Гештальт

Не знаю, откуда это пошло, но мои первые серьёзные влюблённости были тесно связаны с именем Саша. Сначала, это был одноклассник. Образом своим он смахивал на актёра Костолевского, а поскольку тогда это был мой секс-символ, то влюбиться в парня похожего на него, было вполне закономерно.

Высокий рост, широкие плечи, удлинённая стрижка, умение играть на гитаре, хорошее чувство юмора и лёгкая небрежность в движениях – вот полный боекомплект, которым он обладал, чтобы растревожить моё сердце и, как это ни печально, отправить меня в первое путешествие по безответной любви.

Мы не только вместе учились, но и жили в одном дворе, а из окна моей комнаты были видны окна его квартиры и балкон. Мне это грело душу, я любила смотреть на его окна и фантазировать на предмет взаимности во всех её романтичных подробностях. Однако, я была совершенно не в его вкусе, поэтому ничего кроме общения в дворовой компании не происходило. Редкие дружеские объятия при встрече, всё же подогревали во мне надежду, что однажды…

Я с детства была девочкой, что называется, в теле, среди ровесниц тянула скорей на взрослую тётю, чем на юную девочку-ромашку. Низкий тембр голоса и строгое выражение лица добавляли мне общей взрослости, если не сказать - солидности. Таковых мальчики-одноклассники, как правило, скорее всего, побаивались и держались на расстоянии. Но как говорится, надежда умирает последней, поэтому я, не накрасивши ресницы, не выходила даже вынести мусорное ведро. А вдруг!.. Однако, никакого «вдруг» так и не случилось, школа была окончена, влюблённость перемещена на задворки памяти. Хотя, периодически в своих снах я встречалась с ним и погружалась в эротические сюжеты.

Другим Сашей, был однокурсник. Боекомплект был практически тот же, за исключением высокого роста. Он был старше и уже прошёл армию, при чём, в горячих точках. Первое запомнившееся столкновение с ним произошло в колхозе, в который отправлялись все свежеиспеченные студенты. Возможно мы виделись где-нибудь в коридорах института во время сдачи вступительных экзаменов, но видимо там я его совершенно не замечала.

А вот первый вечер у костра, песни под гитару (практически единственным исполнителем которых, он и был) стал для меня погружением в новую и почти безответную влюблённость.

Да, я сказала - «почти», ведь некоторая романтическая история всё же случилась, но была она скорее иллюстрацией довольно распространённого сценария, когда один любит (это моя была моя роль), а другой – позволяет себя любить. Поэтому наша история была больше похожа на катание на качелях, чем на действительно роман с погружением во всякую там милую романтичность.

С одной стороны Луны были: печаль, ревность, отчаяние, периоды отчуждённости, банальная потеря девственности, а потом пара-тройка раз секса в неподходящей обстановке, с другой – дружба и классная компания, веселье, откровенные разговоры и душевная близость.

Мне казалось, что больше так продолжаться не может, и, не разрывая отношений, после второго курса я решилась на короткий роман в стройотряде, с почти однокурсником. Его тоже звали Саша. Учился он курсом младше нашего, хотя по возрасту был старше, т. к. за плечами тоже была служба на Балтийском флоте.

Он то был в меня влюблён! Причем, с того самого момента как увидел в институте, и совершенно этого не скрывал. Балтика (так его все называли) был по всем параметрам очень похож на моего отца. Хотя его я помню больше по фотографиям, но эмоциональные воспоминания, которые живут где-то на подкорке, постоянно всплывали, и я видела, что как общий габитус, так и движения моего поклонника, мимика и манера говорить – всё было как у папы. Я немного влюбилась. Повелась на его знаки внимания, на откровенные объяснения в чувствах, настойчивость в желании близости и получении взаимности. Но пуститься во все тяжкие тогда, кое-что мешало.

Во-первых, я всё ещё была сильнее влюблена в своего однокурсника (его то, кстати, не было с нами в стройотряде).

А, во-вторых, условия практически не пригодные для встреч с эротическим подтекстом. Сельская администрация предоставила нам два деревянных одноэтажных корпуса для отдельного проживания мальчиков и девочек с большими общими спальными помещениями, где стояло, примерно, по 12-15 железных кроватей с сеткой. Конечно, в распоряжении влюблённых парочек (кои неизбежно возникли по законам жанра) могли быть леса и поля, холмы и равнины, густые заросли малины вдоль узкоколейной железной дороги, которую мы как раз и приехали ремонтировать.

Хотя, знаете, я бы сказала, что сам процесс ремонта этой самой узкоколейной дороги был хорошей профилактикой случайного секса и не запланированных беременностей, то есть по сути, таким хорошим противозачаточным средством. Ну, посудите сами.

