Виталий Николаевич Часть 1

- Ну, Виталий Николаевич, Вы еще легко отделались! - глядя на рентгеновский снимок успокоил хирург — перелом голени у вашего брата горнолыжника — обычное явление. Извините, но в Вашем-то возрасте надо быть поаккуратнее. Месяц на костылях походите — и будете как «огурчик».

Виталий Николаевич, почесал затылок. Эта травма никак не вписывалась в его жизненные планы. Через две недели у его аспирантки Татьяны было представление диссертации на кафедре, и, как водится, ничего не было готово. Да и по дому ему эти костыли были совсем некстати. Пару месяцев, как его дочка уехала в Штаты в аспирантуру. Она у него была физиком и без его помощи поступила в аспирантуру ни куда-нибудь, а в Стенфорд. Он был очень рад, что она сможет продолжить занятие наукой, но вот только ему одному на костылях заниматься домашним хозяйством было совсем не с руки. Жену Виталий Николаевич похоронил много лет тому назад, когда его дочке Алине было всего 10 лет. Онкология в относительно молодом возрасте обычно исключительно свирепая и быстрая. Его жену она безжалостно сожрала за полгода. Виталий Николаевич вырастил Алину практически в одиночку, так как его родители разошлись давно, и его мама, бабушка Алины, конечно помогала ему растить внучку, но не долго. Родители же жены были в другом городе и к ним он отправлял девочку на лето. Алина с детства привыкла вести домашнее хозяйство, поэтому до ее отъезда у Виталий Николаевича проблем не было. Первым делом, вернувшись домой на костылях, он позвонил своей аспирантке.

- Таня, добрый день, это Виталий Николаевич!

- Здравствуйте, Виталий Николаевич! Как отдохнули, как горы?

- Не спрашивай. Перелом голени.

- Ой-ой, значит вы ни сегодня ни завтра в институт не придете?

- Какой институт, Таня, только если раз в неделю, и то я сам в такси не сяду!

- А как же моя предзащита на кафедре?

- Придется тебе ко мне домой мотаться. Завтра сможешь к десяти утра?

- Конечно. Вам что-нибудь из продуктов купить?

- Купи хлеб, молоко, остальное есть у меня в холодильнике.

Виталий Николаевич повесил трубку и задумался. Ему с одной стороны совсем не хотелось приглашать к себе Таню. Но с другой стороны он был парадоксально очень рад, что она придет к нему домой. Таня поступила к нему в аспирантуру после того, как закончила у него же магистратуру. Она была круглая отличница, с очень хорошей головой, аналитическим, совсем не женским складом ума. Наука ей давалась без особого труда. Но Таня была еще и очень хороша собой. Про себя Виталий Николаевич называл ее Эсмеральдой, как цыганку-совратительницу из «Собора Парижской Богоматери» Гюго. Чуть выше среднего роста, стройная, с идеальными пропорциями тела, чем-то напоминала бронзовую статуэтку. С большими, очень темными, почти черными глазами, смуглая и темноволосая. Загорала она фантастически хорошо, и когда возвращалась с отдыха на юге — была почти шоколадного цвета. Виталий Николаевич примерно год назад вдруг поймал себя на мысли, что он очень сильно не равнодушен к Тане. Он всячески старался это скрыть, но Таня очень быстро уловила его к ней отношение. Таня иногда позволяла себе, когда никого не было рядом, проходя мимо на мгновение дотронуться до плеча Виталия Николаевича или когда он ей что-то передавал из рук в руки на секунду коснуться его руки. Виталий Николаевич считал, что разница в возрасте почти в четверть века слишком велика, чтобы, как говорят, «приударить» за обворожительной аспиранткой. Да и ненужные разговоры на кафедре ему были ни к чему. А вот теперь он вынужден был пригласить ее к себе домой.

В дверях стояла Таня с небольшим дипломатом в одной руке и хозяйственной сумкой в другой. Она была в черных брюках, короткой шубке-дубленке с капюшоном. Ее темные, чуть вьющиеся волосы красиво лежали на ее плечах. На секунду Виталий Николаевич застыл как вкопанный, не в силах оторвать взгляд от девушки, стоявшей на пороге его дома. Таня уловила состояние Виталий Николаевич и он заметил в ее глазах искорку озорного чертенка. Весь ее вид как бы говорил: «ну все, мужик, теперь ты точно попался, теперь ты мой! ».

