Охотник на цыпочек Мойка

Теперь, - думаю, - пора к мойке домашней скотины приступить. А как мойка начнется, посмотрим, может, еще разочек-другой я тебя использую. Ей же говорю:

- Надо бы тебя подмыть, моя хорошая. Не только подмыть, конечно, но и гадости всякие из твоего нутра смыть. А то в блуд тебя и использовать сейчас нельзя, всё сожжешь от твоих бабьих едкостей.

Захныкала сразу. Хоть и дурочка малолетняя, а поняла, что одним смывом-подмывом дело не ограничится. Что еще мало ли чего предстоит. Захныкала, совсем как ребеночек малолетний. Очень мне это понравилось. Решил даже чуток пожалеть и перерыв перед ванной организовать.

- Но сначала покушать тебе надо. Не хочу, чтоб ты с голоду померла. Парочку чебуреков для тебя специально купил. Будешь?

Молчит, зараза. Только губы - верхние, конечно - дернулись, да руками зашевелила. Так что продолжаю:

- Или жрать будешь, или вибратор тебе в зад вставлю. А сам опять уйду, пока ты доходить будешь. Ну, как?

Сам же сразу в башку ее залез, чего думает? Очень даже просто. Как представила себе, что та же сырая жгучесть у нее в прямой кишке очутиться может, сразу присмирела. Спрашивает только:

- А можно я сяду, чтобы поесть?

Улыбнулся в ответ:

- Думаю, ничего страшного. Садись, разрешаю.

Села сразу, как позволил. Ноги вместе свела. Еще локтем грудки прикрыла, скромница эдакая. Видно, решила, что воистину слабину какую чисто конкретную во мне задела. Так что продолжает:

- А можно одеться? Хоть трусики? Я голой не могу есть…

Я аж обалдел - ну, нахалка! Дай палец, сразу всю руку норовит откусить. Спрашиваю:

- Еще какие пожелания будут? Может, лезгинку перед тобой сплясать? Или петухом под столом кукарекать? Почему собственно голой жрать не можешь? Боишься верхние губы со срамными спутать? Так не бойся, снизу там зубов нет. Иначе б я своим красавцем не рисковал!

А сам решил, чтоб неповадно ей в дальнейшем хамить было, приструнить цыпоньку маленько. С Божьего благословения из сортира новую распорку принес. Куда подлинней той, что раньше была к ней прикручена. Метра два длиной, а то и поболе. В уголке стояла. Тоже с ремешками кожаными на концах. Понятно, к коленям такую никак пришпандорить нельзя. А вот к лодыжкам зато чисто конкретно в самый раз.

Пристегнул. Светка и не сопротивлялась совсем, сама мне ноги протягивала. А в мозгах опять причитание всё то же, как у пономаря деревенского:

"Так мне и надо. Так мне и надо. Зачем перед ним прикрылась, права никакого не имею. Да еще трусики, дура, попросила. Так мне и надо. Так мне и надо…"

Вид у цыпы чисто конкретно богомерзко похотливый получился. Ноги раздвинуты поболе, чем под прямым углом, вся промежность выпирает нахально. Губы там все в растопырку, хотимчик вперед торчит, обе дырки темнеют. Руки со своих титек убрала, о кровать опирается, чтоб не упасть. Нет, чтобы ладонями хоть чуток загородиться, срамные места свои прикрыть. Так и не думает, бесстыже выставила всё напоказ. Будто я не парень нормальный, а гинеколог какой. Недаром говорится, береги честь смолоду. Как не уберегла, в любом раскладе шлюха получается, хоть и малолетка. Я уж иллюминацию свою выключил, нормальная лампа горит, так что лицезреется все хорошо.

