Хочешь узнать секрет?

Я почувствовал, что Полу что-то беспокоит, едва она переступила порог. Это то, что вы приобретаете после почти двадцати лет брака.

— Что-то не так, Пола?  — спросил я, наблюдая, как она возится, готовя ужин.

— Нет, совсем ничего,  — ответила она, возможно, слишком поспешно.

Еще одна вещь, которую я узнал за время, проведенное с Полой, заключалась в том, что ее нельзя заставить открыть что-то, пока она сама этого не захочет. Приставать к ней было бы пустой тратой времени, в лучшем случае, или привести к ссоре — в худшем. Я накрыл на стол и держал рот на замке.

— Завтра вечером мне нужно ненадолго вернуться на работу около семи, Билл,  — сообщила Пола.  — Мне нужно встретиться с некоторыми родителями, чтобы обсудить отсутствие прогресса, которого добиваются их дети.

— Нет проблем,  — ответил я, вспомнив разговор с Тимом Брауном в тот же день.

Тим был главным техником в средней школе, где преподавала Пола. Он был в моем кузовном цехе, получая смету на ремонт вмятины в его крыле от слишком обычного взаимодействия с оленем.

Он объяснил, как нелепо, по его мнению, было бы эвакуировать всю школу завтра вечером, пока какие-то специальные ребята из химзащиты снимут около четырех дюймов асбестовой изоляции, найденной на трубе отопления в автобусном гараже. Гараж находился почти в ста ярдах от здания школы, но люди, стоявшие у власти, не желали, чтобы из-за удаления опасного материала возникли какие-либо проблемы. Поэтому было принято решение эвакуировать школу, в том числе и ночной сторожевой персонал.

А теперь Пола говорит мне, что у нее назначена встреча в школе на этот вечер? В этом не было никакого смысла. Пола никогда ни в чем не лгала, особенно в таких пустяках. И тут до меня дошло. Это может быть совсем не тривиально. Куда она на самом деле идет и почему? Почему она чувствовала необходимость лгать? Я размышлял над этим во время ужина и много позже. В конце концов я принял решение и сосредоточил все свое внимание на том, чтобы провести остаток вечера с моей женой и двумя нашими дочерьми-подростками.

•  •  •

На следующий день я пригласил к себе в офис своего нового сотрудника Стива Милко и объяснил, что я от него хочу.

— Просто следуй за Полой и посмотри, куда она пойдет и с кем встретится, Стив. Она еще не встречалась с тобой, так что у нее нет причин тебя подозревать. Я знаю, что это не входит в твои рабочие обязанности, но это будет одолжением для меня, и я заплачу тебе сверхурочные за то время, которое ты на самом деле потратишь на это,  — добавил я.

— Это всё решает, босс!  — усмехнулся Стив.  — Я без труда узнаю вашу жену по этому фото, на которых она и ваши дети. Я прослежу за ней и завтра утром дам вам полный отчет.

Мне не нравилось то, что я делал, но я чувствовал, что у меня нет выбора. Пола лгала мне. Я 

должен был знать, почему. За все годы, проведенные с ней, я ни разу не заподозрил ее в том, что она говорит неправду. Теперь эти годы доверия были разрушены.

•  •  •

— Ну, босс, вчера вечером я проделал довольно хорошую работу, но вам не понравится то, что я узнал,  — начал Стив, усаживаясь в кресло перед моим столом.  — Ваша жена познакомилась с каким-то скользким парнем в гостинице "Капля росы". Они сели за столик в дальнем углу, мы купили пару кружек пива и сели за соседний.

— А кто, черт возьми, такие "мы", Стив?  — потребовал я ответа.  — Я полагал, что ты понимаешь, что это деликатное дело и что я не хочу, чтобы об этом знал весь город!

