А.П.ЧЕХОВ ГАЛЧОНОК

Еще не пробило девяти часов, когда все собрались в ожидании продолжения истории от доктора. Николай Васильевич развернул свою тетрадь, расставил остро заточенные карандаши и готовился делать записи.

Доктор же, как и в первый раз, просматривал свой дневник, записную книжку и другие заметки перед продолжением захватывающего рассказа - или скорее повести, такой повести, которую мало кому удавалось услышать.

Он аккуратно расположил свои записи в порядке. Ведь его повесть была основана на реальных событиях, которые он сам запечатлел со всеми тонкостями, недоступными в любом романе.

Мы терпеливо ждали продолжения повести в полной тишине.

- Итак, будете слушать? - спросил доктор, на время отложив свои бумаги.

- Вы что же? С нами шутите? - ответил Дмитрий Павлович.

- Хорошо, слушайте же.

И доктор начал:

- Как я уже упоминал ранее, после того, как кухарка уехала на ночь в деревню, мы остались с Галчонком в квартире наедине. И вечером мы легли в постель...

Мы лежали без одежды под одеялом, плотно прижавшись друг к другу. Я был на левом боку и своей левой рукой обнял Галчонка за шею и плечо, а правой гладил ее ягодицы. Это было непревзойденно сладко. Я положил головку члена на ее лобок - место Венеры, и продолжал гладить ее теплую попку. Мне не хотелось спешить, хотя чувствовал, что она томится от желания быть со мной.

- Помнишь? - спросил я ее, - Ты говорила, что недавно начала знакомиться с мужчинами. В городе после своего отчима у тебя были интимные отношения с кем-то?

Она прижалась ко мне грудью и шепнула мне на ухо:

- Да

- Расскажи, как это случилось.

- Не хочу, ты будешь раздражаться.

- Нет, я уже знал, что ты имела связь с отчимом, и я не сердился. Мне будет только интересно услышать все от тебя...

- Что именно ты хочешь узнать?

- Ну, с кем и какие у тебя были связи в городе?

- Мне стыдно вспоминать...

- Ничего. Расскажи. Когда это впервые произошло?

- Вроде бы на четвертый день после того, как я приехала в город. Было уже поздно, и я шла в общежитие. У парка меня догнал один студент из гимназии, он был молодой. "Девочка", - сказал он, - "ты хочешь заработать немного денег?" Он краснел и оглядывался по сторонам... А я ответила: "Почему бы нет", - и сама посмеялась. "А что нужно делать?" - спросила я. Он еще больше покраснел. "Пойдем", - сказал он, - "туда, в кусты...". "Идем", - ответила я. Мы пошли. Он все время оглядывался вокруг. Зашли в кусты. Он обнял меня и поцеловал... и мы начали целоваться еще более страстно... Вот и все.

- Вы легли на траву? - спросил я, прижимая Галчонка к себе.

- Нет, трава была мокрой. Мы стояли...

- Было неудобно?

- Конечно, не так удобно как на кровати. Сначала он не очень точно попадал.

- А какого роста он был?

- Чуть ниже меня, полноватый, приятный...

- Ему нравится тебе до сих пор?

- Не знаю...

- Он сам поднял твое платье? Или ты помогала ему?

- Сам. Сначала он гладил моё живот поверх платья, а потом проник под платье. Открыл свою ширинку и начал проникать между моих ног...

- У него большой член? Ты трогала его рукой? - спросил я, целуя шею Галчонка.

- Да, трогала... У него член был тонкий, но длинный.

- Такая, как у меня?

- Нет... много тонче и покороче.... но-таки длинная.

- Пробрала тебя? - спросил я, теснее прижимая ее к себе.

- Не знаю...

- Но все-таки ты спустила?

- Не знаю..., - а затем чуть слышно добавила: - Да...

Я лег промеж ног Галчонка и вдвинул головку члена в ее влагалище, которое тотчас же сжало ее... Изогнувшись, я поцеловал ее возле ушка и спросил:

- А он сразу задул тебе шишку? - Нет, сперва тыкал как попало, - в живот, в ноги и все быстро, быстро... Потом присел немного, а потом-таки задвинул.

- И долго он тебя?

- Долго... но часто переставал..

- Как так?

- А так. С пяток минут он так быстро, быстро подвигает, а потом оторвется и шепчет: "Погоди... я погляжу, нет ли кого, и...." - пойдет походит кругом кустов, озираясь во все стороны.

- А что ты делала?

- А я стояла и ждала.

- И хотела...?

- Раз начали уж...

- Ну, а потом? - спросил я, чуть глубже вводя член в ее уже совсем мокрое влагалище.

- Потом подбежит ко мне, присядет немного и сразу засадит... и опять как кобель быстро-быстро... А потом опять оторвется и за кусты, ну озираться.... И так разов пять накидывался на меня...

- Ну, и спускал?

- Нет... Один раз только в конце. Охватил меня руками сильно-пресильно... Слышу, дышит часто и задыхается, и задвигает все сильнее, а сам инда всхлипывает, и, когда зачал спускать, чуть мы оба не повалились на траву, еле удержались....

- Ну, а ты... спускала? - спросил я и прижал головкой члена ее матку.

- О-го-гоо, - тихо застонала она и согнула слегка колени.

- Спускала? - повторил я.

- О, да... дважды...

- Скажи... он... он проникал в тебя так глубоко?

- Не... знаю... ой, ой, больно сильно входит... Он делал это тоже, но по-другому...

- А как именно?

- В первый раз я не заметила, чтобы он проникал, а во второй раз было...

- Так он использовал тебя еще раз? Расскажи, сколько раз он использовал тебя?

- Три раза... не больше.

- Что? Использовал?

- Да...

- Расскажи... использовал!

- Стыдно... не могу...

- Ну скажи, - просил я, начиная медленно двигать членом в ее вагине.

- Скажу...

- Ну!..

- Ис... ис... использовал, - прошептала она, задыхаясь и поднимая задницу к моему напряженному члену.

- Как его зовут?

- Виктор.

- А яйца ты его трогала?

- Да... - прошептала она, и я почувствовал, что ее вагина стала еще более увлажненной. В комнате уже слышен сильный звук от движения члена во влагалище... Перекладывая свое тело на девушку, я поднял одну из ног Галчонка рукой, чтобы придать ее вульве такое положение, чтобы этот сладкий звук был особенно ярким. Мне это удалось, и я с неописуемым удовольствием наслаждался этим звуком, медленно проникая членом во всю длину вагины.

Галчонок тяжело дышала подо мной, и видимо, она также возбуждалась от этого похотливого звука...

- Слышишь? - спросил я, наслаждаясь входом и выходом.

- Слы-ы-ышу...

- А с Виктором так было?

- Не помню-ю...

- Не стесняйся... говори...

- Было...

- Стоя?

- Немного... а больше... когда лежа...

- Когда он использовал тебя лежа?

- Да... ой, ой, - застонала она от сильного трения головки об матку.

- Скажи, а с отчимом у тебя тоже было такое?

- Тоже...

- А у Виктора большие яйца?

- Ой, большие... ой-ой-ой-а-а-... - задергалась она, ощутив сильное вздрагивание члена.

- Скажи..., - начал я, но почувствовал, что все ее тело напряглось, натянулось, ее ручонки судорожно сжали мою шею, из ее ротика вырвалось прерывистое дыхание, переходившее во всхлипывающие звуки, вся она содрогнулась, изгибалась...

Несколько секунд я надавливал на ее матку, и когда она спустила, я выдернул член и с наслаждением, весь дрожа, облил ей животик.

Я вытер ее полотенцем, обнял и, усталые, но довольные, мы заснули на несколько часов... Поздно ночью я вновь оказался на своей девочке... Но на этот раз положил ее вниз животом, под который засунул подушку так, что ее задница оказалась приподнятой... Мысль совершить с ней противоестественный акт у меня тогда даже не возникала...

Я просто поместил член между ее приподнятыми ягодицами, немножко прижал его, лег грудью на спину Галчонка, поддерживэя себя на локтях и целуя ее головку... И продолжал расспрашивать ее.

- Ты говорила, что второй раз Виктор употребил тебя лежа.... где это было?

- Тоже там, в парке... Поздно ночью.

- И сразу легли?

- Нет... немного тыкались стоя..

- А потом?

А потом он вынул, обошел кусты и сказал: "Никого нет, давай ляжем". Я говорю. "Давай". И легли... и зачали...

- А ты ноги согнула? Или обнимала ногами Виктора? Расскажи...

- Не помню... Кажись, сперва немного согнула... а после он рукой поднял мне ногу одну вверх и поддел ее плечом...

- Положил ее себе на плечо...

- Да... а потом...

- Что потом?

- Стыдно...- прошептала она и уткнулась в подушку, вздрогнула...

- Ну, скажи... Что потом? - шептал я, целуя ее в затылок и придвигая член к ее половой щели..

- Потом и другую ногу мою запрокинул на плечи себе...

- Сладко было?

- Не знаю... немного болело...

- Отчего? - спросил я и ввел головку члена в ее уже сильно влажные срамные губы...

- У него длинный..., - чуть слышно прошептала она.

- Достал до матки?

- ...

- Ну?

- Да...

- А ты говорила ему, что тебе больно?

