Частная собственность неприкосновенна! aka Эротика рассказы частная гинекология Часть 2

В субботу мы сидели по домам, как мышки. Я даже в туалет выходить боялась – все казалось, что они за нами придут. Да и родители все удивлялись: чего мы такие тихие, спокойные, в длинных платьях ходим, на речку, на танцы не собираемся, только друг к дружке в гостях бываем. Да что говорить, я даже в магазин ходить боялась, все вспоминала, как эта женщина говорила: «И помните, не придете, хуже будет! ». Очень мы ее боялись!

Спустя неделю мы уже прогуливались даже за село. И, как оказалось, зря. Идем однажды с бывшего колхозного сада, яблок несем полные сумки, видим – машина едет навстречу. Красивая такая, черная, у нас в деревне такие не часто увидишь. И прямо перед нами останавливается. Мы даже ахнуть не успели, как из нее вышел Константин – тот самый охранник и еще какие-то два амбала.

– Это точно они? – спросил один.

– Сто процентов, – ответил охранник. Амбалы без лишних слов отняли у нас сумки с яблоками, заломили руки, и спустя минуту мы уже сидели в этой машине – вдвоем на одном сиденье.

– Какая неожиданная встреча! – улыбнулся охранник. – А чего же вы в гости не приходите, если вам велели? Мы вас уже давно ждем. Все готово для встречи. Ах, и горько же вы пожалеете, что не слушались!

Мы были, как в тумане. Но машина ехала быстро, и вот уже знакомые ворота, через которые мы выходили неделю назад. Охранник не спешил выходить из машины и вынул мобильный телефон: «Это Константин. Мы привезли этих девочек. Да, тех самых. В машине. Заводить в дом? Есть! ». И обернулся к нам: «Вовремя мы вас подобрали. Хозяева гостей ждут – работы по дому много. А тут и помощь подоспела. Да, не завидую я вам».

Он вытащил нас из машины за ухо. Поставил перед воротами. Потом нажал кнопку: «Можно заводить? ». «Пускай заходят и ждут. Я в ванной! » – ответил женский голос.

Днем дача выглядела иначе, чем ночью. Но мы были настолько перепуганы, что, кажется, не замечали ничего вокруг. Машка мяла рукой край юбки, а у меня начала гореть задница, как будто только что выдрали. Мне даже представить было страшно, что сейчас начнется! Охранник стоял сбоку и не сводил с нас глаз, а два амбала остались в машине. Хотя убежать мы даже и не мечтали – стояли и покорно ждали, что же с нами будут делать.

– Значит так, – раздался женский голос из того самого устройства на воротах. – Снять юбки! Быстро! И сложите их аккуратно на траву, возле дорожки.

– Слышали? – улыбнулся Константин. – Выполнять! Ну!

Машка покосилась по сторонам, а затем решилась и сбросила юбку одним движением, я сделала то же самое.

– Сложите аккуратно! Кому сказано! – очевидно, хозяйка за нами наблюдала. – Так, а теперь трусы. Быстро снимаем!

Какой кошмар! Раздеваться прямо здесь, среди бела дня! Но куда нам было деваться?! Все равно заставят сделать все, что они хотят. Стараясь не испачкать трусы об ботинки, я сняла их и положила на юбку.

– Не так! – раздался тот же голос. – Выверни наизнанку.

«Какой кошмар! А если они грязные?! Я же их два дня не меняла…» – подумала я про себя, как тут же, словно гром из ясного неба, услышала голос хозяйки: «Константин, проверь, белье у них чистое?! Девки, быстро подали Константину свои трусы! ».

– Вот… – Машка подошла к нему первой, протянула трусы и опустила глаза.

– А ты хочешь, чтобы тебя лучше попросили? – охранник ухмылялся и переводил взгляд с моего передка на Машкин. – Иди сюда!

По его глазам я видела, что Константин с удовольствием занялся бы с нами поплотнее, но ему доверили только проверить трусы. Поэтому он не торопился: поставил нас «смирно» и велел не прикрываться, долго вертел в руках Машкины кружевные и мои белые в горошек, потом бросил их нам под ноги. «Грязнули! Позорные девки! Так и доложите хозяйке, – сказал он. – Надрал бы вам задницы! Ну, ладно, это и без меня сделают».

Мы даже не сомневались, что нас опять будут очень сильно пороть. Поэтому когда хозяйка велела зайти в дом и поставила нас перед собой, я была готова к тому, что сейчас придется идти в сад резать прутья.

