Несчастье

У Мэгги и Р. Дж. был прекрасный брак, за исключением одного нюанса. Они провели вместе почти девять лет, из которых шесть были в статусе женатых, и все это время они продолжали любить друг друга страстно. Взаимное общение было для них особенно важно - каждый из них считал партнера самым увлекательным человеком, которого им довелось встретить.

Их интимная жизнь была на высшем уровне. Количество сексуальных контактов менялось от недели к неделе: иногда раз в неделю, а иногда три раза и даже больше, зависимо от состояния здоровья и от того, находился ли Р. Дж. в командировках или нет. Но каждый раз они наслаждались этим процессом на полную катушку. У них были свои предпочитаемые позиции, однако время от времени они не прочь были экспериментировать. Но главное - они по-прежнему считали друг друга чрезвычайно привлекательными, и их любовные игры наполнялись страстью и удовольствием.

Обоим нравилось проводить время с семьями друг друга. Родители Р. Дж. уже не живы, но Мэгги наслаждалась встречами со своим старшим братом Дэвидом, его супругой и их двумя детьми. Р. Дж. также был рад, когда родители Мэгги приезжали из Калифорнии или когда они с Мэгги отправлялись туда для встреч.

Мэгги не могла иметь своих детей, но это не было проблемой для обоих. Они наслаждались ролью тёти и дяди по отношению к детям Дэвида и иногда встречались со своими кузенами по стороне Мэгги. Однако Р. Дж., как представитель компании, занимающейся производством медицинских инструментов, часто находился в командировках, поэтому ему было сложно быть отцом таким, каким он хотел бы быть, сохраняя при этом работу.

Мэгги занимала должность исполнительного секретаря главного операционного директора предприятия. После восьми лет работы она стала экспертом в своей области, на нее полагались и щедро вознаграждали.

В целом они были очень счастливы, намного счастливее многих других пар, за исключением одной проблемы - это был характер Мэгги.

Мэгги, полное имя Маргарет О'Коннор Салливан, имела ирландские корни, так как ее родители тоже были ирландцами. Ее нрав соответствовал стереотипу пылкого ирландского темперамента.

У нее не хватало только рыжих волос. Вместо этого у нее была черная густая шевелюра, которая отлично сочеталась с ее лицом и глазами ярко-синего цвета. Р. Дж., который никогда не упускал возможности похвалить ее красоту, говорил о ней как о настоящей красавице. Но он признавался (конечно же, только шепотом и никогда в ее присутствии), что она была немного суетливой.

Р. Дж. порой удивлялся, как такая любящая женщина, как Мэгги, такая добрая, щедрая, заботливая и нежная могла так быстро превратиться в яростную особу. Ее гневные вспышки случались нечасто, но они были пугающими. Самый трудный период наступил во время их помолвки, когда произошло несколько ссор, заставивших его задуматься о серьезности отношений.

Одна из таких ссор произошла в пятницу вечером, когда он задержался на работе из-за неотложного совещания и забыл предупредить ее. Он опоздал на ужин более чем на два часа и старался извиниться как можно быстрее. Подающий вид запеченный куриного фарша оказался пережаренным до состояния почти несъедобности, картофельное пюре остыло, а салат потерял свежесть.•••

В результате этого у Мэгги произошел инсульт.

Не важно, что он говорил. Не важно, что он сожалеет. Не важно, что он клялся, что этого больше не повторится. Всё было безразлично. Мэгги кричала и ругала его, и когда её ярость достигла предела, она взяла скалку и бросила его. К счастью, он успел увернуться от удара по голове, но скалка разбила стеклянную дверцу шкафа, разбросав осколки по всей кухне.

Р. Дж. смотрел на неё в ужасе. Но она не извинилась и не призналась, что перешла черту; она кричала, называя его "тупым гребаным засранцем", и вышла из комнаты.

Через несколько секунд захлопнувшаяся дверь сообщила о том, что она также покинула квартиру Р. Дж. У него было больше часа на то чтобы убрать разбитое стекло и приготовить ужин из остатков холодной еды до того, как она вернётся.

Весь вечер они обходили друг друга молча, а Р. Дж. спал на диване. На следующий день Мэгги извинилась перед ним - искренне, с глазами, полными слез.

- Мне очень жаль, дорогой. Я знаю, что ты не специально опоздал. Просто я была так взволнована, что приготовила настоящий ужин, такой как едят женатые люди - а потом я так разочаровалась, когда ты не пришёл его съесть. Я начала ходить туда-сюда и чем больше я ждала, тем больше злилась.

Р. Дж. обнял её, поцеловал и снова извинился за то, что не позвонил; вскоре они оказались в постели и возобновили свои отношения через очень приятный секс.

За четыре месяца до свадьбы произошёл ещё один конфликт, в котором Р. Дж., даже не имевший вины. В пятницу вечером они ужинали вместе с Эйлин Андерсон и её мужем. Эйлин была лучшей подругой Мэгги на работе и по пути в ресторан Мэгги рассказала Р. Дж. о планах, которые она и некоторые другие замыслили для большой вечеринки по случаю 30-летия Эйлин. К сожалению, вечеринка должна была стать сюрпризом, и Мэгги не просила Р. Дж. сохранять молчание.

