Когда мы были женаты Том 4, ч. 2. Серия: Когда был первый секс

Глава первая: Пригласите меня Измаилом

Среда, 16 ноября 2005 года – 9:30 утра.

Не смотря на то, что это утро было одним из тех, когда я просыпался более утомленным, чем когда засыпал, я нашел возможность посетить тренажерный зал Харли на короткое время перед тем, как отправиться в офис в 9:30. Я провел достаточно времени на тренировке и чувствовал себя все лучше и лучше с каждым ударом ноги о беговую дорожку, каждым приседанием и скручиванием животных мышц. Мне даже казалось, что я покидаю тренажерный зал еще бодрее и энергичнее, чем пришел. Я слышал об этом раньше, но до того момента, пока Дебби не заставила меня начать заботиться о своем здоровье и физической форме, я никогда не полагался на это.

Я также почти избавился от лишнего гнева, разочарования и мрачного настроения, которые охватили меня после смерти Беллы и в течение прошлой ночи.

Когда я спустился на первый этаж, перед тем как пройти через проходную к лифтам, я зашел в уже заполненный Старбакс и забрал чашку капучино с обильным слоем пены. В лифте я нажал кнопку для четвертого этажа, но, почувствовав движение, нажал кнопку третьего и приготовился к остановке, когда лифт резко замедлил ход.

Я вышел и не узнал девушку за стойкой регистрации.

– Могу я вам помочь? – спросила она.

– Мисс Баскомб здесь? – спросил я.

– Я могу сообщить ей о вашем желании ее видеть?

– Не беспокойся, – сказала Дебби, подходя сзади. – Я знаю мистера Мейтленда. Что мне можно сделать для вас так рано утром, мистер Мейтленд?

– Не могли бы мы поговорить минутку?

– По деловым вопросам или лично?

– Вроде такого.

– Загадочно.

– Мне казалось, что мы уже прошли через все трудности.

Она улыбнулась.

– Согласна. Я всего лишь хотела один раз насладиться видом ботинка на другой ноге. Когда ты обычно приходишь ко мне и желаешь поговорить, если это не связано с работой?

Я притворился, будто посмотрел время на своих часах, и сказал:

– На самом деле у меня очень занятый день, и если тебе так интересно поиздеваться над этим, мы можем поговорить в другой раз.

Она молча кивнула головой и отвернулась от меня, сказав через плечо:

– Не обижайся так, Билл. Кстати, у меня есть кое-что для обсуждения с тобой.

Если бы я был подозрительным или верил в романтические истории, то подумал бы, что она излишне выставляет свои формы напоказ в ходьбе, которая не нуждается в улучшении. Но я не был ни одним из них. Она была просто Дебби.

Она села за свой стол. Я встал перед ней.

– Ты не хочешь присесть?

– Нет. Я не задержусь долго. Я всего лишь хотел спросить... ты можешь быть свободна сегодня днем или вечером?

Она странно посмотрела на меня. После двадцати лет брака со мной, я должен был уметь понимать ее, но не смог.

– Свободна? Для чего?

– Попить кофе со мной... где-нибудь. Может быть, в Вафельном кафе, может быть, в каком-нибудь более уединенном месте, как в Шони.

– Ты приглашаешь меня на свидание?

Я знаю, что это преувеличение, но если у кого-то и могли отвиснуть челюсти от удивления, так это у нее.

– Нет. Не на свидание. Просто хочу поговорить с тобой подальше отсюда... и подальше от дома. Мне все еще не комфортно там.

Она направила свой взгляд на стол. Мне не потребовалось читать ее мысли, чтобы понять, что она испытывает некоторое беспокойство.

– Не уверена, Билл, стоит ли это делать. Если речь идет о детях, мы можем обсудить здесь или по телефону. Но встречаться...

– Боже мой, Деб, я не собираюсь пытаться соблазнить тебя, увлечь тебя в постель или вернуть прошлое. Твоя непорочность для меня приоритет. Я просто хочу поговорить с тобой. Это не личное. Дело не в детях. Я просто... Я все объясню тебе, когда мы встретимся.

Она бросила на меня оценивающий взгляд.