- Говорила. "Пусти, - говорю, - больно так", - а он не слушает... и туда... глубоко... и весь дрожит... и шепчет: "Подожди, потерпи немножечко, чуть-чуть"... и опять как задует, у меня инда глаза закатывались...

- А сладко было?

- Было... и болело очень... и стыдно было, так стыдно...

- Отчего?

- Что ноги мои так подняты... у него на плечах-то...

Я впился губами в ее затылок и медленно вводил член в ее вздрагивающее влагалище, изогнувшись над ее маленькой спинкой.

- Он опять соскакивал с тебя?

- Да... раза три обходил кусты.

- А потом ноги на плечи?

- Ну да...

- А ты... чувствовала задницей его яйца?

- Не помню...

- Задница у тебя была голая?

- Ну... голая...

- Чу-у-вствовала... ты его... его голые яйца? - спросил я ее, задыхаясь, и прижал ее матку членом...

- Ой... ой... ааа...

- Значит, чувствовала?

- Да...

- Когда Виктор тебя употреблял, ты обнимала, целовала его?

- Нет... я его держала за руки... а целовал он меня сам, когда наклонился...

- В губы?

- Да...

- Сосал губы?

- Да-а...

- Тебе было сладко?

- Да-а-а..., - шептала она и ее влагалище, уже совсем мокрое, теснее сжало мой член.

- Сколько раз Виктор употреблял тебя?

- Три... всего...

- А ты хотела, чтобы он тебя употреблял?

- Не знаю... Не-е-е знаю-ю...

- Признавайся...

- Хо-те-ла...

Я всадил ей чуть не по самые яйца. - О-о-о! - застонала она.

- Чего... ты?

- Бо-о-льно...

- А под Виктором было... больно?

- Да, ой-ой!

- Лежи, я хочу тебя... употреблять... Я ритмично делал движения членом, вызывая такой знакомый, сладчайший, сосущий звук между нашими ногами...

- Скажи... Ты хочешь, чтобы Виктор еще раз тебя употребил?

- Не-е-знаю...

- Ну... скажи... хочешь, чтобы он тебе задул свой длинный и сосал тебе губы?

- Хо-ч-чу, - лепетала она, охваченная похотью.

- Знаешь, - шептал я, - я хочу, чтобы Виктор еще раз тебя употребил... ты пригласи его к нам домой... разгорячи его...

- О-о-о... - стонала она подо мной, делая задницей стыдные движения.

- Пусть он тебя употребит так, как я сейчас... сзади... как кобель суку...

- Ой, не могу... - всхлипывала она, извиваясь на животе.

- Как кобель суку хочешь? Хочешь? - шептал я.

- Хочу...

- Скажи: хочу, чтобы Виктор меня употреблял... как кобель суку, - задыхаясь, прошептал я, ускоряя движения...

- Ой... хочу... Витенька... Витя меня, чтобы... у-употребил... как сукууу, - с трудом докончила она, судорожно вздрагивая всем телом, обильно увлажняя кончик моего члена.

Спускала она в этот раз дольше... сильнее, слаще. И едва удержался, чтобы не облить ее матку... С большим трудом я извлек член из влагалища и тут же обрызгал ее задницу.

В ту ночь я провел с Галчонком еще один интимный акт. Это произошло уже на рассвете. Проснувшись, я ощутил приятное возбуждение моего полового члена, который притянулся к теплому животику Галчонка. Мы спали стоя друг у друга. Только проснувшись, я осторожно раздвинул ножки спящей подруги, нежно перевернул ее на спину и, аккуратно наклонившись над ней, вошел в ее вагину.

Галчонок все еще спала, но ее интимная щель была влажной и половые губы слегка опухшие.

Без движения я несколько минут лежал на ней, наслаждаясь пульсацией моего члена внутри ее тела... Затем я вытащил его и снова лег рядом с ней, повернувшись к своей стороне. Я хотел дать ей поспать и уменьшить возбуждение. Полежав так несколько минут, я вскоре понял, что сон мой проходит и мой член становится еще более напряженным.

Тогда я с осторожностью повернул свою партнершу на левый бок, оставаясь сзади, и начал наслаждаться твердым членом между ее ягодицами... Она спала... Я приподнял ее ножку вперед так, чтобы ее задница принимала мой член. Откинувшись немного назад, я взял правой рукой свой член и начал медленно и осторожно проводить головкой по влажным половым губам... немного давя на них... Через несколько минут, когда мои яйца стали твердыми и пульсировали от удовольствия, головка члена скользнула с вагины. Я убрал руку с члена, обнял девушку за талию и медленно начал вводить его в ее тело...

Откинутое одеяло закрывало только наши бедра. Спина Галчонка была полностью обнажена. Я не отрывал глаз от ее округлых ягодиц, между которых просматривался мой толстый член. Признаюсь, я наслаждался этим зрелищем, которое усиливало мое возбуждение. Она спала... но когда я слегка коснулся головкой члена ее влагалища, она слегка растянулась, изогнула поясницу, и ее задница плотнее прижалась к моему животу, а вагина к члену. Она застонала сквозь сон. И снова я несколько минут лежал неподвижно, наслаждаясь соприкосновением головки члена и влагалища, когда вдруг почувствовал похотливые судороги ее влагалища... она еще больше вытянулась и выпрямилась, пробуждаясь от животной страсти...

- Хочешь? - шепнул я.

- Хочу...

- Ну, лежи так.

- Лежу.

Я снял руки с ее поясницы, немного отодвинул свои ноги и теперь мы с ней соприкасались только половыми органами.. Может быть поэтому обострились ощущения очень большого напряжения их. Мой пенис стал твердым, как бревно. Ее срамные губы надулись, увеличились, напряглись и плотно охватили пенис...

Откинувшись назад, я начал коитальные движения, сгибая и разгибая свою поясницу, стараясь не касаться ее тела ничем, кроме пениса. Комната сразу наполнилась бесстыдными звуками, особенно сильными при вытягивании члена.

Правой рукой я поднял ее правую ногу вверх, почти вертикально. Хлюпающие, сосущие звуки усилились. Ее личико залилось краской.

- Слышишь?

- Слышу-у...

- Тебе сладко?

- Сладко-дко-о...

- Я хочу тебя как кобель суку.... Хочешь?

- Хочешь стать на коленки... а я тебя сзади... как суку... - шептал я ей, задыхаясь, и сильно нажал на матку.

- Ой-ой-о-х!

- Хочешь???

- Хо-о-чу...

- Становись, как сучка.

Я извлек из ее трепещущего тела пенис и помог встать на четвереньки на кровать. Вернее, она стала на коленки и локтями прижалась к подушкам так, что ее зад сильно выгнулся, а ее мокрая вульва выпятилась меж ее ножек.

Я наклонился и впился губами в ее вульву. От неожиданности она вздрогнула, но позы не меняла. Я нащупал языком ее толстенький и тоже очень твердый клитор... До боли изогнув шею, я охватил губами ее клитор и принялся жадно сосать его...

- А-а-а, - услышал я приглушенный стон и по сжатию бедер почувствовал, что у нее приближается оргазм... Я оторвал губы от вульвы и вложил член, стоя на коленях сзади нее.

- Желаешь спуститься?

- Да...

- Подожди еще... я еще не готов.

- Не могу...

- Подожди... угрожу... если спустишься...

- Не могу... ой... ой...

Я сам уже чувствовал, что больше не могу... проникал пенисом в ее влагалище, ожидая завершения ее оргазма. Она напряглась, ягодицы разошлись еще шире, обнажив красивый, стыдный, коричневый круг заднего прохода, а под ним плотно сжатые, окружившие мой пенис кольцом, ее большие половые губы.... Ее бедра, вся ее задница словно всасывали меня...

Со стоном извиваясь и выгибаясь, она опускалась вниз, интенсивно увлажняя мой пенис. Затем осела на живот и я залил ее ягодицы сильным, горячим потоком...

Утром вернулась камеристка из деревни. Я уже благополучно и безразлично сидел за столом, а Галчонок была свежей, вымытой и причесанной, довольной, наливала чай... Только ее щечки, немного более розоватые, напоминали о недавнем прошлом...

Прошло еще две недели. Две недели... столько удовольствия. Раза два-три нам удавалось быть вдвоем. И мы не теряли время даром... Я также уделял много времени обучению Галчонка, доставлял ей книги, учебники, журналы...

Незаметно прошло еще три недели. Наступила прохладная осень. Солнечные дни сменились долгими, темными вечерами. Затем начались дожди. Становилось все холоднее. Но комната в моей квартире с подогреваемыми печами казалась еще уютнее...

Галчонок уже посещала вечернюю школу и была занята с утра до вечера. После возвращения из школы мы пили чай, а потом я помогал ей готовиться к урокам один или два часа. Камеристка убирала со стола и отправлялась спать.

Мы прислушивались к ее последним приготовлениям ко сну и, услышав за дверью легкий скрип кровати, свидетельствовавший о том, что кухарка улеглась наконец спать, облегченно вздыхали. Галчонок переходила со стула ко мне на колени, и мы еще некоторое время, тесно обнявшись, занимались ее уроками, а затем, обнявшись, и убедившись, что кухарка уже крепко спит, проводили еще полчаса во взаимных объятиях, которые почти всегда оканчивались оргазмом.

