Вот такое кино…. Из сборника Кино секс красная шапочка

Все началось с того, что как-то раз я заночевал дому у своего друга Борьки. Мы жили в соседних домах, и частенько зависали друг у друга. Подключив ноутбуки, допоздна играли в стрелялки или, если родителей не было дома, тайком пили пиво (хоть и были уже совершеннолетними). За несколько дней до случившегося, Борька поймал на ноут вирус, и попросил моей помощи, поскольку в технике дальше включения разбирался слабо. Взяв его ноутбук домой, я случайно наткнулся на скрытую папку. У меня как-то был подобный вирус — делал нерабочие файлы, подменяя их на активные. В папке было несколько видео. Включив первое попавшееся, я чуть не обалдел. На видео Борька голый лежал на спине на кровати, а его отец трахал его в задницу. Мой друг прижимал колени к груди и умолял папочку не останавливаться. Через какое-то время Борька кончил и сперма залила его живот. Его отец, тут же вытащил член из Борькиной жопы и, немного подрочив, тоже кончил на мaльчика. Оба содрогались от мелкой дрожи, потом отец Бори припал к животу сына и начал слизывать свою сперму и сперму сына. Собрав практически все семя, мужчина склонился над лицом моего друга и пустил малафью сквозь губы тонкой струйкой. Борька тут же открыл рот и начал жадно глотать. После этого отец и сын начали целоваться и разлизывать по лицам друг друга сперму, которую не удалось проглотить. Досмотрев все до конца, я вдруг понял, что сильно возбудился. Я хотел включить следующий ролик, но тут за моей спиной раздался стук в дверь. Едва успел закрыть окно плеера, как в проеме показалась мама: — Виталик, пойдем ужинать. — Хорошо, мам, — я встал и на всякий случай выключил компьютер. После ужина мама ушла на курсы, на которые недавно записалась, так что часов одиннадцати-двенадцати ее точно не будет, а отец ушел на работу в ночную смену. Отец у меня работал на заводе, а мать была yчитeльницей. Убедившись, что остался в квартире один, я вновь включил Борькин компьютер и открыл скрытую папку. Выбрал видео файл наудачу, запустил его. На видео Борька стоял посреди комнаты совершенно голый и, смущаясь, прикрывал руками промежность. Рядом с ним стояла его мать, тетя Наташа, одетая в корсет и сетчатые колготки. Я едва не офигел, увидев, что к ее трусам был пристегнут резиновый член. Тетя Наташа, что-то сжимала в кулаке, периодически поднося это к Борькиному лицу. — Будешь еще? — строго спрашивала она каждый раз. — Нет, — тихо отвечал Борька. Наконец тетя Наташа повернулась к тому, кто держал камеру и спросила: — Нет, ты видел, Коль? И что с ним делать? — по-видимому, она обращалась к Борькиному отцу — дяде Коле. — Наказать его надо, — донеслось в ответ. — Наказать? — переспросила тетя Наташа. — Хорошо. Есть у меня на примете один способ. Она схватила Борьку за руку и вложила в нее какую-то тряпку. — Надевай, — приказала женщина. Борька что-то неразборчиво пробурчал в ответ и чуть отвернулся. — А ну быстро одел! — прикрикнула его мать и отвесила мaльчику пощечину. Тут Борька подчинился, и я увидел, что это были женские трусы. Черные, с кружевами и тонкой ниточкой, которая должна прикрывать анус. Неуклюже натянув трусики, Борька выпрямился. Хоть голова его и была опущена, мне было хорошо видно, что он покраснел. Тетя Наташа схватила его пальцами за подбородок и повернула лицо мaльчика к своему. — Будешь еще брать мое белье? — строго спросила она. — Нет, — тихо просипел Борька. Было видно, что он сейчас расплачется. — Не слышу! — Нет, — чуть громче ответил ее сын. Его начало трясти мелкой дрожью. — И нюхать их не будешь? — Нет. — А подсматривать за папой и мамой будешь? — Нет. — И дрочить на них не будешь? — Нет, — по Борькиной щеке потекла слеза, он всхлипнул. — Хорошо. Я тебе верю, — улыбнулась тетя Наташа. И в следующую секунду взгляд ее посуровел. — Но тебя надо наказать. Становись на колени. Борька не послушался и схлопотал еще одну пощечину. На этом он не выдержал и заплакал. — А ну быстро на колени! — взвизгнула его мать и, схватив за руку потащила к кровати. — Коль, помоги мне. Камера дернулась и секунд двадцать показывала только стену. Потом Борькин отец снова ее взял и направил на кровать. Борька стоял на кровати на коленях, отклячив задницу, а его мать, отодвинув нитку трусиков в сторону, смазывала его анус каким-то кремом из баночки. — Пожалуйся, не надо, — вяло, всхлипывая, приговаривал Борька. — Значит, как на мaмку дрочить, да трусики ее нюхать, ты смелый, да? — спросила тетя Наташа. Камера приблизилась, и я увидел, как женщина засунула сыну в задницу указательный палец. — Пожалуйста, не надо, — вновь попросил Борька. — Не бойся, все будет хорошо, — успокоила его мама. Немного поиграв в его попке, она засунула в нее еще один пальчик. Борька продолжал хныкать, а я заметил, что женщина задышала чаще. На ее щеках заиграл легкий румянец, тетя Наташа то и дело облизывала губы. В Борькину попку уже залезли три пальца, а рука его матери наращивала темп. — Наташ, давай уже, хватит парня мучить, — весело сказал дядя Коля. Тетя Наташа вздрогнула, будто ото сна проснулась. Вынула из Борьки пальцы, легонько шлепнула его по ягодице и пристроилась сзади, придерживая резиновый член. Начала медленно водить искусственной головкой между Борькинух булок. Мальчик снова попросил ее остановиться, но она лишь ласково ответила ему, что все будет хорошо. Схватив другой рукой сына за мошонку, женщина нежно начала массировать ему яйца. — Смотри, Коль, ему нравится, — с улыбкой сказала тетя Наташа , и через секунду камера показала торчащий борькин член, упирающийся в тонкую ткань трусиков. Тетя Наташа приставила страпон к анусу сына и надавила. Борька вскрикнул, и резиновая залупа вошла в его задницу. Мальчик было дернулся прочь, но мать схватила его за бедра и притянула к себе. — Ай-я-я-яй, — тихонько проскулил Борька, когда искусственный член вошел в него на всю длину. — Ну, все-все-все, — успокаивающе прошептала мама ему на ушко и ласково погладила по голове. — И ничего не больно, правда? Вот видишь, все хорошо, а ты боялся. Замерев, они простояли так около полуминуты. — Пожалуйся, мам, не надо… — начал было мaльчик снова, но женщина шлепнула его по попе. — Хватит ныть, как девчонка. И начала медленно двигать тазом взад-вперед. — Ай, мне больно! — Ничего не больно, — упокоила его мама и повернулась к камере: — Коль, помоги ему. Камера приблизилась, и я увидел, как мужская рука нырнула Борьке в трусы и начала медленно ему надрачивать. Борька перестал ныть. Дыхание его участилось и он начал тихо постанывать. Тетя Наташа наращивала темп, лицо ее пылало. Женщина тяжело дышала и улыбалась. Глаза ее закрылись, она откинула голову, и казалось, что стоны и вскрики сына, приносят ей удовольствия. Наконец, тетя Наташа достигла такой скорости, что Борька под ней завопил от боли, хотя и продолжал двигать телом в такт толчкам матери. — Ай, больно! — кричал мaльчик, но мать, кажется не слышала. — Наташ, потише, — дядя Коля потрепал жену по руке. — Отстань, сучка! — прикрикнула тетя Наташа, но осознав, что увлеклась, остановилась. Она отстранилась от сына, вытащив из его попки страпон, перемазанный в смазке и Борькином говне. Тяжело дыша, женщина откинула с лица прядь и приказала сыну: — Повернись. Рыдающий Борька, в слезах и соплях, послушно развернулся. — Соси, — приказала мaльчику мать, приставив к его лицу страпон. Борька попытался отстраниться, но тетя Наташа влепила ему пощечину и, схватив сына за уши, притянула его губы к резиновому члену. Не в силах больше терпеть боль, паренек открыл рот, и фаллос тут же нырнул ему за щеку. — Соси! — крикнула женщина, и ее сын послушно начал двигать головой. — Коль, ну чего ты стоишь? — повернулась тетя Наташа к мужу. — Смотри какая дырка простаивает, — она кивнула на Борьку. Несколько секунд видео опять показывала мельтешение кадров, пока Дядя Коля устанавливал ее на штатив, а потом на изображении вновь появился стоящий раком Борька, слизывающий дерьмо со страпона. Честно сказать, я не на шутку перевозбудился. К тому моменту, когда Борькин отец обмазал член смазкой, я уже не вытерпел и достал член. Гладя, как моего друга в жопу ебет его же отец, а мать заставляет сосать страпон, я начал дрочить. Заплаканное лицо друга, искривившееся в гримасе, его участившееся дыхание, переходящее в стон под толчками отцовского члена и член самого Борьки. С этого ракурса было хорошо видно, что приятель моего друга напряжен до придела. Я осознал, что мaльчик сам насаживается жопой на стояк, да резиновый член сосет без материнских принуждений. Через несколько минут Борька уже выл в голос, но не от боли, а от страсти. Его отец коротко охал, трахая сына в задницу, а мать, отстранившись, с улыбкой наблюдала за своими мужчинами. Одной рукой она гладила мaльчика по голове и тихонько приговаривала, какой же он умница, какая хорошая у него попка, и как ему сейчас будет хорошо. Внезапно Борька выгнулся дугой, закинув голову вверх и замер. Казалось, его горло схватило спазмом. Член его начал дергаться, раз за разом выпуская струи спермы на кровать. Отец друга еще несколько раз двинул тазом и тоже кончил. Отстранить от попки сына мужчина не спешил, и я понял, что спустил он прямо в Борьку. — Вот видишь, как приятно? — улыбнулась тетя Наташа, глядя в глаза сыну. — А ты, дурачок, боялся. Мама ведь плохого не посоветует. Она взасос поцеловала Борьку. Языком провела по его щекам, слизывая засыхающие слезы. Затем женщина взяла свои трусики, которые недавно, похоже, нюхал ее сын и жестом велела мужу отойти. Дядя Коля послушно вытащил из Борькиной дырки свой обмякший член. Женщина трусами вытерла с него остатки коричневатой спермы, а потом легонько хлопнула сына по попке: — Боренька, сынок, привстань. Еще выше. Да вот так, мой сладкий. Теперь потужься немного, будто покакать хочешь. Тетя Наташа подставила трусики под раскрасневшийся анус мaльчика. Его отец вновь взял камеру и я крупным планом увидел, как пульсирует Борькино очко. Оно будто хотело сжаться, но ему что-то мешало. Раз за разом колечко его попы хотело закрыться, но потом опять раскрывалось. — Давай, сынок, давай. Ради мaмoчки, — звучал нежный голос за кадром. Наконец из прямой кишки мaльчика потекла тонкая полоска спермы, затем Борька шумно пукнул, и на трусики выплеснулся целый сгусток отцовской кончины. Мутновато-белый, он местами был с буроватым оттенком из-за Борькиных какашек. — Давай еще, не жадничай, — попросила тетя Наташа, и ее сын выдал очередную порцию. Наконец, женщина посчитала, что этого достаточно и убрала трусики. Камера сместилась. Тетя Наташа протягивала трусики со спермой сыну. — На, попробуй, это вкусно, — улыбнулась она, но мaльчик пробовать не хотел. Лицо его скривилось, возражать он не пытался, но с мольбой посмотрел в глаза матери. — Не бойся. Вот, смотри, — сказала Борькина мама и язычком подхватила с трусиков небольшой сгусток. Сглотнув, она широко улыбнулась и, облизав губы, сказала: — М-м-м-м… как вкусно. Попробуй. Но мaльчик энтузиазмом не загорелся. Я уже думал, что мать снова начнет его лупить, но я ошибался. Вместо этого женщина еще слизнула порцию спермы. На этот раз она не стала ее глотать, прижалась губами ко рту сына. Они начали целоваться, ее язык полез меж его губ, и пролитая сперма тонкой ниточной повисла на Борькином подбородке.

На этом видео закончилось, и я, будто очнувшись ото сна, вдруг сообразил, что мастурбирую на то, как трахают моего друга. Я понимал, что это плохо и тут же убрал член в трусы. Попытался отвлечься, но не получалось. Стояк был как каменный. Можно было, конечно, включить какую-нибудь порнушку и кончить, воображая как трахаешь какую-нибудь актрису. Вот только тетя Наташа никак не шла из головы. Прядь ее темных волос на вспотевшем лице. Белоснежные зубки, нещадно прикусывавшие нижнюю губу, когда страпон погружался в ее сына. Набухшие соски на маленькой груди, торчащие кверху. На видео ее письку не было видно из-за искусственного фаллоса. Но даже бритый лобок вполне себе возбуждал. Безумная идея, которая могла зародиться только в перевозбужденном мозге, появилась в моей голове по щелчку пальцев. Родителей дома не было, мать вернется только через несколько часов. Не задумываясь над тем, как это нехорошо, я пошел в спальню родителей. Мне вдруг стало интересно, а есть ли у моей мамы страпон? Не в том отношении, что они с отцом иногда меняются местами, как, очевидно, это делали Борькины родители. Нет. Мне стало интересно, мастурбирует ли мoя мaмa. Даже не знаю почему, но искать мамин вибратор я решил в комоде, на полке с ее нижним бельем. Мне показалось это вполне логичным — кто еще, кроме нее, будет туда заглядывать? Нужную полку я отыскал быстро. Свою маму в нижнем белье я никогда не видел — купальники не в счет. По моему мнению, женщины за тридцать, если они не шлюхи, предпочитают какое-нибудь простенькое белье, без затей. Так что я неслабо удивился, обнаружив в мамином арсенале несколько кружевных комплектов нижнего белья. Нашлись так же чулки на подвязках и пояс, вроде тех, что можно увидеть в порно. При виде белых трусиков, ткань которых едва могла скрывать лобок, я неосознанно представил мать, одетую в них. Мысль эта, как мне показалось, была отвратительной, но мой член при этой визуализации напрягся еще сильнее. Осторожно, чтобы не было заметно, я убрал белье в строну. В дальнем углу я увидел то, что искал. Я ожидал увидеть какую-то незамысловатую штуку, похожую на пенал, или хитроумное приспособление, напоминающее