Варвары Глава XVIII, в которой рассказывается об убийстве благородной женщины и шести молодых рабынь. Глава Жена рабыня

Оота время это всё сфинктер свой сжимала периодически в такт своим и Крулла

Движениям, стараясь возможно боле услады вождю могущественному доставить.

Сейчас же вперед выгнулась, телом своим темнокожим на живот его плоский ложась,

Руками соски его поглаживая ласково, и головой в грудь его массивную уткнувшись.

В положении этом вульва ее детская, несформировавшаяся еще, губками своими

Покалывание чувствовала прижатых к ней твердо завитков черного кустарника его,

Огромный пенис окружавшего. Нравилось ей покалывание это, ибо сама по возрасту

Малолетнему неспособна еще была никак волосы на Венеры бугорке отрастить.

Боле же тем возбуждало ее покалывание это, что мощь необычную показывало

Варварского хозяина ее теперешнего, обладающего ее анусом столь небрежно.

Ибо дикарство властителя тем уже демонстрировало, что не желал сбривать он

Растительность свою могучую, позволяя ей без помех во весь рост увеличиваться.

В странах же всех цивилизованных, у хозяев всех, с коими до тех пор дело нубийка

Имела, кожа лишь гладковыбритая ухоженная пенис окружала, что ощущение скорее

Поцелуя давало ей, нежели нынешнего насилия жесткого. Покалывание это вконец

Удостоверило, что в действительности игрушкой покорной в Крулла руках является.

Что Оота - лишь рабыня для любых Венеры потех, и роль ее - выложиться до конца,

Наслаждение хозяину доставляя, кто бы ни был хозяином этим. Самых любых потех,

И те включая, которые к смерти ее приводят, лишь бы владельцу своему угодить,

Хоть и понимала при том, что испугается жизнь потерять, избежать это попробует.

Но при том знала нубийка, что за жизнь ее борьба, ужас ее перед смерти лицом,

И агония предсмертная лишь наслаждение хозяину добавит, как время ее придет.

Ныне же время жизни не для Ооты пока оканчивалось, а лишь для рабыни, коя ранее

Была женщиной знатной, а сейчас вождем смертельным ударам кнута подвергалась.

Того кнута, что из сухожилий рабынь сделан был, а ныне по вульве разверстой бил.

Бил, нубийку с себя не ссаживая, из положения лежачего, однако в цель попадая.

Резко закричала пленница, когда кнут тот убийственный в месиво превратил

Гениталии, покровы прорвав, и из утробы открытой потроха ее вываливаться стали.

Закричала, но замолкла быстро, сознание потеряв, отчего Крулл интерес потерял

Всякий к порки продолжению, и воинам, ее за конечности держащим, приказал

Тотчас пленницу в костер переложить, что и выполнилось ими незамедлительно.

Но от жара полышущего вновь пленница очнулась и воплями берег весь огласила.

Груди ее налитые, подкожным жиром человеческим наполненные до распирания,

Расплавились и полыхнули огнем ярким сразу, с волосами вместе, сама же она,

Пытками предыдущими измученная, не способна была сама хоть как-то положение

Свое изменить и из тартара сверкающего, в который брошена была, выползти.

За волосами и грудями вслед остальная плоть ее скворчать начала и гореть в костре

Жарком. Обычным топливом она стала и тело ее уподобилось бревнам обычным,

Рядом с ней в покое лежащим, и пламенем своим темноту вечернюю разгоняющим.

Пленница же, в огне сгорающая, на новые игрища вечерние варваров вдохновила.

Игрища новые эти жестокие, к смерти мучительной жертв неминуемо приводящие,

Постройки некоей примитивной требовали, как задумывалось. Но гильветы-воины

Обыденными работами, со сражениями не связанными, не занимались, брезгуя,

Для дел позорных лишь ко всему готовых невольниц-кобылиц своих используя.

Под воинов присмотром собрали быстро кобылицы, строительным делам обученные,

Постройку, из длинного бревна состоящую, горизонтально над землей установленного

В десятке локтей, и треногами бревенчатыми с обеих концов прочно удерживаемого,

Другие же гильветы из загона женского полдюжины молодых невольниц пригнали.