Частенько, вложив член в ее узенькое влагалище, я расспрашивал ее с переживаниями об ощущениях при совокуплении с Виктором. Эти разговоры всегда усиливали и ускоряли наш оргазм. Во время этих бесед я предлагал ей устроить свидание с Виктором у меня в кабинете. Во время сладострастных спазм она соглашалась.... На другой день отказывалась, а потом, спуская подо мной, опять соглашалась и даже, краснея, просила об этом.

В это время нам удавалось раза два-три в неделю на час, а то и больше, как я уже сказал, остаться вдвоем. Обычный акт совокупления я растягивал как можно дольше и заканчивал его сильным оргазмом. У моей же маленькой партнерши это вызывало два, а иной раз и три оргазма в течение одного или двух часов.

Излюбленной нашей позой вскоре стало положение, при котором она поворачивалась ко мне спиной...

Иногда она встречала на улице Виктора, особенно близ парка, и всякий раз Виктор, глядя на нее с восхищением, просил ее о свидании. Она отказывалась, ссылаясь, как она об этом мне говорила, на то, что по вечерам она не может выходить из дома...

В конечном итоге, после того как кухарка выразила своё желание отправиться в деревню на выходные, я решил ускорить события. Галчонок, наконец-то примирившись, уже согласилась встретиться со мной дома.

Я посоветовал ей прогуляться возле школы после окончания занятий и, встретив Виктора, согласиться на свидание. Если она согласится, то предложить ему прийти ко мне домой в субботу в 19:00. При этом я должен был сообщить Виктору, что до 22:00 никого не будет дома и если я приду в 22:00 и увижу его там, то всё будет хорошо и я не буду злиться. Виктор знал наш дом, он неоднократно провожал Галчонка до калитки и также пару раз встречал меня и кухарку. Обнимая и целуя Галчонка, я шептал ей слова поддержки - пускай она чувствует себя хозяйкой и не стесняется закрыться с Виктором в кабинете для полного наслаждения.

"Знаешь что?" - прошептал я, лаская её стимуляцию.

"Что?" - спросила она.

"Ты сделай так, чтобы он использовал тебя сзади, как я..."

"Он не умеет."

"Тогда научи его. Пусть он прижимает тебя к себе, а ты поворачиваешься спиной... задницей... Он догадается. А потом расскажешь мне, хорошо?"

"Да... Я хочу..." - добавила она, покраснев и опустив голову.

В доме в это время никого не было и я решил поставить Галчонка на колени перед диваном, обращенными ко мне задницей...

Хотел усилить наслаждение и взял большое зеркало, чтобы оно отражало её лицо.

"Смотри в зеркало," - сказал я медленно проникающий своим членом в её горячую вагину.

"Зачем?" - спросила она, поспешно глядя в зеркало и столкнувшись со своим страстным отражением, опустив голову.

- Я хочу видеть тебя...

- Мне стыдно...

- Смотри...

Она подняла головку и вновь встретилась в зеркале с моим взглядом.

- Смотри...

- Смотрю...

Я, не отрываясь, глядел на ее красивое личико и делал медленные движения, задевая пенисом матку.

Иногда она отводила в сторону головку от зеркала. Иногда опускала или закрывала глаза, но всякий раз я требовал:

- Смотри в зеркало!

Когда комната наполнилась привычными и громкими сосущими звуками, производимыми движениями пениса во влагалище, упругом и влажном, она перестала отворачиваться.

Сладкая животная боль и похоть все больше отражались на ее лице - глазки полузакрылись, ротик полуоткрылся, дыхание становилось труднее. Я почувствовал, что ее горячие ножки и тело начинают напрягаться... Она уже не отводила своего взгляда от моего. Я невольно ускорил движения. Она еще больше приподняла задницу и покраснела, заметив в зеркале, что я впился глазами в ее заднепроходное отверстие..., под которым обрабатывал ее вульву мой пенис.

Она вздрогнула, напряглась и тихо застонала.

Спускала она долго, страстно, обильно. Мускулы ее вульвы толчками сжимали и разжимали мой член.

Я весь сжался, чтобы выдержать до конца ее оргазм, а затем вынул член из влагалища и, прижав к ее заднему проходу, несколько раз брызнул в него. При этом кончик головки члена скользнул внутрь ее задницы, вызвав у нее про-тяжный тихий стон.

Оставшиеся до приглашения Виктора дни я использовал для подготовки моего пункта наблюдения. За стеной моего кабинета была расположена комната, отведенная под кладовую. В ней была нагромождена различная мебель и прочий хлам. Стена была деревянная, однако настолько прочная, что мне пришлось порядочно повозиться, чтобы проделать в ней маленькое отверстие и тщательно замаскировать его с обеих сторон. В конце концов все удалось как нельзя лучше. Отверстие давало мне возможность видеть почти весь кабинет, особенно диван и почти всю кровать. Наконец, настал желанный вечер. Галчонок сообщила, что Виктора она видела два раза и условилась с ним, что сегодня ровно в семь он придет к нам, а Галчонок его уверила, что я вернусь не раньше десяти часов вечера.

В полседьмого я собирался уходить.

- Знаешь что, - сказал я. - Возьми вот деньги и купи побыстрее перед ужином для себя, Виктора и меня конфеты, пряники и еще что-то. У нас еще есть время.

- Хорошо, я побегу.

- А я сейчас ухожу, мне нужно спешить, но вернусь не раньше десяти часов. Я поцеловал ее крепко и тут же отступил, чтобы не испортить ожидаемое зрелище, на которое я так тщательно готовился. Мы вышли на улицу: Галчонок отправилась в магазин, а я свернул в другую сторону, зашел за угол и немедленно вернулся домой. Заперев дверь, я забрался в кладовую, приоткрыл свое хорошо замаскированное отверстие и начал ждать, перелистывая книжечку из запаса.

Через какое-то время услышал возвращение Галчонка. Я пристально глядел в отверстие. Через несколько минут она вошла в кабинет и начала приводить себя в порядок перед зеркалом, исправляя платье и прическу. Затем она подбежала к окну и некоторое время выглядывала из-за занавески на улицу. Потом снова вернулась к зеркалу, посмотрела на себя и улыбнулась кокетливо.

Раздался звонок. Галчонок спешно бросилась открывать дверь. Прошло несколько минут. Я слышал приглушенные голоса, видимо, они спорили о чем-то. Голоса приближались. Внезапно я увидел Галчонка, который тянул за руку Виктора. Виктор улыбался и внимательно оглядывался по сторонам.

Теперь они оба стояли передо мной, держась за руки, глядели друг другу в глаза и улыбались. Виктор был стройным пареньком, немного выше Галчонка, очень красивый.

Оба казались смущенными.

- А я боялась, что ты не придешь, - сказала Галчонок.

- Что ты! Я с утра собирался. Целый день глядел на часы. Только...

- Что только?

- А вдруг придет... Николай Александрович?

- Да говорю же тебе, нет...

Галчонок схватила его руками за шею и поцеловала в щеку. Виктор вспыхнул, оглянулся и привлек ее к себе, жадно целуя в губы. Правой рукой он поглаживал ее спину и поясницу. Обняв ее затем чуть пониже поясницы, он все теснее привлекал ее к себе и стремился просунуть колени между ее ног. Слегка сопротивляясь, она все же уступила и раздвинула ноги. Виктор, задыхаясь, шептал;

- Я хочу, очень хочу... а ты?

- Не знаю...

Виктор осторожно опрокинул ее, уже переставшую сопротивляться, на мой широкий диван и лег на нее, продолжая жадно целовать ее в губы. Она вновь немного сопротивлялась, хватая его за руку, мешала. - Нельзя... пусти... что ты хочешь?!

- Лежи... я хочу немножко... - бессвязно лепетал он и продолжал сладкую возню.

Показались гибкие, нервные оголенные ножки Галчонка... Рука Виктора их поглаживала, сжимала, раздвинула, заставляла их вздрагивать, изгибаться...

Виктор расстегнул пояс брюк и, приподняв немного свои ягодицы, пытался опустить брюки, не отрываясь от губ Галчонка. Это ему не удалось. Тогда он поднялся, подошел к окну, поглядел на улицу сквозь занавески и затем, быстро подбежав к дивану, опустил брюки до колен,

Признаюсь, я с наслаждением смотрел на его длинный, тонкий, с заголенной головой орган, в то время как он снова поднимал платье Галчонка и ложился между ее ног.

Во время этих действий, у Виктора возникали физиологические реакции. Его половой орган проявлял активность и напряжение, становился красным и вытягивался.

Внимательно, Виктор направил свой половой орган во влагалище Галчонки. Она находилась в горизонтальном положении с слегка согнутыми ногами, обнаженным лицом и скромной улыбкой на губах, наблюдая за быстрыми движениями Виктора. По всей видимости, Виктор проник во влагалище, так как все тело Галчонки напряглось от приятного чувства. Она раздвинула ноги еще больше, закрыла глаза и обняла его шею. Сексуальные ягодицы Виктора быстро и ритмично двигались. Он ускорял движения и не замедлял...