имбирь. Короче, технологически продвинутую хрень, что за пару пальчиковых батареек способна удовлетворить любую женщину. Искусственный член был похож на жевательный мармелад. Гибкий, прозрачный, аппетитно красного оттенка. — Виталик! — я услышал, как мама зовет меня и вздрогнул. Я не заметил, как она вернулась, как хлопнула за ней закрывающаяся дверь. О том, что могло случиться, если бы она застала меня со стояком и ее дилдоном в руке, я даже не хотел думать. Судя по звуку, мама звала из коридора. Как не старайся, а незамеченным из родительской спальни не выйти. Дрожащими руками я прикрыл мамиными трусиками страпон и задвинул полочку обратно. К тому времени, как мама снова позвала меня по имени — на этот раз, похоже, заглянув в мою комнату, я не придумал ничего лучшего, как спрятаться за занавеской. Едва прикрывающие меня шторы перестали колыхаться, как мама, удостоверившаяся в том, что я где-то гуляю, вошла в спальню. Занавески были достаточно прозрачными, чтобы в опустившихся сумерках я мог достаточно хорошо наблюдать за происходящим в комнате. А поскольку я стоял у стены, где света уже не хватало, сам оставался незамеченным. Мама первым делом сняла юбку, оставшись в темных колготках и просвечивающих через нейлон трусиках. Она подошла к комоду и выдвинула ящик с бельем. Я отчего подумал, что вряд ли она собирается поменять трусики. Мама достала страпон и быстрым движением засунула его кончик в рот сантиметров на десять. Она принялась его обсасывать, и я видел, как иногда распухает ее щека под давлением искусственного члена. Мамина левая рука нежно скользнула по шее, задержалась на груди, затем, пробежав по животу, легла на то самое место, где сквозь дырку в чулках отчетливо виднелись трусики, прикрывавшие лобок. Указательный палец начал медленно водить сверху-вниз по белоснежной ткани, между проступивших бугорков. Мама начала энергично работать страпоном в своем ротике, будто чистила им зубы. И чем дольше, тем интенсивнее работал ее пальчик, тем яростнее становились издаваемые ею приглушенные звуки. Стараясь не шуметь, одной рукой я отодвинул резинку своих трусов, а другой взялся за пульсирующий член. Я исходил смазкой. Да и у мамы дела обстояли похоже — ткань, где работал ее пальчик с ярко-красным ноготком, проступила влажным пятном. Она легла на спину поперек кровати и раздвинула ноги. Страпон покинул ее ротик и теперь работал вместо пальца. Я дрочил, как ненормальный. Мама как будто специально для меня выставила свою промежность. Ее подмахивающий зад, стремящийся к дилдо, тяжелое дыхание, от которого тряслись сиськи, и язычок, раз за разом облизывающий прикусываемые губы — это возбуждало намного круче всякого порно. Наконец ее рука отодвинула трусики в стороны. Я увидел выбритую мамину письку, пульсирующую и поблескивающую от выделений. Невольно облизал губы. Искусственный член пару раз прошелся по ее дырке — и нырнул в лоно. Мама коротко вскрикнула. Свободной рукой она принялась мять грудь, а другой — трахать себя. Тело ее извивалось, дыхание ее было тяжелым. Иногда мама издавала громкий стон. В эти моменты она, будто спохватившись, прикусывала губу и шлепала себя по попе. Белоснежные волосы облепили ее вспотевшее лицо, тело дрожало. Засунув в пизду дилдо, мама принялась ласкать клитор. При этом она гладила свою шею, потом ладонь скользила по груди, затем пальцы гладили живот. Звук, который она издавала начал походить на скулеж. Я кончил, и сперма залила занавеску. Я испугался, что мама услышала мой выдох, но ей было не до меня. Вытащив страпон, она засунула его в рот и принялась жадно обсасывать с него свои соки. В раскрасневшуюся письку тот час скользнули ее пальцы. Судя по тому, как она улыбалась, вкус ей нравился. Вылизав член до капли, мама вновь несколько раз засунула его в себя, а затем опять облизала. Мама расстегнула пуговички на сорочке и убрала чашечки лифчика. Ее сиськи с одеревеневшими нежно-розовыми сосками были великолепны! Пальчиками лаская свою дырку, она принялась лупить страпоном по грудям. Тяжелые вздохи перемежались со смешками. Задрав ноги кверху, мама плюнула на пальцы и аккуратно растерла слюну по коричневой звездочке ануса. Обсосала страпон и засунула его себе в жопу. Теперь она ебала себя и в задницу, и в пизду. Тело ее билось в эпилептическом припадке, сиськи колыхались из стороны в сторону. Мама кричала в голос. И тут я офигел. — Да, Виталик, трахни меня! Трахни свою мaмoчку! Она задыхалась, но продолжала выкрикивать мое имя и просьбы оттрахать ее. Мама выгнулась чуть ли не мостиком, тело ее замерло и мелко задрожало, с губ сорвался протяжный вой. Обессиленно рухнув на кровать, она свела колени и повернулась на бок. Она вся дрожала, губы расплылись в улыбке, глаза закрыты, пальцы лениво теребят оставшийся в заднице страпон. Так мама пролежала с полминуты, а затем открыла глаза. Наши взгляды встретились. Мама вскрикнула, подскочила, закрываясь руками, а я просто остолбенел.

— Вит? — дрожащим голосом спросила мама. Если бы подвернулся шанс провалиться под землю, я был бы не прочь. — Что ты здесь делаешь?! — вскрикнула она и принялась укутываться в покрывало. Что я мог ей ответить? Что стоял и дрочил, глядя на нее? Было решено, что лучше вообще ничего не говорить. Облачившись в покрывало, как в тогу, мама встала с кровати и подошла ко мне. Рывком убрав занавеску в сторону, она тут же увидела мой член и ахнула. — Ты что, подсматривал за мной? — и тут началось. Сперва, конечно, мне позволили натянуть брюки, зато потом мама принялась полоскать мне мозги насчет того, как плох и омерзителен мой поступок. Что нельзя подсматривать за ней — она ведь моя родная мать. Да и вообще, подсматривать — нехорошо. Это мне еще повезло, что мама не заметила сперму на занавеске. В итоге я, получивший годовую норму нравоучений, был отправлен в свою комнату, а мама отправилась в душ. В тот вечер от полученных эмоций я долго не мог уснуть. Столько всего неожиданного: моего друга трахают собственные родители, мoя мaмa дрочит и фантазирует обо мне, а я дрочил на нее. Следующий день был субботой, так что я смело продрых до половины десятого. По пути в туалет, я услышал из родительской спальни обрывки слов на повышенных тонах. Я обомлел. Если мама расскажет отцу, что вчера произошло — мне конец. Осторожно подкравшись к закрытой двери, я прислушался. Мне повезло. Как оказалось, мама хотела потрахаться, а вернувшийся с ночной смены отец слишком устал. Все заканчивалось тем, что в сторону папы летели обвинения в том, что он уделяет ей мало внимания, перестал с ней спать и наверняка завел любовницу. Когда родители ссорятся, плохо, но это было их личное дело, да и слушать все эти скандалы мне не хотелось. Зайдя в ванную принять душ, я заметил, что вчера мама забыла на полотенцесушке несколько своих вещей, в том числе и трусики. Те самые темно-синие, что были на ней вчера. Еще раз убедившись, что закрыл за собой дверь, я взял мамины трусики. Внутри они были вымазаны подсохшей коркой белесой субстанции. Будто кто-то в них высморкался или налил клея. Я быстро сообразил, что это были мамины выделения. Да, вчера она так яростно старалась, что из пизды текло потоком. Эта мысль возбуждала. Действуя неосознанно, я приблизил трусики к лицу и понюхал, а потом даже лизнул кончиком языка. «Так вот какая мoя мaмa на вкус, — « подумал я. И тут дверь дернули с той стороны. — Занято, — крикнул я, поспешно вешая трусики обратно. Наскоро помылся и отправился на кухню. Мама стояла у плиты и жарила яичницу. Надо же, я никогда прежде не замечал, насколько короткий у нее халатик. Нет, ничего экстремального — полы позволяли разглядеть только несколько сантиметров выше колен. Но ее белая кожа… Да и попка выделялась весьма заметно. Я припомнил ее трусики в ванной, ее давешние игры в спальной, а тут еще утренняя эрекция. — Завтракать будешь? — будничным тоном спросила мама и обернулась. Я молнией юркнул за стол, чтобы она не заметила выпуклость на моих трениках. — Да, конечно, — поспешно ответил я. Голос мой подрагивал и едва не сорвался на крик. — Хорошо, — мама улыбнулась, — Я как раз заканчиваю. Поставив дымящуюся сковородку на стол, она присела напротив и, закинув ногу на ногу, едва задела мое бедро. — Ой, извини. — Да ничего, — отмахнулся я, стараясь не смотреть на вырез ее халата. Странное дело — не было видно даже верхнего краешка ее груди, но сам вид ее кожи меня возбуждал. Я вспоминал ее выпущенные наружу сиськи, страпон в ее жопе и пальцы, ласкающие клитор… Наверное, я думал плохо, но мне хотелось представлять, что под халатом на ней нет белья. Мы начали завтракать. Мне не то, что бы есть, лишний раз вдохнуть было в тягость. — Вит, — тихо начала мама. — Что? — Ну… я хотела бы поговорить насчет… ну… вчерашнего, — тихо произнесла мама и опустила взгляд, принявшись ковыряться вилкой. Я не нашел, что сказать и тоже уткнулся взором перед собой, чувствуя, как краснеет мое лицо. Повисла недолгая пауза. — Давай забудем, что было. Хорошо? — Угу, — пробормотал я, прогоняя мысли прочь о выделениях на ее труусиках. — Вот и отлично, — она улыбнулась, глядя мне в глаза. А мне вновь привиделось ее выражение лица, когда она, кончая, просила меня выебать ее. Она поднесла вилку ко рту, и небольшой кусочек жареного яйца упал ей заворот. Мама ойкнула и запустила руку под халат, пытаясь его достать. На миг в отвороте мелькнула ее сиська. — Спасибо, я пойду, — я вскочил из-за стола и бросился в свою комнату. — Ты же не поел, — крикнула мама мне вслед, но я ничего не ответил. Член налился кровью и уперся в штаны. Яйца сжались так сильно, что я испытывал боль. Закрыв за собой дверь, я опрометью бросился к компьютеру и зашел в Борькину папку. Достав член, я включил первое попавшееся видео. Тетя Наташа развалившись в кресле читала какой-то журнал. Из-под распахнувшегося халатика торчала головка резинового члена. — Ну, скоро ты там?! — крикнула она в нетерпении куда-то в сторону. — Уже иду, — донесся Борькин голос, и вскоре появился он сам. Правда, я не сразу его узнал. В туфлях на высоких каблуках, шатающихся из стороны в сторону, в кадр вошла белокурая девчонка. На ножках белые чулочки, сама в синем платьице, едва прикрывающем попку. — Хочешь потрахаться? — спросила тетя Наташа. — Да, — ответила девочка Борькиным голосом. — Отлично, — Борькина мама откинула халатик, обнажив страпон. — У меня для тебя подарок. Девочка развернулась лицом к камере, и, если бы не голос, я бы ни за что не узнал своего друга. Накрашенные губки, тушь на ресницах, легкие румяна, парик. Выглядел мой друг как натуральная блядь. Чуть наклонившись, Борька отклячил к матери задницу. Тетя Наташа откинула подол платья, спустила с моего друга белые трусики и звонко шлепнула его по попке. Борька вскрикнул и дернулся. — Не рыпайся, шлюшка, — улыбнулась женщина. Взяв баночку крема, она принялась смазывать колечко ануса. — Надеюсь, ты хорошо себя вела и заслужила смазку? — спросила тетя Наташа, засовывая пальчик в анус. — Да, мама, я хорошо себя вела. — Я вижу, ты хорошо побрила свою попку, — пальчик вылез из попы и снова погрузился в нее. — Да и помылась. — Да, я помылась, как ты и велела мне. Тетя Наташа улыбнулась: — Хорошая шлюшка. Очередной шлепок, но на этот раз не такой сильный. — Что ж, можешь поразвлечься. Ты ведь сама знаешь, что делать? — Да, мaмoчка. Тетя Наташа откинулась в кресле, а Борька попятился к ней задом, широко расставив ноги. Полуприсядя, он нащупал торчащий из материнской промежности страпон и примостился к нему задницей. Черная головка уперлась в Борькину дырку, лицо друга немного исказилось от боли. — Давай, шлюшка, — прикрикнула его мама. Со сдавленным стоном Борька опустился на материнские колени. Страпон полностью вошел в его жопу. — Давай, давай, — улыбнулась тетя Наташа. — Порадуй свою попку. Борька привстал, а потом опять опустился. Первые несколько раз ему, похоже было больно или неприятно. Зато потом лицо его расслабилось, он нарастил темп — и вот его ляжки со звонкими шлепками начали биться о мамины ножки. Напомаженные губки раскрылись, накрашенные глазки закатились к верху. Тетя Наташа схватила член сына и принялась его надрачивать. — Да, мaмoчка!!! Да — кричал он. Свободную руку женщина запустила себе за отворот халата и принялась играться с соском. — Мам, я сейчас кончу, — взревел Борька, прыгая на страпоне. Женщина тот час прижала сына к себе, до упора натянув его задницу на член. — Погоди, дорогой, — прошептала она ему на ушко. И крикнула мужу, — Давай, Коль, иди сюда. В кадре появился голый дядя Коля. Он повернулся к сыну задницей и, так же, как несколькими минутами ранее его сын, опустился на Борькин член. — Кончи в своего папочку, — сказала тетя Наташа, заработав тазом. Все трио приняло импульс и задвигалось в едином темпе. Наблюдая, как мать ебет сына, который ебет своего отца я кончил. Но видео на этом не заканчивалось. Борька спустил прямо в задницу своему отцу, о чем и выкрикнул. Родители замерли, и только Борька еще дергался, восстанавливая дыхание. Когда же и он успокоился, тетя Наташа сказала: — А теперь, папочка угостит нашу шлюху шоколадным коктейлем. Да папочка? Дядя Коля улыбаясь кивнул. Шлепками женщина подняла всех на ноги. Борькин отец, поднявшись, засунул себе в жопу палец. Тетя Наташа разложила кресло, чтобы на нем можно было лежать, взяла камеру и велела сыну лечь на край, чтобы попа свисала. — Раздвинь свою жопу и открой ротик по-шире, — скомандывала мaть и cын послушался. Страпон опять начал