Войдя, Таня сразу повела себя очень по-хозяйски. Она проинспектировала холодильник, сказала, что завтра она купит кое-что из продуктов. Заметила, что посуду в мойке надо сразу заливать водой, а то присохнет и трудно будет отмыть.

- Танечка, брось заниматься моим хозяйством, у нас большая программа подготовки к предзащите!

Когда дело подошло к обеду, Таня опять захлопотала на кухне.

- Виталий Николаевич, знаете, я очень хорошо готовлю! Давайте я вам к ужину запеку в духовке курицу. У меня есть фирменный рецепт.

- Таня, у нас полно дел, а ты про курицу!

- Виталий Николаевич на голодный желудок науку двигать — пустое занятие.

Программу на этот день они выполнили на половину. За ужином Виталий Николаевич отдал должное Таниной запеченной курице. У нее действительно получилось здорово.

На следующий день Таня опять пришла работать над докладом и диссертацией. Это не помешало ей провести уборку в 3-х комнатной квартире Виталия Николаевича. Его попытки остановить ее к успеху не привели.

- Виталий Николаевич, Вы что, на костылях пылесосом работать будете? А потом в больницу попадете. А мне это совсем не надо. Считайте, что я для себя стараюсь!

Виталий Николаевич явно ощущал, что Таня его, что называется, «обхаживает». Иногда она, наклонялась к экрану монитора, явно специально чуть задевала лицо Виталия Николаевича своими густыми и тонко пахнущими волосами. Виталий Николаевич только тихо скрипел зубами.

Когда до заседания кафедры оставалось чуть меньше недели, в который раз придя к нему домой, Таня с порога сказала:

- Виталий Николаевич, а я машину купила, так что завтра в институт я вас повезу сама.

И как бы предугадывая его вопросы, добавила:

- Наконец продалась квартира в моем Мухосранске, которую мне завещала бабушка. На эти деньги тут у вас только машину и можно купить.

Виталий Николаевич только пожал плечами. У него самого машины никогда не было и он даже не умел ее водить, что обычно вызывало недоумение у всех, кто его хорошо знал. Он же объяснял свое нежелание иметь собственное авто лютой ненавистью, как он говорил, к «козлам с полосатой палкой».

- А ты давно права-то получила? - с ехидством спросил Виталий Николаевич, когда на следующий день садился с помощью Тани в машину.

- Давно. - коротко ответила Таня.

- А у тебя, что на автомат денег не хватило, что машина с ручной коробкой? - продолжал подначивать Таню Виталий Николаевич.

Таня посмотрела на него с презрительной усмешкой.

- Автомат? Нафиг он мне нужен! - с этими словами она достала из «бардачка» кожаные перчатки с отрезанными пальцами. Виталий Николаевич обратил внимание, что перчатки были не новые.

Таня завела машину, в одно движение развернулась и довольно лихо выехала через узкие ворота во дворе дома. Виталий Николаевич сразу почувствовал, что Таня за рулем - как рыба в воде. Он обратил внимание, как она переключает скорость. Быстро, уверенно, полностью не сбрасывая обороты двигателя. Не дожидаясь расспросов, Таня пояснила:

- У меня права с 18-ти лет, а машину водить я умею с 16-ти. У меня дядя раллист и он меня учил водить машину, а потом и «гоняться». Я даже участвовала в городских авторалли. Так что я умею ездить и по льду и по плохой дороге.

- Что же ты в гонщицы не пошла?

- Когда я однажды перевернулась на скользкой после дождя глине и несильно повредила ногу, мама встала передо мной на колени, обняла мне ноги и плача умоляла меня никогда больше в автогонках не участвовать. Поэтому я бросила это. Хотя мне это очень нравилось. Светка, мой штурман, гонялась до последнего времени, пока не обзавелась ребенком.