Прижавшись щекой к лицу Галчонки, с полуоткрытыми глазами и ртом, Виктор совокуплялся со мной девочкой подобно молодому кобелю с молодой сукой. Весь его организм был в движении. Он наклонялся вниз, прижимая живот к животу девочки, в то время как его ягодицы и плечи поднимались, а затем он выпрямлялся, опускаясь вниз, и ягодицы почти скрывались в бедрах Галчонки. Лицо Виктора горело, его щеки дрожали, дыхание становилось прерывистым, иногда он издавал приглушенные стоны через сжатые губы. Сильное животное возбуждение овладевало им, и он уже не осознавал ничего, полностью отдаваясь ощущениям.

Незаметно для меня мое дыхание участилось, и я почувствовал очень сильное напряжение своего полового органа. Поглаживание прекратилось, чтобы избежать преждевременного семяизвержения при таком зрелище. Ведь я не хотел делать этого в самом начале возбуждающей ситуации. Состояние сильного полового возбуждения усиливалось чувством ревности к моей партнерше и неопределенным желанием к извивающемуся в похоти телу Виктора.

Чуть согнутые колени Галчонка в такт движениям Виктора раздвигались и сдвигались. Ее лицо было скрыто от меня головой Виктора, но за его шеей были видны ее носик и открытый рот. Своими руками она обнимала Виктора за спину, а затем ее руки скользнули и схватили его за голую поясницу. Вдруг я заметил знакомое напряжение в ее ногах. Бедра изогнулись сильнее, ягодицы ее заметно сжались и приподнялись, и на них стали появляться ямочки, затем они опять округлились. Очевидно было, что они сжимались и разжимались. В этот момент я услышал знакомый сосущий звук... Галчонок внезапно подняла ноги и пятками уперлась в ягодицы Виктора... все тело вздрогнуло, изогнулось и она громко застонала.

- Витя... Ви... тенька... что ты... делаешь...

Она спускала бесстыдно и сладостно, спускала в трепете и изнеможении.

Я почувствовал, что еще немного и я так же спущу. Осторожно я расстегнул брюки и освободил член. Стало немного легче.

Виктор же продолжал свои быстрые движения. Когда Галчонок подняла ноги, я видел часть члена Виктора, быстро появляющегося и тут же исчезающего в вульве девочки. Сосущий звук резко усиливался в момент оргазма Виктора и Галчонка, затем ослаб несколько.

Галчонок сняла руки с ягодиц Виктора, вытянула их, раскинула по сторонам и несколько минут лежала неподвижно под ним.

Вскоре она опять согнула колени, ее рука вновь обняла его вибрирующую поясницу.

Вдруг Виктор встрепенулся, тяжело поднялся, и в этот момент мои глаза и глаза Галчонка, которая приподняла голову, впились в его длинный, влажный член. Курчавые волосы на лобке также были заметно увлажнены девчонкой...

Виктор встал с постели, приподнял штаны, не закрывая интимные части, и быстро подошел к окну. Он осторожно заглянул на улицу сквозь занавеску, а затем тихонько перешел в другую комнату, прислушиваясь к окружающим звукам. Снова он направился к девушке.

Тем временем девушка опустила платье, слегка сжала ноги и немного полежала. Вдруг она внезапно повернулась на живот и спрятала лицо в подушку.

Виктор, держа штаны на месте, остановился в замешательстве.

- Повернись побыстрее... - прошептал он, но ответа не последовало.

- Ну же... пожалуйста, не мучай меня. Девушка слегка повернула голову и с вызывающей улыбкой посмотрела на него. Чуть улыбнувшись, она приподняла задницу, раздвинула ноги и одна из них скользнула на пол.

- Тебе так хочется? - спросил Виктор и без ожидания ответа поднял платье сзади, затем лег на него. Некоторое время они старались сделать это, но Виктор не мог войти своим членом между ягодицами девушки, несмотря на ее помощь. Наконец, обе ноги девушки свесились с дивана на пол.

- Подожди... подожди минутку... - сказала она запыхавшемуся Виктору, схватила диванную подушку и легла на живот.

Ее голова была очень близко к спинке широкого дивана, на котором она расположилась задницей вверх. Виктор снял мешавшие ему штаны, наклонился над ее спиной и на этот раз легко проник членом во влагалище. Стоя над ее спиной, упершись в верхнюю часть дивана, он продолжал активно двигаться.

Диван был низким, поэтому ноги Виктора оказались сильно изогнутыми. Он опирался на ковер ногами и каждым движением отталкивал ее назад. Голый пол казался более надежной опорой для его ног, и движения стали более уверенными и сильными.

Коленями резко раздвинув ее ножки и изогнувшись над ней дугой, он напоминал сладострастного кобеля. Широко раздвинув в похоти ноги, согнутые в коленях, он дал мне возможность видеть под ягодицами свои круглые яйца, видимо, тоже в высшей степени напряженные.

Тотчас же я ощутил и мои яйца, напряженные... Я чувствовал, что долго не смогу созерцать ягодицы Виктора, так похотливо танцевавшие перед моими глазами.

Виктор изогнулся еще больше, наклонил голову и видно было, что он любуется голым задом девочки, ни на минуту не прерывая свои движения. Быть может, и девчонка почувствовала его похотливые взгляды, так как мускулы ее бедер вновь заиграли. Теперь мне были видны только ее бедра и икры, красиво изогнутые и расположенные по обем сторонам бедер Виктора, но они давали возможность угадывать и движения ее поясницы. По-видимому, она отвечала Виктору, приподнимая и опуская задницу. Я почти почувствовал взгляд Виктора на ее прелестном заднем проходе, мелькавшем перед моими глазами. Виктор еще больше изогнулся дугой над ней, любуясь, очевидно, движениями своего пениса в ее вульве и упиваясь сосущими звуками, вызываемыми зтими движениями.

Вдруг бедра Галчонка сжали ноги Виктора, вздрогнули, напряглись, затем ослабели и с новой силой напружинились, опять ослабели и тут вновь натянулись... Я услышал знакомый приглушенный стон. Она опять спускала. На этот раз, видимо, еще сильнее и слаже. Я чувствовал, что мои яйца напряглись, отяжелели и еще выше приподнял вздрагивающий член. Пытаясь облегчить напряжение, я раздвинул ноги. Я знал, что если сожму их, то этого будет достаточно для того, чтобы эякулировать, не прикасаясь к пенису.

На этот раз Галчонок вызвал сильные эмоции у Виктора. Он стоял с широко расставленными ногами и страстно взаимодействовал с молодым парнем. Весь его организм дрожал от возбуждения. Ягодицы сжимались и раскрывались с силой. Его колени гнулись и прямолинейно разгибались, бедра то приближались, то отдалялись друг от друга... Вдруг, он еще больше изогнулся и прижал своей грудью спинку Галчонка, его ягодицы сильно сжались и вытянулись между ее бедер настолько, что ее ноги неестественно раздвинулись и поднялись в воздухе. Было очевидно, что в это время верхняя часть пениса Виктора сильно прижимала ее матку.. Галчонок застонала, но Виктор крепко держал ее поясницу локтями, не позволяя ей отодвигаться. Его ягодицы еще сильнее впивались между ее бедер. В этом положении, не отпуская своего обнаженного живота от ягодиц Галчонка, он начал быстрыми и ритмичными движениями своих ягодиц вступать в интимную связь. Эти движения мне были знакомы, головка пениса Виктора страстно трет матку девушки. А ее ноги, подпрыгивая на его голых бедрах, висели по обе стороны Виктора, охваченного страстью.

Мой пенис сильно дернулся и я почувствовал, что больше не могу... Я схватил его у основания, у самых яиц и сжал.. Этого было достаточно, сперма покрыла стену передо мной, затем еще и еще. Мои колени подкосились и я уже слабо слышал глубокие и приглушенные стоны Виктора, заполнившего матку Галчонка.

Что еще добавить? Час спустя после ухода Виктора мы сидели на диване со Глочонком. Оба уставшие и изнеможенные мы молчали. Мне было приятно обнимать ее разгоряченное тело, только что испытавшее оргазм. Усталая, она не сопротивлялась, когда я нежно целовал ее пылающие щеки. Обхватив ее за поясницу, я ласково гладил ее бедра, ягодицы... и все казалось новым, непривычным и еще более притягательным.

Мне хотелось погладить ее срамные губки, из которых только что выскользнул половой орган другого мужчины... На какое-то мгновение у меня шевельнулось чувство ревности, и я прижал к себе ее тело. Галчонок приоткрыла глаза и взглянула на меня, пытаясь, видимо, понять мое состояние. Она опасалась, что ей, ослабевшей и удовлетворенной, предстоял еще бурный коитус со мной. Она не знала, как сладко глядеть, как вздрагивали ее бедра под Виктором.

- Хочешь спать? - спросил я.

- Да..., - неуверенно ответила она. Через пять минут, голые, мы были в кровати, и вскоре, прижавшись друг к другу, заснули. Спали мы крепко и долго. Утром, еще окончательно не проснувшись, я почувствовал сильную эрекцию пениса, который упирался в задницу Галчонка. Она тоже, казалось, спала, но ее тело чуть заметно прижалось ко мне. Я протянул руку к ее заду и ощупал ее вульву. Она была мокрая...