трахать юную задницу, а отец присел над сыном на корточки. Зад дяди Коли навис над Борькиным лицом. — Давай, шлюха, вылежи его дырку как следует! И друг стал вылизывать анус своего отца. Его опавший член начал снова набирать крепость. Дядя Коля опустился на колени, не убирая задницы от сыновнего язычка, и принялся сосать Борькин член. С пуканьем из анала отца начала вытекать Борькина сперма, которую парень жадно слизывал. От толчков страпона в жопу, сперма размазывалась по губам, носу и подбородку. В эти моменты друг отрывался от дырочки отца и слизывал, что не попало в его ротик. Когда сперма в жопе закончилась, Борька все еще яростно облизывал отцовское очко, и пытался засунуть в него язык, в надежде, что еще хоть что-нибудь осталось. Тетя Наташа уже яростно ревела, трахая сына в жопу, а отец надрачивал его член, обсасывая залупу. Закричав, Борька начал кончать. Член его начал толчками выплескивать сперму. Дядя Коля обхватил губами головку члена и принимал в рот все, без остатка. С довольным видом тетя Наташа отстранилась. — Теперь можете поцеловаться. Дядя Коля развернулся к сыну лицом и припал к его губам, выпуская тягучие сгустки горячей спермы в рот Борьки. Тот жадно принимал свое себя. Их языки заскользили друг о дружку. Отец принялся собирать остатки спермы с лица сына. Дав им вдоволь наиграться, тетя Наташа взяла крупным планом Борькино лицо. Косметика местами размазалась, все в сперме и слюнях. — Ну, что, шлюха, понравилось? — Да, мaмoчка. — Твоя попа довольна? — Да, мaмoчка. — А сперма понравилась? — Да, мaмoчка. — Тогда веди себя хорошо, и мама снова сделает тебе приятно. Перед тем, как закончить, женщина перевела камеру на Борькину попку. Разработанный сфинктер, блестящий от смазки, часто пульсировал, так и не сжимаясь до конца. Я почему-то был уверен, что внутри было тепло и приятно. И вот тот самый вечер. Мы подпили пивка, пошли разговоры про девчонок. В какой-то момент я проговорился о той папке на его ноуте. Борька покраснел и замолчал. Повисла неловкая пауза. — А тебе понравилось, когда твоя мама… ну… — Когда она трахала меня? — спросил друг. — Да. — Ну, как сказать… сперва было. А потом приятно. Хочешь попробовать? — Чего? — офигел я. — Мою попку? Хочешь попробовать? Борька положил руку на мне на ногу и начал поглаживать внутреннюю сторону бедра, с каждым движением все ближе к промежности. — Не очкуй, я никому не скажу. Не дожидаясь от меня какого-либо ответа, друг начал поглаживать, а потом осторожно мять мой член через джинсы. У меня дыхание сперло. Я почувствовал прилив крови внизу живота. Умом я понимал, что это плохо, что нужно прекратить, но ничего поделать не мог. Возможно, пересилив возбуждение, я бы убрал его руку от своих штанов, и ничего бы не случилось. Но меня будто парализовало. Не знаю, что Борька прочел на моем лице, но он слегка улыбнулся и расстегнул ширинку на моих джинсах. Аккуратно оттянул резинку трусов и достал мой член. Пару раз погладил его, будто хорошего пса, друг вновь посмотрел мне в глаза. Я ничего не ответил, и Борька склонился над моим пахом. Я почувствовал, как он ладонью убрал крайнюю плоть с головки, а потом — влажное прикосновение к залупе. Через меня будто ток пропустили. Я дернулся, но Борька только хохотнул и его язык вновь прошелся по головке. Напряжение в члене было настолько сильным, что его буквально распирало изнутри. Лизнув еще пару раз, друг отстранился. Я, конечно, не рассчитывал, что он отсосет у меня, но теперь даже расстроился. — Хочешь, я у тебя отсосу? — спросил он, будто только теперь решил вспомнить о хороших манерах. Если бы подобный вопрос задала девушка, я бы ни секунды не сомневался. Но это был парень. Это был мой друг. Да, мне хотелось, чтобы он отсосал у меня. Блин, те несколько легких прикосновений его языка были улётнее всех моих мастурбаций вместе взятых. Во рту пересохло, я стеснялся, так что вместо ответа коротко кивнул. — Хорошо, — Борька улыбнулся, будто только этого и ждал. — Тогда я хочу тебя кое о чем попросить. Я немного напрягся. Если он попросит, что бы я тоже ему отсосал, то на этом все и кончится. Борька встал и отошел к комоду. Снял футболку, достал какую-то баночку, поставил ее на комод, а сам оперся на него руками, чуть согнувшись и отклячив зад. — Иди сюда, — тихо попросил он, обернувшись. Голос его подрагивал, и я понял, что друг тоже не на шутку возбудился. Я послушно встал из-за стола и подошел. — Смажь меня этим, — Борька кивнул на баночку и слегка двинул задом мне навстречу. Я взял банку и полминуты стоял дурак-дураком. Что делать я не знал, а Борька не спешил давать подсказки. Потом до меня дошло. Отставив баночку с кремом, я склонился над другом. Пришлось его обнять вокруг талии, чтобы расстегнуть ремень, пуговицу и ширинку на джинсах. Припустив с него штаны я увидел его трусики. Белые девчачье трусики с красной окантовкой. На попке красными буквами была надпись «Маленькая шлюха». Я чуть не обомлел. — Давай, — прошептал Борька еле слышно. Я несмело взялся за резинку трусиков и потянул ее вниз. Первое, что бросилось в глаза — полное отсутствие волос. Ни на попке, не на яичках, ни на ногах не было ни одной волосинки. Похоже, он их брил или еще что. Оголенная задница возымела какой-то магический эффект. Я продолжал чувствовать робость, но при этом часть меня будто плевать на это хотела и четко знала, что нужно делать. Без всяких кремов, мой член уже весь был в смазке. Прозрачная капля выступила на головке, проскользила вниз, свесилась каплей — и спустя секунду упала на пол. Сняв с банки крышку, я окунул в нее палец. Взяв левой рукой Борькину ягодицу, я отодвинул ее в сторону, обнажив коричневое пятно ануса. Немного погладив колечко, я засунул палец другу в жопу. Он чуть слышно охнул. Я испуганно замер, но Борька обернулся и, улыбаясь, подмигнул мне: — Смажь ее, как следует. Я начал медленно двигать пальцем, а друг принялся неспешно водить попкой. Потом Борька отстранился, присел на кровать и откинулся на спину, задрав ноги. Я стянул с него джинсы, а затем трусики. Борька перебрался на середину кровати, подложил под голову подушку и раскинул согнутые в коленях ноги в стороны. — Давай ко мне, — тихо прошептал он. Голос его дрожал, а член чуть подрагивал, то опускаясь, то резким движением снова обретая крепость. Я быстро разделся. Опустился на колени и подобрался к Борькиной промежности вплотную. Все это время мы оба смотрели друг другу в глаза. Я прижался пахом к другу и наши члены соприкоснулись. Я мимолетом отметил, что мой член чуть больше, и это придало мне какой-то уверенности. — Дай смазку, — друг в протянул мне руку, и я вложил в нее баночку. Зачерпнув немного смазки, Борька взял мой член и начал его неспешно надрачивать, одновременно покрывая лубрикантом. Мне было так приятно чувствовать его движения, а видеть чужую руку на своем члене — так притягательно, что я не выдержал и, неожиданно для самого себя, тоже зачерпнул смазки и сжал писюн друга. Я, стараясь попасть в его такт, начал надрачивать другу. Взглянув ему в лицо, увидел, что Борька смотрит мне в глаза и улыбается. Он выпустил мой член и чуть приподнялся, опираясь на локтях. Я ожидал, что он возьмет мой член и вставит в свою попку, как это делали порно актрисы в фильмах. Но, друг, похоже, решил полностью доверить этот процесс мне. Взяв свой член я приставил головку к Борькиному анусу, блестящему от смазки и едва заметно пульсирующему от предвкушения. Слегка надавил и остановился, в нерешительности взглянув в его глаза. Я еще в жизни никого не трахал, и уж точно не думал, что это произойдет не с девчонкой. — Давай, трахни меня. Я подался вперед. Сперва член уперся, так что мне стало даже немного больно, а потом под моим давлением сопротивление спало, и писюн залез в очко по самый пах. Я будто с разбега прыгнул в холодную воду. У меня перехватило дыхание. Борька ахнул и непроизвольно вздрогнул. Голова его запрокинулась, рот приоткрылся. Как же приятно было чувствовать всестороннее давление на члене — это не в кулаке сжимать. Как же тепло и влажно, было в жопе моего друга! Насладившись новыми ощущениями секунд десять, я осторожно вынул член, завороженно наблюдая, как колечко ануса сомкнулось, когда из него вылезла головка. — Ну как? — лукаво спросил Борька. Я не знал, как передать словами свои ощущения. — Я, кажись, в говно уперся, — ошарашенно ответил я. Борька хохотнул: — Так предупредил бы заранее, что трахать меня будешь — я бы клизму сделал. — Так я же… — начал бубнеть я, и Борька меня перебил: — Так что? Хочешь еще? И не дожидаясь ответа взял мой член и приставил себе между ягодиц. Я снова вошел в него. Начал медленно двигаться вперед-назад. Я слышал, что анальный секс довольно болезненное занятие, да и помнил, как Борька плакал на том видео, где его трахала собственная мать. Мне не хотелось делать ему больно. Я размеренно двигался, смотря то на постанывающего Борьку, прикрывшего глаза и прикусившего нижнюю губу, то вниз, на то, как мой член входит и выходит из его попочки. Его напряженный член при этом качался, как болванчик, наподобие тех, что устанавливают в машинах на приборную доску. В какой-то момент я уперся руками другу под коленки, чуть выше приподняв его зад и раздвинув ноги. Само собой так вышло, что я потерял над собой контроль и ускорился. Борька начал постанывать чуть громче, а лицо его скривилось в гримасе. Но он не спешил меня останавливать. Вместо этого, друг раз за разом пытался повторять одно и то же: — Да-а-а-а… еби, еби… Да-а-а-а… а-аай… да, еби… а-а-а-а-а… еби. И я ебал. Ебал так жестко, что иногда чувствовал легкую боль в яйцах, когда они ударялись о Борьку. Я вспотел так, будто час сидел в парилке. Я задыхался, чувствовал усталость, но не думал прекращать. Опьянение было настолько мощным, что я сам не заметил, как начал сердито рычать что-то вроде: — Нравится сучка? Нравится? — Да… а… а… а… да. — На, сука, на! — и раз за разом вгонял член в задницу. Почувствовав приближение оргазма, я попытался отстраниться, но Борька обхватил меня ногами и притянул к себе. — Кончи в меня, — попросил он, туманными глазами взглянув на меня. И тот час сперма начала толчками заполнять Борькину прямую кишку. Я головкой чувствовал, какая она горячая. Чувствовал, как пульсирует Борькино нутро, принимая мое семя. Обессиленный я опустился на друга. Он обнял меня, и какое-то время я, погруженный в эйфорию, слушал, как он жарко дышит мне в шею. Его твердый член уперся мне в живот. Я чувствовал его подрагивание, его жар. Мне стало немного стыдно из-за того что произошло. И дело даже не в том, что я ебал парня. Мне стало неловко, что он так и не кончил. Я чувствовал себя не в своей тарелке из-за того, что я испытал оргазм, а он — нет. — Понравилось? — Борька начал гладить меня по голове и плечам. — Да. — Хочешь еще? — Шутишь? Конечно. — Ложись на спину. Я послушно лег. Борька навис надо мною, раздвинул мои ноги. — Подержи, — сказал он, подтягивая мои колени к груди. — Не надо, — сказал я, поняв что он хочет сделать. Но тем не менее, взял себя под колени, чуть приподнимая задницу. — Я тебя хорошо смажу, и будет не больно. Его влажный от лубриканта палец растирал колечко моего ануса, иногда погружаясь в него на фалангу. Другой рукой друг гладил мой живот или играл моими яичками. Меня это заводило. Член снова встал и налился кровью. Борька медленно засунул палец мне в попу и завертел им. — Больно? — спросил он. — Нет, — едва дыша признался я. — Приятно? — Да, — я ответил и отчего-то расхохотался. Борька засмеялся в ответ. Необычное было чувство — друг играется в моей заднице, и меня это заводит. — Вставить еще один? — Давай. Второй палец без труда проник в мой анал. Я только невольно охнул и дернулся. Борька хохотнул и шлепнул меня по ягодице: — Расслабься, сучка, — с напускной сердитостью сказал он, и я опять расхохотался. Его рука чуть ускорилась, я почувствовал приятное давление внутри себя, рука сама обхватила мой член. Я собирался подрочить, но друг снова шлепнул меня по попке. — Не торопись. Я с неохотой выпустил стояк. — А теперь я трахну тебя. Хочешь, сучка? — на этих словах я почувствовал, как в меня входит третий палец. — Да. — Тогда попроси. Вот уж не думал, что когда-нибудь скажу что-то подобное. — Трахни меня. — А волшебное слово? — пальцы сновали в моей заднице. — Пожалуйста. — Пожалуйста, что? — Борька убрал руку от моей дырочки, и я потянулся попой вслед за ней. — Пожалуйста, трахни меня. — Что? — Пожалуйста, трахни меня, — сказал я громче. — Сучка хочет, чтобы ее трахнули? — Борька опять приложился ладонью к моей ягодице. На этот раз удар был куда сильнее прежних. Но, не смотря на боль, мне понравилось. — Да, сучка, хочет, чтобы ее трахнули, — я понял, чего хотел друг, и был в тот момент готов на все, лишь бы его член наконец оказался во мне. — Будешь, моей сучкой? — очередной шлепок. — Да, да, я — твоя сучка! Трахни свою сучку! Моя жопа — твоя! Трахни ее! — я кричал, глядя ему в глаза. Я видел, что он и сам хочет трахнуть меня. Борька раздвинул мои ягодицы, головка его члена надавила на мой анус — и в моей жопе оказался хер. Друг принялся долбить мое очко, будто год не трахался. Он уперся руками в мои согнутые ноги и отбойным молотком вколачивал в меня член. Я громко застонал. Классное было ощущение! Больновато, конечно, но и приятно тоже. Я опять принялся дрочить, но получил по руке. — Сучка должна кончить, как сучка, — прохрипел Борька, и навис надо мною, прижав мои руки к кровати возле головы. Он трахал меня, и