– Ты очень загадочно себя ведешь, Билл. Это не похоже на тебя. И неудивительно, что я осторожничаю немного... Ведь большую часть времени ты не был доступен для меня. А сейчас вдруг хочешь встретиться и при этом скрываешь причину. Ты же не собираешься сказать мне, что планируешь сделать из мисс Мартинес вторую миссис Мейтленд, правда?

Я посмотрел на нее и немного раздраженно произнес:

– Эта жестокость нова для тебя, Деб. Я знаю, как быстро распространяются сплетни. Ты должна понимать, что мы расстались.

– Мне очень жаль. И для меня этот год был сложным. Я не такая идеальная, как раньше, до того как ты обвинил меня (если я верно помню) в том, что я «трахаюсь с кем-то другим».

Я подошел к двери ее кабинета.

– Я не хочу этого делать, Деб. Я не хочу возвращаться к прошлому. Я думал, мы уже пережили это. Давай забудем о встрече. В конце концов, она не так уж важна.

Она встала со своего стола.

– Прости, Билл, но я не знаю, откуда это взялось. Это словно вспышка прошлого. В любом случае, все хорошо. У меня нет планов на сегодня. Би-Джей достаточно взрослый, чтобы быть одному дома. Когда и где?

– Я буду работать до шести или семи. А что насчет половины восьмого? И где?.. Может быть...?

– Что если мы сходим в тот бар... "Последний звонок"? Он находится на пляже, недалеко от места, где я живу.

– Ты же знаешь, что это не свидание. Почему именно этот бар?

– Там обычно тихо по будням и подают кофе. Мы сможем поговорить без присутствия посторонних людей. Владелец – человек молчаливый.

– И как ты узнала о том, что там подают кофе и о том, что бизнес не процветает по будням? Или что-либо еще о владельце?

– Я была там несколько раз за последние восемь месяцев. Познакомилась с Армандо. Он хороший парень. И он – один из твоих поклонников.

– Не знаю о поклоннике, но Армандо действительно хороший парень.

Я сдержался и не произнес следующие слова, которые готовы были вырваться с моих губ. Нет ничего хорошего в том, чтобы возрождать прошлое.

– Ладно. Встретимся в половине восьмого, если я не перезвоню.

– Хорошо.

– Кстати, ты сказала, что хочешь со мной поговорить?

– Об этом мы поговорим сегодня вечером.

– Так кто же сейчас загадочен?

– Это не... загадочно, Билл. Просто есть кое-что, о чем я думаю, что ты должен знать. Может быть, ты сможешь помочь мне с этим. Но об этом я расскажу тебе сегодня вечером.

Я был уже возле двери, когда она проговорила:

– Ты понимаешь, что это странно, верно?

Я вышел, не дав ответа. Она была права. Это может быть ошибкой, возможно так и есть, но иногда нужно полагаться на свое интуитивное чутье.

Можно было бы подняться на лифте наверх, однако я прошел последний участок по лестнице пешком. После тяжелой тренировки подъем по ступенькам в приличном ритме хорошо ощущался.

Я помахал Шерил и вошел в комнату, где стол уже начинал заваливаться записями, а на нем располагались стикеры с заметками о пяти предыдущих телефонных звонках. Как и ожидалось, два из них были от Мейкона и без сомнений имели целью рассмотрение дела Саттона как можно скорее.

Один звонок был из кабинета судьи Писарро. Возможно, об этом еще поговорим. Записки содержали информацию о предстоящих судебных процессах и слушаниях. Большинство из них не требовало моего вмешательства. С ними будут работать руководители отделов и помощники прокурора. Записки являлись всего лишь общими обновлениями о текущей ситуации.

Я глубоко вздохнул и позволил себе успокоиться от повседневной рутины. Даллас уехал куда-то в Тампу, но на самом деле он был здесь фактически реже, чем отсутствовал, поэтому офис работал по большей части так же. Главное доходило до меня, стараясь перекладывать как можно больше ответственности на руководителей отделов и других адвокатов. Я стремился, чтобы другие руководители, некоторые из которых были опытными ветеранами по сравнению со мной, справлялись с задачами под минимальным контролем. В конце концов, все они были опытными и компетентными людьми, а я обычно получал только то, что вызывало беспокойство или имело политическую значимость, и они не хотели рисковать своим положением, разбираясь с этими вопросами.

