Сексуальное купе. Из сборника Сексуальные бабушки

Первое, что я увидел, проснувшись, была почти голая попка попутчицы с противоположной полки. Мой взгляд уперся в эту едва прикрытую кусочком ткани полупрозрачных трусиков попку и никак не хотел отрываться от приятного зрелища. В купе было жарко и душно, и поэтому неудивительно, что девушка во сне ворочалась, простыня сбилась и предательски выставила на показ интимную часть тела.

Дедок на нижней полке мирно похрапывал, выводя какое-то подобие «Марсельезы», вторая нижняя полка была свободной, и поэтому никто не мешал мне наслаждаться видением. У меня и без того по утрам очень сильная эрекция, стоит ли говорить что чувствовал при виде такой картины. Член просто звенел, как чешский хрусталь.

Прошло минут двадцать, когда девушка начала ворочаться. Я быстро сомкнул глаза, чтобы не быть застигнутым за подглядыванием. Через неколтрое время чуть разомкнул веки. Попутчица не просыпаясь повернулась на спину. Теперь простыня открывала почти половину ее тела. Было видно, что на девушке кроме тех полупрозначиных трусиков ничего не надето, и стал ждать, когда она повернется еще раз и выставит на показ грудь, что топорщилась под тонким ситцем застиранной до желтизны простыни. Не дождался.

Через некоторое время соседка проснулась, сладко потянулась и повернулась на бок. Наши взгляды встретились.

— С добрым утром! — шепотом поздоровался я, чтобы не разбудить дедулю.

— Угу, — поздоровалась она в ответ и ничуть не смуившись выставленной на показ наготы, натянула простыню, при взмахе продемонстрировав мне и груди и снова закрыла глаза. Мне в этой неприветливой хоть и симпатичной компании предстояло провести еще почти сутки.

Я подождал, пока член опадет, потом встал, сходил умылся и побрился. Девушка за это время надела длинную футболку и лежала поверх белья.

Я взял книгу, но прочитанное не фиксировалось мозгом, занятым недавними наблюдениями, а взглят к тому же то и дело скользил мимо книги в зеркало, в котором были слегка полноватые едва прикрытые футболкой стройные ноги. Девушка их слегка раздвинула, и мне опять были видны те самые тонюсенькие трусики, под которыми темнел заросший волосами лобок. Моя попутчица явно надо мной издевалась.

Дедок тоже проснулся, сходил в туалет, вернулся гладко побритым и благоухая хорошим одеколоном.

— Ну, что, молодежь, будем завтракать?

Я чтобы избавиться от созерцания обнаженных женских ног, с готовностью переместился на свободную нижнюю полку, достал взятые в дорогу припасы и выложил их на столик. Дед тоже выложил свои. Нам этого могло хватить на завтрак, обед и ужин и еще накормить пассажиров соседнего купе.

— Элечка, вставай завтракать, а то ехать еще долго, да и кто там тебя в Москве кормить будет.

Элла села, свесила ноги и стала неуклюже спускаться прямо перед моим носом. Ее футболка задралась и заголила тело до самых трусиков.

— С добрым утром, Виктор Петрович!

— А с молодым человеком почему не здороваешься?

— А мы с ним уже здоровались, пока Вы спали.

— Кстати, мы не познакомились.

— Да я ваши имена уже услышал, а меня зовут Руслан.

— Вот и чудненько. Ну, приступим?

— Я только сначала умоюсь.

Элла встала на диван и достала с полочки свое полотенце. Ее ноги опять были почти у моего лица.

Когда девушка вышла из купе, дед восторженно произнес:

— Вот шалава! Будь я годков на двадцать помоложе, приударил бы.

Этой своей фразой он как бы дал мне рекомендацию.

— Замужняя женщина, ребенку 18 лет, муж красавец, вчера ее провожали, а вот поди ж ты, крутит жопой, все напоказ выставляет, мужиков подразнить. А мы и падки на таких шалапутых.

