Женщина в пещере. Из сборника В бане женщины

Я сражалась с тем, чтобы мое негодование не отразилось на моей физиономии. Часто бывает сложно сохранять профессиональное, безучастное поведение с новыми пациентами. Это особенно верно, когда имеешь дело с такими личностями, как Катрина.

Да, вы не ошиблись: Катрина. Разрушительный ураган, который почти уничтожил Новый Орлеан. Иронично, что у нее было такое имя, учитывая то, что я начала понимать о ней. Она, безусловно, была силой, с которой приходилось считаться, и это ещё мягко говоря.

Катрина поразительно привлекательная женщина, но при этом она казалась хрупкой леди-моделью. На ней было стильное идеально подогнанное платье. Её брюки облегали её фигуру без неприличной тесноты. Пиджак и шелковая блузка также подчеркивали её красоту в элегантном и сексуальном стиле. Даже лак для ногтей на её безупречных руках казался роскошным.

Однако её поведение полностью противоречило её изящной и женственной внешности. Её невербальная коммуникация была высокомерной и агрессивной. Её глаза настойчиво смотрели на меня, словно она бросала мне вызов. Она занимала центральную часть дивана, что само по себе было необычно. Большинство людей, имеющих целый диван в свободном распоряжении, обычно выбирают любую сторону с подлокотником. Но Катрина устроилась на середине, словно она была его хозяйкой. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на коленях, она сидела с презрительной улыбкой на лице, словно готовая к конфликту.

Я думаю, что мужчины бы назвали её "Холодная королева". Другие, менее тактичные, могли бы сказать "Королева-задира".

Часто новые посетители чувствуют себя напряженными и волнуются. Некоторым кажется, что они должны понравиться врачу или, по меньшей мере, не испытывать к нему негативных мыслей. Другие стремятся получить подтверждение своего правильного поведения или жертвенности в происходящих с ними событиях. Это заставляет их защищаться. Люди, подобные Кэт, стараются компенсировать это, проявляя бесстрашие.

Однако Катрина была немного отличной. Ее враждебность, как казалось, имела корни во внутреннем гневе. В настоящее время он был направлен против ее бывшего супруга. Неправильно направленный - на самом деле более точное выражение. Одна из самых важных вещей, которые я поняла, заключается в следующем: люди редко злопамятят то, на что они фокусируют свой гнев. Это похоже на зубную боль. Иногда боль ощущается не там, где зуб болит. Это называется отраженной болью, и в моей профессии гнев действует так же.

"Итак, Катрина..."

"Зови меня Кэт, док. Мы уже обсуждали это".

Я пытаюсь контролировать ход разговора. Она настаивает на том, чтобы я называла ее по ее выбору, но затем обращается ко мне как "док", а не Бет или доктор Картер. Она хочет, чтобы я понимала, что она управляет ситуацией. Я позволяю ей это. Пока что.

"Мне жаль. Кэт, на прошлой неделе было ваше первое посещение у меня. Мы много узнали друг о друге, но мы не коснулись того, что привело вас сюда. Поскольку вы назначили и пришли на вторую встречу, я предполагаю, что вы хотите начать изучать это чуть глубже. Так почему бы нам не начать с того, почему вы здесь?"

Я заметила, как она нервно постукивает ногой по полу, что выдавало контролируемый образ, который она хотела передать. Тем не менее она демонстративно закатила глаза и застонала, как будто была раздражена. "Я здесь, потому что мой бывший муж — слабак. Гигантская, истекающая кровью, пользующаяся тампонами, киска".

Красочный язык для женщины со Стэнфордским образованием. Она переигрывает этот номер. Она пытается вывести меня из моей зоны комфорта, проявляя крайности.

"Хорошо, Кэт. Скажите мне, что вы имеете в виду, когда говорите, что он слабак? Опишите, что делает его слабаком".

Я обратила внимание на краткое удивление, промелькнувшее на её лице. Она ожидала, что я заменю её вульгарный язык на более мягкие слова. Обычно я бы так и сделала. Я ненавижу вульгарную лексику и нахожу её контрпродуктивной для успешной терапии. Однако я чувствовала, что если я сделаю это с ней, она будет использовать эту тактику как стену, за которой можно спрятаться, когда дела пойдут плохо. Я хотела показать ей, что её выходки меня нисколько не пугают.

"Ну, док, Брэн — слабак, потому что, когда мы были женаты, у него не было гордости. Никакой борьбы. Вместо того, чтобы бороться за то, чтобы быть мужчиной, он надел трусики, засунул свой член между ног и исполнил танец пи-пи!" — сказала она, пытаясь поднять градус. Её ухмылка дала мне понять, что это было намеренно.

"Как бы забавно это ни было, но вы так и не ответили на вопрос".  — ровным голосом сказала я. Моё лицо не выражало ничего, кроме профессионализма, как будто я была совершенно равнодушна к её вопиющей попыткой увести этот поезд от пункта назначения. Когда я увидела невысказанное подтверждение с её стороны, я подкрепила своё заявление словами: "Но я думаю, что вы знаете это, Кэт".

Её мимика изменилась, демонстрируя мне, что она немного расслабилась. Руки опустились вдоль тела, а она упала на подушку.

Она проводила анализ силового баланса в наших отношениях. Ведь она была юристом. Я надеялась на неё. Моя цель заключалась в том, чтобы показать ей, что это не конкуренция за власть и уже точно не судебное разбирательство. Она не должна была преуспеть надо мной. Моя задача состояла в том, чтобы помочь ей понять, как она здесь оказалась.

"Почему бы вам не начать с того, чтобы рассказать мне о том, что доставляло вам неудовольствие в вашем прошлом", - я пригласительно предложила.

На её лице пробежала тень грусти. Казалось, что она намеревалась сдержаться от эмоций, и это прошло быстро.

"Прежде всего, он никогда не старался защитить свои интересы. Каждый спор заканчивался его выходом из комнаты. Он даже не отвечал криком. Обычно он говорил мне, что мы не на судебном заседании, и я не должна его атаковать, как враждебного свидетеля". Затем она посмеялась: "Он никогда не видел, как я допрашиваю враждебного свидетеля. Если бы увидел, то понял бы, что прошел легким испугом".

Её тон был пропитан гневом и сарказмом, но в нём присутствовало и что-то большее. Сожаление, грусть, может быть даже немного раскаяния.

"Что же вы думаете, что он должен был сделать во время наших конфликтов?"

Её лицо перекрошило от эмоциональной смеси. "Я не знаю. Возразить. Кричать. Что-нибудь! Черт возьми, показать, что у него есть характер!"

"Это то, что, по вашему мнению, делают настоящие мужчины в споре? Драться и спорить?"

Она бросила на меня свирепый взгляд, затем он превратился в ухмылку. "Я вижу, что ты делаешь, док. Дальше ты скажешь мне, что Брэн был прав, когда не спорил. Потом ты, вероятно, расскажешь мне истории о мужьях, которые действительно ссорятся, а их жены становятся жертвами домашнего насилия".

Она пытается предугадать, что я скажу в ответ на её слова. Это помогает ей держать себя в руках.

"На самом деле, Кэт, я собиралась согласиться с вами, но по другим причинам. Драки — это не то, чем занимаются "настоящие мужчины", но это то, что делают все люди, когда они чем-то увлечены. Они сражаются, чтобы защитить то, что им дорого. Люди часто считают, что идеальные отношения — это отношения, в которых нет разногласий, нет ссор. На самом деле все совсем наоборот. Если есть два человека, которые никогда ни о чем не спорят, то это может означать только одно из трех. Первое — один или оба человека в отношениях не совсем честны в том, что их беспокоит. Они просто соглашаются ради мира. Второе — один или оба человека не настолько заботятся об отношениях, чтобы тратить энергию на борьбу. Третье — одного из участников отношений угнетают до такой степени, что он подчиняется".

Выражение удивления на её лице сказало мне, что я застала её врасплох. Она изо всех сил пыталась подбрать ответ. Я не хотела превращать это в перепалку, поэтому сменила курс.

"Скажите мне, что заставило вас влюбиться в Брэндона в первую очередь?"

Ей понадобилось мгновение, чтобы адаптироваться к новому направлению. Она взглянула вверх на потолок и прикусила губу, как будто задумалась. Незаметно для самой себя, ее серьезный взгляд немного размылся, и улыбка скользнула по ее губам. Почти.

"Брэн был... милым. Более добрым, чем все остальные люди, которых я знала. И он был терпелив со мной. Он не называл меня авторитарной, как многие другие мужчины в моей жизни. Он ценил мою ответственность".

"Как вы общались друг с другом?"

Она немного посмеялась, задумавшись об этом. Это уже не был саркастический смех, как раньше. Это больше напоминало... "У Брэндона не было проблем с общением. Мы могли разговаривать о чем угодно часами". Улыбка исчезла с ее лица, и ее голос стих, когда она произнесла: "По крайней мере, в начале".

"О чем вы разговаривали, когда все было хорошо?" - спросила я, пытаясь вернуть ее к более приятным воспоминаниям. Возможно, это было немного эгоистично с моей стороны, но мне нравилось видеть, как на ее лице не отражается отчаяние.

"О всем. Фильмы, люди, политика, моя работа - все равно. Даже если он не знал о чем говорит, черт возьми, он мог говорить об этом". Она улыбнулась на это. "С ним никогда не было скучно".

"Почему вы думаете, что он влюбился в вас?" - спросила я. Я поняла слишком поздно, что это было ошибкой. Ухмылка вернулась на ее лицо, и ее глаза опять вызывающе уставились на меня.

"Потому что я так хорошо справлялась с интимной стороной нашей жизни, что он понял - лучше другого подобного не найдет. К тому же я заботилась о его бездельной заднице. Если бы не я, он бы превратился в еще одного неудачного писателя, который не может прокормить себя".

Я молча укоряла себя. Я невольно позволила ей отступить за свою агрессивно-снисходительную стену. Однако я заметила кое-что, что могло бы быть полезным.

Она попыталась уклониться от ответа с сарказмом, потому что, вероятно, не может придумать ответа на этот вопрос.

Я решила немного надавить на нее. "Итак, вы влюбились в него, потому что он был умным, веселым, добрым, терпеливым и ценил вас такой, какая вы есть. А он влюбился в вас только потому, что вы были хороши в постели и оплачивали счета? Вы так оцениваете ваши отношения?" Я сделала паузу, чтобы дать ей осмыслить сказанное, прежде чем снова приступить к атаке. "Звучит так, будто вы получили лучшую сделку от брака".

Она недоверчиво посмотрела на меня и спросила: "С чего ты это взяла?".

"Ну, если то, что вы говорите, правда, то вы влюбились в человека, который был терпелив с вами и любил вас такой, какая вы есть. Вы могли говорить с ним о вещах, которые вас интересовали. Но все, что он получил,  — это сладкую мамочку, которая была хорошей любовницей".

Это немного вернуло её назад. Это заставило её подумать о настоящем ответе. Ухмылка исчезла.

"Наверное, ему нравилась моя прямота. Он часто говорил мне, что ему нравится моя жестокая честность, потому что он всегда знал, где он находится. Я не играла в словесные игры и не пыталась щадить его чувства. Я говорила то, что имела в виду".

