Обстоятельства

1. Разговор двух женщин

— Вот мы и остались вдвоем.

Наталья вздохнула и посмотрела на подругу.

— Ты, то хоть не собираешься ехать? А то, я совсем одна здесь останусь. Мне ведь ехать отсюда некуда.

— Это куда же я поеду, Наташа? Кто и где меня ждет? Думаешь, в городе одни пряники? Да там, ничем не лучше, чем здесь. Я, уверена, Анька тоже покрутится, покрутится в городе, да и вернется назад. Что ей там делать? Кто ее там ждет? Здесь, по крайней мере, хоть есть где жить, дом свой, а в городе? Без денег и работы, квартиру не купишь, а у нее две девчонки на руках, и обе уже взрослые, почти невесты. И кормить их надо, и одевать. Здесь нас свои огороды выручают, а в городе вся жизнь, с копейки.

Она посмотрела на стоящего возле сарая, скучного Вадика.

— Совсем мой племянник без друзей и подружек остался. Не с кем бедному даже подраться.

Варвара, невесело усмехнулась.

— Подружки. Слышала я кое-что насчет его подружек от Аньки. Он ведь не успев появиться здесь, сразу ее, Таньку и Ольгу под себя приспособил, девки говорит трусы не успевали снимать. И в кого, он только такой неугомонный уродился? В нашем роду, по моему, кобелей не было.

— Будто ты так уж и не знаешь в кого уродился. В папочку своего, первого кобеля в нашей деревне. Он же в молодости, ни одной бабы мимо себя не пропускал, пока ему по пьянке башку не проломили. Видать, отомстили ему мужики, за своих потоптанных им баб.

Следователи, так и не нашли, кто его трубой по голове тогда приголубил.

— Сильно им нужно было искать убийц. Они больше карманы у пьяных чистить приспособлены. А на что-то более серьезное, нет, не способны.

— Это ты верно говоришь. — Наталья снова вздохнула и посмотрела на подругу.

— Давай-ка, Варя будем объединяться. У меня, так хоть Вадик помогает, а ты, что там на отшибе своем, в одиночку с Любой делать будешь? А вместе нам будет и жить веселей, да и много легче. Дрова вот надо на зиму запасти, зерно на муку молоть, огороды обихаживать.

— Да я бы с удовольствием перебралась, только как? Кровати, да вещи на горбу долго и тяжело перетаскивать. Да и огород тоже. Не убран еще.

— Уберем вместе. Сходим и уберем. А вещи, на ручной тележке перевезем. Вадик у Сусловых брошенную ими тележку во дворе нашел, немного подремонтировал. Теперь так хорошо, так удобно, с ней. Он тебе и вещи на ней перевезет. А огород, постоит пока. Что с ним в пустой деревне случится?

— И то верно. Когда перетаскиваться начнем?

— Давай, прямо сегодня перевезем. Чего нам зря время тянуть? Я Вадьку сейчас кликну, и пойдем к тебе. Люба, небось, уже заждалась тебя?

— Вот дочка обрадуется! Она ведь говорила мне, что неплохо бы к Вам перебраться, да мы не знали, как ты к этому отнесешься.

— Сама, видишь, что предлагаю перебраться ко мне. По одиночке нам скучно, и тяжело жить. А вместе, куда веселее.

Узнав о решении тетки и ее подруги, жить вместе, Вадька очень обрадовался. Еще бы не обрадоваться, если сейчас рядом с ним будет жить Любаша.

Люба всегда нравилась ему, но зная его нрав, избегала встреч с ним. Этому была причина, в которой он был виноват сам. Однажды выйдя на берег реки, он увидел ее загорающей в обнаженном виде и надолго замер, с восхищением любуясь ее прелестной, гармоничной фигурой, с безукоризненно круглыми холмиками ягодиц, тонкой талией и поразительно длинными, стройными ногами.

Увидев его, она стыдливо вскрикнула и, вжавшись в песок, со страхом смотрела на его большой бесстыдно торчащий член, откровенно выдающий его желание. Надеясь на легкую победу, он набросился на нее, но она, обнаружила неожиданную силу. Они долго барахтались, поочередно оказываясь, друг на друге. Пользуясь, удобным случаем, он хватал ее за разные места и, в конце концов, исхитрился даже цапнуть за промежность, но девочка не растерялась и в отместку ухватила его за член. Дико взвыв, Вадька схватил ее за держащую руку.

