Мурена Витальевна Часть 1

Чё, хочешь знать, как всё тогда было? Ну, ладно… Только смотри – никому! Хотя и дело прошлое, но всё же…

Было это… лет назад. Мне тогда ещё только тринадцать стукнуло. Я тогда в детском лагере отдыха был летом. Всё как обычно... игры, конкурсы разные. Разве что была одна особенность. Соседний отряд у нас... из ребят чуть постарше, лет по пятнадцать-шестнадцать... был целиком набран из интернатовских... но не наших, не местных, а из Н-ска. Мы с ними, в принципе, не конфликтовали... даже подружились под конец. А я – особенно. У меня во дворе, в школе друзей-то почти не было. Тихий, не заводила… учусь опять же хорошо… Ну, вот. А интернатовским всегда нравилось, как я... ну, разные истории рассказываю... из книг. Киношек-то они и сами насмотрятся, а вот книжки… В общем, они потом меня даже защищали перед остальными ребятами. Но не в этом дело!..

Была у нас в лагере физручка одна... Марина Витальевна... Мы её ещё называли Мурена Витальевна... Злющая – просто ужас! Как она такую профессию себе выбрала, не знаю... Нас, ребят, просто на дух не переносила! Одно средство общения было... Точнее, два: подзатыльник и скакалка. Чуть что не так – то по шее, то оплеуху вкатит... а то и скакалкой вытянет. С интернатовскими она вообще особо не церемонилась. Это ж с нами могут быть проблемы... родители там... следы от... хм... воспитания увидят. А с ними – ничего! Ходили слухи, что она пацану одному за то, что в девчачью душевую подглядывал, штаны сняла и крапивой член ошпарила! У другого шмотки в душе забрала и голяком в корпус бежать заставила… Думаешь, вру? Да ни фига! Она... Ей, по ходу, нравилось силу свою над ребятами показывать! Сама-то здоровая была… вроде плаванием занималась... не знаю точно. В общем, доставалось нам всем, по поводу и без повода.

Вот как-то раз я не успел пацанам из интерната дорассказать книжку одну... про разведчиков. "И один в поле воин" называется... старая такая... Тогда Клещ... это главный у них был... пацан лет шестнадцати... даже не знаю до сих пор, как зовут по правде... Короче, он меня попросил после отбоя закончить рассказ. Мне-то что – согласился. Пробрался к ним в спальню. Только начал рассказывать – а тут Мурена! За ухо меня хвать – и потащила через весь лагерь к нам в корпус. Ухо потом ещё дня три распухшее было... А потом ещё, уже в спальне, на кровать повалила и по голой жопе скакалкой отходила. При всех...

На следующее утро наши ребята из отряда, в общем, ничего... но другие потешались, что, мол, у Серёги длинный язык аж до... до задницы достаёт и следы на ней оставляет. Я, в принципе, к дразнилкам притерпелся ещё с младших классов... но всё равно... Даже девчонки дразнились. Приятного, короче, мало было.

А под конец смены, когда всем уже разъезжаться, подходит ко мне Клещ.

– Ты местный, – спрашивает.

– Да, – говорю.

И тут он мне в лоб:

– С Муреной сквитаться хочешь?

– Хочу, – говорю, – ещё как, да толку-то… Куда мне с ней меряться?..

А тот ухмыльнулся хитро, и говорит:

– Не дрейфь, есть одна идейка… Но только твоя помощь понадобится. Но смотри… если ты с нами – то до конца!

Меня как подтолкнуло что.

– С вами, – говорю, – только что делать-то надо?

А Клещ мне:

– Погоди, всему своё время. Для начала, – говорит, – устрой так, чтобы под вечер, часикам к семи около лагеря оказаться… и так всё обустроить, чтобы взрослые не хватились. Сможешь?

А у меня как раз тогда родители в отъезде были, так что пару дней я сам кантоваться должен был. Ну, четырнадцатый год всё-таки…

Ну, я так и сделал. Домой из лагеря заехал, вещи бросил, покрутился чуток, на маршрутку – и обратно к лагерю. В оговоренном месте меня ребята интернатовские ждали. Они, как я потом узнал, директрисе своей наплели, что смена на сутки позже заканчивается. А той, по ходу, пополам было, когда они появятся, в этот день или в другой. В общем, собрались мы… Там-то мне Клещ и рассказал, что они с ребятами придумали!

Оказывается, интернатовские прознали откуда-то, что Мурена эта ещё на пару дней в лагере задержится… пустом уже. Вроде как она должна дождаться хозяйственников, а те уже лагерь к зиме готовить начнут… сезон-то закончился. Вот тут и самое время, мол, как она одна останется, разобраться с ней как следует и все её фокусы припомнить!

Я сначала не понял, даже переспросил сдуру. А Клещ улыбнулся так… неприятно. И говорит… за свои делишки, мол, всегда ответ держать надо… а большой ты или маленький – без разницы! Если, мол, всё лето над детворой измывалась – так пусть и получит за это… соответственно!

– Что, – спрашиваю, – соответственно?..

Пацаны засмеялись, а потом и объяснили мне… что задумали они Мурену подловить да и выписать ей горячих… от всей души! Чтоб знала, как над малолетками куражиться… и, надо мной, между прочим, напомнили.

Тут мне страшно стало… я – в отказ!.. Говорю, мол, не надо лучше… Она же вон какая лосиха здоровая!.. Куда нам тягаться с ней!.. Я ж говорил уже… Мурена, и правда, здоровенная была… под метр восемьдесят, плечи – во! В общем, я типа задний ход включать… Но Клещ посмотрел на меня так… внимательно. И говорит… ты, мол, теперь про наши планы знаешь… так что обратного хода нет, а не то…

Меня аж затрясло тогда… Ну, думаю, влип… не так, так эдак!.. А Клещ, когда понял моё состояние, подмигнул мне хитро, положил руку на плечо:

– Не дрейфь, – говорит, – Серый. Пословицу про то, что против лома нет приёма, слыхал? Ну, так вот, – продолжает, – не только против лома, но и против коллектива тоже!

Я чуток успокоился… но всё равно… А вдруг вырвется, спрашиваю. А пацаны только смеются. Не вырвется, говорят, у нас на этот счёт свои методы имеются. Я, как лопух, спрашиваю, какие такие методы… А мне они тогда верёвки показывают! Вот это, говорят, наши методы… свяжем – и никуда не денется!

А мне, вообще-то уже тогда нравилось… Ну, не самому связывать, конечно… тогда-то откуда?.. А так, картинки рассматривать… в фильмах эпизоды такие. Короче, тут и задумался я. И в этот момент Клещ спрашивает:

– Какой же ты, говорит, правильный пацан, если обиды спускаешь? Неужели расквитаться с Муреной за себя не хочешь? Или кишка тонка?

В общем, как подтолкнуло меня что-то. Не тонка, думаю! В общем, решился, сказал Клещу, что с ними я.

– Молоток, – отвечает тот, – теперь нас уже не десять, а одиннадцать будет! Только чур – на попятную не идти и во всём слушаться!

А мне-то что… Я и без того Клещу в рот смотрел.

В общем, дождались мы вечера. В сумерках уже прокрались обратно в лагерь через лаз в заборе. Затаились около спортплощадки в беседке, там кусты были – что стена! Клещ пару ребят на разведку выслал. Они вернулись быстро и говорят, что Мурена только что в душ пошла. Клещ так и взвился. Вот это удача, говорит… и ко мне!

– Дуй, Серый, – приказывает, – к душевой. Подкрадёшься и кран на магистральной трубе перекроешь. Знаешь, где?

– Ясное дело, знаю!

Эту хохму все ребята в лагере практиковали. Там душевые так устроены были, что можно снаружи воду перекрыть сразу всей секции… что нашей, что девчачьей. А потом что хошь, то и делай! Или намыленным вытирайся… или голяка выскакивай обратно включать!

А что я… Что велели, то и сделал. Воду закрыл… услыхал ещё, как Мурена заругалась. Дверью, как условились, специально посильнее хлопнул… до десяти досчитал… похоже, секунды в три уложился!.. Повернулся – и давай драпа! По аллее успел метров, наверное, сто отмахать, пока опомнился. Свернул с дорожки, в кусты залез и жду. Комаров там, блин, оказалось! Но я на таком взводе был, что как каменный сидел, не шелохнувшись. Это уж назавтра всё чесалось, а тогда… не до того было!

В общем, сижу я, а время идёт… Показалось мне, что целый час прошёл… Слышу – идёт кто-то. Страшно, но всё же выглянул осторожно из-за куста. А там один из интернатовских!

– Не бойся, – говорит, – всё тип-топ прошло, сцапали Мурену!.. Пошли, скорее!

И мы с ним обратно к душевым. Меня аж потряхивает всего от жути… а ноги словно бы сами несут! Идём… Тут пацан меня за плечо хвать!