Пока они сидели и ожидали закуски, Р. Дж. произнес:

— Эйлин, я слышал, что твой день рождения будет большим праздником — Мэгги рассказала мне об этом».

Все, что он имел в виду, это приятная беседа, но вечер закончился спешно. Эйлин просто посмотрела на него, а Мэгги выкрикнула на него голосом, который можно было услышать в ресторане.

— Ты, черт возьми, идиот! Это был приятный сюрприз — я не могу поверить, что ты, черт побери, рассказал это!

Она встала, разлила свой бокал вина на спортивную куртку Р. Дж. и убежала из ресторана, оставив ошеломленного мужа и таких же ошеломленных друзей смотреть ей вслед. Весь зал был полон потрясенных посетителей, которые следили за всем происходящим.

В ту ночь Р. Дж. даже не вернулся в квартиру, которую он разделял с Мэгги. Он отправился спать к другу и не вернулся домой до полудня в субботу, не зная, что ожидать. Мэгги сидела на кухне и холодно смотрела на него. Она больше не была в истерике, но все еще была ужасно расстроена и даже не позволила Р. Дж. говорить первым.

— Все в порядке, теперь я спокойна. Но, честно говоря, Р. Дж., ты должен быть самым большим дураком!

— Мэгги, я думаю, нам нужно пересмотреть свадебный вопрос.

— Что! После всего, что ты...

— Просто послушай меня. Во-первых, это было не мое промахивание. Ты никогда не говорила мне, что вечеринка для Эйлин была секретом, так откуда я мог об этом знать?

Мэгги пристально посмотрела на него, а потом ее лицо начало краснеть при осознании своей ошибки. После продолжительного молчания она тихо произнесла:

— О, Р. Дж., я такая...

— Неважно. Даже если это была моя вина, твоя реакция была абсолютно неподконтрольной. Ты проявила неадекватное поведение!

— Но Р. Дж., я...

— Но все равно. То, что ты сделала, было невыносимым — это было неприемлемо.

— Мэгги, я никогда никого не любил настолько сильно, как тебя, но если ты не согласишься пойти на консультацию по управлению гневом, я отменю помолвку.

Она снова вздрогнула, и он проговорил:

— Пожалуйста, обдумай это. Я планирую поужинать вне дома — я должен буду вернуться примерно к 8:30.

Смотря ей прямо в глаза, он добавил:

— Я имею в виду каждое из моих слов.

Затем он повернулся и вышел из квартиры.

Когда Р. Дж. вернулся после ужина, он застал там другого человека. Мэгги была расстроена, стеснена и напугана. Она держалась за него, не отпускала его руку и извинялась снова и снова.

— Ты прав, иногда я теряю контроль. Мне очень жаль, дорогой! И я пойду на то, что ты хочешь, чтобы я посетила. Просто не оставляй меня, пожалуйста!

Р. Дж. был доволен и почувствовал облегчение. Он обнимал ее, целовал и успокаивал. А потом они провели половину ночи в объятиях друг друга, окунаясь в ласки и нежность.

На следующей неделе Мэгги начала 12-недельную программу управления гневом. Курс был найден через отдел кадров в компании Р. Дж. Два раза в неделю она посещала двухчасовое занятие «групповой терапии» с 9 другими людьми под руководством социального работника по имени Роберта Симмонса. Они делились своими историями, выполняли упражнения на «переключение внимания» и даже на «глубокое дыхание», узнавая много нового о своих проблемах друг у друга.

Мэгги глубоко сожалела о своих поступках и испытывала любовь к Р. Дж. Курс, который она прошла, помог ей осознать неприемлемость своего поведения и укрепил ее решимость не допустить повторения подобных ситуаций.

По окончании курса социальный работник сообщил Мэгги, что она хорошо продвинулась в своем развитии, после чего она отправилась домой. Там она в последний раз извинилась перед Р. Дж. и рано уснула в его объятиях.

Разумеется, Р. Дж. был очень доволен ее успехами, и свадьба прошла без проблем, как было запланировано. За все годы их брака Мэгги никогда не достигала такого уровня агрессии, как в период помолвки.

Это не значит, что у них не возникало проблем — конечно же, бывали конфликты. Но теперь Мэгги обычно могла припомнить то, что она узнала на курсе, и остановиться перед тем как полностью потерять контроль над собой.

Однако, когда Р. Дж. забывал что-то, подводил ее или задевал ее чувства, он мог быть уверенным в том, что его жена отреагирует негативно. Иногда после ее гневных высказываний наступали часы, а иногда и день или два холодных отношений.

Естественно, это не нравилось и Р. Дж. Он понимал, что сам несовершенен — порой он был рассеянным и мог казаться отстраненным, когда у него были свои проблемы на уме. Однако он желал, чтобы его жена могла справляться с повседневными разочарованиями без проявления истерик.