– Вы можете объяснить свое поведение? Почему не пришли в прошлую субботу? Мы вас ждали. Ты что, забыла, что должна была подставлять задницу, чтобы тебя распечатали, как ее? – обратилась ко мне хозяйка и рукой указала на Машку. – Вам же объявили наказание и сказали, что вы его должны получить полностью – чтобы потом не лазили по чужим дачам! Или вы думали, что можете убежать, и вас никто не найдет?! Ну, ничего, сейчас обе поймете, как вы жестоко ошибались! Сейчас получите все, что заслужили, причем в многократном размере. Драть буду очень больно. Кроме того, придется поработать по дому – скоро будут гости, так что дел много. Горничной я дам выходной, еще одно доброе дело сделаете. А сейчас в сад за розгами! Наломайте много – штук по десять каждая, чтобы хватило до вечера, а то они под вашими деревенскими задницами быстро ломаются. Да, и не забудьте напомнить, чтобы за грязные трусы вам добавили. Но это уже потом, при гостях…

Дорогу к той самой иве мы еще помнили – за дом, до самого забора. Но днем шагать по аллейке с голыми задницами было гораздо стыднее, чем тогда при свете фонарей. Тем более что нас сопровождал Константин, и вел он себя куда более развязно, чем в первый раз. «Вот эту ветку рвите, она потолще», – он заставлял нас сначала подниматься на цыпочки, потом низко нагибаться и облапывал везде. Мы его боялись и поэтому не сопротивлялись, только немного плакали. Ведь если этот охранник так с нами поступает, то что же будут делать сами хозяева, в доме?! Несколько розог он забраковал, сказал, что слишком короткие или тонкие.

– Почему так долго? Тянете время? Думаешь, опять увильнешь? – хозяйка взяла меня за подбородок, когда Константин втолкнул нас в столовую. – И не мечтай! С тебя начнем! Быстро выпячивай задницу!

Меня заставили нагнуться и взяться руками за колени, Машку поставили рядом.

– Сейчас я буду делать тебе очень больно! Значительно больнее, чем в прошлый раз, – она свистнула в воздухе розгой. Так часто любит делать мой отец, когда сечет за серьезные провинности. Например, когда я с мальчиком у забора целовалась. – Я буду драть тебя долго, пока ты не поймешь, какая же ты дура, и как плохо не слушаться старших. Руки от коленей не отрывать!

Она действительно порола очень сильно! Размахивалась со всей дури и хлестала. Машка даже глаза зажмуривала, а я хрипела и стонала, потому что плакать и кричать уже не могла.

– Вот видишь, а пришла бы тогда в субботу, и не было бы ничего сегодня, – говорила хозяйка. – Загорала бы сейчас где-нибудь на пруду. Жалеешь?

Конечно, я жалела! Я прекрасно понимала, что в задницу меня обязательно сегодня оттянут и, наверное, что-то еще придумают. И ничего в этом страшного вроде бы нету. Вот Машку как отодрали, по самые помидоры впендюривали, сама же видела – и ничего, не жаловалась особенно, даже дома больше про розгу вспоминала, чем про то, как в задницу вставляли.

– Молчишь? Ну, получай еще! – хозяйка нагнула меня еще ниже и продолжала сечь. Теперь вместо сильных и редких ударов, она порола частыми, причем целилась под попу, где всего больнее. Я хрипела и извивалась вокруг своей оси, как змея, то приседала, то становилась на цыпочки. Машка стояла рядом и уже ревела вовсю – то ли меня жалела, то ли понимала, что сейчас будет на моем месте.

– Так не пойдет! Я что, буду за тобой гоняться?! – несколько ударов прошли мимо, еще пару раз розга только зацепила мою кожу. – Ты, девка, на наказании ведешь себя просто безобразно. Думаешь, я с тобой не справлюсь? Зря! Быстро обе: притащили из гостиной кресло! Помните еще, где у меня гостиная?

Как же! Мы прекрасно помнили – и саму комнату, и синие обои, которые разглядывали, стоя рачком на кушетке. А Машка даже рефлекторно сжала свои половинки – еще бы, здесь ее в первый раз распечатал мужчина!

Назад мы возвратились с тяжелым массивным креслом, поставили его по центру столовой. «Знаешь, как надо становиться? » – хозяйка прутом указала на него.

Я, конечно, знала. Это Машку родители пороли лежа на скамье, а меня обычно ставили на четвереньки: чаще всего на широкую скамью, которая у нас стояла у окна – на коленки и локти. Трусы меня заставляли спустить до самых колен, а мама или папа закидывали платье на голову. Было очень страшно, потому что я не видела, что происходит в комнате, особенно когда скрипела дверь, и кто-то заходил. Ведь мои родители никогда не делали секрета из моих наказаний и, в отличие от Машкиных, не возражали, когда на это смотрели чужие люди. Ну, а если я слишком вертела задом, мама говорила: «Тащи кресло! ». На него надлежало стать коленями, перегнуться через спинку и в самом низу ухватиться руками за ножки – как можно ниже!

Чтобы лишний раз не испытывать судьбу, я покорно залезла на это кресло – так как учили родители. «Хорошо, что моя юбка лежит у забора, и ее не будут забрасывать на голову», – только успела подумать я, как открылась дверь.

– Обучена! – широко улыбнулся Вася, входя в комнату. – Только разверните это кресло к окну, чтобы Константину развлечение было. А то он бедный стоит, подсматривает.

– А ты же говорил, что поздно будешь?! – улыбнулась хозяйка виллы.

– Планировал, – в ответ ей улыбнулся брат. – Но когда мне позвонили и сказали, что у нас такие гостьи!..

