Штука. Часть 2

С одной стороны я понимал — это просто потрясающе! С другой стороны — если мама спустится и увидит Катьку, шастающую передо мной в трусах — влетит и ей и мне. Страх, возбуждение и... стыд. Все-таки она моя сестра. Какая бы она вредная не была, это унижение. Я ведь ее гипнотизирую. Хотя... я так и не был до конца уверен. Потому что все было настолько естественно, вот если бы заставить ее...

— Катюх, может, это... майку снимешь?

— Что? Это еще зачем?

— Ну... — и тут я застопорился, я не знал как приказать ей это сделать, — надо потому что я... я...

— Короче. Иди вздрочни и не доставай меня. За совет со штанами — спасибо, действительно это мне на пользу пойдет. А в остальном, — она вновь показала средний палец.

Не сработало! Почему?!

Вот же сука! Хотя нет, нельзя так о своей сестре. Дылда жопастая!

Ну, ничего, я найду к тебе подход, найду как именно эта штука работает, а потом...

Мысль, а точнее, сцена плавала в тумане смущения у меня в голове — моя спортсменка сестра, стоящая на коленях передо мной и блядски улыбаясь, будет покорно и радостно по...

— Кто это сделал?!!! Сын! Это что?! — мощный крик матери выдернул меня из постыдных фантазий.

Она была на втором этаже, но ее голос и тяжелые шаги становились все громче.

Я судорожно стал искать оправдание тому, что же мог натворить. Возможно, каким то образом мама увидела или услышала, как я приказа сестре спустить штаны и сейчас мне, доморощенному Гудини, влетит.

Но как? Как она узнала?

Мама буквально выпрыгнула с лестницы. Все же, несмотря на рост, большой зад и крупные буфера, двигалась она ловко и изящно.

Ее глаза метали молнии, а грудь соблазнительно и даже как то яростно тряслась. В глубине души я пожалел, что на ней домашний свитер и джинсы. При такой грозной ходьбе, будь она в халате, эти прелестные, родные полушария, обязательно бы выскочи из разреза.

Я вновь злобно одернул себя и всеми силами старался смотреть матери в глаза. Она подбежала и затрясла перед моим носом, какими то мокрыми, скукоженными тряпками.

— Кто это сделал? Ты? Я ведь тебе сказала постирать Катькины леотарды. И что ты сделал?

Засада. Похоже, я перепутал режим стирки и превратил чемпионское одеяние моей сестры в покукоженные тряпки.

Вбежала Катя, все также в трусах. Я не мог не заметить какой все-таки у нее большой и одновременно спортивный, смачный зад. Интересно он пойдет волнами если его шлепнуть?

— Ах ты! Сраный очколупый ботан!!! Ты изговнякал мои леотарды!!! Девственник занюханный! Обурел в край Дотер-Дрочила?!!!

— Э! — я выпятил грудь, готовясь защищать свою честь перед своей дылдой сестрой — Я не Дотер! Это раз! И вообще-то я киберспортсмен, хоть и бывший так что, как спортсмен спортсмена...

— Это ты что ли спортсмен? Да я тебя в бараний рог сейчас скручу! Мышкодрочерство — вот единственны твой спорт!

— Кать, а ты что в трусах перед братом бегаешь? — голос мамы прервал нашу перепалку.

И тут я еще кое что узнал про этот чудо прибор. Он действительно убеждал гипнотизируемого, а не просто приказывал ему.

— Я думаю, так лучше будет, — сестра не отводила от меня испепеляющего взгляда, — дабы ноги идеальные были перед соревнованиями. Никаких синяков чтобы не было, или не попрыщило. Ну, знаешь.

— Это ты молодец, доча, но все же.

— Катя права, мам, — вмешался я, чувствуя как жужжит прибор, — ей не нужно ходить в штанах дома. Мало ли синяк набьет, не заметит и выйдет потом на ковер. А так ноги все время на виду и мы ей, если что, подскажем, — я говорил это, а сам чувствовал нарастающее жужжание Гипноверба.

Мама вздохнула и ее роскошные груди задрожали.

— Думаю, вы правы. Ради красивых ног на соревнованиях можно...

— Если еще будут эти соревнования! Этот пень испортил мне одежду! Мам!

