Так вышло, так сложились обстоятельства..

Склонившись так, что пряди её волос щекотали мне лицо, Лора запустила руку под одеяло, нащупав, легонько сжала. Я попытался поцеловать её приоткрытый рот. Уклонившись, она продолжала сжимать и двигать. Туда-сюда.. туда-сюда..

--Ме-ня мо-гут исклю-чить и вы-гнать с во-лчьим би-летом за амо-ралку. Ты мо-жешь это по-нять? В такт выговаривала она.

--Мо-гу.. Я.. по-ни-маю. Торопливо расстёгивая лифчик, уже касался губами её затвердевших сосков.

--Ни хера ты не понимаешь! Вмешался кто-то третий, злой и настойчивый. Он притиснул мою голову к подушке и начал вколачивать гвоздь в переносицу.

===

Открыв глаза, я хлопнул ладонью по будильнику и опять рухнул в сентепоновою духоту. Но сон ушёл, испарился. Лёжа поперёк кровати, хотел было вскочить, встать сразу и во весь рост. Желал этого до нытья в икрах, но устроившись поудобнее, закурил. Курил и разглядывал рдеющий в утренних сумерках уголёк. Стряхивал пепел прямо на пол, тихо наслаждаясь вандализмом. Через пару часов всё будет опять чисто. Робот-пылесос безостановочно катается по дому, тыкается пластмассовой мордой о стены, пытается скруглить углы и сосёт, сосёт, сосёт.. Втягивает вместе с пылью обрывки воспоминаний. Вакуумный мессия послан свыше, чтобы изменить мир. Грядёт округлое, эргодинамичное. Концептуалист Корбюзье ворочается в гробу полном углов.

Теперешняя жизнь почти стерильна: посудомойки, стиралки, контрацептивы. Можно пачкать повсюду, всегда найдётся кто-то электрический или химический, кто подотрёт за тобой. Нужно только отделять пластиковый мусор от бумажного, батарейки содержащие кадмий кидать в отдельный контейнер. Это самое важное потому, что мусорщики потом соберут всё это в одну кучу и сожгут. Грейдер вобьёт несгоревшие остатки в планету. Сверху постелят несколько слоёв пластика, засыплют выкопанной рядом землёй, посадят траву et vоilа.. Аквапарк готов. Мир задыхается в дыму свалок и стерильной чистоте зон отдыха. Никто ничего не производит, кроме китайских малолеток в тюрьмах с нечеловеческим режимом содержания. Никто ни с чем не борется кроме перхоти и терроризма.

Девайсы, девайсы.. змеино шипит научно-техническая революция опрастываясь очередной моделью I-фона, тактильных и голограммных экранов ..3D.. 5G.. Всё направленно на отслеживание человеческого стада. Скоро в голову имплантируют чип и механические боты электронными хлыстами погонят в направлении известном только кому-то третьему. И пойдёшь, побежишь, как миленький, поскачешь. Глобализация и сингулярность. Совершенствуются только гигиенические прокладки и средства связи. Скоро всё окончательно свяжется, сплетётся в один большой клубок коллективного разума и, разбухнув дурной кровью выделений, лопнет вдрызг.

А ведь прошло не так уж много лет, если отбросить всю эту нано-ботву, то каждое утро в эпоху телефонов с дисковым набором начиналось довольно неплохо. С архаичного: Доброе утро, дорогие товарищи! И плевать, что отключили горячую воду и в утробе холодильника на фоне декора ядерной зимы одинокая бутылка кефира, зато утро доброе и уже состоялось по факту. Алюминиевая крышечка деформировалась согнутым указательным пальцем и летела в ведро под раковиной. Я пил кефир и смотрел в окно, на площадь.

В самом центре бетонного капища тотемный столб обосранный пернатыми соратниками истукана, жестом рэпера-ганста: Ё-оу! Указывал направление в ближайшую валхаллу, где били гейзеры креплёных амброзий. В предтечу Самого человечного человека, в героя ветхозаветного комикса с терновым венцом тогда никто и не верил, его вспоминали лишь старухи, зевая по утрам, благостно крестили беззубые рты, но вставив новенькие протезы, хищно щерились на грядущее: Спаде-сусе-христе, куды кОтится мир?!