– Гостьи готовы ждать тебя сколько угодно. А чтобы не скучали, я их немножечко развлекаю. Но раз ты уже здесь, помоги мне, а то рука чего-то устала, а эта паршивка прощения просить не хочет.

«Меня так больно порют, потому что я не попросила прощения?!! Вот дура!!! » – эта мысль просто обожгла меня. Я повернулась и увидела, как Василий берет прут и подходит ко мне сзади.

– Носом в пол! – кончиком розги он дотронулся до моей задницы, размахнулся и сразу же врезал.

– Простите меня, дуру, пощадите! Буду, буду слушаться! – заныла я, как делала всегда, чтобы разжалобить своих родителей.

– Вот что значит мужская рука! – засмеялась хозяйка. – Всыпь ей еще! Давай с десяток – чтобы надолго запомнила!

Уклониться от розги на кресле было невозможно, мужчина размахивался и лупил, куда хотел. Пару раз – наверное специально! – врезал по одному и тому же месту. Я так дернулась, что еле не оторвала дощечки от кресла. А когда меня отпустили, голова кружилась так, что я еле слезла с этого кресла.

– А теперь ты! – хозяйка указала на Машку. – Становись, как она стояла.

– А меня за что?! Это она виновата, это ее надо было в попу… А я все получила… Я была послушной тогда… И сегодня буду все делать, только пожалуйста, не надо меня пороть…

– Вы должны получить еще десять ударов, – сделала хитрое лицо хозяйка. – Или ты, или она. Выбирайте сами – кто больше виноват.

– Она, она… – противно заблеяла Машка. Я даже не ожидал от нее такого предательства. – Я была хорошей, я все получила, что мне велели. Меня же оттянули… в попу… А она убежала…

– Вот как? Ну, если вы так решили, – по лицу хозяйки было видно, что она в восторге от происходящего. Затем поправила очки и повернулась ко мне. – Давай, подружечка, вылезай, попробуешь еще десяточек.

– Нет, почему меня?!! Она тоже виновата! – я была уже на грани истерики. – Это она не хотела идти в субботу, когда вы сказали! Я говорила – пойдем, а она не хотела. А я что, сама пойду?! Я ведь понимала, что меня должны были еще, – я замешкалась, пытаясь найти нужное слово, – …наказать по-другому. Пожалуйста, высеките ее, как следует, это из-за нее…

– Так сколько лет вы дружите? – хозяйка уже вовсю наслаждалась ситуацией. Она больно взяла меня за ухо и потащила к креслу. Другой рукой больно шлепнула меня по заднице. – Вылезай и подставляйся, как положено!

Василий сильно нагнул меня за голову к полу. Я скулила, как щенок, пытаясь спасти свою попу от жуткой боли.

– Ты уверена, что она должна быть наказана еще раз? – хозяйка подвела ко мне Машку. – Отвечай!

Машка молчала. «Если не уверена, станешь на ее место. Ну! », – повысил голос мужчина.

– Да, уверена! Это она не хотела идти! Я не виновата!.. – с легкостью сдала меня моя подружка.

– Но ты же видишь – она больно получила?!! Заслужила она еще десяток? – не сдавалась хозяйка.

– Да…

– Что значит «да»? Полным предложением, а не то – сама сюда вылезешь!

– Да, она не слушалась и заслужила, чтобы ее еще раз сейчас выпороли, – громко отчеканила сука-Машка, добавив от себя: – Ее надо чаще наказывать, чтобы она слушалась.

Может, Вася меня жалел, но порол меня не так сильно, как в первый раз. Хотя, конечно, когда полоски на заду перекрещивались, я непрерывно выла и ревела. Больше, конечно, от Машкиного предательства. Сама Машка стояла сбоку и четко и громко, как ей велели, считала удары.

– Как ты считаешь, Мария, она получила достаточно или же можно еще добавить? – хозяйка продолжала свою игру. – Ведь если наказание будет недостаточным, она ведь не исправится. Правда?

– Можно… – Машка вовсю пыталась понравиться, – можно добавить ей еще пять…

Вот это да! Знала, ведь, что буду получать, но что бы из-за Машки, которую считала самым близким мне человеком!

Взрослые довольно переглянулись, хозяйка даже не пыталась сдержать улыбку: «Слышала? Готовься получать. Если даже твоя подружка считает, что ты заслужила…».

Я думала, они шутят, но Вася стал сзади, заставил меня еще ниже прогнуться, замахнулся и ударил – сильно, с оттяжкой. Потом еще раз, и еще. Так я получила всю порцию, о которой говорила моя подружка-предательница.

– А теперь, девочки, быстрым шагом в гостиную! Там будет продолжение. Помните, как надо становиться?

И вот опять перед носом те самые противные синие обои, попа жжет огнем, рядом пыхтит противная Машка. Боже, и зачем я родилась на этот свет?!

– Василий, может коньячку? Пусть девки подадут, – я увидела, что в комнату зашли хозяева.