Ее лицо нахмурилось. Я также заметила, что она заколебалась, когда сказала "жестокая честность". Я сосредоточилась на этом.

"Вы всегда были честны с ним?"

Она уставила взгляд на пол. Этот момент был особенно значимым, поскольку я чувствовала, что это было истинным началом для нас. "Да, так оно и было. Даже когда было больно", произнесла она с более мягким голосом, нежели обычно.

"Когда ты причинила ему боль, Кэт?"

Я видела, как рушатся стены. Мои инстинкты подсказывали мне, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Всё происходило слишком быстро. И я не ошиблась - Катрина отпрянула назад. Она мгновенно вернулась в свою защитную позицию, за которой скрывалось её жёсткое поведение адвоката.

"Вот кому это может быть интересно! Мы разведены, так что нет смысла об этом говорить!" С вызовом она скрестила руки и уставилась на меня. Она напоминала ребёнка, которому приказали извиниться перед братом или сестрой, хотя она полностью оправдывала свой акт подросткового насилия.

"Ну, явно тебе это не безразлично. Иначе бы ты здесь не была".

Я заметила признаки того, что она борется с натиском эмоций, которые могут наводнить её. Глаза наполнились непролитыми слезами, когда она отвернулась в сторону, избегая моего взгляда.

"Почему бы тебе не рассказать мне о том, как ты причинила боль Брэндону?" - сказала я успокаивающим, но властным голосом. Затем я дала воздуху наполниться тишиной.

Катрина оставила мой вопрос без ответа. Она хотела отложить его на потом, изменить тему разговора. Но у меня было преимущество. Даже в её молчании я читала язык её тела, который говорил громче, чем крики её легких. Она хотела рассказать об этом. Это было для неё необходимо. Скрываемые чувства кричали о своей нужде быть услышанными. Они подступали к поверхности и боролись с желанием держать себя под контролем, чтобы вырваться наружу. Я знала, что как только она осознает, что это не борьба за власть, она сдастся и раскроется.

"Ладно, хорошо!" — сказала она наконец. "Я была честна с ним, когда трахалась с другим мужчиной. Я рассказала ему об этом, а потом развелась с ним. Теперь ты счастлива?"

Она вглядывалась в моё лицо в поисках какой-то реакции, но я не дала ей ничего. Я оставалась нейтральной. Для нее было важно увидеть, что ничто из того, что она сказала, не могло шокировать меня. Это во многом помогло бы ей почувствовать себя комфортно.

"Опишите его" — небрежно сказала я.

"Кого, Терри?" — спросила она. Конечно, я имела в виду Терри. Она знала это. Это была тактика затягивания времени.

"Да. Я бы хотела услышать о Терри. Что привлекло вас в нем?"

Катрина глубоко вздохнула и снова посмотрела на потолок. На этот раз улыбка была более заметна на её лице, чем когда она говорила о своем муже.

"Терри был коллегой по работе. Он тоже адвокат". Она сделала паузу, предаваясь воспоминаниям. "Боже! Этот человек просто владеет залом суда. Он заставил бы судью и адвоката противоположной стороны есть из его рук. В нем есть какая-то развязность. Как будто он знает, что, несмотря ни на что, он добьется своего".

"У него властное присутствие" — сказала я. Это был не вопрос. Я перефразировала её слова, чтобы придать им больше контекста.

Она кивнула. "О да! Он единственный человек, который когда-либо запугивал меня. Мы оба боролись за место старшего партнера".

"Понятно. Это... запугивание, которое вы чувствовали. Это привлекло вас? Привело к тому, что вы влюбились в него?"

"Думаю, да. Это было довольно волнующе. Ни один мужчина никогда раньше не вызывал у 

У нее возникали такие чувства по отношению к Брэндону." Она наклонилась вперед и начала играть пальцами. "Все мужчины, с которыми я встречалась, всегда подстраивались под меня. Несколько моих бывших парней начали есть веганскую пищу только потому, что я сказала им, что если они будут со мной, то не будут есть мясо. Даже если им это не нравилось, они делали это ради меня. Брэндон не дошел до таких крайностей, но он был достаточно похож на других. Терри был иначе. Он больше соответствовал мне; он не становился в строй, он начинал его. Ничто не могло помешать ему достичь своей цели. Он умел заставлять людей следовать за собой просто потому, что так хотел он сам. Я любила Брэндона, и это правда. Но иногда я желала, чтобы он был похожим на Терри хотя бы изредка. Понимаешь?"

"Понимаю", - ответила я и сделала несколько пометок. "Вы видели в Терри больше мужественности, чем в Брэндоне?".

Она задумалась на несколько секунд. "Я бы так не сказала".

"Так как бы вы описали это?"

Я видела, как она размышляет. "Терри был более... Я не знаю... впечатляющим, я думаю. Мощным. Это меня привлекало".

"И это были качества, которых, по вашему мнению, не хватало Брэндону?"

"Да".

Я сделала еще несколько заметок. "Хорошо, Кэт. Давайте перейдем к другой теме. Расскажите мне историю. Я хочу услышать о том, как вы впервые переступили черту с Терри".

Ее брови нахмурились от недоумения. "Перешла черту? Что ты имеешь в виду? Ты говоришь о сексе?"

Я улыбнулась про себя. Я специально использовала фразу "переступить черту", чтобы избежать упоминания об измене мужу. Большинство людей связывает измену только с физическим актом секса и старается оправдать все предшествующие малозначительные поступки (флирт, сексуально окрашенные разговоры и т.д.) как несущественные в сравнении с этим.

Тот факт, что она попросила меня уточнить, означает, что часть её знала, что даже такие мелочи могут быть расценены как неуместные. Если бы она этого не знала, она бы просто перешла к рассказу о первом сексе с Терри.

"Я хочу, чтобы вы рассказали мне обо всем, что придет вам в голову. Не думайте об этом слишком усердно. Что бы вам ни пришло в голову, идите с этим. Начинайте говорить, пока не сработает ваш внутренний фильтр".

Она ещё немного подумала, а потом сказала: "Хорошо. Я думаю, что в первый раз это было пари".

"Хорошо. Расскажите мне о пари".

•  •  •

Кэт — 5 лет назад

Я откинулась в кресле и закатила глаза, когда раздражающий шум разнесся по воздуху.

"О, Фил" — сказала я веселым голосом, перекрывая шум. "Мне нравится, как ты пытаешься говорить жестко, как будто у тебя действительно есть дело. Это было бы восхитительно, если бы не было так раздражающе. Но ладно. Мы оба знаем, что тебе не на что опереться".

Он разразился очередным высокопарным монологом о законах и подзаконных актах, ни один из которых нисколько не помог его положению. Он только наполнял мертвый воздух громкими словами, которые должны были устрашать.

Как по 

команде, помощник юриста, которого я ждала, принес мне реальные подзаконные акты, относящиеся к этому делу, а не вымышленные, которые, возможно, применялись в 1995 году. Я указала на телефон, чтобы показать, что именно для этого разговора она мне и нужна. Она тихо улыбнулась, открыла папку из плотной бумаги и постучала пальцем по разделу, который выделила.

"Фил, у меня есть важная информация относительно пожеланий твоего клиента", начала я разговор. Голос Фила, звучащий через мою громкую связь, был таким неприятным и скрипучим. Мне пришлось прервать его.

"Извини, Фил, но может быть ты можешь перестать говорить? Твой голос меня раздражает и у меня начинает болеть живот от всего этого негатива. Я не могу поверить, насколько беспомощные твои помощники юриста. В отличие от них, у нас работают только первоклассные профессионалы. Поэтому я решила попросить наших сотрудников сделать вашу работу за вас". С улыбкой я подмигнула помощнику юриста, которая передавала мне документы по ходу разговора. Она ответила широкой улыбкой на мою похвалу. "Я отправлю вам несколько законных актов по электронной почте, которые должны быть интересны для вашего клиента. Пожалуйста, ознакомьтесь с ними. Хотя мне нравится судиться с вами, но честно говоря, это начинает надоедать. Сколько раз вы уже проиграли мне?"

Линия на мгновение затихла. Это был первый момент тишины после того, как он позвонил и предъявил свои требования. Затем Фил с горечью прошептал: "Ты настоящая злобная женщина, Кэт".

"Да, точно. Три раза", ответила я.

Я чувствовала, как он зашевелился на другом конце провода. "Иди к черту! Понятно? Иди к черту", прорычал он, демонстрируя свое образование из Колумбийского университета.

"Будет сделано, Фил. Передай привет жене от меня", ответила я со странным весельем и бросив трубку. Затем я закрыла папку из манилы передо мной и написала на ней несколько инструкций.

"Соня, передай это Ким и попроси ее отправить это по электронной почте этим людям. И не забудь закрыть за собой дверь, пожалуйста".

Кивнув, Соня взяла папку и вышла. Я шумно выдохнула и откинулась в кресле, наслаждаясь тишиной. Взглянув на часы, я поняла, что сейчас только 10:30 утра. Брэндон, вероятно, уже вылез из постели. Как приятно просыпаться, когда захочется. Люди с настоящей работой не могут позволить себе такой роскоши.

Я решила воспользоваться моментом и сделать формальный звонок, чтобы проверить, как он. Я достала свой мобильный и нашла его номер в списке изБрэнных.

"Привет, Китти Кэт" — сказал он, взяв трубку после третьего гудка.

"Привет, Детка. Как твой день?" — автоматически спросила я. Я не особо вслушивалась в ответ, потому что точно знала, что он собирается сказать. У нас были какие-то вариации этого разговора почти каждый день. В этот момент он говорил либо о каком-то издательстве, которое отклонило его книгу, либо об издательстве, от которого он все ещё ждет ответа, либо о новом издательстве, с которым он собирается поговорить. Время от времени он рассказывал мне о новой истории, которую он пишет. Которая, в свою очередь, будет отвергнута в будущем.

Пока я разговаривала с ним, мой рабочий телефон завибрировал, указывая на то,  

что моя секретарша пытается связаться со мной. Я отключила микрофон на мобильном телефоне и нажала кнопку, чтобы поговорить с ней. Брэндон все ещё продолжал бубнить, поэтому я знала, что у меня есть несколько мгновений, прежде чем я должна буду ответить. Как я уже сказала, мы разговаривали об этом ежедневно.

"Да, Ким".

"К вам пришел мистер Росс".

Я улыбнулась про себя и закатила глаза. Терри. Конечно, он был здесь. Без сомнения, причиной его визита было желание позлорадствовать и ткнуть меня носом в тот факт, что он выиграл наше маленькое пари.

У нас был кит, которого мы оба пытались поймать на удочку, по имени мистер Веллингтон. Этот парень был эротической мечтой адвоката. Он был ходячим судебным иском, а также VIР-персоной компании из списка Fоrtunе 500. У него было столько оплачиваемых часов, что он мог бы сэкономить целое состояние, открыв юридическую фирму и посвятив её своим делам. Можно было бы подумать, что его компания завязала бы с такой ответственностью, но он приносил им деньги. В их интересах было сохранить его должное представительство, а не позволить ему уйти.

