Дом с похотливыми монстрами. Часть 46

Майк лежал в фонтане, устроив голову между грудей Найи, и наблюдал, как над головой проплывают разноцветные облака из Измерения Мечты. Нимфа любовно играла с его волосами, пока он приказывал облакам менять форму над ними, превращая их в бессмысленных существ, которые гонялись друг за другом по кругу.

— Твоей голове стало лучше?  — спросила она.

— Добираюсь туда.  — Его взгляд метнулся к большой трещине, которая все ещё доминировала над одним участком неба. Вскоре после того, как он объявил Джеку Фросту, что он тот человек, который спасет Рождество, вся его голова взорвалась от боли. Юки удалось поймать его по пути вниз, но все погрузилось во тьму. Когда он в следующий раз открыл глаза, то оказался в Измерении Мечты.

Думая, что он только что потерял сознание, он попытался проснуться. Обычно это было несложно, но серия гигантских трещин в небе запульсировала ужасным светом, заставив его вернуться на землю от боли. Трещины со временем исчезали, и он намеревался уйти, как только они исчезнут.  — Я не знаю, почему другие спа-салоны не предлагают это в качестве услуги. Люди заплатили бы хорошие деньги, чтобы отдохнуть в горячем источнике с такой идеальной парой грудей, как у тебя.

— Я уверена, что кто-то там зарабатывает этим на жизнь. Ты просто нечасто выходишь на улицу.

Он рассмеялся, затем застонал, когда трещина расширилась.  — Почему здесь должно быть больно?  — застонал он.

— Твой первый опыт с магией души был сродни марафонскому забегу, глупышка.  — Многочисленные руки гладили его тело, помогая расслабиться.  — Я толкнула тебя гораздо дальше, чем ты должен был быть в состоянии зайти, и ты случайно впитал немного этого золотого света. Я смогла уберечь его от поджаривания твоих мозгов, так что головная боль — это утешительный приз.

— Спасибо за это.  — Он протянул руку и нежно погладил её по груди.  — Я не знаю, что случилось бы с Юки, но это было нехорошо.

— Она, вероятно, закончила бы так же, как снежная сучка.  — спросила Лили, стоявшая неподалеку. Она лежала на плавучем предмете в форме банана. В сновидении фонтан Найи часто был размером с бассейн с волнами, вероятно, по причинам, на изучение которых Фрейд с радостью потратил бы часы.  — Со швейцарским сыром вместо мозгов.

— Это не очень приятно,  — сказала Найя.

— И что?  — Лили переключила своё внимание на Майка, опустив солнцезащитные очки для пущего эффекта.  — Сучка привела с собой армию, у нее случился психический срыв, и теперь она играет роль жертвы инсульта на диване Санты.

Даже несмотря на то, что он спал, эта частичка Лили могла слышать, что происходит вокруг него, через его уши, если она сидела где-нибудь в тихом месте и достаточно сильно концентрировалась. Это заняло у нее довольно много времени, но в конце концов она сообщила, что половина тела Джека была парализована, и её усадили в кресло у камина. Ледяные монстры все ещё были снаружи, но большинство из них расползлись по деревне, чтобы делать то,  

что делали ледяные монстры. К его облегчению, Юки и Холли присматривали за ним, одновременно настороженно поглядывая на Джека.

Кстати, о Юки...

Майк посмотрел в сторону дома. Угрюмая кицунэ сидела там, подтянув колени к груди, и смотрела на него, поджав ноги.

— Ты все ещё в порядке?  — спросил он её.

Душа Юки подбросила ему ответ, из-за чего от нее улетела маленькая птичка, которая крикнула "Пошел ты!", прежде чем исчезнуть в небе.

— Она привыкнет,  — сказала Найя, поглаживая его плечи.  — Та часть её души, которую она отдала тебе, была сильно повреждена. Как будто она знала, что это безопасное место, где все заживет.

— До тех пор, пока она обучена домашнему хозяйству, неважно.  — Лили потягивала фруктовый коктейль, который она вызвала из эфира.  — О, и не то, чтобы меня кто-то спрашивал, но трахать эту эльфийку, в то время как возиться с чьей-то душой? Я просто обалдела.

Майк щелкнул пальцами, отчего банан Лили исчез. Суккуба упала в воду, расплескав свой напиток, и исчезла под поверхностью. Найя рассмеялась, затем отодвинулась в сторону, когда руки Лили вынырнули из воды, чтобы обхватить Майка за талию.

Его затянуло под воду, но он не волновался. Это был пейзаж его мечты, и он мог сказать, что Лили просто играла с ним. С минуту он боролся с ней под водой, прижимая её внезапно обнаженную плоть к своей. Когда она поцеловала его, он расслабился, но только для того, чтобы застонать и отстраниться, когда она слишком сильно ущипнула его за сосок.

— Сука,  — пробормотал он над водой.  — Это жалит.

— Ах, я задела твои чувства?  — Лили плеснула в него, и он ответил взаимностью. Поскольку это был сказочный пейзаж, Лили сильно ударила по воде, отчего она превратилась в гигантский член. Подобно киту, выходящему из океана, массивный член упал набок, придавив Майка своим весом. Он собирался ответить взаимностью, но у него снова заколотилось в голове.

— Ладно, этого достаточно. Ему нужен отдых.  — Голос Найи доносился отовсюду одновременно, когда образовался водоворот, засасывающий Лили под воду, а Майк всплыл на поверхность. Мгновение спустя бикини Лили всплыло на самый верх.

— С ней все в порядке?  — спросил Майк.

— Если только у нее нет аллергии на соленую воду, с ней все будет в порядке.  — Найя потерла ему лоб.  — И не беспокойся о том, что можешь задеть её чувства. Она установила замысловатую водную горку под фонтаном, её специально смывают по крайней мере раз в неделю.

— Насколько замысловатую?

— Больше получаса. Имеет по крайней мере три повторных цикла. Тинк помогала ей устанавливать аниматронику.

— Осмелюсь спросить?

— Только динозавры.

— Звучит приручающе.

— Они все трахаются.

— Вот так.  — Он рассмеялся, затем поморщился, когда смех превратился в болезненный раскат грома.

— О, любимый. Что мне с тобой делать?  — Найя крепко прижала его к своему телу. Несмотря на то, что его прибытие было внезапным, его Измерение Мечты всегда было хорошим местом для повторной калибровки. У него не было таких экстремальных свойств искривления 

времени, как у Лили из реального мира, но он все ещё был способен растянуть несколько минут до часа, если бы ему понадобилось.

Кое-кто из женщин заглянул, чтобы составить ему компанию. Хотя технически каждая женщина была частью его души, все они обладали самостоятельностью и делали то, что в основном делали бы в реальном мире, а это означало, что он не всегда их видел. Измерение Мечты было, по сути, его личной версией рая.

В конце концов Рату присоединилась к ним. Её изысканное кимоно расстилалось по воде, как гигантская лилия.

— Вот ты где.  — Майк потянулся к ней и поймал кончики её пальцев. Сделав небольшой рывок, Рату поплыла в его направлении.  — Чем ты занималась?

— Исследую окрестности этого места. Я нахожу очаровательным тот факт, что твоя душа заперта в месте, не имеющем истинных пространственных характеристик. Если ты копнешь достаточно глубоко, то доберешься до воды, а не до скальной породы или песка. После многих лет исследований я могу сказать, что твоя душа действительно является островом в астральном море.  — Рату посмотрела на облака, затем нахмурилась, увидев тусклую трещину в небе.  — Что это?  — спросила она.

Майк объяснил события, приведшие к его нынешнему состоянию. Рату хранила молчание, за исключением того, что задала несколько уточняющих вопросов. Закончив, она с минуту размышляла, затем повернулась и посмотрела на него.

— Ты ведь осознаешь невозможное стечение событий, необходимое для того, чтобы привести тебя туда, где ты сейчас находишься, верно?

— Я думаю, ты имеешь в виду невероятное. Если бы это было невозможно, я бы не увязал по колено во всем этом дерьме, которое затеял Санта.

— Ба.  — Рату пренебрежительно махнула на него рукой.  — Я не имею в виду то, что происходит на Северном полюсе. Сегодня ты манипулировал чьей-то душой, Хранитель.

— Что ж... это просто расширение полномочий Найи, так что я не думал, что это имеет большое значение.

Нага фыркнула, затем перевернулась на бок, чтобы посмотреть на него.  — Вот тут ты ошибаешься. Видишь ли, способность Найи манипулировать душами присуща её природе, и она не подарила её тебе.

— Нет? Я решил, что это все из-за нее.  — Майк запрокинул голову, чтобы увидеть лицо Найи.  — Верно?

Она покачала головой.  — Помни, что я всего лишь ответвление, моментальный снимок с того момента, как мы впервые поменялись местами. Нимфа может даровать много даров, но способность творить магию души не входит в их число. Я знаю столько же, сколько и ты, о твоих нынешних способностях.

— Ты казалась довольно беспечной по этому поводу,  — сказал он.

— И что?  — Она игриво ущипнула его за нос.  — Где мы проводим черту, за которой следует удивляться? Когда ты отправился в Подземный мир? Сражался с Джерсийским дьяволом? Трахнул одного из эльфов Санты?

— Это справедливо,  — признал он.  — Кстати, о Холли, я её здесь не видел.

— О, она здесь.  — Найя усмехнулась.  — Некоторое время назад она улизнула с Тинк, чтобы посмотреть её коллекцию молотков.

— Звучит как эвфемизм для чего-то,  — пробормотал 

он.

— Вернемся к тому, что я говорила,  — сказала Рату.  — У тебя есть способность прикасаться к душам и манипулировать ими, что, как я полагаю, связано с присутствием Сесилии. Магия, как правило, является совершенно отдельной сущностью, поэтому я предполагаю, что эта способность может исходить от меня. Когда я разбиваю объекты для зачаровывания, я могу потянуть за несколько из этих нитей и сплести их где-нибудь в другом месте. Итак, ты используешь некоторую вариацию моей собственной способности для выполнения аналогичной задачи с магическими существами.

— На самом деле, это звучит довольно опасно.

— Действительно.  — Рату смерила его серьезным взглядом.  — Непосредственные последствия подвергли бы тебя немалой опасности, если бы это стало достоянием общественности.

— Как так?  — спросил он, но сразу же понял, о чем она говорит. Рату обладала способностью выделять магические свойства в одном предмете и переносить их на другой, таким образом комбинируя чары. Обмен душами, который он совершил с другими, уже наделил его собственными фантастическими способностями, но что, если бы он мог просто вырвать желаемые черты у одного человека и имплантировать их другому? Мог ли он теоретически лишить Джека способности использовать ледяную магию и вложить её в себя? Уничтожит ли это Джека в процессе?

Если бы люди узнали, что он способен бродить по Земле и высасывать способности магических существ досуха, он бы точно стал врагом общества номер один. Общество было бы мелкой сошкой по сравнению с такими людьми, как Орден, или даже другими криптидами, бродящими вокруг. И дело было не только в магии. Он мог бы причинять вред душам. Какие последствия это будет иметь для загробной жизни?

— Срань господня,  — пробормотал он. Эта единственная крупица знаний могла подвергнуть его риску со стороны всех, кто знал о магии.

— Я вижу, ты понимаешь.  — Рату перевернулась на спину и посмотрела на небо.  — Эта трещина возникла не только из-за манипулирования душой Юки. То, что ты делаешь со своей магией, духовно истощает, но, судя по тому, что ты рассказал мне об этом золотом свете, ты заразил свой дух какой-то формой божественности. Вероятно, мы наблюдаем, как это интегрируется с твоей душой.

— Я не хотел этого. Я просто пытался уберечь Юки от таяния или чего-то в этом роде.

— Твои намерения были чисты, и это самое главное. Если бы ты решил захватить этот свет для себя, то, я полагаю, мы уже могли бы увидеть признаки коррупции. Ты прикоснулся к чему-то, чего у тебя не должно было быть. Если бы не твое уже измененное состояние, это, вероятно, убило бы тебя.

— О.  — Майк посмотрел на свои пальцы, вспомнив ту вспышку молнии, которой он поразил Грилу. Это было инстинктивно, а не то, чего он должен был достичь. Даже здесь, в Измерении Мечты, его рука болела.  — Что такое божественность?

— Вообще-то, я в этом немного разбираюсь. На самом деле какое-то время я была второстепенным божеством.  — Рату улыбнулась, внезапно погрузившись в воспоминания.  — Я 

стала одним из речных богов в своей местности, и люди отдавали мне дань уважения в виде празднования, молитв и лучшей рыбы, которую ты когда-либо пробовал.

— Звучит заманчиво,  — сказал он.  — Что случилось?

Лицо Рату напряглось.  — Это не то, о чем я люблю говорить. В любом случае, ты уже испытывал божественность раньше во время твоих встреч с Титанией. Когда существо становится достаточно могущественным, оно может подключаться к различным источникам энергии. Божественность — одна из них.

— Отличается от того, как ты обычно используешь большие огненные шары, в то время как Юки использует лед?

Рату кивнула.  — Вроде того. Наша магия элементарна по своей природе, и мы манипулируем переменными, которые уже существуют. Божественность — это нечто другое. В ней нет тех же правил, что и в магии, которую ты понимаешь. Например, я не могу использовать элементарный огонь, чтобы построить лодку, а Юки не могла использовать лед, чтобы согреть дом. Божественность — это магия чудес, и к её достижению предъявляются некоторые очень строгие требования.

— Например?

— Поклонение — это одновременно и самое легкое, и самое трудное. Для более крупных компаний это стало самоподдерживающимся делом. Для таких маленьких существ, как я, это может быть легко потеряно или отнято у теряющих веру. Благословленный богами путь — это путь, но очень сложный, потому что позже они всегда могут передумать, если ты станешь слишком могущественным. Став фундаментальной силой природы, ты сделаешь это. Например, если бы Джек стала абсолютным воплощением холода, она имела бы право на вознесение. Но божественность — это не просто грубая сила, это не так просто. С другой стороны, любая достаточно продвинутая форма магии может быть ошибочно принята за божественность. Кстати, именно из-за этой истины мы в конечном итоге получаем ложных богов.

— Хм.  — Майк снова посмотрел на свои пальцы.  — Значит, я заражен божественностью? Что это значит?

— Я не знаю. Я всего лишь частичка твоей души, я точно не могу выскочить наружу, чтобы осмотреться, так что... хм.  — Рату погладила свой подбородок, внезапно погрузившись в раздумья.  — В любом случае, тебе следовало бы поговорить с моим коллегой из реального мира, когда представится такая возможность. Ты играешь с могущественными, но хрупкими силами, и я бы предпочла, чтобы ты не ударил себя в грязь лицом перед ними. В конце концов...  — нага придвинулась к нему, её руки скользнули по его телу.  — Это довольно симпатичное личико.

— Нет.  — Найя проявилась рядом, её рука приняла форму пистолета. Она направила его на Рату и обдала её струей холодной воды под высоким давлением.  — Плохая змея, не трогай, пока ему не станет лучше!

— Ух, прекрасно.  — Рату облизнула губы раздвоенным языком.  — Найди меня в следующий раз, когда будешь дремать, Хранитель.

— Я сделаю все, что в моих силах.  — Он смотрел, как Рату уходит от фонтана, со смешанными чувствами. Флирт с нагой казался забавным, но ему действительно нужно было, чтобы эта трещина в небе исчезла, чтобы он мог проснуться. Несмотря на то,  

что Джек была инвалидом, он понятия не имел, как долго продлится её состояние.

Однако Рату была кладезем информации, и он снова вызвал это золотое сияние в своих пальцах. Оно издавало приятный басовый звук, очень похожий на биение сердца. Раньше ему никогда не приходило в голову, что у него в голове всегда есть настоящая библиотека информации, доступная в любое время, когда он спит. Пульсирующий свет в его руке испускал пару электрических разрядов, которые танцевали вдоль его предплечья.

— Пожалуйста, не превращай меня в фонтан спермы,  — сказал он, отвергая магию. Оргазмы были забавными, но мысль о том, что они могут быть вызваны божественной магией, немного пугала. Это не только измотало его, но и привело к тому, что убирать беспорядок было чертовски трудно.

Воздух наполнился звуком статических помех. Майк повернулся к дому и увидел, как из задней двери выходит Киса. Её тело очерчено тяжелыми темными линиями. Она отряхнулась, затем настороженно огляделась по сторонам.

— Ты решил вздремнуть?  — спросила она.  — Или ты сходил в какое-нибудь милое местечко без меня?

— Вроде как вырубился,  — ответил он.

— Все в порядке?  — Её лицо стало серьезным.  — Нам нужно возвращаться?

— У нас все в порядке. Тебе нужно остерегаться серьезно разозленного великана по имени Грила и армии ледяных монстров. О, и мы захватили Джека.

Киса несколько мгновений пристально смотрела на него.  — Юки ведь вернулась, верно?

Вспомнив об их предыдущем разговоре, он кивнул.  — Ага. Она снова официально главная и оберегает меня от неприятностей.

— Иногда я даже с тобой не могу,  — пробормотала Киса.  — Как бы то ни было, мы все ещё блуждаем по вентиляционным отверстиям, но нам не везет с поиском подходящего выхода. Некоторые из этих зданий находятся в плачевном состоянии, и я не собираюсь бродить по снегу.  — Она склонила голову набок, затем смахнула что-то, чего Майк не мог разглядеть.  — Нет, я не буду показывать ему свои сиськи и говорить, что они от тебя, оставь меня в покое.

— Скажи Тинк, чтобы вела себя прилично,  — сказал Майк.  — Нам нужно как можно скорее запустить эту печь. Становится холодно.  — Теперь, когда у него было пальто Санты, он не слишком беспокоился о себе, но как насчет эльфов? Холли могла бы пошутить, что она была бы не прочь спрятаться под его курткой, но для остальных эльфов это не было решением проблемы.

— Она знает. Нам пришлось сделать перерыв. Мы держали довольно быстрый темп, пытаясь найти достаточно большую отдушину, чтобы я могла уйти. Держись подальше от неприятностей. Я свяжусь с тобой позже.

— Пока.  — Он помахал Кисе как раз в тот момент, когда она скрылась из виду, а затем вздохнул с облегчением. Несмотря на то, что в поисках эльфов не было достигнуто никакого прогресса, он был рад узнать, что с ними все в порядке.