Наш курс по большей части состоял из девочек. Из некрупных девочек, невысокого роста (примерно, мне по грудь). Так уж сложилось в Марий Эл. И вот вам картина маслом: с домкратом на перевес и щипцами для вытягивания шпал из под рельс, с ветерком на «пионЭрке» (так называлось, мягко говоря, транспортное средство, на котором нас доставляли до места работы каждый день) я с однокурсницами задорно и с глубокими патриотическими чувствами целый месяц обновляла шпалы на старом куске дороги. Если, кто не в курсе, то одна шпала весит 90 кг. Мужчин в нашей бригаде не было. Хотя, вру. Был. Один. Местный молодой парень из леспромхоза «Нежнурский». По иронии судьбы, тоже Саша. Он собственно и забивал кувалдой новые костыли в новые шпалы, которые лично я и ещё одна однокурсница (что покрупней прочих), закладывали вместо старых под рельсы. Он был плечистый, высокий, накачанный от такой работы, ну чисто Шварцнегер на гастролях. С ним хотелось флиртовать. Но если бы не шпалы…и парочка незакрытых историй с другими Сашами.

Так вот, после тяжких трудов, было как-то не до #немногоэротических историй, хотя сила физического притяжения, конечно, была сильнее всех прочих сил. Любовь была, а вот секса таки не было. Не под кустом же… По крайней мере, тогда так казалось…

По окончании третьего курса моего незабвенного историко-английского факультета, я вышла замуж. Не за Сашу с флота (хотя он звал, но я не захотела) и не за Сашу-гитариста (хотя я хотела, но он не звал), а за Игоря, который был вообще не из нашей альма-матер. Был он похож на Костолевского, Абдулова и принца из мультика «Бременские музыканты» вместе взятых. Это обстоятельство взяло вверх над неоднозначной историей нашего знакомства, хотя и не помогло закрыть гештальт с Сашами. Теперь, они мне периодически снились вперемежку, что определённо не давало покоя и несколько меня смущало.

Масла на сковородку незакрытых гештальтов несколько лет спустя подлила одна моя подруга с заочного отделения того самого исторического факультета. Знаете, как это бывает? Вот вроде дружат две самодостаточные особы, и вроде всё то у них хорошо, а нет… да и прозвенит некий звоночек соперничества. Однажды, в разговоре за мужиков, за фантазийность в сексе, от неё прозвучало мол как удивительно хорош и максимально свободен в выборе места и времени для жаркого секса её нынешний любовник из числа горячих кавказских мужчин (к тому времени, она была уже разведена, а я всё ещё немножечко замужем). Мол и стиралка, и заднее сиденье бэхи, и туалетная комната в самолёте, и лес, и поле, и куст – всё во мгновение ока может стать ложем любви. Мне в тот момент, кроме наличия непременного оргазма, нечем было крыть. Даже, показалось, что я-то, прямо скучно живу. Ни тебе, сучка в ребро, ни тебе задоринки в ягодицу. На перине и в шелках всё выглядело обыденно.

В копилку незакрытых гештальтов прибавилось, как вы понимаете, но быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается.

*****

Это был второй год после моего переезда в Петербург. В тот вечер я вышла с концерта. Шла вдоль канала Грибоедова. Теплый августовский вечер обнимал за плечи и дружески поддерживал романтичное настроение, созданное испанским гитаристом. Боковым зрением я заприметила белый мерседес, припаркованный на узкой проезжей части. Рядом стоял, с небрежно замотанным платком поверх льняного пиджака, мужчина и говорил по телефону. На мгновение мне показалось, что я его знаю. Невольно, повернулась разглядеть и чуть не начала здороваться широко улыбаясь. Неужели такое может быть? Это же тот самый Саша, который одноклассник с одного двора! В Питере! Сто лет спустя! Он перехватил мой взгляд и вдруг, накатившее замешательство. Поняв, что ошиблась, я поспешила в сторону Невского.

Притормозив на пешеходном переходе у «Зингера», почувствовала лёгкое прикосновение за плечо. Мираж широко улыбался и не оставлял сомнений в своей реальности. У меня почему-то подкатил ком к горлу. Было полное ощущение, что я встретила ту первую любовь. В одно мгновение откуда-то из глубины дала знать о себе тоска по несостоявшимся поцелуям и жарким объятиям с ним, о которых я мечтала в школе и получала лишь во сне. Он что-то говорил, а я снова и снова ловила себя на мысли, что он невероятно похож на одноклассника. Но теперь было видно, что он явно несколько моложе. Такой же фасон стрижки из копны волнистых тёмно-русых волос, небрежность в жестикуляции, даже словно слегка утомлённый от жизни взгляд, прячущийся под густыми длинными ресницами был его. Рост, спортивное телосложение. Красивые кисти рук.

- Простите, как Ваше имя? – едва выдавила из себя на низком регистре.

- Давид. Так можно Вас подвезти? Вы чем-то расстроены? – с едва уловимым грузинским акцентом прозвучали фразы.

