Охотник на цыпочек Обслуживание

Да, - думаю, - не годится так. Надо, чтоб телятки чисто конкретно постепенно доходили. Спрашиваю их:

- Кто следующий?

Жека-качок, вижу, побоялся, что и с ним такая же преждевременная история, как с Коляном, приключиться может. В сторонку чуть отошел. Лёхе щуплому тогда говорю, чтоб сам разделся, да в кровать на спину улегся. А цыпе - чтоб сверху на него уселась. Чтоб как на лошади скакала. Мол, привычное для нее дело. Сам ржу. Это еще в Колокше ее, сама рассказывала, первый раз в жизни на кобылу уселась. Та - брык, Светка - блямс. Ногу сломала, полтора месяца в гипсе валялась. До дядей еще дело было, совсем пацанкой была. Целкой неполоматой.

Улегся Лёха. Смотрю, стоит-то у него не очень. От переживаний, думаю. А может, в штаны спустил, я не заметил. Но это вряд ли, кожица сухая, не блестит. Не совсем, правда, на полшестого у него гвоздик, так, серединка на половинку. Сойдет! Для Светки со щенятами по первости в самый раз будет. Девка-то к кровати подходит, на меня озирается. Слышу, думает, может я передумаю, не буду перед пацанами совсем ее уж позорить в натуре. Может, хватит, что голышом просто, да с лицом, от Коляновой спермы еще не высохшим. Как же, дождешься у меня!

- Вперед! - ей говорю. - Да не ложись, а садись. Чтоб обозрение у нас было!

Слышу, в голове, как бы рукой на свои унижения махнула. Мол, падать, так до конца. Хрен, - думаю, - что такое конец, ты еще не знаешь. Думаешь, Лёхиным концом полужестким обойдешься. Как бы ни так! Не допущу такого с Божьей помощью!

Уселась сверху. Коленки по бокам. Запихнула в себя. Благо после приборчика там дырища такая, никакой твердости воистину не требуется, чтоб войти. Задвигалась. Не вверх-вниз, а вперед-назад, дабы не вывалился. Жека с Коляном подошли, за грудки ее трогают, вниз нагибаются, на картинку любуются. Как там в ее блуд бритый-голенький Лёхин гвоздик ныряет-выныривает. И как она всеми губками срамными этот гвоздик обнимает, вслед за ним их вытягивает похотливо. Вроде как отпускать не хочет. Я ж новую "Клинского" откупорил, мне и со стула всё в деталях лицезреется.

Лицезреется, между прочим, что Светка без кайфа безо всякого этим делом занимается. Как шлюха обычная, по обязанности чисто конкретно. С лицом скучающим, разве что не зевает назло. В мозгах же, как прислушался, интересно. Не так ей на мальчишке скакать стыдно, как то, что те двое разглядывают, да щупают. Тут еще, чтоб получше увидеть, Колян губки раздвигать стал и до хотимчика невзначай дотронулся. Ее, слышу, как разряд пронзил похоти блудодейской, а всё одно - вида не подала. Всякий кайф от себя нарочно гонит, еще специально о школьных уроках каких-то думать стала.

Лёху ж тем временем подпирать стало. Покраснел, задышал, задергался… сделал свое дело. Цыпа ж вовсе не реагирует. Будто не почуяла. Как дрыгалась, так и продолжает чисто конкретно. В том же темпе. Лёха под ней, как все впрыснул, уже расслабился даже, "Всё!" говорит, повторяет еще. Она ж - без изменений безо всяких. Ссаживать с себя тогда стал, те двое помогают тоже. Остановилась тут, злорадно так говорит:

- Что, понравилось? Много удовольствия получил?

Потом еще мальчишкам добавляет:

- А вы на всё насмотрелись? Довольны по уши? Или еще чего показать? Как, например, в туалет по-большому хожу? Хотите?

Это ж, - думаю, - до чего обнаглела девка, как щенка под собой почуяла! До какой ереси дошла, до какой Богопротивности! Ладненько, попляшешь еще у меня! Однако сдерживаюсь чисто конкретно. Сейчас, - с Божьей помощью соображаю, - Жекина очередь. Так мало, что он тяжеленный, я тебя, цыпа, еще прижму. Жеку спрашиваю, готов, мол? Головой в ответ кивает. Светке говорю, чтоб на спину легла. Мальчишкам же, чтоб ноги ей задрали и около ушей держали. Около тех самых, о которых она им говорила. Да так держали, чтоб и шелохнуться она не могла. Даже ушами пресловутыми.

Понравилось им такое. Чтоб из цыпы аж выпячивался весь срам напоказ. И задница еще для лучшего лицезрения приподнята. Жеке тогда:

- Залезай! Готово всё. Только посильней ее придавливай, а то что-то многовато свободы красавица наша почуяла. Похабничать стала.