– Потом, потом, сначала закончу с этой мерзавкой, – шлепок по заднице и команда: «Носом в стену и не шевелись! ». Треск расстегиваемой молнии, ой, что сейчас будет?!

– А ты, котеночек, слезай и раскрывай ротик, – это уже к Машке. – Будешь делать то, что и прошлый раз. Запомнила? Тогда старайся.

Сзади раздались чмокающие звуки. «Вот бы посмотреть, как эта дура сосет! Но нет, нельзя, еще накажут! Сказали ведь стоять носом к стенке!

– Давай, котеночек, нежно делай! А теперь лижи яйца! Быстрее язычком ворочай, а то возьму розгу!

«Вот если бы взял! Вот бы высекли эту дуру! Но нет…».

– Хватит, марш отсюда, а то откормлю, и твоей подружке ничего не достанется. Становись сбоку и смотри, – затем обернулся ко мне: – Ноги шире!

– Подожди, я расстегну ей платье, пусть сиськи болтаются! – хозяйка подошла ко мне, быстро справилась с пуговицами на платье, затем распахнула его.

– А лифчик на китайском рынке покупала? Дорогой, наверное? – насмешливо провела она рукой по моему атласному бюстику, ловко расстегнула защелку и дернула его вверх, вывалив наружу мои груди. – Но сиси хорошие. Попробуй.

Хозяйка провела пальцем по груди, затем крепко сжала ее, поиграла пальцем с соском.

– Ух ты, – Вася взял меня за вторую грудку. – Какая упругая! Давно таких не щупал!

– Конечно! Экология, здоровое питание, молоко из-под коровы, сметанка, творожок, – хозяйка одной рукой сжимала мою бедную сиську.

– И капусты, небось, много кушала. Где-то читал, что от капусты сильно сиськи растут, – Василий сосредоточился на моем соске. – Смотри, как выпирают. Чувствуют, что будет девка в работе.

– Конечно, капусту едят! – засмеялась хозяйка. – А ты думал, их красной икрой кормят?! Вот и вырастают здоровыми. Правда, глупые сильно.

Я обернулась и увидела его кол, торчащий из-под полуспущенных джинсов: огромный, красный, мокрый. Неужели он сейчас залезет ко мне в зад?

– Хватит балдеть, подставляйся! – казалось, Вася прочитал мои мысли. – Ноги еще шире, еще, спинку прогибаем.

– Дура, так тебе легче будет! – хозяйка, не прекращая мять мои сиськи, свободной рукой надавила на поясницу. – И расслабься!

– Ох, как ты ее жалеешь! А нефиг! – мужчина резко ухватил меня за половинки, сжал, затем раздвинул их, и я почувствовала, что в попу упирается что-то большое. Кожа горела от ударов, и каждое касание к ней вызывало нестерпимую боль.

– Терпи, девонька, такова твоя судьба, – хозяйка оставила в покое мои груди, стала сзади и наблюдала, как ее брат пытается мне впендюрить в задницу. – Ты очень сильно провинилась, поэтому будь добра получить все, что заслужила.

– Без вазелина туговато идет! – Василий спокойно, твердо и уверенно разрывал мои внутренности.

– Никакого вазелина! Это наказание или что?! Ей должно быть больно! – хозяйка руководила процессом. – Не торопись, медленнее засовывай, пусть хорошо прочувствует момент!

Но брат уже сдерживаться не мог, он давил со всей силы. Я тихонечко подвывала, слезы лились градом, из носа текли сопли, но сил сопротивляться уже не было.

– Но девочка какая умница! – опять вмешалась хозяйка. – Не вырывается, не убегает, как в прошлый раз, стоит послушно. Вот что значит, розга, чудеса делает!

– Есть! Вошел! Весь! – внезапно довольно остановил движение Вася, и начал вынимать свой кол. Но боль от этого не уменьшалась, а наоборот возрастала. Затем я почувствовала, что в меня опять впихивают огромную дубину.

– Все, дорогая, вот тебя и распечатали, – сказала хозяйка. – Теперь будешь всем рассказывать, что тебя оттрахали в задницу.

– В наказание! Оттрахали в наказание! – хрипел сзади Вася.

– Именно так! Именно в наказание! Ты будешь кончать ей в задницу?

– Конечно! А куда же еще?

– Как хочешь? Ей, думаю, излишняя строгость будет только полезной, – хозяйка обратилась ко мне. – А ты подмахивай, шевели попой!

Казалось, меня будут мучить целую вечность. Но все плохое тоже иногда заканчивается. Василий вдруг крепко схватил меня за попу, громко выдохнул и обмяк. Затем оттолкнул меня и сел в кресло: «Принеси мне коньяк, вот бар».

Машка метнулась к бару, но он остановил ее: «Нет, хочу, чтобы она».

Руки у меня тряслись, голова кружилась, попа жгла, из дырочки вытекала какая-то белая жидкость, а я старательно обслуживала своего хозяина. И втайне мечтала, когда мне дадут отдохнуть.

– Вот так привыкнет девка в попу долбаться – потом по-другому и не захочет, – куражился мой победитель.