Большинство записок я просмотрел быстро. Я намеревался откладывать чтение офисных заметок Мейкона как можно дольше, и когда наконец-то придется встретиться с ним лично, я разверну настоящую борьбу и позволю ему почувствовать, что он представлял от имени Уильяма Саттона все эти месяцы.

Я набрал номер, и Митч Макконнелл поднял трубку.

– Митч, можешь ли зайти ко мне на минутку?

– Конечно, – через несколько минут он уже был в моем офисе. – Хочу выразить свои соболезнования.

– Повтори это еще раз.

– Вчера произошло так много событий, что у меня не было возможности выразить сколько я сожалею...

– Я до сих пор не понимаю...

–... о конце твоей интимной жизни. Я думал послать тебе несколько лилий... как на похоронах... но не хотел использовать их для издевательств.

Мне оставалось только вздохнуть.

– Есть ли хоть что-то в этом проклятом судебном здании, что не стало бы известно всем через час?

– Нет. Ты был вдохновением для множества желающих Майру, со времени ее прихода сюда. И ты действительно этого добился. Это дает надежду остальным из нас, что все возможно.

– Прости за то, что разбудил так много влажных фантазий, но есть ли возможность, чтобы ты отвлекся от своих интимных мыслей и провел некоторое расследование?

– Конечно, мистер Мейтленд. Что у тебя на уме?

– Я собираюсь позвонить Найту и спросить, может ли он предоставить одного из своих детективов из отдела убийств для работы с тобой пару дней. Надеюсь, что это возможно. А потом я хочу вернуться к делу Уилбура Белла... к его убийству. У нас уже есть достаточно информации о том, как Саттон и его мать это сделали. И похоже, они не оставили никаких следов. Но...

– Пожалуйста, пересмотрите снова обстановку. Допросите пару, участвовавшую в драке, курьера или любого другого человека, который мог разговаривать с матерью Саттона в день смерти Беллы. Не дайте ей уговорить вас провести допрос за пределами участка. Если нужно, задержите ее под стражей как потенциального ключевого свидетеля заговора по делу об убийстве. Вам не нужно предъявлять ей никаких обвинений. Просто скажите ей, что мы полагаем, что она может иметь полезную информацию. Удерживайте ее как можно дольше... в рамках закона. Надеюсь, это по-настоящему вознегодует младшего Саттона. Если он сохранит спокойствие, доставьте его на участок. Мейкон будет жаловаться и настаивать на проведении допроса в его кабинете, но скажи ему, что ты получил приказ доставить Саттона на участок. Он позвонит мне, а я буду недоступен; затем он позвонит Далласу и Даллас скажет ему, что не может вмешиваться, так как он не в городе. Он позвонит судье Писарро, но я знаю Писарро – он не станет вмешиваться в споры словами. Как я знаю его, он предложит Мейкону перезвонить ему, если у того будут доказательства использования резиновых шлангов при задержании Саттона; а в остальном будет обсуждать это со мной. И...

Он насмешливо улыбнулся.

–... Ты будешь недоступен.

Я ответил ему ухмылкой.

– Ты правильно понял... Затем, через несколько часов или максимум через день, я освобожу Саттона и его мать... если только вы продолжите держать их в состоянии неопределенности. Но Саттон – горячая голова. И я думаю, что у него есть определенные проблемы с матерью. Когда его доставят на участок и заберут его мать, это разозлит его до предела. Он может... просто может... сказать или сделать что-то, что мы сможем использовать. И всегда есть вероятность, что они ошиблись, организовав это. Если окажется так, что я не смогу закрыть ублюдка за убийство его жены и сына, было бы неплохо, если бы я мог отправить его... и его мать... хотя бы на короткое время за решетку за убийство Беллы.

Макконнелл откинулся назад и погладил подбородок, с интересом наблюдая за мной.

– Жалко этого парня. Ты когда-нибудь читал в школе "Моби Дик"?

– Это была моя роковая ошибка в прошлой жизни.

– Ты похож на капитана Ахава. Ничто не остановит тебя, чтобы привести его сюда.

– Правильная книга, неправильный герой. Называй меня Измаил.

Он лишь усмехнулся.

