Девятнадцать Часть 2

— Подъем! — Скомандовал голос.

Девушка с трудом разомкнула веки. Еще небольшое усилие и она смогла приподняться, осматриваясь по сторонам. Картина была знакомой, длинное помещение с клетками без намека на какое-либо личное пространство и простой лежак, на котором она находилась. Хотя в отличии от прошлого раза клетки не были пустыми, в каждой находилась сонная женская фигура с засохшим мужским семенем на лице. Девушки постепенно приходили в себя и вставали перед своей камерой, клетки уже были открыты.

— С этого дня начинается ваше обучение.

Девятнадцатая повернулась в сторону звука. У входа в помещение стояли двое мужчин, первого она видела, высокий, в годах, одет в строгий костюм, это его рабыня называла мастером. Второй был моложе и одет был в белую майку и такого же цвета штаны, он напоминал санитара в каком-нибудь фильме.

— Обучение будет трудным, а учителя строгими, но я уверен что вы справитесь, — Продолжил мастер, — Старайтесь усердно и заслужите поощрение или же не старайтесь и тогда нужного результата мы добьемся силой. Некоторые из вас здесь по приговору суда, другие же пришли добровольно... Это не имеет значения, требования ко всем одинаковы. И если кто-то будет нарушать порядок, — «санитар» рядом поднял руку, в которой что-то находилось, — будет пресечен незамедлительно.

В следующее мгновение девушка согнулась от жуткой боли, казалось что ей вспороли живот и медленно достают кишки наружу. Хотелось закричать что есть мочи, просить пощады, умолять чтобы эта пытка закончилась, но получилось только сидеть с открытым ртом, не имея силы даже набрать воздуха в легкие.

Неизвестно сколько продолжалась эта пытка, девятнадцатой казалось что вечность, но прекратилась она так же внезапно, как и началась. Просто в один миг все стало как прежде, остались только страх и опасение что боль вернется.

Девушка осторожно поднялась на ноги, остальные рабыни делали то же самое, на их лицах можно было прочитать те же чувства, потрясение и страх.

— Это была демонстрация того, что случится с нарушителями порядка. Это не будет применяться в качестве воспитания либо наказания. Учитесь, старайтесь и никогда не ощутите на себе это снова. Сейчас же, — мастер продолжил инструктаж, — Примите душ и ознакомьтесь с расписанием и прочей информацией, — он указал взглядом на панель рядом с дверью, — такие интерактивные панели есть по всей территории, пользоваться ими не возбраняется. Так же каждой из вас выдана обувь, вы обязаны носить ее постоянно, кроме этой комнаты или если вам прикажут ее снять, каждая пара сделана индивидуально для вас, обменивать ее нельзя. Вопросы есть?

Рабыня с цифрой восемь подняла руку: «А одежду нам выдадут? »

— Одежду нужно заслужить, — подытожил мастер, — Если это все, то вы можете идти, по все остальным вопросам обращаться к персоналу школы. И не опаздывайте, — он кивнул на мужчину справа и они оба вышли.

Пару мгновений все просто стояли на месте, переваривая услышанное и, видимо до фразы про «не опаздывайте» они дошли одновременно, потому как всем скопом ринулись к противоположной от входа двери, на которой висела табличка «душевая». Хотя только душевой все не ограничивалось, сразу за дверью девушки обнаружили помещение с раковинами, над каждой из них висело зеркало, тут же рядом лежало мыло, зубная паста и прочая мелочь, так же имелось большое зеркало на одной из стен. Сами душевые были дальше, шестнадцать штук, под число клеток, естественно без каких-либо перегородок.

— Мда, об уединении можно забыть, — высказала общую мысль та самая восьмерка.

Ее ухмылку никто не поддержал, все были на нервах. Девятнадцатая встала под душ и начала тщательно вымывать свое тело, особенно лицо, тот факт, что все это время она была с засохшей спермой на лице среди толпы людей, безумно ее смущал и даже то, что все остальные были в таком же положении, никак не разряжало ситуацию. Когда же дело дошло до промежности, она ощутила искорку желания, которое тут же захотелось утолить, но оглянувшись на товарок, все же постеснялась. Терпеть можно и ладно, главное не распалять дальше, и принялась вытирать другие части тела.

Полотенец тоже не было, зато была отличная сушка, которая справилась даже лучше. Высохнув за пять секунд девушка направилась чистить зубы, с этим, благо тоже проблем не возникло, проблемы начались дальше. На полке лежал уже знакомый черный маркер, что с ним нужно было делать — тоже понятно, но вот сделать это оказалось не так просто. Девятнадцатая отодвинула прядь волос со лба, сделала пару мелких вздохов и приставила к лицу маркер. Рука предательски дрожала. Девушка убрала маркер, сделала еще один глубокий вдох, вторая попытка... Тот же результат.