— Черт, босс. Как давно вы женаты? Я не могу просто встать и выйти за дверь в любое время дня и ночи, когда захочу, не сказав жене, куда иду и что делаю. Если я попытаюсь солгать ей, она поймет это, и тогда моя задница окажется в огне. Как только Марси услышала мою задачу, ее уже нельзя было оставить. Это сработало хорошо, потому что она слышит лучше, чем я, и она чертовски умнее меня, хотя я никогда не признаюсь ей в этом,  — признался Стив.

— Просто продолжай рассказ, Стив,  — коротко ответил я.

— Когда я сел, то заметил, что у парня на столе лежат старые журналы. Я не мог сказать, что это были за журналы, но я знаю, что в них было,  — продолжал Стив.  — Этот придурок шантажировал вашу жену, босс. Он сказал ей, что покажет фотографии в журнале вам и вашим детям и даже пошлет некоторые директору вашей жены, если она не будет сотрудничать.

— Сколько денег он у нее просил? Что это были за фотографии? Сколько времени он ей дал?  — быстро спросил я.  — Что Пола ему сказала?

— Сейчас, босс. Помните, что я просто отчитываюсь. Не убивайте посыльного, ладно?  — ответил Стив.  — Он сказал ей, что хочет, чтобы она стала его любовницей, и дал ей время до понедельника, чтобы принять решение. Ваша жена умоляла его принять деньги, но он только посмеялся над этим предложением. При всем уважении, босс, он сказал ей, что хочет трахать ее всякий раз, когда у него возникнет такое настроение. Вариантов не было. Мне пришлось держать Марси, чтобы она не встала и не разбила бутылку пива о его кокосовый орех. Она была такой горячей!

Я обдумал то, что сказал мне Стив. Шантажу легко было помешать. Все, что требовалось, это правда. Какая правда может быть настолько ужасной, что Пола даже задумается о таком презренном предложении? Кто этот несчастный ублюдок?

— Полагаю, вы не расслышали имени этого парня?  — с надеждой спросил я.

— Босс, мы узнали его имя. Это — Том. Так его называла ваша жена,  — ответил Стив.

— Ну и дерьмо! Это исключает Дика и Гарри, но в округе полно дерьмовых мужиков по имени Том,  — проворчал я.  — Можешь сказать,  

как он выглядел?

Улыбка медленно натянулась на лицо Стива, когда он услышал мой вопрос.

— Я же говорил, что Марси намного умнее меня, босс. Перед тем, как они прервали свое маленькое совещание, Марси пришла в голову блестящая идея: я встаю, чтобы она могла сфотографировать меня на свой мобильный. Единственное, что она пропустила мою красивую рожу и сфоткала засранца, шантажирующего вашу жену. Он у меня тут,  — ухмыльнулся Стив, достал из кармана телефон, нажал пару кнопок и протянул его мне.  — А вот и чувак!

Фотография была не самой лучшей, но я сразу узнал этого человека. Это был Томас Манн, педагог с 2000 года, недавно назначенный заместителем директора средней школы, где работала Пола. Он чуть было не получил этот пост, потому что Пола пожаловалась на то, что она считала неподобающим поведением между Манном и первокурсницей в прошлом году. Тогда он сказал Поле наедине, что она пожалеет о своем поступке. Очевидно, он пытался выполнить свое обещание.

Вопросов было много. Чем он шантажировал Полу? Почему старые журналы? Как Пола отреагирует на эту угрозу? Придет ли она ко мне за помощью? Может ли она уступить шантажу? Я знал ответ на последний вопрос... только через мой труп!

•  •  •

Было утро четверга. У меня было несколько дней, чтобы обдумать ситуацию и попытаться найти хорошее решение. Если уж на то пошло, я навещу этого придурка в понедельник и покончу с его мечтами о том, что он будет спать с моей женой или с любой другой женщиной! Просто мне казалось, что рисковать быть арестованным — плохая идея. Тогда все, что он использует для шантажа Полы, станет достоянием общественности. Как можно помешать шантажисту?

В тот вечер Пола была тиха и озабочена. Даже наши дочери заметили это и спросили ее, не случилось ли чего. Пола выдала какую-то неубедительную отговорку насчет того, что обдумывает новые идеи для курса литературы, который читает. Каким-то образом девочки смирились.

