не заплакала бы от боли.

Я посмотрела на Джилл, и теперь она потирала промежность обеими руками. Ты можешь, блядь, поверить в это дерьмо? Я объяснял этой женщине, как я фактически изнасилую ее, и она получала удовольствие от этого. Это какое-то реально больное дерьмо. Если бы в комнату въехал автобус с голыми карликами, я бы сейчас не удивился. Это было определенно не то, что 

я планировал. Теперь Джилл стояла передо мной на коленях. Черт, она собиралась использовать меня, как это сделала Лана. А я как придурок, просто сидел и смотрел.

Джилл в считанные секунды сорвала с меня одежду. Теперь я лежал на диване голый, в одних черных носках. Ты хоть представляешь, как глупо я выглядел? Она встала и принялась медленно раздеваться для меня сначала платье, потом прекрасный кружевной чудесный лифчик. Она танцевала под свою собственную музыку. Да, Франкенхрен уже проснулся, можешь не сомневаться. Заметив мой растущий член, она пришла в такой восторг, как будто выиграла в лотерею.

— Боже мой, Джим, ты просто великолепен. О да, на этой неделе нам будет весело, обещаю.

Она взяла мой член в свою руку и потянула меня в спальню. Джилл прыгнула на кровать и перекатилась на спину. Ее ноги были сведены вместе, указывая на потолок. Стянув трусики с ее сочной попки, я впервые увидел ее безволосую киску. Я выстрелил свой первый заряд поверх ее чулок и пояса с подвязками, прямо в тот же момент.

— Неужели это сделала я?  — хихикнула она детским голоском.

К ее изумлению, я не смягчился. На самом деле, я стал даже больше, когда она размазала мой крем по ее красивой заднице и пухлой розовой пизде.

— Поторопись, Джим, пожалуйста, мне нужно почувствовать тебя внутри,  — умоляла она.

Мне не нужно было никаких дополнительных уговоров, и я оказался между ее ног в мгновение ока. Я достиг дна еще до того, как был полностью готов. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что это будет особенным. Мой член был слишком длинным для Джилл, но она не отступила. Я давал ей это так сильно, как только мог, и она просила еще.

— О боже, да, да, Джим, еби меня. Ох, еби меня, выеби изо всех сил. Так, так хорош. Заставь меня кончить, сделай это, Джим, О да, детка, сделай меня своей.

И я так и сделал. Я колотил ее целый час подряд. Ее первый оргазм занял некоторое время, но к тому времени, когда я отпустил ее, она была в постоянном кайфе. Мы были покрыты потом и спермой, а кровать промокла насквозь.

Отдышавшись, она спрыгнула с кровати и потащила меня в ванную. Мы приняли душ, но, как ни странно, она не включила воду.

— Что ты делаешь, Джилл?

— Я хочу, чтобы ты помочился на меня.

— Что ты только что сказала?

— Просто сделай это, я хочу быть твоей грязной девчонкой.

Джилл стояла передо мной на коленях, красивая и ранимая, и просила меня пописать на нее. Нет, я бы тоже не поверил, если бы меня там не было. Она обняла меня и направила мою струю на грудь и живот. Затем она откинулась назад так далеко, как только могла, и направила желтую струю на свою киску. Свободной рукой она быстро потерла клитор и вскоре выстрелила в меня большим количеством мочи. Честно говоря, я никогда 

даже не думал о том, чтобы сделать что-то настолько извращенное, как это.

Внезапно все это стало таким нелепым, что я расхохотался. Вскоре мы оба так хохотали, что я поскользнулась и упал прямо на задницу, кстати, все еще в этих чертовых черных носках. Мы сидели в ванне, облитые потом, мочой и спермой, и хохотали до упаду. Мне вдруг пришло в голову, что никогда в жизни я не получал такого удовольствия.

Ну вот и подошла к концу неделя разврата после еще 7 дней секса и веселья. Я так и не отомстил Джилл. Должен тебе честно признаться, сейчас я ни о чем не жалею. Мы пришли к согласию, что эта неделя была лучшим временем в нашей жизни. Глядя ей вслед, я почувствовал печаль. Джилл обернулась и увидела мое лицо.

— Надеюсь ты не думал, что я позволю лучшему траху в моей жизни пройти так легко, не так ли? Я вернусь через два часа с остальными вещами. Ты можешь освободить место в своем шкафу?  — Спросила Джилл.

Ты веришь в эту чушь? Я был там, парень, и я сам не могу. Так что, возможно, мой отец был прав и моя удача пришла ко мне. Ну что ж, я женился на этой сучке, так кому же теперь повезло?