Отдыхала я минут десять. «Что, скучаем?! – в комнату вошла наша хозяйка. – Значит так, быстренько убираемся здесь, пылесосим, ставим стол и накрываем. Приборы в столовой, а гости уже на подходе. Так, а ты снимай свои тряпки и марш на улицу, положишь их на юбку с трусами».

Как же мне тяжело давались эти движения! Как же стыдно мне было ходить полуголой, с выпоротой задницей, с торчащими сиськами. И это на фоне Машки, которая тоже, правда, с голой попой, но не поротой и буфера под майкой. Но деваться некуда, пришлось делать, что было велено. Вдруг зажужжал домофон.

– Девки, бегом на улицу, встречайте гостей!

Открылись ворота, и во двор въехала шикарная синяя машина. Увидев нас, водитель притормозил, затем осторожно двинулся и медленно остановился напротив входа. Из салона вышел молодой, очень симпатичный мужчина и девушка лет 20-22, смуглая с очень красивой фигурой.

– А что это у вас за маскарад? – гости во все глаза пялились на нас.

– Я же говорила: ничему не удивляйтесь! – широко улыбалась хозяйка.

– Мы, конечно, приготовились, но…

– Мы тут немножко воспитателями подрабатываем, – добавил Василий. – Вот эти две юные барышни серьезно провинились, залезли без спросу на наш пруд, причем купались голышом, мерзавки! Представляете, молоко еще на губах не обсохло, а такие развратные.

– Константин поймал? – спросила девушка, бесцеремонно разглядывая нас с Машкой.

– Ну да, а они еще сопротивлялись наказанию, – добавила хозяйка. – Вот и получили. А некоторые очень сильно. Ну, же, стали ровно, руки по швам.

– Симпатичные девчонки, – произнес гость. – Молоденькие. Сколько лет им?

– Школьницы еще, скоро будет 16, – ответил за нас хозяин. – Ну-ка повернулись задом!

– Боже мой! Что это с ней? – вскрикнула девушка. – На ней же места живого нет!

– Выпороли розгой!

– А вторая чего?

– Еще не вечер! – улыбнулась хозяйка, и мне стало легче. – А теперь наклонились ниже, пальцами до земли, ноги шире! Они еще девственницы. Хотите проверить?

– Ой, а что это у нее по ноге течет?

– Ах, я совсем забыла! Извините, потом осмотрите, если будет желание. Это ее… Ну-ка, сама рассказывай! Как тебя учили говорить?!

«Какой кошмар! Вот еще и Константин вышел из свой будочки – пять пар глаз на меня смотрят, и я смогу такое сказать?! А не скажу?.. Ой, даже мурашки по попе пробежали, ясное дело, что высекут за строптивость! »

– Быстренько повернулась и объяснила, что с тобой!

– Я… меня сегодня… оттрахали в попу… в наказание… – сказала точно, как меня учили.

– Не прячь глаза! Подними голову и говори громко! Смотри на гостей, а не на деревья!

– Меня сегодня оттрахали в попу… в наказание, – чуть не кричу.

– Достаточно, обе марш в дом! А вы заходите, сколько же мы не виделись?!

В таком же виде, с голыми задами, мы прислуживали за столом. У взрослых разговор не клеился, а гости во все глаза наблюдали за ними. Мы прекрасно понимали, что сейчас что-то будет. И действительно.

– Девки, кто вытирал стаканы? – вдруг повысил голос Василий.

– Она! – бодро отрапортовала Машка, указав на меня пальцем. Вот незадача! Но стаканами действительно занималась я.

– А почему я вижу на них пыль и следы пальцев? Ты плохо протирала! Знаешь, что бывает за плохо сделанную работу?

«Неужели? – мелькнуло у меня в голове. – Неужели опять будет розга? »

– Неси прут и кресло, раз ты такая лентяйка!

– Ой, извините, а можно я? – вдруг неожиданно для всех отозвалась гостья.

– Что значит я? – удивился ее друг.

– А можно я накажу ее? Не розгой, ремешком, ей уже и так досталось. Хорошо?

Все переглянулись.

– Конечно, Верунчик! – улыбнулась хозяйка. – Конечно, можно! Если ты желаешь нам помочь и наказать ее, будем тебе весьма признательны.

Гостья встала, взяла свою сумочку, ловко отстегнула ремешок и намотала его на руку. Затем опять села и поманила меня пальцем.

– Ложись мне на колени, задницей кверху!

Я, конечно, догадывалась, что мне надо делать – так меня наказывала мама еще в глубоком детстве. Но сейчас, ложиться на колени этой милой девушки…

– Давай, слушайся! – она немного повысила голос, и я неумело взобралась животом на ее шелковое платьице.

– Не так, под правую руку! Вот так, молодец! Ноги согни в коленях, руками к полу! – ее друг встал со своего места и смотрел во все глаза – как его милая девушка крепко взяла меня левой рукой за голые сиськи, а правой с зажатым ремешком стеганула по заднице. – Если будет больно, терпи!