Столик с чебуреками к ней пододвинул, воды в кружку налил. Пиво не рискнул - еще стошнит, убирать потом… За обе щеки уминала, потом еще на меня голодными глазами - мало ей оказалось. Побольше дать, опять-таки сблевать может, а ее же еще воспитывать надо. Чтоб к Серому сподобилась совсем смирной перейти. Мне ж чего-то сказать надо, на ее голодный взгляд ответить. По Божественному наущению шучу в натуре:

- Да уж, как ты накончаешься, сразу аппетита прибавляется. Но тут чисто конкретно интересно - с чего больше оголодала, с меня или с вибратора? - шучу, а сам к мозгам прислушиваюсь. И слушать ничего не надо было, так ясно. Как сказал, покраснела вся, воистину налилась прямо. Что сидит в бесстыжем виде раскорячном, похабную похоть свою выставляет, это, мол "так мне и надо, так мне и надо". А вот что сказал насчет "кончала", так это застеснялась совсем. Опять про себя на свои развратные места ругаться стала.

Я ж тем временем из "Интимовского" пакета еще одно приспособление достаю. Толстый пояс кожаный, сзади два ремешка для рук. Пояс на талии застегнул, руки сама за спину протянула, без возражений безо всяких. Туго запястья связывать не стал, затекут опять, к чему мне это? Главное, чтоб сделать ничего не могла, даже если захочет. Но в мозгах у нее сразу переполох начался. Никак не поймет, что впереди будет. С одной стороны помнит, что вымывать-подмывать ее собирался. А с другой - зачем так связывать, какие новые игры планируются? На меня с испугом смотрит, в голове тоже страх Божий. Но не только, еще предвещение боли и похоти единовременно. Так что воспитание свои плоды дает…

Уже говорил, что Светка - не первая цыпа, которой в своей комнате с Божьей помощью занимаюсь. Потому и оборудование кое-какое имелось, сделал потихоньку. Например, и в комнате, и в ванной к потолку крюки привинтил. Надежные, хоть слона выдержат, понеже его воспитывать придется. О Светке и говорить нечего. Потому беру ее через грудки подмышки, в ванную тащу. Сама-то с ногами, распоркой моей раздвинутыми, не пойдет чисто конкретно, разве что серафимы с херувимами прилетят. Да и мне через дверь ее протаскивать нелегко было. Бочком пришлось.

Втащил кое-как. На пол положил. К распорке два шнурка надежных привязал, через крюки в потолке - к блоку. С Господнего соизволения поднимаю вверх ногами, до упора. Волосы повисли, по дну ванны раскинулись. Подхныкивать стала. Не понимает, что с ней делать буду, да и вообще страшно так висеть. Тем паче, руки за спиной пристегнуты. Но просьб там, возражений - никаких.

Перед ней стою. Промежность цыпина раскрытая лицезреется перед глазами чисто конкретно, задница, только что использованная, - тоже. Спрашиваю:

- Так как насчет трусиков? Может, одеть на тебя? Или тряпочкой какой блуд твой богомерзкий прикрыть? А то неприлично вот так весь свой срам у меня на глазах распяливать похотливо.

Молчит. В голове понимает, какую глупость тогда говорила. Даже понимает, что провинилась передо мной вопросом таким, насчет трусиков. Понятно же, по Божественному уложению не по чину ей передо мной в трусах своих вонючих щеголять. Похоть срамную прикрывать.

Красавец мой от зрелища такого, да от разговора ожил, ей в лицо чисто конкретно упирается. Обратил внимание - грязный он воистину, в Светкином заду знамо дело чем извозюкался. Как цыпиным воспитанием занялся, совсем из головы вылетело его в Божеский вид привести. Коли же в нос ей уткнулся, сразу с Божьей помощью двух зайцев убить можно. Перед глазами Светкиными помахиваю им:

- Оцени в натуре, сколько в тебе дерьма. Сама изгваздала, сама и отмывай.

А она чисто конкретно не понимает. Не придуривается, на самом деле - по мозгам вижу. Спрашивает:

- Как же без рук-то?