Терри и я неустанно преследовали этого парня. Мы оба знали, что возможность заполучить такого клиента поможет нам стать старшим партнером. Конкуренция стала настолько острой, что Терри предложил пари. Проигравший должен был готовить победителю кофе каждый день в течение месяца; всякий раз, когда победитель этого хотел. Было ли это во время заседания правления или просто встречи с клиентом, проигравшему пришлось бы терпеть унижение, бросив все, что он (или она) делал, и пойти за кофе.

Я думала, что одержала верх в этой битве. Поскольку многие дела мистера Веллингтона касались неподобающего поведения с женщинами, я стратегически решила, что в его интересах, чтобы его защитой занималось лицо женского пола. Я хорошо выглядела перед камерой, и люди часто хорошо реагировали на меня, так что моё присутствие очень помогло бы его пиару.

На что я не рассчитывала, так это на то, что мистер Веллингтон окажется таким откровенным сексистом. Его эго заставляло его даже не чувствовать необходимости скрывать это. Когда я впервые встретилась с ним и его женой, я удивилась, как у нее остались хоть какие-то мозговые клетки после всего того кокаина, который она нюхала. Через час после начала встречи я поняла, что только так она могла выдержать брак с ним.

Я знала, что мне предстоит нелегкая борьба с ним, когда он постоянно называл меня "медовыми булочками" и "сладкими пирожными". Он был жирным ублюдком, но он не имел в виду своё пристрастие к сладкому. Позже Терри в шутку сказал мне, чтобы я была благодарна за то, что он не назвал меня "мясом в блузке", как он сделал это с бывшей сотрудницей, которая в настоящее время подала на него в суд за сексуальные домогательства.

Короче говоря, Терри выиграл клиента и спор. Я ненавидела проигрывать, но был рада, что мне не придется постоянно защищать 

этого женоненавистнического мудака. Я была адвокатом, и чертовски хорошим адвокатом, но я также была женщиной.

"Эй, эй, эй, Брэн" — быстро сказала я, пытаясь прорваться через его заученный сценарий, чтобы привлечь его внимание. "Позволь мне перезвонить тебе. Ко мне пришел клиент".

Ладно. Это была маленькая ложь во спасение. Мне даже не нужно было её говорить. Просто мне показалось проще сказать, что пришел клиент, а не другой адвокат. Это все равно было связано с бизнесом. Вроде того.

"Хорошо, Китти Кэт. Увидимся вечером. Люблю тебя".

"Я тоже тебя люблю. Пока" — поспешно сказала я, отключаясь. Затем я снова нажала кнопку на своем офисном телефоне и сказала: "Пусть войдет".

Через несколько секунд Терри неторопливо вошел и закрыл за собой дверь. Я наблюдала, как он уверенно ухмыляется, занимая место перед моим столом и скрестив ноги, положил лодыжку на колено.

"Что я могу для тебя сделать, Терри?" — спросила я безразличным тоном, как будто он меня раздражал. Он усмехнулся и потер подбородок.

"Кофе светлый. 2 чайные ложки сливок, три пакетика 'Спленда'." "'Спленда?' Ты следишь за своим фигурным обликом?" "Нет. Просто Стефани очень его любит. Я подумал, что будет хорошей идеей принести чашку секретарше для разнообразия. Чтобы выразить свое признательное отношение. Это самое малое, что я могу сделать". Он произнес это с уверенностью, пытаясь скрыть свою самодовольность под видом искренней безкорыстности. "Твоя доброта не знает границ", - просушила я, закатывая глаза и вставая. Я подошла к своей двери, чтобы покинуть офис. Уголком глаза заметила, что он наблюдал за мной всю дорогу.

Мы с Терри постоянно наезжали друг на друга в офисе. Было много едких комментариев и двусмысленных разговоров, когда мы спорили друг с другом. Но все знают, что когда двое людей стараются взять верх друг над другом, это всего лишь маска для флирта. За всем этим скрывается взаимное уважение и физическое притяжение.

Я остановилась у своей двери и обернулась, не обращая внимания на то, что его глаза были прикованы к моей заднице. "Ты же не собираешься заставить меня пройти через это глупое пари?".

Это вызвало еще одну ухмылку с его стороны. "Знаешь, Кэт, я слышу тебя, но у меня все еще не хватает кофеина. Что скажешь о том, чтобы исправить это?" Он закончил свою фразу притворным подмигиванием и щелчком зубов.

Я громко вздохнула. "Хорошо. Сейчас вернусь", - прошипела я сквозь стиснутые зубы. Покидая помещение, услышала его шутливый крик: "Поспеши, мяско в блузке".

В ответ показала ему средний палец через плечо.

Я всерьез подумывала о том, чтобы подсыпать ему что-нибудь в кофе. Может быть, 'Маалокс' или что-то в этом роде. Я сдалась во имя хорошего спортивного духа, но это было очень трудно. Вместо этого я принесла ему кофе в соответствии с его требованиями.

"Наслаждайся" — загадочно сказала я, протягивая ему кофе. Я села обратно за свой стол и ухмыльнулась, глядя на него, провоцируя его выпить это. Я пыталась вывести его из себя. Я ничего не подливала ему в 

чашку, но он этого не знал.

Он на мгновение с подозрением посмотрел на меня, а затем нерешительно сделал глоток. Когда он понял, что напиток не содержит яда, он снова посмотрел на меня с этой чертовой ухмылкой.

"Ух ты, советник. Должен сказать, ты делаешь действительно хороший кофе. Нам следовало заключить это пари намного раньше. Стефани это понравится".

"Съешь меня" — сказала я, не подумав об этом до конца. Момент грозил стать неловким, но Терри мастерски сыграл на этом.

"Такой неподобающий леди язык. Ты целуешь своего мужа этим ртом?" — сказал он, уклоняясь от нарастающего напряжения.

Я была немного разочарована тем, что он не сделал ответный залп. Большинство мужчин не упустили бы такую возможность пофлиртовать. На этот раз я намеренно повысила градус. Я наклонилась вперед, посмотрела на него пылающим взглядом и сказала: "Ты удивишься тому, что я могу сделать своим ртом".

Это привлекло его внимание. Он с любопытством посмотрел на меня, пытаясь понять, действительно ли я так думаю, как это прозвучало. Я не выглядела смущенной и он ответил: "Честно говоря, Кэт, я бы ничему от тебя не удивился. Ты женщина с множеством талантов".

Я решила поиграть с его самолюбием и охладить его страсти, словно облив его холодной водой. "Хорошо. Теперь ты можешь покинуть мой кабинет и угостить свою секретаршу моим превосходным кофе", предложила я.

Резкая переменчивость настроения на мгновение сбил его с толку. Затем он засмеялся, поднимаясь со стула. "Иногда ты бываешь неприятной. Ты это знаешь?"

"Я слышала", ответила я, подмигивая и щелкая пальцами, как он ко мне обычно делал. Он закачал головой в последний раз и направился к двери.

Однако, уже готовый выйти, он остановился. Он повернулся и посмотрел на меня с блеском в глазах. "А что, если я предложу другой способ оплатить вашу ставку?"

Заинтригованная, я откинулась на спинку кресла. "Я все уши разведу".

Он задумался на секунду, будто пытаясь решить - говорить ли ему то, что думал. Затем он ухмыльнулся и спросил: "Какое у вас нижнее белье?"

Меня ошарашило неожиданное поворотом разговора. "Простите?" - недоверчиво воскликнула я.

Он сделал шаг от двери ко мне, уверенно глядя мне в глаза, и повторил: "Какие трусики вы носите?"

Я застыла с раскрытым ртом. "Вы шутите, верно?" Он не ответил. Не извинился и не попытался пошутить. Просто стоял там, как будто серьезно ожидая ответа. "Эм, это не ваше дело. Вот что", наконец, я ответила.

Он усмехнулся и издал тихий смешок, словно знал что-то, чего я не знала. "Хорошо. Хорошо", сказал он, подняв руки в знак сдачи. "Но... если бы вы зашли в ванную и прислали мне сексуальное фото, это может убедить меня вернуться к тому, чтобы Стефани сама готовила кофе". Затем он направился обратно к двери, оставив меня в замешательстве.

"Ты сумасшедший" — сказала я. Я заметила, что в моем голосе не было и намека на веселье или гнев. Это было больше похоже на развлечение.

"Просто мысль" — 

сказал он, открывая дверь и уходя.

Я сидела в своем теперь пустом кабинете и качала головой. У этого человека было много наглости. Он был женат, черт возьми. Я неоднократно встречалась с Кристиной. Он также был знаком с моим мужем. Ни то, ни другое не помешало ему обратиться со своей абсурдной просьбой.

Тем не менее, я не могла не быть впечатлена его дерзостью. Мне следовало бы обидеться сильнее, но я не обиделась. Удивительно, но я была немного польщена.

Я находила Терри привлекательным. Любая женщина, которая не была полноправной лесбиянкой, сделала бы это. Он был красив, целеустремлен, успешен, от него всегда приятно пахло, и он умел владеть словом. Человеку приятно знать, что кто-то, кого он считает привлекательным, чувствует то же самое.

Я обдумала его предложение. То, что должно было быть немедленным "нет, черт возьми", превратилось в спор между мной и моей совестью.

Ведь он не просил меня трахнуть его. Он даже не просил меня сфотографироваться обнаженной. Просто сексуальное белье.

Я взяла свой мобильный телефон и быстро отправила ему сообщение: "У тебя есть профиль в соцсети? Он ответил через несколько минут ссылкой. Я проверила её и увидела, что это был его аккаунт.

Не могу поверить, что я действительно собираюсь это сделать. Подумала я, выходя из своего кабинета и направляясь в дамскую комнату.

•  •  •

В кабинете доктора Картер

Катрина сидела на диване, глядя вдаль, когда закончила свой рассказ. Слушать эту историю, рассказанную ей самой, казалось, тревожило ее. Она старалась забыть это событие и скрыть его в глубине своего разума как несущественное. Это было не связано с исходом ее брака. Это было отдельное происшествие.

По меньшей мере, так она, вероятно, говорила себе до сих пор.

"Итак, Кэт. Ты отправила ему свои вызывающие фотографии. Предполагаю, что они ему понравились".

Ее задумчивый взгляд превратился в уверенную улыбку. "Конечно же, они понравились. Ведь он такой типичный мужчина".

"Мне интересно то, что ты позволила себя унижать до уровня сексуального объекта. Мне кажется ты - человек, который всегда боролся за право быть ценным и уважаемым".

Улыбка исчезла с лица Катрины на короткое время, когда она задумалась. "В том-то и дело, доктор Картер. Я не видела, чтобы Терри относился ко мне как к сексуальному объекту. Он просто говорил мне, что находит меня привлекательной, и он знал, что я чувствую то же самое".

Я заметила, что она наконец-то обратилась ко мне по имени доктор Картер. Ее защитная стена уже практически разрушилась. Та циничная и жесткая женщина, которая вошла в мой кабинет, почти полностью исчезла. Ее личность изменилась полностью. Она позволила себе быть уязвимой передо мной.

"Я понимаю это", - сказала я согласно кивая головой. Хотя я не полностью соглашалась с ней, я понимала ее точку зрения. "И тебе нравилось это внимание?"