«Да сколько же я буду терпеть сегодня! », – конечно, кожаный ремешок не сравнишь с ивовым прутом. Но когда он попадал по свежим ранам от розги, было очень неприятно. Кроме того, я уже свыклась с мыслью, что меня имеют право пороть хозяева. Мы же действительно провинились, залезли к ним в пруд, купались голышом, заслужили, одним словом. К тому же они люди в возрасте, как мои родители. Но по какому праву меня стегает эта Вера? Ей же лет меньше, чем моей Ольге, сестре. И то Ольга никогда меня сама не наказывала, как провинюсь, только маме говорила. В чем же я виновата перед Верой и ее парнем?! »

– Не ерзай, лежи смирно! Вот так тебя, так! Будешь стараться?! Будешь?! – с каждым ударом она увеличивала силу – Говорю же – не дергайся! Ты – упитанный поросенок, мне тяжело тебя держать!

Мне было уже очень больно, я опять начала скулить и плакать.

– Пробирает! – одобрительно похвалила гостью наша хозяйка. – Молодец, Вера! Давай, покрепче ее!

Чтобы ремешок не попадал по ляжкам, где особенно больно, я начала медленно сползать вниз. Это ей не понравилось.

– Я тебя сказала лежать смирно?! А ты не слушаешься! Дорогой, может, мы ее тебе на колени положим? А я буду стегать.

Спустя минуту меня уже разложили на коленях этого красавчика с голубыми глазами. Я ерзала голым лобком по его брюкам, задница торчала вертикально, а видеть я могла только дорогие коричневые в дырочки туфли. И паркетный пол.

– Слушай, а может, инструмент возьмем посущественней, – не унималась Вера. – Она ведь не слушалась, правда? Можно ее ремнем, да?

– Конечно, можно! Сейчас принесу!

– Не надо, у Володи есть! Правда, милый? – ловкими движениями она расстегнула мужу пряжку, стянула ремень, будто раздевая своего мужчину, сложила его вдвое и со всего маху вжихнула меня по заду. Я взвыла.

– Совсем другое дело, – улыбнулся Василий. – Вот это настоящая порка. А ты, мерзавка, не мычи, а проси прощение, говори: «Простите, тетя Вера, я буду стараться! ». После каждого удара!

– Вот так я впервые в жизни стала тетей, – довольно улыбнулась Вера. – Слушайте, а можно ее пряжкой?

– Попробуй, только аккуратно, Вову не задень, – отозвалась хозяйка. – Сделай покороче ремень.

Внезапно резкая боль оглушила меня. «А-а-а-а-а-а! » – заверещала я во весь голос.

– Класс! Вот это припечатала! – Вера была в восторге. – Сейчас между половинок попробую попасть.

– Лапочка, может, девочке уже хватит? – подал голос Володя. – Она, кажись, получила более чем достаточно.

– Я не могу нормально замахнуться, это неудобно. А что, если ее поставить на четвереньки, вот сюда – и пряжкой со всей силы?! – Вера не слышала своего мужчины.

– Правильно, – поддержала ее хозяйка, и спустя минуту я уже стояла на той же кушетке, на которой меня час назад оттягивали в попу.

– Хрясь! – раздался звук удара железа об кожу, и я упала на живот.

– Поднимайся! Что ты себе позволяешь, девка?!! – Вера была недовольна, она часто дышала, глаза у нее горели. – Немедленно становись раком, я буду драть тебя!

– Дорогая, хватит! – остановил ее друг. – Можно, мы пойдем в другую комнату? На минутку.

Я, конечно, догадывалась, что они там делали, и кому принадлежали эти охи-вздохи. Вышла Вера уже спокойная, немного погрустневшая.

– Слушай, а почему ты… это… Когда захотела с ней… вот так… – хозяйка старательно добирала слова, чтобы не обидеть гостью, а на нас никто не обращал ни малейшего внимания.

– Мне Наташка однажды рассказывала. Про свою подружку и ее мужа. Что завели они себе такую служаночку лет 16 из села и сразу сказали, что платить будут хорошо, но если что-то не так, познакомится с прутом. Наташка божилась, что сама видела: девочка в чем-то провинилась, сама подходит к хозяину (а когда мужа нет, то к хозяйке, этой подружке ее), трусики долой, прутик подала, наклонилась, ручонки на коленках – и получает прутиком прямо по голой жопке. Гости – не гости дома, никакого снисхождения, на ее стыд никто внимания не обращает! Секут только по голой и очень сильно, говорит, следы такие остаются! Получила, спасибо сказала, руку поцеловала у того, кто драл – и только тогда за работу. И хорошо, если хозяева решат, что она покорно стояла, а если там задик прятала, отворачивалась от розги, тогда трусы одевать не разрешают. Я думала, может, врала. Но Наташка в таком восторге была! Говорит, очень прикольно на это смотреть.

– А я почему этого не знал? – Володя был обескуражен.

– Это еще до тебя было…– замялась Вера.

– А сейчас что с этой девкой, я ее что-то там не видел.

– Замуж отдали.

