Пучай-река да Калинов мост. Главы 4—5

Глава четвёртая. Сын

— Ром! — голова Наташкина на моих коленях, я поглаживаю её — Ром, ну почему так долго? Я вся истосковалась. Вся!

Я был в замешательстве.

Нет, я был охуенно рад, что она не забыла, не нашла другого. Но! Но, теперь надо как-то сказать, что я ж...

— Ты женат? Там?

— Дда

— Она красивая? А имя, как её зовут? А дети есть?

Я вздохнул, от Наташки не скрыть ничего — Красивая. Татьяна. Есть — сынок, третий год пошёл.

— Роом — она коснулась моей щеки — я рада, что у тебя всё хорошо там. Правда.

— Наташ, выходит, что я обманул тебя, обещая жениться

Она улыбалась, глаза закрыты — Ты здесь, со мной, а остальное не важно.

— Ты через трубу?

— Ага

Наташка села — А как добрался?

— В воронку засосало, через потолок

— Ааа — Наташка оживилась — второй уровень

— Чегооо?

— Мир Серый, ну, ты помнишь, я рассказывала?

— Помню, но я через него вроде бы и не проходил

— Проходил. Ты можешь этого не знать и не замечать... до поры. Но речку Мару, ты не заметить уже не мог, ты переплывал её трижды. А это первый уровень Мира Серого.

— Ром — она накрыла мой рот ладошкой — я знаю, вопросов много, но давай задашь их Филину.

И, удерживая ладошку, добавила — Филин-волхв. Но, об этом потом, Ром, ты не хочешь увидеть своего сына?

Я сжал Наташкину ладонь — Где он? Как ты его назвала? Ему уже должно быть три годика...

Наташка встала и загадочно улыбаясь, подошла к двери и трижды хлопнула в ладоши.

Дверь приоткрылась — на пороге замер страж.

— Иди к Черномору, скажи ему, что я хочу говорить с мальчиками. Немедленно!

Страж отступил в коридор, закрывая дверь.

— С мальчиками?

— Алёна, Настасья и Васса — все понесли от тебя, и все родили сыновей.

Наверное, я выглядел очень смешно, Наташка прыснула

— Ты же говорила, что...

— Говорила. Но, видимо с твоим появлением, здесь что-то изменилось или нарушилось. И я склоняюсь к последнему, хотя — Наташка смотрела на меня — хотя медведь-то перестал заламывать мужика. Когда я вернулась они мне разом всё и вывалили.

— Что вывалили?

— Рукобл... дельницу Карла отпустил, купца Алёниного, Добрыню, Ставра, даже Курочку Рябу старикам вернул.

— Тааак — протянул я — и что же теперь будет?

— А вот здесь ничего не изменилось. Они забыли о тебе, как только ты переплыл Мару в первый раз.

— И не узнают и не вспомнят меня?

— Нет

— А как же дети? Они ж нагуляли их выходит?

Наташка улыбалась — Опасаешься разборок со стороны мужей, которым наставил рога?

Я поёжился — Чё то ты как-то легкомысленно к этому относишься, милая моя царица. Как никак богатыри. Двое, по крайней мере, точно, про купца не знаю. Я не Д"Артаньян, чтобы драться на дуэли сразу с тремя. Да и не хочу я позорить этих славных мужей перед их жёнами и детьми.

— Не будет разборок. Они мальчишек считают своими сыновьями. У Алёны тоже колдун, а у Насти и Вассы богатыри. И все они унаследовали твою способность...

— У Алёны тоже? Так мой сын колдун?

— От человека у ведьмы рождается колдун

Я молчал, не зная, как реагировать, и спросил о другом — Какую?

— Не твой блядский характер, Слава Роду!!

— Ты всё-таки ревнуешь?

— А как я должна была относится к тому, что ты трахал тут всех подряд баб направо и налево? Миссия у него видишь-ли! А Миссию то, оказывается, возложили на двоих! Ты не забыл, кого насиловал на дороге в Назарет?

— Вообще-то тебя, а Мариам насиловал Пантера. Мне, правда, показалось, что он этого так и не понял.

— Что они унаследовали? Ты не сказала.

— Способность замедлять время. Но у них, мне показалось, эта способность многократно превышает твою, хотя колдунам это вроде и ни к чему; их могущество превосходит даже моё.