Сильный электрический ток пробежал по моему телу. Я припал губами к ее затылку и начал жадно целовать. И, согнувшись дугой, я ввел головку пениса в ее влагалище. Она же, поджав колени, выгнула свою задницу навстречу мне и судорожно прижала ее к моему животу, втянув мой член в свое горячее тело.

У нее вырвался стон. Я не двигался, наслаждаясь вздрагиванием напряженного до боли пениса в тугом влагалище, она опять застонала и попыталась сделать своей поясницей коитальные движения. Я, однако, силой моих рук и ног принуждал ее лежать неподвижно.

- Не двигайся..., - шептал я.

- Почему?

- Так лежи...

Она приостановила свои попытки изгибать поясницу и бедра, но я почувствовал членом еще большее увлажнение ее вульвы. Ее влагалище как-то напряглось, вытянулось, плотнее охватило мой пенис и вскоре я почувствовал, как она начинает ритмично сжиматься в унисон этим движениям влагалища, мой член также ритмично вздрагивал. Вскоре Галчонок широко открытым ротиком выдавила глухие стоны. В них было что-то новое, сладостное, бесстыдное.

Я сжался и изо всех сил подавил стон, чтобы никто не услышал. Мы оба почувствовали, что движение может замедлить оргазм. Сокращения влагалища становились все чаще, и мы осознавали, что оргазм приближается без участия бедер и поясницы.

Она первой не сдержалась. Быстрым движением подняла свою правую ногу (она лежала на левом боку), одновременно сильно изогнула поясницу, прижимая головку матки к моему пенису, и громко вскрикнула от удовольствия.

Может быть, только неожиданность ее резкого движения дала мне возможность продержаться и не кончить одновременно с ней... Но она еще не закончила, когда я нахлобучился на ее спину и со стонами начал окатывать ее ягодицы. После того как мы пришли в себя и успокоились, мы целовались радостными поцелуями, продолжая лежать в постели долгое время. Когда к обеду вернулась кухарка, все в доме, включая Галчонка, выглядело так же скромно и прилично, как всегда.

Прошло достаточно времени. Я успел познакомиться и подружиться с Виктором. Он учился восьмом классе и был отличником. Он был по-настоящему красивым парнем, немного застенчивым и даже немного женственным. Не знаю, это ли связано с тем, что он был близок с Галчонкой или что-то другое, но мне откровенно говоря было интересно сексуально общаться с ним. Виктор стал частым гостем у нас. Мы обычно проводили вечера втроем, занимаясь разговорами то серьезными, то легкомысленными, то играя разные игры.

Иногда я замечал напряжение своего члена при контакте с Виктором. Иной раз я видел аналогичное напряжение его члена в присутствии Галчонки. После таких случаев мы обсуждали это с Галчонкой и планировали следующий день для интимной связи с Виктором. Она рассказала мне, что тоже заметила, что у него член стоит крепко и что, когда я ушел в столовую, Виктор подошел к ней, взял ее руки и прижал их к своим брюкам, после чего его член еще больше возбудился.

Половые сношения Галчонка с Виктором стали почти регулярными и происходили два-три раза в месяц. Это стало возможно по той причине, что в течение нескольких месяцев мы настолько сблизились, что вели с Виктором откровенные беседы на половые темы, стали интимными друзьями и я откровенно объяснил, что знаю его влечение к Галчонку, одобряю его, понимаю, что иной раз хочется и поцеловать ее, и что для этого несколько месяцев он может оставаться в моем доме на часок, при этом Виктор краснел.

В такие часы я оставлял их одних в кабинете, давал самые различные поручения кухарке, и, когда она уходила, надевал пальто и тоже демонстративно уходил из дому. Вслед за этим незаметно пробирался в свой наблюдательный пункт и наслаждался зрелищем торопливого удовлетворения похоти Галчонка и Виктора. При этом они никогда не раздевались. Правда, перед этим Галчонок всегда заранее снимала свои штанишки и прятала под подушку. Виктор же обыкновенно опускал брюки ниже колен. При совокуплении они все чаще принимали положение, при котором Галчонок ложилась на диванную подушку, свесив ноги на пол, а Виктор, изогнувшись, как кобель над своей жертвой, быстро употреблял ее, целуя в затылок, или, изогнувшись еще больше, наблюдал движения своего пениса между ягодицами.

Зрелище это всегда было чарующим, невыразимо привлекательным для меня. Всегда оно сопровождалось новыми деталями, новыми позами. Позы были те же, но в них всегда было что-то новое, то колени Галчонка были как-то по-новому согнуты, то ее бедра вздрагивали быстрее и сильнее, то ягодицы Виктора сильно раскрывались. Иногда при этом зрелище мне удавалось избежать оргазма и вскоре после ухода Виктора я просил Галчонка немного полежать со мной. Опустив брюки, я располагался на спине и, не трогая ее утомленного влагалища, прижимался членом между ягодицами, слегка смазывая их перед этим вазелином, и после нескольких движений с предельным наслаждением спускал. Галчонок чувствовала, что я сильно возбуж-даюсь, представляя себе ее половые сношения с Виктором, и всегда охотно ложилась под меня после ухода Виктора, чтобы дать выход и облегчить мою плоть. Но она не знала, что во время совокупления ее с Виктором я наблюдаю за нею....

Вскоре я настолько сблизился с Виктором, что разговаривал с ним о самых сокровенных вещах. Рассказывал ему частенько о своих похождениях, вспоминая самые интимные подробности половых сношений с девушками, особенно в бытность мою в старших классах гимназии.

Когда мы сидели с ним рядом на диване, облокотившись на его мягкую спинку, я всегда замечал во время этих бесед эрекцию его члена, которую он пытался скрыть, то перекладывая одну ногу на другую, то нагибаясь вперед, а то просто набрасывая, как бы играя, диванную подушку себе на выпуклость брюк.

Однажды я описал ему состояние моего члена во время полового неполного совокупления с одной маленькой гимназисткой у калитки ее дома. При этом моя маленькая 14-летняя девочка, небольшого роста, приподнялась на цыпочки, не позволила снять с себя штанишки, а только спустила их. Это позволило уже не только натирать своим членом ее маленький клитор.

Рассказывая это, я заметил, что эрекция моего члена, вызванная этими воспоминаниями, привлекла Виктора, который уже положил подушечку на свои брюки.

Было очень неудобно. Мы стояли у калитки, в тени забора, к которому она прижалась спиной. Я был намного выше ее ростом и принужден был сильно согнуться в коленях. Колени мои дрожали. Одной рукой я прижал ее зад к себе, а другой держал член и вдвигал его между ножек, стараясь их раздвинуть пошире, но штанишки не позволяли этого сделать...

Я вставил член между ее мокрыми срамными губами и почувствовал ее очень твердый клитор. Я начал тереть его головку членом, поддерживая его снизу пальцами, Женя меня не отталкивала больше, приподнялась на цыпочки и выгнулась навстречу мне... Тотчас же головка члена соскользнула дальше, в отверстие ее вульвы... Я задрожал от наслаждения, но вдвинуть его во влагалище не мог...

Но теперь я мог напирать на клитор, и всю вупьву, всю ее срамную щель. Наслаждение увеличилось... Член стал заметно вздрагивать... Я продолжал его поддерживать снизу, ощупывая по всей длине, что еще больше увеличило наслаждение.

- Женя... Женечка..., - шептал я, - позволь штанишки... с тебя... снять...

- Не... е... т, - порывисто дыша, отвечала она, а затем чуть слышно добавила: "Делай... так...".

Помню, что я чуть не задохнулся от сладости..., и я "делал".

На счастье, нам никто не мешал, было тихо и темно.

Я почувствовал, как ее ножки, животик, ручки напряглись и вдруг заметил, что она делает своей маленькой задницей ответное движение... сперва еле заметное, робкое, а затем.... и бедрами.

Меня бросило в жар, внезапно я ощутил что-то сразу стало мокро очень. Напряжение всего тела сразу ослабло, она сильно вздохнула, и я понял, что она... кончила... В ту же минуту я с трудом отодвинулся от нее и, сжав влажный член рукой, отвернул его от нее в сторону и спустил... на траву...

Много позже она призналась, что это было ее первое совокупление, хотя и неполное, и что она впервые спускала от прикосновения мужского члена.

- Мне было только 16 лет, - закончил я рассказ, наблюдая, как Виктор вытягивает ноги в сладостной истоме, и спросил его:

- А тебе сколько?

- Мне? Мне скоро будет шестнадцать.

- Значит, у меня тогда член был такой же, как у тебя сейчас.... Дай посмотреть...

И прежде, чем Виктор ответил, я протянул руку к его брюкам и ощупал его напряженный член.

Виктор, охваченный смятением и похотью, растерянно смотрел на мои дрожащие пальцы, неловко и лихорадочно расстегивающие его брюки. Когда я обнажил его половой орган и взял его пальцами у самых яиц, так, что он оказался в вертикальном положении, Виктор повернул ко мне свое растерянное, залитое краской лицо и одновременно вытянулся на диване, отчего его член еще больше удлинился.

Вдруг раздался скрип кухонной двери. Это возвращался Галчонок.

Мгновенно я оттянул руку, прикрыл подушкой пенис Виктора и поднялся навстречу вбежавшей девочке. Галчонок остановилась на пороге и, заметив смущение Виктора, вопросительно посмотрела на меня.