Обнажили невольниц воины, в круг собравшиеся, стати их рассмотрели внимательно

И ощупали подробно, ибо важную роль женщинам сыграть предстояло - варваров

Танцем смерти своей развлечь. Проста игра эта была очень и лишь в том состояла -

Шесть вервий прочных поверх бревна поднятого забросили, и шесть петель связали.

Каждую петлю на голову рабыне молодой надели, затянули аккуратно, после чего

Так вервия выбрали, что лишь пальцами ног самыми кончиками могли невольницы

До песка дотягиваться, иллюзию себе создавая, что могут они на цыпочках устоять,

После чего вервий концы свободные к кольям, прочно в землю вбитым, привязали.

Конечности женщин молодых обнаженных при этом гильветы свободными оставили,

Не связывая им руки и ноги, дабы на невозможные, но интересные любоваться

Попытки их тщетные петлю распустить, или на песок, близкий столь, встать твердо,

Танец смерти лихорадочный перед зрителями, на потеху жадными, развернулся тогда.

Ибо в попытках о землю вожделенную опереться рабыни прекрасные ноги непристойно

Задирали, при этом все места интимные - вульву разверстую и анус сжимающийся -

В движениях, о скромности не заботящихся, взорам жадным гильветов показывая,

Руками же, ногти срывая, при этом узел петли хоть как-то ослабить пытаясь напрасно.

Но танец их бесстыдный лишь к тому приводил, что туже еще петля затягивалась,

Артерии в девичьей шее стройной пережимая, и крови поток в мозг сокращая резко,

Отчего их лица испуганные постепенно темно-красными становились, глаза же из орбит

Вылезали, а крики, громкие поначалу, лишь в хрипение приглушенное превращались.

С хрипением этим одновременно у всех шестерых сразу мускулатура расслабилась

Уринальная, поскольку же крутиться продолжали они во все стороны на вервиях,

Ноги свои задирая, то толстые струи мочи горячей, зрителей веселя, тоже полились

Во все стороны, и друг друга поливая, и варваров в сторону отскочить вынуждая.

Столь много силы жизненной, богами посланной, в невольницах молодых оказалось,

Что никак не соглашались они борьбу, проигрышную заведомо, прекратить и в царство

Плутона добровольно отправиться, гильветы их уже и вниз за груди подтягивали слегка,

И мечами щекотали, девочки же всё никак не желали танец смерти свой прекратить.

Уж тени, солнцем заходящим отбрасываемые удлинились заметно, как пленниц висящих

Движения замедлились, лишь изредка одна из них руку или ногу приподнять пыталась,

Но до конца жест довести не могла. И с тем одновременно управление они теряли

Одна за другой над сжатым сфинктером своим и контролем желудка отправлениями.

Шумно гильветы приветствовали это танца смерти окончание, когда из отверстий

Анальных нагих рабынь молодых, на вервиях покачивающихся, испражнения жидкие

Вниз по ногам их стекали. Оота же, по-прежнему на пенисе Крулла сидючи, в восторге

Восхищения визжала от прилюдной - пред мужчинами - дефекации столь непристойной.

Трое воинов закончить тогда решили представление это, затянувшееся сверх меры.

По очереди к каждой из пленниц висящих, живых еще, они подходили; двое за ноги

Брались, в стороны их разводя, третий же меч длинный - в два локтя - со всей силы

Снизу в вагину ее разверстую всаживал, один ударом до рукоятки в туловище загоняя.

Когда же лишь тела безжизненные висеть остались, с кровью, по ногам загаженным

Льющейся, сняты эти тела были, для чего мечом тем же шеи им под петлей ударом

Меча единственным перерубались. Возбудилась Оота сверх меры всякой зрелищем

Насилия жестокого, и опасно сверх меры темп прыжков на пенисе Крулла увеличила.

Но поняла нубийка сразу, что с огнем, ее самоё спалить могущему, играет, ибо недавно

Лишь неудовольствие в газах вождя видела, когда он, также как сейчас, от прыжков ее

Близок к оргазму преждевременному оказался, потому замедлилась сразу, дабы Ооты

Голова рядом не оказалась лежащей с головами рабынь, только что умерщвленных.