Добропорядочная вакханка - 5

ЧАСТЬ 5

Увидев своих жен, одетыми в костюмы шварцвальдских сельчанок, мужчины в мгновение ока перестали беседовать по поводу политических перспектив и последствий войны и направились к своим дамам.

— Я думаю, мой друг, что нам стоит забыть на время о делах, когда перед нами стоят такие милейшие красотки, - сказал Колчинский, обращаясь к другу.

— Вот именно, - произнесла баронесса, лукаво посматривая на мужа.

— Раз уж нас привезли сюда, неплохо бы поесть, - согласно подтвердила молоденькая мадам Троицкая. - У меня в животе давно сплошная круговерть от голода. ..

— Да, да. .. Леди в обиде на своих кавалеров, - продолжила баронесса. - которые совершенно не думают потчевать их и поить вином.

— Раз уж мы здесь вчетвером в столь тесном кругу, то прошу никаких больше титулов и настоящих имен, - сказал барон. - На это время мы будем зваться Анетт, Лизетт, Алексис и Гектор. Согласны, друзья мои?

— О да, - крикнули все хором в ответ. - Будем отныне простыми пастухами и пастушками. Прощайте титулы и надоевшие манеры.

— Да, - сказал барон. - И займемся ужином, господа.

— Да, но где Ваш пети дежёнэ?

— Прошу пожаловать наверх.

Наши новоиспеченные крестьянки, лихо поддернув черные юбки, дружно засеменили прямиком в столовую залу на наверх. Посреди довольно просторного помещения стоял огромный дубовый стол, накрытый красивой белой скатертью. По середине возвышалась огромная ваза с фруктами. Груши и персики лежали на самом верху, окруженые гроздьями черного спелого винограда, фиников, орехов и сущеных фиг.

— Прошу вас, дамы, устраиваться без всякого стесненья. Сегодня всё сами. Прислуга накрыла на стол и отпущена мной.

— Как это необычайно увлекает и ужасно интересно, - весело воскликнула Лиза и потянулась за салфеткой, чтобы закрыть колени.

— Спаржа под голландским соусом, молодые петушки, замоченные в баденском рислинге, шойфеле, шпетбургундерское вино и пиногриджио, - перечислял барон блюда и вина. - Голодными мы не останемся, а к полудню нам все приготовят горячим.

И вот наши любовники, забыв об этикете, принялись за еду и вино.

. ..

Вот здесь начинается самое занимательное. Ведь в 1862 году ни компьютеров, ни магнитофонов, ни даже граммофонов еще не было. Кавалеры могли рассчитывать исключительно на собственный ум и воспитание, образование и характер, нрав и фантазию, чтобы развлекать своих дам. Все было с одной стороны намного проще, а с другой гораздо сложнее. Современный досуг и развлечения заменяла игра на музыкальных инструментах, стихи, обмен светскими сплетнями и анекдотами и, конечно, вино и еда. Театр и ярмарка значили гораздо больше, чем интернет для наших современников. Пусть-ка читатель попробует перенестись в ту давнюю эпоху и вволю пофантазировать. ..

. ..

Сидя за столом, обе пары супругов пили вино, с удовольствием ели и, нарушая принятый этикет, оживленно болтали, вспоминая события прошедших дней и события театральной оперы.

— Алексис, да вы просто настоящий кудесник. Здесь так все мило, просто и, тем не менее, невероятно изысканно, - щебетала Лиза.

— А шпетбургундерское вино? Оно понравилось Вам, Лизетт? - спрашивал барон, наливая супруге Троицкого. - Оно такое приятное на вкус. .. Лизните слегка край бокала. Чувствуете ароматно-терпкий вкус?

— А мое мнение Вас, супруг мой, уже и не интересует? - игриво обиделась баронесса, ставя наполовину опустошенный бокал с вином на стол.

— Пожалуй так мы научимся обходиться совсем без прислуги, коли будем бывать в таких курортах, - сказал Петр Иванович, лукаво улыбаясь.

— Помилуйте, друг мой, без прислуги никак не можно. Она нужна всегда, - сказал барон, с жаром разламывая и с аппетитом поедая вкуснейшего вюртембергского петушка, маринованного в местном рислинге.

...

... Застолье уже перешло далеко за полночь, когда барон внезапно сказал:

— Мой друг, я хочу, чтобы Вы наполнили, наконец, корзинку моей супруге. Отправляйтесь-ка оба во флигель в спальню. Да помните, что ее собаки давно не кормлены, а моя жена не выносит, когда джентльмен не любит собак. ..