- Мы уже ждали тебя, - сказал я не очень уверенным голосом, опасаясь, что быстрые глаза девочки заметят необычное выпуклое место на моих штанах.

- Проверь, пожалуйста, когда будет чай и помоги накрыть стол.

Под этим благовидным предлогом мне удалось отвести Галчонка, чтобы успеть застегнуть штаны и прийти в себя....

Позже, когда Виктор ушел, я заметил большое пятно на диванной подушке.

Оказывается, в то время, когда я оттянул руку, Виктор уже начинал кончать.

Через три недели я уже без проблем ощупывал его половые органы во время интимных разговоров. С видимым удовольствием и покраснев, он гладил мой пенис.

Бывали и более откровенные ощущения, особенно с моей стороны, от которых Виктор всегда краснел и которые всегда заканчивались для него сильным оргазмом.. В процессе близости с Виктором я очень интересовался его романтической историей и постепенно узнал подробности его сексуальной жизни до знакомства с Галчонком.

Я был потрясен, узнав после долгих вопросов, что первый опыт он испытал со своей младшей сестрой Зиной. Когда ему было 11, а ей 9 лет, он с удовольствием приставал своими половыми органами к бедрам, животу, ягодицам Зины каждый раз при удобной возможности.. Они спали в одной комнате и под разными предлогами он пытался перебраться к ней в кровать или притянуть ее к себе. В этих случаях он старался обнять ее, прижать к себе и все чаще Зина спрашивала у него:

- Что это у тебя там твердое?

- Да так... ничего..., - смущенно отвечал он, отодвигаясь от сестренки. В беседах со сверстниками Виктору уже тогда приходилось слышать, что некоторые мальчики пытались вводить свои половые органы в задний проход других сверстников. Более того, с полгода до описываемых событий, то есть когда ему было 10 с лишним лет, его двоюродный брат, ученик 6-го класса реального училища, несколько раз пытался ввести свой член в задний проход Виктора. Эти попытки были особенно частыми во время летних каникул. Полного успеха они не имели. Виктор чувствовал при этом боль, ввиду значительных размеров пениса у своего кузена, и не допускал полного введения его. Однако, несмотря на боль, правда, незначительную, Виктор все же позволял вводить головку пениса, хотя и неглубоко, в свой задний проход и чувствовал на своей спине горячее дыхание брата. И сам приходил в состояние сильного возбуждения.

Во время этих сношений он ощущал стремление к активной роли. Пассивная его не удовлетворяла. И вот теперь он робко, незаметно, осторожно удовлетворял свои желания с сестренкой.

Зина была хорошо развитая, веселая девочка, с кругленькой задницей, стройными ножками, черноволосая, но, разумеется, ее венерин холмик был еще совсем голый, гладенький и пушок на нем не появлялся.

Однажды, когда после невинной игры в ее постели Зина заснула, Виктор осторожно двинулся к ней сзади, задыхаясь и дрожа, приподнял ее рубашку и придвинулся вплотную к ее ягодицам. Полежав несколько минут, чтобы успокоиться, Виктор схватил пальцами член и осторожно начал поглаживать его головкой задний проход сестренки. Его маленький, но довольно гибкий член напрягся необыкновенно. Виктор дрожал, охваченный пробудившейся похотью. Вдруг он вспомнил, что его кузен во время возни с ним смачивал слюной свой член. Виктор поднес палец ко рту, но изо рта у него вырвалось горячее дыхание. С большим трудом удалось ему наконец увлажнить палец слюной и смазать пенис и отверстие задницы у Зины. Осторожно, чуть дыша, он приставил головку члена к маленькой упругой дырочке и слегка нажал... затем еще... Член скользнул вдоль ягодиц. Виктор поправил его, вновь нажал и почувствовал, что член уперся в тугое отверстие у входа в него. От сладострастного ощущения он весь задрожал. Успокоившись немного, вновь осторожно нажал его, теперь он почувствовал, что головка пениса входит, хотя и с трудом, в тугую задницу сестренки.

Внезапно Зина начала двигаться, отстранилась от него и взяла свои ягодицы руками, случайно коснувшись пальцами его полового члена. Виктор испуганно отступил, затаив дыхание, однако его младшая сестра продолжала спать... Спустя некоторое время Виктор снова прижал свой увлажненный член к тому же месту и начал незаметные движения своими ягодицами, при этом головка его полового члена легко прижималась и нежно тренировала края заднего прохода Зины. Эти скользящие и ритмичные движения, похоже, успокаивали его сестру, убаюкивали ее... Приятное ощущение вскоре стало невыносимым, движения становились все более смелыми. Однако Виктор все же удерживался от интродукции своего покрасневшего от напряжения полового члена в желанное отверстие, опасаясь разбудить ее.

Он продолжал эти движения довольно долго до тех пор, пока его сестра не перевернулась во сне и не повернулась на другой бок. Виктор также почувствовал усталость и, удовлетворенный своим первым опытом, вскоре заснул.

С того момента ему стало ясно, что он хочет. Когда они ложились с Зиной под одеяло, он все чаще гладил ее колени, бедра и ягодицы. А когда Зина засыпала, он пытался прижаться к ее спине и осторожно тренировал головкой своего полового члена края ее заднего прохода.

- И она никогда не просыпалась? - спросил я у Виктора.

- Бывало по-разному... Но я был очень осторожен и никогда не хотел причинить ей боль.

- А ты испытывал оргазм? Ты кончал?

- Нет, нет. Я просто чувствовал приятное утомление после этого и засыпал рядом с ней. Днем мне было как-то стыдно за то, что происходит ночью, а вечерами все повторялось снова...

- Каждый вечер так?

- Да, бывало, каждый вечер, но бывали и перерывы и даже долгие перерывы, тогда, когда сестра с мамой и тетей уезжала в гости.

- Ну, и как же ты, онанировал?

- Я чувствовал себя неспокойно.

- Стоял у тебя?

- Конечно... Каждый вечер и часто днем.

- И не спускал?

- Когда мне было одиннадцать лет или чуть побольше, то помню хорошо, что это уже было.... Когда Зины не было дома, а мне хотелось, то я брал ее штанишки или рубашку и ложился на них в постель. Ну... и...

- Витя, это же и есть онанизм!

- Может быть, но рукой я не онанировал...

- Ну а в попке сестренки спускал?

- Да, когда ей было одиннадцать, а мне тринадцать... Тогда мне уже удавалось незаметно вводить в ее задницу всю головку моего...

- Она не просыпалась?

- После того, как я очень осторожно спускал, сестренка часто вздыхала, не то во сне, не то, просыпаясь, переворачивалась на другой бок и крепко вновь засыпала. Иногда днем, во время игры, мы убегали в спальню и рассматривали друг у друга половые органы. Но никогда не совокуплялись и не пытались этого делать. Я ведь ее очень любил и люблю и ничего плохого сделать ей не хочу.

- Позволь, а в задницу?

- Ну, это уже другое дело...

- А она не замечала?

- Не знаю... Но когда, помнится, она собиралась уезжать на лето в деревню, ей тогда пошел двенадцатый год, я особенно часто с ней играл... и долго... и она лежала, не двигаясь.. Тогда я не знал, спит она или притворяется.

Однажды ночью, когда я довольно долго делал это, как мне показалось, она прижала свою задницу ко мне так, что мой член соскользнул туда до половины... Стало так сладко, что я сейчас же спустил. На другую ночь, а потом еще я заметил, что под конец она незаметно изгибается навстречу мне, как будто немного так двигается. Но в этом я не был убежден, так как во время этого...

- Во время близости я неожиданно перестал беспокоиться о том, что она может проснуться, и стал двигаться сильнее за ее спиной. Мои движения, возможно, вызывали ответные реакции ее тела... Она даже казалась выгибающейся ко мне... Кроме того, после наших разговоров в постели, когда она говорила "Давай спать", она всегда мгновенно поворачивалась ко мне спиной, это было очень удобно для меня, и вскоре она засыпала... свернувшись к коленям. Я начинал делать то, что хотел... и был уверен, что она не проснется до конца.

Потом я не видел сестру целое лето, и когда она наконец вернулась с мамой к концу лета, я сразу почувствовал очень сильное возбуждение...

Ей было двенадцать лет. Она выросла и стала еще прекраснее. Под платьем уже видны были ее округлые грудки... Когда она увидела меня, она слегка покраснела, особенно когда заметила мой взгляд, устремленный на ее задницу... Весь день я при всех проявлял полное равнодушие к ее возвращению и с нетерпением ждал вечера.

Поздно вечером мы оказались в своей спальне, и я сказал:

- Зиночка, мы так и не поздоровались должным образом.

- Как так? - она немного смущенно ответила.

- Давай поцелуемся...

- Ой, ну ладно...

Тем не менее, я обнял ее и поцеловал в щеку. Затем медленно приблизился к ее губам. Она откликнулась на мой поцелуй, который был далек от братского, и почувствовав возбуждение своего живота... мой проснувшийся член быстро освободился из объятий.

- Давай спать, поздно уже!

- Давай!

- Погаси лампу! - она уже, видимо, стеснялась раздеваться при мне.

Когда легли каждый в свою постель, я прошептал:

- Зиночка, можно к тебе?