Он ещё немного побыл с Найей, а затем побрел на пляж размять ноги. Зел встретилась с ним, и они немного поболтали вдвоем. Было странно,  

что у них родился общий ребенок, но эта её версия никогда не была беременна и была вынуждена узнать об их сыне из вторых рук. Казалось, её это нисколько не беспокоило. В конце концов, она все ещё была просто частью его души.

В волнах появилась темная фигура. Это была Лили в надувном пончике. Майк попрощался с Зел и подождал, пока суккуба доберется до пляжа. Она вышла из воды. Ветерок поднимал голубой и золотистый песок, который клочьями прилипал к её ногам.

— Удивлена, что ты все ещё здесь, Ромео.  — Она была совершенно обнажена, если не считать черных кожаных сапог.  — Я думала, ты уже должен был проснуться.

— Достаточно скоро.  — Он кивнул в сторону трещины, которая почти исчезла.  — Я слышал, у тебя есть водная горка?

— Девушки просто хотят повеселиться.  — Она стряхнула немного песка с внутренней стороны бедра, затем послала ему воздушный поцелуй.  — В конце концов, тебя не так уж много, и когда ты просыпаешься, оргии и бои подушками здесь становятся немного скучноватыми. Кроме того, у меня есть тираннозавр, который вытворяет с велоцираптором такое, что заставило бы тебя покраснеть.

— Ты определенно привлекла моё внимание. Какие ещё странные штуки вы, девчата, строите в моей голове?

— Ну, ты знаешь, как некоторые люди говорят, что ты используешь только около десяти процентов своего мозга?  — Лили придвинулась к нему вплотную, её обнаженные груди оказались у него перед лицом. Его окутал аромат корицы, и он облизал губы в предвкушении.

— Да?

— Эти люди — идиоты.  — Теперь она была ещё ближе, её рука лежала на его промежности.  — Мозги так не работают.

Судя по тому, как она гладила его через штаны, прямо сейчас он определенно использовал меньше десяти процентов своего мозга. Океан вокруг острова затих, и даже бриз стих, когда Лили погладила его напрягшийся член.

— К чему мы клонили с этим?  — спросил он, забыв первоначальный вопрос.

— Это место — не твой мозг, Ромео. Это твоя магия и твоя душа. На нем больше трещин, чем на тротуаре, и я забочусь о том, чтобы каждая трещина была заполнена.  — Она прижалась к нему, а её груди расширились, закрывая ему обзор.

— Похоже, сегодня все немного чересчур... агрессивны.  — Не то чтобы он собирался жаловаться, но в воздухе определенно что-то изменилось. Это тоже не ограничивалось Измерением Мечты, но он не мог сказать, насколько это было связано с тем, что Холли была похотливой эльфийкой, или происходило что-то ещё.

— Мы всего лишь частички твоей души. Когда что-то меняется здесь, это потому, что что-то изменилось там. Так что тебе, вероятно, следует спросить себя... что в тебе особенного?  — Она схватила его за штаны спереди и сорвала их. Они исчезли, когда она опустилась на колени и взяла его член в рот. Он застонал. Его руки нашли рога у нее на голове и держали их, пока она с минуту отсасывала ему.

— О, это так приятно.  — Он издал тихий стон, когда Лили 

выплюнула его, а затем погладила его член обеими руками.

— Кстати, о трещинах. Та, что в небе, исчезла.  — Лили ткнула большим пальцем через плечо. Майк посмотрел и увидел, что небо имеет слабую ауру вокруг того места, где была последняя трещина, похожую на исчезающий синяк на небе.

— О.  — Он посмотрел на нее сверху вниз, затем снова поднял глаза к небу. Быстро подсчитав в уме, он подумал, сможет ли она отправить его в Измерение Мечты до того, как он проснется.

— Похоже, пришло время взбеситься, Ромео. Задай им жару ради меня.  — Со смехом Лили щелкнула его по яйцам, принимая решение за него. Пейзаж сна исчез, когда его глаза распахнулись, и её смех, и фантомная боль в его яичках исчезли.

— Боже!  — Холли склонилась над ним, когда он открыл глаза и в испуге отпрянул назад.  — О, Санта, ты меня до смерти напугал!

— Извини за это.  — Он несколько раз моргнул и закашлялся. В горле у него очень пересохло. Холли предложила ему кружку с чем-то, и он с удивлением обнаружил, что это была вода со льдом.

— Юки попросила меня растопить для тебя немного льда,  — сказала она.  — Подумала, что ты, возможно, оценишь что-нибудь ещё, кроме горячего какао.

— Она была права.  — Он жадно выпил воду, двигаясь достаточно быстро, чтобы часть её пролилась на его белый халат. Интересно, что вода стекала с ткани на пол, не оставляя после себя никаких следов влаги.  — Как долго я был без сознания?

— Пару часов.  — Холли забрала кружку обратно и протянула сандвич.  — Я наконец-то нашла время приготовить это, если ты голоден.

Он взял у нее бутерброд и откусил кусочек рая. Это был тонко нарезанный ростбиф с карамелизированным луком и сыром на булочке-бриошь. Застонав от восторга, он съел почти половину сэндвича, когда вспомнил о Юки.

— Она уже поела?  — спросил он.

Холли покачала головой.  — Она попросила меня перевезти тебя немного назад. Джек некоторое время была в полубессознательном состоянии, но сейчас она проснулась. Хорошо... наполовину проснулась.

— Отведи меня к ней.  — Майк с некоторым усилием встал, затем потер лицо, чтобы восстановить кровообращение. На Северном полюсе было так сухо, что у него начинали болеть носовые пазухи.

Его перевели в небольшой кабинет рядом с главной частью дома, и он вошел в главную комнату и увидел Юки, стоящую напротив Джека с парой карт таро в руках.

— Ты встал.  — Юки не потрудилась взглянуть на Майка, её взгляд был прикован к их пленнице.

— Да.  — Он подошел к ней и протянул вторую половину своего сэндвича.  — Тебе следует поесть.

— Я не...

— Да, это так.  — Он сунул ей бутерброд, и она взяла его. Взглянув на него, она нахмурилась.

— У тебя все глаза налиты кровью,  — сказала она.

— Неудивительно.  — Он отодвинулся от Юки и схватил кресло-качалку, стоявшее у камина. Он протащил его по полу, чтобы сесть рядом с Джеком, которая откинулась на спинку стула и наблюдала за ним одним глазом.

— Я не думаю, что 

тебе следует этого делать,  — предупредила Юки, но Майк отмахнулся от нее.

— Если бы она могла что-то сделать, она бы сделала это раньше.  — За его словами стояла не просто ложная бравада, но и тот факт, что от Джека исходила аура поражения. Одна сторона её лица теперь отвисла, а в единственном открытом глазу чувствовалась боль. Она неловко заерзала, увидев, как близко он сидит, затем отвела взгляд.

— Если ты собираешься убить меня, просто сделай это.  — Её голос был измученным, а слова невнятными.

Майк мгновение наблюдал за ней, затем открыл свои чувства, чтобы заглянуть в её душу. Она была не только в смятении, но и выглядела так, словно кто-то пытался разорвать её на части. Только несколько незакрепленных нитей соединяли две половины, и по всей конструкции пульсировал красный свет. Тот же самый золотой свет, который был вложен в дух Юки, был и здесь, но кольца, которые он образовал, аккуратно прорезали целые участки души Джека. Чем дольше он изучал её, тем больше ему казалось, что свет пытался сформировать символ, но он расплывался всякий раз, когда он пытался его изучить.

— Я не вижу в этом никакой необходимости,  — сказал он ей, беря за руку. Она отдернула её и сердито посмотрела на него.

— Мне не нужна твоя жалость.  — Её губа задрожала, а в глазу появилась слеза.

— Хорошо. Потому что я не предлагаю жалости.  — Он похлопал Джека по ноге.  — Но у меня есть несколько вопросов, если ты не возражаешь.

Джек отвела взгляд, а её лицо исказилось.

— Послушай, Джек, мы можем сделать это легким путем или трудным.  — Он встал и пересек комнату, чтобы взять подушку с одного из других диванов вместе с одеялом.  — Если ты выберешь легкий путь, ты расскажешь мне то, что я хочу знать, и тогда мы решим, что будет дальше.

— А трудный путь?  — Тон Джека был холодным, и в комнате стало ещё холоднее. Когда он обернулся, то увидел, что её кожа была бледной, но теперь, когда температура упала, было видно её дыхание.

Майк придвинулся ближе, крепко сжимая в руках подушку. Он подошел к ней сзади, толкая её беспомощное тело вперед и пододвигая подушку к её бедру. Когда он схватил её за плечи, она напряглась, и мороз пополз по его рукам, но пальто защитило его.

— Это очень похоже на простой способ, только ты упрямая, и мы никогда не переходим к попыткам выяснить, как тебя исправить. Тебе так лучше?

— Я... что ты сделал?

Майк встал перед Джеком и накинул на нее одеяло.  — Ты сутулилась в одну сторону. Я представляю, как у тебя начинала болеть спина. Ты ешь или пьешь? У нас полно горячего какао и печенья.

— Ты... что?  — Джек несколько раз моргнула, затем застонала.  — Моя голова, она так сильно болит.

— Держу пари.  — Он посмотрел на Холли.  — Давай начнем с какао, но ей нужна соломинка.

Холли с сомнением посмотрела на него, но подчинилась. Эльфийка на минуту 

исчезла на кухне, затем вернулась с кружкой и соломинкой цвета леденцовой палочки. Он взял её у Холли, затем оглянулся через плечо на Юки, которая была странно молчалива.

Кицунэ спала в кресле, к её губам все ещё прилип оставшийся лук, а в руке был зажат кусок бутерброда.

— Подмени меня.  — Он передал Холли кружку и пошел за одеялом для Юки. Когда он накрыл её, она всхлипнула, но затем затихла. Когда он посмотрел на её душу, то увидел, что золотой свет был занят тем, что пытался пробиться сквозь остальную магию Юки, но все ещё был спрятан красиво и аккуратно.

Когда он вернулся к Джеку, то увидел, что она пытается с помощью Холли потягивать какао через соломинку. Эльфийка вытирала шоколад с подбородка Джека полотенцем с монограммой, пока он не успел застыть. Он придвинул свой стул поближе к Джеку и посмотрел на нее.

— Итак, давай начнем с простого вопроса. Насколько тебе известно, ты в данный момент умираешь?

Джек выглядела удивленной этим вопросом, затем покачала головой.

— Ладно, хорошее начало.  — Раздался глухой стук по крыше, и он поднял голову.  — Хорошо, второй вопрос. Есть какой-нибудь способ отозвать твоих снежных головорезов?

Джек обдумывала это несколько секунд, затем языком вытащила соломинку изо рта.

— Я так не думаю,  — ответила она, растягивая слова.  — Я их больше не чувствую.

— Есть идеи, почему?

Половина губ Джека скривилась в усмешке.  — Божественность. Что-то из этого вошло в них, и теперь они... уникальны. Они больше не подчиняются мне.

— Хорошо, мы можем вернуться к этой проблеме позже.  — Он глубоко вздохнул и внимательно посмотрел на Джека. Он мог видеть крошечную бурю, зарождающуюся прямо под поверхностью её души. Было легко понять, что это означало, он не винил её за то, что она злилась или боялась. На её месте он был бы таким же.

Может быть, дело было в её уязвимости или в том, как она смотрела на него, как раненое животное, но что-то в Джеке нашло в нем отклик. Несмотря на то, что она была в сговоре с Крампусом, он чувствовал, что здесь есть нечто большее, что нужно исследовать.

— Что планирует Крампус?  — спросил он.  — Кроме того, что он просто генерал бас... плохой парень.

Холли благодарно улыбнулась ему. Несмотря на то, что ранее он использовал её в качестве сексуальной батареи, ей все ещё требовался приличный язык.

— Я... не совсем уверена.  — Джек поморщилась, отводя от него взгляд.

— Эй, ты в порядке?  — Он придвинулся ближе, готовый помочь ей всем, чем сможет. Через пару мгновений Джек повернулась к нему лицом с сомнением в глазах.

— Вот.  — Он взял кружку у Холли и поднес соломинку к губам Джека.  — Мы тоже можем принести тебе воды, только скажи.

— Я не понимаю.  — Джек уставилась на соломинку так, словно это было лезвие, приставленное к её лицу.  — Зачем проявлять ко мне доброту? Я шла сюда, чтобы убить тебя.

Он посмотрел на Юки, которая удовлетворенно похрапывала на своем сиденье. Это 

зрелище вызвало широкую улыбку на его лице.

— Честно говоря, я часто это слышу.  — Он поднес соломинку поближе к её губам, и она неохотно приоткрыла их, затем отхлебнула ещё немного теплого напитка.  — Я встретил таким образом некоторых из своих лучших друзей.

Джек вздохнула и отодвинулась от кружки.  — Я начинаю думать, что все это дурной сон.

— Это не так. В наши дни я практически эксперт по сновидениям.  — Он поставил кружку на стол и потянулся, чтобы поправить одеяло. Наклонившись над Джеком, он почувствовал холодную ауру, которую она излучала. Холод, который каким-то образом пробрался сквозь его пальто. Он заправлял одеяло за одно плечо, когда её другой глаз распахнулся, радужная оболочка треснула, как осколок стекла. Этот расширенный зрачок переместился вверх, чтобы сфокусироваться на нем, и его разум был атакован образами изобильных долин. Перед ним открылись мили пышного ландшафта, усеянного останками тысяч мертвых воинов. Их скелеты гнили в погнутых и сломанных доспехах. В его голове зазвучала музыка арфы, и теперь он стоял на утесе, возвышающемся над океаном. Перед ним стояла пышнотелая женщина с длинными локонами золотистых волос, которая один раз оглянулась назад, прежде чем броситься в бурлящие воды внизу.

Майк вернулся к реальности, когда лед растекся по всему его телу. Некогда безвольная половина тела Джека бросилась на него, крепко сжимая в руке ледяной кинжал. Был момент, когда время исказилось, и его мозг обрабатывал её движение в замедленном режиме. Он отвел её запястье в сторону, ударив её электрическим разрядом. Кинжал выскользнул из её руки и разбился вдребезги об пол.

— ТЫ!  — голос Джека изменился по высоте и тембру, когда она высвободила запястье из его руки и попыталась влепить ему пощечину. Он поднял руку, чтобы блокировать удар, не сводя глаз с другой руки Джека. Она была обернута вокруг спинки дивана, не давая ей подойти ближе.

— Прекрати это! Просто прекрати это!  — взмолилась Джек, и её голос снова стал нормальным. Теперь Юки была рядом с Майком, а её широко раскрытые глаза горели светом, когда она подняла своё собственное копье.

— Что ты со мной сделал?  — Пронзительный голос перешел в вопль, и Джек начала сползать с дивана. Майк оттолкнул копье Юки и опустился на колени, чтобы подхватить её прежде, чем она рухнет на пол.

— Полегче,  — сказал он ей, осторожно наблюдая, как её душа совершает дикие круги. Появился внутренний свет, угрожающий поглотить то, что уже было там.  — Мы не собираемся причинять тебе вреда.

— Это, должно быть, Фрейя,  — сказала Юки.  — Богиня войны, по-видимому.

— Война, да? Познакомилась с парнем в начале этого года. Большой меч. Он был огромным придурком. Воображал себя всадником. Твой друг?  — Майк толкнул Фрею-Джека обратно на диван и был впечатлен тем, как в её глазах отразилось замешательство разного рода.

— Просто прекрати это, Фрейя, пожалуйста. Они спасли нас.  — Джек смотрела себе на колени, когда её голос снова изменился.  — Они заманивают нас ложным ощущением...

Майк забрал копье у 

Юки и приставил его к горлу Джека. И Джек, и Фрейя стояли совершенно неподвижно, пока он продвигался вперед.

— Извини, Джек, но твоя подруга немного вспыльчива, и ей нужна проверка на реальность. Фрейя, не так ли?

— Я убью тебя,  — прошептала Фрейя.

— Нет, если ты не станешь сильнее,  — сказал он ей, двигая острием копья, чтобы случайно не проткнуть её.  — У нас не было ничего, кроме возможности. Яд в какао, удар копьем, или мы могли бы просто позволить Гриле убить тебя. Нам было бы гораздо легче.

— Грила бы и тебя съела.  — Холли встала с того места, где пригнулась, затем поправила платье.  — Там даже не было бы тела, которое можно было бы похоронить.

— Видишь? Так много способов, которыми мы могли бы позволить тебе стать чьей-то проблемой. Но моя подруга протащила твою задницу через Арктику, чтобы дать тебе шанс выжить. Почему, спросишь ты?

— Потому что я Рэдли.  — Юки подошла к Майку, её глаза сияли, когда она положила руку ему на плечо.  — А быть Рэдли — значит заботиться о тех, кто нуждается в помощи. Я планировала убить тебя, я признаю это. Но когда ты ворвалась, крича на два разных голоса, я поняла, что ты была не в лучшем положении. Черт возьми, я провела десятилетия в таком же положении. Просто гигантский клубок ненависти. Находясь в таком месте, ты принимаешь ужасные решения, даже если у тебя благие намерения.

— Ещё до того, как Грила вырубила тебя, я решила, что тебе нужна помощь. Это был шанс уравновесить чашу весов за все, что этот человек сделал для меня. Отплатить за его добрые дела вперед. Я даже спросила себя, что бы он сделал в моей ситуации, потому что его методы... неортодоксальны. Но, в конечном счете, он бы захотел помочь. Может быть, ты и не ищешь искупления, но я могу сказать, что ты определенно чего-то ищешь. И ты никогда не найдешь его, пробиваясь сквозь нас.

Удивленный словами Юки, Майк улыбнулся и кивнул в знак согласия.  — Так что ты скажешь, Фрейя? Я думаю, Джек это понимает, но ты тоже нужна нам на борту. Мы никогда не были вашими врагами. Мы просто пришли сюда, чтобы помочь Холли разобраться, куда все подевались.  — Он указал на эльфийку, которая отошла в сторону от ссоры. Холли кивнула в знак согласия.  — Мы не обязаны быть друзьями, но я не думаю, что нам нужно быть врагами. Я знаю, что Джек работала на Крампуса, и подозреваю, что теперь она понимает, что это была ужасная идея. Помоги нам исправить её ошибку, чтобы все исправить на Северном полюсе. И если вы поможете нам, мы хотим помочь вам.