Врубился Жека, что воистину провинилась Светка. Чисто конкретно со всей дури постарался. Так плюхнулся, кровать скрипнула. Потом еще руками о цыпины ляжки оперся, всем весом. Взвизгнула она. Как раздвинуто у нее широко всё, то гвоздяра его сам дорогу нашел. Весьма внушительный гвоздяра, надо сказать. Хоть с Коляниным не равняется. Долбить стал, цыпа помыкивает. В мозги заглянул. Бамс, слышу, припекать ее похоть антихристовскую стало. Хоть и двинуться не может, и больно. Зато стыда поменьше, все же не так унизительно, как верхом при всех скакать. Тут же, вроде, как изнасилование. Для Светки привычнее.

Мне-то даже от того скучновато стало. Жду, не дождусь. Кончил Жека, наконец. Слава Богу, - думаю. - Пора с Божьей помощью чему поинтересней телят с Светкой поучить, благо, все по первому кругу прошлись. Хоть и с переменным успехом. Говорю щеночкам:

- Пацаны, а красавица-то наша провинилась. Согласны? Тебя, - это я Коляну, - вообще раньше времени сдоила. И Лёхе кайфа никакого - только что в носу на нем не ковыряла. Над вами при этом издевалась в натуре. Да и под тобой, - это Жеке, - не шевелилась вовсе. Выпороть надо. Как смотрите?

Кивают телятки. Но так думают, понимаю, что просто на живот уложу и по заднице ремнем. Тем паче полоски там побледневшие видят. А Светка-то замерла. Меня уже знает, чует, что запросто не отделается за свое хамство. Поднимаю цыпу. Посреди комнаты ставлю. Течет из нее душевно чисто конкретно. По обеим ногам щенячьи сопли вываливаются, до коленок дошли. Ляжки еще свела, что не видно - застыдилась. Хоть чего уж тут. Велел раздвинуть - нечего выпендриваться.

Надо сказать, что Господь меня вразумил не только в ванной к потолку крюки привинтить. В комнате тоже. Так что на руки Светке наручники, к ним цепочку, ее через крюк. Натянул, чтоб руки наверх натянуты были, но стояла чтоб твердо. Потом к одной щиколотке манжету "Интимовскую", из того же пакета. К манжете еще цепочку. Тоже наверх. Тяну. Остановился, как нога горизонтально вытянулась, а оставшейся только на цыпочках стоять может.

Картинка чисто конкретная получилась. На одной цырле девка стоит. По ней еще сперма телячья катится. Другая нога к небу задрана, прямо ее цыпа должна держать, иначе упадет. А в промежности всё у ней разошлось-разъехалось. Все складки срамные отдельно, каждую - лицезрей, не хочу. Опять-таки хотимчик из венчика своего вылез. Телята, смотрю, на такое губы раскатали, гвоздики резко наверх пошли, даже у Жеки, который только что выплеснулся. Думаю, - сейчас я вас, щенятки, до такого доведу, как псы голодные бросаться на нее будете.

- Показываю, - им говорю, - как Господь в мудрости своей повелел с непослушными цыпами в натуре обращаться. Ежели у вас с обслугой "по вызову" разборка будет - пригодится. На ус мотайте, - и про себя добавляю, - который у вас еще пробиваться не стал.

Плеткой свою решил не трогать, не управятся с ней телята. Просто ремень свой фирменный с бляшками взял. Который с оптовки - Super Original JORDACHE. За сгиб взял, конечно, чтоб пряжка болталась. Для примерки ей по заду влепил. Пряжка, понятно, отпечаталась. Потом между ногами - как она так стоит, очень удобно, по всей похоти попадаешь чисто конкретно. На первых ударах еще визг только. Как в голос заорала, ремень пацанам протянул:

- Кто первый? Кого она больше обидела?

Колян с Жекой наперебой:

- Я! Мне!

- Сами разбирайтесь, - говорю. К пивку опять усаживаюсь, смотрю, как щенята с Светкой забавляются.

По первости еще только по заднице стегали, как я начал. Потом разошлись чисто конкретно. Губы ее нижние кровью, вижу, налились. По бритому лобку с животом красные полосы. О ляжках уж и говорить нечего - в кровь исхлестаны. Цыпа вопит, просит, чтоб перестали. Обещает вести себя хорошо, всё выполнять. Я "Клинское" потягиваю, телят не останавливаю. Наоборот, подзуживаю в натуре:

- Что же по хотимчику попасть не можете? Он любит в натуре такое дело. Про соски тоже не забывайте.

По делу, так вполне хорошо и по хотимчику попадали. Она тогда совсем с выпученными глазами пищала. Да и грудки измочалили порядком. От картинки, от порки, от визгов Цыпиных гвоздики у детишек вполне приличными стали. Побольше, потолще, к животу поднялись. Как кто ремешком работает, так у него еще гвоздярка из стороны в сторону болтается. Подумал было, что рановато такое воспитание затеял. Понеже сейчас опять телят в очередь ставить, то, кто не первый, не выдержит вовсе. Ожидания не выдержит, Дуньку Кулакову звать будет. Потом с Божьей помощью сообразил чисто конкретно. Спрашиваю у них:

- Что такое двустволка знаете? - кивают дурачки, думают, я про ружье.