"Каждая женщина хочет быть желанной".

"А Брэндон? Он не 

заставил вас почувствовать себя желанной?"

Она глубоко вздохнула и убрала волосы с лица. "С Брэндоном все было по-другому. Он постоянно называл меня красивой и сексуальной".

"Итак, что же сделало Терри таким непохожим на других?"

"Я не знаю",  — сказала она с разочарованием в голосе. Мы сидели в тишине, как бы делая небольшой перерыв. Кэт безучастно смотрела в пространство, её разум вращался в поисках ответов.

"Вы считали Брэндона равным себе?"

"Конечно" — ответила она небрежно. "Он был моим мужем".

"Быть вашим мужем — это не синоним быть тебе равным. Ранее вы описали Брэндона как менее достойного мужчину..."

"Я этого не говорила!" — резко перебила она. Меня немного удивила ярость, с которой она это произнесла. Это казалось неуместным.

"Несколько раз вы заявляли, что хотели бы, чтобы он 'повзрослел'".

"Это просто изречение, док. На самом деле я не называла его менее мужественным". Она ответила, как только слова слетели с моих губ. Её тон был настойчивым.

Что ж, я снова стала доком. Ей не нравится мысль о том, что она подрывает авторитет Брэндона. Это кажется странным, учитывая её отношение к нему.

"Кэт, я полагаю, что термин, который вы использовали, чтобы описать его, был "кровавая киска с тампоном". Довольно трудно забыть такие яркие образы, как этот. Это не похоже на термин, который женщина использовала бы для описания ЛЮБОГО мужчины, не говоря уже о том, которого она любила и за которого вышла замуж".

"Да! Ну, я... я...  — бессвязно пробормотала она. Когда она не смогла придумать опровержения, на её лице появилось выражение поражения. Её глаза начали слезиться.

"Что вы имели в виду, когда дали ему эти прозвища?" - спросила я после короткой паузы.

"Я... я не знаю", ответила она, и слеза скатилась по её щеке. "Думаю, Трина была права. Я действительно унизила его. Но я не делала этого намеренно. Я всего лишь хотела дать ему стимул".

"Какую мотивацию вы хотели дать Брэндону?"

"Я не знаю, что-нибудь. Любую мотивацию. У него был такой потенциал! Он просто не использовал его на полную, ждал подходящего читателя для своих новелл. Ты представляешь, как это обидно и стыдно было мне?"

Теперь мы приближаемся к чему-то.

"Стыдно?"

"ДА! СТЫДНО!" - с горячностью ответила она. "Я была успешным адвокатом, лучшим из лучших. На работе меня боялись и уважали коллеги. Я преодолевала все преграды перед собой, как Рокки Бальбоа! А потом меня спрашивали, чем занимается мой муж". Она сделала паузу и презрительно посмеялась. "Я говорила им, что он писатель. И они говорили: "О-о-о! Писатель! Что он написал?" И знаешь, что я им отвечала?".

"Ничего", закончила я за неё. В моем голосе зазвучало сочувствие. Я знала, что ей нужно выговориться, но я сама почувствовала её разочарование. Я была известным психотерапевтом и сама написала несколько книг, пользующихся уважением. Мой муж владел успешным столярным бизнесом, начав его в своей гаражной мастерской вместе со своим лучшим другом. Теперь у нас было три офиса по всей стране, и он обсуждал возможность открытия четвертого с бухгалтером.

Когда люди спрашивали меня, чем он занимается, я с гордостью рассказывала об этом в подробностях. Мне нравилось хвастаться им. Большинство женщин любят хвастаться достижениями своих мужей. Даже успешные женщины любят хвастаться своими мужчинами.

Кэт печально кивнула головой. "Да. Ничего. Как будто он был моей женой-домохозяйкой. Я знаю, что это сексизм, но мне плевать. У нас не было детей, так что я даже не могла использовать аргумент об отце-домоседе. Через некоторое время я просто избегала любых разговоров, в которых люди могли бы спросить о нем". Трина не понимает этого. Её муж — культурист и тренер по фитнесу. Она может гордиться им. Черт, ей достаточно показать его фотографию без рубашки, и людям будет наплевать, чем он зарабатывает на жизнь".

"Трина?" — спросила я. Кэт на секунду растерялась, поэтому я сказала: "Вы уже дважды упомянули человека по имени Трина, как будто я должен знать, кто она такая, но...".

В её голове зажглась лампочка. "О, да. Извините, доктор Картер. Трина — одна из моих лучших подруг. Мы вместе учились в юридической школе Стэнфорда. Сейчас она работает в офисе окружного прокурора. Нас обеих зовут Катрина. Люди постоянно путали нас, поэтому мы попросили всех называть меня Кэт, а её в основном все звали Трина".

"Понятно. Понятно" — сказала я. По какой-то причине было что-то знакомое в женщине по имени Трина, работающей на окружного прокурора, но я не могла понять, что именно. "Итак, после всех этих разговоров о недостатках вашего мужа мне стало любопытно, почему вы вообще вышли за него замуж. Что вас привлекло в нем?"

На ее лице снова появилась редкая улыбка. "Брэндон был милым. И заботливым. Он относился к тем людям, которые в полночь идут в магазин за мороженым, просто потому что я не могла уснуть".

"А как обстояли дела с вашей интимной жизнью?"

Ее улыбка стала скромной. "Брэн был... чрезвычайно привлекателен". Она засмеялась и кивнула. "Он обладал большим навыком в оральном сексе. И он был хорошим собеседником!"

Мы обе рассмеялись над ее шуткой. Было приятно видеть, как она вспоминает хорошие времена, которые она провела со своим бывшим мужем. Это помогло ей не перекладывать всю вину за разрушение их брака на него.

"Итак, ваши проблемы с ним возникли из-за недовольства, которое вы испытывали из-за его отсутствия амбиций. Вы хотели, чтобы он достигал успехов в чем-то, как и вы".

"Дело было не только в его работе. Я зарабатывала достаточно, чтобы обеспечивать нас обоих. Мне просто хотелось гордиться им, понимаете? Мужчины считают, что их жены должны гордиться тем фактом, что они являются их мужьями, даже если они ничего не делают. Ожидается, что мы будем восхищаться ими и подкаблучниками перед ними, независимо от того, насколько они продуктивны или бесполезны".

"Ну да и нет". Я сделала паузу, чтобы прояснить свою мысль. У меня был другой способ подачи информации, и я пыталась решить, как лучше это сделать. "Вы не возражаете против того, чтобы я представил вам свое видение этой ситуации?"

"Конечно нет, доктор Картер. Ведь для этого я плачу вам".

"Ладно. Вы усердно работаете над сохранением своей привлекательности, верно?"

"Да, так и есть".

"Хорошо. Как бы вы себя чувствовали, если бы ваш муж был огорчен вашим внешним видом? Что, если его неудовлетворенность вашей внешностью заставляла его стыдиться показывать фотографии вас людям или даже упоминать о вас в разговорах? Было бы это обидно для вас?"

"Конечно, было бы. Я не вижу взаимосвязи".

"Ну, вы ожидаете, что ваш муж будет гордиться тем, что называет вас своей женой, верно? Даже если бы вы были женщиной весом 250 фунтов, работающей в 'Волмарт'. Разве вы не ожидаете, что он будет счастлив, что вы его жена? Вы бы оправдали его измену, потому что вы недостаточно красивы?"

"Это совершенно разные вещи, доктор Картер. Это яблоки и апельсины".

"Нет, Кэт. Это яблоки и яблоки. Мы, женщины,  — часто подсознательно — оцениваем наших потенциальных спутников жизни по тому, насколько защищенными они заставляют нас себя чувствовать. В доисторические времена от мужчин требовалось умение охотиться, построить дом или разводить огонь. Сейчас мы оцениваем эту безопасность по тому, насколько важна их карьера. Более высокооплачиваемая работа обычно означает, что эта работа более важна. В современном обществе женщины берут под контроль свою жизнь и выполняют эту работу вместо того, чтобы полагаться на мужчин в этом. Тем не менее, когда мы выбираем себе пару, мы обычно все ещё ищем мужчину, чья должность эквивалентна или выше нашей. Мы хотим получить свой пирог и съесть его тоже. Интеллектуально мы должны понимать, что если мы будем находиться на вершине своей профессии, то наша вторая половинка часто не будет такой. Но мы все ещё привыкли ожидать этого".

"Хорошо...",  — сказала она, ожидая, пока я соединю точки.

"Ну, у мужчин обычно есть более примитивная мерная палочка. Физическая красота. Чем красивее жена, тем больше её почитают другие, кто смотрит на брак со стороны. В доисторические времена физическое тело женщины определяло, насколько она подготовлена к вынашиванию детей. Сексуальное возбуждение тоже играло свою роль, я уверена. Мужчины все ещё оставались мужчинами". Мы обе немного посмеялись, прежде чем продолжить. "Конечно, есть и другие факторы, которые влияют на выбор партнера. Современное общество сильно изменило наш взгляд на вещи. Но, если быть честными, это ПЕРВОЕ, что мужчины и женщины ищут друг в друге".

"Я все еще не понимаю, к чему ты клонишь с этим документом".

"Ну, можно предположить, что факт вашего беспокойства из-за отсутствия амбиций у мужа почти равносилен его беспокойству из-за вашей внешности".

Она на мгновение задумалась и взглянула на меня. Затем она искривила лицо и ответила: "Нет. Не обижайся, доктор Картер, но я полностью не согласна с тобой в этом вопросе".

"Хорошо. Продолжайте придерживаться своего мнения. В любом случае, ваше недовольство мужем стало причиной вашей неверности ему. Неважно, как вы это видите, ВЫ все равно нанесли серьезный удар своему браку. И вы не смогли от него восстановиться".

"Но..."

"Нет, Кэт. Это сделали вы. Не он. Вы".

"Я сделала", - прошептала она тихо, пока слезы текли по её щекам. "Я сделала".

Она опустила голову на колени и начала громко плакать. Её плечи тряслись, а тело дрожало от рыданий. Я сидела там, молча, разрешая ей проявить эмоции. Ей это было необходимо. Несмотря на боль, которую она испытывала, она нуждалась в этом.

"Я не хотела причинять ему боль, доктор Картер. Я действительно не хотела. Просто я так разочаровалась в нем, что не могла его даже смотреть. Но я никогда не хотела ему навредить".

"Я знаю, Кэт", - успокаивающе сказала я и протянула ей салфетку. "Но вы должны принять факт, что вы нанесли ему боль. Вы должны признать это. Легко свалить всю ответственность на него как на слабака. Таким образом, вы оправдываете свой выбор и говорите, что он заслужил это. Но в конце концов вы не можете заставить его отвечать за ВАШЕ решение. ВЫ приняли решение изменить ему и отдалились от него. Возможно, вы начали со способов мотивировать его, но в конце концов вы отказались от него. Признайте это".

"Я не хочу, доктор Картер. Я не хочу быть таким человеком".

Я почувствовала, что пришло время снова заставить её говорить. Я не хотела, чтобы это превратилось в беседу ученика с учителем, когда она послушно слушала, пока я говорила. Казалось, она начинала задыхаться в этом разговоре.