Фигура на диване несколько мгновений смотрела на него, затем вздохнула. Джек-Фрейя пару минут что-то бормотала себе под нос, слова были неразборчивы. Майк не мог сказать, был ли это другой язык или она что-то быстро бормотала, но очевидно, что этот разговор 

не предназначался для его ушей.

— Моя слабая половина считает, что мы должны выслушать тебя,  — сказала Фрейя.  — Но я признаю, что, по-моему, она плохо разбирается в людях. В конце концов, это она втянула нас в эту передрягу.

— И я тот, кто хочет помочь тебе выпутаться из этого.  — Майк опустил копье, затем вернул его Юки. Его чувство опасности притихло, пока Фрейя изучала его. Он чувствовал мудрость и рассудительность в этом выбитом глазу, но сквозь них начинало просвечивать нечто гораздо более интересное.

Это была надежда. Джек была не просто одним сломленным человеком, а двумя, и ему нужно было придумать, как снова сделать их целыми. Ему предоставлялся шанс помочь кому-то, одновременно узнавая больше о своих новых способностях, и он собирался им воспользоваться.

— Ладно, Джек, Фрейя. Я собираюсь задать вам ещё один вопрос, прежде чем мы сделаем что-нибудь ещё, и мне нужно, чтобы вы обе были абсолютно честны.  — Он взял кружку с горячим какао и сделал глоток. У него внезапно пересохло в горле. Он вздрогнул, когда понял, что какао остыло как лед. Джек высосал из него все тепло. Он поставил кружку на стол и потер руки в предвкушении.

— Что, черт возьми, замышляет Крампус и как нам его остановить?

•  •  •

Длинные воздуховоды Северного полюса расстраивали Кису. Дело было не только в том, что они беспорядочно перемещались и часто пахли палеными волосами, или даже в том факте, что присутствие Майка бессмысленно перемещалось вокруг нее.

Это была темнота. Некоторые части системы были освещены, но большинство — нет. Киса не включала фонарик без крайней необходимости, а это означало, что большую часть своего времени она проводила, следуя вслепую за Тинк (которая могла видеть в темноте благодаря своим очкам). Кошки могли очень хорошо видеть ночью, но для этого все равно требовался какой-то вид рассеянного света, которого не было.

— Прекрати. Тинк понюхала воздух, и Киса услышала щелканье линз.  — Ладно, теперь в безопасности.

— Обычно это занимает так много времени?  — проворчала Киса.

— Плохой поток воздуха,  — ответила Тинк, наверное, в сотый раз. По крайней мере, гоблина была терпелива с ней.  — Думаю, скоро будет хорошая отдушина.

Скоро. Таким был ответ Тинк каждый раз, но это мало помогало успокоить тревогу Кисы. Ей была ненавистна мысль застрять здесь, бежать, пока не умрет от жажды или не свалится в шахту с сотого этажа. Они видели одного из них некоторое время назад, когда обе пробирались по выступу шириной менее метра. Внизу Кисе показалось, что она услышала какое-то движение в темноте, но Тинк сказала ей, что ей это почудилось.

Раздался металлический стук, и она почувствовала, как воздуховоды снова изменились. Тинк помолчала, затем обернулась и указала им за спину.

— Тинк, найди хорошую отдушину,  — заявила она.

Киса крутанулась на месте и увидела вентиляционное отверстие, которое выглядело достаточно большим, чтобы они могли в него пролезть. Настроенная пессимистично, она подождала, пока Тинк осмотрит решетку, а затем открутила винты с внутренней стороны. Почти все 

вентиляционные отверстия отвинчены изнутри, исключение составляют те, что в доме Санты. Она предположила, что это, возможно, проблема безопасности, или что Санта и его супруга знали, что лучше не соваться в смертельную ловушку для оборотней, но причины не имели значения. Тинк отодвинула декоративную решетку наружу, затем повернула её вбок, чтобы убрать в вентиляционное отверстие. Киса проскользнула в отверстие, и её волосы зацепились за неровные края.

— Наконец-то,  — прошептала она, увидев, что находится в каком-то административном здании. Комната была уставлена столами с горящими лампами и разбросанными стопками бумаги. Тинк последовала за Кисой в комнату, затем огляделась с хмурым выражением на лице.

— Тинк не уверена, где это находится.  — Она достала свою карту и изучила её. Пока она была занята этим, Киса подошла к одному из столов, чтобы взглянуть на бумагу. На нем был причудливый фирменный бланк, а на столе стояла опрокинутая корзина с нераспечатанными письмами. Они были адресованы Санте, и некоторые из них были написаны карандашом.

— Вот куда отправляются письма,  — сказала Киса.  — Значит, мы где-то в почтовом отделении.

— Теперь Тинк понимает. Гоблина написала что-то на своей карте и сложила её обратно.  — Киса здесь в безопасности. Двигайся тихо, не поранься.

— Я сделаю все, что в моих силах.  — Она обняла свою подругу, затем вздохнула.  — Я немного подожду, чтобы связаться с Майком, дать ему знать, где я нахожусь. А потом я пойду все проверю.

Гоблина кивнула, затем снова втиснулась в систему воздуховодов. С помощью Кисы она вернула решетку на место и вздохнула.

— Тинк, почини печь, найди Кису и мужа. Прими правильное решение, возвращайся домой целым и невредимым. Хорошо?

— Хорошо.  — Киса просунула пальцы сквозь богато украшенную решетку, и Тинк сжала их, прежде чем исчезнуть в темноте. Впервые за долгое время она была по-настоящему одинока.

После пары попыток связаться с кошачьим радио ей удалось связаться с Майком. Это звучало так, как будто Джек Фрост на данный момент была готова к сотрудничеству, но, по-видимому, никогда не была посвящена в то, что планировал Крампус. Несмотря на разочарование, это просто означало, что Кисе придется обследовать больше территории в надежде что-нибудь обнаружить.

Закончив разговор по экстрасенсорному телефону, она достала нарисованную ею карту и изучила её. Шансы на то, что эльфы или Крампус скрывались в этом административном здании, были довольно малы, но она решила действовать основательно. Последнее, чего ей хотелось,  — это пропустить что-то важное.

Кроме того, у нее была совершенно другая причина заглянуть сюда.

Выходя из комнаты, она осторожно приоткрыла дверь и осмотрела коридор. Несмотря на то, что её способность оставаться незамеченной была мощной, открывающаяся дверь все равно была бы видна и вызвала бы вопросы. Оказавшись в коридоре, она уже не была так осторожна. Все, что требовалось,  — это её желание остаться незамеченной.

Не то чтобы это имело значение. Административное здание было пустынно. Недоеденные закуски и недопитые кружки какао были оставлены на столах. Это было так, как если бы здешние эльфы 

ушли с работы, не задавая никаких вопросов.

Должно быть, где-то в здании было открыто окно, потому что оно издавало жуткий вой, который навел её на мысль об одиноком волке в лесу. Возможно, этот звук был проявлением души Северного полюса, взывающей к утраченным звукам мастерской. Может быть, это были духи Северного сияния, поющие погребальную песнь по эльфам из мастерской.

Или, может быть, это был просто тот факт, что она бродила по заброшенным зданиям, которые были чертовски жуткими, зная, что Крампус может быть за любым углом. Её беспокойство росло, когда она задавалась вопросом, сможет ли она спрятаться от такого существа. Во время схватки со Всадниками они не раз теряли её из виду. Был ли Крампус более могущественным, чем физическое проявление Войны? Или он был просто страшным засранцем, вызывающим у нее ходячие кошмары?

— Сосредоточься, черт возьми.  — Она похлопала себя по щекам и достала из кармана печенье. Это было вкусно и наполнило её желудок, но она уже скучала по вкусу и атмосфере одного из домашних блюд Софии.

Ей потребовался час, чтобы осмотреть здание, и она не увидела никаких признаков эльфов или чего-либо ещё интересного. Она нашла систему туннелей под зданием и воспользовалась ею, чтобы пройти в соседнее здание. Это массивное здание представляло собой склад с гигантскими рулонами оберточной бумаги и несколькими тележками для их перевозки. Проверить это было гораздо быстрее, поскольку в нем было всего несколько офисов.

Еще раз сверившись с картой, Киса миновала туннель и вышла наружу, чтобы перейти улицу. Местами снег доходил ей до пояса, и она нахмурилась, услышав хруст льда позади себя. Подняв глаза, она увидела, что на крышу склада приземлился снежный грифон, обозревающий город стальным взглядом.

Неуверенная в том, как её способности подействуют на существо, которое не было живым, она опустилась на колени за сугробом и стала ждать. Грифон расхаживал по крыше, затем издал пронзительный крик и снова взлетел, оставив Кису одну.

Следующие несколько зданий не принесли ничего интересного, хотя Киса нашла пару мешочков, похожих на те, что были у Холли. Один был пуст, но в другом было полно печенья и леденцов, поэтому она взяла его. Она не узнала тип печенья внутри, но её чувство опасности сработало, когда она решила откусить кусочек, поэтому она оставила его в покое.

После встречи с Майком Киса решила, что сейчас самое подходящее время сделать перерыв. Она нашла здание с большой дверью, двадцатифутовыми стропилами и запасными частями для саней Санты. Убедившись, что это безопасное место для укрытия, она воспользовалась лестницей, чтобы взобраться на ближайшую стену, затем вонзила когти в дерево и преодолела оставшееся расстояние, пока не оказалась над рабочей зоной.

Закрыв глаза, она мысленно представила карту. Она не только не нашла никаких следов пропавших эльфов, но и не нашла никакого хранилища записей. Это была идея, которая пришла ей в голову после встречи с Прошлым Рождеством, и она спросила Холли об этом окольным путем.  

Где-то на Северном полюсе была комната, где Санта отслеживал все подарки, которые он когда-либо раздавал, и кому он их дарил.

Холли объяснила, что Санта дарил подарки таким образом, чтобы взрослые могли потом приписать их себе. У Кисы возникла потенциально безумная идея, что старик, который приютил её, мог бы адресовать любые подарки для нее с её ником, что означало бы, что Санта сделал бы то же самое. В архиве потенциально могла бы быть такая информация, так почему бы не установить её истинную личность или личность старика?

Даже если бы она узнала, кто она такая, технически это ничего бы для нее не изменило. Для любого, кто знал её в прошлой жизни, прошло уже несколько лет с тех пор, как она просто исчезла в один прекрасный день, и больше её никто никогда не видел. И не похоже было, чтобы у нее была семья, которая искала бы её.

Во всяком случае, она хотела помнить мужчину, который приютил её и заботился о ней, когда никто другой этого не делал. Казалось единственно правильным, что кто-то оплакивал его смерть, даже если прошло так много времени после свершившегося факта.

Она рассказала Майку кое-что из этого несколько месяцев назад, и он сделал все, что мог, чтобы помочь. От частных детективов было мало проку, и даже Евлалия не смогла определить местоположение или дату, основываясь на описаниях Кисой её дома. После достаточного количества тупиковых ситуаций она сдалась.

Но теперь она знала, что у нее тоже есть бабушка, которая любила её. Одно это знание вновь пробудило в ней желание узнать о своем прошлом.

Когда она заснула, то снова оказалась в Измерении Мечты Майка, а это означало, что он спал. Это было такое странное ощущение — знать, что она бродит внутри его разума. Подвиг, ставший возможным благодаря тому, что она была его фамильяром. Её зимнее пальто исчезло, сменившись майкой и танцевальными шортами. Гораздо более счастливая в этой одежде, она немного побродила по землям его души, направляясь в его общем направлении. Он ждал её на крыше дома, в одном из её любимых мест в реальном мире.

— Вот ты где.  — Он похлопал по черепице рядом с собой, и она взобралась на решетку, чтобы присоединиться к нему.  — Как поживает Рождественская деревня?

— Жутковато, черт возьми.  — Она откинулась на спину и разочарованно вздохнула.  — Я ничего не выяснила, и у меня такое чувство, что я всех подвела.

— Вряд ли.  — Он погладил её обнаженный живот, почесал мех у пояса. Это было то, чем она наслаждалась и в реальном мире, но не позволяла себе этого, если только они не были вдвоем. Она восприняла довольно много вещей, связанных с тем, что она больше кошка, чем женщина, но эта была более смущающей, чем другие.

— Я тоже должна кое в чем признаться,  — сказала она ему.  — Мои намерения были не совсем чистыми. У меня в голове возникла глупая идея, что я могла 

бы выяснить, кто я такая, покопавшись в старых записях или что-то в этом роде.

Майк посмотрел на нее с любопытством.  — Это небольшой скачок вперед. Они вообще ведут здесь учет?

Ей потребовалось несколько минут, чтобы объяснить ему это. К тому времени, как она закончила, она положила голову ему на колени, и теперь он провел пальцами по её волосам.

Майк был спокоен, и Киса забеспокоилась, что разочаровала его. Раньше ей было все равно, но за последние несколько месяцев их связь стала намного крепче, что заставило её вознести его на пьедестал таким образом, на который он ни за что бы не согласился. Поначалу это беспокоило ее — боготворить мужчину, которого она едва знала, только из-за их магической связи, но он никогда этим не пользовался.

— Ты можешь заставить ее? Твою бабушку.  — Майк поднял руку, и появилось изображение обычной пожилой женщины.  — Просто измени то, что ты помнишь, и мы сможем подобраться к ней как можно ближе.

— И как это поможет?  — спросила она.

— Потому что я попрошу Лили скопировать это, а потом покажу Евлалии в реальной жизни.  — Майк рассматривал плавающую картинку, покусывая губу.  — Мы могли бы сделать это даже для старика. Ты его лучше помнишь. Жаль, что я не подумал об этом раньше. Или, может быть, для нее было бы лучше погрузиться в твои мечты? Все, что тебе больше всего нравится.

Ошеломленная, Киса сделала, как он просил, потратив несколько минут на создание образа своей бабушки вместе с Майком. Когда она закончила, это было не совсем правильно, но вполне сносно.

— О, и если ты найдешь записи, не увлекайся копанием в файлах. Я не хочу, чтобы ты теряла представление о времени или своем окружении.  — Он откинулся на спину и полюбовался делом их рук.  — Должно быть, было неприятно видеть это пустое лицо воочию.

— Очень.  — Она положила голову ему на плечо.  — Итак, что ты собираешься делать сегодня вечером? Прокладываешь себе путь через гарем своей мечты.

Он рассмеялся, обнимая её за талию.  — Похоже, ты немного ревнуешь.

— Да, ну, я всегда слышу этот фоновый шум всякий раз, когда ты с кем-то трахаешься. Не имеет значения, бодрствуешь ты или спишь. Это не так плохо, как тот инцидент в полнолуние в деревне кентавров, но все равно, это сводит меня с ума! В конечном итоге ты будешь возбужден все это чертово время, пока будешь занят прокладкой труб больше, чем водопроводчик.

— Да, извини за это. Я признаю это. Я трачу время на то, чтобы пробовать что-то со всеми здесь присутствующими. Это также намного безопаснее, потому что никто не может пострадать.

Киса приподняла бровь.  — Какого хрена вы все здесь делаете, что может причинить тебе боль?

— Однажды мы играли в голый твистер, и Абелла упала на Тинк.  — Глупая ухмылка на лице Майка означала, что он говорил правду.  — О, и феи могут быть в натуральную величину, если захотят. Это всегда интересно.

Она фыркнула.  — Тогда зачем беспокоиться о 

том, чтобы трахаться с кем-то, пока ты бодрствуешь? Похоже, здесь гораздо веселее.

— Потому что я предпочитаю людей, которым принадлежат эти души. В конце концов, я просто одалживаю их, пока, ну...  — Его лицо омрачилось, и он вздохнул.  — Но ты будешь рада узнать, что турнир по экстремальному сексу на пляже был отменен. Рату, Найя и я собираемся поговорить о том, как починим Джека.

Он упоминал об этом в своих обновлениях за последний день. Джек Фрост, по-видимому, была фрагментом богини Фрейи, которая проявилась внутри её тела, или их тела. Киса была немного расплывчата в деталях. Майку пришла в голову мысль, что он мог бы уберечь её от полного развала, может быть, даже починить, но у Кисы были сомнения.

— Но мы должны поработать над восстановлением этих оборванных нитей,  — сказал Майк. Киса поняла, что не обратила внимания.  — Если мы сможем привести её в рабочее состояние, она, возможно, сможет помочь с ледяными монстрами, бродящими повсюду.

— Это было бы большим подспорьем,  — призналась Киса.

Они ещё немного поболтали на крыше, а затем Майк ушел, чтобы встретиться с остальными. Киса осталась позади, наслаждаясь ощущением искусственного солнца на своих плечах. Она не возражала против мини-отпуска на Северном полюсе и надеялась, что скоро сможет свернуться калачиком под настоящим солнечным лучом.

Резкий, гортанный голос оборвал её связь с Измерением Мечты, и Киса открыла глаза. Под своим укрытием она услышала громкий скрежет, за которым последовал сминающийся звук.

— Убери все это,  — потребовал Крампус, и Киса подошла к краю балки, чтобы взглянуть. Крампус стоял на шатких санях, запряженных семью демоническими северными оленями. Вокруг него появилась гора подарков. Десятки эльфов окружили сани, и они послушно подхватили подарки и увезли их на тележках.  — Я ожидаю, что вы подготовите это место к моему возвращению.

— О, черт,  — подумала она про себя, взмахивая хвостом взад-вперед. Эльфы повиновались без колебаний, толкая тележки к дверному проему, которого она раньше не замечала.

— Крампус.  — Скрежещущий голос прозвучал, как щебень в камнедробилке, и в проеме амбара появилась огромная фигура. Это была Грила, её лицо было скрыто длинными сальными прядями волос.  — У меня есть новости.

Крампус сначала проигнорировал её, вывалив из своего мешка немыслимое количество подарков. Он был ненамного больше рюкзака, но он размахивал им за дно, разбрасывая сотни подарков по широкой дуге. Опустошив мешок, он испытующе сжал его и повернулся к великанше.

— Что с тобой случилось?  — спросил он.

— Этот смертный.  — Грила, прихрамывая, вышла вперед, затем поклонилась.  — Джек была тяжело ранена, и его люди захватили её в плен. Когда я пошла за ней, он сделал это со мной.