В ту ночь, лежа в постели, Пола была вся на мне. Она дала мне все, что мужчина может попросить от жены, и продолжала бы, если бы я был в состоянии. Потом она положила голову мне на плечо и, крепко прижавшись ко мне, призналась в своей бесконечной любви. Происходящее заставило ее опасаться, что она может потерять меня. Это я видел очень ясно.

•  •  •

На следующий день, как только я вернулся домой, раздался стук в парадную дверь. Открыла моя старшая дочь Крис и позвала меня. Это оказался курьер с посылкой для меня и еще одной для моих дочерей — Лизы. К тому времени, как я расписался, Крис уже вскрыла пакет и рылась в его содержимом.

— Это старые журнальные фотографии голых женщин, и одна из них — мама!  — взвизгнула Крис.

— Дай посмотреть!  — настаивала Лиза, выхватывая страницы из рук сестры.  — Ух ты! Это мама, и она все показывает!

— Посмотри, как она молода! Она была прекрасна!  — ахнула Крис, заглядывая сестре через плечо.  — Папа, когда мама сделала 

эти снимки? Почему она никогда не показывала их нам? Почему мы получили их в какой-то почтовой упаковке?

— Твоя мать скоро вернется. Ты должна задать ей эти вопросы. А теперь давайте сядем, спокойно на все это посмотрим и обсудим, что мы обо всем этом думаем,  — предложил я.

•  •  •

Двадцать минут спустя Пола со вздохом вошла в парадную дверь. Казалось, на ее плечах лежит вся тяжесть мира. Потом она заметила нас троих, сидящих на диване с фотографиями, разложенными на кофейном столике.

— О нет!  — это было все, что она смогла выдавить, когда осознание того, на что мы смотрим, нахлынуло на нее. По ее щекам потекли слезы.

— Мам, подойди сюда и посмотри на эти фотографии, которые мы недавно получили,  — настаивала Крис.  — Ты никогда не рассказывала нам об этом, и мы все очень расстроены.

— Мне так жаль, Крис! Эти ужасные фотографии были огромной ошибкой, которую я совершила много лет назад. Вы не должны были их видеть!  — воскликнула очень расстроенная Пола.

— Мама! Ты такая красивая! Мы расстроены тем, что ты никогда не рассказывала нам о них и никогда не показывала их нам. Мы хотим сделать копии и повесить их на стену. Я не могу дождаться, чтобы показать своим подругам, какой горячей была моя мама!  — воскликнула Крис.

— Да, мам. Папа говорит, что в реальной жизни ты была еще красивее, чем на этих фотографиях. Почему ты не рассказала нам о них, мама? Ты такая классная!  — хихикнула Лиза, подбежав к матери и обняв ее.

Пола явно была ошеломлена во второй раз за последние несколько минут. Ее слезы перестали течь, когда дочери осыпали ее любовью и комплиментами. Она обратила свое внимание на меня.

— Дорогая, ты все еще прекрасна,  — сказал я ей, вставая и подходя к ней.  — На самом деле сегодня ты выглядишь еще сексуальнее, чем много лет назад, а это о многом говорит!

Я обнял ее и прижал к себе. Она уткнулась лицом мне в грудь и немного всхлипнула, а потом посмотрела на меня.

— Ты не ненавидишь меня, Билл?  — прошептала Пола.  — Ты все еще любишь меня?

— Больше, чем когда-либо, милая,  — рассмеялся я и крепко поцеловал ее.

— Теперь, когда мы покончили со всей этой ерундой, мам, подойди сюда и расскажи нам все об этих фотографиях,  — настаивала Крис.  — Мы умираем от желания услышать историю, стоящую за этими фотографиями в журналах. Ты была моделью или что-то в этом роде?