Они остановились на светофоре. Левее остановился молодой парень. Он посмотрел на Таню, увидел на ее руках «гоночные» перчатки, хмыкнул и сделал «прогазовку». Таня бросила на него взгляд и ответила такой же «прогазовкой». Когда загорелся зеленый, она с визгом взяла с места, припечатав Виталия Николаевича спиной к креслу. Парень явно такого не ожидал и до следующего светофора отстал на два корпуса. Тане надо было повернуть направо, а парню надо было ехать прямо. Когда они поравнялись, на лице парня было неподдельное изумление. Таня показала ему средний палец.

Виталий Николаевич нахмурился.

- Танечка, у меня к тебе очень большая просьба. Пожалуйста, больше никогда не устраивай подобных гонок. Обещаешь?

Таня набычилась:

- Вы как моя мама.

- Танечка, конечно. Это нормальная реакция людей, которым ты очень дорога.

Таня внимательно посмотрела на Виталия Николаевича. Чуть поджала губы.

- Ладно не буду. Даю честное слово.

Представление диссертации на кафедре прошло «на ура», но Таня продолжала наведываться почти каждый день, пока нога Виталия Николаевича не пришла в норму. Настало время готовится к защите диссертации. И Таня опять зачастила к Виталию Николаевичу. Он уже настолько привык к ее присутствию у себя дома, что его все чаще посещала шальная мысль, а не предложить ли Тане «руку и сердце».

Однажды они обсуждали очередную порцию результатов.

- Таня, ты выполнила расчеты, о которых мы с тобой говорили две недели назад?

- Нет!

- Почему, я же тебя просил это сделать несколько раз! Без них я не могу придумать как объяснить эти аномалии на твоих графиках! - раздраженным тоном сказал Виталий Николаевич. - Таня, так дело не пойдет. Я тобой не доволен! - Виталий Николаевич осуждающе посмотрел на Таню. Таня опустила глаза и вдруг без тени улыбки сказала:

- Раз я виновата — ну так выпорите меня!

Виталий Николаевич принял это за неудачною шутку

- Ремнем? - ехидно спросил он.

- Можно ремнем, но лучше розгами. - Таня подняла глаза и посмотрела в упор на Виталий Николаевича. Их взгляды встретились. Виталий Николаевич не увидел у Тани даже намеков на шутку.

- Ты что, серьезно? - отведя от ее пристального взгляда глаза, спросил он.

- Да, серьезно. За серьезный проступок должно быть и серьезное наказание. Для меня таким наказанием лучше всего походит хорошая порка розгами по попе.

- Таня, ты перегрелась. На сегодня все!

- Виталий Николаевич, можно я Вас спрошу, но обещайте, что не будете ругаться?

- Обещаю.

- Виталий Николаевич, а почему вы не хотите меня выпороть? У вас на этот счет комплексы?

- Таня, у нас разговор пошел куда-то не туда.

- Виталий Николаевич вы же по натуре, как бы по мягче Вам сказать, садист.

- Интересно, с чего ты это взяла? - опешил Виталий Николаевич.

- Вы меня несколько раз брали в помощь, когда принимали экзамены и зачеты, как по физике, так и по вашему спецкурсу. Я же не слепая и заметила, как вы обращаетесь с красивыми девушками, которые вам не ответили хоть на один вопрос. То, что Вы с ними проделывали — это в чистом виде так называемый пси-садизм. Они просто по молодости и по незнанию не догадываются. А я этими вопросами давно интересуюсь. Замечу, чем больше девушка похожа на крокодила, тем более терпимо вы относитесь к ее огрехам в знаниях. Про парней я вообще промолчу — к ним у Вас совсем другое, уважительное, отношение.

Виталий Николаевич озадачено почесал затылок.

- И что, это так заметно?

- Кому как. Я заметила. Так как насчет порки?

- Таня, так ты, что, не шутишь?

- Какие шутки. Я считаю, что у нас с Вами уже достаточно неформальные отношения и я вам скажу, что порка меня возбуждает. И я вижу, что вы ко мне, как к женщине, совсем не равнодушны. Простите мне мою откровенность, но и Вы для меня совсем не пустое место не только как научный руководитель, но и как мужчина.

- Таня, у нас почти 25 лет разницы в возрасте.