Однажды произошла неожиданная ситуация: они понадобились службе экстренной помощи и они вызвали спасательную бригаду через свои мобильные телефоны. Через полчаса бригада прибыла на место, однако стало ясно, что потребуется несколько часов для его спасения.

Мэгги не беспокоилась о Р. Дж. до 5:45 часов вечера. Она абсолютно уверена была, что он вернется и ожидала его гораздо раньше. Но когда время приблизилось к шести, она начала тревожиться. Она специально вернулась домой с работы раньше, чтобы принять душ, завить волосы на бигуди, покрасить ногти и подготовиться для особенного вечера. Когда 5:45 стало 6:00, а затем 6:15, а потом уже 6:30, ее беспокойство превратилось в ярость.

Он никак не мог забыть о ней сегодня вечером? Если бы случилась серьезная задержка, он бы позвонил! Если только... если только он не был таким глупцом, чтобы даже посмотреть ей в глаза и нарушить свое обещание!

В 6:20 она впервые позвонила ему на мобильный телефон. Он моментально перешел на голосовую почту, и она выругалась от злости. Естественно, она не знала о том, что телефон выпал из кармана его рубашки и был раздавлен среди обломков.

Она продолжала звонить каждые десять минут, сначала повесив трубку каждый раз, когда слышала его голосовое сообщение, а затем, наконец, оставив резкое сообщение, чтобы показать свою ярость. Это произошло примерно в 7:00 часов вечера, когда она уже была одета и наряжена и выглядела столь же прекрасно, сколько могла быть.

Через несколько минут внезапная мысль остановила ее растущую ярость. Она задумалась и резко взяла телефонную книгу. Возможно, он попал в аварию? Но почему-то никто не позвонил бы? Она включила местные новости на телевизоре, приглушила звук и начала звонить по всем местным больницам. Ей потребовалось двадцать пять минут, чтобы узнать, что в тот день ни одну из 11 больниц, которые она позвонила, пострадавших не доставляли. Хотя было одно происшествие с девочкой-подростком, которая жаловалась на головную боль - но это совсем не имело отношения к Р. Дж.

В то время как она не обнаружила его во всех медицинских учреждениях, Мэгги просмотрела все местные новости, чтобы найти информацию о ДТП. Как странно, все филиалы местной сети опубликовали краткие истории о происшествии Р. Дж., основываясь на кадрах, снятых с вертолета WSYХ Сhаnnеl 6, филиала АВС. Однако эти истории выходили в разное время - когда Мэгги смотрела АВС, то показывали по NВС и так далее.

Если бы она настроилась только на один телеканал, то увидела бы автомобиль своего мужа в жутком состоянии.

К 7:30 она уже была полностью уверена, что с Р. Дж. ничего не случилось и еще раз вспыхнула гневом.

Этот подонок задержался допоздна ради звонков по продажам и теперь боялся столкнуться с ней! Сердито бросив сумочку на стол в кухне, чтобы проверить свой мобильный - может быть, он оставил ей сообщение! Но в телефоне не было ни сообщений, ни пропущенных вызовов. В своем гневе она швырнула его через дверной проем в гостиную, где он залетел под диван.

Мэгги бросилась в ванную комнату, чтобы последний раз посмотреть на свои волосы, затем вернулась на кухню, положила все обратно в сумочку и направилась к двери. Если этот парень собирался задержаться сегодня ночью, она не собиралась просидеть дома и ждать его!

Мэгги только что выехала задним ходом на своей машине, когда телефон зазвонил в доме. Это была женщина по имени Элис Бернс, оператор из Риверсайдской больницы - одной из больниц, которые Мэгги позвонила. Алиса сообщила Мэгги, что в тот день у них не было жертв аварий.

Однако вскоре после этого Алиса получила еще один звонок и направила их в отдел скорой помощи: жертву аварии доставили из-за столкновения на шоссе 71. Она немедленно проверила журнал вызовов и набрала номер Мэгги. Но, конечно, Мэгги уже ушла, поэтому Алиса оставила сообщение.• • •

Она была в ярости! Только тихо выразила свое недовольство, когда Майкл поднялся и взял ее за талию, чтобы провести к выходу из клуба.• • •

Она не звонила и не появлялась дома, решила пойти потанцевать и выпить... и выпила слишком много. Была очень пьяной. И она согласилась, чтобы парень, которого никогда не видела раньше, отвез ее в мотель напротив бара и занялся с ней сексом. На самом деле, он начал проникать в нее, но был так же пьян, если не больше, чем Мэгги, что у него это не получилось. Поэтому он заставил ее делать минет, чтобы стать настоящим для него, а потом кончил ей в рот без предупреждения.

Она закричала на него – хотя была пьяна, была в ярости – но он уснул на кровати. Вспомнила она только то, как нашла такси на улице перед баром. А все остальное размыто.

Явно она благополучно вернулась домой, потому что была здесь, но ничего не помнила.

Она сидела за кухонным столом в банных халатах и с полотенцем, завернутым вокруг мокрых волос. Две чашки горячего кофе, несколько таблеток от головной боли и кусок тоста помогли ей справиться с похмельем. Заметив, что на автоответчике мигает индикатор, она резко вскочила. О нет, какая ошибка, прокричала ее голова!