"Скажите мне, Кэт, как ваше влечение к Терри повлияло на вашу жизнь дома? Как ситуация обострилась?"

Кэт шмыгнула носом и сделала глубокий вдох. "Ну..."

•  •  •

Кэт

Моя жизнь менялась медленно, медленно, медленно; а потом бац! Ничто не было прежним.

В офисе я ожидала, что между мной и Терри возникнет неловкость. Удивительно, но этого не произошло. Сначала было первоначальное стеснение. Вызвано это было не столько фотографией, которую я ему послала; в конце концов, он видел только мой лифчик. Дело было в том, что я не была уверена, о чем он думает, чего ожидает. Меня влекло к нему, но я не хотела заводить роман.

Но когда я видела его, он делал вид, что ничего не произошло. Не было никаких неловких попыток завязать разговор. Он просто издевался надо мной, как делал всегда. Я делала то же самое, и все продолжалось, как всегда.

Это не значит, что не было никакой "искры". Мы по-прежнему флиртовали друг с другом, когда никто не смотрел. Во время встреч я ловила его взгляд, задерживающийся на мне. Затем он улыбался понимающей улыбкой, когда видел, что я замечаю его.

Чтобы компенсировать это, наша конкурентоспособность возросла. Я без колебаний переманивала у него клиентов, когда появлялась такая возможность. Я бы 

даже украла у него господина Веллингтона, если бы я могла это сделать. Мы по-прежнему боролись друг с другом за звание старшего партнера.

Однако под всем этим скрывались наши первичные желания. Ожидание. Я получала удовольствие от того, что его глаза пристально рассматривали каждую часть моего тела при каждой возможности. Я делала вид, что не замечаю этого, так же как и он делал вид, что не заметил, как я легко вдыхнула аромат его одеколона.

Но мы не шли дальше этого. Во-первых, я все еще оставалась счастлива в своем браке. В основном. Брэндон был безразличным мечтателем, расходующим свой потенциал в ожидании подходящего человека, который прочитает его романы, но он по-прежнему был моей возлюбленной.

Я не была уверена, проявляет ли Терри такую же сдержанность, что и я. Казалось, что он и его помощница чувствуют себя - скажем так - немного слишком комфортно. Они старались выглядеть профессионально в присутствии других, но в их общении было что-то такое, что вызывало множество слухов. Некая близость, которая казалась несколько менее "профессиональной".

Верьте или нет, но офисные романы были распространенным явлением у нас. Никто даже не подумал об этом, даже если люди были в браке. Мы проводили больше времени в офисе, чем дома. Супруги не понимают стресса и напряжения, с которыми мы сталкиваемся как юристы. Поздние ночи, ранние утренние встречи, постоянная суета. Все это отнимает энергию. Часто супруги непреднамеренно только усугубляют этот стресс. Они жалуются на ваше отсутствие дома и на то, как им одиноко. При этом они тратят вашу зарплату на роскошные автомобили, за которые вы оплачиваете. Единственные люди, которые нас понимают, это люди с похожей профессией. Поэтому естественно искать утешение в офисе, где все мы "понимаем".

Другая причина, по которой, как мне кажется, мы с Терри не потакали себе в то время, заключалась в соперничестве, существовавшем между нами. Мы оба хотели одержать верх друг над другом, поэтому ни один из нас не сделал бы следующий шаг. Я определенно не собиралась преследовать его. Насколько отчаянно выглядела бы замужняя женщина, если бы преследовала другого мужчину, особенно когда он не мог сделать для нее ничего такого, чего она не могла сделать для себя? Говорите, что хотите, но общество по-разному клеймит прелюбодеев-мужчин и прелюбодеек-женщин. Женатый мужчина, преследующий женщину,  — ненадежный кобель, а замужняя женщина, преследующая мужчину,  — отчаявшаяся и нуждающаяся в помощи сука, да ещё и ненадежная. Я не была ни тем, ни другим.

Итак, я подавляла своё недозволенное желание и удовлетворилась флиртом на расстоянии вытянутой руки. Терри, казалось, был рад сделать то же самое. И так продолжалось около года.

В то время я работала допоздна почти каждый вечер. Брэндон все больше раздражал меня. Что бы я ни говорила и ни делала, он не хотел вставать и делать то, что ему нужно было сделать. Он был настолько самодовольным,  

что это меня раздражало. Дошло до того, что я больше не желала его сексуально и не хотела быть рядом с ним.

Самое обидное во всем этом было то, что он считал, что делает все возможное, чтобы его книги были опубликованы, поэтому он не видел логики. Я рассуждала так: либо он ленив и не делает всего, что может, либо его книги действительно не так уж хороши, и никакие усилия не помогут осуществить его мечту. В любом случае, я чувствовала, что ему нужно отказаться от своей фантазии и заняться чем-то другим. Может быть, заняться писательством на стороне.

Однако, он был предан этой иллюзии. Поэтому он вложил все свои ресурсы в один проект. И это оттолкнуло меня.

Мы все еще поддерживали физические отношения, но не так часто, как прежде. И, если быть честным, они не доставляли мне такого удовлетворения. Обида на Брэндона сделала его менее привлекательным для меня на эмоциональном уровне. Есть ли в этом смысл? Я имею в виду, что в его поведении ничего не изменилось. Он по-прежнему делал то же самое. Но что-то было потеряно, по крайней мере, для меня. То, что раньше заставляло меня стонать от наслаждения, теперь заставляло меня надеяться на скорое завершение.

Однажды вечером, во время моих многочисленных поздних рабочих смен, я ощутила бурное возбуждение. Ситуация с Брэндоном не смогла подавить естественные потребности моего тела. Все, что она вызвала - это разочарование в сексуальном плане. Я привыкла подавлять это чувство, но оно не исчезало. Оно только кипело на медленном огне.

В этот вечер оно не просто кипело, оно уже зашкаливало. И тогда, в дверь моего кабинета постучали.

"Войдите!" - вскрикнула я, вспомнив, что моя помощница уже ушла домой. Дверь открылась, и в комнату вошел Терри.

"Мне показалось, я видел твое авто на парковке" - сказал он. "Ты когда-нибудь возвращаешься домой?"

"Ну, здесь должен быть хотя бы ОДИН юрист, чтобы заменить тебя. Единственное время, когда я видела тебя работающим - это когда ты притворяешься юристом для привлечения клиентов".

Он ухмыльнулся. "Только потому что я делаю вид, будто это легко, не значит, что я не работаю. Просто я все делаю правильно с первого раза и мне не нужно задерживаться здесь для исправления ошибок".

"Нет, ты остаешься здесь, чтобы трахать свою секретаршу".

Он бросил на меня удивленный взгляд, который говорил: "ооооо, хороший вариант". Затем он сел в кресло перед моим столом.

"Ну, сейчас её здесь нет, но есть я. В чем причина?" Игривое подтрунивание в его голосе исчезло. Теперь в нем было что-то другое. Что-то соблазнительное.

Его глаза были полны вожделения. Он открыто изучал моё тело через юбку-карандаш и блузку. Они остановились, когда исследовали моё декольте.

Мои бедра покалывало. Мой живот затрепетал от возбуждения. Мои соски напряглись. Я пыталась подавить желание, нарастающее внутри меня. Я действительно пыталась. Но прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мы с Брэндоном занимались любовью. Теперь моё тело было объято пламенем.

Я должна была убраться отсюда. Я должна 

была бежать домой. Я должна была бросить Брэндона на кровать и трахать его до беспамятства. Но я этого не сделала.

Вместо этого я обошла свой стол и села на него перед Терри. Я сделала это медленно, упираясь задом в край, поставив ногу на кресло между его ног и оттолкнувшись, используя кресло как рычаг. Затем я чувственно скрестила ноги и наклонилась вперед.

"Я не знаю, Терри. Почему ты все ещё здесь?"

Он не ответил словами. Вместо этого он встал и шагнул вперед, пока мы не оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Я вдохнула его одеколон, и моё влагалище начало увлажняться. Моё дыхание участилось, как и сердцебиение.

Ничего не было сказано. Тишина была полна вожделения. Мы просто сидели, вдыхая друг друга. Я даже не осознавала, что мои глаза были закрыты, пока не почувствовала, как его палец под подбородком приподнял мою голову. Затем его губы опустились на мои.

Остановись, Кэт! Остановись! Моё внутреннее «я» молило. Но эти просьбы звучали как шёпот по сравнению с тем, что кричало моё тело.

Раздались звуки нежных поцелуев и тяжёлого дыхания, когда мы полностью погрузились друг в друге. Пальцы Терри аккуратно расстегивали каждую пуговицу на моей блузке. Я помогла ему, развязав юбку. Когда моя блузка распахнулась, он снял её с моих плеч.

Мы остановились на мгновение от поцелуев, чтобы уделить время на оценку моей груди. В это время я закинула руки за спину и разоружила лифчик для полного осмотра. Я дала свободно висеть грудям, а затем высвободила руки из бретелек и бросила лифчик на стол рядом со мной.

С украденной улыбкой я начала нежно массировать свою грудь, складывая пальцы на сосках и прижимая их к себе. Его руки заменили мои, и его губы нашли меня снова. На этот раз он целовал мою шею, отправляя электрический заряд прямиком вниз к моему лона.

Мои руки обвились вокруг его талии и побрели вниз по бокам его ног. Его бёдра были напряжены, что только больше возбуждало меня. Я захватила их спереди и нащупала то, что хотела.

Когда я ощутила его, я была приятно удивлена. Вопреки стереотипам о том, что женщинам нужен длинный фаллос для удовлетворения своей матки, моя цель была не такой амбициозной. Для меня главное - хорошие пропорции. Размер от 15 до 18 сантиметров вполне достаточен. Если размер не меньше 6 сантиметров - мы обычно довольны.

И я была очень довольна.

Он глубоко вздохнул, когда я сжала его мужество своим прикосновением. Затем он обнял меня за талию и поднял со стола, пока я не встала.

Мои руки на мгновение перестали теребить его. Я положила их ему на грудь и слегка надавила, давая мне немного пространства. Затем я повернулась, задрала юбку и стянула кружевные трусики. Они плавно скользнули по моим обтянутым чулками ногам и сомкнулись вокруг лодыжек. Я вышла из них и отшвырнула их в сторону.

Позади меня послышался звон пряжки ремня, затем молнии. Краем глаза я увидела, что брюки Терри опустились вокруг его 

лодыжек, как и мои трусики. Я восприняла это как подсказку, поэтому наклонилась, поставила локти на стол и раздвинула ноги. Моя голая задница приглашающе торчала в воздухе. Терри сделал шаг вперед и прижал свой член к моей попке. Его руки погладили мои щеки и сжали их. Затем он положил одну из них мне между ног и провел пальцами между складками губ моего влагалища. Когда они слегка коснулись моего клитора, волна удовольствия пробежала по всему моему телу.

Я застонала, в равной степени от вожделения и разочарования. Моё тело требовало траха. Все это было пыткой. Поэтому я потянулась под себя, взяла его член и направила его в своё отверстие.