- Бросьте, не кокетничайте. Вы в прекрасной физической форме и полтинник для вас — это не много. - С этими словами Таня встала, подошла к Виталий Николаевичу и положила ему руки на плечи. Он тоже встал. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. Потом, не сговариваясь, молча стали раздевать друг друга. Когда Таня сняла с Виталий Николаевича рубашку и майку, а он с нее снял кофту, они слились в глубоком поцелуе. Таня быстро стала обследовать своим языком корень языка Виталия Николаевича. Он же старался своим языком не пустить ее язык дальше. Так они играли языками, не переставая дальше раздевать друг друга. Виталий Николаевич повалил Таню на пол и вошел в нее. Таня тихо застонала:

- Пожалуйста быстрее, еще быстрее! А-а-а! Еще! Виталий Николаевич был не только в хорошей физической форме. Его сексуальной форме могли бы позавидовать куда более молодые. Таня довольно быстро стала в такт его движениям поднимать и опускать таз и вскоре довольно бурно кончила. Виталий Николаевич налег — и тоже кончил. Какое-то время они лежали молча.

- Ну теперь-то ты меня точно просто обязан выпороть по моей голой попке!- Таня обвила руками шею Виталий Николаевич и с видом лукавого чертенка посмотрела ему в глаза. - Давай на «ты» и по имени, когда мы одни!

- Да, Танечка. Но у меня дома нет розг. Чем же я буду тебя за плохое поведение пороть?

- Вит, можно я тебя так буду называть?

- Необычно, меня так никто никогда не называл, но если хочешь — я не против!

- Вит, если у тебя нет розг, давай ремнем, но это только для первого раза.

- И сколько тебе всыпать?

- Такой испорченной девочке, как я, надо два десятка!

- Ох, Тянюшка, я же никогда не порол очаровательных девушек по голой попе!

- Вит, то, что ты кое с кем проделываешь на экзаменах — похлеще любой порки будет. Некоторые после тебя ревут в голос. Не замечал?

- Замечал. И что из этого? То совсем другое дело. Ну и как тебя пороть?

- Придумай, не маленький, но только обязательно свяжи меня!

Виталий Николаевич уложил Таню на живот на кровать, связал ей мягкой бельевой веревкой руки. Кровать была не слишком удобная для фиксации девушки, как как на спинке не к чему было привязать веревку. Но Виталий Николаевич нашел выход. Он пропустил веревку под кроватью, связал Тане еще и ноги, чуть натянул веревку. Посмотрел на результат своих трудов.

- Нет, так плохо. Надо тебе ноги слегка развести, чтобы на спину повернуться не могла. Он пошел в небольшую кладовку и принес оттуда доску с рядом отверстий по всей длине. Откуда она была он не помнил, но доска была лакированная. Он воспользовался отверстиями на доске и привязал к ней Танины ноги, так, что они оказались разведены чуть шире плеч.

Он взял ремень, сложил его в двое и шлепнул Таню по ее весьма аппетитной попке.

- Вит, удар не засчитан! - сразу отозвалась Таня

- Это еще почему?

- Это не удар, это непонятно что!

- Ты предлагаешь лупить тебя со всей силой?

- А то!

Виталий Николаевич замахнулся и ударил по-настоящему.

Таня негромко взвизгнула. На ее попе быстро на глазах стала краснеть широкая полоса. Постепенно она приобрела багровый оттенок.

- Раз! — сказала Таня.

Замах, громкий хлопок ударяющегося о попу Тани ремня.

- Два! - на выдохе сказала Таня.

В результате Виталий Николаевич исполосовал ремнем не только попу, но и Танины бедра почти до колен.

Виталий Николаевич протянул руку, чтобы развязать Таню.

- Подожди Вит, дай мне отлежаться! Развяжешь через пол-часа.

Виталий Николаевич провел рукой по Таниной промежности. Она была совершенно мокрая. Он тогда стал массировать ей клитор, потом стал орудовать пальцем внутри Тани. Таня тихо застонала. Видно было, что его ласки после порки для нее особенно возбуждающие. Она извивалась, периодически натягивая веревку связанными руками. Таня очень быстро кончила. Но Виталий Николаевич не прекращал свои манипуляции. И он опять довел Таню до еще более глубокого оргазма. Она только стонала и тихо приговаривала:

- Еще, еще, ты волшебник, не прекращай, еще!

В конце концов у Виталий Николаевич сначала устала одна рука, потом вторая.

- Завтра же куплю для тебя вибратор. - С этими словами он отвязал Таню от кровати, связал ей руки за спиной, кистями в разные стороны. Остатками веревки он привязал ей руки к плечам. Положил ее животом на стол и незамедлительно повторил манипуляции с ее клитором и влагалищем, но не руками, а своим совершенно боеготовым членом. Он сам от себя не ожидал такой прыти. Эрекция у него восстановилась буквально за несколько минут.

- Возраст хорошему траху не помеха — подумал он про себя.

Они потеряли ощущение времени. В какой-то момент Таня посмотрела на часы.

- Вит, а ты знаешь который час?

Виталий Николаевич посмотрел на часы и смущенно сказал:

- Пол-первого ночи!

- Вит, а меня в общагу не пустят, у нас там месячник пропускной дисциплины.

- Оставайся у меня, какие проблемы?

Наутро, когда они прощались, Виталий Николаевич смущенно сказал:

- Танюша, а чего тебе в общагу мотаться, перебирайся ко мне насовсем!

Таня радостно улыбнулась, повисла на шее у Виталий Николаевича, поцеловала его в губы.

- С удовольствием. Я тогда сегодня соберу вещи и переду к тебе.

Вскоре они поженились

Как-то они смотрели телевизор и Таня обратила внимание на кадры хроники, где американский полицейский арестовывает полуголую в бикини демонстранку-протестанку против каких-то там трубопроводов, заводит ей за спину руки, надевает на нее наручники, ведет ее к полицейскому фургону.

- Вит, сделай мне подарок на 8-е марта.

- Какой Танюша?

- Хорошие, настоящие стальные полицейские наручники. Один их только вид приводит меня в возбуждение.

Когда Виталий Николаевич посмотрел на цены, он слегка удивился наценке в четыре раза. Просить дочку привезти при случае ему наручники из Штатов ему как-то не хотелось. Отечественные, хотя и были дешевыми, выглядели очень грубо и не эстетично. Первые наручники, которые он подарил Татьяне были очень красивые никелированные шарнирные наручники. Таня тут же надела их на себя, заведя руки за спину.

- А теперь попробуй их с себя снять — предложил ей Виталий Николаевич. Он заметил, что Таня надела их на себя правильно — замочными скважинами к локтям.

Таня безуспешно пыталась попасть ключиком в замок. Тогда она села на пол и решила провернуть трюк из боевиков — пропустить скованные руки через попку, чтобы наручники оказались спереди. Но ее красивые широкие бедра тут оказали ей «медвежью» услугу. Руки, скованные строгими наручниками никак не хотели проходить через бедра.

- Попалась! - засмеялся Виталий Николаевич.

Через пару часов я тебя освобожу. А пока походи так. Тебе должно понравится.

- А как мы будем ужинать?

- Я тебя буду кормить с ложечки.

Эта идея Тане страшно понравилась.

За ужином Виталий Николаевич подвязал Тане кухонное полотенце как «слюнявчик» для младенцев. Таня командовала.

- Бутербродик с сыром!

Виталий Николаевич сделай бутерброд и стал кормить им Таню. Ей это страшно нравилось, что она сидит со скованными за спиной руками, а за ней ухаживают как за маленьким ребенком и выполняют ее мелкие прихоти.

Тане очень понравился секс в наручниках. Правда, после очередного раза выяснилось, что когда Таня в оргазме попыталась освободить скованные над головой руки, она натерла ими до припухлости кисти своих рук. Идти на следующий день на работу с очень характерными следами на запястьях было как-то не комфортно, поэтому пришлось срочно надевать на обе руки все браслеты, какие только были у Тани. Виталий Николаевич быстро нашел решение. Винтажные наручники Darby были как будто специально созданы для любовных утех. Красивые, блестящие, никелированные, они смотрелись на Таниных руках как украшение. Таня от них была в неописуемом восторге и просила не снимать их с нее почти весь день. Darby были хороши и для фиксации Тани в постели — несмотря на бурный секс в наручниках, на Таниных руках не осталось и следов.

Танины эротические фантазии иногда озадачивали Виталия Николаевича не своей сутью, а тем как их реализовать не травматичным, так сказать, способом.

Для реализации очередной фантазии Виталий Николаевич прикупил точную копию наручников и кандалов позапрошлого века — так называемые Irish8. Это были в форме восьмерки стальные браслеты, без трещетки. Виталий Николаевич волновался, что мог купить не тот размер. Настал вечер и время заняться любовью.

- Танечка, у меня для тебя подарок.

- Я, надеюсь, это наручники? - игриво поинтересовалась Таня.

- Да, и очень необычные. Ты готова к примерке?

- Вит, ты же знаешь, что я для тебя с наручниками всегда готова! - Таня предстала перед Виталием Николаевичем в полностью обнаженном виде.

- Руки за спину и встань на колени!

Таня выполнила приказ и мечтательно закрыла глаза в ожидании прикосновения холодного металла. Виталий Николаевич неторопливо заковал Тане руки за спиной.

- М-м-м-м! - томно простонала Таня. От прикосновения холодного металла к запястьям рук и от щелчка запираемых наручников она «улетела». Она подвигала крепко скованными руками, как бы убеждаясь, что ей не вырваться и что стальные оковы надежно пленили ее руки. Она всегда боялась, что во время экшена сумеет освободится и тем самым напрочь сломает кайф от неволи. Irish8 не оставляли ей ни одного шанса на самостоятельное освобождение и к ее радости максимально сковывали ее руки за спиной, так что она даже не могла поднять их чуть выше пояса. Когда же Виталий Николаевич заковал Тане и ноги аналогичными по конструкции кандалами, Таня тихо застонала от предвкушения удовольствия. Виталий Николаевич отошел на шаг и оценил результаты своего труда. Таня была великолепна! Но для завершения сценария было еще далеко. Он достал новый стальной широкий ошейник, отделанный мягкой кожей внутри и запер его элегантным замочком на шее Тани. Виталий Николаевич поймал себя на мысли, что ему все труднее и труднее сдерживать себя, настолько сексуальна была скованная по рукам и ногам его Таня. Он очень нежно уложил ее на живот и соединил ноги и руки парой наручников. Таня была совершенно беспомощна в позе так называемого «кабанчика». Это беспомощность ее неимоверно заводила. Она стала перекатываться в живота на бок и обратно, как бы давая себе возможность ощутить свою полную скованность металлом. Виталий Николаевич достал кляп «бабочка». Увидев в его руках кляп, Таня открыла рот и закрыла глаза. Виталий Николаевич накачал ей кляп и порадовался, что у Тани довольно миниатюрный ротик, не позволявший ей вытолкнуть языком кляп. Потом он завязал ей глаза черными очками-шорами на ремешке с маленьким навесным замочком на пряжке. Таня тихо стонала от сильнейшего возбуждения. Но Виталий Николаевич не спешил. Он некоторое время молча разглядывал стонущую и катающуюся по полу обнаженную и мычащую в кляп Таню. В какой-то момент он молча пошел в ванную. Вернулся он через несколько минут. Его член был готов к подвигам как никогда. Таня почувствовала приближение Виталия Николаевича и перевернулась на живот, подняла голову, чуть изогнув спину, давая понять, что же она хочет. Виталий Николаевич сел перед ней и провел членом по ее лицу. Таня что-то промычала в кляп. Виталий Николаевич выпустил из кляпа воздух и с хлюпаньем вынул его изо рта горящей желанием Тани.

- Я откупорил сосуд наслаждений! — с этими словами он дотронулся своим членом до ее открытого рта. Таня тут же обхватила губами головку и стала делать головой ритмичные движения.

Когда Виталий Николаевич кончил в рот Тане, он дождался пока она проглотит, и поставил на место кляп. Таня вопросительно замычала что-то невнятное.

- Через пол-часа я хочу повторения!

Однако Виталий Николаевич не выдержал эти пол-часа. Он повторил минет через пятнадцать минут. После чего вынул кляп, развязал Тане глаза, освободил ей ноги, но оставил на ней наручники и ошейник. Таня села на стул напротив Виталия Николаевича, расставила ноги, склонила голову на бок и молча стала смотреть ему прямо в глаза.

- Вит, на спор, ты не продержишься и получаса!

- Провокаторша! — только и возразил Виталий Николаевич. В ту ночь он перепробовал на Тане весь их арсенал наручников, кандалов и кляпов.

Виталия Николаевича не на шутку беспокоила агрессивная манера вождения Тани. Да и штрафы за превышение скорости приходили с завидной регулярностью. Однажды пришел штраф от автоматической системы, из которого следовало, что Таня шла со скоростью 160 в городе. Виталий Николаевич решил, что надо что-то делать.

- Танечка, давай мы с тобой договоримся так. За каждый штраф за лихую езду я буду тебя наказывать.

Таня улыбнулась.

- Пороть будешь? Так я обоими половинками попы и обеими пяточками за. Мне раздеться, надеть наручники и встать в позу или будешь пороть, распяв меня около стенки?

- Нет, Таня. Порку ты любишь, и воспитательный эффект будет недостаточный. Я тебя на ночь, благо завтра суббота, посажу в неудобную позу. Раздевайся!

На лице Тани появилась задумчивость. Это было для нее что-то новенькое. Таня молча разделась. Виталий Николаевич велел ей сесть на пол в позу «лотоса». Он сковал ей ноги ножными кандалами с короткой цепочкой, надел на нее ошейник, заковал ей за спиной руки кулаками навстречу наручниками Irish8, подвязал их сзади к ошейнику цепью с замком. Опоясал ее другой цепью, пропустил ее конец под кандалами на ногах, сложил Таню, так, что ее голова была почти у ног, прицепил цепь к ошейнику спереди. Потом привязал веревку к цепи на поясе спереди, пропустил веревку через промежность Тани, запрокинул ей голову, привязал веревку за ее волосы. То есть, при попытке опустить голову, веревка впивалась в промежность.

- Посиди-ка так до утра и подумай о том, что носится со скоростью 160 по городу совсем не здорово. Будешь ругаться — заткну рот кляпом! - Виталий Николаевич опередил Таню, которая хотела возмутиться столь неудобной позой. Через час Таня взмолилась:

- Вит, развяжи меня. Спина болит!

- Таня а ты не связана!

- А что же ты со мной сделал?

- Ты закована. Поэтому следующая просьба может быть рассмотрена только через час.

Видно было, что Таня одними губами выматерилась.

- Смотри, будешь ругаться — получишь кляп со сбруей и намордником и штрафной час.

Через час Таня опять подала голос:

- Вит, я больше не буду «гоняться», только сними с меня эти цепи! Мне очень больно спине!

- Ладно, я тебя освобожу через час. Так и быть, не буду тебя наказывать на всю ночь! Но впредь ты будешь сидеть у меня в такой позе по часу за каждые 10 км/час превышения. Причем так как час — это не серьезно — я буду набирать сумму на 3 часа минимум.

- Садист! - сквозь зубы прошипела Таня.

- А с вами, мазохистами только так и можно — возразил Виталий Николаевич. А за обзывание — с подвязанными руками в наручниках и с ошейником я тебя оставлю до утра.

Они легли спать. Таня вынуждена была лечь на живот.

- Накрой, меня одеялом, мне холодно и у меня плечи болят! Виталий Николаевич нехотя накинул на Таню одеяло. Когда он повернулся на бок лицом к Тане, она с видимым трудом повернулась на бок и стала целовать его в сосок груди, потом чуть ниже.

- Подлизываешься? - полусонным голосом спросил Виталий Николаевич. Таня ничего не ответила, только чуть сдвинулась и поцеловала его в грудь, потом еще ниже.

- Ты никак хочешь мне минет сделать? - оживился Виталий Николаевич.

- Да, негромко отозвалась Таня.

- И небось рассчитываешь за это получить досрочное освобождение?

- На твое усмотрение...- покорно ответила Таня.

- Ну давай! - Виталий Николаевич присел повыше на кровати и пододвинул Таню к себе между ног, достал свой уже успевший оценить ситуацию член. Таня стала медленно облизывать головку. Потом взяла член в рот и стала ритмично двигать головой, активно работая при этом языком. Виталий Николаевич вынул член из ее рта.

- Куда ты так торопишься, это тебе не гонки. Я прям сейчас кончу. А я хочу подольше. Тебе нужно досрочное освобождение? - вот и старайся, чтобы я стал добрым! Таня приняла к сведению и перестала активно возбуждать языком уздечку. Минут через десять, Виталий Николаевич стал сам двигать тазом, давая понять, что он хочет кончить. Таня стала быстро ласкать языком головку его члена и он кончил ей в рот. Таня брезгливо поморщилась, глотая сперму.

- Таня, ну что ты каждый раз морщишься, как будто это какая-то гадость! Можно подумать, что в первый раз!

- А что это такое по-твоему? - морщась возразила Таня.

- Тяня, это же чистый белок! Вон Британские ученые установили, что сперма — это очень полезная для организма субстанция. Там знаешь, сколько витаминов!

- Все равно гадость! - не унималась Таня. - Ты мне руки освободишь, а то они совсем затекли! - Виталий Николаевич сжалился над Таней и освободил ей руки.

- А ошейник?

- А вот в ошейнике ты останешься до утра.

На том и сошлись. Измученная Таня моментально заснула. Виталий Николаевич некоторое время лежал на спине и смотрел на тихо посапывающую Таню. От одной только мысли, что с ней может что-то произойти, ему становилось не по себе. Он подумал: «Вот она, оборотная сторона сильной привязанности к любимому человеку. - это зависимость от него. Я не представляю, что со мной будет, если с этой автогонщицей что-то случиться! ».

Наутро за завтраком, Виталий Николаевич чуть притянул Таню к себя за кольцо ошейника.

- Танечка, я тебе задам вопрос, если и не захочешь, можешь не отвечать.

- Давай, раз я в ошейнике, я, так понимаю, обязана отвечать на твои вопросы!

- Танечка, ты умная, красивая, целеустремленная женщина. Ты всегда добиваешься поставленной цели. У тебя сильный характер и ты лидер по сути. Так что же ты во мне нашла? Не из-за прописки же!

Таня задумалась. Ее лицо стало серьезным.

- Это сложный вопрос. И прописка тут абсолютно ни причем. Не думала, что ты можешь обо мне так плохо подумать.

- Танечка, я никогда не верил и не верю в такую мотивацию, вот поэтому и не понимаю.

- Вит, как ты давно понял, я по сути мазохистка. Но я не хочу никому безоговорочно принадлежать как вещь. Я самодостаточный человек, но мне иногда нужно, чтобы мною кто-то владел. Я не могу подчиняться человеку, которого я не уважаю. За тобой же я признаю безоговорочное превосходство во многих вопросах. С другой стороны, нравится тебе это или нет — ты — умеренный садист, то есть, ты с явным удовольствием делаешь мне больно, наказывая меня. Скажи, где я могла найти такое сочетание? Да, ты прав, я выбрала тебя, когда увидела, что ты ко мне не равнодушен. С другой стороны, ты весьма хорош собой. Ты хоть раз обращал внимание, как на тебя смотрят твои студентки, которых ты безжалостно «выносишь»?

- А как они на меня смотрят?

- Они же несмотря ни на что, без ума от тебя!

- Никак ревнуешь?

Таня рассмеялась и обняла Виталия Николаевича.

- Что ты! Мне опасаться совершенного нечего. Ты же их лупить, как меня не будешь.

И вдруг неожиданно Таня сказала, как выстрелила:

- Вит, давай заведем ребенка.

Виталий Николаевич надолго задумался.

- Таня, это непростой вопрос. Сколько мне будет, когда ребенку надо будет заканчивать учебу?

- Какая разница? Я готова, в случае чего, воспитывать его одна. Ты же справился. Я тем более справлюсь, не сомневайся!

- Таня но ты понимаешь, что нам тогда придется надолго, если не навсегда, прекратить наши с тобой развлечения с наручниками и плетками и кляпами. Ребенок в утробе очень рано начинает воспринимать окружающую его мать действительность.

- Конечно понимаю. Но только не навсегда. Когда ребенка не будет дома, кто нам мешает разрядиться хорошей поркой моей попки? А по пяткам можно вообще почти в любое время!

- Никто. Умеешь ты меня убеждать.

- Вит, я хочу мальчика!

- Я тоже хочу мальчика!

- Так в чем загвоздка?

- А какая проблема?

Таня повисла на шее у Виталия Николаевича

- Вит, ты не представляешь, как я тебя люблю!

- Танечка, ты тоже не представляешь как я тебя люблю!