— Мой отец умер, когда я училась на первом курсе. Помните, я вам об этом рассказывала, девочки? Я уже говорила вам, что первые три года учебы в колледже я зарабатывала сама себе на жизнь, у моей матери оставалось не так уж много денег. Да, я позировала фотографам, которые присылали фотографии в эти журналы, и тем календарям, которые мужчины любят разглядывать. Это были не совсем респектабельные семейные журналы. Но и они не были и по-настоящему плохими,  — быстро добавила Пола.

— Позируя 

и работая по выходным официанткой, я в значительной степени оплатила свой колледж. В конце моего младшего курса умер дядя, которого я никогда не видела, и оставил мне более десяти тысяч долларов. Я смогла перестать позировать. Я доработала официанткой и закончила колледж в следующем году,  — заключила Пола.

— Почему ты никогда не рассказывала нам об этом? Почему ты не показывала нам фотографии, мама?  — спросил Крис.  — Ты выглядишь потрясающе! Надеюсь, через пару лет у меня будет такая же фигура, как у тебя!

— По-моему, это очевидно, Крис. Я не горжусь тем, что делала. У меня такое чувство, что я предала вас, дети, а также вашего отца, хотя в то время я не знала его, а вы, двое, конечно, еще не родились,  — объяснила Пола.  — Я была полна решимости получить диплом и достойную работу, чего бы мне это ни стоило. Получается, я поставила под угрозу свое будущее, будучи такой решительной. Я жила в страхе, что твой отец когда-нибудь узнает правду и бросит меня. Я бы не стала его винить, если бы он это сделал.

— Ты, кажется, не очень много знаешь о папе,  — засмеялась Лиза.  — Он не мог оторваться от этих фотографий и рассказывал нам, какая ты невероятная. Он сказал, что мы должны гордиться тем, что у нас такая красивая и умная мама.

— Он так и сказал?  — изумилась Пола.  — Все эти годы я беспокоилась о том, что он узнает, и оказалось, что это его возбуждает?

— Мама!  — завизжали обе девочки в унисон.

— Мы всего лишь маленькие девочки, мама,  — засмеялась Крис.  — Прибереги это барахло для спальни, пожалуйста!

— Извините, девочки. Билл, ты не поможешь мне расстегнуть молнию на платье?  — спросила Пола, взяв меня за руку и направляясь в спальню.

— Не забудьте про наш ужин, голубки!  — крикнул Крис, явно не обманутая отговоркой с застежкой-молнией.

•  •  •

На следующий день была суббота. Я позвонил жене Стива, Марси, и спросил, не согласится ли она сопровождать меня на встречу с директором школы миссис Гвен Уайлдер. Когда я объяснил, что именно имею в виду, она ухватилась за эту возможность. Затем я позвонил мисс Уайлдер домой и договорился о встрече на вторую половину дня, объяснив, что это чрезвычайно важно.

Мы втроем сидели за большим столом в кабинете Уайлдер. Я вытащил пакет и положил его на стол.

— Миссис Уайлдер, я хочу, чтобы вы посмотрели эти фотографии, а потом послушали небольшую драму, которую подслушала Марси,  — начал я.  — Когда вы их распечатаете, то увидите, что это старые журнальные фотографии моей жены Полы. И вы, вероятно, заметите, что она позирует обнаженной.

— И что у нее чертовски красивая фигура!  — воскликнула Марси, перелистывая стопку.  — Я бы очень хотела познакомиться с твоей женой! Она просто потрясающая.

— Мне кажется странным, что вы обратили на это мое внимание, Билл. Пола пользовалась в нашей школе очень хорошей репутацией. Ее работа была превосходной, и она получала одни поощрения. Зачем вообще рисковать,  

показывая мне эти пикантные фотографии?  — спросила Гвен Уайлдер.

— Потому что они существуют, миссис Уайлдер. Это означает, что они могут быть использованы против нее в какой-то момент в будущем, и я боюсь, что это может быть самое ближайшее будущее,  — добавил я.  — Пола помогала оплачивать учебу в колледже, позируя для этих журналов. Она не особенно ими гордится. Они такие, какие есть. Вы можете решить, не нарушают ли они каким-либо образом ее контракт.