Мать подошла к ней и крепко обняв, прижала дочь к себе. Я увидел, как материнские груди прижались к сиськам дочери. Вряд ли кто то смотрит на объятия дочери и матери под этим углом, но в моей голове появилась картина, настолько пугающая и возбуждающее одновременно, что я стал пунцовый.

— Не переживай, дочка, — она поцеловала Катю в лоб, — купим новый, будем надеяться, за две недели разносишь. А ты сынок иди свою комнату. — мама покачала головой, — дел наворотил.

— Хорошо, мам. — я, опустив голову, поплелся наверх. Все-таки она любила ее больше чем меня. Несмотря на все мои успехи в учёбе, Катя для нее была надеждой, гордостью, чемпионкой, а я — просто сын, который иногда пакостит будущей легеде гимнастики.

Закрыв дверь, я сел за комп. Надо же, прибор был до сих пор на моей руке, и лежал так приятно, что, несмотря на ретро вид, был более чем удобен.

Я набрал в поисковике «Гипноверб» но нашел только Гипногриб. Мда...

Набрав «советские ученые, гипноз» я увидел довольно интересные конспирологические статьи о спящих агентах, которые якобы совершали всяческие операции. Все это было лишь теорией, но как знать. Может «Гипноверб» принимал в этом участие?

Но если это было таким мощным орудием, то что могло пойти не так? Возможно, эта штука на моей руке гораздо сложнее и гораздо опаснее, чем я могу предполагать. Может даже победа в шпионской схватке была не так важна, после того как создатели поняли, что они выпустили на волю.

Скрип двери и я увидел мощный и в то же время изящный мамин силуэт. Она закрыла двери и, вздохнув села на диван рядом.

Задумчиво поглядела сначала на меня, потом в пол, сдула челку с глаз и сказала:

— Ну и дел наворотил, — к моему удивлению ее тон был мягкий, — что ж ты невнимательный такой. А, сынок? Девки, небось, одни в голове.

Я не ответил. Она легонько потрепала мою шевелюру.

— Будь внимательней. У нее чемпионат скоро. Я сама вся на нервах.

— Да, да, конечно, мама, — тут я не выдержал, — Катя это Катя! Она чемпионка, будущая звезда гимнастики, — я резко взглянул на нее, — знаю все это. А я так, пустое место. Только и делаешь, что каждый раз на ее сторону становишься.

Мама строго посмотрела на меня. Ее зеленые глаза были задумчивые и глубокие.

— Извини сын, но тут ты сам виноват.

— Тут да, но ма. Ты только про нее думаешь, только про нее говоришь, а на меня, — я вздохнул, — а на меня кричишь, есть повод или нет.

— Не знаю, — она вздохнула, — честно сказать, сама иногда корю себя за то, что слишком ругаю тебя. Не замечаю, ты ведь у меня отличник и умница. А Катька ведь иногда действительно ведет себя как... как противная старшая сестра.

— Но для тебя главное, это результаты на тренировках.

Она посмотрела на меня, и даже как то виновато улыбнулась.

— Да. Но ты пойми, она важна для меня, ее успехи, но и ты важен для меня. Поверь мне сын, и не обижайся на нас. Ладно?

Я посмотрел на Гипноверб — он не вибрировал и не жужжал. Похоже, он был не причем. Она просто осознала, что иногда перегибает палку.

— Окей, мам.

Она, улыбнувшись, встала и собиралась выходить из комнаты. Я взглянул на нее, на Гипноверб, на нее. Мать, повернувшись, пошла к двери. Я видел, как сильно натянута ткань джинсов на материнских ягодицах. В горле пересохло...

— Мам.

— Да, сынок.

— Ты права. Я думаю о девчонках. У меня проблемы с ними. Не получается ну... общаться. Может, дашь пару советов?

Мать улыбнулась и вновь села рядом со мной.

В голове крутилось, что я могу получить знатного леща, но, тем не менее, я сказал.

— Девчонки говорят, типа, ну эм... обнимаюсь плохо, да и целуюсь не очень. Мам, может ты, ну... как то научишь?

Я замер. Глаза матери расширились и тут я почувствовал жужжание Гипноверба.

— Ну и как ты предлагаешь это сделать? Ты ведь понимаешь, я твоя мама и вряд ли буду учить тебя как целоваться.

Она засмеялась, немного нервно.

— Ну, мам,...