Но человеку надо во что-то верить и народ верил, но в не в победу пролетариата и всеобщее счастье, а в отдельные квадратные метры с удобствами и квартальную прогрессивку, в югославскую мебель и твердокопчёную колбасу. Некоторые, особо верующие верили, что: Пуфф.. и деньги исчезнут. Другие наоборот, что деньги будут всегда, во всяком случае до того момента пока они не накопят на «Жигули» шестой модели. А там - трава не расти! Я верил в In God We Trust* и никому не доверял. Всё бил поклоны, всё чего-то просил у своего кумира.. Ну и получил, то что просил. Теперь, если вспоминаю бога, то только матерно. Моя первая фраза в утренней гулкой пустоте, как глоток ядерного кофе, просто обязана быть нецензурной. А во что верила она? О чём думала член КПСС тайно носившая крестик? Я так и не узнаю.

Так вышло, так сложились обстоятельства..

===

В знойный июльский полдень над фонтанными струями Адмиралтейского сада, бьющими ввысь висел туманный сегмент радуги. Здесь, в этом оазисе для иногородних путников яблоку было негде упасть. Распаренные доменной печью Невского, парной Гостиного и ДЛТ, сидя на разлапистых скамьях в окружении пакетов с покупками, они вытирали платочками пот и обмахивались газетками.

Иногородние, ставшее модным в то время слово, как теперь неадекватный или таджик-гастарбайтер, употреблялось экс-иногородними: дворниками и милиционерами получившими статус-прописку и тридцатку подъёмных в обмен на боязливое уважение в глазах иногородних земляков и тень снисходительности в глазах коренных жителей. Коренной житель-термин изымавшийся из употребления, как и сами носители упрямо не употреблявшие терминов по отношении к хомо сапиенс. У меня в роду не было, ни милиционеров, ни дворников, только коренные жители, но родился я почему-то в Сибири. Может поэтому меня тянуло в компанию неадекватных таджиков на продуваемые июльским ветерком скамьи.

==

Неподалёку был ещё один скверик утопавший в кустах сирени между гостиницей Angleterre и бывшим Германским посольством. Иногородние в том садике особо не засиживались. Стесняясь неадекватности варенной колбасы торчавшей из авосек набитых апельсинами, они чувствовали себя некомфортно под сонными, но цепкими взглядами милиционеров в штатском экс-экс-иногородних с постоянной пропиской. Вскарабкавшись из постовых и дворников на следующую ступень, они бдительно оберегали беззаботно прогуливающихся вокруг цветочных клумб супер-мега-иногородних (читай: иностранцев) от грубых контактов со случайно забежавшими сюда иногородними и неслучайно оказавшимися здесь отщепенцами из коренных жителей вроде меня, навязчиво пристававшими к мистерам-твистерам с целью обмена валюты и скупки чуждого буржуазного барахла.

Там, в иприте цветущей сирени, среди клумб, заваленных окровавленной плотью опунции судьба столкнула меня с мадонной из Рыбинска, которую теперь дожидался в Адмиралтейском саду.

===

В день нашего знакомства она сопровождала группу итальянцев в интуристовском икарусе. Одна ошалевшая раггаца* за коробку часов «Ракета-Зеро» заплатила мне сотку баков, которую я тут же скинул дольщику, проехавшему мимо на «шестёрке» Переводчица могла-бы сдать меня экс-экс–иногородним, но не сделала этого. Она дожидалась конца сделки и спокойно смотрела на нас. Её пассивный протест против установленных правил, копна бронзовых волос, ниспадавшая на алебастр озябших плеч и номер бюста сразу вторглись в мои фантазмы, моментально вытеснив глянец западных секс–бомб.