— Она хочет продолжать работать в вашей школе, но не будет ни извиняться, ни умолять оставить ее. Более того, ее не будет шантажировать какой-то трусливый придурок,  — решительно заявил я.  — Теперь Марси расскажет, что она подслушала и готова дать показания под присягой.

•  •  •

Наступило утро понедельника, и Пола была явно взволнована.

— Этот засранец ждет моего ответа сегодня, Билл. Я говорила тебе о крайнем сроке. Я не понимаю, почему он послал фотографии тебе и девочкам раньше этого срока,  — задумчиво произнесла Пола.  — Может быть, он думает, что моего страха быть уволенным будет достаточно, чтобы заставить меня подчиниться его требованиям.

— Наверное, так оно и есть, Пола,  — согласился я.

— Тем не менее, он знал бы, что ты спросишь меня, кто прислал эти фотографии, и я скажу вам. Это, похоже, подвергнет его некоторому риску и уменьшит вероятность того, что я соглашусь с его предложением,  — рассуждала она.

— Кто знает, что думает этот сумасшедший ублюдок, Пола?  — спросил я.  — Не пытайся понять больной ум.

— Наверное, ты прав, но мне это кажется странным,  — продолжала Пола.  — Интересно, найду ли я работу после сегодняшнего? Ну, есть только один способ узнать. Я люблю тебя, Билл. Спасибо за понимание и прощение.

Я крепко прижал к себе Полу, поцеловал ее и открыл перед ней дверь.

•  •  •

Пола работала с несколькими учениками над сценарием школьной пьесы, которую она ставила каждый год. На сегодня занятия закончились, и школа была почти пуста. Я стоял за кулисами сцены и просто наблюдал.

Примерно на пятнадцатой минуте репетиции мистер Томас Манн ворвался в дверь, ругаясь, как сумасшедший. Его гнев был направлен на Полу.

— Ах ты, жалкая сука! Меня уволили из-за тебя! У меня есть достаточно ума, чтобы вбить в тебя немного чертова уважения! Ты просто гребаная шлюха!  — закричал он, приближаясь к Поле со сжатым кулаком.

К несчастью для него, я был готов к чему-то подобному и встал перед Полой прежде, чем он успел до нее дотянуться. Краем глаза я заметил, что школьники в ужасе разбегаются. Это прекрасно работало для моих целей. Удивление Манна было полным. Я продолжал дорабатывать сумасшедшего ублюдка прямо на полу.

Затем на сцену выскочила миссис Уайлдер со школьной охраной и резко остановилась, глядя сначала на распростертое тело Манна, а потом на меня. Она просто кивнула. Затем она велела своему охраннику позвонить в 911 и вызвать полицию и скорую.

После того как Манна вывезли на каталке, ругающегося, как старый моряк, Пола отвела меня в сторону.

— Не обращайся со мной 

как с идиоткой, Билл,  — начала она.  — Слишком много вещей не складывается в этом беспорядке. Ты, кажется, знал, чего ожидать, прежде чем это произошло, и тебя ничто не удивило. Ты был здесь, потому что думал, что Том может прийти за мной. Когда он встретился со мной в тот вечер, чтобы показать фотографии и попытаться шантажировать меня, у него было только два журнала с четырьмя фотографиями. Он не знал о других моих фотографиях, которые были в той рассылке.

— Ты и девочки получили все журналы и календари, в которых я когда-либо публиковалась. У Тома всех не было. Я в этом совершенно уверена. Директрисса только что сказала мне, что показания некой женщины по имени Марси Милко будут доказательством того, что Том пытался шантажировать меня ради секса. Единственный Милко, о котором я когда-либо слышала,  — это какой-то парень, которого ты недавно нанял, но которого я никогда не встречала. Единственный раз, когда мы с Томом встретились по этому поводу, был в "Капле росы". Теперь я вспоминаю странную актерскую пару в соседней кабинке тем вечером. Что ты от меня скрываешь, Билл?  — потребовала Пола.