Когда он вошел в меня, это было не что иное, как мощный удар молнии. Все моё тело ответило ему. Я застонала: "О Боже!", как будто всю жизнь была лишена секса.

Он начал толкаться. Взад и вперед, внутрь и наружу, он трахал меня, на моем столе. Мои груди колыхались при каждом сильном толчке, а его живот снова и снова шлепал по моей заднице. Моя голова качалась в такт им. Стоны наслаждения вырывались из моих приоткрытых губ, когда я позволяла ему опустошать меня.

Через некоторое время я ощутила приближение оргазма. Время проникновения было недолгим - не более 5 минут. Я была сильно возбуждена. Когда осознала, что наступает оргазм, закрыла глаза и напряглась. Горло мое стремилось издать крик от блаженства, но я едва лишь издала хриплый звук. Только после того, как все стихло, я смогла издать стон.

Терри вышел из меня, и я захватила воздух, пытаясь восстановить дыхание. Затем он развернул меня и вернул на стол. Подняв мои ноги вверх, он пристроился опять.

Единственное, что я могла сделать в ответ - обхватить его шею руками и его талию ногами. Я притянула его к себе так, чтобы он был надо мной наклоненный. Он положил руки на стол по обеим сторонам от меня и продолжил двигаться внутри меня. Мои ноги ударялись о его спину с такой силой, что одна из моих туфель упала.

Я больше не контролировала свое тело. Я отдалась ему и просто погрузилась в его движения. В тот момент Брэндон перестал существовать для меня. Я перестала быть женой, даже адвокатом. Я была пленницей страсти.

Когда я достигла второго оргазма, укусила его за шею. Мои ногти впились в заднюю часть его рубашки, которая все еще оставалась на нем. Он застонал, когда мои зубы прокусили его кожу. Но он не остановился. Он был на грани своего собственного оргазма, поэтому ускорился.

"Не... кончай... в меня!" - выдохнула я между ударами. Он не ответил, продолжая двигаться ради своего собственного удовольствия. У меня не хватило силы воли остановить его, если бы он кончил внутри меня. Поэтому все, что я могла сделать, -

это надеяться, что он меня услышал.

Я почувствовала, как его член набухает внутри меня. Его тяжелое дыхание превратилось в стоны. Затем он внезапно стиснул зубы, готовясь к этому моменту. К моему облегчению, он вышел из меня и рывком выпустил сперму из себя. Она забрызгала мои бедра и пах, чуть выше кружевных верхушек чулок.

Мы остались вдвоем на мгновение, пытаясь спуститься с облаков. Мы смотрели друг другу в глаза, молча благодаря друг друга. Обхватив его шею руками, я притянула его к себе для последнего поцелуя.

•  •  •

Как бы банально это ни звучало, но я не чувствовала себя виноватой, пока не пришло время отправляться домой. В офисе я приняла душ и привела себя в порядок (в уборных представительского класса были душевые кабинки), так что, когда я вышла, никто бы ничего не заметил. Макияж был нанесен, волосы уложены, одежда аккуратная; я ничем не напоминала ту женщину, которую час назад трахали на столе.

Я просто чувствовала себя... неправильно. Теперь все было по-другому. За этот 20-минутный сеанс секса мой взгляд на весь мой брак в корне изменился.

Я хотела развода.

Я любила Брэндона. Действительно любила. Но я больше не могла быть замужем за ним. Быть его женой высасывало из моей жизни больше, чем вносило в нее. Этот вечер стал последним гвоздем в крышку гроба. Тот факт, что я трахалась с другим мужчиной, был доказательством того, что я не хотела быть в этом браке.

Когда я вернулась домой, я нашла его в гостиной. Он сидел на диване со своим ноутбуком на коленях. По телевизору шел документальный фильм о падении Римской империи.

"Привет, Китти Кэт", - приветствовал он меня, как только я вошла. "В холодильнике есть блюда китайской кухни, если ты голодна. Я принес для тебя цыпленка из ресторана 'Цао и Ло Мейн'".

Я прошла мимо него и уселась в кресло, а не на диван рядом с ним. Заметив выражение моего лица, он понял, что что-то не так.

"Что случилось, Кэт?" - спросил он с беспокойством на лбу. Я глубоко вздохнула, и по моему лицу стекла одна слезинка.

"Брэн, нам нужно поговорить..."

• • •

В офисе доктора Картер

"Ого. Ты все ему рассказала? Просто так?" - удивленно спросила я.

"Именно так", - подтвердила она. "Я даже рассказала ему о фотографиях, которые отправила Терри".

"Удивительно". Это было все, что я смогла сказать. Большинство людей обычно признаются только тогда, когда им это необходимо. Обычно они молчат до тех пор, пока их не поймают или почти не поймают. "И как он отреагировал?"

"Он разозлился. Впал в ярость. Орал, кричал, обзывал меня. Забавно, но это был первый раз, когда он действительно проявил такую сторону своего характера".

"А ты?"

"А что ты думаешь? Я, конечно же, ответила громким криком. Я назвала его..."

"Каким образом?"

"Женщина с ежемесячными проблемами" - быстро ответила она.

"Ты это сказала? Прямо в лицо?" - удивленно спросила я. Она печально кивнула. "Впечатляет. Я не знаю, что сказать... Ты все время меня удивляешь, Кэт". - сказала я смешением из восхищения и недоверия.

"Я знаю. Я скверная. Ты можешь так сказать".

"Я не собирался этого говорить. Но Брэндон определенно мог бы привести этот аргумент" — пошутила я. Это вызвало у нее подобие улыбки.

"О, он действительно привел этот аргумент. Очень громко. У меня до сих пор звенит в ушах".

"Итак, к чему это нас привело? Что было дальше?"

•  •  •

Кэт — три года назад

Комната показалась мне настолько знакомой, что мне пришлось напомнить себе, что я здесь не по работе. Я была здесь, чтобы завершить свой развод.

В течение нескольких месяцев после моего признания мы с Брэндоном жили как два призрака. Физически мы находились в одном доме, но на самом деле не могли видеть или прикасаться друг к другу. Я приходила домой с работы, и единственным свидетельством его присутствия были пустые контейнеры из-под еды в мусорном ведре. Честно говоря, мы могли прожить неделю, не видя друг друга.

Мы никогда не говорили о том, как будем спать, поэтому я взяла инициативу в свои руки и переехала в гостевую спальню. Я считала, что это правильно, ведь это я изменила. Он не привел ни одного аргумента против. На самом деле, он вообще не сказал мне ни слова.

В следующий раз мы поговорили лицом к лицу, когда Майк (мой адвокат) дал мне документы о разводе, чтобы я передала их Брэндону. Я могла бы обслужить его, когда он был дома, но я чувствовала, что должна оказать ему любезность и сама отдать ему документы.

Поэтому я решила уйти пораньше и поехала домой. Я хотела убедиться, что застала Брэндона врасплох. У меня было подозрение, что он убегал в спальню, чтобы спрятаться, когда чувствовал, что я скоро буду дома, чтобы избежать меня. Я вернулась домой на целых 4 часа раньше времени.

И снова я встретила его в гостиной. Он не успел скрыться от меня. И снова, словно дежавю, я уселась в кресло. Я бросила листы бумаг на журнальный столик перед собой.

"Это то, о чем я думаю?" - спросил он, не отрывая глаз от экрана.

Единственное, что мне удалось вымолвить, это хриплый ответ: "Да".

Он пытался сохранять нейтральность и безразличие, но на его лице промелькнула боль на мгновение. Затем, без единого слова, он взял конверт, извлек бумаги и молчаливо их прочитал. Мне стало немного неловко просто сидеть там, пока он читает, поэтому я начала подниматься, чтобы оставить его одного с этим. Едва я приблизилась к двери, как он произнес: "Нет. Заберите их обратно".

"Что?" - переспросила я.

"Заберите их обратно. Я не буду подписывать" - повторил он, кладя бумаги обратно на журнальный столик.

Я была сбита с толку. Я не знала, какой реакции я ожидала, но точно не такой. Это соглашение было вполне справедливым. Он оставался со своим оплаченным BMW. Он продолжал быть на моей медицинской страховке, пока не получит свою собственную. Я даже выделяла ему алименты. Много алиментов. Этого было достаточно для того, чтобы он мог осуществить свою ничтожную мечту и при этом жить относительно комфортной жизнью. Чего ещё он хотел?

Чего стремятся достичь все обидевшиеся супруги? Дело никогда не в финансах. Обычно речь идет о том, чтобы заставить другого страдать.

Я не желала судиться с ним. В самом деле, нет такого желания. И это не потому, что я боялась проиграть. Совсем наоборот. Это было потому, что я бы победила. И уничтожила его при этом процессе.

"Брэн, пожалуйста. Не делай это ещё больнее, чем должно быть. Я знаю, что причинила тебе боль, и я сожалею об этом. Но поверь мне, ты не захочешь доводить дело до суда. Вот почему я даю тебе такие большие алименты. Если ты пойдешь в суд, судья даст тебе гораздо меньше, чем сейчас".

Впервые он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Его глаза были наполнены гневными слезами. За ними скрывалась ненависть.

"Можно подумать, что все дело в деньгах". Он усмехнулся. "Нет. Дело не в твоих деньгах. Я не подписываю это, потому что хочу, чтобы ты составила новый документ. В этом документе я не хочу, чтобы ты мне что-то давала".

"Что?"

"Мне ничего от тебя не нужно. Никаких алиментов. Ни машины. Ни страховки. Ничего",  — сказал он с отвращением в голосе. "Я хочу притвориться, что ты никогда не появлялась в моей жизни. Я хочу, чтобы все было так, как будто я никогда тебя не встречал".

"Но как ты будешь жить?"

"Это не твоя проблема. Ты уже выставила меня никчемным мужем, которого тебе приходилось содержать. Будь я проклят, если стану бывшим мужем, который все ещё сосет из твоей груди. Измени документ, и я подпишу его. После этого я обещаю, что тебе больше никогда не придется терпеть привязанность ко мне".

"Брэн, подумай о том, что ты говоришь" — умоляла я его. Большинство людей вскочили бы и выбежали из комнаты, пока он не передумал. Но я не стала. После всего, через что мы прошли, я не хотела, чтобы он умер от голода из-за уязвленной гордости.

"Катрина, убирайся с глаз моих долой" — бесстрастно сказал он, возвращая своё внимание к компьютеру перед собой. Все, что я могла сделать, это забрать документы и пойти в свою комнату.

Мы собрались здесь, чтобы завершить все дела. Несмотря на просьбы адвоката Брэндона, он не соглашался. Я неоднократно пыталась объяснить ему логику, но на каждом шагу сталкивалась с яростным гневом. Наконец, я сдалась. Пусть будет так. Если он не нуждается в моих деньгах, я не стану умолять его их принять.

Я подписала свою часть документов. Затем мой адвокат передал бумаги через стол на другую сторону. Брэндон и его адвокат шептались несколько секунд, а потом адвокат отрицательно покачал головой и протянул ручку Брэндону.

Брэн замер, готовый поставить подпись, но что-то заставило его задуматься. Его ручка остановилась над бумагой словно в колебании. Затем он взглянул на меня.