— А мне никакой благодарности за изнасилованную Мариам, за смертельную опасность Миссии. Даже член не вырос!

— У тебя должна появится способность, которой раньше не было.

Я пожал плечами — Да нету ничего

— Может проявиться не сразу, а только в критической ситуации. А член — Наташка подняла руку, на ладони лежали пять стебельков ведьминой травки.

В коридоре послышались шаги, и травка исчезла с её ладони.

Наташка пошла к двери, а я быстро вскочил, подтянул шорты, заправил тельник, поправил одеяло и подушки и замер в ожидании

В дверь постучали

Наташка, приоткрыв дверь, вышла в коридор и закрыла её за собой.

Во мне нарастала дрожь: «Что говорить, как вести себя. С одним ещё куда ни шло, но четверо...»

Дверь открылась...

Передо мною стояли молодцы, которых я увидел на полянке с Черномором.

Мне показалось, что я схожу с ума — «На вид лет по двадцать, все одного роста, одного сложения и похожи, как две, ну, то есть, четыре капли воды».

Но добило всё же не это: передо мною стоял я в четырёх копиях!

Я переводил взгляд с одного на другого и не мог отличить одного от другого.

— Каак? — я смотрел на Наташку

Всё же проницательность у неё не отнять

— Ты же помнишь наш разговор о времени. Так вот, в сказочном мире оно отклоняется от линейности. Здесь время подчиняется другим законам. Пока достаточно. Филин всё объяснит.

Колдуны поняли всё и сразу.

Богатыри выглядели растерянными.

— Ром — и мы все уставились на Наташку, а от меня не ускользнуло, что на имя отреагировали все четверо.

— Ром — Наташка смотрела на своего сына — войди в него

Я не успел даже сосредоточиться на смысле сказанного — один Ромка исчез.

— И ты тоже! — исчез второй

Оставшиеся Ромки, хитро на меня поглядывали

Я не знаю, как чувствует себя ртуть, которая в реторте алхимика превращается в золото, но я ощутил себя, правда очень кратковременно, золотым сосудом, который наполнили ртутью. Я ощутил плотность своей плоти, возросшую в три раза! Но, как только ощущения стали прежними, они вышли из меня, и я едва не взлетел, впрочем, и это длилось недолго.

Сказать, что я был ошарашен?

Я был потрясён!

Ещё бы: перед тобой стоит человек и вдруг начинает троиться!

Даже закоренелый трезвенник решит, что он вчера перебрал.

— Мальчики — Наташка грустно улыбнулась — это ваш отец.

Они всматривались в меня, а я улыбался и выглядел, наверное, очень по-дурацки.

— Мальчики — она потянула за руку Ромку, нашего Ромку и он встал между нами — это должно остаться тайной. Ваши родители об этом не должны знать.

— А теперь — она тронула сына за плечо — вернитесь к дядьке.

Они ушли, а я пребывал в смятении: ведь о том, что было в Тридесятом, я Наташке ещё не рассказал.

Глава пятая. Миранда

На её ладони пять стебельков; она игриво качнула бёдрами — Нуу!

— Я, между прочим, с дороги, а ты мне воды не подала, не накормила, в пуховую постель не уложила. Тебе трах подавай!

Стебельки исчезли, а у меня, тут же, от похотливого желания скрутило ятра.

— Ту-ту! Ушёл поезд! — она опять читала мои мысли — У меня тоже есть характер, мой Государь.

— Что-то твой характер переменчив, как погода в мае, дорогая моя.

Наташка скуксилась и слезливо проговорила — Я может опять беременна.

— Чегооооо?!! — вскинулся я, захлёбываясь ревностью, хлещущей словно кровь из рассечённой аорты.

Наташка захохотала, довольная тем, что розыгрыш удался

— Тюууу! Как был простодушный, так и остался. Доверчивыый, как телёнок — она подошла ко мне вплотную и обняла, прижимаясь животом и, держа в ладонях мою голову, смотрела в глаза.

И вдруг я вспомнил ещё кое-что — Постой, ты же сказала, что ведьма только Алёнка?

— Да — Наташка всё также смотрела в мои глаза

— Но Василису я кончил в жопу. Как же она понесла?

— Я не знаю, как у тебя получается всё делать через жопу — Наташка отошла ...