— «Что же делать-то? Тяжело принять себя как номер»

Девушка покрутила головой ища ответ в окружении. Похоже у восьмерки была та же проблема, та смотрела в свое отражение в зеркале, опираясь на раковину руками и держа открытый маркер.

— Давай я помогу, — девушка подошла к ней.

Та молча кивнула и подставила лицо. Девушка взяла маркер и вывела аккуратную восьмерку на лбу рабыни, затем отдала маркер ей.

— Девятнадцать, да? — дождавшись утвердительного кивка, нарисовала нужное число, — Вот и познакомились, — К восьмой снова вернулось настроение, девятнадцатая улыбнулась в ответ.

Восьмая была длинноногой брюнеткой, с бронзовой кожей, как будто тело тронул легкий загар, девятнадцатая гадала, была ли подруга такой изначально или это уже результат процедур, все же в день прибытия было не до разглядываний. Стрижка у девушки была так же короткой, но в отличии от волос девятнадцатой, прическа восьмой представляла собой тщательно выверенный бардак. Пряди разной длины, некоторые торчат, некоторые цепляются друг за друга, на затылке вообще все торчком, как будто волосы развиваются при быстром беге. Глаза у нее были голубого цвета, дальше шел тонкий нос с небольшой горбинкой и пухлые губы выделялись на фоне остального образа какого-нибудь хищного животного.

— Тяжело тут будет одной, — нарушила молчание восьмая, — Подруги?

Девушка кивнула в ответ: «Подруги»

Девушки вернулись к своим постелям в поисках выданной обуви, которую нужно носить в обязательном порядке. Обувь нашлась сразу, пара туфель на высоком каблуке из непонятного материала. Девятнадцатая взяла их в руки чтобы осмотреть подробнее, потому что таких туфель она раньше не видела, не говоря о том, чтобы носить. Носок был обычный, но вот упор под остальную часть стопы отсутствовал, с каблуком он соединялся ниже и как опора не мог быть использован. Дальше шел сам каблук и упор под пятку заканчивался небольшим, миллиметров пять, острым шипом. Девушка приставила туфлю к ноге примеряя как она будет сидеть.

— «Да, не покалечишься, но исколешь ноги в кровь», — отметила она про себя.

Выбора особого не было, так что она застегнула туфли на ногах, отметив что цвет подобран в точности под тон ее кожи, и поковыляла к выходу где ее уже ждала восьмая. Ото всюду были слышны шипение и причитания, многие уже успели оценить остроту их новой обуви. Рабыни неуверенным потоком начали вытекать из комнаты.

— Какой у тебя рост? — поинтересовалась восьмая.

— 171 сантиметр. А что?

— У меня 173, не беря в расчет туфли, и похоже мы тут самые высокие.

Девушка осмотрелась еще раз и только сейчас поняла что хорошо просматривает всю очередь до самого выхода, все остальные и правда были ниже их.

— Это хорошо или плохо? — Поинтересовалась она у брюнетки.

— Пока не знаю.,

Наконец они продвинулись к выходу, девятнадцатая приложила большой палец к панели и на экране загорелись ее данные с расписанием занятий, похоже у всех оно было одинаковым сейчас, столовая и затем в кабинет номер один. Выйдя наконец в коридор, она впервые осмотрела свое новое место жительства. Сходство с больницей только увеличилось. Светлый коридор, с одной стороны окна, с другой двери в помещения, кое-где были развешаны зеркала, под ними располагались фонтанчики для питья. Девушка обернулась чтобы прочитать название их комнаты, спальня 2. Первая и третья располагались по обе стороны, из них так же выходили неуверенной походкой другие девушки. Восьмая тронула ее за плечо.

— Похоже нам налево, — она указала на стену, на которой были нарисованы указатели, столовая вела налево, а надпись «выход» и «комната персонала» указывали противоположное направление.

Следующей после спален была дверь с надписью «Клизма». Мимо нее девушки предпочли пройти побыстрее, да и голод уже давал о себе знать.

Столовая была такой же, как и в прошлый раз, еда была такой же непонятной кашей и все так же поглощалась быстро. Мысли всех рабынь были о первом уроке, из перешептываний девушка узнала что предположение о том, что с ними будет колеблются от оргии до садистских извращений.