– Я буду наслаждаться этим, мистер Мейтленд. И должен сказать, что потеря возлюбленной в здании суда превратила тебя в еще более безжалостного парня, чем прежде.

– Я такой же добрый и милый, как всегда. Если ты сможешь уладить дело с этими ублюдками, то станешь моим любимым следователем.

Смеясь, он ответил:

– Я всегда думал, что я уже им был.

– А что ты сделал для меня последнее время?

Следующий на повестке дня был Карлайл. Он ответил на второй звонок. Это было отлично. Люди либо приходят в офис вовремя, либо заранее. В следующие недели мне придется быть очень занятым. Он сказал, что спустится через десять минут. Я позвонил Шерил:

– Привет. Что нового в офисе? Есть что-то, что стоит знать?

– Жена Дэйва Брэндона все еще не разговаривает с ним. Эвелин Свит начала встречаться с очаровательным новым помощником из полиции. Говорят, что это может быть серьезно. Также ходят слухи, что губернатор Буш рассматривает возможность назначения Джонни Августа генеральным прокурором штата, если Чарли Крист уйдет в отставку раньше, чтобы выставить свою кандидатуру на пост губернатора следующего года, или если он уйдет раньше, чтобы занять высокопоставленную и доходную должность партнера в юридической фирме в Майами.

– Джонни – на пост главного прокурора?

– Прежде чем он переехал сюда, он работал прокурором в штате Орландо. И, к тому же, у него множество поклонников.

– Это точно. Но без него все изменится.

– Я согласна. В данный момент это все интересное, что у меня есть. Но, как обычно, я буду следить за событиями.

Ожидая Карлайла, я размышлял о слухах о Джонни Августе. Это звучало правдоподобно, но лично я надеялся, что это не так. Август был сильным человеком и мне нравилось иметь дело с ним просто потому, что он был приятным человеком. Вот почему он всегда стремился быть переизбранным и если кто-то когда-либо поймает его в постели с двумя проститутками или несовершеннолетней школьницей, вероятно, его все равно изберут на должность до тех пор, пока он живет. Для избирателей он был любимчиком.

К тому же он хорошо относился к Дебби, дав ей возможность после того, как ее отчислили из Университета. Я никогда не скажу ей об этом, но мне было приятно, что она нашла убежище в здании суда.

– Мистер Мейтленд.

Я позвала Карлайла жестом и он сел напротив меня. У него были под глазами мешки, царапины от бритья и он выглядел как большой кот, гуляющий по клетке. Он не выглядел счастливым.

– Все в порядке?

– Все хорошо. Лучше, чем хорошо. Это из-за Саттона?

Слова были вежливыми, но тон – нет.

Я молча посмотрела на него.

– Извини. Прости, мистер Мейтленд. Я не хотел говорить таким тоном.

– Я собирался поговорить с тобой о Саттоне, но если у тебя есть личные дела, о которых нужно позаботиться, мы можем встретиться позже, через день.

– Нет, все в порядке теперь. Прошу прощения еще раз. Я никогда не приношу личное в офис, но... в любом случае, давайте забудем об этом и поговорим о Саттоне.

– Конечно. Ты сказал, что вы обсуждали дело Саттона с начальником полиции Спринг-Сити. Как его зовут?

– Гордон Эверс. Да, я поговорил с ним о нашей работе, а он сказал, что у них идет расследование по поводу смерти одного из их офицеров – Ли Генри – в подозрительном пожаре в феврале. И до сих пор у них нет прогресса. Но...

– Что же?

– Когда я сообщил ему свое имя, он спросил не связано ли это смертью Ли Генри и Саттона.

– А что? Мне известно, что между ними нет очевидной связи, и никогда не было информации о такой связи в СМИ. Было бы странным делать такие выводы без каких-либо оснований для подозрений.

– Эверс сказал мне, что он никогда не задумывался об этом и даже не знал о убийстве жены Саттона и нерожденного ребенка. Это находится за пределами его компетенции, а убийство не получило широкого освещения вне Джексона. Но он сказал, что репортер ТУ по имени Гарри Басс сообщил ему о Саттоне и отметил, что Ли Генри был убит всего через несколько дней после миссис Саттон. И Басс добавил, что если посмотреть на карту Флориды, то Спринг-Сити находится прямо на пути из Окали, где жил Саттон, в Джексонвилл.