я чувствовал нечто странное внизу живота. Потом мои яички сжались, я закричал и, насколько мне это удалось, выгнулся навстречу Борьке. Сперма фонтаном выстрелила из члена и залила грудь друга. Но он не обратил на это внимания, а продолжал трахать мою попку. С каждым новым толчком небольшие сгустки семени выливались из моего хера мне на живот. Я чувствовал себя просто божественно. И когда Борька вдруг замер, задыхаясь, я почувствовал, как задрожало его тело на мне. И спустя секунду я почувствовал, как по моему пульсирующему нутру разлилось тепло. Друг опустился на меня, и мы, потные, перемазанные моей спермой обнялись. — Понравилось быть сучкой? — спросил Борька через несколько минут, когда мы перевели дыхание. — Было здорово, — ответил я, и мы снова расхохотались, как два идиота. — Заночуешь у меня? — В смысле в твоей кровати? — Да. — А ты трахнешь меня еще раз? — А ты сильно этого хочешь? Я улыбнулся: — Сучка хочет, чтобы ее трахнули. — Даже так? Тогда завтра я устрою тебе сюрприз, а пока давай спать. Утром я проснулся оттого, что Борька лизал мой живот и поигрывал моими яичками. — Доброе утро, — сказал он, заметив, что я открыл глаза. — Привет. — Как твоя сладкая попочка? Попка немного побаливала, и я признался в этом. — Значит, ты не хочешь, чтобы я порадовал тебя? — Давай потом. — Жаль. Смотри, что у меня для тебя есть, — друг показал на свой утренний стояк. — Правда болит, — признался я. — Ну, может, тогда отсосешь? — Нет, сосать я не буду. Друг на несколько секунд задумался. — А если бы попа не болела? Я ничего не ответил. — Слушай, — продолжал Борька, — У меня есть офигенная идея. Пойдем со мной. Он встал и направился к двери. — Ты чего? — Да не бойся ты, родаки только вечером вернутся. Пойдем. Борька отвел меня в ванную комнату. — Тебе ведь понравилось вчерашнее? — спросил он. — Да. — Тогда делай, что говорю — и будет еще круче. Мы вместе встали под душ. Борька велел отвернуться, упереться на стену и выпятить задницу. — Не ссы, ебать не буду, — заверил он, и я послушался. Выдавив на палец немного какого-то крема, Борька стал массировать мне анус. — Это чтобы боль прошла, — пояснил друг. Через несколько минут неприятное ощущение и впрямь ушло. Борькин палец к тому моменту вовсю шурудил в моей жопе. Я подумал, что теперь-то он вставит в меня свой член, но друг остановился. — Прошло? — Ага. — Тогда стой и не шевелись. Палец вышел из меня. Борька намылил мне ноги и начал их брить. — А это еще зачем? — удивился я. — Погоди, увидишь. После ног, друг выбрил мне пах. Затем я раздвинул ягодицы, и он аккуратно побрил мою попку. — Вот теперь совсем другое дело, — улыбаясь, Борька мял мои ягодицы и разглядывал свою работу. Странно, но без волос я почувствовал какое-то ощущение легкости. Борька вытер меня большим полотенцем и голым отвел в спальню к родителям. Усадив меня перед материным трюмо, друг начал копаться в шкафу. — Надевай, — он протянул мне небольшую охапку вещей. Я взял длинный чулок в черно-белую полоску. — Это твоей мамы? — Да, надевай. — Слушай… — Нет, это ты послушай меня, сучка. Сейчас ты сделаешь все, что я скажу, а потом я сделаю твоей дырке приятно. Борька помог мне надеть чулки, черные трусики, лифчик и короткое платьице. Одежда была маловата для меня, так что я боялся, как бы она не порвалась по швам. После одевания я был усажен за трюмо, Борька достал косметичку и начал колдовать над моим лицом. В довершении всего на моей голове оказался парик — длинные черные волосы. — Ну как? — довольный собой спросил Борька отведя меня к большому зеркалу. В отражении на меня смотрела вульгарно накрашенная девушка. Члену в и без того тесных трусиках стало мало места. Друг хотел чтобы я еще и туфли на высоком каблуке обул, но ножка у тети Наташи была на несколько размером меньше моей, так что от этой идеи пришлось отказаться. — Я похож на шалаву, — ответил я. — Так ты и есть шалава, — хохотнул Борька и поволок в свою комнату. — Садись на кровать, — сказал он. Я сел. Друг опустился предо мной на колени и, чуть приподняв подол платья, раздвинул мои ноги. Оттянув ткань трусиков в сторону, Борька достал мой член и начал его облизывать, затем взял писюн в рот и стал сосать. Пососав с минуту, он сказал, чтобы я стал раком. — У меня попа болит, — запротестовал я, но друг только усмехнулся: — Вставай раком сучка, — и больно сжал мои яйца. Я закричал и подчинился. — Не переживай, все с твоей жопой будет хорошо. Борька начал вылизывать мне анус и надрачивать мой член. Он попробовал засунуть язык в мою дырочку и я подался попой ему навстречу. Он игрался моими яичками, облизывал головку, засунув в меня пальчик. Я стонал и просил его не останавливаться. Борька несколько раз провел кончиком языка от головки по стволу члена и яичкам к анусу и спросил: — Ну, что заслужил я потрахать твою попку? — он аккуратно катал мои яички в своей руке. — Да, трахни меня, — задыхаясь проговорил я. Когда член проник в меня, я слегка скривился — попка немного побаливала, но уже через несколько движений внутри меня, нахлынувшее наслаждение затмило все. Я стонал и подмахивал задницей, как шлюха. Наши яйца бились друг о дружку. От этого было немного больно, но это была приятная боль. Я обильно кончил и залил под собой простыню, но друг продолжал долбить мое очко, приговаривая: «Получай сучка». Мой обмякший член снова встал. Было приятно, но вместе с тем попа начала побаливать еще сильнее, да и стаять раком так долго было тяжеловато. Я удивился, что Борька так долго не кончает, но решил, что скоро наступит и его черед, а потому ничего ему не говорил. Сладостный спазм снова скрутил меня, мои руки не выдержали, и я упал лицом на кровать, судорожно испустив очередную порцию спермы. — Да, кончай, шлюха, кончай, — Борька шлепнул меня по заднице. — Погоди, — попросил я, — Давай отдохнем. — А когда это ты успела устать? — раздался голос со стороны. Я повернулся на звук и увидел стоявшего в дверях дядю Колю. — Привет, пап, присоединяйся. Я потерял дар речи. Уж не знаю, что было хуже — то, что Борькин отец меня спалил в бабских тряпках, или его намерение присоединиться. Дядя Коля махнул рукой привставшему с меня сыну, мол не суетись. рассказы эротические Борька тут же схватил меня и, приподняв мою попку, снова вставил свой член. Я от боли вскрикнул. — А что это у тебя за шлюшка? Опа! Да это же Виталька! Ничего себе, вот уж не думал, что ты в попку ебаться любишь! — Борькиного отца ситуация явно веселила. — Это я его вчера откупорил, — с гордостью заметил друг. Трахать меня он отчего-то не спешил, просто держал писюн в моей попке. — А это у вас вроде как продолжение? — дядя Коля снял штаны и трусы, оставшись в одной футболке. Член его уже приподнялся, но был вяловат. — Попу разрабатываем. — А я тогда ему ротик разработаю, — Борькин отец встал передо мной на колени и, взяв меня за подбородок, поднял голову, — Что, сучка? Любишь сосать члены? — Не надо, — завопил я, наблюдая стояк в сантиметре от своего лица. Я попытался вырваться, но получил пощечину. Борька схватил сзади мои руки, под живот мне подложили несколько подушек, а потом друг навалился на меня всей массой, не оставляя ни шанса на движение. Обхватив руками мою голову, дядя Коля строго приказал мне открыть рот. — Пожалуйста, не надо, — я расплакался, и это вызвало смех у моих мучителей. Сын начал яростно трахать меня в задницу, не обращая на мои крики и рыдания никакого внимания, а отец членом водил по моему лицу, размазывая слезы. Проведя несколько головкой несколько раз по моим губам, дядя Коля спросил: — А может сфотографировать его в таком виде и отправить фото родителям? Вот уж Оля с Костей удивятся! Хочешь, я сделаю пару снимков на память? Так как член уперся мне в рот, я только промычал, но мужчина понял, что мне этого не хотелось. — Тогда открывай, сучка, ротик и сделай мне приятно, — ласково сказал Борькин отец. Я послушно приоткрыл губы, и мне рот тут же вставили соленый член. Поймав общий ритм, отец с сыном начали трахать меня в такт. Задница болела нестерпимо, от члена, толкавшегося мне в горло появлялись рвотные позывы и было трудно дышать. Но сделать я ничего не мог, и только продолжал плакать. Яйца мои будто кто-то крепко сжал, но, к моему удивлению член опять встал и больно терся головкой о подложенные подушки. Я возбудился и сквозь боль и унижение чувствовал отголоски наслаждения. Дядя Коля застонал и притянул мою голову к своему паху, засунув член в мой рот до упора. В горло выстрелила горячая струя. От неожиданности я поперхнулся и хотел закашлять, но член не давал. Крепко зафиксированный, с дикой болью в растраханной заднице и членом во рту я захлебывался спермой, которая все продолжала извергаться в мою глотку. Ее сгустки хлынули носом и соплями повисли из моих ноздрей. Часть я рефлекторно сглотнул, чувствуя, как она вязко стекает по моему пищеводу. Я пытался дергаться, но все было напрасно. И вот когда я обмяк и уже едва не лишился сознания, меня отпустили. Я повалился без сил и зашелся в приступе кашля. Едва дыханье более-менее нормализовалось, как Борькин отец опять приподнял мое лицо и принялся размазывать по нему остатки спермы вперемешку с моей слюной. — Улыбнись, — засмеялся он, ловя мое перемазанное косметикой и выделениями лицо в объектив телефона. Борька подошел и сел рядом с отцом. Я увидел на его члене плотное резиновое кольцо, не дававшее ему кончить. — Вот, теперь ты стопудово похож на шлюху, — он ласково потрепал меня по съехавшему парику. Тяжело дышавший дядя Коля откинулся на кровать. — Слушай сюда. Теперь у тебя есть два выхода. Первый, ты сейчас идешь в ванную, моешься хорошенько и топаешь домой. Вечером на телефон твоей матери приходит забавная картинка, а дальше сам думай. Или же ты утираешь сопли, продолжаешь вести себя как послушная шлюха и никто не узнает о нашем секрете. Ты ведь понимаешь, что в любом варианте, если откроешь пасть, то эти фото попадут в интернет? Я кивнул. — Короче. Мы с Борькой отойдем на полчасика, а ты пока подумай, что для тебя будет лучше, понял? Они ушли, а я от безысходности опять заплакал и уткнулся испачканным лицом в простыню. Домой я пришел под вечер. Дико болела попа и связки в паху. В горле першило, а от проглоченной спермы подташнивало. — Виталик! — крикнула мама, — Чего это ты так поздно, я уже переживала. — Да, у Борьки засиделся, — я попытался непринужденно улыбнуться. — Ужинать будешь? — Нет, спасибо, — я скоро пошел в свою комнату, закрыл дверь, включил ноутбук и улегся на кровать. Зашел в почту и перешел по скинутой Борькой ссылке. Началось скачивание видео файла, а я тем временем достал тюбик, который мне дал дядя Коля. Как он сказал, это мазь, чтобы убрать боль в попке. Раздевшись до трусиков — тех самых, женских, в которых меня пользовали, как блядь — перемазанных моей спермой спереди и чужой спермой, вытекавшей из бедной моей попы, сзади, я выдавил на кончик пальца немного мази. Повернувшись на бок, я запустил руку в трусики и начал аккуратными круговыми движениями смазывать анус. Средство и впрямь давало легкую прохладу и неприятные ощущения отступали. Даже больше — массировать сфинктер было приятно. Выдавил еще мази, я осторожно засунул пальчик в прямую кишку и принялся смазывать себя внутри. Спустя пару минут боль прошла, осталось только немного некомфортное ощущение в заднице, но я был рад и этому. Можно было заканчивать, но от пальчика внутри было приятно. А тут еще на экране высветилось сообщение, что загрузка завершена. Я отлично знал, что на этой записи, но почувствовал желание посмотреть. Несколько часов назад подобная мысль вряд ли бы посетила меня, но сейчас… Прервавшись на поиски и подключение наушников, я вновь смазал палец и включил запись. Дядя Коля снимал меня, сидящего на краюшке Борькиной кровати. Руки на сведенных коленях, голова опущена, на платье в области живота мокрое пятно от моей спермы. Я уже не плачу, но тело все еще немного дрожит. Борькин отец подходит ко мне вплотную и спрашивает: — Ну, что скажешь? Будешь нашей шлюхой? Я прекрасно понимаю, что выхода у меня нет, и коротко киваю. — Скажи вслух, — дядя Коля отдает камеру сыну, и Борька снимает нас обоих. — Да, — тихо произношу я. — Громче! И в глаза мне смотри! Мужчина стоит так близко ко мне, что его висящий член всего в десятке сантиметров от меня, поэтому, мне приходится высоко запрокинуть голову, чтобы посмотреть дяде Коле в глаза. — Да, — повторяю я громче. Лицо мое блестит от слез, слюны и спермы. — Скажи, что хочешь быть нашей шлюхой. — Я хочу быть вашей шлюхой, — говорю я. — Докажи. Никаких дальнейших указаний не последовало, но я догадался, чего от меня хотят. Чуть подавшись вперед, я взял член дяди Коли и приподнял его. Оголив головку, я коротко лизнул ее. Потом еще раз. Член начал наливаться кровью и твердеть в моей ладони. Приоткрыв губы, я засунул залупу в рот и принялся ласкать ее язычком, одновременно нежно водя рукой по стволу члена. Мужчина застонал. — Да, шлюшка, соси, соси, — повторял он, поглаживая меня по голове. Я засовывал член уже глубже, обсасывал его, лизал. Лежа на кровати, наблюдая, самого себя в образе шлюшки, сосущей член, я игрался в попке пальчиком. Мой писюн встал, натянув ткань трусиков. Я хотел подрочить, но мне вдруг захотелось кончить, трахая себя в попку. Глядя, как дядя Коля обхватил мою голову и начал яростно трахать меня в рот, вгоняя член в мою глотку, не обращая никакого внимания на мои попытки отстраниться, я засунул в попку уже два пальца. Мужчина почувствовал