— А ты как думаешь, что с нами будет? — поинтересовалась она у восьмой.

— Слушай, я здесь столько же, сколько и ты, и так же ничего не знаю. Давай не будем нагонять ужасы, а пойдем и сами узнаем.

Так и поступили. Комната с нужным номером была в противоположном конце коридора, внутри обнаружилось большое помещение, практически без мебели, но с огромным зеркалом на всю стену, весь пол был усеян линиями и другими непонятными отметками. Вообще комната напоминала студию для занятия танцами или гимнастикой. Внутри их уже ждал мастер, у руке он держал тонкую деревянную палку.

Первым уроком была... Правильная походка. Мастер сначала продемонстрировал сам, обращая внимание на нюансы, а затем начал гонять их, заставляя ходить по тонкой очерченной линии в центре. Естественно ни у кого не получалось сразу, тогда в дело шел его дубец. «Слишком широко», затем следовал свист и вскрик девушки, на заднице которой начинал наливаться красный след. После этого он выжидал два шага, если рабыня не исправляла ошибку, то урок повторялся. Так он и гонял каждую пока не добивался более-менее приемлемого результата. Затем на ее место становилась следующая.

Вот на старт вышла восьмая. После пары шагов она сразу же получила удар по передней стороне бедер.

— Куда ты торопишься, медленней и плавно.

Та замедлила шаг, походка действительно стала более плавной, восьмая шла аккуратно покачивая бедрами пытаясь не ступить за очерченную линию. Инструмент мастера остановился прямо перед ее лицом, уперся в подбородок и задрал его вверх.

— Не смотри под ноги, смотри на свое отражение.

Он прогнал ее несколько раз туда и обратно, затем взялся за следующую. Операция повторилась, походка, удар, всхлип и наставления.

Наконец настала очередь девятнадцатой. Девушка заняла место и по команде двинулась вперед. Пройдя примерно половину она уже решила что у нее все выходит, смотрела на свое отражение, то покачивая бердами шло к ней не заступая за линию. Резкое жжение на спине вернуло ее к реальности.

— Спину прямо, выпяти грудь и шаг короче.

Девятнадцатая вывалила грудь вперед и сделала следующий шаг, но ритм был потерян. В пятку кольнул шип, она забыла на мгновение об это детали. Походка прервалась и тут же ягодицы пронзило новой волной боли.

— Не останавливайся.

Боль оказалась хорошим мотиватором, не смотря на саднящее жжение в месте ударов, девушка зашагала дальше, не забыв учесть наставление мастера. После пяти проходок ее очередь закончилась и она с облегчением встала к остальным, ноги уже болели от непривычной походки.

Рабыня с номером двадцать прошла до конца и развернулась чтобы идти в обратную сторону, как мастер ее задержал.

— Погоди, что это у тебя на лице, — Он соскреб с ее лица пятнышко то ли от их завтрака, то ли это остаток засохшего семени после вчерашнего.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать восемь, — потупив взгляд ответила рабыня. Похожа она была самой старшей из всех.

— За двадцать восемь лет не приучить себя к чистоте. Хорошо, придется мне, — Он сделал пометку на своем экране и продолжил учить двадцатую.

Так и прошел первый урок, каждая училась ходить заново и каждая получила свою порцию «наставлений»

Следующим в расписании была физическая подготовка и вел ее учитель Маркус, кабинет номер два представлял собой отличный тренажерный зал. Маркус обозначил что сегодня они занимаются растяжкой и закончат базовыми упражнениями. И чтобы не затягивать, начал показывать какие позы занимать и что тянуть. Когда все повторяли за ним, он вставал и ходил между рядами рабынь, то надавливая на спину филонящим, то поправляя неправильную позу. Затем он приказал разбиться по парам и помогать тянуть друг дружку. После этой процедуры девятнадцатая всерьез беспокоилась что не доживет до завтрашнего дня. Болело буквально все, даже те места, о существовании которых девушка и не подозревала. На этом фоне силовые упражнения показались облегчением, трудно, но хотя бы не вызывают такую боль.

Дальше персонал повел их на свежий воздух, как предписывало расписание. Спустившись по ступенькам мужчина открыл дверь и девятнадцатая последовала за ним, до того момента как осознала что они выходят на оживленную улицу. Инстинктивно она попыталась попятиться назад, но мужчина не дал ей этого сделать, поведя дальше. Территория школы была ограждена забором по всему внутреннему двору были расставлены разного вида устройства, часть из них была под открытым небом, часть под крышей. Но ЗА ограждением ходили люди и много людей, по крайней мере для девушки это была целая толпа. Пока ее вели к нужному месту она успела рассмотреть вывески интимного содержания на зданиях через дорогу, судя по всему они находились в квартале красных фонарей. Наконец ее довели до места, это был столб с местом для сидения у основания. Мужчина усадил ее на место, завел руки над головой и пристегнул их к закрепленным там наручникам. Затем раздвинул ей ноги и закрепил в таком положении к столбикам поменьше. На этом его работа закончилась и он отправился за следующей группкой, теперь стало понятно почему их не привели всех сразу.