Она откинула волосы с лица, драматично обнажив их. Пятнистая кожа под ней была разорвана, отчего казалось, что она приложила к лицу раскаленный утюг. Глубокие порезы были мгновенно прижжены, её глаза казались шире обычного. В некоторых местах кожа отсутствовала, обнажая жир и мышцы сзади.

Крампус рассмеялся. Это был ужасный звук, от которого у Кисы скрутило 

живот.

— Это улучшение,  — сказал он, затем бросил свою сумку обратно в тележку.  — Что бы ты хотела, чтобы я сделал, а? Пытаться вломиться в мой собственный дом? Только не с этой старой каргой внутри, о нет!  — Крампус задумчиво разгладил ткань своего пальто, затем облокотился на сани.  — Но нам больше не придется беспокоиться о ней. Этот мешок вмещает не так много, как большой. Если бы твои дети-идиоты не провалили одно задание, которое я им дал, я бы уже забрал все подарки Санты, и твое лицо было бы, ну, таким, каким оно было. Твоя месть придет в своё время.

— Мне не нужно время. Я требую компенсации!  — Грила ударила кулаком по земле, отчего все здание содрогнулось. У Кисы в голове возникла ужасающая картина того, как она вываливается из своего укрытия и приземляется прямо между великаншей и Крампусом.

— Интересно.  — Крампус заново изучил великаншу, поглаживая свою клочковатую бороду.  — Похоже, здесь произошло больше изменений, чем я предполагал.

— Теперь я сильнее.  — Грила высоко держала голову, которая все ещё была почему-то ниже её сутулых плеч.  — У меня больше власти.

— Без Джека мне действительно нужен кто-то, кому я доверяю, чтобы следить за происходящим здесь. Но, может быть, в свою следующую поездку я мог бы привезти тебе особый подарок?  — Крампус рассмеялся.  — Хотя тебе пришлось бы дождаться Рождества, чтобы съесть это.

— Есть?  — Глаза Грилы загорелись.  — Ты бы привел мне что-то есть?

— Единственная вещь, которую Санта не позволил бы тебе получить, это верно!  — Крампус улыбнулся и запрыгнул в свои сани.  — Все изменится, Грила. Мир вот-вот изменится, и ты будешь рядом со мной, когда это произойдет. Больше не нужно ни преклоняться перед людьми, ни подчиняться их прихотям. Я не буду подчиняться тем же правилам, что и Санта. Я собираюсь все делать по-своему. Дети всего мира будут дрожать от страха, зная, что я слежу за каждым их шагом, готовый наказать в День Рождества!

Грила не обращала внимания на Крампуса. Длинные капли слюны теперь свисали у нее изо рта.  — После стольких лет,  — пробормотала она себе под нос.  — Я почти забыла, какие они на вкус.

— Всему своё время.  — Крампус запрыгнул на водительское сиденье, и его северный олень в возбуждении топал ногами по земле.  — Я скоро вернусь. Если у тебя будет шанс, убей Хранителя.

— Хранитель?  — спросила Грила.

— Смертный, или Майк, как ему нравится, когда его называют.  — Крампус хмуро посмотрел на нее.  — А теперь убирайся с моей дороги.

Грила послушно отодвинулась в сторону, и Крампус натянул поводья. Раздался громкий треск, и он исчез, оставив после себя лишь цепочку следов на снегу.

— Еда,  — пробормотала Грила, глядя в ту сторону, куда удалился Крампус. Она несколько раз похлопала себя по животу, затем посмотрела на ближайшего эльфа.

— Закуска,  — объявила она, беря бедняжку обеими руками. Эльф даже не сопротивлялся, когда она вынесла его наружу, в снег. Киса в ужасе прикрыла рот рукой, а эльфы внизу безотказно 

продолжали свою работу, казалось, не обращая внимания на громкий хруст, доносившийся снаружи.

•  •  •

Майк стоял на краю фонтана, а над его головой клубилась масса энергии. Лили сидела перед ним, скрестив ноги, одной рукой сжимая его запястье, помогая ему управлять Измерением Мечты и поддерживать виртуальную душу, которую они создали. Хотя обычно она видела души в виде крошечных огоньков или гуманоидных форм, меняющиеся огни были общими для всех троих, и она была ответственна за то, чтобы заставить их сиять.

Найя лежала под псевдодушой, делясь своими собственными знаниями о том, как функционирует душа. Чудесные нити переплетались друг с другом подобно кинетической оптической иллюзии. У них троих результат по-прежнему был очень простой копией того, что видел Майк, по сравнению с реальностью, но имитировать истинную душу было практически невозможно.

— Очаровательно.  — Рату уже несколько минут прогуливалась вокруг фонтана, погруженная в размышления.  — Это не похоже ни на что, что я когда-либо видела. Я и раньше изучала разумные магические объекты, но даже тогда я видела только саму магию. Нитей не так много, и они не так переплетены.

Майк ничего не сказал, и его внимание сосредоточилось на проекции.  — Итак, с миссис Клаус я сделал что-то вроде этого.  — Он оборвал пару нитей, заставив их распуститься и превратиться в туман. Подождав несколько секунд, пока они распустятся, он начал сплетать свободные концы вместе и заправлять их обратно.

— Ладно, для меня это имеет смысл. Для тебя это все равно что следить за тем, чтобы струна не ослабла, но они неевклидовы. Смотри.  — Рату указала на что-то, чего он не мог видеть.  — В тот момент, когда ты их заправляешь, они сливаются с первоначальным телом.

— Ты уверен, что это не просто артефакт из Измерения Мечты?  — Лили даже не потрудилась притвориться, что ей скучно. На самом деле, она казалась такой же очарованной, как и Рату.

— Это не так.  — Глаза Найи были закрыты, а её руки подняты вверх, словно призывая душу в свои объятия.  — Вот как я ощущаю стабильность. Во время подкачки происходит обмен небольшими кусочками, и это то, на что это похоже как до, так и после процесса.

— Покажи мне душу Юки.  — Рату облизывала губы и расхаживала взад-вперед в предвкушении, пока Майк пытался воссоздать общую форму и цвета, которые он мог вспомнить по кицунэ. За исключением того, что некоторые нити выглядели как рассеянные осциллограммы, он не добился никакого прогресса.

— Это слишком сложно,  — объяснил он.  — Но здесь. Золотой свет было достаточно легко проникнуть в душу, и часть его вытекла наружу.

— Ух ты.  — Рату посмотрела на Майка.  — Ты уверен, что мы не можем просто найти добровольца, который позволил бы нам исследовать её душу? Держу пари, кто-нибудь здесь был бы рад помочь.

— Этого не случится.  — Майк бросил на нагу тяжелый взгляд. Ему не нравилась идея взять одну из душ в своей голове и разобрать её на части, как научный проект в Измерении Мечты. Он 

также понятия не имел, какой эффект это может оказать на него или на того, кому принадлежала душа, когда они неизбежно вернутся.

— Я бы с удовольствием увидела это в реальной жизни.  — Рату покачала головой. Хотя дамы из Измерения Мечты имели доступ к его разуму и воспоминаниям, они не могли просто взвалить дробовик ему на плечи, как команда дьяволов и ангелов.

— Возможно, я смогу что-нибудь с этим сделать.  — Лили посмотрела на Майка.  — В какой-то степени я могу транслировать то, что ты видишь. Это будет похоже на просмотр фильма.

— Мы могли бы назвать это Мikе ТV,  — рассмеялась Найя.  — Мы могли бы видеть все, что ты делаешь!

— О, мне нравится эта идея.  — Лили облизнула губы.  — Может быть, мы могли бы установить здесь большой экран, чтобы все могли это посмотреть.

— Позже, дамы. Мне нужно разобраться с этим.  — Он снова изменил размеры души, пока она не стала напоминать душу Джека. С её и Фрейи разрешения он потратил часы на изучение их уникального состояния. Бывшая богиня была настоящей загадкой, но, учитывая, что две отдельные личности контролировали только по одной ноге каждая, их присутствие больше не угрожало ему.

Это, и если он был правдив, её душа была достаточно хрупкой, чтобы он задавался вопросом, что произойдет, если он ухватится за одну из этих слабых нитей и просто вырвет её.

— Ладно, это полный бардак.  — Рату скрестила руки на груди и принялась расхаживать взад-вперед.  — Это мне что-то напоминает, но я не могу вспомнить, что именно.

— Белковый омлет.  — Зел появилась как по волшебству с дневником в руке. Она лихорадочно набрасывала эскиз дизайна, а её взгляд был прикован к душе.  — Это то, что вы часто увидите в алхимии. У вас было что-то похожее на нитку, но когда вы её готовили, клетки меняли форму.

— Я бы сказала, что все гораздо сложнее,  — начала Рату, но затем кивнула.  — Но аналогия верна. Мы не можем относиться к этому ни как к чисто магическому начинанию, ни как к научному. Мы вступаем в духовную сферу, которая не подчиняется логике, поэтому должны полагаться на идеи, которые мы можем понять.

— И это не то, на что они похожи.  — Сесилия тоже была там, паря наверху.  — Ни мне, ни Лили, ни даже Найе. Мы трое видим души совсем по-другому, чем вы, и это может быть частью проблемы.

Майк немного поразмыслил над этой идеей.  — То есть ты хочешь сказать, что то, как я воспринимаю душу, каким-то образом влияет на нее?

— Скорее, твой разум преобразует это во что-то уникальное для тебя.  — Рату прикусила губу, а затем хлопнула в ладоши.  — Конечно! Кажется, теперь я поняла!

— Что ты поняла?

— Маленькие паучки, которых ты делаешь. Они — проявление твоей души и твоей магии. Когда Велвет скончалась, это оказало глубокое духовное влияние на тебя, и это ещё одна эволюция твоих способностей!  — Рату объяснила, восторженно хлопая в ладоши.

— И теперь Майк видит души 

почти как веб-аналог человеческих существ. Это потому, что люди не плетут паутину, но ты плетешь бечевку.  — Зел нацарапала ещё несколько заметок, заставив Майка задуматься, есть ли у него способ получить доступ к тому, что она записала, или эти гравюры просто исчезнут в пейзаже грез, как только она отвернется.

Он испустил вздох.  — Ладно, это несколько замечательных идей, но они не помогают мне в ситуации с Джеком.

— На самом деле, возможно. Видишь ли, паутинные сети имеют разные формы и дизайн в зависимости от их назначения. Возможно, ты сможешь различить эти свойства, если рассмотришь их с этой точки зрения,  — сказала Рату.

Амимон, которая пряталась за своим деревом, высунулась наружу, чтобы показать себя.  — И у тебя, должно быть, неплохо получается,  — сказала она ему.  — В конце концов, разве ты не был веб-разработчиком?

Она увернулась, в то время как все остальные бросали камни. Снаряды безвредно отскакивали от ствола её дерева.

— Я чувствую, что она просто выжидала подходящего момента.  — Майк не смог удержаться от смешка. Даже он учел аспект программирования.  — Хорошо. Итак, как я могу использовать эту информацию?

— В следующий раз, когда ты будешь исследовать душу Джека, я хочу, чтобы ты подумал об этом, используя аналогию с Интернетом.  — Рату указала на несколько одиноких ниточек, удерживающих душу вместе.  — На мой взгляд, это больше похоже на две отдельные паутины, чем на одну. Как бы ты собрал такую вещь обратно?

— Или, может быть, мне суждено разобрать его на части?  — нахмурился Майк.

— Я бы не стала этого делать, если только ты не хочешь убить её. Если бы у тебя было другое тело, в которое могла вселиться Фрейя, тогда, возможно, но я подозреваю, что в итоге у тебя были бы две неполные сети, если бы ты попытался это сделать. Ни то, ни другое ни на что не годилось бы, кроме как развалиться на части от сильного ветра.  — Рату махнула рукой и попросила принести чашку чая.  — Теперь, возможно...

— Майк!  — Киса возникла перед ним с выражением ужаса на лице. Её появление поразило Зел, заставив кентавру умчаться прочь, пока остальные наблюдали за ней.  — Я только что видела его. Крампуса!

— Ты это сделала? Что случилось?  — Несмотря на то, что они были во сне, он видел, как тяжело дышит Киса.  — Подожди, он охотится за тобой? Ты в безопасности?

— Нет. И да, я в порядке, но...  — Она сделала успокаивающий вдох.  — У него есть свои собственные сани. Он использует их, чтобы украсть подарки, которые уже доставили другие. Эльфы куда-то их несут, и я готовлюсь последовать за ними.

— Черт!  — Майк провел пальцами по волосам, затем вызвал копию карты.  — Где ты сейчас находишься?

Киса указала пальцем, и на одном из зданий появился красный крестик.  — Я думаю, что это что-то вроде технического помещения для саней. Я не уверена. Кроме того, великанша была здесь. Крампус сказал ей, что миссис Клаус скоро исчезнет, и тогда...  — Она глубоко вздохнула 

и задрожала.  — После того, как Крампус ушел, она съела одного из эльфов.

— Черт.  — Он положил руки на плечи Кисы.  — Ладно, приоритет номер один — твоя безопасность. Приоритет номер два — выяснить, где держат эльфов. Может быть, мы сможем спасти их.

Киса кивнула, вытирая слезы с глаз.  — Я все ещё слышу её, Майк. Я думаю, она ест ещё одного.  — Её голос был чуть громче шепота.

Он притянул её к себе, чтобы обнять, крепко прижимая к себе.  — Ты ничего не можешь сделать. Она сейчас вся накачалась божественным соком, и я сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме Юки, смог бы её остановить. Или, может быть, Джек.

— Мне нужно идти.  — Он поцеловал Кису в лоб.  — Пришло время сделать шесть невозможных вещей перед завтраком.

— Что?  — Киса отошла от него и вытерла глаза.  — Я не понимаю, о чем идет речь.

— Это из "Алисы в стране чудес".  — Он понятия не имел, зачем вообще это сказал, но его взгляд метнулся к ветвям дерева Амимон. Юки сидела на корточках в ветвях, наблюдая за ними обоими. Кицунэ одобрительно кивнула и исчезла. Это было совсем другое дело, подумал он про себя, поворачиваясь к Кисе.  — Будь в безопасности, маленькая кошечка.

Он открыл глаза и приподнялся в кресле. Одеяло, которым он был укрыт, упало на пол. Юки подняла голову с того места, где сидела с книгой Тома Клэнси в руках.

— Все в порядке?  — спросила она.

— Нет. Оставайся здесь с остальными, а мне нужно кое-что проверить.  — Он побежал к лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Когда он добрался до спальни миссис Клаус, его сердце ушло в пятки. У нее было тело девяностолетней женщины. Её тело было намного меньше, чем раньше. Она не только уменьшилась физически, но и её нити почти исчезли. Старуха скоро уйдет, погаснет, как свеча.

— Черт, черт, черт.  — Он выскочил из комнаты и сбежал вниз по лестнице. Холли, которая спала на соседнем диване, с любопытством наблюдала за ним, затем встала и побежала к лестнице, предположительно, чтобы проведать миссис Клаус.

— Майк?  — Теперь Юки стояла.  — Что происходит?  — спросила она.

— Мне нужно кое-что проверить.  — Он посмотрел на Фрею-Джека, которая по-прежнему сидела, ссутулившись, на диване.  — Я вернусь через несколько минут.

Не дожидаясь ответа, он направился к двери, которая вела вниз, к Северному полюсу. На этот раз путешествие прошло быстрее, но в основном потому, что он бежал так быстро, как только осмеливался, а его волшебные пауки освещали путь. Прошло ещё некоторое время, прежде чем он достиг дна, и к тому времени, когда он добрался до массивного артефакта, он увидел, что магия, закручивающаяся спиралью вокруг дна, была истощена.

На волшебном глобусе он мог видеть темный круг (который, вероятно, был Крампусом), движущийся по Азии. Свет сферы под ним угасал. Огонек, символизирующий Лили и остальных, сейчас находился где-то над Европой. Их скорость была намного медленнее.

— Черт!  — Он придвинулся ближе к шесту, пристально вглядываясь в его нижнюю треть. Магия 

рассеивалась, превращаясь в тонкий туман, когда касалась воздуха. Прищелкивая языком, осматривая сооружение, он боролся с желанием прикоснуться к нему. Поверхность столба выглядела как расплавленный металл, и его предчувствие практически кричало о том, что это была бы плохая идея.

Как только волшебство исчезнет, для миссис Клаус погаснет свет. Холли больше не будет защищена, а это означало, что Крампус вернется, чтобы забрать её.

Наблюдая, как разматываются эти нити, он принял внезапное решение протянуть руку с помощью своей магии и ухватиться за них. Может быть, он смог бы снова обмотать их вокруг шеста или завязать самый мощный в мире узел.

Северный полюс издал звук, похожий на скрежет металла, и последовавший за этим взрыв швырнул его через всю комнату. Удар был бы гораздо менее болезненным, если бы он не ударился об один из заброшенных рабочих столов Санты.

Майк хрипел несколько секунд. Воздух выбило из его легких. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы доползти до ближайшего стола. Все его тело покалывало.

— Боже милостивый, это было глупо,  — сказал он со стоном, поднимаясь на ноги с помощью ближайшего стула.  — Заметка для себя. Не хватайся за рождественское волшебство. Оно ударяет обратно.

Не в силах стоять, он рухнул в кресло. Наклонившись вперед, он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь собраться с мыслями. Сколько времени осталось до того, как этот дом перестанет быть безопасным? Должны ли они бежать и прятаться?

Нет, прятаться — это ничего не даст. Когда придет Крампус, они должны были быть готовы к его приходу, но как? Может быть, если бы они нашли способ встретиться с остальными, они смогли бы стать достаточно сильными, но что тогда? Ему нужно было больше времени.

— Подожди секунду.  — Майк посмотрел на вращающийся глобус. Другие проводили там месяцы за каждый день, проведенный им здесь. Мог ли он использовать это в своих интересах? Холли смогла добраться до его дома с камином, мог ли он сделать что-то подобное?

Когда к нему вернулось ощущение в ногах, он поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к выходу. Подниматься по этой лестнице будет непросто, но он справится. Он был почти у двери, когда заметил высокое привидение, преграждающее ему путь, едва различимое в свете фонаря.