приближающийся оргазм, вытащил член и несколькими толчками залил мое лицо густой спермой. — Понравилось сосать? — судорожно дыша спросил дядя Коля. Борька крупным планом взял мое перепачканное лицо. Сгустки спермы стекали по моим губам, повисли на подбородке. Тягучей каплей, сперма растянулась и капнула мне на грудь. — Да. Очень понравилось, — я широко улыбнулся, подозревая, что именно этого от меня и хотят. — Теперь моя очередь, — заявил Борька, отдавая камеру отцу. — Что, сучка, хочешь пососать мой хер? — Да, очень хочу. Шлюшка хочет. И я не врал. Чувствовать себя шлюшкой, сосущей член, мне понравилось. Понравился вкус горячей спермы. И когда я смотрел на себя, перепачканного косметикой, спермой, слюнями и слезами, мне хотелось еще раз ощутить ее на своих губах, поиграть ею на своем язычке, проглотить тягучие выделения. Друг присел в кресло на самый край и улегся на спину. Задрав ноги, он подхватил их под коленками и прижал к себе. — Если хочешь пососать, сначала оближи мою жопу. Я раздвинул Борькины ягодицы в стороны. Колечко его ануса, какое же оно соблазнительное. Я коснулся его самым кончиком языка, сделал пару круговых движений. Рука дяди Коли нежно взяла мои яички, нежно сжимая их. Я невольно охнул и дернулся. — Не останавливайся, — сказал Борька. Я принялся лизать его ягодицы, сфинктер, взял в рот его мошонку и поиграл яичками на языке. От моих ласк член у Борьки встал колом, блестящая смазка обильно стекала по стволу, анус запульсировал, а друг начал стонать, как девка в порнушке. Направив его писюн себе в рот, я засунул ему в попу палец. — О, да! Суй еще! Да! Еще! — завопил друг, когда я начал сосать ему и трахать одновременно. Я засунул еще два пальца и с пару минут трахал его, стараясь насаживаться на его писюн в едином ритме. С непривычки получалось у меня это неважно. Тогда его отец подвинул меня в сторону. — Ты, шлюха, соси, а задницу я ему сам обработаю, — сказал дядя Коля и принялся трахать сына. Борька только охал и пытался убрать мою голову в сторону, но я и не думал выпускать писюн изо рта. Дядя Коля, яростно ревя, в быстром темпе с силой вгонял член в задницу парнишки по самые яйца. Через пару минут Борька спустил мне в рот тягучую струю спермы. Едва я управился с новой порцией семени, как его отец схватил меня за ухо, заставил поднять лицо и несколькими толчками залил мою лицо кончиной. Остатки спермы я аккуратно собрал с его члена губами. Еще несколько минут камера фиксировала мое лицо. Дядя Коля спрашивал меня, понравилось ли мне сосать хуи, пить сперму и тому подобное. Смотря на себя, залитого спермой, я быстро но аккуратно трахал себя пальцами, а другой рукой надрачивал член. К тому моменту, когда мне позволили пойти умыться, я кончил. Следующие два дня прошли немного странно. В эти дни я понял, что жизнь моя меняется. На следующий день после, можно сказать, изнасилования я проснулся с легким дискомфортом в заднице. Отправившись в душ, я прихватил крем и, вымывшись, смазал свою дырочку. Орудуя пальцем в жопе, я вспоминал вчерашние события и понял, что, несмотря на грубость, с которой меня имели, в целом, мне все понравилось. Член начал подниматься, но я тут же отогнал от себя воспоминания. Не хватало еще дрочить, представляя себя сосущим член. Одеваясь, я на некоторое время застыл в нерешительности. Без паховых волос было приятное ощущение легкости в промежности, а женские трусики, подаренные накануне, приятно обтягивали своей нежной тканью. Черная ткань трусиков была обильно испачкана белыми разводами засохшей спермы. Пахло от них соответственно, но ничего другого из женского белья у меня не было, а стащить что-нибудь из маминого, пока родители дома — вообще не вариант. Я надел грязные трусики, сверху натянул джинсы, посмотрелся в зеркало. Хорошо хоть, джинсы у меня свободные и не было заметно что под ними. Я уже собирался уходить, как мама меня окликнула. В последнее время она занялась фитнесом, начала делать гимнастику, растягивалась. Вот и сейчас она стояла в центре гостиной, упираясь руками в пол, широко раздвинув ноги и выпятив попку. — Ты мне не поможешь? Нужно немного подержать, — она смотрела на меня вниз головой между ног. Треники так сильно обтягивали ее фигурку, что я не только заметил, что на ней нет трусиков, но и половые губы. И тут я все-таки порадовался, что надел женские трусики, поскольку член мой тут же встал по стойке «Смирно», но женское белье, в отличие от моего обычного, не дало ему пространство для маневра. — Ну, так поможешь? — вновь спросила мама, смотря на меня меж расставленных ног. Во рту у меня пересохло, так что я просто кивнул. — Вставай сзади и держи меня за талию, — сказала мама. Я сделал, как она просила, и мама принялась за гимнастику. Нагнувшись, она принялась склоняться поочередно то к одной ноге, то к другой. Ее задница при этом уперлась в мой пах и принялась тереться о член. У меня аж дыхание сперло, а мама продолжала, как ни в чем не бывало. То ли из-за упражнений, то ли о трения о мое тело, она вскоре часто задышала. У меня тоже сердце бешено заколотилось и спустя пару минут, я отстранился от нее. Иначе кончил бы прямо в штаны. — Извини, мне пора, — бросил я, быстро убегая. Я успел заметить, что на ее трениках в промежности образовалось маленькое влажное пятнышко. — Виталик! — окликнула меня мама, но я уже скрылся за дверью. — Ну как ты? — спросил меня Борька, усмехаясь, когда мы встретились в обед. — Нормально, — протянул я. — Понравилось, значит, — кивнул он. Я промолчал. — Пойдем в парк, — предложил он, и мы отправились в наше место, где втихаря пили пиво и курили сигареты, сидя на поваленном бревне. Оказавшись на небольшом пяточке, окруженном плотным кустарником, Борька положил руку на мою промежность и принялся массировать. Я просто стоял и ждал, что будет дальше. Друг понял мою готовность и расстегнул мои джинсы. Увидев на мне вчерашние трусики он улыбнулся и похвалил меня, назвав хорошей сучкой. После этого мне было велено снять брюки. Когда ниже пояса на мне оставались только трусики, Борька приказал мне нагнуться. Я уперся руками в бревно, отклячив зад. — Расставь ножки, сучка, — сказал друг и легонько шлепнул меня по попке. Подчинившись, я услышал у себя за спиной тихий звук расстегивающейся молнии. Борька сдвинул в сторону ткань, прикрывавшую мой анус, и я почувствовал на своем сфинктере влажное прикосновение смазанного пальца. Обрабатывая мою дырочку смазкой круговыми движениями, он Борька пару раз засунул палец мне внутрь. От первого раза я невольно отстранился, хотя мой вставший член явно указывал, что ему по душе такие ласки. Зато, когда палец второй раз проник в анус, я даже чуть подался ему навстречу, за что заработал еще один одобрительный шлепок по ягодице. — Умница, — сказал друг, и по его тяжелому дыханию я понял, что возбужден он не меньше моего. Что-то горячее и твердое прислонилось к моему анусу и надавило на него. Я не смог сдержать короткий вскрик, когда головка проникла в меня. — Тише-тише, — успокаивал меня Борька. Он неспеша ввел член в задницу на всю длину и остановился, давая мне привыкнуть. В согнутом положении я стоял всего-ничего, но уже почувствовал усталость, и только благодаря возбуждению все еще оставался в позе. Борька тихо задвигал тазом, и я застонал, сначала тихо, а потом в голос. Друг придержал меня за талию, как я этим днем придерживал маму, и ускоряясь, наращивал амплитуду соития. И вот мы уже оба стонали. Я достал свой член и принялся дрочить. Он переполняющих меня чувств, я даже начал немного повизгивать. Я кончил быстрее Борьки и еще пару минут рассматривал под собой свою сперму, похожую на мощный плевок. В последний раз вогнав писюн в мою задницу на всю длину, друг замер, и я почувствовал внутри себя толчки, наполнявшие мою кишку кончиной. Постояв еще с полминуты, не выходя из меня, Борька отстранился, а я, устало присел на бревно. — Блин, говорили же тебе — ставь себе клизму, — бурчал Борька, вытирая дерьмо со своей залупы влажной салфеткой. — Извини. — Чтобы завтра был чистенькой девочкой, понятно? — спросил он, добавив строгости в голосе. — Хорошо, — пообещал я. Значит, завтра меня опять будут трахать. Еще несколько дней назад меня бы такая мысль ужаснула, но сегодня, я даже слегка обрадовался. Весь оставшийся день я пребывал в хорошем настроении. В попке было приятное ощущение, оставшееся от побывавшего в нем хуя, а каждый раз, когда я невольно вспоминал трах в парке, мой член наливался тяжестью. Дома мама покраснела при моем приходе и, не встречаясь со мной взглядом, каждый раз, когда мы оказывались в одной комнате, старалась поскорее уйти. Отец интересовался моей жизнью не больше обычного — спросил насчет учебы, и не случилось ли чего новенького. На первый вопрос я ответил честно, что все хорошо, на второй коротко соврал, что все по-старому. Перед сном я вновь поставил запись, на которой меня, переодетого девчонкой, трахают во все дырки, помастурбировал и уснул. Проснувшись утром, я понял, что забыл поставить будильник пораньше. От клизмы пришлось отказаться, иначе наверняка бы опоздал на занятия. Надеясь, что Борька не сильно расстроиться из-за этого, я быстро выскочил из дома, опасаясь снова застать маму за гимнастикой. Как оказалось, учебу Борька в тот день прогулял. Немного расстроенный по этому поводу я позвонил ему и спросил, что случилось. — Вечером расскажу, — коротко ответил он и сбросил. До вечера во мне еще теплилась надежда на встречу, но Борька позвонил и сказал, что сегодня никак не получится. — Мамка мне сегодня новый прикид подбирала, — сказал он. — Увидишь — обалдеешь. Судя по голосу, он был счастлив. — Сейчас фотку скину, — пообещал он, и действительно, вскоре пришло новое сообщение. На изображении стояла стройная девочка в короткой бело-голубой юбке, белой рубашке с коротким черным галстуком и синем пиджачке. Черные лакированные туфельки на длинном каблуке, белые гольфики. Волосы собраны в два длинных хвостика по бокам, перевязанные ленточкой. Косметика на лице маскировала Борьку под какую-то азиатку — то ли японку, то ли китаянку. Как объяснил мне друг, на выходные они всей семьей собираются как следует оттянуться, так что в ближайшее время мне его писюн не светит, но на следующей неделе, если я захочу, мы встретимся. В среду и четверг я ублажал свою попку пальчиками. Оргазм от одновременной дрочки и анальной стимуляции был так силен, что один раз мне пришлось уткнуться лицом в подушку, чтобы не закричать во весь голос. В пятницу вечером, выйдя из душа, я повернулся спиной к зеркалу и раздвинул ягодицы. Обернувшись, я разглядывал свежевыбритую попку, и до чего же она была аппетитна. У меня даже член поднялся от вида собственной дырочки. Пальцы, конечно приносили удовольствие, но мне хотелось большего. Я хотел твердого длинного хера, который будет трахать меня. Хотелось чувствовать сперму, наполняющую меня. Я вспомнил про мамины игрушки. Отец был на работе в ночную смену, мама ушла на свои курсы — ничто не мешало мне пробраться в их спальную и взять самотык. Но я вспомнил, как мама застукала меня, думая, что я подглядываю за ней. Вот уж она удивится, когда увидит, как я трахаю себя в задницу ее дилдо. Нет, уж рисковать мне не хотелось. И тут же в мою голову пришла куда более безумная идея. Я решил, что следующий день будет полон на события. Всю ночь я плохо спал, переживая по поводу своей задумки. Мне было волнительно и страшно, я даже пытался отговорить самого себя, но когда наступило утро, я отбросил всякие сомнения. Проснувшись пораньше, я просидел в своей комнате, прислушиваясь за тем, как вернулся отец. Я слышал, как он пытался уговорить маму на секс, но она холодно отказала ему и поспешила на работу. После того, как дверь за ней закрылась, я подождал сорок минут и, тихонько направился к родительской спальне. Я приоткрыл дверь и убедился, что отец спит. Я надеялся, что мама была права, когда говорила, что после ночной смены, он спит так крепко, что из пушки не разбудишь. Не скрою, было страшно, но при этом возбуждение толкало меня вперед. Папа спал на спине, и это не могло не радовать. Откинув простыню, которой он накрылся, я на несколько секунд замер, вслушиваясь в его дыхание. Ритм вдоха-выдоха не сбился — все в порядке. Я медленно подцепил пальцами резинку его свободных семейных трусов и слегка оттянул его. Запустив руку внутрь, я взялся за его писюн и достал его наружу. Резинку я осторожно опустил под член. С полминуты я разглядывал вялый член отца в нерешительности, а затем осторожно погладил его. Кончиками пальцев я спустил крайнюю плоть с головки и коснулся ее кончиком языка. Писюн начал наливаться кровью. Убедившись, что отец еще спит, я облизал головку, пройдясь по ней языком как следует. Член резко дернулся и начал приподниматься. Рукой я неспешно надрачивал отцу, а языком шлифовал головку, иногда засовывая ее в рот. Вторую руку я запустил в свои трусики и принялся играть со свои стручком. Отец застонал сквозь стон. Я замер с его залупой во рту, всматриваясь в его лицо. Сердце у меня замерло. Если папа сейчас проснется — мне конец. В полусне он опустил руку на мой затылок, насаживая мой рот на свой стояк. — Да, Мариш, давай, — расслабленно выдавил он. Я поддался его силе, и мой нос уткнулся в кучерявые волоски на его паху. Я начал размеренно насасывать, подстраиваясь под ритм отцовской руки. Свой член пришлось оставить — второй рукой я принялся нежно мять его яйца. В какой-то момент отец дернулся, и член покинул мой рот. Еще не осознав, что произошло, я поднял глаза. И наши взгляды встретились. От страха я окаменел. Отец проснулся и ошарашенно смотрел на меня. Он оперся на локти, чуть приподнявшись, и замер. Я, с приоткрытыми губами, с которых свисала тягучая капля слюны и его смазки, продолжал одной рукой сжимать его член, а другой — его мошонку. Повисла пауза. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг начал действовать. Не отводя взгляда от его глаз, я медленно высунул язычок и слегка лизнул багровую головку. Папа чуть дернулся назад, отстраняясь и шумно вздохнув. При этом он ничего не сказал, и взгляды наши все так же пересекались. Тогда я вновь повторил этот трюк. На этот раз папа просто вздрогнул, отстраниться он уже не пытался. Я раскрыл рот, и, глядя отцу в глаза, медленно опустился на его член. Замер на несколько секунд, поигрывая язычком, а потом поднял голову, оставив сомкнутые губы на его залупе. Пару секунд выжидал реакции, но папа никак не выказывал своего недовольства. Тогда я опустил глаза и принялся играть с его стояком. Отец застонал, а потом даже начал двигать тазом, направляя член навстречу моему рту. Он задрожал, попытался отстраниться, но я устремился вслед за ним и полностью заглотил его член. Крепко схватив, отца за ляжки, я не позволил ему отпрянуть. Сперма хлынула мне в рот, а я продолжал двигать шеей. Отец вскрикнул, бессильно упав на кровать. Я все проглотил и не выпустил член изо рта, пока не понял, что больше ничего не осталось. Подняв взгляд на отца, я увидел как он тяжело дышит, запрокинув голову. Пот выступил на его распаренном теле. Я решил, что лучше свалить, пока он не опомнился, и быстро убежал из родительской спальни. Я закрылся в своей комнате и не выходил до самого обеда, пока не пришла мама. Сперма прямо бурлила в моих яйцах, я несколько раз подумывал, чтобы включить порнуху но не делал этого. Когда напряженный член заболел от тесноты одежды, я вытащил его и заметил, что мои трусики обильно пропитались выделившейся смазкой. Мама наскоро отварила картошки и сосисок и позвала на к столу. Я сел напротив отца, а мама между нами. Она переоделась в футболку, которая то ли немного присела после стирки, то ли была на пару размеров меньше. Так или иначе, можно было легко заметить не только то, что на ней не было лифчика, но и разглядеть смутные очертания ее сосков. Будь это другой в другой день, я бы только и делал, что исподтишка посматривал на ее сиськи. Но сегодня мне было не до того. Я следил за отцом, который лениво ковырял вилкой в тарелке. Он не смотрел на меня. А я, нанизал сосиску на вилку, дождался момента, когда мама встала из-за стола, и стукнул отца под столом ногой. Он резко поднял взгляд, и я тот же миг эротично засунул сосиску в рот. Отец покраснел и вскочил из-за стола. Сказав, что не голоден, он ушел из кухни. Мама только хмыкнула ему вслед. — Хочешь добавки? — спросила она, повернувшись ко мне. При этом она прижала руки к бокам, чтобы ее грудь подалась вперед чуть сильнее. Ох, мама. Я буквально чувствовал жар исходящий от нее. Она хотела, чтобы я трахнул ее, и я это видел. Да и невозможно было не заметить, как она неспешно облизывает губы, смотря куда-нибудь в сторону, стоит мне взглянуть на нее. При каждом удобном случае она старалась коснуться меня грудью или попой. «Случайно» что-нибудь роняла прямо передо мной и нагибалась за упавшим предметом так, чтобы я максимально мог насладиться красотой ее бедер. А накануне она зашла в ванну в халатике, когда я закидывал вещи в стиралку, и спросила, можно ли ей постирать с моими вещами ее свои. Я согласился, а она тут же ловко стащила прямо с себя трусики и непринужденным жестом бросила их поверх стопки моей грязной одежды, после чего вышла, как ни в чем не бывало, покачивая бедрами. Эх, мама, знала бы ты, как зудит моя попка. Как-нибудь я и тобой займусь, но сейчас мне хочется, чтобы это меня трахнули. До самого вечера отец меня избегал. Я понимал, что ему стыдно. Ему понравился мой утренний сюрприз, и это из-за него он сам не свой. Не знаю почему, но с мaмoй они давно не трахаются, так что мой ротик пришелся в самый раз. Вечером же я поставил себе клизму и как следует побрился во всех нужных местах. Подгадав момент, когда мама усядется смотреть свой сериал в общей комнате, я отправил отцу СМС-ку: «Я иду спать. Не зайдешь пожелать мне спокойной ночи? » Шаг был очень смелый, но желание было настолько сильное, что о последствиях мне даже думать не хотелось. Отец ничего не ответил, но это было вполне ожидаемо. Идея не была спонтанной — я весь день ее вынашивал. Раздевшись до трусиков — специально вручную, чтобы не спалиться, отстиранных — я сфотографировал свою попку крупным планом. Так, чтобы не было понятно, чья она. «Хочу тебе кое-что показать. « — написал я отцу и отправил с прикрепленной фоткой. Выждав еще пять минут и, разумеется снова не получив ответа, я сделал еще одно фото. На этот раз я встал раком, чуть приспустил трусики и одной рукой отодвинул ягодицу, чтобы моя изголодавшаяся по члену дырочка была хорошо видна. Чтобы она выглядела аппетитной и блестела, я смазал ее лубрикантом. С третьей попытки фотка получилась именно такой, как мне хотелось. «Ничем не хуже моего ротика. « — подписал я под фотографией и отправил. После чего выключил свет (кроме тусклой настольной лампы) и лег животом на кровать, укрывшись легкой простыней. Спустя пару минут я услышал, как дверь в мою комнату тихонько приоткрылась. — Виталик, — тихо позвал отец, — ты спишь. Я ничего не ответил. Да, получилось! В предвкушении грядущего мой член начал твердеть. Отец закрыл за собой дверь и подошел на пару шагов. — Ты спишь? — на этот раз он спросил чуть громче. Я опять промолчал, лишь слегка поворочался, давая понять, что не сплю. Папа крадучись подошел к моей кровати и сел на краешек. — Виталик, — тихо позвал он, слегка потеребив меня за ногу чуть ниже колена. В ответ я только чуть дернул попкой. Рука отца нырнула под простыню и нерешительно проскользила по моему бедру, остановившись на ягодице. Я чуть приподнял попу к нему навстречу, и почувствовал, что его пальцы сжимают мою плоть более уверенно. Стащив простыню, он на несколько секунд замер, видимо, удивившись, что на мне женские трусики. Я же в этот момент ловко поджал колени и поднял зад к верху. Даже слегка покачал им, призывая продолжать. Припустив с меня трусики, папа замялся. — Виталик, я… — начал он мямлить. Я видел его торчащий колом член, глядя между своих ног, а потому знал, что он хочет этого, возможно, не меньше, чем я. Я повернул голову и посмотрел ему в глаза. — Папочка, трахни меня пожалуйся, — попросил я и коротко задвигал попкой вперед-назад. Видимо мои слова и движения полностью подавили его волю. Он быстро вытащил свой член, пристроился сзади и, разведя мои ягодицы без промедления вставил его в мою попку, даже не подумав, что от такой поспешности мне может быть больно. К счастью, больно было совсем чуть-чуть, да и прошла она быстро. От проникшего в меня ствола я охнул и выгнулся дугой. Опыт у меня был маленький, но папин член был не самым большим из тех, что побывали во мне. Но несколько дней вынужденного воздержания, видимо, чуть сузили мою дырочку. Папа взял меня за талию и принялся трахать меня так жадно, будто соскучился по сексу не меньше моего. Меня трахали в попку. О, да, как же я этого хотел. Мы двигались в едином ритме. А потом отец вытащил член, и я ощутил капли спермы на своей пояснице и ягодицах. Папа кончал, стиснув зубы, глуша рев. Блин, как же быстро! Я только начал входить во вкус. И я опять не успел кончить с членом в жопе. Я обернулся и присел, разведя ноги. Отец смущенно натянул трусы и собрался уходить. — Папочка, — я взял его за руку. — Ты сделаешь мне приятно? Он замер, уставившись на мой эрегированный пенис. Прежде, чем он что-то ответил, я взял его яйца и принялся массировать их. Вскоре отцовский член опять начал неохотно подниматься. Тогда я подался навстречу уме, запустил вторую руку ему под трусы между ног и начал смазанным слюной кончиком пальца поглаживать его анус. — Что ты… — начал было он, но тут я попытался запустить пальчик в его попку. Папа резко вскочил на ноги и поспешно ушел из моей спальни. Что ж, кончить мне не удалось, но мой план, хоть и гораздо медленнее, чем мне того хотелось, все же начал срабатывать. «Доброе утро, папочка. Нужна помощь с утренним стояком? » Такое сообщение я отправил отцу, как только проснулся. «Мама рядом» Ага, значит, он не против, но стесняется сказать это напрямую. «У нее скоро зарядка, а потом душ. Зайдешь? » «Я не могу. Это неправильно» «Жаль. А мне так хотелось, чтобы ты кончил в мою попку». Я вновь добавил фотографию своей попочки. «Прекрати» «Или ты хочешь, чтобы я облизал Его? У тебя такая вкусная сперма» Через несколько минут из общей комнаты донеслась ритмическая музыка, под которую мама разминается. Отец ничего не отвечал на сообщение, и я подумал, что вчерашним вечером перегнул палку, когда попробовал засунуть в ему в попу палец. Поэтому, когда дверь открылась, я от неожиданности вздрогнул. Папа закрыл за собой дверь и нерешительно мялся у порога. — Доброе утро, — сказал я ему, повернувшись на спину и раскинув согнутые ноги. — Доброе утро, — ответил папа. Расценив мой жест за приглашение, он направился ко мне. Я в этот момент задрал ноги и, сняв трусики, взялся за ягодицы, раздвигая их. Отец присел на край кровати. Я видел, как набух бугорок на его штанах, и что он неотрывно смотрит на мою дырочку, которая уже начала пульсировать от нетерпения. — Нравится? — томным голосом спросил я. Отец в ответ только шумно проглотил слюну. — В тумбочке смазка, — кивнул я в сторону. Отец достал баночку, окунул в крем пару пальцев и несмело принялся гладить мой анус. Я застонал от удовольствия. — Смажь… меня… внутри… — попросил я, и его пальцы вошли в мою попочку. — Вот так? — спросил папа, потрахивая меня пальцами. — Да… а… а… теперь писюн… да… трахни… меня. Папа ненадолго высунул пальцы, чтобы смазать член, а потом навис надо мной и моя попочка приняла его ствол. Отец неспешно трахал меня, то почти вытаскивая член, то вгоняя его по самые яйца. А я извивался и громко стонал, когда очередной толчок давил на предстательную железу. Все так же медленно долбя меня в попку, отец обхватил рукой мой член и принялся его надрачивать. В этот момент я чуть с катушек не слетел. Еле сдержался, чтобы не заорать во всю глотку от удовольствия. На этот раз долго продержаться мне не удалось. Сперма брызнула мне на грудь и живот, залила руку отца, но он продолжал мастурбировать мой член, пока я лихорадочно трясся от оргазма. Я даже пропустил момент когда папа оставил мою попку, навис надо мной и залил кончиной мой и без того грязный животик. С этого дня папа почти каждый день заходил в мою комнату и трахал меня. Как-то раз я попросил его встать раком. — Это еще зачем? — настороженно спросил он. — Не бойся, я просто хочу сделать тебе приятно. Папа неохотно встал на колени и оперся на локти. Я раздвинул его волосатые ягодицы я начал вылизывать анус. При первых прикосновениях моего языка, отцовский сфинктер инстинктивно сжимался, но уже после пары влажных ласк, папа расслабился. Он тихо стонал в подушку пока я дрочил его член и лизал жопу. — Сейчас кончу, — задыхаясь крикнул отец и я тут же взял его член в рот. Сперма резкими толчками проникала в меня, и я проглотил ее. Потом тщательно облизал папин член. Упав на спину, он переводил дыхание, глядя на меня. — Понравилось? — спросил я. — Супер. Иногда, когда мама была дома, и незаметно уединиться было нельзя, отец мимолетно мял мою попочку, моментально вызывая у меня возбуждение. А один раз, когда на мне были спортивные штаны, даже засунул мне руку в трусы и вставил пару пальцев в попу. — Ну как тут моя дырочка? — шутливо спросил он. — Моя дырочка хочет, чтобы ее трахнули, — ответил я, подмахивая попой. — Подожди до вечера, шлюшка, — сказал папа. Он вытащил из попы пальцы и засунул мне их в рот. К тому моменту я уже приучил себя как следует мыть попку после каждого похода в туалет, так что облизал пальцы без всякой брезгливости. Борька официально болел, но из его сообщений я узнал, что к ним приехали родственники и дома у них был настоящий секс марафон. Друг прислал мне фотку своего двоюродного брата. Родители пичкали его женскими гормонами, и у парня выросла грудь, плюс специальные упражнения, превратившие его попку в конфетку. Борька пояснил мне, что его брат — транссексуал. Транс был похож на симпатичную девчонку, разве что с членом. Борька хвалился, как трахался с братом, а я только завидовал. Мне, конечно, было приятно, что моя попка не скучает, но хотелось кончить не только от мастурбации. Вечером отец уходил на работу, и я думал, что он трахнет меня перед уходом. Но он зашел и просто велел мне остаться завтра дома, пообещав какой-то сюрприз. За ужином мама спросила, не хочу ли я посмотреть какой-нибудь фильм. — А тебе разве не нужно идти на свои курсы? — спросил я. — У нас уже почти неделя, как месячный перерыв. Ты разве не заметил? Конечно же, я не стал ей говорить, что оставил без внимания тот факт, что последние вечера она проводила дома, поскольку как можно чаще разрабатывал свою попку. — Я думал, у тебя просто много работы. — Не больше, чем обычно. Так что насчет фильма? — Давай, — вяло согласился я. — Отлично. Тогда я приготовлю попкорн, а ты пока выбери что-нибудь. — А что смотреть будем? — Смотри на свой вкус. Может ужастик какой? Вы молодежь их