– Чуть не забыл, – говорит… И протягивает мне шапочку матерчатую. Разворачиваю – а там дырки для глаз и рта, как у налётчиков в кино или там спецуры военной. – Надевай, – говорит… и сам такую же точно натягивает. Ну, я что… сделал, как велено. Жарковато, правда, ну да ладно, не до того было!

– И еще, – добавляет пацан, – мы сейчас подойдём… так ты смотри – ни звука! Это, мол, для твоей же пользы.

Кивнул я, что понял, мол, и мы дальше пошли.

Подходим… Ребята стоят полукругом к нам спиной, но я вижу, что все в таких же шапочках, лиц не видно. Курят некоторые… перешёптываются. А на земле… за ногами их не видно… шевеление какое-то… и звук… навроде мычания. Один оглянулся… я по росту и одёжке понял, что Клещ это. Палец к губам прижал… я кивнул снова, понимаю, мол… А он делает знак, чтоб пацаны расступились и меня вперёд пропустили. Шагнул я вперёд, глянул… Ага! А там и Мурена… во всей красе своей! Я сразу и не понял в чём дело, только потом сообразил… Я ж тогда в первый раз голую женщину… вживую видел! До этого – на картинках только… ну, таких… сам понимаешь.

Мурена, видать, за мной выскочила то ли совсем голяком, то ли одевшись едва… Тут её пацаны и сцапали!.. В общем, лежит физручка на боку, руки в запястьях связаны спереди, ноги в лодыжках соединены вместе. Мычала тоже она, потому что в рот ей тряпку засунули и шнурком вокруг головы перевязали, чтобы не выплюнула.

Стою я, в общем, пялюсь на неё во все глаза. Тут что-то такое у меня внутри шевельнулось… зависть, что ли? Вот, думаю, как ловко пацаны интернатовские Мурену-то оприходовали!.. Такая здоровая… а всё равно скрутили, рот заткнули – и привет! А ещё подумал… вот было бы здорово самому такое же провернуть!

В это время Клещ мне руку на плечо положил и шёпотом говорит:

– Видишь, как всё удачно сладилось! И ты, Серый, молодец, что требовалось, то и сделал. А сейчас мы Мурену оттащим в местечко поукромнее, да и разберёмся с ней по-свойски! Только ты, говорит, молчи, не болтай… лучше, чтобы голос твой она не слышала!..

Я киваю, понимаю, мол.

Махнул он пацанам рукой. Те, видно, и без слов знали, что делать. Притащили откуда-то палку, продели её под верёвку, что руки и ноги Мурены соединяла, подняли и понесли. Та, видать, тяжёлая оказалась… каждый конец палки по двое интернатовских держали. Пацан с фонариком дорогу подсвечивал, но на ходу же… поэтому луч и просто на неё попадал… всю освещал.

В общем, тащат физручку на палке. Она, по ходу, уже чуток отошла от внезапности, руками и ногами дёргать пытается, да куда там!.. Орать тоже не выходит, кляп языком не вытолкнуть, сколько головой ни мотай… так что только мычать у неё и получалось. Мы с Клещом позади шли… Я от Мурены глаз оторвать не мог… рассматривал всю её… руки, ноги, живот… сиськи голые… задницу…

В общем, пришли на спортплощадку, где прятались давеча. Подтащили ребята физручку к бревну, что на полосе препятствий было. С палки сняли, вверх спиной перевернули и с торца на перекладину, как бублик, нанизали. Потом один из пацанов притащил гирю пудовую, что неподалёку валялась. Поставили её под Муреной, верёвку от связанных вместе рук и ног вниз протянули и к ручке гири привязали. Повисла та животом на бревне, пошевелиться почти не может, только головой вертит. Мычать сильнее стала, но как-то так… жалобно, что ли. Поняла видно, что несладко сейчас придётся.

Тут подходит один из интернатовских… и несёт в руках охапку прутьев свежих. Срезал, видать, только что. Клещ берёт один… и вдруг поворачивается и мне его протягивает!

– Бери, – говорит шёпотом… – и всыпь ей как следует по заднице!

Я, честно говоря, стормозил сначала… стою столбом – и ни с места!.. Чего?! Да ты сам-то!.. Герой, тоже мне!.. Вот и попробовал бы… То-то же! Ладно, продолжаю… только нефиг мне тут!..

В общем, стою я… Ребята жестами показывают, давай, не робей! И Клещ шёпотом подбадривает:

– Давай, не тушуйся! Или забыл, как она тебя охаживала?.. А теперь тебе право предоставляется первому из нас с ней рассчитаться!