— Еще раз полезешь ко мне, я оторву его! — пригрозила она и отпустила его.

Поняв, что она не шутит и действительно может оторвать, он с сожалением отпустил ее, а она его. Ее пальцы разжались и он вдруг осознал, что она держалась за его голый член. Теперь, когда они будут жить в общих стенах, он надеялся, что, волей неволей, она простит его проступок и примирится с ним.

Он не ведал, что Люба не обижалась на него. Ее отпор было реакцией на его внезапное нападение и стыд, потому, что он увидел ее нагой. По его восторженно пылающему взгляду, она поняла, что он очарован ее внешностью.

Нося их вещи, Вадька поморщился. Незаметно для других, Люба чувствительно щипнула его за бок. Вернувшись к ней, он в отместку, шлепнул ее по заду, и получив сдачу, улыбнулся ей. Он понял, что она не злится на него.

Лежа на сеновале, Вадька следил за быстрой суетой женщин, бегающим с вещами. Пользуясь его отсутствием, они избавились от платьев и, как девчонки на пляже, бегали по двору в трусах и лифчиках.

Какие они, оказывается, разные. Плотная, большегрудая тетка, женственная тетя Варя и соблазнительно полненькая, симпатичная Любка. Стремительно передвигаясь по двору, она соблазнительно вертела ягодицами, ее очаровательные выпуклые груди мелко и упруго подрагивали, угрожая выпасть из туго охватывающего их лифчика. Вот бы хоть разочек подержаться за них!

Забыв о присутствии Вадима в доме, Варвара сняла одежду и поставив на пол таз, расставив ноги, встала над ним и принялась с наслаждением подмываться. Прильнув глазом к отверстию в перегородке, он с жадным изумлением смотрел на нее. Часто видя ее в одежде, он совсем не подозревал, какая красота и женское совершенство, оказывается, прячется под ней.

Между тем, жизнь шла своим чередом. Тетя Варя и Любочка постепенно привыкали к нему и встречаясь с ним в нижнем белье уже не пугались, как прежде. Он стал для них, привычным и как бы своим. Вчера, встав помочиться, Вадим застал тетю Варю писавшую в ведро. Подняв на бедрах подол рубахи, она присев, писала.

В этой позе широкие раздвинутые бедра женщины, казались еще обширнее и толще, из длинной, покрытой кудрявящимися волосами щели, завиваясь, с журчанием вырывалась струя желтоватой мочи.

— Принесла тебя нелегкая! — слегка покраснев, в сердцах проворчала она и разогнувшись, машинально подтерлась краем рубахи.

Увидев его горящие глаза, она усмехнулась и с каким-то новым вниманием посмотрела на его трусы, под которыми, оттопыривая их, торчал его член.

Вечером тетя Наташа и Любочка решили сходить за малиной. Они ушли, когда Вадик еще спал. Немного полежав, Варвара встала и вошла к нему в закуток. Постояв над ним, она молча сняла рубаху и легла рядом с ним, плотно прижимаясь всем телом к нему. Сонно открыв глаза, он увидел ее и зажмурился от смешанного чувства удивления, восторга и смущения.

— Ну, иди ко мне! Я же знаю, что ты мечтаешь об этом — возбужденно дрожа, тихо произнесла она и обняв его, вместе с ним перевернулась на спину.

Попав в развал между ее полными теплыми ляжками, Вадик оцепенел от неловкости. Поняв, что он не решится взять ее, она нашла его член и... замирая от восторга и блаженства, он начал стремительно тонуть в ее жарком теле.

— Тетя Варя! — умоляюще простонал он, прося прощения за то, что из него мгновенно и неудержимо хлынула сперма.

— Ах, как же ты скоро! Ты полежи миленький! Все будет хорошо. Хотя бы так полежи, мне и так хорошо, — жарко шептала она, обхватив его кольцом полных рук.

Она понимала, что на больше, чем сделал сейчас, он просто не способен. Так и должно было случиться. Чтобы он стал настоящим мужчиной ей придется потратить много терпения и усилий.