Было девять сообщений, все из Риверсайдской больницы, но после первого она уже ничего не слышала. Р. Дж. был ранен! Боже мой, что случилось? Он без сознания?

Она побежала в спальню, наскоро оделась и провела несколько мгновений перед зеркалом, расчесывая волосы, прежде чем схватить ключи и направиться к выходу. Пожалуйста, пусть его не убьют... пожалуйста...

Ее машины не было перед домом. Черт возьми! Она до сих пор находилась у Ultrа Mуnt! Она вызвала такси, сказала, что это очень срочно, и снова прослушала голосовые сообщения, ожидая такси, которое пришло через 13 долгих минут. Что она только натворила? Что она только натворила?• • •

Чем представляется клиническая ситуация.

Мэгги соединила руки вместе.

— Вы имеете в виду... его признаки? Насколько он ослаблен, подвержен амнезии или что-то в этом роде?

Доктор Уоррен кивнул.

— Да, возможна частичная потеря памяти. Иногда, я должен отметить, могут быть нарушены некоторые функции мозга. Однако невозможно предсказать, будет ли это происходить и как долго может продолжаться. Многие пациенты полностью восстанавливаются после таких травм, но нет гарантий.

— Мы будем тщательно следить за его состоянием и поддерживать его частично с помощью седативных препаратов, чтобы дать возможность мозгу восстановиться. И мы надеемся увидеть признаки самостоятельного пробуждения через несколько дней. После этого лечение будет полностью зависеть от его психического состояния.

Оцепеневшая и испуганная, Мэгги поблагодарила доктора Уоррена и вернулась к кровати Р. Дж., держа его неповрежденную руку в своей. В течение следующих нескольких часов она размышляла о том, чтобы позвонить брату Р. Дж. Дэвиду, сообщить в его офисе, организовать отпуск по работе, узнать о медсестрах для домашнего ухода и нужно ли им дома строить специальный подъемник для инвалидной коляски — эти мысли перемежались с горькими самообвинениями.

Ее мужа чуть не убили на дороге! Он может никогда не полностью выздороветь! И она была отсутствующей, изменяющей ему с кем-то незнакомым — какая же она безразличная, бездушная и эгоистичная женщина?

В тот день она много молилась, обещала Богу, что изменится, станет идеальной женой, сможет окончательно контролировать свою злость, если только он вернет ей ее мужа.

"Пусть он поправится! Пусть он поправится!" Она прошептала это про себя, словно молитву, как ритуал, держа его за руку.

Наконец, в восемь часов вечера медсестры отправили ее домой.

- Правда ли, миссис Реншерт, вам нужен отдых - заботьтесь о себе. Здесь вы ничего не можете сделать для него. Мы позвоним вам, когда он проснется или что-то изменится.

Она позвонила Дэвиду и на следующее утро они с Анжелой отправились из Чикаго и встретились в больнице.

Она вернулась домой, заставила себя поесть суп и бутерброд, и заплакала перед тем как заснуть. На следующий день она убрала дом и выбросила всю одежду после той пьяной ночи: платье, нижнее белье, даже обувь. Всё было положено в большую сумку и выброшено в мусорное ведро на заднем дворе. • • •

Шум разбудил её. Она посмотрела и глаза Р.Дж. были открытыми! Он выглядел растерянным и, казалось, пытался что-то сказать, но из-за трубки, вставленной в его горло, это было невозможно.

Мэгги вскочила и позвала медсестру из реанимации. Затем она поставилась так, чтобы Р.Дж. мог видеть её четко и начала говорить мягким голосом.

- Все хорошо, дорогой, я здесь.

Она крепко держала его за руку.

- Ты меня видишь?

Он слегка кивнул, всё еще выглядя очень растерянным.

- Все будет хорошо - ты попал в автомобильную аварию и теперь находишься в больнице. Ты будешь в порядке, любимый, со временем всё наладится.

Она заметила, как его лицо начинает расслабляться и продолжала говорить:

- Вы спали некоторое время и я была здесь с тобой. Дэвид и Анджела тоже были здесь. Мы разговаривали с тобой и держали тебя за руку...

Когда она разговаривала, глаза Р. Дж. задрожали, а потом закрылись. Он отстранился, как только медсестра реанимации вошла.

Мэгги волнованно рассказала ей о том, что произошло, когда она проверяла приборы и трубки у Р. Дж. Медсестра кивнула и сказала:

— Хорошо, хорошо. У него может быть еще несколько таких коротких пробуждений, прежде чем он будет достаточно сильным, чтобы не заснуть снова. Я сообщу врачу.

Мэгги снова оказалась в кресле и тихо облегченно заплакала.

В следующие пять дней состояние Р. Дж. быстро улучшилось. У него было больше периодов бодрствования, и они продолжались дольше времени. В пятницу его освободили от трубки в рту, и он смог заговорить - сначала всего лишь несколько слов (у него было больно горло), но к воскресенью он и Мэгги могли болтать по 5-10 минут за раз.