Объяснить в натуре пришлось. Ноздри ей зажимаю, чтоб рот открыла, - и туда. Попробовала было головой в сторону мотнуть, но куда ж от меня денется. Только чуть хрюкнуть успела, я уж там. Цыпа, слышу, вскрикнуть пытается. Сама не понимает, что от этого еще шире глотка открывается. Чуть только голову на красавца насадил, и всё - воистину до корня влез.

Как стою сверху, ее шею видно. Когда вглубь захожу, горб сразу на горле появляется. Чувствую, что как на этот горб смотрю, еще чуть-чуть и кончу. Ничего больше не надо. Но тут Светка давиться стала, уж больно далеко ей в горло запузыриваю. Ладно, - думаю, - подожду, еще не вечер. А то стошнит ее, все тут замажет, да и такая вонища будет, Святых угодников выноси. Красавца, правда, в раж вошедшего, жалко. Но ничего, как цыпой заниматься буду, не опадет. Вытащил его чисто конкретно.

Сглатывать стала, чтоб не вырвало, потом дышать часто, со свистом. Как пришла в себя, меня просит, чтоб вниз спустил, не мучил больше.

- Что же, такую грязную? - спрашиваю. - Может, еще трусики на тебя натянуть?

Замолчала, понимает, что глупость сморозила. Думаю, надо цыпочку успокоить. Чтоб никакая дурь больше ей в голову не лезла. Чтоб не до дури никакой было.

Красавцем ей в нос уткнулся, чуток покачиваю. А сам хотимчик стал поглаживать. Совсем тихая стала, даже не крутится. По мозгам чую, к моей ладони прислушивается. Другой рукой с полочки шампунь достал, почти весь в блуд выдавил. Пока оттуда он не пополз. Ладонь по гладенькому скользит, воистину приятно, Богоугодность кожей чую. Ей тоже - дыхание замедлилось, а по мозгам слышу, заводиться цыпа начала. Это-то понятно - после всего, что было, ей в натуре много не надо.

Ну, - думаю, - это у тебя только цветочки, сейчас запоешь у меня по-соловьиному. На минутку ее оставил, в комнату за вибратором сходил. Промыл его, чтобы от уксуса ни следа не осталось, в блуд заткнул. Не до конца, до половины примерно. По краям зеленый шампунь полез, на обе стороны из губ потек. Между ягодицами, и вниз, по животу, к голове чисто конкретно. Включать приборчик не стал, решил сам, вручную. Так кайфа больше. И ей, и мне, ее лицезрея.

Одной рукой ей скользкий хотимчик натираю, другой - вибратор шевелю. В стороны, вверх-вниз, в стороны, вверх-вниз. Пена от шампуня пошла, будто веником в шайке мыло взбиваю. Светка подвывать стала, животом шевелить. По мозгам читаю - вот-вот кончит. Так я тебе и позволил без меня, - думаю. Приборчик вытащил, благословясь. На колени перед ней встал, лицо в лицо смотрю. Глаза зажмурены, рот приоткрыт, постанывает тихонечко. Несколько волосинок из подмышек чуть проглядывают. Заводит это чисто конкретно.

- Хочешь, чтоб я тобой занялся? - спрашиваю.

Слабо-слабо отвечает:

- Да…

- А как? Вибратором или в натуре?

- Сам…

- Хочешь, значит, своей щелочкой красавца моего получить? - улыбаюсь. Молчит в ответ, и так, мол, все понятно.

- Так придется тебя еще чуток промыть. Не возражаешь?

Пустил воду, отрегулировал, чтоб тепленькая была. Потом на ручной душ переключил. Не помню, говорил, или нет, что с Господня наущения распылитель скрутил. Прямо шлангом душ заканчивается. В блуд его засунул, двигать стал. Шампунь вымывается, по ней по всей белая пена течет. А от тепленькой струи в нутре опять она доходить начала. Я же еще помогаю чисто конкретно, легонько ей губки с хотимчиком поглаживаю. Сам же прислушиваюсь, как там она, скоро?