любите. — Хорошо. Я включил первый попавшийся фильм с более-менее положительными отзывами. Я выключил свет, мы присели на диван и мама поставила между нами большую миску для попкорна. Фильм был стандартным слешером про маньяка. Была там, правда, довольно продолжительная сцена, в которой девушка мастурбировала в ванне, пока убийца к ней неторопливо подбирался. Сцена была не сказать чтобы откровенная — пару раз мелькнули крупные сиськи да крупным планом показали лицо героини, громко стонавшей от удовольствия, но я слегка возбудился. А затем услышал, что и мама задышала чаще. Я невольно повернул голову и увидел в отблесках света с экрана, как на маминой футболке четко проступили соски. — Что? — спросила она, ухмыляясь. Я запоздало понял, что слишком долго пялюсь на ее грудь и что мама смотрит на меня. Во рту у меня пересохло и я ничего не смог ответить. — Нравится? — А… я… мам… я… — начал я бормотать, а она рассмеялась. — Да я про фильм. Я почувствовал себя идиотом, надеясь, что она не видит, как я краснею. — Нормальный, — сдавленно выдавил я. — Ага, — кивнула мама. Она взяла пульт и перемотала фильм чуть назад. Сперва я подумал, что она решила мотнуть на пропущенный момент, но мама включила воспроизведение на сцене, где девушка небрежно скинула халатик и медленно стала опускаться в воду. Мама сползла на самый край дивана и чуть развела ноги. Глядя на меня, она засунула пару пальцев в рот и начала их неспешно посасывать. У меня чуть челюсть не отвисла, а тут мама вдруг перестала смачивать пальцы и ловко запустила их себе в штаны. Я видел, как ее рука начала шуровать у нее между ног, слышал, как мама стала постанывать, закусывая губу. С минуту полоскав себе, мама положила вторую рук мне на пах и начала через джинсы мять мой возбудившийся член. Уж не знаю, как изменилось мое лицо, но мама вдруг расхохоталась, а потом резко вскочила и очутилась сидящей на мне. Наши лица на мгновение застыли напротив друг друга, а потом мама поцеловала меня. Ее язычок шмыгнул между моих губ, и я с небольшой задержкой последовал маминому примеру. Мы целовались, а мама тем временем начала тереться лобком о мой стояк. Отпрянув, мама встала на ноги и потащила меня за собой. Я и понять ничего не успел, как стоял перед ней, а она, опустившись на колени и стащив с меня брюки, смотрит на мой писюн, старающийся прорвать ткань женских трусиков. — Виталик, что это? — обескураженно спросила мама. Я будто онемел. Да и нечего было мне сказать. — Так, идем со мной, — мама встала и, схватив меня за руку, потащила за собой. Мне только и оставалось, что смешно семенить вслед за ней со спущенными штанами. Она отвела меня в мою комнату и толкнула на кровать. — Сиди здесь, — строго сказала мама и вышла. Я понятия не имел, что она задумала, но мне было страшно. А еще стыдно. Через несколько минут мама вернулась в комнату. В руке она держала свой самотык. — Значит, тебе нравятся ТАКИЕ игрушки, да? — мама потрясла фаллосом перед моим лицом. Едва я открыл рот, чтобы возразить, как она ткнула в него страпоном, и искусственная головка уткнулась мне в нёбо. — Значит, мой сын — грязная шлюха, да?! — закричала мама. Вторая ее рука легла мне на затылок, и мама принялась ебать меня в рот своей игрушкой. Было больно, я попытался кричать, замахал руками, оттолкнул ее. — Мам, хватит! — я отпрянул назад, попятился на кровати и забился в угол. Мама тяжело дышала, прядь волос прилипла к раскрасневшемуся лицу. — Поэтому ты не хочешь трахнуть меня? — жалобно спросила она. Мама выронила страпон, присела на краешек кровати, согнулась и, уткнувшись в ладошки, заплакала. Мне стало неловко и я осторожно приблизился к ней. — Мам, ну не плачь, — я робко обнял ее за плечи. Мама повернулась ко мне и спросила: — Почему меня никто не хочет? Я что, уродина? — Нет. Почему ты так решила? — Твой отец… мы… уже давно… я думала, ты… я думала, ты захочешь меня… думала, мой мaльчик поможет… я хотела снова почувствовать себя женщиной, — она уткнулась мне в плечо и я ее обнял. — Мам успокойся, не плачь, — я гладил ее по плечам. Я даже не сразу заметил, что мой член лежит у нее на бедре. — Вит? Мамина рука легла на мой писюн. — Что? — Ты любишь меня? Любишь свою мaмy? Ее ладошка начала неспешно ласкать меня. — Да, — сухо произнес я. Мама чуть отстранилась, глядя мне в глаза. При этом ее ладошка плотно обхватила мой член. — Правда? — Спросила она, одновременно неспешно водя рукой вверх-вниз по стояку. — Да. — Тогда ты сделаешь кое-что? Ради меня. Я не на шутку возбудился. — Конечно. — Сними с меня футболку, — тихо попросила она и чуть приподняла руки. Я взялся за нижние края футболки и потянул вверх. Она была довольно облегающей, поэтому, когда дело дошло до груди, я почувствовал небольшое сопротивление. Ткань зацепилась за сиськи, чуть приподняла их, а затем они выскользнули из-под футболки наружу, едва покачиваясь. Набухшие соски, пульсирующие от тяжелого дыхания моей мамы, звали меня к себе. Я невольно сглотнул и потянул футболку дальше, помогая маме снять ее. — У меня красивые сиськи? — спросила она. — Да. — Потрогай их. Я несмело обхватил левую сиську и принялся ее осторожно мять. — Ущипни… за сосок… Я ущипнул. — Сильнее! Я ущипнул сильнее. — Еще сильнее. Я сдавил пальцы со всей силы, мама закричала от боли и отстранилась. — Извини, — поспешно сказал я. — Ничего, — улыбнулась мама, — Мне нравится. Она залезла на кровать и легла на спину, заложив одну руку под голову. — Теперь штанишки, — улыбнулась она. Я присел возле нее, подхватил резинку ее треников вместе с трусиками, но мама шлепнула меня по руке. — Эй! Я сказала: «штанишки». Трусики ты еще не заслужил. Я оставил трусики в покое и одна за другой освободил мамины ножки. — Нравятся трусики? — игриво спросила она. — Еще бы, — ответил я. Белые, полупрозрачные, с кружевами, так что они больше походили на старинные салфетки, на ней они смотрелись просто божественно. Особенно в том месте, где из-под них проглядывал набухшие половые губы. Мама протянула мне свою ножку. — Если пососешь мой пальчик, сможешь их снять. Я приоткрыл рот и мама, хохотнув, засунула в него пальчики ног. Я начал их посасывать, а мама двигала ножкой вперед-назад. Свободной рукой она начала мять свои груди, пощипывая набухшие сосочки. — Теперь другую ножку, — приказала мама, и я принялся обсасывать новые пальчики. — Молодец. Теперь можешь снять трусики, — разрешила мама через несколько минут, но едва я потянул руки, вне себя от возбуждения, остановила меня, — Сними их зубами. Я обхватил зубами резинку трусиков и потянул их вниз. В нос мне ударил резкий запах, а немного спустив трусики и увидев блестящую мамину пизду, я Мама чуть выгнулась, помогая мне, а потом подняла ножки. С ее трусиками в зубах, как верный пес, я склонился над ней и выронил их ей на лицо. Мама засмеялась и смахнула трусики в сторону, чуть приподнялась и коротко чмокнула меня в губы. Разведя ноги в сторону, она спросила: — Хочешь полизать мамину письку? — Очень. — Тогда попроси. — Мам, можно я полижу твою письку? — Конечно, сынок, вылижи ее как следует. Я наклонился над ее гладко выбритой промежностью и мне в нос ударил терпкий запах ее выделений. Набухшая, пульсирующая пизда блестела от выступающих соков, стекавших меж половых губ на простынь, где уже образовалось маленькое мокрое пятнышко. Я лизнул эту влагу. На вкус она немного походила на смазку из тех членов, что мне уже доводилось сосать, но все же другой. Мамины выделения мне показались вкуснее, и я принялся лизать, размазывая смазку по губам, подбородку и носу. Мама застонала, ее грудь начала тяжело подниматься-опускаться, а животик мелко задрожал, лобок набух еще сильнее, подаваясь мне навстречу. Прежде я не делал ничего подобного, но видел, как это делают другие в порнухе. Я облизывал между губ, иногда посасывая их по-отдельности или беря в рот сразу обе, тыкался языком в ее дырочку, быстрыми движениями ласкал набухший до размера фаланги большого пальца клитор. Мама извивалась змеей, поскуливая и метясь из стороны в сторону. Она сжала ноги, зафиксировав мою голову у своей дырки, и сквозь стоны наслаждения кричала ругательства и просила трахнуть ее моим грязным языком. В какой-то момент она выгнулась мостиком, упираясь на кровать плечами и обхватывая меня ножками. Клитор на моих губах начал выдавать резкую пульсацию, прямо как головка кончающего члена. Мама закричала во весь голос, а потом бессильно обмякла, рукой оттолкнув меня от своей сладкой писечки. Повернувшись на бок, она свернулась калачиком, продолжая дрожать всем телом и тихонько скулить. Я же завелся не на шутку. Мой член был багровым и смазка обильно вытекала из него. Я склонился над матерью, взял ее за колено, намереваясь повернуть ее на спину, но она дернулась от моего прикосновения. — Не надо… погоди… — шепотом попросила она, но я и слушать не хотел. Я с силой схватил ее, поворачивая и одновременно подтаскивая к себе поближе. Очередную ее попытку отмахнуться я проигнорировал, просто ударив ладонью по защищающимся рукам. Мама то ли от неожиданности, то ли от боли вскрикнула. — Виталик… — начала было она возражать, когда я схватил ее под колени, раздвигая ее ноги. — Заткнись, сука, — рявкнул я. Самому в подобное не верится, но в тот момент я был сам не свой. Я напал на нее, и мой дымящий член без труда скользнул в ее истекающую пизденку. Я вошел с размаху и на всю длину. Мама закричала, запрокинув голову, уперлась руками мне в пах, пытаясь отстранить член. Впрочем, я и без ее стараний сделал это, но только для того чтобы вновь засадить его по самые яйца. Упершись руками в мамины бедра, прижимая ее колени к сиськам, я начал яростно долбить ее пизду, влажно чавкающую при каждом погружении. — Ай! Больно! Не надо! — кричала она, но мне было плевать. Тем более, я догадывался, что ей нравится грубая ебля. Догадался, когда она просила меня щипать ее сосок. Я молча трахал ее, издавая только какой-то животный рык, глядя на ее перекошенное от боли лицо, но слезы, вновь полившиеся слезы и сопли. Ох, как же было хорошо внутри ее разгоряченной пизды, вонявшей теперь так сильно, что запах ее выделений был почти тошнотворно-приторным. По сути, до нее я трахал только Борькину жопу, но его очко не шло ни в какое сравнение со сладкой мaмoчкиной писей. Почувствовав наступление оргазма, я ускорился, и пружины матраца, и без того бешено скрипевшие под натиском наших тел, казалось завопили с мaмoй в унисон. Обессиленный я навалился на маму всем весом, выплескивая потоки спермы в ее влагалище. Мама рыдала, яростно сжимая простыню разведенными в стороны руками. Я прижался щекой к ее влажной щеке, и сбивчиво прошептал ей в ушко: — Ну, что… блядь… почувствовала… себя… женщиной? Мама ничего не ответила, сотрясаясь в истерике. Я полностью удовлетворенный сполз с нее и спихнул ее с кровати на пол. Не издав ничего, кроме всхлипов, она упала, вновь свернулась калачиком возле кровати и прикрыла ладошкой свою пизду, истекавшую ее смазкой и моей спермой. Минут десять она успокаивалась, а потом, не сказав ни слова, поднялась и нетвердой походкой отправилась к двери, позабыв про свою одежду и валявшийся под ногами страпон. — Спокойной ночи, сучка, — устало сказал я ей вслед и вскоре забылся сладким сном. Утром мама пробудила меня стуком в дверь. — Завтрак готов, — сказала она, собирая свои вещи, оставленные накануне. Глаза у нее были красные и опухшие, но, не смотря на это, голос ее был дружелюбным, а губки слегка улыбались. Когда она нагнулась за своим резиновым другом, повернувшись ко мне спиной и не сгибая колен, я увидел, как подол ее халатика пополз наверх, остановившись в паре сантиметров от того чтобы засветить нижние складочки ягодиц. — Мам, — позвал я ее. Она обернулась, не разгибаясь. — Ты трусики забыла, — я протянул ей белье. — Оставь себе. Как трофей, — она выпрямилась и, покачивая бедрами, ушла. Мы сидели за столом и завтракали. — Мам, можно, я сегодня никуда не пойду? — спросил я, просто чтобы нарушить тишину. Мама пожала плечами: — Как хочешь. Она уже накрасилась, и лицо ее ничем не выдавало последствий минувшей ночи. — Ты на меня сердишься? Она чуть замялась: — Все хорошо. Я сама виновата, — и уходя от разговора, встала из-за стола, — Все, мне пора на работу. — Мам! Она обернулась. — У тебя такая вкусная пися. Мама широко улыбнулась и ушла. А я быстро расправился со своим завтраком и побежал в свою комнату. Скоро должен был вернуться отец с каким-то сюрпризом. Я понятия не имел, что он приготовил, но был уверен, что клизма мне не помешает. Достав из вороха одежды припрятанную грушу, я наполнил ее теплой водой и пошел в ванну. Как следует опорожнился, чистенько вымыл попу, аккуратно сбрил короткие волосы, проступившие на ногах, гениталиях и попочке. Как раз к тому моменту, когда я выскочил из ванны, замотанный в полотенце, послышался звук проворачивающегося замка во входной двери. Я побежал в прихожую и немного опешил, увидев на пороге папу и какую-то девушку лет двадцати. — Привет, Виталик. Знакомься, это Аня, — показал папа на девушку. — Здрасьте, — вымолвил я, представляя, как глупо выгляжу, замотанный в полотенце по-женски, то есть под самые плечи. — Привет, — широко улыбнулась Аня. — Так, пойдем в твою комнату, — скомандовал отец. Я увидел в его руках большой пакет. — Подарок для тебя, — подмигнул он, поймав мой взгляд. В комнате отец велел мне сесть на кровать, Ане он галантно предложил стул, а сам остался стоять между нами. Он немного помялся, а затем объяснил, что нанял