Он не помнил ничего о происшествии - только о том, как он ехал по шоссе 71, с нетерпением ждал особого вечера с Мэгги.

В воскресенье днем он внезапно прямо сел и сказал:

— Боже мой, малышка, я так и не добрался до дома! Ты, должно быть, очень переживала! Ты была зла на меня?

Мэгги боялась этого разговора, но она поняла, что Р. Дж. хотел сказать.

Ее цель заключалась в том, чтобы не сказать ничего, что могло бы угрожать выздоровлению Р. Дж. или его эмоциональному состоянию.

— Я и переживала и злилась одновременно, дорогой. Но я знала, что ты не пропустишь наш вечер, так что это должно было быть что-то очень серьезное. Потом я действительно начала беспокоиться. И когда я получила сообщение из больницы, я тут же приехала.

Она улыбнулась ему, замечая, что была здесь уже много раз. Все это время она старалась успокоить его и помочь во всем: когда он заболел и был вынужден взять больничный отпуск, его начальник постоянно звонил, спрашивая, нужна ли какая-либо помощь. Она сама взяла двухнедельный отпуск на работе, где все сотрудники были добрыми и понимающими. Больничные счета были оплачены медицинской страховкой, и все шло своим чередом.

Через некоторое время Р. Дж. перевели в реабилитационный центр для дальнейшего восстановления. Когда он там находился, врачи посоветовали Мэгги вернуться на работу. Она сделала это не без протеста; однако через некоторое время состояние Р. Дж. улучшилось, и каждый день проводимые им четыре часа вечером приносили свои плоды.

Друзья приходили навещать его, они беседовали или играли в карты, а Р. Дж. с каждым днем все больше приходил в себя. Все неврологические тесты показывали положительные результаты, и Мэгги с нетерпением ждала момента, когда он сможет вернуться домой - этот день, о котором она так мечтала и молила.

В одно утро, всего через несколько недель после аварии, Р. Дж. самостоятельно поднялся из инвалидного кресла у входной двери реабилитационного центра, научившись передвигаться на костылях за время тренировок. Осторожно он сел на пассажирское сиденье автомобиля Мэгги. Их ждал путь домой.

Повязки уже были удалены с его руки, оставалась лишь небольшая повязка на щиколотке, которая должна была быть там еще две недели. Рана на голове была закрыта отросшими волосами. Хорошие новости пришли от невролога: способности к речи, письму и пониманию Р. Дж. вернулись в норму, а его память почти полностью восстановилась (за исключением самой аварии).

Как только гипс сняли с лодыжки, ему разрешили вернуться к работе. Мэгги тщательно спланировала свой день. Разместившись за кухонным столом, она подала заранее приготовленный суп и свежий салат «Кобб». Рядом стояла бутылка белого вина и немного свежего французского хлеба. После обеда предстояла некоторая интимная близость.

Оба они были очень возбуждены – прошло уже больше пяти недель без настоящего секса. Единственное облегчение для них – это то, что Мэгги несколько раз мастурбировала для него, пока они были одни. Дома она использовала свой вибратор, но им всегда не хватало реального секса.

– Думаете ли вы, что вы готовы к этому? – игриво спросила Мэгги, раздевая его и укладывая его лодыжку на подушку на кровати.

– Может быть, стоит еще немного подождать.

Прежде чем он успел ответить, Мэгги скрылась в ванной комнате, чтобы через минуту вернуться в очень сексуальной красной ночной рубашке до пола.

– Вау!

Некоторое время он не мог произнести ни слова, только стонал, когда она приблизилась к его члену своим горячим, влажным и обжигающим ртом. Она ласкала его руками и губами около трех минут, прежде чем он кончил ей в рот от удовольствия.

Когда его бедра перестали двигаться, он улыбнулся Мэгги с блаженным выражением на лице, и она притянулась к нему.

– Добро пожаловать домой – шептала она, целуя его лицо снова и снова.

Он усмехнулся и ответил:

– Приятно быть дома, Мэгги.

После нескольких минут нежных объятий она сползла вниз и снова взяла его в рот. Когда он стал твердым, она подняла ночнушку и медленно опустила его в свою влажную киску.

— О, как здорово! — промелькнуло у нее в голове. Затем она перестала думать и весело катилась на мотоцикле Р. Дж.. Она поцеловала его и почувствовала, как его руки нежно ласкают ее тело — бедра и грудь. Она двигалась быстрее, пока не достигла оргазма, а он стонал и кончал внутрь.

Потом они просто лежали рядом, сильно обнимая друг друга, успокаивая свое дыхание. Мэгги никогда не была так счастлива.

— Мэгги! — он сказал, радостный и пьяный, слегка спотыкаясь. Он улыбался широко, глядя на нее.

— О Боже... Майкл!

Она сразу же узнала его лицо и шок от его появления сменился тяжелыми воспоминаниями об их прошлой ночи вместе.

— Что ты делаешь здесь?

«Глупый вопрос», подумала она с опозданием.