Ну, тут я вспомнил все Муренины художества… размахнулся посильнее и ка-а-ак вытянул поперёк задницы! Та аж в спине выгнулась… чуток, конечно. Куда ж там выгибаться, когда руки с ногами под бревном связаны. А взвыла даже через кляп так, что, как мне показалось, за километр слышно было!

Я с перепугу застыл… А Клещ меня подталкивает, давай, мол, ещё!.. Ну, я и… в общем, влепил ей десять раз. Даже в сумерках видно было, как на заднице у Мурены полосы тёмные вспухали. Выла, дёргалась, да толку-то!.. На десятом ударе Клещ меня тормознул:

– Хорош, – шепчет, – не переусердствуй, а то ведь и другие своей очереди дожидаются.

Отошёл я в сторону, а Клещ – за розгу и к Мурене… а за ним и все интернатовские, по очереди. Досталось физручке преизрядно. Жопа вся аж тёмная была… полос уже даже видно не было, слились все. Ближе к концу она уже и орать не могла, поскуливала только.

Как закончил последний из пацанов Мурену полосовать, собрались ребята в кружок. Курят, вполголоса впечатлениями обмениваются… чтобы та не слышала. Я к Клещу придвинулся и тихонько так спрашиваю, не пора ли сматываться? А тот усмехнулся хитро так и говорит:

– А что за спешка? Эта… – на Мурену указывает – ещё и на четверть не огребла того, что ей за все фокусы в течение смены причитается. Следует ей «продолжение банкета», но уже не розгами по заднице, а по-другому. Но сначала… – тут Клещ паузу выдержал… и говорит как бы невзначай… – Вообще-то, раз такой удобный случай вышел… мы с пацанами решили с Муреной по-взрослому разобраться.

Во-во, тормоз!.. И ты туда же! Я, впрочем, тоже не понял сразу. Как и ты сейчас, переспросил:

– Типа как это – по-взрослому?

А Клещ усмехнулся и говорит:

– Эх, салага, – и дальше по-простому… – Да отъе…ть её! Чтобы знала, как с правильными пацанами держать себя. А уж потом и остальное можно…

Я молчу… никак в себя прийти не могу. А Клещ и спрашивает:

– Ты, мол, как? С нами?

Насилу выговорил, что не знаю мол, никогда такого не делал. Рассмеялся Клещ…

– Ничего, – отвечает, – в этом деле мигом разобраться можно! Только, мол, смотри да делай, как остальные – и всё получится!

Глянул я ещё раз на Мурену, что связанная на бревне висела… И чувствую, что это… ну, завожусь потихоньку. А чего, думаю, как все – так и я!

Клещ повернулся к пацанам.

– Тут, – говорит, – темно уже… айда на другую площадку, поближе к корпусу. Там фонарь на столбе, так что посветлее будет.

Ну, пацаны опять Мурену подхватили, на палку нанизали и потащили, куда Клещ сказал. Принесли её, положили на бок в яму с опилками. Мурена головой вертит, мычит... А пацаны, знай, усмехаются да шуточки вполголоса отпускают. Тут вот Клещ и говорит, что надо сначала её иначе связать. А то несподручно будет... это самое... Самое, мол, подходящее сейчас – руки Мурене за спину скрутить. Тогда и на спину ловчее перевернуть будет, и вообще...

Я, да и пацаны тоже, заробели сначала. Говорят ему, мол, не надо бы рисковать... один раз проканало, а во второй, глядишь, что не так пойдёт. Она ж всё-таки взрослая, здоровенная...

Но, Клещ, как оказалось, не промах… и как подстраховаться, придумал. Он пацанов в кружок собрал, пошептался с ними тихонько. Мне сказал, чтобы в сторонке стоял, под ногами не путался... Ну, добавил, и смотри, учись у старших. Мне-то что?.. И самому до жути интересно было!

Клещ вот чего придумал. Ребята, когда Мурене руки от ног отвязали, то сразу её на живот перевернули. Двое на ноги уселись, прямо всем весом. Другая парочка с обоих сторон в поясницу коленями упёрлась, а ещё двое верёвку длинную ей вокруг шеи захлестнули, за концы взяли, отошли... где-то метра на два от Мурены каждый... и потянули! Не сильно, правда, так, чтобы положение обозначить. Мурена задёргалась было, замычала... но ребята за верёвку чуть сильнее потянули – она и замерла... постанывала только тоненько.