- Но вас же трое, - говорю, - значит, трехстволкой надо, - смотрят на меня в непонятку. Даже ремнем Светку учить перестали.

- Дырок у цыпы три, - объясняю, - вас тоже. Разберитесь, кому куда больше хочется.

Пока обсуждали, да разбирались, цыпу отвязываю. Как от трепки отошла, опять меня просить стала. Шепотом, чтоб не обозлить:

- Пожалуйста, прошу вас… Очень прошу… Ну, не надо все вместе… Порвут же меня там, - рукой вниз показывает. - Хоть по одному… Я ничего не скажу плохого… Сама помогать мальчикам буду… Пожалуйста…

- И без того помогать будешь, - отвечаю. - Куда ж в натуре денешься?

Тем временем телятки мои разобрались. Коляна я первого на кровать уложил, Светку на него. Сверху Жека пристроился. Лёха у головы встал, еще грудки сразу мять приспособился. Как он соски исхлестанные крутит, цыпа повизгивает. Жеке еще объяснил, чтоб он сначала в блуд забрался для смазки. Благо, ее еще полно там оставалось. Только потом уж в ту дырку, что с приятелями разыграл. Светке строго велел, чтоб о Лёхином гвоздике не забывала, обсасывала чтоб во всю Ивановскую.

С соизволения Господня поехала карусель… По мозгам слышу, больно цыпе, как ее снизу две гвоздяры телячьих вразнобой долбят. Ни о каком стыде даже думать забыла - терпежу вовсе нет, вот-вот перегородочка от разнобоя этого лопнет. А даже покричать-повизжать не может - рот Лёхой занят. От грудок он оторвался, за волосы цыпу схватил, на себя натягивает. Стонет Светка только, и всё.

Под "Клинское" спектакль-то чисто конкретно пошел что надо! Решил еще перестановочку соорудить, Коляна-то из-под цыпы не вытащить. Говорю, чтоб Жека с Лёхой местами махнулись. А Светке - чтоб не только сосать Жекино хозяйство, но и почистить язычком чисто конкретно. От собственной грязи, что в прямой кишке нацеплялась. Не прекословит, всё делает. Стонет только, да кровь из задницы, вижу, опять пошла. А что начала было заводиться, как я до того слышал, так уж нет этого у нее. Боль одна.

Первым Жека кончил, за ним Колян оторвался. С Лёхой подольше цыпе повозиться пришлось. Опять его после задницы в рот принимать, грязюку свою слизывать. Тискали потом телята девку, пальцы во все дырки запускали, осматривали опять-таки всюду. Лупили еще, чтоб свои гвоздики приподнять. Поняли, что помогает. Как приподняли, еще им позы всякие показал, в каких с Божьей помощью девку употреблять пригоже. Воспользовались в натуре. И раком она у них стояла, и на коленях, и вверх ногами - по-всякому. И по одному, и вдвоем, и трехстволкой.

Уже совсем за окном стемнело, как угомонились щенята. Светка-то совсем дохлая, лежит, как бревно. Еще кровь из зада сочится, простыню мне пачкает. Так и у телят сил никаких. И воображения тоже - всё, что по ходу придумывали, в натуре испробовали. Вид у них загнанный, гвоздики и подъемным краном не поднять. Попрощались они со мной, за науку поблагодарили. Ушли, слава Богу...

Комнату после них осматриваю. Еще тот порядочек чисто конкретно! Простыня смята чуть не в комок. В пятнах вся. Кровь цыпина, сперма с трех телят. Волосы Светкины тоже в белых сгустках полузасохших. Еще под носом откуда-то сукровица застыла. Понятно, что полосатая от ремня. Вроде, как зебра. Смотрит на меня затравленно, как мышь в мышеловке. А напрасно же. Серьезных повреждений-то никаких чисто конкретно. То, что нижние дырки обе раздолбаны-разорваны, это же всех цып во веки веков участь такая воистину. Не помрет, так заживет. Главное - не заметно. Только разве еще точечки от кнопок моих видны. Соски, к примеру, в натуре от них распухли. Так тоже хорошо - есть за что ухватиться. Потянуть там ее, покрутить-выкрутить.

Чисто конкретно, в порядок Светку привести - и проблем никаких. Бабки сполна в натуре выгорят. Двойные, понятно. С Серого уже поимел. За Мамедом чисто конкретно тоже не заржавеет, коли готовность полная, жива-здорова, да обучена уже. Хорошо, что выносливой цыпа эта оказалась. А то у меня по-всякому бывало. Понеже хилая какая, то мое обучение - раз, Серый или еще там кто - два, а как после к Мамеду, то неделька-другая, и копыта отбрасывали. Прямым ходом к Святым угодникам. А то и раньше, день на второй - на третий. С Светкой же всё нормалёк будет, чую чисто конкретно.

Это в натуре вроде как у Святого Петра. Что прилагать надо к Светке всё старание, показать в вере мою добродетель чисто конкретную, а в добродетели рассудительность.