— Просто «ищу» компанию... какую-нибудь... компанию, моя красавица — точно так же, как в ту ночь, когда мы познакомились. Черт, это было...

Он замолчал и посмотрел за спину Мэгги.

— Ты счастливая сегодняшняя ночка, Мэгги?

Мэгги повернулась и увидела Р. Дж., который возвращался с неуверенной улыбкой на лице. Она замерла на мгновение, ее разум опустошился — а затем было уже слишком поздно.

Майкл неуверенно шагнул вперед, чтобы пожать руку Р. Дж..

— Ну что ж, тебя ожидает приятное угощение! Наша Мэгги — самая страстная девушка в городе, она будет удовлетворять все твои желания до последней капли. Правда, Мэгги?

Р. Дж. отпрянул от пьяного парня и с изумлением посмотрел на Мэгги. Он ждал объяснений о том, кто был этот человек и что он говорил.

Затем он заметил ее покрасневшие щеки и опущенный взгляд, и его выражение лица стало серьезным. После долгого молчания и взгляда на нее, он медленно развернулся и пошел к двери.

Мэгги резко встала, столкнулась с Майклом и опрокинула бутылку шампанского, которое разлилось по ее платью. Она срочно вытерла его салфеткой, а затем ухватилась за сумочку и помчалась за своим мужем.

Она успела догнать Р. Дж., когда он уже садился в машину. Она попыталась присесть, но пассажирская дверь оказалась заперта.

— Р. Дж., открой мне! Я могу объяснить все, это было...

— Никаких объяснений не нужно, дорогая. Я хорошо знаю, какой ты можешь быть такой жадной и бездарной.

Он включил фары и она продолжала умолять его открыть дверь.

— Почему бы тебе не позвать своего друга на прогулку? Если ты так сосешь его, может лучше сама сядь за руль!

И он тронулся вперед, оставив ее на парковке и уехав по улице.

Мэгги заплакала, прикрыв лицо руками, все ее празднование... а теперь счастье стало лишь далеким воспоминанием. Через несколько минут она собрала себя, чтобы вернуться в кафе, оплатить счет и вызвать такси. Она не заметила Майкла, но это было к лучшему – она могла бы его задушить!

До дома Мэгги оставалось около часа, а в доме было тихо и пусто. Р. Дж., очевидно, решил переночевать где-то еще. Она упала на кровать, сильные рыдания прорывались из ее груди.

Что она могла сделать? Что она могла ему сказать? Как объяснить все это? Сможет ли он вообще послушать? Вопросы кружились в ее голове, а звуки ее плача разносились по комнате.

Она плакала и плакала, пока не вымотанно уснула, полностью подавленная.• • •

Мэгги могла предательством изменить ему – но доказательства были очевидными. Его проклятая пьянка и вид Мэгги: ее лицо, ее неспособность ответить Р. Дж., молчание в ее глазах.

И что с машиной? Она не произнесла:

- Слушай, Р. Дж., это полное дерьмо, ничего не произошло!

Нет, она сказала:

- У меня есть объяснение.

Объясни это? Быть с другим парнем? Как ты можешь это объяснить?

Он подумал бы, что Мэгги когда-нибудь изменит ему не больше, чем она ограбила бы банк. Да, у нее был вспыльчивый характер, но она была честной, любящей и преданной...

Он поднял глаза и уставился на свое отражение в зеркале на противоположной стене. У нее был вспыльчивый характер...

Может быть, что-то его разозлило... Может быть, однажды что-то случилось и она сошла с ума, вышла и занималась этим с ним - "Я покажу тебе, Р. Дж., ты засранец!" - что-то такое.

Это казалось безумием, но любое другое объяснение казалось еще менее вероятным. Тот пьяный парень в кафе определенно не был бы подходящим кандидатом для Мэгги, чтобы завязать роман!

Он мучился над этим еще час, затем, наконец, снял одежду и лег спать. Он был измучен, раздражен и запутан. Завтра будет достаточно времени, чтобы всему разобраться.

Он положил трубку.

Виноват!

Ее голова была в руках, и он с трудом мог понять ее слова.

- Это было... Я была так зла! Я думала, что ты поддержишь меня после всех своих обещаний, а я... а теперь я все испортила!

Она продолжала плакать, а он сидел, ожидая, глядя на нее. Он был холоден и сердит. Он сохранял спокойствие, но в то же время его горело внутри, как будто что-то пылало в его животе.

Наконец она успокоилась, вытерла лицо и посмотрела на него.

- Мне очень жаль. Это случилось только один раз?

Его голос оставался спокойным и контролируемым.

— Этот негодяй Майкл — единственный мужчина, с которым ты когда-либо интимно общалась?

Ей было обидно, она даже на мгновение разозлилась — затем она подумала: конечно же, он спрашивает меня об этом. Я заслуживаю не больше!

— Он единственный, Р. Дж. Это случилось только один раз с тех пор, как я познакомилась с тобой. Ни один мужчина даже не поцеловал меня.

Она ждала, наблюдая за его взглядом на себя, затем отвернулась и уставилась в окно, выходящее на задний двор.