Я надеялся, что Пола никогда не соединит все точки. Она была слишком умна, чтобы обманываться. Мне ничего не оставалось, как отдаться на ее милость.

— Пола, ты не единственная, кто живет с тайной все эти годы. Пожалуйста, послушай и постарайся понять. Я только что закончил торговый колледж и работал на своей первой работе. Как тогда было принято, парни всегда вешали на стены в магазине женские фотографии. Они клеили их на свои ящики с инструментами, да и почти на все остальное, на что они могли поместиться.

— Ты была одной из тех пин-ап моделей. Я не мог переставать смотреть на тебя. Я начал покупать все подобные журнальчики, искал больше твоих фотографий и читал о тебе все, что мог. В одном из них я узнал, что ты учишься в большом государственном колледже на востоке. Как ни печально это звучит, я начал ездить в столицу штата по выходным, надеясь, что там твой колледж и что я увижу тебя лично. Не было никакой реальной причины даже думать, что это был колледж, в которой ты учились, или даже то, что ты вообще училась в колледже,  — признался я.

— У меня были такие мысли, что я найду тебя и через час ты будешь голой в моих объятиях. Невероятно, но я нашел тебя после футбольного матча! Помнишь? Это был твой выпускной год, и ты перестала быть моделью, или как ты это называешь. Ты же помнишь, что мне потребовалось целых два года, чтобы, наконец, раздеть тебя и ощутить в своих объятиях? Я был по уши влюблен в тебя задолго до того.

— Я знал, что школа была закрыта в тот вечер, когда ты сказала, что должна туда вернуться, но на самом деле встречалась с Манном. Мой новый парень 

на работе следил за тобой, и, к счастью, он взял с собой свою жену Марси. Они все слышали и рассказали мне. Я послал эти фотографии девочкам и себе, чтобы ты перестала бояться и послала Манна к черту. Эти фотографии были из моего личного тайника. В субботу я отвез Марси к управляющему и рассказал ей всю историю. Я знал, что если Манн попытается показать ей эти фотографии, это будет последним доказательством того, что он был шантажистом, и она уволит его. Я боялся, что потом он может попытаться отыграться на тебе, поэтому держался поближе, чтобы не спускать с тебя глаз,  — объяснил я.

— Почему ты никогда не говорил мне, что знал об этих фотографиях, когда мы познакомились, или когда-либо потом, Билл?  — спросила Пола.

— Я боялся, что ты сочтешь меня извращенцем или преследователем, и, наверное, технически так оно и было. Как только я нашел тебя и понял, что каким бы прекрасным ни было твое тело, твоя душа была еще лучше, и я не мог рисковать потерять тебя. Я боялся, что однажды ты узнаешь, что я восемь месяцев искал тебя в Пенсильванском колледже, и подумаешь, что я ненормальный,  — признался я.  — Я просто очень люблю тебя, Пола.

— Разве ты не рискнул показать эти фотографии девочкам, Билл? Ты же понимал, что мог заставить их ненавидеть меня?  — спросила Пола.

— Нет, мне это и в голову не приходило. Я убедился, что буду там, когда они посмотрят на них. Я знал, что они никогда не возненавидят тебя. Я также полагал, что они будут изучать мою реакцию на эти фотографии и использовать это в качестве руководства. Твои девочки никогда не смогут возненавидеть тебя, и ни я, ни кто-либо другой не в силах сделать это. Их реакция была такой, какой ты ее видели. У них горячая мать, а у меня — классная жена!

— Я с удовольствием послушаю, как ты сегодня вечером расскажешь девочкам остальную часть истории, Билл,  — деловито заявила Пола.  — Они знают мою тайну, а теперь ты расскажешь им свою, чтобы больше не "жить в страхе". Они поймут, что если бы я не позировала для этих фото, мы бы никогда не встретились. Я только надеюсь, что ты их не спугнешь!