Молчание...

- Зиночка, можно?

- Зачем?

- Ну, так, поговорим...

- Не знаю...

Но я уже был подле нее.

- Я спать хочу..., - сказала она.

- Ну давай спать, спи...

Она легла на левый бок, подтянув к себе колени... Прошло не больше двух минут, как я осторожно приподнял ей сзади рубашку, сильно смочил слюной член и вдвинул головку его в ее задницу... Она не двигалась. Но теперь я уже знал, что она не спит и позволяет мне...

Вдруг я услышал, как кто-то подошел к закрытой на защелку двери и слегка постучал в нее.

- Витя, Зина, вы спите? - это был голос мамы...

На мгновение я замер, но головку члена из задницы сестры вынуть не мог. Секунду помедлив, я ответил сонным голосом:

- А? Кто там? Ты, мама?

- Вы спите уже? И Зина?

- Да, мама, Зина спит, может, разбудить ее? -сказал я, вдвигая глубже член в задний проход сестренки.

- Да нет, не нужно. Пусть спит с дороги. Портниха принесла платье ей, но примерит завтра... Спите...

- Хо-хо... Хорошо... Хорошо... Мамочка, - почти простонал я, чувствуя, как Зина выгибает задницу навстречу мне... За дверью послышался смешок.

- Э, да ты совсем сонный, Витя! И даже языком не в состоянии ворочать . Ну, спи, маленький, спи...

За дверьми наконец все стихло. Я прижался губами к спине Зины и начал, задыхаясь, сосать, целовать, покусывать ее.... А член, казалось, сам двигался у нее в заднице.

- Витя, - прервал я его, - ты полностью вошел в нее тогда?

- Да, это был первый раз, когда я засунул его до самых оснований. Но это было так приятно, что я быстро кончил. Но ночью я проснулся и снова сделал это... - А она спала? - спросил я.

- Нет. Когда я начал целовать и обнимать ее, она отвечала мне тем же. Она делала все это молча. И только когда я повернул ее на живот и начал слюной смачивать ее задницу и свой член, она сказала:

- Витя, мне стыдно...

- Зиночка, дорогая, - ответил я, - оставайся так... Я только ненадолго...

Затем я вошел в нее. Она отвечала мне, слегка поднимая задницу... Раз два-три раза я вынимал его для лучшей смазки слюной. Тогда все становилось гладким. Мы делали это очень долго на этот раз. Я кончил так приятно, как никогда раньше...

- А она? - спросил я.

- Тогда я не знал. А позже она призналась мне, что еще весной, когда она притворялась спящей, чувствовала, что испытывает оргазм... Когда мы занимались анальным сексом, ее половые органы набухали и становились влажными. Клитор напрягался и начинал дрожать. Эти дрожания и толчки становились все сильнее, а после особенно сильного сближения происходили спазмы во всем ее... Ну, во всей ее...

- Вагине, - подсказал я.

- Да... да, вагине... она кончала. Она говорила, что ей очень хотелось двигаться задницей весной, но она стеснялась и притворялась спящей. Но зато она сильно сжимала половые губы своими бедрами...

На следующий день после нашего возвращения мы поздно поднялись, радостные и веселые провели весь день гуляя и бегая вместе. Мы не говорили об этом случившемся. А когда поздно вечером мы отправились в нашу комнату, мы поспешили раздеться и улечься на ее кровать. Зина пробормотала: Витя, встань и возьми в моей сумке баночку с маслом...

Я понял и весь задрожал от страсти. На этот раз она легла на спину, сильно подтянув к себе бедра. Когда я лег на нее, она касалась своими пятками моей спины. Тогда я первый раз ее...

- Употребил, - подсказал я опять.

- Да, в такой позе... Я обильно смазал член вазелином и легко вдвинул его в задний проход. Лежа на ней, я поднял себе и ей рубашки до самого горла и своей грудью касался ее горячих маленьких грудей... Помню, что от этого мой член становился все длиннее. Зина немного опустила ноги, но держала их все время согнутыми. В таком положении, лежа у нее на животе, оказалось еще слаже делать это... целовались взасос... спустили еще сильнее, чем раньше...

- Ну, вот все... С тех пор уже почти три года мы с ней делаем это...

- И всегда в задницу?

- Конечно! Я ведь очень люблю сестренку и лишать ее невинности я бы никогда не решился. Да и зачем? Мне и так сладко...

- И никто не догадался? Никто не замечал?

- Почти что... нет... Мы осторожны... Правда, были разные случаи... И нас могли заметить, но все в общем сходило благополучно.

- Ну, например, расскажи!

- Да всякое бывало. Вот в начале лета были мы в гостях в деревне у дяди. Гостили там несколько дней. Как-то вечером отец и мать с дядей и тетей долго засиделись в гостиной за картами, а мы с Зиной вышли на веранду. На веранде было темно, уютно. Мы стояли и я гладил ее ягодицы. Оба мы чувствовали сильное желание. Несколько дней перед этим мы не имели случая соединиться. Я попросил у нее. Она испуганно взглянула на меня:

- Что ты! Увидать могут!

Я её убеждал с огоньком, и она постепенно поддавалась моим уговорам.. Мы стояли на веранде в тени, боком к стене, чтобы видеть дверь и дорожки около веранды. Она немного наклонилась вперед над перилами, я приподнял её платье сзади и опустил штанишки. По её движениям я понял, что она очень хочет... Я увлажнил свой член слюной и с трудом ввел его в задний проход. У неё даже ножки задрожали, а у меня затуманилось в голове. Мы минуту не двигались, наслаждаясь этим соединением. Но мы не заметили, как к веранде подошла горничная Маша.

- Ой, кто там? - вскрикнула она, глядя в темноту. - Это вы, мадам? - продолжала она, узнав Зину. Сестра приподнялась с перил и стала прямой, но с ещё более выпуклой задницей ко мне. Её анус ещё сильнее обхватывал мой член.

- Да, Маша, это мы с братом наслаждаемся вечером.

- Ох, и Виктор с вами? А я даже не заметила, - говорила Маша, внимательно разглядывая мою силуэт, выглядывающий из-за плеча Зины. Перила веранды доходили до нашего пояса, а головка Маши была ниже перил, так что она не могла видеть наше соединение.

Я же старался отодвинуться от спины Зины в сторону, одной рукой держась за её бедра, а другой опирался на перила.

- Да... в гостиной так душно, - сказал я.

- Давайте пойдем в сад, - предложила Маша.

- Ой нет. Здесь так хорошо, - протянула Зина, чувствуя пульсацию головки моего члена в своей заднице.

- Нет же! Там у реки так прекрасно!

- Машенька, нам не хочется... Ты... иди... иди..., а мы будем заниматься своим делом!

- Так я вас вытащу с веранды, - решительно сказала Маша и двинулась было к ступенькам, но Зина сильно наклонилась над перилами, схватила ее за шею и притянула к себе. При этом движении член мой выдвинулся из ее зада до самой головки, но я тотчас же вогнал его опять по самые яйца.

- Какая ты упрямая, Ма-ша-ша.. - говорила Зина, обнимая ее за шею и поднимая свой зад ко мне.

- Вот я вас вытащу, всю лень из вас вытремну, - шутила Маша, схватив Зину руками и дергая ее к себе.

- Ну, попробуй... Я Зину в обиду не дам..., -сказал я и, делая вид, что хочу ее удержать, стал удобнее сзади Зины и схватил ее бедра обеими руками.

Маша шаловливо тащила Зину к себе, а Зина, нервно смеясь, обнимала ее за шею и пыталась укусить ее за щеку...

У меня от удовольствия дрожали ноги и я, не удержавшись, начал двигать поясницей. Все тело сестренки вскоре, начало ритмично двигаться взад и вперед.

Маша, видимо, почувствовала эти движения и, может быть, поняла их причину. Зина то прижималась, то отталкивалась от Маши, пыталась скрыть от нее то, что делалось сзади между ее ножками, но, теряя силы, уже не столько смеялась, сколько всхлипывала на плече у Маши.

А Маша же, удивленная сначала, вскоре уже несомненно поняла причину ее жаркого дыхания, сладостного подергивания ее тела..., и, стараясь облегчить достижение оргазма, она удобнее схватила Зину за плечи и, лоддерживая ее, искала своими губами раскрытый ротик сестренки. И тут я понял, что Маша уже знает, что я делаю, хотя и не знает, что я делаю так стыдно, в задницу.... И я уже отчетливо представлял себе, как в эту минуту красивая Маша стоя сжимает бедрами свои толстые, мокрые, срамные губы, чувствуя приближение оргазма у сестренки.

Зина поняла, что Маша заметила ее неловкое положение. Это было приятное чувство для меня. Я начал беспокоиться, что Маша может уйти. Внезапно дверь из гостиной скрипнула и широко распахнулась, проливая свет на веранду. На пороге появилась тетя. Я сделал последний акт воли и быстро прикрыл Зинину юбку, вытащив свой член и аккуратно спрятав его в брюки.

Кажется, тетя ничего не подозревала, когда вышла на веранду. Она заметила только наши странные возгласы и фальшивый смех, которыми мы пытались скрыть свое смущение. Помогло то, что Маша была рядом с нами. Все закончилось благополучно. Тетя побеседовала с нами несколько минут и ушла, предложив нам присоединиться к ней в гостиной. Однако мы отказались и попросили остаться на веранде еще немного.