===

Звали её Лариса и работала она гидом-переводчиком в итало-испанско-французской группе «Интуриста». Она была старше меня и, как я подозревал, замужем. Последнее придавало пикантности и тешило моё прыщавое эго. Её мягкое, податливое тело женщины было куда желаннее и привлекательнее тела моей одногодки, тела-заготовки будущей женщины. Уболтать которую на минет была целая древнегреческая трагедия, такая же протяжная и заунывная, что если точно следовать канонам в конце второго акта её следовало заколоть копьём за неумелые укусы. Напряжённо уставившись в перспективу моих чресл, мешая сосредоточиться, она постоянно спрашивала: Тебе хорошо? Ты не забыл, что в четверг мы идём в БДТ? Сплёвывая волоски набивавшиеся в рот, властно распоряжалась: Галстук повяжи! Галстуки я ненавидел и мстительно переворачивал своё поколение на живот. Откорячки типа: У меня-же попа будет болеть, не прокатывали.

Итальянская женщина была полной противоположностью, на втором рандеву, не слушая гигиенических проволочек: Мне-бы в душ.. Трахнула меня ртом. Завладев моей душою, Лариса могла приказать мне следовать в ад, но отказавшись от предложения заплатить за такси, заторопилась домой.

Мы начали тайно встречаться в комнате её знакомой. Лора умоляла меня быть осторожным и не делать глупостей, но сама порой вытворяла чёрти-что. Как-то она получила приглашение на служебный банкет в гостиницу «Прибалтийская», только что построенную шведами. В конференц-зале ресторана народу было битком. Я сопровождал её в качестве кавалера, скромно потупив взор под оценивающими взглядами её подруг. С её стороны это был отчаянно смелый поступок, но коллеги по работе оказались что надо. По окончанию застолья все были не разлей вода. После ресторана интуристовская развозка довезла нас до Василеостровской, где мы сели в пустой вагон, идущий на Петроградскую. Лариса хмельная и весёлая, приподняв подол платья, села мне на колени и дерматиновое ложе понесло нас в тартарары.. Аж, до кольца на Карповке.

===

Разглядывая шпиль Адмиралтейства, вспоминая трамвайный секс, я слышал, как за скамейкой прошуршала ткань. Повернув голову, боковым зрением видел её высокомерный и беззащитный профиль. Глубоко законспирированные мы не бросились друг другу на шею, но достаточно было ключевой фразы, произнесённой не разжимая губ: Давно ждёшь?! Как замыкались невидимые контакты. Отвернувшись друг от друга, словно «спящие» агенты мы вставали со скамьи и незнакомцами шли на остановку троллейбуса. Переехав через Мойку, выходили у бывшей мастерской Павла Бурэ. Посторонними, незнающими друг друга переходили Невский, я впереди, она немного позади.

===

В парадной дома, сразу за Аптекой, в сыром кошачьем аммиаке затаив дыхание, я поджидал её. Когда внизу хлопала дверь, на секунду впуская шарканье многочисленных подошв и возгласов прохожих я прислушивался к торопливому цоканью её каблучков. Прямо у двери с десятком дверных звонков мы целовались и ключ уже не попадал в скважину. В комнате срывали одежды и бросались на ложе, поскрипывающее пружинной увертюрой, переходившей в крешендо. Овеваемые занавесочным бризом, под марш производственной гимнастики из репродуктора яростно занимались любовью.

На стене, над нами плотоядно щурилась вездесущая мумия, которую не брали, ни отравленные пули, ни сифилис мозга, ни разложение. Мудро улыбаясь, она пожирала кусок нашего счастья, позволявшего оставаться ей вечно живой и живее всех живых.

===

Как-то раз, когда до конца обеденного перерыва оставалось несколько минут. Лариса смотрела мне в глаза. Я заметил, что у неё навернулись слёзы. Она, как дошкольница, изображавшая мертвеца, оттянула нижние веки, чтобы не растеклась тушь, торопливо сказала:

--Ничего, ничего .. Всё так хорошо, что.. нехорошо .

--Почему-же нехорошо?

--Я-же кандидат в члены партии, если узнают, меня могут исключить и выгнать с работы за аморалку.

В час дня Лора ушла, ей нужно было сопровождать твистеров в Петродворец. Чуть позже я захлопнул за собой дверь, чтобы через неделю сидеть на зелёной скамье и быть счастливым среди иногородних.

В тот день я так и не дождался своего счастья.

Так вышло, так сложились обстоятельства..