— Полагаю, ты здесь не для того, чтобы сказать мне, что я был хорошим мальчиком?  — спросил Майк, пытаясь отстраниться от призрака Рождественского будущего.

Фигура в капюшоне зловеще покачала головой. Майк повернулся, чтобы убежать, но дух появился у него за спиной, широко раскинув костлявые руки, чтобы обнять его. Он отчаянно призвал свою магию, но было слишком поздно.

Мир погрузился во тьму, когда Призрак Рождественского будущего унес его прочь.

•  •  •

Хватая ртом воздух, Майк выпал из пугающих объятий Рождественского будущего на холодный, шершавый бетон. Глядя на духа снизу вверх, было невозможно что-либо разглядеть в темноте его капюшона или разглядеть какие-либо черты лица, за исключением бледной руки, которая быстро спряталась в длинный темный рукав. Трудно было сказать, были ли пальцы костлявыми, или кожа 

просто высохла, превратившись в тонкий бледный слой плоти.

— Отвези меня обратно.  — Он попытался встать, но его конечности все ещё были слабы после попытки манипулировать магией Северного полюса.  — Мне нужно вернуться к остальным.

Дух ничего не сказал, затем указал через плечо Майка.

— Придурок,  — пробормотал Майк, затем перевернулся, чтобы посмотреть. Они стояли на тротуаре прямо перед его домом, а во дворе перед домом не было ни души. Лабиринт из живой изгороди полностью высох, и ветви его кустов были покрыты опавшими листьями. Передние окна были разбиты, а над дверью был прибит кусок фанеры.

Дух снова указал, словно подталкивая Майка вперед.

— Нет, пошел ты. Твой босс послал тебя отделаться от меня, я не дурак.  — Майк встал, и его ноги подрагивали, как у новорожденного теленка.  — Ты видел своих брата и сестру? Не самое горячее, но Прошедшее Рождество. Все эти столетия Рождества, на которое нассал испорченный Санта-Клаус.

Рождественское будущее наклонило голову, затем снова указало.

— Нет, я в порядке.  — Майк двинулся, чтобы прислониться к каменной стене, окружающей его дом, но Рождественское будущее схватил его за шиворот и потащил к дому. Он пинался и бил кулаками, но призрак просто отодвигался в сторону или перемещался так, чтобы контакт был минимальным.

Майк обмяк, вынудив духа отпустить его. Они подняли его и потащили к дому, но Майк закрыл глаза.

— Даже если ты отнесешь меня, я не буду смотреть! Ты не сможешь причинить мне боль, если я не...

Из него вышибло воздух, когда Рождественское будущее швырнул его всем телом сквозь фанеру. Дерево разлетелось вдребезги, и Майк чуть не потерял сознание. Его мозг помутился от удара. Дух снова подхватил его и потащил через дом на задний двор.

К счастью, задняя дверь не была заколочена, а это означало, что Майк смог повернуть ручку, чтобы отпереть её, прежде чем его вытолкнули. Теперь они были на заднем дворе, и там было так же пусто, как и перед домом. Дерево Амимон превратилось в зазубренный пень, в то время как в фонтане Найи не было воды.

Майк снова закрыл глаза, но дух рывком поставил его в нужное положение и впился пальцами в его лицо, приоткрывая веки. Он попытался укусить духа, но ублюдок отодвинулся в сторону.

— Знаешь, я скучаю по тем дням, когда люди просто говорили мне, что мой мир сгорит. Честно говоря, наполовину ожидал увидеть это здесь. Значит, это и есть будущее, да? Насколько далеко мы продвинулись вперед? "Ветры зимы" ещё не вышли?"

Рождественское будущее ответил тем, что встряхнул его и указал лицом Майка на фонтан.

— Хорошо, да. Мне так грустно, все мертвы, бу-ху-ху.  — Увидев все это, он пришел бы в ужас, но он уже знал, что то, что показал ему дух, было лишь одним из возможных вариантов будущего.  — Я изменю свои привычки, думаю, пора возвращаться.

Дух толкнул его на землю. Майк набрал полный рот земли, которую выплюнул.

— Будущее на вкус как задница,  — проворчал он. Ладно, значит,  

план по его подавлению провалился. Разве дух не должен был знать об этом?

Призрак Рождественского будущего пнул Майка в ребра. Атака была настолько быстрой, что Майк не смог уклониться от нее, но он смог увернуться настолько, что атака была не столь эффективной.

— О, черт, теперь я знаю, почему ты не нашел меня раньше.  — Майк попытался отползти, но его ножки-спагетти не принесли ему никакой пользы.  — Ты можешь видеть будущее. Ты ждал, чтобы схватить меня, когда я буду совсем один и буду слаб...

Еще один удар пришелся ему в зад, и он кувыркнулся задницей через голову вниз по склону сразу за фонтаном. Он остановился, и теперь его взгляд был прикован к вратам в Подземный мир. Замка не было, и он мог видеть окутанные туманом деревья на другой стороне.

— О, ты только что облажался.  — Он по-пластунски пополз к воротам, горя желанием перебраться на другую сторону. Было ли его тело или дух в будущем, не имело значения. Подземный мир принял бы его в любом случае, и всего через минуту он вернулся бы с огнедышащим адским псом.

Еще один удар прошел мимо него, и он сумел подобрать под себя ноги. Подземный мир был так близко, и призрак Рождественского будущего следовал за ним по пятам.

Подожди секунду. Рука Майка уже сомкнулась на холодном железе ворот, когда он вспомнил, что в Рождественском будущем возможны все возможные исходы. Не следует ли опасаться везти его куда-нибудь с потенциальными союзниками?

Был ли Цербер вообще по ту сторону этих врат?

Вместо того чтобы пройти через ворота, он подождал ровно столько, чтобы Рождественское будущее поравнялся с ним, затем свернул в сторону и рывком распахнул ворота. Металлические прутья, способные сдержать демонические орды, врезались в Рождественское будущее, отбросив дух назад. Он упал на землю, и капюшон на мгновение соскользнул, открыв, что лицо духа представляло собой гладкую массу плоти с отверстиями там, где должны были быть глаза и рот. Темный туман просачивался из каждого отверстия, собираясь под телом духа.

— О, черт бы меня побрал,  — прошептал Майк, с ужасом наблюдая, как туман пытается обвиться вокруг его ног. Он сделал шаг назад, споткнувшись о какой-то маленький предмет. Это был замок с ворот, покрытый таким количеством грязи, что он его не заметил.  — Ты собирался запереть меня там, не так ли?

Рождественское будущее стоял, расставив ноги и наклонившись вперед, не используя рук,  — движение, которому позавидовал бы Носферату. Дух издал звук, как будто кто-то вдохнул огромное количество воздуха, но Майк не стал задерживаться, чтобы посмотреть, что произойдет дальше. Он, прихрамывая, побежал к теплице, что, вероятно, выглядело так, будто он весь день скакал на лошади и теперь у него был тяжелый случай разбитой задницы.

Рождественское будущее телепортировался перед ним, раскинув руки, но Майк был готов. Врата были доказательством того, что дух не мог точно предсказать, что произойдет, по крайней мере, не всегда. На самом деле, это было лишь решение,  

принятое в последний момент, которое удержало его от прохождения через ворота.

Это было похоже на то, что он делал бы, играя с Софией в "Шлепни циклопа". Сосредоточься на одном намерении, а затем сделай что-нибудь другое или даже противоположное. Он мог замахнуться на духа или попытаться проскользнуть мимо него, но, возможно, это были те действия, которые он, скорее всего, предпринял бы.

Сосредоточившись на том, чтобы нанести удар призраку, Майк в последнюю секунду передумал и повалил духа на землю. Они подпрыгивали и катались по двору, а мир вокруг них расплывался. Это снова был дом, но феи играли друг с другом в снежки, в то время как пара горгулий кружила над головой.

— Так что же с этим не так?  — потребовал Майк. Дух отреагировал тем, что вывернулся у него из-за спины и ударил его лицом о каменную стену. Мало того, что это было чертовски больно, так ещё и горгульи свалились сверху, и по дому разнесся сигнал тревоги. Потоки магии слились вокруг них, и Рождественское будущее вогнал своё колено Майку в солнечное сплетение.

— Уф.  — Это был единственный доступный ему способ вернуться, но все снова расплылось, и теперь они были за пределами сгоревшей оболочки его дома. Майк стиснул зубы и попытался втянуть в себя побольше воздуха, когда Рождественское будущее обхватил его рукой за горло и сдавил.

Покалывание в его теле сменилось ревущей яростью его магии. Расплавленная ярость проявилась в виде обжигающего разряда электрической энергии по его спине, и Рождественское будущее исчез из существования с шипящим звуком.

Задыхаясь, Майк пополз к дому. Он не знал, сколько времени пройдет, прежде чем вернется Рождественское будущее, но ему пришло в голову кое-что важное. Эти варианты будущего были лишь единичными возможностями из почти бесконечного числа исходов. Были ли это просто сложные иллюзии, похожие на то, чего могло достичь Прошлое Рождество, или он действительно был в этом потенциальном будущем?

Если последнее, то его семья могла бы помочь ему, если бы он смог привлечь их внимание. Ему нужно было быть внутри дома, просто на всякий случай--

Рождественское будущее схватил его за лодыжки и потащил прочь из дома. Дух поднял его и бросил на массивный камень, который появился, когда будущее снова сместилось. Майк причмокнул губами о холодный мрамор, затем откинулся назад настолько, чтобы увидеть своё собственное имя, высеченное на камне.

Майк Рэдли

Любимый муж, отец и друг.

Он посмотрел внизу и увидел, что это была сегодняшняя дата.

— Хороший штрих, засранец.  — Он перелез через надгробие, едва избежав очередного удара ногой в голову. Упав плашмя на землю, он начал смеяться. После того, как он имел дело с Прошлым и настоящим Рождеством, он ожидал от последнего оставшегося призрака длинного, тщательно продуманного плана. Этот ублюдок даже зашел так далеко, что прикончил его, когда он был уязвим, но план сводился к тому, чтобы просто надрать ему задницу старомодным способом.

Рождественское будущее телепортировался прямо на Майка, а затем попытался задушить 

его длинными костлявыми пальцами. Майку удалось сделать глубокий вдох, затем он издал крик баньши. Рождественское будущее опрокинулся навзничь, схватившись за то место, где были бы его уши, если бы они у него были. Все его тело покрылось рябью, проливая темный туман на землю.

Майк бросился к нему, но остановился, когда увидел, что дом исчез. Вместо этого земля была пуста, как будто её зачерпнула гигантская рука. Чувство опасности зародилось у него внутри как раз в тот момент, когда Рождественское будущее налетел на него сзади, и они оба упали в яму.

Когда они приземлились, мир перевернулся, и он оказался в своем подвале. Рождественское будущее проделал жутковатую штуку стоя, в то время как Майк просто лежал там, пыхтя и отдуваясь на воздухе. Было ясно, что это будет бой на истощение, и он даже не успеет перевести дух, если так будет продолжаться и дальше.

Когда Рождественское будущее склонился над ним, Майк использовал свою магию, чтобы увидеть душу призрака. Это было невероятно трудно понять, все равно что смотреть на фрактал, спроецированный внутри бесконечного зеркала. Его мозг отчаянно пытался интерпретировать концепцию вечности в существе, состоящем из пространства-времени, и его разум ухватился за аналогию с зеркалом.

— Съешь мой член, худощавый мужчина со скидкой.  — Вместо того, чтобы превратить свою магию в тонкие пальцы, предназначенные для плетения, он скрутил их в толстый стержень и воткнул его в зеркало. Метафорическое стекло взорвалось, посылая каждую перестановку духа наружу, в комнату.

Рождественское будущее закричал, когда мир вокруг них разорвался в клочья. Реальность закрутилась по спирали в буквальном смысле этого слова, двое дерущихся отскакивали от стен, когда комната вокруг них преображалась. По краям комнаты образовались трещины, обнажая пустоту за пределами того, что жаждало света.

Несмотря на интенсивную смену декораций, Майк почувствовал, что входит в транс, как будто он вел машину по шоссе. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз водил машину. Вспомнит ли он, как это делается? Всякий раз, когда он пытался вернуть своё внимание к разрушенному миру вокруг себя, какая-нибудь случайная мысль привлекала его внимание, или он забывал, что делал. Просто было легче просто плыть по течению и не обращать внимания на существ, которые наблюдали за ним. Его тело больше не болело от того, что он попал в темпоральный спин-цикл, и он предположил, что это произошло потому, что все исчезло вскоре после того, как появилось.

Это могли быть минуты, часы или даже дни. В конце концов комната перестала вращаться, и он снова оказался на цокольном этаже, дрожа от холода. Он оглянулся через плечо, но Рождественское будущее исчезло.

Поднявшись на ноги, он направился к лестнице и поднялся наверх. Он толкнул дверь и вышел на кухню. Там было пусто, как будто там никто не жил.

— Отлично,  — пробормотал он, потирая шишку на лбу. Когда он оперся о столешницу для поддержки, она показалась ему странно похожей на губку.  

Озадаченный, он убрал руку и увидел, что может видеть сквозь себя.

— Это не может быть хорошо.  — Он вышел из кухни в столовую. За столом было обычное количество посадочных мест, а в конце сидел Рождественское будущее, сжимая в руках маленький радиоприемник.

— Ты действительно жуткий ублюдок.  — Майк напрягся, ожидая, что дух придет за ним. Вместо этого он включил радио, наполнив комнату звуками помех. Длинные пальцы крутили ручку настройки, наполняя комнату какофонией звуков.

— Ми... ке... Рад... лей.  — Это была мешанина из разговоров и музыки, собранных воедино в связное заявление, которое Майк абсолютно ненавидел. Предоставьте призраку, путешествующему во времени, выбрать самый жуткий способ общения.

— Я так понимаю, тебе есть что сказать.  — Майк сел на противоположном конце стола, внезапно осознав, насколько он устал.

— Я... выиграл...

— Как скажешь, чувак. Я все ещё стою. Ну, пока сижу, но неважно.

Рождественское будущее яростно крутило ручку, и мозг Майка складывал слова воедино.

— Твои действия... слишком непредсказуемы,  — сообщили ему по радио.  — Каждое мгновение... слишком много переменных.

— Надо было написать это на моем надгробии,  — ответил Майк.  — Или, может быть, что-то таинственное. Я думаю: "Здесь лежит Майк. Хаотичная сексуальность". У меня есть одноглазая подруга, которая может рассказать тебе все о том, как я обманываю ожидания, но не жди от меня такого же отношения к ней. Это совсем другой вид борьбы.

— Не смог угадать... результат достаточно быстро.  — Рождественское будущее замер, словно чего-то ожидая, затем повернул ещё немного. Майк заметил темные линии разложения на пальцах духа.  — Слишком много будущих, чтобы их увидеть, недостаточно... время приспособиться.

— Разве ты не смотрел "Терминатора"? Тебе бы это понравилось. Все дело в том, что люди писают на саму концепцию тебя. Где ты взял радио? Я был бы гораздо счастливее, если бы у меня была спиритическая доска или "Говори и говори".

Дух сделал паузу, затем ещё немного покрутил диск.  — Перенес тебя в невероятную временную шкалу, но ты заметил ловушку. Я не боец. Был единственный шанс сделать это... избив тебя. Я потерпел неудачу.

— Заманив меня в ловушку в Подземном мире? Как бы это сработало?  — Тогда это была мысль в последний момент, но теперь он был уверен, что Цербера не было бы рядом, чтобы помочь. Однажды ему объяснили, что Подземный мир многогранен. Даже если бы он не находился во временной шкале, которая имела бы хоть какой-то смысл, опасность для него была бы очень реальной и окончательной.

Рождественское будущее кивнул.  — Очень маленький шанс, но пришлось подчиниться... Санте.

— Этот мудак на самом деле не Санта.  — Майк наклонился вперед и нахмурился.  — Это просто самая дурацкая его часть, которая носит его кожу как костюм.

Дух вздохнул и затих. Майк подумал, не закончился ли их разговор, но Рождественское будущее приподнял свой капюшон, словно глядя на него.

— Требовались решительные меры.  — Призрак сделал паузу, то ли для драматического эффекта, то ли потому, что следующие слова были неправильными, Майк никогда не узнает.  — Пришлось подчиниться, даже несмотря на... последствия. Не могу вернуть тебя обратно.

— 

Прости, что?  — Майк стукнул кулаком по столу, и тот под ним стал мягким.  — Что значит, ты не можешь забрать меня обратно?

— Выбора нет. Я должен остановить тебя до того, как ты остановишь Санту, но на самом деле не могу остановить тебя.  — Рождественское будущее каким-то образом нашел звуковой фрагмент, заставивший аудиторию ахнуть от удивления.  — Если я убью тебя, Крампус победит. Твоя семья... мстит. Рождество... отменяется. Ты должен был умереть... от чьей-то чужой руки. Я застрял в парадоксе... сейчас слишком слаб. Я больше не могу бороться, не могу вернуть тебя обратно. Рождество все ещё отменяется.

Призрак чуть не выронил рацию, но Майк заметил, что что-то ещё было не так. Дух обмяк в своем кресле. Из него вытекло ещё больше этого черного тумана. Он осмотрел его душу и был удивлен, увидев, что она больше не выглядела как фрактал и не была воспроизведена. Вместо этого он выглядел как крошечное пламя с прикрепленными к нему полосками тьмы.

— Подожди секунду.  — Майк встал и придвинулся немного ближе.  — Если Рождество отменяется, то... ты не сможешь стать Рождественским будущим, если...

Каким-то образом этот ублюдок нашел аудиоклип, в котором Джабба Хатт смеется в ответ.

— Нет, ты должен отвезти меня обратно!  — Майк пересек стол. Его магия осветила комнату и ни к чему не прикоснулась, когда он схватил духа за горло. Он даже не отреагировал, обмякнув в его пальцах.

— Не могу.  — Рождественское будущее откинул капюшон, чтобы показать, что темнота на его пальцах превратилась в темные линии вдоль лица. Только вокруг одного глазного отверстия ещё оставалось что-то белое.  — Все это уже произошло. Должен позволить... событиям развиваться...

В то время как Майк выкрикивал угрозы в адрес духа, он не упустил из виду, что тот переключил радио на ещё одну фразу.