студентку, чтобы та научила меня краситься и подсказала мне парочку приемов поведения девушек, чтобы мои движения были более женственными. Судя по его покрасневшему лицу, я представил, как неловко ему было объяснять все это мне, да еще и в присутствии Ани. Впрочем, девушка вела себя непринужденно, так что можно было только представить, как отец стеснялся объясняя девушке, что от нее требуется, до нашей встречи. — Ну, я пошел, а вы тут… занимайтесь, — папа поспешно вышел из комнаты. Мне было стыдно смотреть на студентку, которая знала мой секрет. Ей, похоже, тоже было неловко, так как мы продолжали сидеть молча еще несколько минут, пока она, наконец не взяла инициативу в свои руки. — Ну что, приступим? — улыбкой и натянуто бодрым голосом она явно пыталась скрыть смущение. Я только коротко кивнул. — Посмотрим, что тут у нас, — Аня взяла пакет и вытряхнула его содержимое на кровать рядом со мной. Судя по ее виду, они и прежде знала, что лежало внутри — разнообразная одежда, явно не мужского фасона и окраски, а так же разные пузырьки-флакончики, среди которых я без труда опознал женскую косметику. — Раздевайся, — скомандовала Аня и, увидев мое стеснение, улыбнувшись, добавила, — Не стесняйся. Я встал и неловко стянул одежду. Особенно неловко было, когда я остался в женских трусиках. Чего уж говорить о том моменте, когда, как бы я не старался снять их как можно скрытнее, девушка увидела на трусиках обильные следы моей засохшей спермы. Молчу уже о запахе. — Выпрямись, — Аня с любопытством осматривала меня, — Убери руки. Я робко убрал ладони, прикрывающие пах. — Ну и ну, — присвистнула девушка, без стеснения рассматривая мой член. — Можно потрогать? И не дожидаясь моего ответа, нежно взяла его в ладошку. От прикосновения кровь сразу же начала приливать к писюну, он резко дернулся, а студентка, хохотнув, отпрянула. — Извини, — она стушевалась. — А ты с девушками трахаешься? Я вспомнил сегодняшнюю ночь. — Да. Аня коротко взглянула на закрытую дверь. — Ты не против, если я оставлю тебе свой номер, и мы как-нибудь встретимся? Ну, там… если нужен будет какой-нибудь совет? — Давай, — согласился я, хотя не совсем понял, к чему она вела. — Хорошо, тогда приступим. Аня оторвалась от созерцания моего тела и обратилась к папиным подаркам. В основном, как я и говорил, это была различная косметика, но вместе с ней оказались: клетчатая красно-черная мини юбка, в которых в порно девушки играют шкoльниц; белая, легкая, приталенная блузка; белые гольфики; маленький, узкий, кожаный пояс (Аня пояснила, что он одевается на шею вроде ошейника) с металлическим брелочком посередине; простенькие белые трусики и лифчик нулевого размера с небольшими рюшечками по верху миниатюрных чашечек; черный парик, имитирующий стрижку под каре. И если с одеждой и париком я разобрался быстро, то с «боевым раскрасом» все оказалось гораздо сложнее. Аня терпеливо объясняла мне все хитрости макияжа, но сходу понять все нюансы мне было не под силу. В итоге, девушка почти всю работу проделала сама и, забравшись в мой ноутбук, сделала мне несколько закладок на специальные сайты, обучающие премудростям красоты. Когда девушка ушла, папа сел на кресло, позвал меня к себе и стал любоваться стройной девочкой брюнеткой. — Повернись, — попросил он, и я начал поворачиваться из стороны в сторону, принимая различные позы, чтобы отец мог рассмотреть меня. Да и сам я в это время глядел на свое отражение в большом зеркале. Аня постаралась на славу — заподозрить во мне мaльчика было невозможно. — Какая ты у меня красивая, — улыбался папа. Он вытянул руку и схватил меня за задницу. — Какая у тебя упругая попка. Он встал в упор ко мне, и нежно взял за подбородок, повернув мое лицо к своему. — Какой у тебя блядский ротик. Я улыбнулся, положил ему руку на пах и спросил: — Показать, папочка, что я умею им делать? Папа в ответ улыбнулся и, расстегнув брюки, приспустил штаны вместе с трусами. Я же взялся за них и опустил их на пол. В ответ на это, папа только удивленно изогнул бровь. Легким толчком в грудь, я заставил его сесть в кресло, после чего окончательно избавил его от брюк. Раздвинул папины ноги, опустившись между ними на колени, обхватил его за поясницу и подвинул ближе к краю. Его возбужденный член уже блестел от смазки и буквально сам прыгнул мне в ротик. Едва я принялся ласкать головку, папочка издал стон блаженства и опустил ладонь мне на голову. Но я и без того знал, что мне нужно делать, и в быстром темпе принялся насаживаться горлом на писюн. Потрахав себя в рот, я принялся облизывать стояк, одной рукой перебирая папины яички. Взглянув на отца, я увидел, как он запрокинул голову от наслаждения. Подхватив его под колени, я задрал ему ноги и мой язычок шустро забегал по маленькой сморщенной дырочке отцовского ануса. Папа не возражал, даже сам раздвинул свои ягодицы. Как следует облизав дырочку, я вновь взял член в рот, мимоходом смочил указательный палец и засунул его папе в попу. Анус сопротивлялся, напрягся, а когда пальчик все же юркнул в него, крепко обхватил его. Папа только ойкнул, но я продолжал сосать ему, так-то никакого сопротивления он не оказал. Я заметил, что он так и продолжал держать половинки разведенными. Я начал осторожно ворочать пальчиком в прямой кишке, попытался двигать им взад-вперед, и вскоре почувствовал, как сопротивление сфинктера начинает ослабевать. Вскоре я сбавил темп отсоса, переключив внимание на палец. Теперь он свободно выходил из папиной попы и легко входил в нее до основания. Я начал неспешно надрачивать папин член и облизал средний палец, стараясь держать указательный подальше — от него воняло испражнениями. С двумя пальцами вышло быстрее, чем с одним. Попка сжалась только раз — когда пальчики начали давить, расширяя ее еще больше. Пару минут я трахал папу пальцами, а потом понял, что больше не могу терпеть. Помедли я еще на минуту — и мой член взорвется. Я встал над отцом, задрал юбочку и достал свой член из-под белых трусиков, на которых уже расплылось мокрое пятно смазки. Я посмотрел на отца. Он продолжал полулежать в кресле с задранными ногами и все еще раздвигал ягодицы. С легким испугом он безотрывно смотрел на мой подрагивающий писюн. Припав к его жопе, я еще раз смазал его анус языком, плюнул на него и приставил головку к дырочке. — А-а-а-а, — протяжно застонал папа, дернувшись. Глаза его округлились, рот раскрылся. Анус сжался, но не смог противостоять моему натиску. Я вставил на всю длину и пять секунд простоял без движения, давая отцу возможность привыкнуть к новым ощущениям. — Все будет хорошо, папочка, — тихо пообещал я принялся трахать его медленными толчками. Я двигался аккуратно, чтобы не причинять ему дискомфорт, но отец тихо охал и ахал от боли, его лицо исказилось в гримасе. Иногда он чуть подскакивал и его глаза вновь таращились на меня, когда я, увлекаясь, начинал наращивать темп. Но он так и не сделал ничего, чтобы остановить меня. Когда сопротивление в его попке полностью исчезло, и я почувствовал, что папа полностью привык к ритму, я ускорился, а чтобы расслабить папочку, начал ему дрочить. Какая же тугая у небо была жопа! И как приятно было ее трахать! Как приятно стукали его прыгающие от моей дрочки яички мне по члену и паху. Я вытащил из жопы подрагивающий член и кончил отцу на живот. Он не отрываясь смотрел, как сперма обильными сгустками покрывает его пресс, стекает на бока, на лобок. Папа все еще постанывал, его анус пульсировал, приманивая меня, но мне требовался отдых. И, если члену нужно было минут десять, чтобы вновь принять боевую стойку, то ноги из-за неудобной позы свело довольно неслабо. Но нельзя же было оставлять папу неудовлетворенным. Я легонько надавил на его колени, и папа опустил ноги, оставив их широко расставленными. — Пойдем, папочка, — я взял его за руку и помог подняться. Папа послушно последовал в мою комнату, где я направил его к кровати. Обескураженный он лег на спину, ожидающе глядя на меня. — Задери ноги, — сказал я и сам удивился своему командирскому тону. Но еще сильнее меня впечатлило то, что отец тут же выполнил мой приказ, и даже самостоятельно раздвинул ягодицы, не дожидаясь моих указаний. И тут меня осенило. — Подожди, я сейчас. Я сбегал в ванную, под рукомойником вымыл член от смазки, спермы и папиного говна, а затем вернулся. Пока меня не было, папа опустил ноги, но стоило мне зайти в комнату, как он снова принял «боевую» стойку. — Понравился мой член? — спросил я, опустившись на кровать на колени, и неспешно приближаясь к отцу. — Виталик… — начал было он, но я его перебил. — Нет, папочка. Если уж ты хотел видеть меня таким, то и называй меня по-другому. Дай мне женское имя. — Какое? — Какое хочешь. — Вика, — тут же ответил папа. — Вика? Мне нравится, — я наклонился над папой, одной рукой взяв его яички. — Ну, так что, понравился тебе Викин член? Одновременно с вопросом, я чуть сжал папину мошонку, чтобы он не мялся с ответом. — Ай! Да. — Что «да? » — Ай! Да, ай, понравился. — Кто понравился? — Меня начала заводить беспомощность отца. Даже нет, не беспомощность, ведь он вполне мог помешать мне сжимать его яйца, но вместо этого продолжал держать ягодицы разведенными. Меня заводила его податливость. — Викин член! Ай! Мне понравился Викин член. Я разжал хватку, невольно улыбнувшись. И понял, что мой член снова наливается силой, приподнимая легкую ткань юбочки. — А что именно тебе в нем понравилось? Было видно, как папа засмущался, но мне хотелось, что бы он произнес свои мысли вслух. И я знал хороший способ добиться желаемого. Стоило сжать папины яйца, как он тут же заорал: — Мне понравилось, как он трахает меня! — Продолжай. — Мне понравилось, как Вика трахает меня своим хуем, как он входит в мою жопу. — Молодец, — я отпустил мошонку и легонько похлопал папу по попке. — А хочешь еще? — я опустил ладонь на его живот и принялся медленно размазывать свою сперму. — Да. Я взял член и приблизил его к папиному лицу, почти касаясь залупой его губ. — Поцелуй его. Папа посмотрел на багровый член, потом на меня и легонько чмокнул прямо в головку. — Молодец. А теперь возьми его в рот. Я подался навстречу отцу, и мой член скользнул между его приоткрытых губ. — Поиграй языком, — прошептал я и почувствовал неуверенные ласки. — Продолжай, — я принялся аккуратно потрахивать отца в рот, засовывая член всего сантиметра на три-четыре, чтобы моя головка терлась о папины губы, и его язычок гулял по ней без помех. Я положил руку папе на затылок и начал насаживать его рот на свой писюн. В какой-то момент я так увлекся, что попытался вставить член по самые яйца. Конечно, ничего у меня не получилось. Отец замычал, поперхнулся, вырвался и отстранился назад, выплевывая тягучую струю слюны и смазки. — На первый раз очень даже неплохо, — похвалил я папу. Мне хотелось, чтобы он еще пососал, но я помнил, что обещал заняться его дыркой. — Ну все, член мы смазали, можно и попку побаловать. Так? Раскрасневшийся отец только кивнул. — Не передумал еще? — игриво спросил я, пристраиваясь между его разведенных ног. Папа схватился за ягодицы и раздвинул их. Его еще блестящий анус приглашающе запульсировал. — Давай, Викусь, трахни меня, — прохрипел он. Я прислонил залупу к его сфинктеру и начал водить ей между ягодиц, и когда от моих забав папин член налился кровью, я вставил член в жопу. Анус сперва трусливо сжался, но потом чуть расслабился и позволил мне проникнуть внутрь. На этот раз я не спешил. Тугое папино очко с радостью меня принимало, обжимая мой член, но не препятствуя его движениям. Мне хотелось трахать папину задницу с темпом отбойного молотка, но боялся, что в таком случае, опять кончу раньше него. А мне хотелось, чтобы отец извивался от оргазма, чувствуя в своей жопе мой горячий член. Отец застонал, как шлюшка. Кажется, даже тембр его голоса стал выше. Толкаясь членом в его простату, одной рукой я принялся массировать его покачивающиеся яйца. Папин член так сильно налился кровью, что цветом стал походить на сливу. Набухшая на стволе вена коротко пульсировала. На кончике раздувшейся залупы проступила очередная огромная капля смазки. Я накрыл ладонью папину головку, а затем размазал выделения по всему члену, ощущая в руке жар, исходящий от возбужденного писюна. — Да, Вика, да, — простонал отец, запрокинув голову. И вот теперь я ебал его в жопу, одновременно мастурбируя его член. Я почувствовал, как лоно отца начало сжимать мой хер и принялся бешено орудовать рукой на его члене. Папа весь сжался, стиснул зубы — и поток спермы брызнул прямо на меня, на белую блузку. — Блядь… Вика… как же… как же хорошо… ой, блядь… Вика… Вика… Я аккуратно, чтобы сильнее не размазать, собрал с блузки папину сперму в ладошку, а затем принялся размазывать ее по папиному лицу. Пребывающий в эйфории он даже не понял, что я делаю. Зато потом, когда я подцепил немного его семени краешками пальцев и засунул их ему в рот, до него наконец дошло. Я вытирал пальцы о его язык и смотрел в папины глаза, округлившиеся от обескураженности. Мне захотелось вытащить из него член — я ведь пока не кончил — и заставить его отсасывать. Но понял, что папина попка не такая уж чистая, чтобы прямо принимать член из нее в рот. Вместо этого, я склонился над его лицом и принялся слизывать размазанную сперму, а когда собрал все до капельки, поцеловал папу в губы. — Все, пока с тебя достаточно, — я поднялся и пошел в душ. Стоило огромных усилий не мастурбировать, но я решил, что сегодня неплохо было бы порадовать и маму. Прислано