Слышу - вот-вот. Тогда холодный кран закручиваю, чтоб один кипяток шел. Сначала она еще ничего, струйка-то слабенькая вовсе. Пока еще она всю теплую воду вытеснит… Как только немножко еще нагреваться вода стала, так цыпа совсем было закайфовала. На грани закайфовала. Подумал было, что не успел, кончит она, раньше переключать надо было. Но нет, всё правильно сделал, водичка в натуре опередила.

Слышу в голове, так горячо ей стало, дальше некуда чисто конкретно. Сжигает кипяток в ее нутре всё. И резко не до кайфа никакого ей стало. Так заорала… Еще бы - заживо варится! Животом задрыгала, мускулы на блуде сжимать-разжимать стала. Вытолкнуть шланг пытается. Хрен вытолкнет, конечно. Господь не позволит. Держу ведь в натуре крепко, а у нее внутри там поршня ведь нет никакого.

Цыпа же от кипяточка не сдержалась - струйку желтую пустила. Чуть не мне в нос. Отпрянул. Потом только сообразил. Мне же видно всё, что откуда льется, прямо перед глазами ее похоть срамная. Так что пальцем там снизу, поближе к шлангу чуть поднажал, направление струйки изменил. И не на меня ее ссанье полилось, а с водой горячей стало смешиваться. Которая из ее блуда выливается. Даже запаха почти не было, струйка-то из нее недолго лилась.

И ведь хорошо слышу, как девка мучается. Да и лицезрею в натуре тоже. Сам себя хвалю за изобретательность такую, не каждый же догадается такое цыплячье представление с кипяточком устроить. Как говорят, на Бога надейся, а сам не плошай. Мой красавец тоже прореагировал, вверх устремился. Цыпа на веревках моих качается, как на качелях. Красавец от этого ее по мордашке шлепает. Без моего участия чисто конкретно. Светка этого и не замечает, не до того. Красавцу же в кайф, только желания у него всякие появились.

Ладно, - думаю, - потешу тебя, родимый. Тем паче шланг и придерживать не надо, все равно никуда не денется, уже убедился. Да пальцы еще кипяток обжигает. Благословясь, за голову цыпу схватил, в рот ей красавца. О рвоте не забочусь теперь, не до того ей, чтоб желудок свой чувствовать. Волосы ее мне ноги щекочут, яйцами по глазам бью. А сверху на красавца еще водичка льется. Хоть и горячая, но уже чуть поостывшая. Не обжигает, заводит только. Цыпа еще в натуре крутится, от жара не соображает ничего. Хорошо!

Заталкиваю туда-сюда, не сдерживаюсь ни капельки. До корня, до предела. Сам вниз смотрю чисто конкретно. Опять на шее выпирает, в самое горло ей с Божьей помощью засандаливаю. Она хрипит в натуре. Дергается. Но не так, как раньше, - животом, а грудью бьется. Прислушался - задыхается цыпа, в дыхалку, значит, попал чисто конкретно. Хоть и в самый кайф мне было ее в рот иметь, а с трупом все равно возиться никакого желания. Тем паче и самому еще хотелось ею воспользоваться, да и Серому с Мамедом не дохлятину же загонять.

Потому с Господня соизволения чуток иначе стал с ней заниматься. Выну красавца, повожу по ее лицу. В глаз там тыкну, щеки им поглажу, нос, подбородок. Цыпа за это время отдышится, да опять завопит из-за кипятка. Тогда опять ей в горлышко до упора несколько раз. Быстренько. Потом опять вынимаю. И смотрю все время на воду, которая из ее блуда вытекает. Сначала чисто конкретно одна пена шла, всё заливала. Потом поменьше. Наконец чистая-чистая пошла, ни одного пузырька. Ладно, - думаю, - хватит с тебя. Ибо, как батюшка наш говорил, облечься надо в Господа нашего Иисуса Христа, дабы попечения о плоти не превратить в похоть.