Внезапно он встал.

— Я ухожу. Мне нужно прогуляться и подумать. Удалиться от тебя на время.

Испуганная она кивнула.

— Может быть, мне стоит приготовить ужин?

— Не знаю. Я позвоню тебе. Не знаю сколько времени мне потребуется.

Не произнеся ни слова, он повернулся и вышел из дома. Она услышала как завелась его машина, а затем уехала. Она сидела на диване, обнимая себя, чувствуя себя несчастной и очень испуганной.• • •

люблю ее — ты знаешь как мы были счастливы, Дэвид — но я просто не могу перестать видеть ее в гостиничном номере со всеми этими интимными подробностями...

— Вся эта сцена постоянно перед глазами. Я просто не могу забыть. Как она могла так поступить? Ведь все, что я делал, это упорно работал, чтобы создать достойную жизнь для нас обоих, и люблю я ее всей душой.

У Дэвида на глазах стояли слезы. Некоторое время они просидели молча.• • •

если бы только могла. Я позволила своему отвратительному характеру взять верх надо мной — вот почему я встречаюсь с Робертом после того как ты попал в аварию.

Пожалуйста, не бросай меня и наш брак. Если только найдешь в своем сердце силы дать мне еще один шанс.

Я клянусь, что никогда не предприму ничего, чтобы ты почувствовал сожаление об этом.

Быть с тобой в браке было самым прекрасным периодом в моей жизни.

Ты мне очень дорог.

Твоя Мэгги»

Это заставило ее пустить слезу после того, как она прочитала его сообщение. Следуя наивным предрассудкам, она закрыла глаза и скрестила пальцы перед тем, как нажать кнопку «Отправить». • • •

Если он рассуждал о возможности совместной поездки на Арубу, то разводиться с ней точно не планировал! По крайней мере, такая мысль была у нее.

И однажды Мэгги осторожно затронула вопрос о Роберте Симмонс. Поступая очень аккуратно, она удостоверилась в том, что Р. Дж. знает о ее регулярных встречах с Робертой. Она начинала лучше понимать причину своих характерных черт: это было связано не только с ирландскими корнями, но и с ее семейной обстановкой во время взросления.

И как только Р. Дж. изменил выражение лица, он вспомнил о тесной связи между Мэгги и ее проблемами с характером, а также об ужасной ошибке, которую она допустила с Майклом. Он отступил и сменил тему разговора.

Что касается Р. Дж., он не знал, что думать. Несколько раз, когда он был один — на дороге или в офисе — его сердце наполняла ярость по поводу непростительного поступка Мэгги, и он клялся избавиться от обманчивой женщины.

Однако он продолжал принимать ее приглашения — делая вид, что это происходит главным образом из-за доброты по отношению к Мэгги или потому, что она готовит превосходно, а сам не получает такого качественного питания. И когда они были вместе, он должен был признать, что проводит время замечательно.

Ему всегда нравилось быть рядом с Мэгги, и их спокойные, непринужденные разговоры на самые разные темы (за исключением, конечно же, ее измены) напоминали ему о блаженных первых днях их отношений. Он любил все в ней! Ее прекрасную внешность, а также смех, ее способность подскакивать, когда она была возбуждена, только для того чтобы извиниться со стеснительным выражением лица. Ее интерес к нему и всему, что он говорил. Ее доброту и щедрость по отношению к людям.

Каждый раз, уходя, он произносил: «Ну что, Мэгги, спасибо за ужин». И она прикасалась к его руке, целовала его в щеку и говорила: «Не за что, дорогой, благодарю тебя за то, что пришел».

Вот и все. Никакого давления и эмоциональных сцен, ни мольбы. Было гораздо проще сказать «да» в следующий раз, когда она предлагала ему прийти. Каждый раз, когда они были вместе, все становилось немного более расслабленным, почти неуловимо более дружественным и интимным.•  •  •

пока она искала ключи от автомобиля, она услышала мужской голос:

— Мэгги? Мэгги Салливан? Это действительно ты?

Она подняла глаза — и там стоял Эрик Хорстедт в костюме с галстуком и аккуратно подстриженной бородой.

— Эрик — Боже мой! Посмотри только на себя!

Оба сделали несколько шагов вперед и внезапно обнялись, прошептав при этом «что ты здесь делаешь?» и «как у тебя дела?» и «ты сейчас здесь живешь?»

Эрик был единственным серьезным молодым человеком в колледже Мэгги — на самом деле, первой настоящей любовью в ее жизни, задолго до того, как она познакомилась с Р. Дж.

Они встречались два года и даже разговаривали о браке.

Но он закончил учебу на год раньше Мэгги и решил работать за границей. Фактически, он посвятил три года Корпусу мира на Мадагаскаре. Итак, они расстались с сожалением, обещая всегда быть друзьями.

Пару лет они поддерживали связь по почте и время от времени через электронную почту, а потом переписка прекратилась. Мэгги не видела его уже 12 лет назад.

— Да, я сейчас живу в Колумбусе — а что с вами?