Я во время этого старческого брюзгливого монолога встал и пошел к проводникам за кофе. Пока платил, пока наливал кипяток, Элла уже вернулась и села у окна. Я поставил чашки и сел рядом.

— А Вы, Руслан, по какой части занимаетесь?

— По научной.

— Преподаете?

— В НИИ.

— Кандидатскую защитили?

— Уже и докторскую тоже.

— Да, теперь это быстро.

— Господин профессор, позвольте за Вами поухаживать. Давайте я Вам бутерброд сделаю. — И снова в ее манере, в интонации слышалась скорее издевка, чем простое кокетство. — Вообще-то я всегда ужасно не любила пай-мальчиков, таких интеллигентиков.

Виктор Петрович перевел разговор на жизнь, на цены, на политические прогнозы. Завтрак наш за разговорами затянулся часа на полтора. И я еще дважды ходил за кофе.

Было видно, что разговоры эти нашей попутчице скучны, и наконец она не выдержала:

— Ну почему у нас мужики вечно только в лесу о бабах, а при бабах — о лесе. Вот скажите, господин профессор, какие вам женщины нравятся?

— Всякие, лишь бы было приятно общаться.

— А сексуальные или «синий чулок»?

— Если о сексе говорить, то, наверное, приятнее с сексапильной, а если о повышении нефтеотдачи пластов, то можно и с «синим чулком». Мы парировали еще довольно долго, потом Виктор Петрович сказал:

— Ну, ваше дело молодое, а мне после еды и вздремнуть не грех. Не обессудьте.

Он лег, повернулся к стене и через пару минут начал похрапывать.

Мы вышли в коридор, чтобы не мешать ему видеть свои партийные сны.

Терпеть не могу стояние в вагонном коридоре. Постоянно мимо идут люди, толкаются, надо все время оглядываться, чтобы пропустить очередного пассажира в ресторан или из него.

— А может мы перейдем в ресторан и там посидим, — предложил я.

Ресторан был в соседнем вагоне. Посетителей развлекали каким-то боевиком с морем крови и десятками застреленных и раздавленных автомобилями. Благо фильм шел уже давно. Мы потягивали вино и говорили о пустяках. Очередной фильм оказался эротическим.

— Да, поездочка, протянул я. — Целый день сплошная эротика.

— Ой, только не говорите, что Вам не нравилось на меня смотреть.

— Наоборот! На красивую женщину да еще обнаженную отчего не смотреть.

— Так что же вам не понравилось?

— — Я же живой человек. Любые эмоции должны иметь выход. Сексуальные — в том числе.

— А вот это уже Ваши проблемы.

— И с Вами их не решить?

— Ну, не знаю, не знаю, — протянула Элла, подняла фужер с вином и посмотрела поверх него.

— За что выпьем?

— Конечно, за красивых и соблазнительных женщин. Которые рядом.

Так за пустяковыми разговорами мы досмотрели фильм, который эротическим можно было назвать только закрыв глаза и уши, чтобы не видеть, как почти половину экранного времени герои откровенно занимаются любовью вдвоем, втроем и большем скоплении участников, чтобы не слышать сладострастные стоны распаленных неутомимыми любовниками девушек и рычание получающих оргазм самцов. Похоже, Эллочку фильм с учетом выпитого вина сильно возбудил: щеки ее разрумянились, мочки ушей налились кровью, будто крупные ягоды спелой клюквы.

Когда на экране монитора появились титры, мы встали и пошли в свой вагон. Я надеялся спровадить соседа поужинать, на случай, если он не захочет, договориться с проводницей об переселении в свободное купе. Я даже готов был заняться сексом в тесном пенале не пряностями благоухающего вагонного туалета.

В купе нас ждал сюрприз в лице симпатичной худенькой девушки с наушниками плейера. На наше появление и приветствие она никак не прореагировала, будто ничего перед собой не видела. Виктор Петрович повернул голову: