Голос в голове Часть 1

Эпизод1

Вот он и наступил долгожданный отпуск. С утра отвела дочку в садик и вернулась в уютную двушку в хрущёвке. Теперь можно заняться уборкой. Первый день отпуска нужно обязательно заняться уборкой. Муж не первый месяц в далекой командировке в воинственной республике. А работа по дому отвлекает от грустных мыслей. Пока дочка дома, некогда об этом думать. Чего греха таить, соскучилась по его рукам, по его громкому голосу.

В шкафу перебрать вещи, зимние подальше, летние поближе. С какими-то может расстаться, но жалко, сначала примерить, в зеркало посмотреться. Вот его форма для службы, куда бы прибрать пока? Приедет, поглажу, а пока тут на плечиках повисит. Китель, брюки, в брюках ремень… «Ремень.. Ремень…»- застучало вдруг молоточком в голове. В памяти всхлынуло что то далекое из детства, о чем было стыдно вспомнить и признаться даже самой себе. Вдруг она поняла, что хотела этого, что бы он сделал это с ней хотя бы раз! Но он сейчас далеко.

Нет, вот он! Он тут, в своем кителе, надо только слегка прикрыть глаза и представить. На какое то время она замерла, а потом ошалело бросилась задергивать шторы, никто не должен видеть её позора. Хотя кто мог глядеть в окна третьего этажа, выходящие на старое заброшенное производственное здание. Только высокие берёзы за окном, да изредка голуби на подоконнике. Всё равно так лучше, в комнате воцарился полумрак. И телевизор погромче включить. Дверь в комнату закрыть, хотя в квартире никого нет. Всё! Низ её живота слегка горел.

«Иди сюда, негодница! »-раздалось громом в её голове. Она нехотя поплелась, понурив голову, от двери комнаты к шкафу, стоящему в углу. «Знаешь что, дорогая, мне надоело делать тебе замечания, надоело, что ты не выполняешь моих просьб! Надоело попусту молотить языком, до тебя мои слова не доходят! Накажу как в детстве! »-звучал воображаемый голос мужа. Она тихо зашептала в ответ : «Прости…Я исправлюсь…Я больше не буду…».. « На колени! »-был мысленный приказ. Опустилась на колени и поползла к форме мужа. Трясущимися от волнения руками вынула ремень из брюк, сложила вдвое и поглядела на него сквозь прикрытые веки. Одной рукой расправила по всей длине. Затем, решительно согнувшись в поясе, стала на четвереньки с ремнем в кулачке. К лицу хлынула кровь, в ушах зазвенело, свободной ладонью она стала медленно задирать край домашнего халатика за пояс, поправляя его то с одной, то с другой стороны. В трюмо у стены отразилась её попа, обтянутая белыми кружевными трусиками, красивые ноги и нелепо задранный халатик.

Взмахнула ремнём, пытаясь огреть себя по попке. Вышло слабо и эффект не оправдал ожидания. Нужно приноровиться, ещё взмах, слабый хлопок, ещё взмах, хлопок. Наконец-то приноровившись, ощутила легкое жжение. Ага, вот как надо! Еще взмах и жжение усилилось. «Нет, так дело не пойдёт! » - голос в голове звучал грозно. Оперевшись рукой, что держала ремень о пол, стала стягивать трусики, зацепившись за край резинки большим пальцем другой руки. Ниже, ниже, ещё ниже. Трусики сползли до середины бёдер и беспомощно повисли. Самоэкзекуция продолжилась с новой силой. Ремень звонко прилетал на выпирающие половины, оставляя розовые следы. Надрывался телевизор, а она шептала себе: « прости…А-а-а-а!... я больше не буду!... Прости пожалуйста…. А-а-а-а!... ну не надо больше…. А-й ! …Ну хватит…не надо…А-а-а-у-у!!.. ». Распаляясь всё больше она стала неистово хлестать себя, клоня таз то вправо, то влево, меняя руки, приседая к пяткам, или оттопыривала его кверху прижавшись грудью к полу. Колени то сводились вместе, то раздвигались, отчего трусики окончательно свалились на пол. Но она этого не замечала и хлеща приговаривала вслух : « Вот тебе! …Вот тебе !! …Вот тебе,

негодница! ». Шлепки стали яростные, ремень прилетал без разбора по попе ли, по ногам ли. Она уже не шептала и не говорила за мужа слова, а стонала и подвывала. Но не от боли, боль ушла, место ниже поясницы горело, низ живота полыхал. Накатила удушливая волна и заволокла сознание. Отбросив ремень, она каталась по полу как кошка и орала, ревела от нахлынувшего вдруг наслаждения, зажав промежность ладонью…

Не скоро начала приходить в себя, стыдливо озираясь. Где-то на полу валялся ненужный уже ремень, там скомканные трусики, наполовину задранный халатик не скрывал ничего ниже рёбер. Лицо полыхало огнём, волосы растрепались и тело слегка вспотело. Устало поднявшись, подошла к трюмо и критически оглядела себя со спины. Попа была покрыта розовыми широкими следами от ремня. На ногах тоже попадались розовые отметины. «Интересно, надолго эти следы? »- вяло подумалось. Подняла ремень и задумчиво повесила в шкаф на небольшой крючок. Завесила формой на плечиках. Подобрала трусики и ушла в ванную. Долго мылилась и мылась под струями душа, как будто желая смыть свою тайну, свой стыд перед собой. Она, взрослая серьёзная женщина, примерная домохозяйка, а повела себя как последняя извращенка….. «А всё таки!!! Это было круче, чем даже с мужем! »- мелькнула дьявольская мысль, но она прогнала её прочь.

Эпизод 2

Несколько дней она старалась не вспоминать случившееся с ней безумие. Это был сон, убеждала она себя. Но заперевшись в ванной, внимательно разглядывала кожу на ягодицах и находила небольшие царапины, без синяков и кровоподтёков. После сна царапин не бывает. « Ну хорошо, не сон.. Но этого больше не повториться»-убеждала себя. «Ой ли?! »- лукаво спрашивал дьявольский голос внутри. Она всячески боролась с засевшим дьяволом и наконец сдалась. « Хорошо! Я дрянная девчонка, что позволила себе это, что опустилась так низко». «Я тебе всё расскажу и ты сам решишь, что со мной делать»- говорила она мысленно мужу. И тут же отвечала за него: « А то ты не знаешь, что я с тобой сделаю? Накажу как в детстве. Но не сейчас, а завтра, в 12-00 ты явишься в нашу комнату. И без опозданий! ». Еще чуть меньше суток до назначенного самой же себе часа. Можно заняться домашними хлопотами в предвкушении неизбежного. Провести с пользой томительное ожидание. Засыпая, она тщательно обдумывала предстоящий процесс в мельчайших подробностях и от этих дум кровь приливала к малому тазу, и становилось мокро в причинном месте.

На другой день в половине двенадцатого она зашла в комнату и задернула шторы, включила телевизор. Оглядела идеально заправленную двуспальную кровать и положила подушку. Залезла в шкаф, вытащила ремень и сунула его под подушку. Ещё раз оглядела кровать, положила ещё одну подушку на середину ложа. Достала из шкафа мужнину форму на плечиках и повесила за крючок на дверцу. Затем ушла в ванную. Тщательно вымылась, надела черные трусики, натянула лосины и футболку.

Она зашла в комнату и остановилась. «Дверь закрой! »-прозвучал знакомый голос. «Да»-шепнула и плотно закрыла дверь на ключ. «Ну а теперь рассказывай, всё и подробно! ». Она начала сбивчиво шептать: «тебя не было… Я …Я позволила себе.. Я сама себя наказала… Отшлёпала себя ремнём.. Самое ужасное, что мне это понравилось… Вот…». Этот странный диалог продолжался:

- Это всё?

- Ещё.. Ещё много спала и ничего не успевала по дому.

- То, что ты всё рассказала, хорошо. Остальное –плохо. И опоздала на 10 минут. Я не прощаю опозданий. Сама понимаешь, не принять меры я не могу. Марш на кровать, животом на подушку!!!

Она прибавила громкость у телевизора и поплелась, понурив голову, к кровати. Влезла и стала устраиваться, как было велено. Устроившись, уткнулась лицом в первую подушку, сунула под неё руки и нащупала ремень.

Стеганула себя раз, другой, приноравливаясь к новой позиции и прислушиваясь к новым ощущениям. Лёжа это делать было намного удобнее. И подушка под животом явно не лишняя. Начала хлестать размеренно и отрывисто. Чуть сильнее и вздрагивать от собственных ударов, заканчивая их оханьем. «Нет, так дело не пойдёт! Штанишки стяни! » Чуть приподняв бёдра, она стала стягивать лосины обеими руками до колен. И снова улеглась и с новой силой продолжила огревать себя по выступающим полушариям в трусиках. Хлёсткий шлепок, низ животика вжимается в подушку: « О-о-о-о.. » Раз за разом, лишь шепот губ изредка : « не надо…ой, больно.. прости.. ». Трусики стали предательски намокать. Снова приподнявшись, она судорожно стала их стаскивать, обнажая белую нежную кожу и ложбину меж двух холмов. Шлепки стали ещё звонче, чаще. Охи и ахи почти не разделялись и готовы были слиться. Она то вжималась в подушку, то покачивалась с боку на бок попеременно хлеща то одну, то другую половину попки. « Негодница!... Дрянь!.. получай!.. Вот тебе!.. Вот! ».. Она учащённо дышала, раскраснелась лицом и стонала с нарастающей силой пока стон не превратился в протяжный вой. И воя, шлепала уже вяло и редко, пока сосем не перестала. Стон стих, сознание провалилось в небытие. Раскинув руки, она лежала на кровати неподвижная, со спущенными лосинами, чёрные трусики не закрывали ярко алую попку, где-то с небольшими синеватыми островками. Надрывался телевизор, а в голове стоял звон.

Придя в себя, она скатилась на пол, доползла до зеркала и с трудом поднялась. Повернувшись к нему спиной, стала разглядывать последствия своей страсти. Погладила рукой полыхающие огнем булочки, слегка их помассировала и натянула всю спущенную одежду. И снова пошла в ванную, что бы долго поливать прохладной водой пострадавшие части тела. «Это не повторится, да ? »- спросила себя с сомнением.