Ну, вот... Клещ тогда наклонился к ней и говорит... а сам при этом голос изменил... да ещё акцент какой-то изображает... не знаю... гнусавый такой, протяжный... прибалтийский какой-то, что ли?.. Лежи, мол, тихо и смирно, а иначе хуже будет!.. Поняла? Кивни, если да... Физручка замешкалась почему-то. Так Клещ пацанам знак дал, и те снова её душить принялись. Тут уж Мурена головой как заведенная закивала.

– То-то, – говорит Клещ и делает знак оставшимся пацанам. Те быстренько руки её... а они перед этим вперёд протянуты были... развязывают... и тут же за спину заворачивают. А там двое других уже верёвкой наготове.

Не знаю даже, пыталась Мурена дёргаться или нет. На неё столько пацанов насело, что и видно не было. Только через пару-тройку минут буквально пацаны, поднялись, расступились. Гляжу я – а она уже со связанными за спиной руками на животе лежит, и двое пацанов у ног её возятся. Дальше всё совсем просто оказалось. Ребята сразу в несколько рук перевернули Мурену на спину. Прежде чем ноги ей развязывать, на каждую лодыжку петлю надели... только потом развязали – и сразу ноги в стороны потянули! Не очень-то побрыкаешься враскорячку!.. Потом ноги к креплениям каким-то привязали, от турника, что ли... По ходу, Клещ знал, что они там есть.

В общем, лежит физручка перед нами... вся такая... нараспашку!

– Готово, – говорит Клещ. – Разбирайтесь, кто за кем... ну, а я – первый!

Приспустил он штаны с трусами, взобрался на Мурену и давай её охаживать!.. Та, ещё когда на спину опрокинули да ноги растянули, снова мычать да дёргаться начала, головой вертеть. Известное дело!.. Небось, нетрудно догадаться было, что дальше-то будет. Но, конечно, толку с этих её дёрганий никакого…

А я… я ж прошлого раза, как Мурену вязали, не видел. А в этот раз!.. Пока пацаны Мурене руки назад связывали, да за ноги распластывали, у меня… у меня вдруг как встал!..

В общем... Клещ Мурену отъе... л, за ним ещё один пацан... Другие вокруг стоят... под фонарём же видно всё! Замечания разные отпускают, но шёпотом. Короче, третий из интернатовских с физручкой... А Клещ, от пацанов отшутившись да на вопросики про то, как она, ответив, вдруг ко мне поворачивается. Не знаю, что он такое у меня в лице прочёл... Но только вдруг глянул вниз... ну... ТУДА глянул. А у меня шортики лёгкие, видно всё было!..

– Ого, – говорит, – ну ты, Серый, и взвёлся! Пожалуй, пора и тебе свою долю удовольствия получить.

Поворачивается он к пацанам... а там как раз тот, что Мурену трахал... кончил только что и поднимается. Отстраняет Клещ очередного своего кореша. Тот в бутылку полез, конечно... Но Клещ ему сразу укорот дал. Не гони, типа, картину, уступи мальцу место... возьмёшь ещё своё! У него, мол, счёт к Мурене особый! Тот надулся, но перечить не стал. И вот смотрю я на Мурену... А Клещ меня к ней тихонько подталкивает. Не робей, мол, давай...

Ну, а я... В общем, смотрю на Мурену... У той сиськи торчат... они у неё такие... ну, объёмные были… Ноги в стороны растянуты... верёвочные петли на лодыжках мне почему-то запомнились... Физручка смуглая, загорелая, а верёвки – белые. Поперёк талии – тоже светлая полоска… верёвка, которой руки сзади к спине притянуты. Изо рта тряпка скомканная торчит. Голову она всё поднять пытается… типа глянуть, что у неё… хм… между ног делается… Как будто и так не ясно!..

Только я тогда и не смотрел Мурене в лицо, если честно. Я во все глаза… на то, как она связана была… Каждый узелок, каждый виток верёвки!.. Запястья у неё за спиной стянуты были, не видно, в принципе… Но я и это себе представил!.. В общем… не знаю… Если бы Мурена… ну, не связанная была, у меня, может, и не получилось бы... А так... Глянул ещё раз на неё, и у меня ещё сильнее встал!.. Будто подтолкнуло что-то... тело словно само… и опомниться не успел, как уже на Мурене сверху оказался! Она… она такая… тёплая подо мной… Как-то сразу... ну, ТУДА попал... куда надо... А она ещё вздрогнула и простонала так... протяжно.

Ну, тут я её и… в общем... Надолго меня, конечно, не хватило... не помню даже, на сколько. Когда я это... ну, кончил... у меня так голова закружилась... Еле с силами собрался, чтобы встать. Клещ меня ещё под руку подхватил, так шатало...