Мы все были возбуждены по-разному. У меня было только одно желание - как можно скорее добраться до Зининой задницы. Возможно, она разделила мое желание, потому что без сопротивления позволила Маше отвести нас подальше от дома в беседку... Охваченный страстью, я не обращал внимания на действия Маши, которая торопливо повела нас в беседку и, сказав, что у нее очень мало времени, оставила нас одних. Казалось, все происходит так, как должно быть.

Маша только начала удаляться от нас, когда я подошел сзади к Зине и наклонил ее вперед так, чтобы она положила грудью на столик в углу беседки. Мне потребовалось немного терпения, чтобы снять ее штанишки, но она не возражала... Затем я пристроился к ее спинке и страстно проник в ее задницу после хорошего напильника... Я чуть-чуть укусил ее за плечо от сладости. Когда первый порыв страсти прошел и я начал двигаться более спокойно, я обернулся и заметил... Машу. Она стояла, слегка прижавшись к дереву и смотрела... Мне стало стыдно... Я на мгновение замер на спине Зины. И тут я почувствовал, что мой член становится еще больше и что... с Машиного взгляда становится еще более стыдно и возбуждающе... И я продолжил проникать в Зину так, что она только охнула... Я боком, не поворачивая головы, глядел в сторону Маши. Видимость была плохая, но все же я заметил что-то белое. Маша была одета в темное платье, так что виднелись ее нежные ноги или белые штанишки... Казалось, что ее рука находилась между ее ног... Невозможно передать, как я наслаждался этим зрелищем под взглядом обеих девушек...

Позже Зина призналась мне, что давно так сладко не спускала, так как чувствовала особенно острое мое наслаждение. Мою руку, которую я держал спереди у нее между ножек, она обмочила так, как никогда раньше .. Ее клитор так напрягся, что мне казалось, она могла бы им и Машу... удовлетворить.

Когда я спускал, Маши уже не было... Вот какой был случай. Но кончилось все благополучно. Тетя, видимо, так ни о чем и не догадалась, а Маша, конечно, никому ни слова не сказала.

- А с Машей ты имел сношения?

- И да, и нет... Несколько раз трогали друг друга под одеждой... всегда это делали второпях, при случайных встречах. То в коридоре, то на кухне, то в садике...

- Ну, и кончали?

- Я раза два кончил ей в руку.... Иногда так приятно было. Один раз, стоя возле калитки вечером, а другой раз утром в спальне, куда Маша забежала прибрать постель. Как раз бежала из дома в садик... Мы стояли у окна за занавеской и я делал ей в руку.

- А она?

- Она всегда успевала кончить... моя рука всегда была мокрая... А когда мы не слишком торопились, то она делала мои руки два раза подряд мокрыми...

- А волосики у нее большие?

- Конечно! Кажется, ей почти 16 лет было... У нее были такие густые, мягкие... ну... и... сзади у нее волосики...

- Вокруг заднего прохода?

- Да... но она не разрешала туда... - а пальчиками разрешала.... О, когда я ласкал ее пальцем, так она мне делала рукой очень сладко... мне до сих пор хочется повторить это ощущение. Может быть, этим летом и удастся.

- Витя, я тебя перебил. И ты еще, кажется, собирался рассказать мне тот случай, когда вас с Зиной чуть не застали?

- Да... случилась ситуация, которая была еще хуже, чем то, что произошло на веранде. И мы едва не попались... Это случилось у нас дома в конце прошлого лета, вскоре после нашего возвращения из деревни.

Это было воскресенье после обеда. Все покинули дом, и наша горничная Поля тоже... Отмечу заранее, что между нами с Полей ничего не было. Она уже взрослая, ей 18 лет. У неё есть жених. Дважды я видел, как они стояли у калитки.

- Занимались интимными отношениями?

- Да... Он прижимал её к калитке, сгибал колени и делал это..., а она целовала его в голову. И очень продолжительное время... Во второй раз я разбудил Зину... И показал ей в окно. Калитка находилась прямо напротив окна нашей комнаты. Через минуту Зина сама предложила... и мы успели закончить немного раньше, чем Поля со своим женихом.

- Ну так вот. В тот воскресный день, когда все ушли, мы с Зиной проводили время весело, шутили, играли и, наконец, соединились... Но нам пришла в голову забава...

Она немного наклонилась вперед, я стоял позади неё и проник своим членом в её задницу после смазывания его и её ануса вазелином. Затем она слегка поднялась и мы начали двигаться по спальне, обхватив друг друга. Мы старались ступать одновременно правой и левой ногой. Она шла почти прямо со сильно выпуклыми к мне ягодицами, я слегка согнул колени, чтобы член находился как можно глубже в её горячей заднице. Мы не делали обычных движений при половом акте, но наше передвижение по комнате сопровождалось случайным трением члена в её анусе и наслаждение было очень сильным... Мы были одеты... я только расстегнул брюки, а она опустила штанишки и подняла платье до талии... Я одной рукой схватил её за грудь, а другой за живот и подталкивал к зеркалу. Она покраснела, смеялась, сопротивлялась, тянула в другую сторону.

Мы медленно двигались по комнате, дрожа от наслаждения.... Возле открытой двери в гостиную мы остановились на минуту, я поглубже задвинул ей член и толкнул ее к столу, стоявшему у двери... Я хотел, чтобы она легла на него животом, вдруг, когда она уже прижалась грудью к столу, противоположная дверь в гостиную от прихожей открылась и на пороге показалась мама. Увлекшись, мы не слышали, как она открывала парадную дверь... Правда, ей были видны только наши головы... моя и под ней Зинина... и то лишь на одно мгновение. Менее, чем в один миг, я выдернул член из задницы сестренки, она выпрямилась, платье упало вниз и закрыло ее голый зад. Вероятно, инстинктивно Зина бросилась вперед: "Мамочка! Ты уже вернулась! Что это у тебя за сверток в руках? Покажи!"

А мама в ответ: "Что это ты так раскраснелась? Что это вы тут делаете? А Виктор убежал?" Я же, как только извлек член из задницы Зины, бросился в глубь комнаты, чтобы торопливо застегнуть себе брюки.... Вслед за этим я поспешил на помощь Зине, не зная, что сделать и что сказать... "А я не убегал", - пробормотал я, входя в гостиную и сразу садясь за стол, чтобы незаметно было, что мой член оттопыривал брюки.

- Я хотел Зину побить или запереть в кладовую, так как она затащила куда-то мой ранец....

- Ну, не дурите, - сказала мама, - а ты, Зина, возврати ему ранец.

- Верну, верну, - подумаешь, важность какая! - поддержала мою уловку Зина.

Ну, и на этот раз кое-как выкрутились. Но потом стали осторожнее. Но в тот раз, когда минут через десять мама опять ушла из дому, мы не в состоянии долго были ждать и нам было не до шалости... Мы устроились в прихожей, возле вешалки, чтобы сразу слышать, если кто-нибудь войдет... из параллельной двери... Делали мы стоя... Наши ноги дрожали... Она захотела лечь, и мы тут же на ковре улеглись... живот к животу... Помню, я ей запустил и спустил по самые яйца, и в тот момент почувствовал, что ее задний проход то сжимается, то разжимается... и когда ее задний проход сжался, и я кончил, то даже укусил ее от сладости за плечо... Она тоже очень сильно спустила...

На этом доктор закончил свой рассказ. В процессе слушания я часто прерывал его, чтобы уточнить детали, и сразу после его ухода записывал все вспомненное.

- Но это очевидно и без записей, - заметил Дмитрий Павлович, - нельзя запомнить все подробности... Но это еще не конец! Пожалуйста, продолжайте!

- О, Боже мой... уже день прошел... И у меня тут так много записок... Еще целый дневник Зины! Еще записки Галчонка! Конечно, это мои записи, но они относятся к ее жизни до и после брака... Рассказывать можно было бы всю ночь... А сейчас пора идти домой, да?

- Хорошо, - согласился Николай Васильевич, - пусть будет так. Я тоже уже написал все в своем блокноте. Но предложим небольшую компромиссную сделку - расскажите только в двух словах о будущей судьбе главных персонажей... Согласны?

- Ладно, но только кратко... Прошло уже пять лет с того лета и зимы... Виктор успешно окончил реальное училище и теперь учится в политехническом институте. Ему сейчас 21 год. В прошлом году он женился на Галчонке после некоторых конфликтов с родителями. Он уже помирился с ними. Галчонок закончила вечернюю школу и посещает курсы для женщин... Она беременна уже полгода... С Виктором они живут очень хорошо, они счастливы. Кстати, ее мать и отчим сошлись после свадьбы и оба были на ней присутствовали. Галчонку сейчас 19 лет, она часто приходит к нам в гости...

У Зины, ее сверстницы, своя история... Я тоже подружился с ней... И не знаю, кто из них прекраснее, она или Галчонок... Но Зина также выходит замуж . Именно с Зиной я впервые испытал радость анального секса...

Вот, кажется, и все. А теперь пора. Как-нибудь в другой раз я прочту вам дневник Зины и другие записки. На этом большая и оригинальная повесть нашего земского врача прервалась..