— Я... сожалею...  — Призрак съежился под своей мантией, не оставив после себя ничего, кроме черного плаща. Когда Майк попытался поднять его, он превратился в черный туман и растекся по половицам, прежде чем исчезнуть.

Майк закричал от ярости, затем попытался схватить стул и швырнуть его. Вместо этого он сдвинулся, когда его пальцы прошли сквозь него. С приближением Рождественского будущего он обнаружил, что больше не может взаимодействовать со своим окружением.

Он выбежал в гостиную и замер, увидев, что она пуста. Там не было никакой мебели, а дом был разграблен догола. Что случилось с его семьей? Куда они делись?

Что-то треснуло у него внутри, и он прислонился к стене, сползая вниз, пока не оказался сидящим. Слезы гнева и горя катились по его щекам. Несмотря на то, что технически он победил призрака, в конце концов тот победил. Майк застрял бог знает на сколько лет в будущем, не имея возможности вернуться домой.

Столько мыслей пронеслось у него в голове одновременно, что он почувствовал себя дезориентированным. Что подумали остальные, когда он исчез? Технически, он не был мертв, так что дом не впал бы в спячку... верно?

Глядя в пустое окно 

на холодное зимнее небо, он услышал тихое тиканье часов в своем кабинете. Он вытер слезы с глаз и встал, а затем осторожно направился в комнату. Когда он вошел внутрь, то увидел, что в офисе чисто, вся мебель убрана. Беглый осмотр гостиной показал то же самое.

Полки у окна были встроены в стену, и маленькие часы, оставленные на полках, издавали звон. Колокольчик прозвенел три раза, а затем возобновил своё тихое тиканье.

— Мимик?  — Он не был уверен, почему Мимик оказался здесь, но это было единственное, что имело для него смысл. Он подошел к полкам и попытался взаимодействовать с часами, но его пальцы могли только гладить поверхность, ничего не добиваясь.

Позади него раздался какой-то шорох, и Майк, обернувшись, увидел стоящего в дверях мужчину, одетого в белую рубашку на пуговицах и черные брюки. Его руки были скрещены на груди, а на лице играла легкая ухмылка, очень похожая на ухмылку Майка. Каштановые волосы с седыми прядями были собраны сзади в конский хвост, открывая вид на поблекший шрам на лбу.

Однако лицо было очень похоже на лицо Майка. Ему показалось, что из комнаты высосали весь воздух, когда он сделал шаг к Каллисто, протянув руку одновременно с недоверием и благоговением. Его сын был не только взрослым, но и в человеческом обличье.

— Здравствуй, отец.  — Каллисто шагнул в комнату и закатал рукава, обнажив мускулистые предплечья, покрытые тонкими шрамами.  — А теперь давай посмотрим, как мы можем исправить эту ситуацию. Хорошо?

•  •  •

— Я вижу там внизу пятно.  — Лили перегнулась через борт саней, засунув хвост под сиденье, чтобы не упасть. Они находились над Ямайкой, и под ними виднелись сверкающие огни прибрежных курортов.

Сказать, что их система доставки была действительно фальсифицирована, было бы преуменьшением. Снежная армия, созданная на восточном побережье России, смогла отследить их без каких-либо проблем, эффективно заблокировав снегом любую точку Восточного полушария. Парни из Йоля и их проклятый кот все ещё следили за ними, что также затрудняло их доставку. Сани, приводимые в движение рождественской магией, уже не были такими быстрыми, как раньше. Это означало, что был хороший шанс попасть в засаду, где бы они ни приземлились.

— Давай на этот раз постараемся, чтобы в сани не попал песок.  — Смерть дернула поводья, и Цербер спустилась вниз. Они приземлились рядом с бассейном на крыше, где Лили выпрыгнула из саней и забралась на спину Танцора.

Прибытие северного оленя стало приятным сюрпризом, но не таким большим, как Рождественский подарок. Гигантский призрак сидела на мешке Санты, глубоко засунув руки в карманы, когда она доставала подарки и передавала их Лили вместе со списком.

— Это для первого этажа,  — сказала она, затем шлепнула Танцора по заду. Лили вцепилась в северного оленя хвостом, когда они превратились в серебристый туман и взлетели на первый этаж. Без своего хвоста Лили ни за что не смогла бы удержаться на спине северного оленя.

Танцор, чье тело было меньше обычного, караулил в коридоре,  

пока Лили бегала из комнаты в комнату, пряча подарки под искусственные елки или просто под подушки для детей, которые путешествовали семьями. Если не считать двойной проверки своего списка, единственное, на что она обращала внимание,  — это на неприятности.

Как только первый этаж был закончен, она запрыгнула Танцору на спину, и они полетели обратно на крышу. Рождественский подарок стояла на санях, и её глаза осматривали крыши.

— Закончили с первым этажом.  — Лили протянула к ней руки.

Рождественский подарок вытащила из мешка массивную коробку и протянула её ей.  — Это замок из фильма, который только что вышел на экраны,  — объяснила она.  — В этом году его трудно найти.

— Как, черт возьми, они собираются доставить это домой?  — спросила Лили, широко раскинув руки.  — Вряд ли это кажется практичным.

— Я удивлена. Ты последний человек, от которого я ожидала бы, что ты будешь жаловаться на большую нагрузку.  — Дух облизнула её губы, и маленькое демоническое сердечко Лили затрепетало. Этот призрак была не только чертовски сексуальна, но и пахла так сильно, как Майк, что Лили не могла не почувствовать взаимного притяжения. Рождественский подарок продолжала флиртовать с ней, что было достаточно неприятно без возможности что-либо предпринять.

Она также не была уверена, что шляпа Помощницы позволит ей это сделать. Ругаться было категорически запрещено, и казалось вероятным, что небольшое легкое проникновение тоже не обсуждалось.

— После того, как мы здесь закончим, мы с тобой сможем обсудить, кто справится с большей нагрузкой.  — Неопределенный намек был лучшим, на что могла надеяться Лили.

Рождественский подарок улыбнулась, но за этим стояла печаль.  — Тебе лучше поторопиться,  — сказала она, затем обратила своё внимание на край крыши. Смерть перелезла через борт, и с её одежды капала вода.

— Что с тобой случилось?  — спросила Лили.

— Президентский люкс плохо освещен, и внутри него есть пруд,  — ответила она, отряхиваясь.  — Но не бойтесь, подарки были доставлены в целости и сохранности, а также невредимы.

Когда Рождественский подарок только прибыла, она смогла схватить огромные охапки подарков и доставить их, телепортировавшись в дома. Однако святочные парни почти всегда появлялись в течение нескольких минут, что заставляло всех подозревать, что Крампус каким-то образом отслеживает её магию. Теперь на великаншу легла обязанность защищать сани, пока Смерть и Лили занимались доставкой. С тех пор как был внедрен этот метод, шансы столкнуться с этими придурками значительно снизились, но время их доставки снова было медленным без великанши, которая выполняла тяжелую работу.

— Поменяйся со мной, пока обсыхаешь.  — Рождественский подарок соскочила с саней с охапкой подарков. Она умела телепортироваться, но была способна доставлять подарки старомодным способом.

— Спасибо. Смерть сунула руку в сани и вытащила биту.  — Я буду защищать их каждой косточкой своего тела.

Цербер повернулась, чтобы посмотреть на Смерть, и фыркнула, затем встретилась взглядом с Лили. Кроме как проломить несколько голов, у Смерти было не так уж много вариантов. Цербер, с другой стороны, разорвала на мелкие кусочки не только нескольких парней из Йоля. Очевидно, на 

вкус они были ужасны.

— Завывай, если что-нибудь случится.  — Лили взбрыкнула ногами, и Танцор ушел.

Они провели часы, путешествуя по Ямайке, а затем переехали на Гаити. Они больше не следовали какому-либо логичному плану бегства, надеясь отговорить своих преследователей. Казалось, это сработало. Лили надеялась, что снежная армия не сможет перебраться в Америку, что облегчит борьбу с западным полушарием мира.

Что касается того, что делать со всеми недоставленными подарками, она понятия не имела. В какой-то момент им пришлось бы вернуться, но это было отложено на потом. Последние несколько недель обстановка была настолько напряженной, что Рождественский подарок больше не осмеливалась отправлять сообщения на Северный полюс. С точки зрения Лили, её короткая поездка в начале пути заняла почти целый день.

Из-за теплого, влажного климата одеяние Смерти оставалось достаточно мокрым, и её отправили на постоянное дежурство в санях, пока они не смогли найти костер, чтобы она могла обсохнуть. Она спорила, но без запасного мешка единственным способом донести подарки для нее было держать их в мокрых руках, а это было просто неосуществимо.

Вернувшись на остров, они приземлились на самом большом здании, которое смогли найти, и установили наблюдение оттуда. Цербер иногда превращалась обратно в человека, чтобы не высовываться, если здание было не таким высоким. Ребятам из Йоля было бы нетрудно заметить огромного адского пса с земли.

Множество небольших городов и деревень не имели подходящей посадочной площадки, поэтому Лили и Рождественский подарок ждали, пока Смерть сбросит им подарки, а затем бегали от двери к двери, чтобы их доставить.

Они направились на юг и в конце концов приземлились на Барбадосе. Смерть спросила, не могли бы они присмотреть за чаем, так как к этому моменту она уже порядком устала от горячего какао. Энтузиазм по поводу доставки подарков немного поутих, но Лили предположила, что это из-за того, что она застряла в санях. Для нее радость заключалась в том, что она видела мир и действительно раздавала подарки, а не в том, что она была менеджером среднего звена.

Именно на одном из самых модных курортов южного побережья Лили остановилась передохнуть. Это был семейный курорт, и множество детей было привезено с собой, чтобы отпраздновать Рождество на берегу океана. Месяцы, а может быть, даже годы — все это настигло её, и она привалилась к ближайшей стене.

Она скучала по Майку. Если не считать коротких свиданий в сновидениях, настоящий Майк все ещё был на Северном полюсе, занимаясь чем угодно или кем угодно. Было ещё несколько остановок Санты, но ничего слишком радикального. Почитайте книгу Танише, дайте Андре совет о том, как обращаться с хулиганами, с вещами, с которыми, вероятно, могли бы справиться их родители.

Уставившись на воду, она была удивлена, когда пара рук обхватила её сзади за талию. Сильный аромат леденцовых палочек окружил её, когда Рождественский подарок положила подбородок на плечо Лили.

— Застукала тебя за бездельем,  — прошептала она Лили на ухо.

— Вряд ли.  — Лили трансформировалась назад в своем 

собственном теле, и её спина превратилась в переднюю часть, так что теперь она стояла лицом к великанше.  — Я совершенно уверена, что трудовое законодательство гласит, что у меня есть право на перерыв. Я надрывала задницу ради твоего босса, и теперь, когда нас не беспокоят бракованные картофелеголовые, пришло время передохнуть.

— Я понимаю.  — Взгляд Рождественского подарка задержался на Лили, и она расплылась в улыбке.  — Может быть, ты и права. Перерыв давно назрел.

Призрак излучала растущую сексуальную энергию, которая удивила Лили. Кроме случайного флирта, она не уловила ничего ощутимого от духа.

— Могу я тебе кое-что сказать?  — Рождественский подарок провела руками по талии Лили, затем положила одну на грудь Лили. Рука была достаточно большой, чтобы грудь Лили скрылась под ней.  — Я весь день думала о тебе.

— Это был долгий и утомительный день,  — пробормотала Лили.

— Это лучший день в году.  — Дух на мгновение остановилась, любуясь декольте Лили.  — Когда я родилась сегодня утром, я думала, что моя жизнь будет простым собранием праздников и любви. Я вряд ли ожидала, что меня призовут на войну на Рождество. Когда Крампус развратил меня, мне было позволено на краткий миг испугаться, прежде чем меня заставили подчиниться. Но случилось чудо, и все это благодаря вашему мужчине. Его магия дала мне шанс сбежать, прожить ту жизнь, к которой я была предназначена. Мало того, он показал мне... вещи, которые превзошли мои ожидания.

— У него есть привычка делать это.  — Лили указала на крышу.  — Цербер была обычной адской сукой, пока она не встретила его.  — Было нормально произносить слово на букву "С", когда речь шла о Цербере. Это не было ругательством, когда она использовала его таким образом.

— Это была его магия. Я была чистым потенциалом, выслеживая его в жерлах Северного полюса, когда получила полную дозу его магии. Это изменило меня, превратив в ту женщину, которая я есть. Выразил мне признательность за...  — Рождественский подарок помолчала, затем пристально посмотрела Лили в глаза, потирая сосок Лили через свой топ.  — Самые прекрасные вещи.

— Ой? И я — одна из этих прекрасных созданий?

Глаза духа были полны голода.  — Есть кое-что, что ты должна знать обо мне. Видишь ли, я живу только одним днем. И это славный день. Когда время возобновится, я буду путешествовать по миру, буду везде одновременно, когда люди проснутся и обнаружат эти подарки, которые мы им принесли. Я буду наслаждаться самыми вкусными блюдами, самой замечательной компанией и когда день закончится... Я умру.

— Что?  — Лили этого не ожидала.

— Именно так рождаются призраки Прошлого Рождества. Все, что связано с этим днем, будет выжжено во мне. Я просто бумага, на которой будет написана сегодняшняя история, и когда мой рабочий день закончится, меня сложат и положат на полку.  — Рождественский подарок скользнула рукой вниз по телу Лили, затем потерла её промежность через легкие пижамные штаны, которые теперь носила суккуба. В тропиках было жарко, и она надела что-нибудь удобное.  — Я бы 

предпочла, чтобы у меня было несколько собственных воспоминаний.

Лили чуть не рассмеялась. Последние несколько месяцев были абсолютно нелепыми, но теперь призрак Рождественского подарка приставала к ней, когда они пытались доставить подарки Санты, избегая армии троллей и коварных снеговиков. Она была эмоционально истощена и теперь походила на резинку, готовую вот-вот лопнуть.

Но она этого не сделала. В глазах духа была не просто похоть, но тихое отчаяние. Лили не знала об ограниченной смертности духа. Учитывая все остальное, что происходило, она могла бы отказаться. То, что они делали, было слишком важно, чтобы валять дурака.

— Я не знаю. Ромео довольно хорош в том, что он делает, но сейчас ты просишь пробиться в высшую лигу.  — Она облизнула губы, её хвост обвился вокруг талии Рождественского подарка.  — Ты думаешь, что сможешь справиться со всем этим?

— Пожалуйста. Я чуть не сломала твою игрушку для мальчика посреди рождественской вечеринки и сдерживалась.  — Рождественский подарок схватила Лили за хвост и накрутила его на палец, как выбившуюся прядь волос. В этой единственной ласке была невероятная сила, и желудок Лили затрепетал в ответ.

— Чуть не сломала его, да?  — Лили улыбнулась, затем протянула руку за спину великанши и дернула её за волосы.  — Ты можешь быть со мной так груба, как тебе захочется.

— Я думаю, ты недооцениваешь мою силу.  — Рождественский подарок глубоко вздохнула, и её тело стало выше, чем раньше, затем схватила Лили за плечи и прижала к противоположной стене.  — Я — воплощение сезона, наполненная радостью и доброжелательностью. Однако меня также подпитывает животная похоть мужчины, которого ты любишь.

— Эй, послушай, я ни разу не сказала ему слово на букву "Л",  — возразила Лили.

— Было бы жаль, если бы он никогда не услышал этого от тебя. Его чувства к тебе глубоки.

— Мы будем говорить о мальчиках, или ты собираешься фууу... фууу...  — Лили скривила лицо.  — Клянусь Сантой, если ты снимешь с меня штаны и обнаружишь, что у меня отсутствуют гениталии, я позволю тостеру откусить мне чертову голову.

— Дай-ка я проверю.  — Рождественский подарок прижала Лили к стене одной рукой и засунула руку в штаны. Суккуба ахнула, когда толстый палец великанши подразнил её клитор, а затем скользнул по наружным половым губам.

— О, спасибо Санте.  — Лили обхватила лицо великанши обеими руками и притянула её к себе для поцелуя. Ещё одна волна эротической энергии захлестнула её, и она определенно почувствовала магический подтекст присутствия Майка. Это было сродни запаху его одеколона, если он вообще им пользовался. Его природный аромат был настолько усилен магией нимф в его крови, что если бы он смог разлить его по бутылкам, то заработал бы миллионы.

Поцелуи были нежными, и Лили ничего этого не хотела. Она схватила в охапку волосы Рождественского подарка и дернула их. Великанша ответила тем, что прижала палец к жаждущему отверстию Лили и ослабила давление, которое прижимало её к стене. Суккуба теперь всем весом своего тела давила на палец гигантши.  

Давление усиливало ощущение бабочки в её животе.

Бабочки? Животик? Ей не терпелось избавиться от своей шляпы-помощницы!

Лили вызвала поток смазки, и её ноги раздвинулись, когда она соскользнула вниз, прежде чем наткнуться на кончик другого пальца Рождественского подарка. Она прервала поцелуй и уставилась на великаншу.

— А?  — Лили пошевелила бедрами, но с удивлением обнаружила, что дух сжала её пальцы вместе, не давая ей спуститься дальше.  — Ты же знаешь, что я могу просто потянуться, верно?

— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делала.  — Рождественский подарок облизнула губы.  — Я хочу смотреть на твое лицо, когда буду растягивать твою киску пальцами.

— Желание исполнено.  — Лили изменила свои гениталии, сделав свой вагинальный проход ещё меньше.  — Но тебе придется потрудиться для этого.

— Я люблю бросать вызов.  — Дух ухмыльнулась и положила свободную руку на плечо Лили. Она надавила на суккубу, заставив Лили ахнуть, когда этот первый палец проник в нее до самого места, где должно было находиться её лоно. Дрожа от восторга, она распахнула мантию великанши и уткнулась лицом между грудей духа, покачивая бедрами из стороны в сторону.

Боль была невыносимой. Это было похоже на жгучий вкус бурбона, когда он впервые попадает на губы, за которым следует сладкое жжение по всему телу. Было общеизвестно, что перед приготовлением гоголь-моголя нужно проверить свой бурбон, и...

— Ты не можешь снять с меня эту шляпу, не так ли?  — Лили оторвала лицо от груди великанши.  — Я буду есть твою задницу несколько дней, или чем бы ты там ни хотела, чтобы я занималась.