– Ого, – говорит, – ну ты, Серый, и расстарался!.. Но ладно, получил своё удовольствие, так дай и другим своё получить.

Отошёл я в сторонку, а там… всё дальше понеслось!..

В общем, отъе…ли все пацаны Мурену по разу, а некоторые ещё и по второму кругу напросились. Так что вышло у неё десятка полтора, не меньше. Потом Клещ наклонился к ней и говорит, что, мол, получила удовольствие... а за всё в этой жизни платить надо!..

Мурена замычала, задёргалась... ну да, какое уж там удовольствие!.. По команде Клеща пацаны ноги Мурене от креплений отвязали, сообща на живот перевернули и снова в лодыжках скрутили… Потом подтащили под турник, что рядом вкопан был... Клещ сделал на верёвке петлю... я, помню, испугался так!.. Кто-то из пацанов тоже... сказал, что не надо бы… А Клещ и говорит... не то, мол, вы все подумали. И верно, не то оказалось. Петлю эту Клещ Мурене накинул не на шею, а на лицо... в смысле, на голову, но так, что узел на затылке оказался, а сама верёвка между зубов пролегла. Затем перекинул другой конец через перекладину турника, продел между связанными ногами, вверх чуть потянул… И так узел закрепил, что физручка вся дугой выгнулась, голова и ноги у неё задрались... только животом о землю и опиралась, даже сиськи уже на весу были и вперёд торчали. Ну, пятки голые у Мурены, ясное дело вверх и назад обращены оказались... как раз кстати! Пацаны розги другой стороной перевернули, той, что потолще, и давай её по ногам босым охаживать! Мурене теперь и не поизвиваться было, когда так выгнута! Ребята попарно разбились… одни справа, другой слева… и знай, сменяют друг друга!

Потом про крапиву вспомнили. Я ж говорил уже… Мурена, бывало, ею пацанов гоняла. Решили и её так же… Двое ребят тут же за стеблями направились… места-то в лагере все хорошо знали, сумерки особой помехой не были. Вернулись вскоре… они стебли в пакеты полиэтиленовые обернули, чтобы самим не жечься. По знаку Клеща пацаны верёвку ослабили, чтобы Мурена наземь легла... А потом ноги ей к рукам, за спиной связанным, туго так подтянули... голые пятки почти что до задницы достали. Привязали крепко... та вообще двинуться не могла... головой разве что. Затем под коленки палку продели, к её концам верёвки привязали... да и подвесили Мурену на турник вниз головой, как качелю! После этого крапивные стебли разобрали, в кружок возле физручки стали, и ну её оглаживать! Не бьют, нет, просто стебельком проводят – а та и заходится вся! Крапива-то – не игрушка!.. А Мурена, ещё, к тому же, так связана, что ни увернуться, ни прикрыться... И каждый уголок тела стебельком достать можно!..

Досталось, короче, физручке по полной!.. Она сначала дёргаться пыталась, хоть и связанная была… Даже с кляпом во рту так орала, что от него толку почти что и не было… хотя смысл?.. Вокруг же никого, кроме нас. Потом, видно, замучилась совсем… уже меньше шуметь стала… а дальше совсем почти затихла… постанывала только жалобно. Даже на крапивные ожоги как-то почти реагировать перестала… притерпелась, что ли. Хотя… Я заметил тогда… Мышцы у неё словно бы сами собой отзывались. Вот висит Мурена уже под конец… головой мотать перестала… молчит… а как крапивным стеблем стегнут, мускулы в том месте так и перекатываются!.. Она ж голая совсем была, вот и видно всё было! Я?.. Не, сам я её крапивой не потчевал… Да, в принципе, там и без меня желающих хватало.

В общем, всыпали Мурене будь здоров. Пацаны, по ходу, и сами вскоре притомились. Да и Мурена уже не реагировала почти. Короче, Клещ говорит, хватит мол, с неё. Интернатовские, похоже, и сами уже подумывали над тем же. Враз крапивные стебли опустили...

– И чего теперь? – кто-то спрашивает.

А Клещ и говорит… Нам мол, коль потрудились на славу, теперь не грех расслабиться чуток… да и горло промочить! Сделал он знак пацану одному, и тот отвалил куда-то. Возвращается через пару минут с сумкой, объёмной такой… а в ней пиво в банках оказалось! Даже не по одной на брата, а больше. Ну, пацаны, ясное дело, обрадовались. Клещ и мне предложил. У меня тогда во рту всё пересохло от мандража, да и пиво я пробовал уже к тому времени… Но всё равно тогда не захотелось почему-то… не знаю. В общем, поблагодарил я и отказался.