– Что, в село вернулась? – поднял голову Василий.

– Куда там! За крутого пацана вышла – Мишкин знакомый, банкир. Увидел однажды, как эту дуру секут – понравилось ему, и взял замуж. Мы все в шоке были – нет, чтобы служанкой, а он женился, дурак.

Мы, стоя в углу на коленях, переглянулись.

– Что, тоже замуж хочется, – поняла этот взгляд хозяйка. – Вам еще рановато. Сейчас найдем вам работу. Для начала пойдете мыть машину. Вы же говорили, Вера, что на мойку не успели заехать?

– Правильно, пусть моют, – поддержала идею гостья. – Только пусть стараются, я сама проверю качество. Я хочу, чтобы вот эта, которая еще не получала, тоже с голыми сиськами бегала.

– Желание гостя закон! Слышала, что тебе велели? Скидывай свои тряпки. Может, обеих раздеть догола?

– На Западе такой сервис есть – мойка для машин, и там голые девицы работают. Бешеных денег стоит, – вспомнил Володя.

– А у нас бесплатно будет! – засмеялась хозяйка.

– Кстати, у меня фотик есть! Прикольные кадрики получатся! Буду показывать: Наташке, Светке, может, Ирке покажу, – Вера начала перечислять очередных свидетелей нашего позора.

– А почему раньше не сказала? Чтобы тебя запечатлели. Ты так старательно эту девку секла!

– Ладно, потом повторим. А сейчас все на улицу! А вы не поняли, что надо догола раздеться?! Все аккуратно складываем и оставляем здесь.

– Слушай, а у второй сиськи даже лучше, – Володя вдруг ухватил одной рукой меня, а другой Машку и начал мять наши груди. – Как на подбор мокрощелки, молочная порода!

Нам дали по ведру, по две тряпки и какую-то жидкость. «Задача – чтобы тачка блестела! – объяснила Вера и навела на нас объектив. – А я буду ловить моменты».

– Быстрее, – командовал она, – ниже нагибаемся, когда моем, шире ноги, смотрим на меня, когда я фотографирую. И ты, красавица с расписанным задом, не отворачивайся, пусть видят люди твою мордашку. Боком стань, чтобы и лицо вошло, и попа драная была видна.

Я уже прекрасно понимала, что как бы мы ни старались, нас все равно высекут. Да, Вера нашла грязь под ковриком, да, стекло блестело не идеально.

– А где вы берете розги? Сами ломают?! Это обязательно нужно запечатлеть – пока не стемнело!

Никогда бы не подумала, что со мною сегодня такое будет. Опять узенькая тропинка к иве, Константин, который то ведет нас за уши, то гонит шлепками по заднице – чтобы мы быстрее шевелились. А сзади постоянно щелкает фотоаппарат. И если что-то не так, следует команда: «Черная (это ко мне) наклонилась пониже, чтобы писька была видна, а вы, Константин, еще раз по заднице – медленнее, я не успеваю, еще раз медленно! ».

Вдоволь нащелкав, как мы ломаем себе прутья, нас повели обратно к машине.

– Я думаю, они хорошо будут смотреться на капоте. Пусть ложатся сиськами и выпячивают, как следует, задницы! – предложила Вера. – Но сначала эта, нетронутая, покажем, как из белой попы делают полосатую. Хорошая фотосессия получится.

Я была очень рада, что начали с Машки. И вообще, была рада, что ее, паршивку и предательницу, будут пороть. А то уже, думала я, мне одной сегодня достанется, а она придет домой и будет ржать с меня.

– Сколько ей дать? – спросил Володя, взяв в руки один из заготовленных нами прутьев.

«Побольше! – хотелось мне крикнуть. – Чтобы знала, как других подставлять! Чтобы неделю сесть не могла, чтобы почувствовала, как мне больно было! ».

– Не скупись! Покажи свою мужскую силу. Попу ей надо разрисовать не хуже, чем первой. Я же буду всем показывать фотки, – почти повторила мои слова Вера. – Они должны произвести впечатление.

Машка хныкала и причитала, божилась, что старалась, и просила простить ее. Но ее никто не слушал, а Вера только прицеливалась объективом, как муж вел ее к машине и наклонял на капот. Руки у Машки вытянули вперед, ноги приказали слегка раздвинуть.

– Прекрасно устроилась, – съязвила Вера. – Очень практичная поза: что не домыла руками, вытрешь сиськами.

Володя стал сзади и ударил. Машка подпрыгнула, как ужаленная и начала тереть место, куда ее поцеловала розга. Сисями она действительно елозила по капоту. На нее прикрикнули, и Машка опять старательно подставила свою задницу под удары. Второй удар пришелся параллельно к первому, и моя подружка опять не удержалась на месте.

– Надо связать ей руки, – предложил Василий.

– Супер-идея! Так даже красивее будет, – Вера послала меня к Константину за веревкой. Плачущей Машке связали запястья и опять подтолкнули к машине.

– Простите, умоляю! – оно повернула покрасневшее лицо к нам. – В следующий раз я буду лучше работать.