— Нет, извини.  — Великанша покачала головой, и её длинные косы коснулись плеч Лили.  — Только Санта может снять её пораньше. Я даже не знаю, зачем ты это надела.

Мысленно проклиная Смерть набором слов, которые были бы разрешены в специальном выпуске, Лили уткнулась лицом в грудь размером с её голову, игриво потирая большие соски духа. Шляпка была отвратительной, но пара таких грудей бывает раз в жизни, и она планировала насладиться ими.

Рождественский подарок продолжала давить на Лили этими толстыми пальцами. Чтобы не отстать, Лили обвила талию великанши своим хвостом, спрятав его под мантию. Попка Рождественского подарка была упругой и полностью округлой, и Лили исследовала её в течение нескольких минут, прежде чем перейти к дразнящим краям её киски.

— О.  — Рождественский подарок покраснела, затем посмотрела вниз на Лили.  — Это удивительно щекотливое и приятное ощущение одновременно.

— Мне нравится, как невинно ты говоришь, пытаясь одеть меня как куклу.  — Лили подпрыгивала вверх-вниз, наслаждаясь ощущением третьего пальца, входящего в её тугой проход. Каждый палец был размером примерно с обычный пенис, и у нее уже болело. Когда они закончат, она легко сможет избавиться от этого ощущения, но, возможно, сохранит его как напоминание.

— Может быть, я слишком нежна.  — Дух подмигнула, и её тело снова расширилось. Теперь она была почти три метра ростом, и от Лили не ускользнуло, что три пальца духа все ещё были внутри нее.

Движением, которое удивило 

их обоих, Лили кончила. Её ноги одеревенели, нервы в области таза посылали молнии и огонь по её внутренностям, когда её вагинальный канал широко растянулся. Потеряв контроль над собой, она беспомощно барахталась, пока не заметила перед своим лицом толстый сосок.

— В эту игру могут играть двое,  — подумала Лили. Наклонившись вперед, она прикусила сосок, одновременно намазав кончик своего хвоста смазкой и засунув его в пизду Рождественского подарка.

— О... О!  — Свободная рука великанши соскользнула с плеча Лили, и явное напряжение в теле Лили заставило её приподняться, пока внутри нее не остались только кончики пальцев Рождественского подарка.  — Ух ты, это ощущается... по-другому. Я чувствую тебя внутри себя. Здесь так жарко!

— Ммм-хмм.  — Лили расправила кончик своего хвоста, сделав его таким же толстым, как её запястье. Если великанша хотела поиграть в игры с размерами, то она выбрала правильного партнера.

Рождественский подарок хмыкнула, затем вытащила пальцы из влагалища Лили. Её пальцы были покрыты жидкостями суккубы. Она дочиста облизала пальцы, затем схватила Лили за рога.

— Съешь меня,  — потребовала она, заставляя Лили опуститься на колени. Дух отбросила свои одежды в сторону, обнажив впечатляющую вагину с большим клитором. Рождественский подарок схватила Лили за голову, и её пальцы сомкнулись вокруг рожек Лили, затем заставила её принять нужную позу.

Лили нисколько не удивилась тому, что влагалище великанши на вкус напоминало леденцы.

— Ммф.  — Лили демонстративно сопротивлялась, когда великанша прижал её голову и тело к ближайшей стене, наслаждаясь каждым моментом этого. Сила была огромной, и она задалась вопросом, был ли временной замок единственным, что удерживало стену от прогиба, когда великанша потеряла контроль над её бедрами. Она продолжала проникать в пизду великанши, с каждым движением немного раздвигая свой хвост.

— О, да!  — Рождественский подарок положила руку Лили на затылок, затем прижалась тазом к суккубе с такой силой, что Лили пришлось вправить челюсть.  — Это великолепное ощущение! Еще! Я требую большего!

Лили положила руки на ягодицы Рождественского подарка и разделила её язык надвое. Верхняя половина её языка ласкала половые губы и клитор. Нижняя половина проникла во влагалищный канал, быстро расширяясь, пока великанша не выдохнула.

— Как ты... О! О!  — Когда наступил оргазм, она так сильно сжала ноги вместе, что у Лили треснул череп. Она проигнорировала перелом, образовав слои сверхплотной кости, когда дважды проникла в великаншу языком и хвостом. Рождественский подарок теперь дрожала, издавая крики восторга, которые перешли в настоящие рыдания. Она активно колотила по стене с такой силой, что казалось, будто кто-то колотит по штукатурке кувалдой.

На затылке Лили образовался рот, которым она обычно разговаривала.  — Это достаточно грубо для тебя?  — Лили встала. Её сила легко могла поднять великаншу. По сути, это было похоже на то, что сделала с ней Рождественский подарок, но теперь голова и плечи великанши были прижаты к потолку.

— ДА, ТРАХНИ МЕНЯ!  — Дух прижала её руки к потолку, создавая огромное давление между ними, когда она кончила снова, покрывая лицо Лили мятной 

спермой.

Лили продолжала в том же духе, пока великанша не превратилась в сплошное рыдающее месиво, тихо умоляя её никогда не останавливаться. В конце концов, она повалила великаншу на землю и оторвалась достаточно надолго, чтобы её хвост обвился вокруг промежности и превратился в массивный пенис, покрытый полосками из леденцового тростника. Он был больше полуметра длиной и такой толстый, что мог бы уничтожить обычного смертного.

— Умоляй об этом,  — потребовала Лили, размахивая своим псевдопенисом. Она даже на мгновение изогнула пенис, чтобы подчеркнуть дизайн.

Рождественский подарок была в полном беспорядке. Её волосы были растрепаны, а одежда насквозь промокла. В её глазах было безумное выражение, заставшее Лили врасплох, когда она перекатилась вперед и повалила суккубу на землю. Рождественский подарок закинула руки Лили за голову, затем встала ровно настолько, чтобы устроиться верхом на пенисе Лили. Когда она опустилась на него, её глаза закатились.

Лили, не в силах больше ничего сделать, ещё немного раздвинула пенис. Когда она подумала, что Рождественский подарок подошел к оргазму, призрак расширилась и стала больше.

Это превратилось в игру о том, кто кого перерастет, и Лили в конце концов пришлось сдаться, когда Рождественский подарок стала настолько большой, что её спина уперлась в потолок. Пенис Лили теперь был почти метровой длины, абсолютно непригодный для любого человека с нормальной анатомией. Он был достаточно велик для массивной женщины, которая теперь трахала суккубу, как одинокая студентка колледжа, с помощью жесткой подушки для тела.

Ворчание и ритмичные хлопки производили шум, похожий на раскаты грома. Лили чувствовала, что её тело столько раз достигало предела наслаждения, что сбилась со счета, но ей было все равно. Это было глупо, нереалистично и полной пародией на любой секс, к которому она привыкла.

И ей это нравилось. Груди в два раза больше её головы врезались в нее, когда Рождественский подарок кончила так громко, что прозвучала как сирена в тумане, разрывая барабанные перепонки Лили.

Великанша вцепилась в суккубу так, словно цеплялась за спасательный круг в океане, а мир безмолвствовал сквозь глухие уши. Лили восстановила свои барабанные перепонки и была удивлена, услышав, как Рождественский подарок снова плачет.

— Э-э, послушай. У тебя там все хорошо?  — спросила она.

Рождественский подарок кивнула, а её бедра задрожали, когда её поразил повторный оргазм. Дух уменьшалась в размерах, сдуваясь, как воздушный шарик, пока не стала всего три метра ростом. Лили приспособилась к трансформации, убрав свой хвост, и была удивлена, когда великанша изменила её позу и просто держала её в течение нескольких минут.

— Это будет моим любимым воспоминанием на это Рождество,  — прошептала дух на ухо Лили.  — Я просто так счастлива, что могу жить этим моментом вечно. Спасибо тебе.

Лили ничего не ответила. Вместо этого она наклонилась и поцелуями стерла слезы с глаз великанши, а затем обняла её так, словно они были любовниками. Это было самое малое, что она могла сделать.

Почти полчаса спустя они расстались. Дух очистилась почти таким же образом, как это 

сделала Лили. Её халат снова появился на её теле, а волосы снова были в порядке. Лили шлепнула великаншу по заднице, когда они вернулись к саням, чтобы послушать музыку. Не могло быть такого, чтобы Смерть их не услышала.

Когда они вернулись к саням, Лили была ошеломлена, увидев, что Смерть надела массивные наушники в форме звезды. Когда она увидела их вдвоем, то радостно замахала руками и сняла наушники.

— Смотрите, что я нашла в санях!  — воскликнула она, потрясая наушниками.  — У Санты в этих наушниках хранится куча аудиокниг некоего Тома Клэнси. Я ни разу не задумывалась о пользе того, что мне читают книгу! Я могу управлять санями, слушая сказку, разве это не чудесно?

Лили и Рождественский подарок посмотрели друг на друга, обе ухмыляясь.

— Книга, которую я сейчас слушаю, о шпионе.  — Смерть опустила наушники.  — Это было гораздо интереснее, чем слушать, как вы двое занимаетесь сексом по обоюдному согласию. Это было похоже на строительную зону. Я волновалась, что на тебя напали, но Цербер объяснила мне это.

Рождественский подарок приобрела невозможный оттенок красного. Каким-то образом все три головы Цербера (в форме собаки) самодовольно посмотрели на них.

— Так ты не злишься, что мы перестали работать?  — спросила Лили.  — Бросили тебя смотреть за игрушками?

Смерть наклонил голову.  — А я должен злиться? Вы двое — мои друзья. Если тебе нужен был перерыв, ты должна была просто попросить. Может, я и Мрачный Жнец, но я не бессердечная.  — Чтобы проиллюстрировать свою точку зрения, она распахнула свою мантию и постучала себя по грудине.  — Образно говоря.

— Смерть?  — Рождественский подарок наклонилась вперед, чтобы осмотреть Жнеца.  — Твои одежды больше не мокрые.

Это определенно так.  — Он застучал зубами.  — Возможно, я просто хотела отдохнуть сама.

Ошеломленная этим откровением, Лили просто покачала головой и попросила следующий набор подарков. Она и Рождественский подарок трудились в поте лица, пытаясь найти им место. В тех редких случаях, когда они сталкивались друг с другом, они обменивались улыбками. Возможно, Смерть позволила бы им сделать ещё один перерыв через день или около того. Это, безусловно, было полезно для морального духа.

В конце концов, они покончили с островом Барбадос. Поднявшись в небо, они повернули на юго-запад, в сторону Гренадин. Пока они летели, Смерть слушала свои аудиокниги, а Рождественский подарок сидела поверх подарков, наклонившись вперед, чтобы поиграть с волосами Лили.

У Лили потеплело на душе. Может быть, дело было в том, что она наконец-то немного распустила волосы, а может быть, это был секс, но на самом деле она с нетерпением ждала конца поездки. Определенно, помогло осознание того, что у нее был приятельница по косточкам и приятельница для обвалки костей.

Она попыталась сорвать шляпу, наверное, в тысячный раз. Неспособность ругаться была ужасна, но мыслить каламбурами — это уже переходило все границы. Дурацкая дурацкая шляпа.

— Что это?  — Рождественский подарок похлопала Лили по плечу, затем указала на северо-запад.

Лили прищурилась. На первый взгляд это было похоже на падающую звезду, которая распалась в атмосфере 

на части, но она знала, что это не могло быть правдой. Даже если бы они застыли во времени, они увидели бы это несколько островов назад. В настоящее время он завис над островом Сент-Люсия.

— Мимик. Телескоп.  — Лили протянула руку и почувствовала, как Мимик запрыгнул ей в ладонь. Она поднесла к глазу позолоченный оптический прицел и сфокусировала его на парящих огнях.

— Матерый любитель подделывать закуски!  — Она чуть не выронила телескоп. Это были ещё одни сани, которые выглядели собранными из запасных частей. Впереди его тянула упряжка из семи искореженных оленей.  — Смерть, приземляйся, прячься!

Щелкнув вожжами, сани опустились, а Танцор спрятался за ними. Лили расправила крылья, взмывая в небо, когда Смерть посадила сани. Используя подзорную трубу, она с ужасом наблюдала, как безумная фигура, хлещущая северного оленя, пролетела низко над группой зданий, а затем исчезла. Через минуту он вернулся к саням, сжимая в руках запасной мешок, который они потеряли ранее. Это был Крампус. Его рот широко раскрылся от смеха, когда он с рекордной скоростью пересекал остров Сент-Люсия.

— Нет, нет, нет...  — Лили полетела вниз, туда, где Смерть спрятала сани.  — Это Крампус. Нам нужно убраться с этого острова, может быть, перелететь через океан, прежде чем он нас заметит.

— Тот самый Крампус? Здесь?  — Смерть погладила себя по подбородку.  — Я не думаю, что мы могли бы просто надрать ему задницу?

Рождественский подарок положила руку на плечо Смерти.  — Я бы предпочла вернуться в Россию и быть вынужденной в одиночку разносить подарки, сражаясь с юльскими ребятами, их котом и армией снеговиков, чем пытаться справиться с ним, даже если вы все будете на моей стороне. Лили права, мы должны бежать.

Смерть держала сани низко над водой. Танцор пролетел вдоль борта саней, а Рождественский подарок запрыгнула на спину северного оленя.

— Если он заметит нас, мы попытаемся увести его,  — сказала им дух.

— Я поднимусь наверх, чтобы посторожить.  — Лили спрыгнула с саней, все ещё держа подзорную трубу в руке. Ей не составило бы труда выследить Смерть с помощью своей шляпы, поэтому она взмыла высоко в небо по спирали, меняя свою одежду до тех пор, пока она не слилась со звездной ночью над ней.

Крампус был быстр, обойдя весь остров за четверть того времени, которое им потребовалось. Когда он уехал, то направился прямиком на Барбадос. Лили была обеспокоена тем, что он скорректирует свой курс навстречу Смерти, но Крампус исчез в тени острова.

Лили наблюдала за происходящим почти час, прежде чем спуститься. Она беспокоилась, что Крампус заметил её и только и ждал, чтобы нанести удар. Она полетела на север, чтобы снова встретиться со Смертью и Рождественским подарком. Они парили между двумя массивными валами, в значительной степени скрытые от посторонних глаз.

— Что он делает?  — спросила Смерть.  — Он идет за нами?

— Если бы это было так, мы бы не смогли уйти.  — Лили посмотрела на Танцора.  — Северный олень намного быстрее Цербера.

— Я думаю, нам стоит 

пойти посмотреть, что он сделал на Сент-Люсии. Рождественский подарок указывала в общем направлении на запад.

— Возможно, нам следует отправиться ещё дальше на север, на другой остров.  — Смерть постучала пальцем по зубам.  — Я не хочу столкнуться с ним во время взлета или посадки. Какой бы гнусный поступок он ни совершил, он наверняка будет очевиден и там.

Сговорившись, они выбрали длинный маршрут, летя низко, чтобы их не заметили. Не раз полозья саней скользили по водам Карибского моря, поднимая в воздух за собой мелкие соленые брызги.

Они обосновались в Пуэрто-Рико, высадившись на северной стороне острова. Смерть осталась с санями, а Лили, Танцор и Рождественский подарок отправились проверять дома, в которые они доставили подарки.

В первом же доме, который они посетили, сразу стало очевидно, что Крампус украл подарки у Санты, даже те, которые родители купили и подарили от его имени. Ошеломленная, Лили бродила от дома к дому, проверяя, под каждым деревом где она оставила подарки.

— Он крадет Рождество,  — пробормотала она. Насколько это было банально? Придурок с таким же успехом может быть одет в зеленый облегающий костюм.

— Он не просто крадет Рождество. Рождественский подарок напугала её, и она развернулась на месте, чтобы увидеть духа, держащего тарелку с печеньем.  — Мы позаботились о том, чтобы либо взять их все, либо хотя бы съесть несколько, но эта тарелка полна. Все они таковы.

— Что? Почему?  — Лили взяла печенье и осмотрела его.  — Я не понимаю, с какой целью он это делает.

— Когда эти дети проснутся утром, они не найдут подарков от Санты, а печенье останется нетронутым.  — Великанша покачала головой, черты её лица внезапно разгневались.  — Это нанесет невообразимый ущерб вере. Крампус крадет наши подарки, и скоро он узнает, что мы поблизости. Мы должны бежать.

Лили внимательно осмотрела печенье, затем откусила от него кусочек. Поначалу это было прекрасно на вкус, но появилось странное перечное послевкусие.

— Я думаю, они отравлены!  — Лили выплюнула печенье на пол, а во рту у нее защипало.  — Что же он за монстр такой. Мы не можем просто оставить это здесь!

— И мы этого не сделаем. Но сейчас мы должны сохранить нашу свободу.  — Рождественский подарок взяла Лили за руку и вывела её на улицу. Они вдвоем запрыгнули Танцору на спину.

— Я просто надеюсь, что у твоего мужчины есть план,  — сказала дух, когда Танцор доставил их обратно к саням.

— Если я знаю Ромео, то он, скорее всего, нет.  — Лили стиснула зубы, борясь с гневом, который нарастал внутри. Дело было не только в том, что у нее отняли месяцы работы. Невинность ребенка была бесценна. Это было не то, что она ценила до тех пор, пока не обняла и не помогла стольким из них в обличье Санта-Клауса, выслушав их беды и заверив, что в мире все ещё есть добро. Каждый из детей, которых они навещали лично, подвергался насмешкам со стороны своих сверстников, когда они хвастались личным визитом 

Санты. Родители чувствовали бы себя неудачниками, думая, что забыли купить подарки своим детям.

Крампус сейчас был здесь, с ними, и, похоже, они ничего не могли сделать, чтобы остановить его.

— Но когда он всё-таки придумает что-нибудь,  — продолжала Лили, глядя прямо перед собой.  — Это будет что-то совершенно неожиданное и блестящее.

— Я надеюсь, что ты права.  — Они вернулись к саням и сообщили Смерти плохие новости. Жнец ничего не сказала, подняв поводья и снова направляя их всех в небо.

Настроение оставалось мрачным, когда они покидали Карибское море, направляясь на север, в сторону Соединенных Штатов.

•  •  •

— Как... ты можешь меня видеть?  — Майк уставился на своего сына, совсем повзрослевшего. Было невозможно определить, сколько ему лет. Судя только по внешности, ему легко могло быть за тридцать. Однако в нем была определенная уверенность, которая заставила Майка поверить, что он намного старше.