Интернатовские банки пооткрывали и давай пиво хлестать да впечатлениями делиться!.. И всё громче и громче разговаривают. Клещ цыкнул было на них, а те в ответ: не напрягайся, мол, Клещ, всё и так путём… Дело сделали, теперь поболтаем в своё удовольствие… кого тут стесняться… И по ходу получается, что Клещ в меньшинстве… да что там, вообще в одиночку остался. Но он и тут нашёлся. Ладно, говорит, чего вы!.. Давайте вон туда переберёмся… и указывает на лавки для зрителей… они неподалёку, метрах в десяти были. Там, мол и посидим ладком. Ну, тут пацанам и крыть нечем… на лавках-то удобнее, чем стоя! Да только я думаю, что Клещ это всё затеял больше для того, чтобы около ушей Мурены лишний раз голоса не звучали. Впрочем, он же уже в голове должен был и другое держать…

Что другое? Погоди, по порядку всё… Так вот. Вдруг один из пацанов спрашивает, а что, мол, с этой делать? Мурена ж так и висела связанная вниз головой, пока ребята с банками возились. Тут Клещ глянул в мою сторону и говорит:

– Давайте-ка эту… – на Мурену указывает… – спускайте пока на землю, и пусть полежит чуток. А вот он… (ну, я, мол…) раз не пьёт с нами, значит, пусть службу тянет… караульную. Понятно? – спрашивает. Я киваю… чего ж тут непонятного.

Ну, пацанам-то что… Так и сделали. Аккуратненько опустили физручку, на живот перевернули, ноги по совету Клеща потуже к запястьям подтянули да и оставили так лежать. Сами к лавкам пошли с банками в руках. Клещ напоследок обернулся ко мне… не дрейфь, мол, если что – сразу зови… и к своим подался. А я возле Мурены остался. Сел рядышком на деревянное ограждение ямы с опилками… на пленную нашу посматриваю… И, поскольку делать-то нечего, всё примечаю, в деталях и подробностях.

Как сейчас помню… Лежит Мурена на животе, щекой к опилкам прижалась, лицо в мою сторону повёрнуто… Изо рта тряпка торчит… на щеках потёки грязные от слёз… глаза то откроет, то закроет… Хотя чего она там увидеть могла? Меня в маске?.. Руки у физручки за спиной в запястьях и локтях связаны и к талии прихвачены... ноги чуть выше колен и в лодыжках… да ещё за спину загнуты и к рукам подтянуты так, что голые пятки почти задницы касаются... а на той полосы ото порки видны. Поза эта, по ходу, явно неудобная… мускулы на руках и ногах у Мурены напряжены… выделились так рельефно…

А я сижу и думаю… что вот, оказывается, будь ты хоть чемпионка какая, хоть сто раз взрослая… Но если связать покрепче, то ни сила, ни крутость, ни взрослость не помогут! Тогда-то мне в голову и пришло… ну, что умение связывать как следует может очень даже пригодиться… и что стоит этому обязательно научиться. После этого я стал интересоваться потихоньку, книжки читать, в Интернет лазить. В фильмах сцены... ну, такие... примечал, выводы для себя практические делал... Ну, это к делу не относится.

Сколько я так просидел? По ходу, где-то с полчаса вышло. Ну, в общем, сижу я… Тут Мурена потихоньку в себя приходить стала, шевелиться… сначала осторожно, потом уже поактивнее. Ну, ещё бы!.. Проваляться столько в полной неподвижности… Потом мычать начала, как будто сказать чего хочет… Ну, я, ясное дело, к Клещу пошёл… звать-то его в полный голос рядом с физручкой не хотелось. Тот с пацанами как раз пиво приканчивал. Услыхал, в чём дело, и с ребятами всеми обратно к Мурене. Подходим мы… Клещ приказывает Мурене ноги от рук отвязать и на колени поставить. Чтоб, говорит, сподручнее общаться было. Пацаны всё так и сделали. Двое по бокам Мурены встали на всякий случай. Та, головой вертит, мычит жалобно, слезу даже пустила…

Тут ей Клещ:

– Что, оклемалась? Тогда и пообщаться можно… только тебе болтать пока незачем… а вот слушать надо внимательно!.. Поняла?

Мурена на этот раз сразу въехала, что отвечать надо… головой закивала, замычала… типа утвердительно.

– Хорошо, – говорит Клещ… – Сейчас мы тебе рот освободим, а потом придётся… выпить с нами за знакомство!