Я знал кто такой Басс. Любой, кто долгое время проживал и работал в Джексонвилле и читал газеты, знал его имя. Басс был главным полицейским корреспондентом газеты до того как Карл Кэмерон занял первое место. Басс не обладал литературными навыками Кэмерона, но был очень хорошим журналистом. Он сам раскрыл несколько серьезных убийств, что вызывало неприязнь начальства полиции к нему, но обычные полицейские его уважали.

Он по-прежнему был ругательным писателем, создающим статьи для газет, полицейские и судебные репортажи, а также выполняющим все остальное, что ему поручали. Вероятно, он никогда не станет известным именем в местной журналистике. К тому же, помимо своего возраста - ему было около пятидесяти лет - он всегда употреблял слишком много алкоголя и имел дурную привычку встречаться с замужними женщинами. Он даже оказался вовлеченным в несколько разводных дел и был выброшен из окон спальни разгневанными мужьями и/или бойфрендами. Его подруга также была яростной после того, как узнала, что у нее нет его полного внимания.

Его прозвище среди всех - полицейских, адвокатов и репортеров - было "Любовный Чародей", и никогда прозвище не было более заслуженным.

Именно поэтому он никогда не достигал больших высот в журналистике... никто не мог его серьезно воспринимать, несмотря на его реальные достижения.

- Зачем Басс приехал в Спринг-Сити и обсуждал дела с начальником Эверсом? Ведь УТ не должны были быть заинтересованы в убийстве, которое произошло так далеко?

- Он был там по другой причине. Басс и Эверс дружат уже давно, с тех пор, как Эверс работал полицейским в отделе убийств здесь, в Джексонвилле. Они часто навещают друг друга. Оба они любят читать детективные романы, и, как я уже сказал, Эверс работал детективом около десяти лет. Он сказал, что они разговаривали с Бассом на следующий день ПОСЛЕ того, как мы предъявили обвинения, и именно тогда у Басса появилась неожиданная блестящая идея.

Я поднялся со стула, подошел к окну на северной стороне комнаты и раскрыл жалюзи. Шторм... или буря?.. прошел(а), и яркое солнце светило. Возможно, такое было в начале 70-х годов, после холодной ночи ощущалось еще большее холодом из-за дождя. Один день - ранняя зима, а на следующий - бабье лето. Волшебство Джексонвилла.

Я ощутил прилив сил, глядя на теплое сияние солнца. Может быть, это было какое-то предзнаменование. Конечно, возможно, это окажется тупиком и ни к чему не приведет.

Однако я не мог не размышлять о расследовании дела убийства под названием "Зеленый свет", которое он и редактор TU успешно раскрыли и заинтересовало несколько национальных изданий. И потом было дело об убийстве "Голубой обнаженной фигуры". Это был еще один случай, когда Басс вмешался в то, что ему было запрещено делать, но он все же выявил тот момент, о котором я по-прежнему думал как о потенциальном сюжете для отличного фильма. Вероятно, возьмут кого-то молодого и привлекательного парня, чтобы он сыграл роль Басса, но эта история принадлежит только ему.

Поэтому знание того факта, что Басс установил связь между Саттоном и Спринг-Сити, только укрепило меня в решимости связать эти два дела и, возможно, превратить мою безнадежность в победу.

- Какой у него номер? Эверс?

Я попросил Шерил набрать номер, и она позвонила мне, когда он уже был на линии.

- Шеф Эверс, здравствуйте. Меня зовут Билл Мейтленд, я из прокуратуры штата в Джексонвилле. Думаю, что мой помощник прокурора Гордон Карлайл уже говорил с вами о нашем расследовании дела убийства Саттона.

Его голос звучал хрипло, словно у человека, только что бросившего курить, но при этом был более мягким.

- Мистер Мейтленд. Да, ваш коллега уже был у нас и я должен сказать, что это стало для меня свежим вздохом и заставило пересмотреть дело нашего погибшего офицера. Ублюдок, который его убил, приложил все усилия для того чтобы скрыть следы и сделать так, будто это неудачная кража со вскрытием. Но у меня никогда не было сомнений. Это было хладнокровное, преднамеренное убийство. И тот, кто это сделал, - опасный человек. Ли Генри был опытным полицейским и ветераном Ирака. У него была большая дрессированная собака, которую также убили.