Когда наши взгляды пересеклись, я увидела того самого мужчину, в которого была влюблена много лет назад; того, с кем я думала, что состарюсь вместе.

"Я любил тебя, Кэт. Действительно любил", грустно произнес он. Слезы текли по моим щекам, пока я смотрела на него. И его глаза затуманились. Мы просто сидели там, разделенные огромным сожалением. Затем он уныло покачал головой и нацарапал свое имя на соответствующих местах. Больше не произнеся ни слова, он встал и быстро вышел из комнаты.

• • •

В кабинете доктора Картера

Конец рассказа заставил Кэт невольно заплакать. Мне было сложно сохранять безразличие. Я ощущала боль Кэт, когда она вновь переживала сожаления о том времени в ее жизни. Я даже могла представить боль Брэндона, хотя его не было здесь, чтобы рассказать свою версию истории. Я не могла представить, каково это - быть отвергнутой супругой, которую ты считаешь недостаточно достойной.

"Как давно вы двое уже в разводе?" — спросила я. Она шмыгнула носом и вытерла его другой салфеткой, которую я дала ей, когда она была в середине своего рассказа.

"Три года".

"Кажется, прошло много времени. Это первый раз, когда вы скорбите о конце вашего брака?"

"Не совсем. После того, как все было завершено, я взяла две недели отпуска. Я отправилась в круиз на Багамы, чтобы уехать подальше от дома. Даже после того, как вещи Брэна исчезли, повсюду оставались его следы. Его мочалка для тела все ещё была в ванной в спальне. Подушки все ещё пахли его лосьоном после бритья. Еда, которая ему нравилась, все ещё была в холодильнике. Я была не в том настроении, чтобы полностью освободить свой дом от него, поэтому я уехала и доплатила горничной, чтобы она сделала это, пока меня не было".

"Было ли весело в круизе?"

"Временами было весело. Я много пила. Пару раз меня трахнул какой-то парень с сексуальной улыбкой и твердым прессом. Он был моложе меня как минимум на 6-7 лет. Он хорошо отвлекал внимание, надо отдать ему должное. У него была БОЛЬШАЯ выносливость. Я также посетила несколько клубов, ела экзотическую пищу в ресторанах и купила кучу всякого дерьма, которое мне было совершенно не нужно. Но когда я возвращалась в свою комнату, все, о чем я могла думать, был мой брак".

"Как вы себя чувствовали, когда вернулись на работу?"

Она громко рассмеялась. "Пока меня не было, было объявлено, что Терри стал новым старшим партнером. Так что я вернулась к этому приятному сюрпризу. Иронично, не правда ли?"

"Действительно. Видимо, это было ударом, учитывая все произошедшее", сказала она с недовольством. "Именно так. Вот почему я решила уйти", ответила она.

"Подождите, что? Вы уволились?" - спросила я, не скрывая удивления в своем голосе.

Она снова засмеялась. "Да. Уволилась. Может быть, я все еще тяжело переживала развод и не могла ясно мыслить. Я не знаю. Я была очень эмоциональна. Но когда услышала эту новость, я просто вышла из себя; как в фильме 'Джерри Магуайр'. Когда я уходила, там был большой шумок. Они наверняка до сих пор об этом говорят".

"Ух ты". Это было все, что мне удалось сказать. Я не ожидала этого поворота истории. "Вы жалеете об этом?"

"О чем именно - об увольнении или о разводе с Брендоном?"

"И о том, и о другом".

Она задумалась на мгновение перед тем, как ответить: "Да, я жалею".

"И что привело вас сюда спустя столько времени? Я думала, что это случится раньше".

Она залезла в сумку, которую положила рядом на диване, и достала мятый листок бумаги, похожий на брошюру. Она положила его на журнальный столик между нами. Я взяла его и начала читать. Это была программа спектакля под названием "Женщина в пещере".

"Что это?" - спросила я. Она отняла ее у меня и перевернула на другую сторону, указывая на имя.

Она указывала на имя автора. Это была пьеса Брэндона.

Она откинулась назад и рассказала мне о ней. "Это история о человеке, который застрял в пещере во время шторма. Он заключен там с женщиной. Пока шторм бушует за пределами пещеры, они разговаривают, чтобы скоротать время. Он рассказывает ей истории из своей жизни. К сожалению, эта женщина - настоящая злобная особа. Она всегда находит, что не так в каждой его истории, упрекает его в слабости и жалости. Сначала он злится на нее, они спорят и кричат друг на друга. Затем он начинает верить, что он ничего не стоит. Наконец, ближе к концу, он понимает свой огромный потенциал. Он осознает, что единственная цель этой женщины - разрушить его. Когда он, наконец, становится сильным и говорит ей, что больше не будет верить в то, что она говорит, она исчезает и шторм утихает. Только тогда он понимает, что она была продуктом его воображения".

"Вау". Это все, что я смогла сказать, казалось, в миллиардный раз за сегодняшний день.

"Они играют в течение недели. Потом они повезут её в другой город. Большинство критиков дали этой пьесе восторженные отзывы. Ходят даже слухи, что у него готова ещё одна".

Читая программку, я посмотрела, где проходит спектакль. "Вы ведь понимаете, что это в двух часах езды?"

"Да. Я знаю".

"Понятно. Я так понимаю, вы уже были там, чтобы посмотреть его". Она кивнула. "Сколько раз?"

"Три. Каждый раз я плачу".

"Правда? Почему?"

Она вытерла влагу со своих щек. "Я не знаю. Наверное, мне неприятно думать о том, что я с ним сделала. Когда я смотрю, как 'женщина в пещере' на каждом шагу унижает главного героя, я просто съеживаюсь. Если Брэн видит меня такой, то я, должно быть, была настоящим монстром".

"Вы когда-нибудь видели его там?"

"Каждый раз".

"И вы никогда не подходили к нему и не разговаривали с ним?"

"Нет. Я прячусь и просто наблюдаю за ним после окончания спектакля. Я говорю себе, что подойду к нему и поговорю с ним. Я говорю это 

каждый раз. Но потом я теряю самообладание".

"Что бы вы сказали ему, если бы у вас хватило смелости?"

"Я не знаю. Мне жаль, наверное. Если женщина в этой пьесе — это моё отражение, то, наверное, жить со мной было ужасно. Я хочу, чтобы он знал, что я никогда не хотела его обидеть. Я была зла и разочарована в нем, но я любила его. По крайней мере, до самого конца. Я просто хотела, чтобы он сделал что-то в своей жизни. Но в мои намерения никогда не входило унизить его".

"Вы все еще считаете его... как вы его назвали... проклятой котейкой?"

"Нет. Мой супруг был таким. Но мой бывший муж больше нет. Теперь я понимаю, почему он не желал ничего от меня при разводе. Он строил свою собственную тропу, свою судьбу. Я хотела быть рядом, чтобы помочь ему, а не удерживать его".

"Может быть, вы и помогли ему".

"Как это?"

"Возможно, то, что он был вашим мужем, ограничивало его возможности. У него не было того страха и отчаяния, которые вдохновляют художников. Многие великие произведения искусства и литературы возникают из эмоциональных потрясений. Посмотрите на все великие произведения тех, кто пережил Холокост, рабство или Великую депрессию. Пока вы жили в своем уютном доме и наслаждались пищей, у него не было страсти для создания этой "искры". Возможно, распад вашего брака дал ему то, что ему было нужно, чтобы найти свое истинное "я".

"Но я же была его вдохновением!"

"Возможно", согласилась я. "Но ведь именно вы помогли ему обрести самого себя, верно?"

Она посмотрела на меня с удивленным лицом. "Что ты пытаешься сказать? Ты хочешь сказать, что он должен быть благодарен мне?"

"Нет, Кэт. Абсолютно нет. Но я думаю, что вам стоит поговорить с ним и высказать все то, что у вас на сердце. И затем вы должны простить себя". Я задержала дыхание, наблюдая за ней. Она протирала слезами пропитанные салфетки от предыдущих приступов плача. Я продолжила: "Вот для этого вы здесь, не так ли? Потому что вы не прощаете саму себя. Весь этот гнев, который вы испытываете из-за его котейки - это всего лишь отвлечение от реальности. Он никогда не был слабаком. Просто ему не хватало мотивации. Вы злились потому, что это не вы стали той, кто наконец-то мотивировал его. По крайней мере, пока вы не разбили ему сердце".

"Да" — сказала она прерывающимся голосом, переходящим в новые рыдания. "Я была его женой! Я должна была быть рядом с ним. МЫ должны были праздновать это вместе!"

"Ну, тогда, я думаю, вы знаете, что вам нужно делать, когда вы увидите этот спектакль в четвертый раз. Кажется, у вас есть много вещей, которые вы должны ему сказать".

"Но что, если он не захочет меня видеть? Что, если он отвергнет меня?"

"Учитывая тот факт, что вы отвергали его почти год, я думаю, вы сможете справиться 

с небольшой кармой. Такой большой и плохой адвокат, как вы".

Она со слезами на глазах рассмеялась. "Я полагаю, что да, доктор Картер".

Мы обе встали, и я позволила ей обнять меня. "С тобой все будет хорошо, Кэт" — прошептала я ей на ухо, успокаивающе поглаживая её по спине.

"Спасибо, Бет. Спасибо тебе большое".

•  •  •

Кэт — следующим вечером

В четвертый раз за эту неделю я слушала гром оваций, которыми награждали актеров. В четвертый раз актеры вызвали на сцену моего бывшего мужа, чтобы он поклонился вместе с ними. И в четвертый раз я плакала.

После того, как все стихло и люди начали расходиться по домам, я стояла в углу и смотрела, как он общается с гостями из зала. Каждой клеточкой своего существа я хотела повернуться и побежать обратно к своей машине. Но моё сердце требовало остаться. Мне нужно было поговорить с ним.

Когда толпа рассеялась, я направилась к нему. Он заметил меня, когда я была в нескольких шагах от него, и я увидела, как его улыбка померкла. Его глаза пытались осознать то, что он видел.

"Привет, Брэн" - сказала я коротко. Мне было не по душе, что эти слова прозвучали именно так. Просто они звучали таким образом.

"Кэт? Привет. Я не ожидал увидеть тебя".

"Да, я была в городе и решила заглянуть на твой спектакль. Он, кстати, пользуется хорошей репутацией".

Он задал вопрос со смущенным видом: "Правда? Ты была в городе? Это так далеко отсюда?"

Я старалась выдумать правдоподобную историю о том, как я оказалась так далеко от дома. Но ничего приличного в голову не пришло, поэтому я решила просто сказать правду. "На самом деле нет. Я лгу. Единственная причина моего приезда - это увидеть тебя. Точно так же, как я была здесь прошлым и позапрошлым вечерами".

Он застыл на месте. "Ты здесь для меня?" - недоверчиво спросил он. "Почему?"

Я делала глубокий вдох. Этот разговор шел лучше, чем я ожидала. Я не предполагала, что пройду так далеко. В моей голове возникло множество сценариев. Один из них заканчивался тем, что он схватил меня и выкинул за дверь.

"Мне нужно сказать тебе кое-что, особенно после просмотра твоей пьесы. Я хотела бы поговорить немного где-нибудь в уединении".

