Опарыш

У меня есть прекрасное качество: я никогда ни о чём не жалею. Особенно я не жалею о случившимся сексе, каким бы неудачным и противным он ни был. Конечно, бывало, что в процессе этих отношений я жалела, что ввязалась, и считала, что это какой-то ужас-ужас. Но проходило время, и «ужас-ужас»  превращался в  просто ужас.   Проходили годы, и ужас становился неприятным воспоминанием. А через десятилетия и вовсе забавным происшествием. Не буду утверждать, подобно адептам нью-эйджа, что любая неприятность оборачивается во благо. Часто неприятность так и остаётся неприятностью без бонусов. Просто время лечит.

Однажды мне пришлось пережить такой, казалось бы, ужасный секс. Мой друг Сергей попросил меня переспать с его знакомым Вовочкой. Мы с Сергеем находились в особых отношениях. Я была ему обязана некоторыми позитивными изменениями в моей судьбе. Поэтому в благодарность иногда выполняла его деликатные поручения.

Сергей описал Вовочку, как хорошего и достойного человека, который испытывает временные трудности в личной и профессиональной жизни. Поэтому когда я приехала в условленное место, то стала искать глазами мужчину средних лет, ординарной внешности, может, даже потрёпанного жизнью и плохо одетого.

Но на площади перед метро таких не оказалось. В этот будний серый денёк там вообще было пусто. Лишь одинокий школьник глазел на воробьёв. Через несколько минут он оторвался от воробьёв и двинулся ко мне. Это и был друг Сергея. И я поняла, почему его называли исключительно Вовочка.

Мужчина средних лет выглядел, как щуплый подросток, который ещё ни разу не брился. Он был ниже меня на полголовы и в два раза худее. Был одет в детское совковое драповое пальтецо с барашковым воротничком, из которого торчала тонкая цыплячья шейка, увенчанная головкой с мелкими чертами лица: остреньким носиком, губками-ниточками, маленькими испуганными глазками. На голове едва виднелись прилипшие к черепу мышиного цвета волосики – жиденькие и пряменькие.

Сначала я подумала, что это розыгрыш. Сергей подговорил какого-то мальчишку и сейчас выйдет из-за угла, и мы все вместе посмеёмся. Но когда мальчик заговорил – серьёзно и грустно, я поняла, что это и есть тот самый друг Вовочка. И мы пошли к нему домой.

Жил Вовочка, конечно же, с мамой. Она сидела в большой комнате и занималась заготовками на зиму – резала в тазик яблоки для варенья. Вовочка меня ей не представил, мы прошмыгнули сразу в его комнату. Хотя, наверняка, мама всё заметила, но мешать не стала. Возможно, она даже была рада, что к сыночку хоть кто-то пришёл.

В комнате стояла бутылка вина и коробка конфет. Это было даже трогательно – готовился, бедолага. Но меня так неприятно поразил вид Вовочки, что ничего не хотелось. Вернее, хотелось, чтобы всё побыстрее кончилось. Я сама разделась и легла в одноместную Вовочкину кроватку. Но у Вовочки были другие планы. Раз уж он заполучил в свой уголок женщину, он решил растянуть удовольствие насколько возможно.

Он начал ползать вокруг и около меня, разглядывать, прикасаться к моему телу своими крохотными холодными пальчиками. При этом он бормотал: «О, этот женский живот! О, эти женские бёдра! »

Я никогда не была полной, наоборот, меня часто упрекали в излишней худобе. Но с Вовочкой я впервые почувствовала себя толстой. Он ползал по мне, как лилипут по Гулливеру, как мышь по слону. Нет, эти сравнения не могли выразить ощущения гадливости, которое я тогда испытывала. И вскоре я нашла подходящую аналогию: как опарыш по мёртвому телу! Я, действительно, лежала, как мёртвая, в каком-то анабиозе. И думала только, хоть бы меня не вырвало.

Начался секс. Вовочка знал, наверно, только миссионерскую позицию. И это была ультра миссионерская позиция. Я всё так же лежала на спине, вытянув руки и ноги по швам. Вовочка лежал на мне тоже, как солдатик. Мы были соединены в области гениталий и губ. Причём он не отклонял голову в этом странном поцелуе, и мы лежали нос в нос. Мы были похожи на двух пластиковых кукол, которых положили друг на друга.

Так мы лежали, не двигаясь, вечность. Я ещё думала, если существует ад, то вот он. Но подозреваю, что для Вовочки время шло гораздо быстрее. Уже не помню, как он кончил и кончил ли. А может быть, это был такой тантрический секс, и я просто не оценила способностей Вовочки?

Но тогда я была не в состоянии посмотреть на этот секс с другого ракурса. Я слишком была погружена в свои ощущения. Ощущения брезгливости, униженности, грязи. Странно, ничего плохого Вовочка мне не делал, наоборот, восхищался. Дело было в самом образе Вовочки. Он мне казался не человеком, а существом другого вида – зверьком, насекомым, морлоком. Вступив с ним в связь, я как будто изменила человеческому роду. Я пала даже не как женщина, а как человек. Жить с таким позором показалось мне невозможным. Надо было покончить с собой.

Среди моих предков, насколько я знаю, не было японцев, но воображение навязчиво рисовало мне картину харакири. Я бесцельно шла по улице, не разбирая дороги, и представляла, как вонзаю себе в живот меч, как поворачиваю его. Да, только так я могла очиститься. Но где взять подходящий меч? А может, сойдёт и кухонный нож?

И вдруг в витрине я краем глаза заметила рекламу салона тату и пирсинга. В начале 2000-х пирсинг был на пике популярности, и подобные салоны открывались на каждом углу. Реклама предлагала акцию: пирсинг за полцены. Меня осенило – пирсинг пупка! Это то, что нужно. Харакири-лайт!

Я зашла в салон. Всё складывалось как будто специально для меня. Народу не было, а мастер был похож на японца – в кимоно и с повязкой на лбу. Я без колебаний легла под нож, вернее, под иглу. И хоть процесс был абсолютно безболезненный, меня сразу же отпустило. Исчезло ощущение гадливости и униженности. Больше не хотелось умереть. Наоборот, появилось чувство радости и гордости. Казалось, я совершила что-то важное и особенное.

И ещё я поняла, что тату и пирсинг делают люди травмированные, которые физической болью пытаются заглушить душевную. Конечно, первый раз можно и по глупости набить себе цветочек на попе. Но человек благополучный второй раз такое повторять не захочет. Зачем ему подвергать себя боли ради сомнительной эстетики? А вот человек травмированный будет желать испытывать боль ещё и ещё.

Но мне лично хватило одноразовой пирсинг-терапии.