— Ну что Вы, как можно-с, - расхохотался наш Петр Иванович. - Накормим песиков до отвала.

— Это слова истинного дамского угодника. Кстати, ее оба пухленьких ангелочка такие озорные и любят, чтобы ножны не пустовали, - хохотал барон.

Легко подхватив баронессу за талию, Петр Иванович повел ее во флигель. Наконец барон остался наедине с Лизой.

— Боже мой, барон. Что за речи вы сейчас тут вели с моим супругом? Я не поняла ни слова. И почему он так хохотал над Вашей фразой? - сказал Лиза, ошеломленно взглянув на барона.

— О, Лизетт, Вы так молоды, свежи и столь ещё наивны. Как бы я желал украсить подвесками прелестную муфту твою. ..

— О, барон! Вы видно поэт и большой знаток женского пола, раз говорите околичностями и загадками. Впрочем, я все равно ни капельки не поняла. ..

— Идемте, Лизетт, скорее. Я весь горю от желания держать в объятиях прелестный цветок.

— О, Алексис, Вы такой поэтичный любовник должно быть.

— Да, я стражду, чтобы крепость ваша пала. Супруг ваш давно наполняет цветами одну за другой корзинки баронессы, а я лишь славословлю Вам напрасно, моя душа. .. Идемте ж, право слово, со мной, предаться силе страсти и наслаждений. ..

Барон горячо обнял Лизу и привлек к себе, а затем подхватив на руки понес прямо в спальню. Как только за ними закрылась плотно дверь, он набросился на девушку, задрал ей юбку и с силой вошел в нее.

— Как же ты безумно хороша, душа моя.

— Боже, Алексис, не торопитесь так. Оооо.

О как же барон сжал ее в своих объятиях! Лиза почувствовала молодое, сильное мужское тело. .. его большой напряженный член. Смутившись вдруг, она хотела было вскрикнуть, но он прижал ее к себе еще сильнее и резко стал входить в нее сильными толчками. Дыхание у неё перехватило и она не стала сопротивляться. Его толчки были настолько сильны, что она вскрикнула то ли от боли, то ли от удовольствия. Это остановило его, но тут она прошептала:

— О нет, нет, продолжайте, Алексис. .. Еще, еще, мой зверек. Берите меня сильнее.

Лиза вся уже текла. И барон не сдержался и пролил свое семя, она же была так разгорячена, что он, поняв это, запустил свои пальцы в ее лоно. Она раздвинула ноги, и стала ласкать своими нежными пальцами его яйца.

— Спуститесь, Алексис, вниз, - пролепетала она в полузабытьи и схватила его за голову.

Он опустился перед ней, закинул её красивые ноги к себе на плечи и стал вылизывать ей бутончик так, что она стонала и извивалась под ним. ..

...

В эту минуту дверь в спальню, где были наши любовники, открылась и на пороге появились совершенно голые муж Лизы с баронессой, держась за руки.

— Посмотри, Анетта, как твой супруг трясет своими подвесками над корзинкой моей Лиззи.

— О да, мой благоверный тот ещё ныряльщик, - хохотала баронесса. - Как заметит хорошенькую муфточку, так и норовит пройтись петушком по ее застежке.

О боже, конечно, эта картина возбудила их. И странное дело, они не разозлились даже и не стали ревновать, только с похотливым интересом смотрели на совокупляющихся любовников.

Муж Лизы схватился за свой торчащий член и стал дрочить.

— Лиза, твой муж оказался такой любовник. Тебе непременно повезло с ним, - прознесла баронесса. - Он мастер услаждать.

— Ах вот значит как. Супруг мой, хочу твой корешок себе в рот, - с жаром простонала Лиза.

Троицкий обошел кровать и взял жену за хорошенькую головку. Он сунул свой член ей в рот и она стала с наслаждением сосать его, а барон продолжал иметь ее сзади. .. И вот каждый раз, когда Лиза была на пике блаженства, она так сосала мужу, что он витал в облаках. .. Муж и любовник так имели её, что она полностью расстаяла в мужских объятиях. .. Так они втроем и получали наслаждение. Но Лиза никак не могла насытиться. Она хотела ещё. Муж уже немного устал даже, а её пещерка горела ещё сильнее. И вот оба уже по очереди трахали ее, как она и просила, а ей все было мало.

— Почему господа забыли, что еще одна дама здесь? - проговорила баронесса с ревностью, которая замерзла стоять без движения и которой совершенно надоело смотреть со стороны на эту сцену. - Мне ведь так ничего не достанется. Пасти ваших коров отныне и в одиночестве я не желаю. ..

(продолжение следует)