– Если это действительно тот человек, о котором мы думаем, то он безусловно представляет опасность.

– Кроме того, он очень хитрый. Мы исследовали этот случай со всех сторон в течение почти года и обнаружили некоторые факты о Ли, о которых никогда не подозревали. Но потом мы зашли в тупик и не могли продвинуться вперед, пока вы не позвонили нам.

Я откинулся на спинку стула и кивнул Карлайлу. Если все получится, он будет очень рад занять должность нового руководителя отдела.

– Это здорово, шеф. Теперь нам нужно сравнить наши заметки, и я вижу, что вы уже проделали большую часть работы. Но мне бы хотелось встретиться лично с вами, поговорить глаза в глаза. Я часто работаю до поздна, поэтому мне сложно уйти. Полагаю, у вас такой же график работы нет, и я хотел бы спросить, не возражаете ли вы приехать сюда? Мы будем рады принять вас и угостить несколькими вкусными обедами. У нас в Бенни – лучшие стейки в штате.

Наступила долгая пауза.

– Я понимаю, Мейтленд, но... наш город не такой спокойный и мирный, как может показаться, а в нашем отделе всего три человека, меня включительно. Если я приеду к вам, у нас будет нехватка рабочих рук.

– Мне очень жаль, шеф, и мы будем работать с вами насколько это возможно, но я так сильно хочу поймать этого ублюдка, что он постоянно преследует меня во сне. И из того, что вы сказали, я полагаю, что и вы не менее решительны привести его к ответственности. Я думаю, что мы охотимся за одним и тем же человеком. Если вы сможете приехать сюда, то давайте попытаемся встретиться утром и все обсудить до конца дня.

Снова наступила долгая пауза. И, наконец:

– Как насчет этой пятницы?

– Конечно. А не могли бы вы связаться с Бассом? Я бы хотел пригласить его присоединиться к нам, если это возможно.

– Он будет не очень рад, Мейтленд. Ведь он всегда стремится быть первым и получить эксклюзив. Его это бесит.

– Я справлюсь с ним. У меня уже был опыт работы с ним раньше.

– Хорошо. Я позвоню вам в пятницу утром по пути к вам.

– Вы можете приехать вечером в четверг и провести ночь в отеле. Расходы будут возмещены моим офисом.

– Нет, спасибо. Но я буду у вас утром в пятницу.

Повесив трубку, я сидел и глядел на телефон около минуты. С Карлайлом мы обменялись взглядами.

– Похоже, есть человек, который явно не желает приезжать в большой город. Интересно, почему ему так не хочется иметь дело с Джексонвиллом?

Карлайл пожал плечами.

– Ведь он работал в убойном отделе полиции целых десять лет, если я правильно помню. Мы всегда были одним из самых опасных городов в штате. Он видел здесь столько крови и насилия. Возможно, он просто перегорел и решил стать начальником маленького отдела из трех человек, где самое страшное, что происходит – это кражи в магазинах. За последние четыре года для него, вероятно, это было как оплачиваемый отпуск с хорошей рыбалкой. Нельзя ли его понять за то, что он не хочет сюда возвращаться?

– Нет, я думаю, что нет. В любом случае, ты отлично справился с заданием. Я просто хотел, чтобы ты об этом знал.

– Спасибо, мистер Мейтленд. И еще раз извините за свои личные проблемы в офисе. Я постараюсь больше не тащить их с собой.

– Не хотите поговорить о чем-нибудь? Я не эксперт в отношениях, но был женат очень, очень давно.

– Это так явно?

– Когда парень выглядит и ведет себя так, как ты, обычно это – женщина.

– Это просто... всего лишь разногласия. Думаю, у всех бывают. Просто... было плохо.

– Примирительный интим – одна из лучших стратегий в отношениях с женщинами.

Он уставился на стол и, не глядя прямо на меня, сказал:

– Не знаю. У нас были разногласия. У всех так бывает. Но это...

Внезапно он вскочил и начал ходить по комнате.