— Я здесь всего на два дня на конференции по международной помощи Африке — сейчас я работаю в НКО. В основном я живу в Вашингтоне, когда не находусь за границей.

Она отошла в сторону, чтобы рассмотреть его. Он выглядел очень стильно - никакой не хиппи с длинными волосами и запутанной бородой, которого она помнила больше десяти лет назад.

- Слушайте, если вы не планируете обедать, давайте пойдем ко мне домой, я приготовлю что-нибудь перекусить. Было бы здорово наверстать упущенное время!

- Ну почему бы и нет? Я собирался пообедать с участниками конференции, но предпочел бы провести время с вами! • • •

Затем Мэгги приготовила кофе и они уселись в гостиной, чтобы выпить его. Рассказы продолжались, но потом наступила пауза; тогда Эрик заговорил:

- Не для любопытства, Мэгги, а может быть, мы поговорим о вас?

Она посмотрела на него и кивнула.

- Помнишь, какая я всегда была вспыльчивой?

Эрик засмеялся и ответил:

- Трудно это забыть, Мэгги!

- Ну я очень-очень сердилась и сделала что-то очень глупое - и теперь... - она начала рыдать, - теперь Р.Дж. злится на меня, и я боюсь, что действительно потеряла его!

Мэгги разрыдалась, а Эрик подошел к ней на софу, обнял ее и позволил ей выместить свои слезы на его плече. Когда она наконец успокоилась, она рассказала ему всю историю - что она сделала в ночь аварии с Р.Дж., про его реабилитацию, счастливые месяцы их восстановления, а потом ужасную ночь, когда они столкнулись с Майклом.

Они с Эриком разговаривали уже далеко за полночь, и он был настоящим другом - терпеливым, добрым и отзывчивым. Он не старался отрицать то глупое действие Мэгги, но хвалил все ее последующие шаги для исправления этой ситуации и призывал ее не опускать руки.

— Похоже, что Р. Дж. — прекрасный парень и, кажется, он сам не унывает. Если он все еще хочет обедать с вами, значит, вы его не разочаровали. Не теряйте надежды.

Она вздохнула и благодарно улыбнулась.

— Спасибо, Эрик. Ты настоящий друг. Я не могу передать словами, как рада видеть тебя снова!

Она еще раз обняла его и встала.

— Послушай, уже очень поздно — почему бы тебе просто не остаться здесь, в гостевой комнате? На улице дождь и ужасная погода, а мы оба выпили много вина. Утром я могу заказать для тебя такси.

Вскоре она устроила Эрика комфортно в гостевой комнате и еще раз нежно обняла его, пожелав спокойной ночи.• • •

чтобы застать ее до того момента, как она отправится на работу. Я оставлю здесь все свои вещи и смогу вернуться позже вечером и все сложить.

С улыбкой на лице Р. Дж. взял кошелек и мобильный телефон, направляясь к двери. Он был рад своему решению — оно казалось ему правильным.• • •

подходящей двери, прежде чем она открылась, Р. Дж. вошел на кухню, выглядевший возбужденным и раздраженным.

— Проклятое движение! — сердито бросил он. — Я хотел быть здесь к 7:45 и опасался, что опоздаю на тебя.

— Что случилось, Р. Дж.? — спросила она с некоторой тревогой. Он выглядел расстроенным, совсем не таким спокойным и немного отстраненным, каким она его знала последние несколько недель.

Взглянув на ее обеспокоенное лицо, Р. Дж. рассмеялся — он пришел в себя и улыбнулся ей.

— Прости, дорогая! Я не сердится на тебя — просто раздражен из-за пробок.

— Послушай, не могли бы вы поделиться со мной чашкой кофе? Мне хотелось бы поговорить с вами.

— Конечно, — ответила она и налила ему кружку, автоматически добавив молоко и сахар. Они уселись и она осторожно посмотрела на него.

Заметив ее взгляд, он снова широко улыбнулся. Зачем ждать?

— Дорогая, я хочу вернуться домой. Я хочу быть здесь с вами снова.

Она изумленно уставила глаза — а потом улыбнулась и заплакала.

— В самом деле? — сказала она, и по ее щекам скатились слезы. — Вы возвращаетесь ко мне?

Он кивнул и понял, что слезы стоят также в его глазах. Он поднялся, обошел стол, помог ей встать и обнял ее.

Они крепко держали друг друга.

— Я просто очень скучал по вам, — прошептал он ей на ухо хриплым голосом.

— Я больше не хочу быть от вас отделенным.

Потом они оба немного поплакали, стоя на кухне, слегка покачиваясь и обнимая друг друга.

Через несколько минут она прошептала:

— Милый, мне так жаль! Я...

— Тише, — сказал он, гладя ее волосы. — Я знаю.

Он отодвинулся немного, чтобы увидеть ее лицо, сверкающее от слез, но улыбку на лице от уха до уха.

— Скажите, как вы думаете, могли бы вы немного опоздать на работу сегодня утром?

— О, милый, да! — воскликнула она и через мгновение они пошли за руки в спальню.