– Какая быстрая! – улыбнулась хозяйка. – Ты еще за этот раз не рассчиталась. Стой, как надо и не выдумывай.

– Очень хороший ракурс, – обрадовалась Вера. – Смотри на меня, а ты секи ее. Поснимаю лицо во время порки. Крупным планом!

Володя, несмотря, что первый раз, драл Машку довольно сильно. Полосы ложились одна к одной, вспухали. Она по привычке пыталась прикрыться, но руками помочь себе уже не могла и только лишь дергала ногами. Мне, конечно, казалось, что я получила сильнее, но даже издалека было видно, что и Машку тоже вздрали неслабо.

– Вова, ниже целься, – словно охотник охотнику говорила Вера своему мужчине. – Видел, куда я била? Чуть выше ляжек. У нее ноги крупные, не промахнешься.

– А дополнительно ее будут наказывать? – спросила хозяйка, когда Володя отбросил прут, и Машке развязали руки.

– Это как? – не поняла Вера.

– Ну, как первую, – попыталась объяснить наша главная мучительница.

– А кто это должен делать?

– Да кто угодно! Желательно, конечно, мужчина. Василий уже над одной поработал. А ты не против, чтобы Володя тоже попробовал? Это же не измена, просто развлечение такое – девку попользовать. Они же еще необъезженные, брыкаются. Причем, мы их только в зад, письки свои они для женихов берегут. Ну, и в ротик, конечно, это для них святое – с первого дня чмокают.

– Хорошо, пусть пользует, – как-то очень легко согласилась Вера. – Только одно условие – я буду снимать.

Друг Веры и не думал отказываться, он сел на переднее пассажирское сиденье, расстегнул и немного приспустил брюки. Вера поставила Машку на колени перед машиной и ткнула ее мордой в промежность мужчины. Мне почему-то приказали отвернуться.

– Лижи, теперь глотай! Смотри в камеру, дура! Залупу в рот, глаза на меня! – а так как Машка еще ерничала, Вера поставила ей ногу на поясницу, взяла в руки розгу и пару раз хорошенько врезала – сверху вниз. Машка заскулила и позировала уже более охотно.

– Смотри, плачет, но сосет! И морда такая печальная, – воскликнул мужчина, которому моя подружка делала хорошо.

– Глупая у нее морда. Так, а теперь вставь ей в дырку – на капоте! Голову, дура, на меня, а то я тебе ее откручу! – Вера злилась на Машку, что она находится в таких интимных отношениях с ее мужчиной, и при этом заставляла ее обслуживать своего Володю по полной программе.

Бедную Машку опять наклонили на капот, Володя со спущенными штанами стал сзади.

– Дрючилась уже в задницу? – Вера грубо развела ее половинки, не обращая внимания на рубцы и синяки.

– А то! Вася у нее эту дырку распечатал! – объяснила хозяйка.

– Давай, дорогой, сделай ей покрепче! – сквозь плечо я видела, как Вера сама вставляет Володин кол Машке под хвост. – До самого конца ей засунь!

Володя справился очень быстро. Протяжное Машкино «О-й-о-й-о-й-о-й-о-й-о-й! », и Вера уже командовала: «Медленнее, Вовчик, в натяжечку, вот хорошо, красиво получается! ».

Машку тягали, как хотели: опять заставляли показывать лицо, затем приказали упереться на машину ладонями, чтобы болтались груди, затем, не вынимая из нее елдак, дрючили стоя, руки на коленях, потом рачком прямо на траве. Володя уже устал, а моя подружка уже не могла ни кричать, ни плакать, только стонала и мычала.

– Блин, память в аппарате закончилась! На вторую девку кадров не хватило!

– Ничего, в следующий раз наверстаем. Сейчас уже поздно, скоро будет темно, девок пора отпускать домой, – отменила мое наказание хозяйка. – В следующий раз прийти в четверг, ровно в 12 часов дня. Вера, ты сможешь?

– Конечно! Ради такого дела! Я, может, еще Наташку приглашу и подружку ее, ту, что девку-служанку свою прутом наказывала. Может, научит чему-то.

– Прекрасно! Итак, ровно в 12 без опозданий вы должны быть у ворот!

– Без трусов! – добавила Вера.

– Тоже идея. Стучаться в ворота с голыми задницами! И меня не волнует, что вас могут увидеть. А сейчас одевайтесь и марш отсюда. Нам пора ужинать.

– Вообще вы должны прийти сюда еще три раза! За то, что купались голыми в нашем пруду, вам назначили две порки. Но вы убежали. И мы прописали вам три дополнительные наказания. Первое, как вы уже поняли, в следующий четверг. Если опять не придете, вас поймают, и тогда вы будете подставлять задницы не три, а пять раз. Помните об этом! – объяснил нам все Василий. – А сейчас лохмотья свои в руки и бегом домой!

Трусы мы надеть не могли, только юбки, так жгло задницы! Шли медленно, на Машку я еще дулась, поэтому с ней не разговаривала. Она же скулила и все жаловалась, что по ногам течет Володина жидкость.