Мой голос звучал нервно и неуверенно. Это было вопреки моему характеру, и это вызывало его подозрения. Он смотрел на меня так, будто пытался разгадать загадку на моем лице. Я хотела, чтобы он увидел, что я здесь с миром, поэтому добавила: "Пожалуйста, Брэн. Я не займу у тебя много времени".

Он решил поверить мне на слово. "Хорошо. Давай я скажу Пейтону, куда я ухожу, а потом мы можем перекусить".

"Хорошо. Я буду ждать вон там" — сказала я, указывая на своё место. Он кивнул и ушел. Я села на сиденье и наблюдала, как он коротко переговаривается с миниатюрной женщиной, держащей в 

руках планшет. Она чем-то напоминала Гермиону из "Гарри Поттера", только в очках. Я видела, как она пару раз посмотрела в мою сторону, пока они разговаривали. Казалось, им было комфортно друг с другом. То, как они взаимодействовали, казалось знакомым и непринужденным. Я понялаа, насколько им было комфортно, когда они поцеловались, прежде чем он подошел ко мне.

"Хорошо, Кэт. Я готов идти" — сказал он, надевая пальто и шарф.

Я встала со своего кресла и последовала за ним из театра.

•  •  •

"Итак, что привело тебя сюда?" — спросил он, после того, как проглотил кусочек своего отвратительного сэндвича с ростбифом. Я поковыряла вилкой в салате, наблюдая за ним.

Я репетировала этот момент много раз, точно так же, как я делала, когда готовила показания в ночь перед важным делом. Я знал, что должна была сказать, но сейчас — ничего. Пусто.

"Я просто хотела сказать... мне очень жаль". Это все, что я смогла сказать. Он кивнул и вздохнул, отводя взгляд.

Между нами воцарилось молчание. Никто из нас не знал, куда вести этот разговор. Между нами было так много невысказанных слов, так много невысказанной боли. Невозможно было понять, с чего начать.

"Ты сделала мне больно, Кэт",  — наконец сказал он. Просто. В этих четырех словах было заключено все, что мы пытались сказать друг другу.

"Я знаю. Я оглядываюсь назад и... я... я..." — сказала я, не в силах сдержать слезы, которые начали литься. Брэн посмотрел на меня и кивнул.

"Да, я согласна", ответила я. Вокруг нас наступила тишина, и Брэндон вернулся за руль. "Как тебе моя пьеса?" - спросил он, меняя свое настроение, которое грозило перейти в депрессию.

Мое лицо загорелось. "О Боже! Мне очень нравится. Честно говоря, я не ожидала такого от тебя".

Я не хотела, чтобы последний комментарий прозвучал таким образом. Это должен был быть комплимент. Но вместо этого это звучало так, будто я не верила в его таланты.

"Я имела в виду, что не знала, что ты пишешь пьесы. Думала, что ты занимаешься только написанием романов" - поспешила объяснить я. Я сидела там, надеясь, что он поверит мне и не будет задавать лишних вопросов.

"Ну, один умный человек сказал мне: если я делаю все возможное и издатели всё равно отказываются от меня, то стоит попробовать что-то другое". В его голосе прозвучал юмор. Он даже улыбнулся. Я вздохнула с облегчением.

"Что ж, этот умный человек звучит разумно. Возможно, он учился в престижном университете" - пошутила я в ответ. Потом на меня нахлынуло грустное настроение, и я добавила: "Даже если бы она была неприятной личностью".

Мы оба сидели в неловком молчании. Он не стал опровергать факт того, что я была неприятной личностью, и я не ожидала этого от него. Но всё еще тайно надеялась, что он возразит.

"Брэндон, я та женщина из пещеры?" - спросила я, когда молчание начало казаться странным. Я не была уверена, хочу ли я услышать подтверждение этого факта от него, но мне нужно было знать.

Он кивнул. "Да, частично. Когда я только начал писать пьесу, она основывалась на тебе. Но когда я её заканчивал, произошло что-то особенное. Я осознал, что многое из того, что ты говорила, отражало мои собственные мысли. То есть я не считал себя слабаком, но был лишен мотивации". Мне стало неловко, когда он произнес последние слова, но он этого не заметил и продолжил говорить. "Я довольствовался тем, что бездействовал и ждал, когда кто-то постучит в мою дверь и предложит блестящую возможность. Только после нашего разрыва я начал видеть ясно; правда, после прохождения всей этой ярости. Казалось, будто я был окружен тобой и твоим влиянием, и не видел самого себя. Понимаешь?"

Я кивнула. "Да. Я поняла. Больше всего я жалею, что не нашла способа мотивировать тебя, не будучи при этом такой стервой. Я просто видела в тебе такой большой потенциал. Я думала, что ты тратишь его впустую, и это меня возмущало. А потом случилась история с Терри..."

Гнев вспыхнул на его лице. "Да. Я определенно мог бы обойтись без этого".

"Я знаю. Ты не заслужил этого. Я бы хотела вернуться назад и сделать все заново".

Он ничего не ответил, и мы снова погрузились в молчание. Я боролась со своими мыслями, чтобы вытащить нас из трясины этой темы. Я не хотела вновь бередить старые раны. "Итак, кто была та девушка, с которой ты разговаривал? Есть ли новая миссис Кэрриган в жизни молодого, красивого, драматурга?" — спросила я, пытаясь разрядить обстановку.

"Нет, пока нет, но скоро" — сказал он с мальчишеской улыбкой.

"Скоро?" — спросила я.

Он кивнул. "Да. Её зовут Пейтон. Я встретил её в местной кофейне. Там есть поэтическая гостиная. Однажды я случайно нашел его и с тех пор хожу туда. Это стало моим убежищем. Слушать, как люди выражают себя в письменной форме, это помогало мне, когда я был на самом дне".

"Мне так жаль, Брэн".  — повторила я, казалось, в миллиардный раз. Чувство вины снова нахлынуло на меня. Он пренебрежительно махнул рукой.

"Вода под мостом. Кроме того, именно так я познакомился с Пей Дэй".

"Пей Дэй?" — недоверчиво спросила я. Он рассмеялся. "Ты называешь её Пей Дэй? Ты шутишь, да?" Он покачал головой и сделал глоток своего напитка. Я прикрыла глаза рукой, как будто смутилась, и спросила: "Что это с тобой и этими банальными прозвищами?"

Его рот приоткрылся, когда он насмешливо притворился, что обиделся. "Неважно! Не будем делать вид, что ты не любишь Кэтрин!".

Я искривила лицо, словно почувствовала что-то неприятное, и покачала головой. Это вызвало новую волну смеха с его стороны. "Ты лжец!"

Мы стали поднимать голоса, и люди начали обращать внимание на наш столик, поэтому мы успокоились. Когда мы снова смогли вести себя прилично, он сказал: "Встречай Дэйви - человек, который вдохновил меня писать пьесы".

"Правда?"

Он выпил еще глоток своего напитка и продолжил. "Да. Когда я показал ей все свои книги, она была не очень добрая. Честная до боли – это точнее; акцент на честности".

"Ну, мы оба знаем, как ты любишь честных женщин" – пошутила я.

"Может быть я мазохист", – сказал он со смехом. "С другой стороны, она дала мне полезные замечания. Она сказала, что проблема заключается в том, что у меня слишком много диалогов и недостаточно контекста. Этот формат больше подходит для актеров и актрис. И это осветило мне лампочку в голове, и через полгода у меня появилась моя первая пьеса".

"Женщина в пещере?"

"Черт возьми, нет. Моя первая пьеса – абсолютное фиаско! Пейтон рассказала мне об этом с такой же прямотой, как ты меня назвала? Кровоточащая кошка с тампоном?". И на моем лице появилось извиняющееся выражение. "Но ее критика была полезной и поддерживающей. Примерно через год после этого я написал новую пьесу. Она ее прочитала, сказала, что она замечательная, и помогла мне ее ставить. Она даже выступила в роли режиссера. Теперь люди повсюду хвалят ее".

"Вау. Это здорово, Брэн" — сказала я с восхищением. Я искренне это сказала. Я действительно чувствовала ревность, слыша, как она помогла ему осуществить его мечту способами, которых не было у меня. Она действительно мотивировала его, поверив в него до такой степени, что сделала своей миссией помочь ему добиться успеха. Она не просто рассказала ему об ошибках в его мечте, она показала ему, как их исправить.

Когда я ехала сюда, я не знала, чего ожидать от нашего разговора. Часть меня надеялась, что он ни с кем не встречается. Я была немного разочарована, узнав об этом.

Но это также было огромным грузом с моих плеч. Было приятно видеть его счастливым. Сейчас в нем было что-то такое, что сильно отличалось от того, когда мы были женаты; уверенность, которая появляется у мужчины, когда он знает, что делает то, что у него хорошо получается. Он был тем Брэндоном, каким, я знала, он мог бы быть.

"Пейтон звучит замечательно" — сказала я, беря его за руку, которая лежала на столе.

"Спасибо, Кэт. Это очень много значит". Когда я, наконец, убрала руку, он спросил: "А что насчет тебя? Как у тебя дела? Есть кто-нибудь особенный?"

Я покачала головой. "Нет, никого особенного. Но я бросила работу в фирме".

"Что? Почему?"

"Это долгая история. Короткая версия такова: они прочили меня в старшие партнеры".

Он покачал головой. "Черт, Кэт! Я знаю, как усердно ты работала для этого! Что ж, на мой взгляд, они сильно проиграли в этом деле" — сказал он. Я действительно верила, что он говорит искренне.

"Да, ну. Дерьмо случается, понимаешь? Но я быстро нашла работу в другой фирме. Мне немного снизили зарплату, но это было почти незаметно, поскольку мой бывший муж был 

"Так и быть, отказался от алиментов", - промолвил он упрямо.

"Не за что", - ответил я с насмешкой.

"Неважно! Сейчас моя главная цель - развитие карьеры. В моем текущем положении есть больший потенциал для роста, и я намерена его использовать. У меня нет места для отношений. Если вдруг появится идеальный партнер, то отлично. Если он будет готов подчиниться моим целям, мы можем попробовать. Но я не активно ищу отношения. Мне хорошо так, как есть", - сказала я с улыбкой.

Он кивнул и своим взглядом выразил радость за меня. "Хорошо".

Мы продолжали разговаривать еще несколько часов. Разговор шел о самых разных темах. Он рассказывал о новых знакомых, а я делилась информацией о своих проектах. Честно говоря, он был очень интересным собеседником.

Мне было жаль, когда все закончилось. Я не хотела уходить от него. Правда, большая часть меня скучала по нему и тому, что он привнес в мою жизнь. Мы с Брэндоном могли бы достичь большего. Но он был счастлив в своей новой жизни, и я радовалась за него.

По дороге домой я чувствовала себя лучше, чем когда-либо раньше. Я знала, что Брэндон простил меня, и это помогло мне простить саму себя. Может быть, я была его "женщиной в пещере", но это не стало концом для нас обоих. Человек, который живет полной жизнью, - тот, кто извлекает уроки из прошлого, настоящего и строит планы на будущее.

Чего ещё вы можете желать?