Мне полегчало. Я даже обрадовалась, тому, что это всего лишь наваждение. И согласилась сесть в машину. Флёр первой влюблённости окутал густым шлейфом. Мне даже захотелось ему рассказать про свои чувства. Сработал эффект случайного попутчика, которому можно сказать всё и даже чуть больше, шутить над собой и не бояться быть нелепой. В конце, концов воспользоваться шансом и закрыть гештальт с посланным свыше, заместителем. Настоящим, весьма привлекательным и от которого за версту веяло свободой и непредсказуемостью.

Дорога по вечернему Петербургу усиливала исключительность момента, и мою открытость. Я выговорилась. Оказывается, мне это было очень нужно именно в тот момент. До его рассказа о себе очередь не дошла, но похоже он был вовсе не против и предпочитал больше внимать, лишь изредка вставляя наводящие вопросы. Мы подъехали к моему дому. Хотелось расстаться и встретиться вновь. Поэтому, на следующий день мы решили устроить пикник на берегу озера. Ночь была полна томления и ожидания встречи с посланником из прошлого.

На склоне дня и у самой кромки искрящейся от закатных лучей воды, мы уютно расположились на мягком покрывале. Шампанское, корзинка с фруктами и сыром возникла словно по мановению волшебной палочки. Чувство наваждения меня не покидало, а скорее только усиливалось.

Теперь настала моя очередь задавать вопросы и попытаться что-то узнать о моём визави. Я заметила, что он неохотно говорил о себе, но таки стало ясно, что сферой его деятельности была элитная недвижимость, что в Петербурге он учился, а когда-то в далёком прошлом приехал из Тбилиси. А вот весьма охотно, он рассказывал забавные истории и периодически цитировал классиков, поэтов типа Шескпира и Байрона. Я даже в какой-то момент несколько закомплексовала (ибо я наизусть помню только одно стихотворение про вишню из школьной программы четвертого класса, да пару известных четверостиший из Пушкина). А в целом, я реально мечтала о мужчине, который будет меня на голову (а то и на две) выше. Не в смысле роста, а в смысле широты кругозора и образованности. В прошлой (супружеской) жизни всё было несколько иначе. Моё очарование всем происходящим нарастало, а солнце при этом стремительно убывало за горизонт.

После второй бутылки шампанского веселья ещё прибавилось и возникло обоюдное желание дурачиться. Мне казалось, что нам лет по 20 максиму, такая была лёгкость и беспечность. Мы решили пройтись вдоль берега. Других отдыхающих вокруг практически не было, что разумеется раззадорило нас быть максимально раскованными. Как-то самой собой мы горячо обнялись. Густые сумерки не помешали видеть в глазах друг друга сиюминутное обожание и желание обладания.

И тут, я вспомнила ту подругу, что и под кустом, и в пшеничном поле предавалась безудержному (по её словам) сексу. В голове промелькнула очень практичная (даже скорее – корыстная) мысль: а не закрыть ли мне к хренам все вот эти висяки? Прямо сейчас и прямо с этим красавчиком? В помощь мне была и проекция на одноклассника и накатившее чувство соперничества с подругой, и то что я о нём практически ничего не знала. Я даже решила, что ситуация складывается как нельзя замечательно, чтобы не только догнать, но и перегнать!

Я позвала его в ночное плавание. Разумеется, нагишом. Когда он поддержал идею, я была счастлива. Наши разгорячённые в объятиях и поцелуях тела, не заметили августовской прохлады. Невероятные ощущения лёгкости, куража и страсти – всё это усиливала тёмная вода, вобравшая в себя луну и звёзды. Я чувствовала себя пушинкой в его крепких руках, когда он кружил меня, расплёскивая брызги мощным веером. Наши тела так сливались в единое целое, что я чувствовала игру мышц на его прессе. Его проникновение в лоно, где обитает точка G, было уже настолько желанным, что меня просто трясло. Он знал. И немного придерживал коней, играя с моей страстью. Он ещё крепче прижимал моё тело и ещё жарче осыпал поцелуями. От восторга хотелось кричать и смеяться. А когда, он вошёл – это была моя вершина наслаждения. Я даже притихла, хотелось сохранить эту радость в интимной тишине.

Мы были словно Адам и Ева в раю. Но то что, мы на Земле напомнила нам взявшаяся откуда ни возьмись среди ночи шумная компания молодёжи. Нам стало смешно, вся патетика момента обломалась необходимостью как-то выйти из воды, ведь одежда наша осталась на покрывале. Молодежь расположилась не настолько далеко от места нашего пикника, что делало совершенно заметным наш выход из пучины морской.

Давиду пришлось принять на себя весь удар невольного эксбиционизма и спасти меня от любопытных взглядов не прошенных гостей.

На прощанье мы пожелали им пережить такой же восторг и ни в чём себе не отказывать. Ведь, психологи в то время уже со всех утюгов вещали о том, как важно закрывать гештальты и что жизнь скоротечна!