– Она – прекрасная женщина. И около года мы были счастливы вместе. Я готов сделать предложение, как только получу должность руководителя отдела. Но... есть один мужчина. Она – учительница в средней школе Ли, а он – помощник директора. Он всегда был таким... у меня мурашки бегут по коже, когда он вешается на нее на любой профессиональной вечеринке, на которую мы ходим.

– В пятницу вечером мы пошли на вечеринку учителей, выпускающих пар. И, как обычно, он приставал к ней, трогая ее, стараясь заставить танцевать каждый раз, когда я отворачивался. Что меня расстроило, так это то, что я вышел на улицу и поговорил с несколькими ребятами. Я не настолько консервативен, чтобы не иногда закурить марихуану в колледже, и возможно у меня были некоторые выпады после того, как я начал работать адвокатом. Но после того как поступил в прокуратуру штата, я понял, что не могу рисковать своим будущим. Но я также знал, что все молодые юристы занимались этим. Пока они держали все под контролем и избегали ареста за хранение наркотиков или перехода на более серьезные вещества и не создавали ситуаций, которые могли бы навредить офису, я не собирался делать из этого проблему.

– Когда я вернулся, он прижал ее к стене, засунул руку под ее блузку и сильно пытался поцеловать. Я не выдержал, схватил его и повалил на землю. Она возмущенно кричала, что я жестокое создание, что он просто флиртовал, а она сама способна защитить свою честь. Я произнес некоторые слова, которые возможно не следовало говорить, включая то, что если она хочет провести время с ним в интимной обстановке, то пусть уходит с ним домой и как можно скорее приезжает ко мне за своими вещами. В этот момент она в ярости заявила, что пойдет домой с кем угодно, только не со мной. Поэтому я ушел и до конца выходных ее больше не видел.

– В воскресенье днем она вернулась домой с двумя подругами, которым я полностью доверяю. Они рассказали мне, что все время после того, как я уехал, они были вместе с ней и своими мужьями. Мы сели и начали разговаривать, я попытался объяснить ей, как мне было неприятно видеть его с ней. Но она не понимала. Она утверждала, что он был пьян, и когда трезвый, то вел себя хорошо, что это был невинный флирт и что она чувствовала себя униженной от того, что я его ударил.

– Признаюсь, мне было сложно сдерживаться. Ей не одиннадцать лет. Ей двадцать пять, она – взрослая женщина, и она точно знала, что он пытался проникнуть между ее ног. Но я – дурной парень. Она не могла понять, почему я так расстроен или, по крайней мере, говорила, что не может. И я не мог поверить в то, что она настолько наивная и глупая. С тех пор отношения стали очень напряженными. Я почти не спал.

Глядя на его покрасневшее лицо, я почувствовал всплеск дежавю. Гнев нарастал во мне при мысли о том, что произошло после выходных. Все отношения разные, но я знал, что он был там же, где и я.

Я передал ему эту информацию. Он скептически уставился на меня. Всегда кажется, что их история уникальна.

– Ты знаешь, как выглядит моя бывшая жена... Но двадцать лет назад она выглядела намного привлекательнее, представь себе. Все парни всегда приставали к ней. И в конечном итоге это привело к нашему расставанию... на полгода. Но я извлек из этого свои уроки, и это помогло нам сохранить брак на долгие годы. Когда ты женишься на красивой женщине, приходится столкнуться с подобным вниманием со стороны других мужчин. И если ты не собираешься запирать ее в башне целомудрия, то не сможешь защитить ее от мужчин, которые хотят завоевать ее внимание. На самом деле у тебя есть только два выбора: доверять ей или уходить.

Он бросил на меня взгляд, который не требовал слов, но все равно произнес:

– Не обижайся, но... Ты доверял ей, и посмотри на себя сейчас.

– Каждый должен делать свой выбор. Но мы продержались долго, и у нас есть двое детей благодаря этому решению.

Он ушел, не произнеся больше ни слова. Все было очень просто. Просто выполнить это было чертовски сложно.

Через час я позвонил Карлайлу, и он принес мне папку с материалами по делу Ли Генри. Просматривая ее, я вспомнил важную деталь и попросил Шерил снова позвонить в Спринг-Сити. Я думал, что он уже ушел на обед, но он снова ответил.

– Шеф, я забыл спросить вас о чем-то. У вас есть записи о ДНК-анализе Ли Генри? Он когда-либо предоставлял образцы ДНК для этой работы?