— Отвечая на твой первый вопрос. Нет, я тебя не вижу.  — Каллисто прошел вдоль края комнаты и взял часы. Майк сразу же заметил, какой плавной была походка его сына, и даже смог разглядеть толстую полосу мышц, обтягивающую внутреннюю сторону его штанов. Каким человеком стал его сын?

Каллисто перевернул часы и посмотрел на обратную сторону.  — Важно, чтобы ты запомнил число двадцать три.

— Почему?

— Кроме того, я тебя не слышу. Думай обо всей этой ситуации как о заранее записанном сообщении, которое ещё не было, ну, записано. Конечно, мы могли бы подготовить лучшее средство коммуникации, но через минуту ты поймешь, почему мы этого не сделали.  — Каллисто взял у него из рук маркер и начал расхаживать по комнате. Он делал паузы через определенные промежутки времени, затем рисовал странные линии на различных поверхностях, которые не были похожи на буквы или символы, которые Майк распознал.

— Так откуда ты знаешь, что я здесь?  — спросил Майк.

— Если тебе интересно, откуда я знаю, что ты здесь, то это потому, что ты рассказал мне все о том, что произошло на Северном полюсе, включая это.  — Каллисто поднял руку в воздух и вытащил книгу из небытия.  — Я собираюсь вывалить на тебя кучу информации. Кое-что из этого может не иметь никакого смысла, но тебе нужно быть внимательным и запомнить как можно больше, потому что тебе придется рассказать это мне позже.

— Я... хорошо.  — Майк с благоговением посмотрел на своего сына. Было странно видеть его такую взрослую версию.  — Может быть, я не забуду сказать тебе, что стул был бы кстати.

— О, точно. Чуть не забыл.  — Каллисто вошел в гостиную, демонстрируя толстый конский хвост, продетый через дырку в верхней части брюк, которая соответствовала его конскому хвосту. Его рубашка была сшита таким образом, чтобы облегать её, не задевая, что делало её практически незаметной спереди. Когда он вернулся, то держал в руках стул.  — Тебе захочется сесть прямо... здесь.  — Он поставил стул в центр комнаты.  — О, и как только окажешься там, постарайся не двигаться.

У Майка было так много вопросов к своему 

сыну, но первый был самым важным.  — Что со всеми случилось?  — спросил он, усаживаясь на стул.

— Я полагаю, ты беспокоишься обо всех, но ты должен быть уверен, что с ними все в порядке. Все, что ты здесь видишь,  — это мера предосторожности.  — Каллисто вернулся к тому, чтобы делать пометки по комнате.  — Видишь ли, ты находишься в истинном будущем, в котором не должно быть никакого смысла. Будущее податливо, верно? Мы с тобой смотрели "Терминатора" достаточно много раз, чтобы усвоить этот урок.

— Так почему же дом пуст? Что ж, это возвращает нас к тому, что происходит сейчас. Тетя Рату выдвинула целую теорию о том, как это работает на самом деле. Видишь ли, это не первое будущее, с которым ты сталкиваешься.

— Что?  — Майк с любопытством наклонил голову.  — Я не понимаю.

— Она верила, что в первой итерации будущего ты нашел какой-то способ вернуться домой. Независимо от того, что произошло между тобой и призраком, ты все равно вернулся,  — Каллисто повернулся лицом к Майку, постукивая маркером по подбородку.  — Но путешествия во времени — непостоянная любовница. Даже сам акт обмена информацией о том, что произошло, помог изменить то, что произошло сегодня. Например, может быть, тетя Сесилия нашла тебя через месяц после того, как ты застрял, а затем отправила обратно после недель или месяцев исследований заклинания, которое могло бы это сделать. Ну, как только мы узнали, что произошло, она нашла тебя ещё быстрее со второго захода. Зачем ждать и заставлять тебя страдать, когда она знает, что ты уже здесь? Ты всегда будешь возвращаться примерно в то же время, когда ушел, потому что метод, с помощью которого тебя отправят обратно, скорее всего, один и тот же.

— Думаю, я понимаю.  — В каком-то смысле это имело смысл. Это был временной эффект бабочки. Все, что пошло не так, можно было легко исправить во второй раз.

— Итак, для всех остальных прямо сейчас время — это прямая линия, но на твоей временной шкале есть круг. С каждой перестановкой просачивается все больше деталей, и процесс, с помощью которого мы отправляем тебя домой, становится проще. Таким образом, вместо огромного круга у тебя получится крошечный, в котором ты проведешь всего лишь мгновение. Мы ждем тебя. Мы знаем, как отправить тебя обратно, и это произойдет очень скоро.

— Что подводит меня к вопросу о том, почему дом пуст. Видишь ли, у тети Тинк была теория, что само время — это форма энергии. Если его не потревожить, он хочет оставаться в своем основном состоянии. Он всегда будет стремиться к пути наименьшего сопротивления, а это означает, что любая другая временная шкала, куда тебя отправляют обратно, уничтожается ещё до того, как она появится. Жутковато, правда? Я мог бы попытаться объяснить математику, которую она мне показала, но все это было выше моего понимания. Лучший способ описать это примерно так, как первые три фильма о Терминаторе удаляются при перезагрузке,  

о чем я сейчас даже не буду вдаваться.

— Согласен.  — Майк усмехнулся, а затем они произнесли следующее предложение одновременно.

— Они должны были остановиться на Терминаторе-2.

Радость захлестнула его. Что бы ни происходило с его сыном в прошлом, они собирались это преодолеть. У них все ещё было будущее, в котором все наладится.

— В любом случае, пустой дом — это путь наименьшего сопротивления. Видишь ли, так важно сохранить хронологию событий, что мы вынесли всю мебель из дома, чтобы предотвратить какие-либо временные изменения. Даже знание того, что лампа может разбиться, может заставить тебя быть осторожным и избегать её разбивания. Я здесь единственный, потому что мои навыки позволят мне активировать заклинание, наложенное моей сестрой. Честно говоря, она подошла бы для этого лучше, но я чувствовал, что важно, чтобы вы двое встретились должным образом в первый раз. Поскольку я был всего лишь ребенком, когда ты видел меня в последний раз, любые физические изменения, которые ты увидишь во мне, не дадут тебе информации, которая могла бы ещё больше изменить временную шкалу. Магия нимфы в моей крови сохранила мою внешность молодой, так что мне могло бы быть восемьдесят лет, а ты бы даже не узнал об этом.

— Кроме того, я гораздо менее склонен к болтовне. Для меня история должна идти своим чередом. От меня требуется только, чтобы я выжил и увидел, как ты проходишь через этот процесс. Радио, Мимик и я сам — вот и все, кому позволено здесь находиться. Ну, и стул тоже. О, и обеденный стол в гостиной. Не то чтобы мы даже смогли вынести это из дома, если бы захотели.

Каллисто тяжело вздохнул, затем сделал ещё пару пометок на стене, дважды сверившись со своей книгой.  — Я признаю некоторую нерешительность, прежде чем завершить заклинание, чтобы отправить тебя обратно. Оно создавалось в течение нескольких лет, используя мощь самого дома, чтобы вернуть тебя туда, где тебе самое место. Мы работали над этим долгое время. Мы даже нашли одежду, которую ты потерял после инцидента с призраком! Они были использованы в качестве доказательства концепции, так что нет, ты их больше не увидишь. Они выставлены в витрине в библиотеке. Моя сестра так гордилась собой.

— В любом случае, моя нерешительность в этом поступке вызвана знанием того, что ты на самом деле здесь. У меня есть дополнительный шанс попрощаться. Видишь ли, тебя не было уже некоторое время, и... Я не скажу тебе, как долго. На самом деле, мы дождались твоей кончины, чтобы придумать способ определить год с помощью генератора случайных чисел. Отсюда и число двадцать три. Для тебя это будет бессмысленно, но мы будем знать, что с этим делать в будущем.

— Подожди, я мертв?  — Холодок пробежал по его телу, и он обнял себя за плечи.  — Как я умер?

Каллисто нахмурился и опустил голову.  — Если бы ты только видел это стадо слонов.

— Меня растоптали слоны?  — Майк чуть не вскочил 

со стула, но тут заметил глупую ухмылку на лице Каллисто.

— Чувак, хотел бы я видеть твое лицо прямо сейчас.  — Каллисто рассмеялся, затем вытер слезу с глаз.  — Это были не слоны, папа. Я просто прикалываюсь над тобой.

Хотя шутка была забавной, Майк сделал мысленную пометку избегать слонов в будущем. На всякий случай.

Каллисто нарисовал на стене ещё одну линию, и затем дневной свет исчез из комнаты, когда заклинание было завершено. Вместо кабинета они теперь сидели в темноте. Пространство освещалось сложной серией вращающихся рун, которые располагались в каждом направлении. Свет струился сквозь символы, которых Майк раньше не видел, но он узнал, что большинство из них содержали фигуры, нарисованные его сыном по прибытии.

— В любом случае, прежде чем ты уйдешь, я просто хотел сказать тебе спасибо. Спасибо, что никогда не отказываешься от меня, независимо от того, сколько раз я...  — Каллисто покачал головой.  — Я мало что могу сказать. Причинно-следственная связь — это сука. Но я уверен, ты догадываешься, что у нас будут свои разногласия. Так делают все семьи. Когда все сказано и сделано, я оглядываюсь на тебя с нежностью, которая с годами ещё не уменьшилась. Ты был фантастическим отцом, и мне повезло, что ты был в моей жизни.

Ослепительный свет теперь заливал комнату, но Каллисто, казалось, ничего не замечал. Он стоял перед Майком, скрестив руки на груди. Руны превратились в огонь, вращаясь так быстро, что загудели. Майк пристально посмотрел в глаза своему сыну, пытаясь запомнить каждую деталь. Был шанс, что он никогда не увидит эту версию своего ребенка, и из всего, что он только что пережил, это было то воспоминание, которое он больше всего хотел унести с собой.

— Одна из первых вещей, которой ты меня научил, это то, что никто не связывается с семьей Рэдли.  — Каллисто улыбнулся, словно погрузившись в воспоминания, но затем его взгляд опустился туда, где сидел Майк. Узнавание отразилось на его лице, глаза внезапно наполнились слезами. В этих мерцающих глазах Майк увидел своё собственное призрачное отражение.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но Каллисто покачал головой и приложил палец к собственным губам.

— Этого более чем достаточно. Никогда не смей рассказывать мне об этой части. Это лучший рождественский подарок, который я когда-либо получал.  — Над ними образовался туннель. Огненные руны были втянуты в него, образуя кружащуюся ленту света. Каллисто поднял глаза, заметив туннель, затем снова посмотрел на Майка.

— Я люблю тебя, папа. Задай им жару.

Была вспышка света, и Майка потянуло вдоль рун. На сердце у него было одновременно тяжело и легко, когда руны вернули его обратно. Пролетая сквозь туннель, сотканный из звезд, он мельком увидел невероятных существ сразу за туннелем. Существ, которые ускользнули из его сознания в тот момент, когда они скрылись из виду. Он мог только надеяться, что внимание, которое они уделяли в ответ, тоже было забыто.

Свет в конце туннеля был ослепительным. Он закрыл глаза,  

пораженный тем, как много света просачивается сквозь его собственные веки. Крича от боли, даже его собственные руки больше не могли сдерживать её.

А потом он вернулся. Убрав руки от лица, он снова уставился на Северный полюс. Комната выглядела точно так же, как он её оставил, за исключением того, что количество магии в самом шесте уменьшилось ещё больше. Ошеломленный, он посмотрел на свои руки, затем топнул ногой по полу, чтобы убедиться, что он все ещё не призрак, путешествующий во времени. Топот его ноги эхом отразился от дальнего конца комнаты.

— Мы собираемся это исправить,  — поклялся он, поворачиваясь так резко, что его пальто драматично взметнулось у него за спиной. Решимость подпитывала его, когда он поднимался по ступенькам обратно в дом наверху, врываясь в дверь, чтобы увидеть, как Юки помогает Джеку-Фрейе выглянуть в окно. Ухо Юки дернулось, и она повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Где, черт возьми, ты был?  — спросила она.  — Ты сказал, что уйдешь всего на минуту, а прошло уже несколько часов!

— Это странная история, но сейчас не бери в голову. Где Холли?

— Вот.  — Голова эльфийки высунулась из-за края дивана. Она сжимала в руках подушку, а на её лице было написано беспокойство.

— Нам нужно убираться отсюда,  — сказал он им, пересекая комнату.  — Пока у нас ещё есть время.

— Да, но тебя давно не было рядом.  — Юки указала на окно.  — Эта капризная сучка вернулась, и она просто стоит там, ожидая.

И действительно, когда Майк выглянул наружу, он увидел, что Грила стоит снаружи с большим мешком в руках. Вокруг нее стояли её дети, которые затеяли друг с другом игру в снежки.

— Я вижу тебя, еда.  — Глаза Грилы загорелись изнутри, когда она увидела Майка. Земля загрохотала под ними.  — Теперь это ненадолго.

— Холли, мы можем воспользоваться этим камином, чтобы уйти?  — Майк указал на угасающее пламя.

— Я полагаю, что да,  — призналась она.  — Но как насчет миссис Клаус?

Он покачал головой.  — Мы не можем забрать её. Пока она в этом здании, у нас все ещё есть надежда. Что мы собираемся сделать, так это воспользоваться камином, чтобы отправиться куда-нибудь на Землю. Время там течет гораздо медленнее. Минуты здесь могут обернуться днями там. Ты понимаешь?

— Дней на что?  — спросила Фрейя.

— Чтобы вылечить тебя. Что бы ни случилось дальше, нам нужно, чтобы ты снова встала на ноги. Давай будем честны. Этот беспорядок, по крайней мере частично, твоя вина, и нам нужны твои силы, чтобы исправить это.  — Он подошел к Юки и положил руку ей на поясницу, затем поцеловал в затылок.  — И твои тоже. Несколько дней позволят твоим ранам затянуться и, возможно, даже позволят тебе нарисовать несколько новых карт.

— Я...  — Юки на мгновение задумалась.  — Нет, это действительно имеет смысл. Мы могли бы придумать что-нибудь другое, кроме как ждать здесь, чтобы нас потенциально съели.

Майк повернулся к Холли.  — Я знаю, это тяжело, но ради миссис Клаус, мы уедем всего 

на несколько часов. Это даст нам, может быть, неделю, а то и больше. Нам просто нужно найти место, где можно залечь на дно, и придумать план получше, чем торчать здесь.  — Заметив у камина причудливую подставку для свитков, он взял её и подошел к карте на столе.  — Тинк и Киса делают своё дело. Пришло время нам сделать своё.

— Ты вдруг кажешься... очень самоуверенным.  — Юки мгновение изучала Майка.  — Там внизу что-то случилось?

Майк улыбнулся, сворачивая карту и убирая её в новый модный футляр.  — Ты все об этом услышишь, но позже. Каждая минута, которую мы проводим здесь,  — это час, который мы теряем там.

— Нам нужно поехать куда-нибудь, где совсем нет снега,  — сказала Джек.  — Я дала Гриле волшебные ледяные кристаллы, которые, возможно, были использованы для создания армии.

— Ты наделила это существо какой-то магией...  — Добавила Фрейя с отвращением в голосе.

— Если вы двое не прекратите препираться, я заставлю вас надеть футболку дружбы.  — Майк мгновение изучал их.  — Я думаю, что все, что ты носишь, технически является рубашкой дружбы, честно говоря.

Фрейя-Джек уставилась на него в замешательстве. Ну что ж, его юмор был не для всех.

Юки разбила окно и использовала свою магию, чтобы забаррикадировать дверь снаружи ледяной стеной. Они с Майком задернули все занавески, решив не дать Гриле и ей подобным заглянуть внутрь в их отсутствие.

Джек и Фрейя немного поспорили друг с другом, прежде чем вызвать пару ледяных гуманоидов. Им обоим потребовалось поработать сообща, и ледяные гомункулы начали расхаживать по нижнему этажу.

— Это для того, чтобы дом выглядел обжитым,  — сообщила им Джек.

— Но их хватит всего на несколько часов, потому что здесь так тепло,  — добавила Фрейя.

— Идеально. Кевин Макалистер одобрил бы это,  — сказал Майк.

— Меня не волнует, одобрит ли это Кевин Макалистер,  — проворчала Фрейя.

— Кто такой Кевин? Твой друг?  — спросила Юки.

— Это рождественский фильм, который мы все посмотрим завтра.  — Майк взбежал по лестнице и спустился в спальню миссис Клаус. Когда он открыл дверь, то услышал, как женщина застонала во сне. Он опустился на колени рядом с её кроватью и положил руку ей на лоб.

— Мы тебя не бросаем,  — сказал он ей, отчаянно сплетая воедино то, что осталось от её нитей.  — Если все пойдет хорошо, ты проснешься утром и увидишь, что твой муж вернулся,  — миссис Клаус вздохнула, и её лицо стало хмурым.

Он даже не был уверен, что она его услышала.

Когда Майк спустился вниз, он увидел, что Холли перекинула карту через плечи, в то время как Юки несла Джека-Фрею на спине. Кицунэ была достаточно сильна для падшей богини.

— Мы готовы?  — спросил он.

— Это приведет нас к камину в главном вестибюле мастерской,  — сообщила ему Холли.  — Но как только мы прибудем, нам нужно будет развернуться и отправиться куда-нибудь ещё. У тебя есть какие-нибудь идеи?

— Нет. Но я знаю, что мы не можем здесь оставаться. Отведи нас в какое-нибудь милое местечко.  — Он кивнул эльфийке,  

и Холли бросила горсть волшебной пыли в огонь. Они ярко горели, когда все они пробегали мимо, возвращаясь в вестибюль. Стало ещё темнее, чем раньше, и холод высосал воздух из его легких.

Кашляя, он подождал, пока пламя утихнет, затем посмотрел, как Холли бросила в огонь ещё одну пригоршню пыли. Встретившись взглядом с Юки, группа вместе пробежала мимо, оставив Северный полюс позади.

— Я вернусь,  — пробормотал Майк себе под нос. Пламя отступало от его кожи.  — И когда я это сделаю, я собираюсь надрать кое-кому задницу.