Так и сказал, честно!..

Ага, вот и я так подумал… Да и Мурена в ступоре оказалась. С чего бы вдруг такое?.. А Клещ между тем продолжает:

– Навернёшь, – говорит, – граммчиков пятьсот… без закуси, извини уж. С такого-то явно развезёт не по-детски… мы тогда развяжем тебя да и двинем восвояси. А ты с утреца… если вздумаешь жаловаться кому… подумай сначала, с какого бодунища выглядеть будешь… и как к твоим словам отнесутся. Это уж не говоря о том, что подтвердить слова твои некому будет!

У Мурены глаза по триста копеек стали, она головой замотала, замычала что-то непонятное. А Клещ тогда ей:

– Если вздумаешь орать, когда кляп вынем, или пить не станешь… тогда хана тебе! Вот тут, на перекладинке и вздёрнем!.. Хотя нет, лучше мы тебя оттащим за территорию лагеря… есть там пара укромных местечек… да и бросим там упакованную как следует. А потом весточку пошлём парням знакомым, из местных… взрослым, между прочим. И, по ходу, через одного уже срокА мотавшим. Такой уж тут, рядышком, посёлок подобрался… Так что оприходуют тебя со знанием дела во все дырки… какие знаешь и даже те, какие не знаешь. …А уж как с тобой после решат, то вообще не наша забота!..

Правда, я-то знал, что блефует Клещ отчаянно. У интернатовских с местными контрА была ещё та, поэтому никаких тёплых знакомств там и близко не водилось. Но только Мурена этого, по ходу, не знала, поэтому притихла, даже сжалась вся. Перепугалась небось, до чёртиков… А Клещ не даёт ей спуску.

– Ну, что решила, – спрашивает… – будешь орать или отведаешь нашего угощения?..

Ну, Мурена голову опустила… и кивнула.

Клещ пацанам рукой махнул. Появилась откуда-то бутылка водяры и стаканчик пластиковый… Кляп Мурене изо рта вытащили, и давай потчевать! Наливают грамм сто-сто пятьдесят в стаканчик и ко рту ей подносят… пей, мол!.. Та хоть и давилась да задыхалась, а пила. Клещ ещё раз сказал, что если какие фокусы будут, то… Короче, за полчасика как раз пузырь и приговорила. Клещ время от времени Мурене вопросики какие-то задавал… не то, чтобы узнать чего… он, по ходу, её самочувствие проверял. Вскорости у той язык уже ощутимо заплетаться стал… не шутка ж столько на грудь принять!.. А ещё через время она и вообще лыка не вязала!.. Ну, тогда пацаны ноги ей развязали, под локти подняли, на ноги поставили, петлю на шею надели, да на таком поводке в корпус и повели. И я следом…

Ну и видончик был, скажу я!.. До сих пор во всех красках и подробностях помню. Мурена ж здоровенная была, рослая, так что, хотя пацаны вокруг были, надо всеми возвышалась. Бредёт она на привязи за пацаном, что поводок держит… Руки назад скручены, сиськи голые вперёд торчат. Прихрамывает чуток, видно здорово по пяткам влетело.

Примерно на полпути физручка наша вообще вырубаться стала... а перед самым корпусом и вообще отключилась. Пришлось ребятам её волоком в комнату втаскивать. Перед тем, как руки ей развязать, некоторые пацаны её ещё по разику трахнули. Мне тоже предлагали, только я отказался. Клещ, кстати, тоже не стал…

Придурок один ещё хотел мобильником сфоткаться с Муреной связанной... Да только Клещ пообещал ему этот мобильник засунуть кое-куда... тот и затихарился. Действительно, это ж такое... а если б выплыло?!

Ну, а после… развязали Мурену, кинули на кровать, как была голяком… верёвки, кляп, банки пивные собрали в пакет. Бутылку из-под водки, наоборот, оставили… да ещё рукой Мурениной потрогали на всякий случай. И после этого – бегом оттуда!

На улице уже как раз сереть начинало… Вышли мы к трассе, где остановка автобусная. Меня Клещ по плечу хлопнул напоследок и сказал, что, мол, о происшедшем помнить можешь… а вот говорить – НИКОМУ! Тебя, говорит, Мурена узнать не могла. А мы, если что, завсегда скажем, что в интернате ещё со вчерашнего вечера были. Свидетелей куча найдётся. Так что пусть она сидит лучше тихо и на себя пеняет, а то только позору наберётся… Распрощались мы, я на маршрутку – и домой. Вот такая вот… история получилась.