– Нет, я не знаю, как сейчас это делают в Джаксе, но у нас нет доступа к образцам ДНК. Вместо этого у нас есть отпечатки пальцев в досье человека при его приеме на работу. Однако я не знаю ни одного полицейского, который бы брал образцы ДНК. К тому же тело было так сильно сожжено - остался только пепел и обугленные кости. Мы предполагали, что сохранение образцов не имеет смысла. Так что производилась кремация. А почему вы спрашиваете?

– Хотя вероятность мала, мы предполагаем, что после убийства Генри Саттона мог быть выброшен окровавленный тряпки. Часть из них сохранилась. Если бы мы могли связать кровь на этих тряпках с Саттоном, то у нас возникла бы возможность использовать это в расследовании.

– Это может быть полезным. В процессе поиска какой-либо информации, которая помогла бы нам найти убийцу Ли, мы обнаружили его сводного брата. Они долгое время не общались, и мы даже подозревали его в причастности к преступлению. Но мы его исключили из списка подозреваемых. Когда сводной брат, как ближайший родственник, запросил кремацию Ли, мы это сделали.

– Однако, – продолжил он, – хотя вы не можете использовать ДНК Ли для подтверждения наличия его крови на тряпках, наличие сводного брата может быть достаточным доказательством того, что кровь принадлежит человеку, связанному с Ли. И вы могли бы использовать это для установления связи между вашими доказательствами и убийством Ли.

– Вы правы. Это не будет являться безопрекословным доказательством, но оно точно вызовет интерес у жюри. А не могли бы вы получить образец ДНК от сводного брата?

– Мы бы сделали это, если бы только знали его местонахождение. Но он скитался по разным местам. Мы отпустили его четыре месяца назад. Он уехал из города и не оставил адреса или контактного номера телефона. У нас есть только информация о марке его автомобиля и номерном знаке, но я уверен, что он продал или поменял их и может находиться где угодно в Соединенных Штатах. Он может быть в тюрьме здесь или даже в Мексике.

– Хорошо, тогда не могли бы вы сделать некоторые запросы и проверить, нет ли информации о его местонахождении. Мне очень хочется связаться с ним. Прямо сейчас мне нужна какая-то поддержка в нашем деле.

– Вы этого желаете не меньше, чем я. Ли был моим другом. Я посмотрю, что можно придумать.

В качестве обеда у меня был всего лишь протеиновый батончик, но я все больше забывал о еде. Затем прошло два, три и четыре часа дня. Я старался изо всех сил не звонить и не заходить в офис Далласа Эдвардса. Пытался представить, что вокруг пятого этажа находится некое поле темной энергии.

После нескольких часов я уже почти позвонил Дебби несколько раз, чтобы отменить нашу встречу. На самом деле у меня не было серьезных причин видеться с ней лично. Даже в своих мыслях я не видел логического объяснения своим действиям. Вся логика говорила мне, что это – плохая идея. ПЛОХАЯ.

Недавно меня не смогли заставить сидеть с ней в одной комнате даже под угрозой пистолета. Я старался уменьшить нашу враждебность. Мы были родителями. У нас были обязательства по отношению к Келли в колледже, а Би-Джей в средней школе и колледже. Разговор идет о семи или восьми годах принудительного сотрудничества и совместного воспитания.

И, в конце концов, даже когда нам больше не нужно будет регулярно видеться, они закончат колледж, найдут работу, создадут свои семьи, будут иметь детей. Они будут делать все то же самое, что делают дети.

Однако даже в данной ситуации мы могли бы попробовать ограничить время, которое нам придется проводить вместе. Когда Келли и Би-Джей станут родителями, мы можем составить график, который позволит нам быть причастными к жизни наших внуков, не тратя много времени на общение. А время, которое мы будем проводить вместе, можно посвятить конкретным проблемам и потребностям наших детей и внуков.

Это – совершенно другая ситуация. Я знал, что не могу позволить этому развиваться в таком направлении, которым я не смогу управлять. А Дебби яско выразила свою осторожность по отношению к любым изменениям в нашем общении в здании суда.

Мне нужно все отменить. Я повторил это самому себе десятки раз. Но часы продолжали медленно идти вперед, а я так и не позвонил ей.