Красная как свекла она была выставлена на всеобщее обозрение в самой открытой позе, что только могла вообразить. Она видела как прохожие бросают на нее взгляды, как ухмыляются и отпускают комментарии на ее счет. Боже, как же ей было стыдно в данный момент.

— Анна! Анна, это ты?, — послышался мужской голос, — Не узнаешь меня? Ну повернись же ты. Анна, что ты наделала, а как же семья?

Девятнадцатая проследила за взглядом кричащего парня. Обращался он к девушке с номером три. Та была прикована к короткому столбику цепями так, что не могла выпрямиться, приходилось сидеть или в коленно-локтевой позе, демонстрируя прохожим свою попку с бритыми дырочками, либо лежать на спине, разведя ноги в стороны и демонстрируя то же самое. Тройка предпочла первое. Она стояла спиной к своему родственнику, демонстрирую тому попку и прятала лицо в пол, девятнадцатой было видно что тройка сейчас расплачется.

И вдруг ей самой стало страшно, сердце забилось в груди чаще, казалось что вот вот и выпрыгнет из груди. А что если в этой толпе и ее родственники, и они сейчас пытаются ее найти среди прикованных тут рабынь. Все оставшееся время он провела в тревожном ожидании того, что кто-то из толпы выкрикнет ее имя. Этого не случилось. По истечении времени за ней пришли и отвели на следующее занятие.

Третьим и последним учителем у них была женщина, госпожа Ванда, и обучала она непосредственно сексу. Вот уже тридцать минут девятнадцатая сидела на коленях перед столбом с прикрепленным к нему членом и все пыталась протиснуть его глубже в горло, то и дело посматривая на тройку, которая после случившегося на улице была совсем вялой и раскисшей. Внезапно она почувствовала руку у себя на затылке и резкое давление.

Не ленись, шлюха, глотай до конца, — госпожа Ванда надавила с такой силой, что дилдо начал проходить в горло, — Глотай, как зонд в больнице.

Девятнадцатая попыталась, но безуспешно, организму требовался воздух. Учительница почувствовала момент когда рабыня уже не может терпеть и ослабила хватку, давай сделать пару вздохов, потом снова надавила, и снова, и снова. Из глаз девушки потекли слезы но злополучный член таки прошел, учительница же нала насаживать ее дальше пока член полностью не скрылся во рту девушки. Так и застыли в таком положении не некоторое время. Девушка скосила взгляд на госпожу в немой просьбе отпустить., терпеть уже не было сил.

— Что на меня уставилась, на него смотри, — она указала взглядом куда-то вверх, где по идее должно было быть лицо мужчины. И постепенно начала ослаблять натиск, — А теперь медленно, очень медленно назад. Лизни кончиком языка головку и улыбнись на последок, выражая благодарность.

Девушка проделала как было велено, но улыбка получилась вымученной.

— Плохо, очень плохо, — констатировала Ванда, — а теперь, сучка, говори почему ты все время пялишься на эту девочку. Ты больше по женщинам?, — она придвинулась в плотную, — И не вздумай мне врать.

Девятнадцатая кашляя рассказала все о событиях во дворе, добавив свои опасения. Учительница сразу же оставила ее, велев продолжать тренировку, и направилась к тройке. Они обменялись парой фраз, которые девушка не смогла разобрать, и госпожа вышла. Через несколько минут она вернулась, на нем был пристегнут поясь с огромным страпоном. Она подошла к тройке и велела его сосать, та подчинилась, начав облизывать его и смазывать по всей длине. Когда госпожа посчитала что член смазан достаточно, она подняла девушку, развернула к себе спиной и быстро связала ей руки. Затем начала приподнимать их вверх, рабыня естественно согнулась пополам. И Ванде без каких-либо прилюдий вогнала его на всю длину. Тройка только вскрикнула.

— Вот это реальность, твоя реальность, боль и желание. Отдайся этому ощущению и оно заполнит все, не оставив места ни для чего другого.

С этими словами она начала двигаться, а тройка всхлипывать и понемногу подмахивать в такт движениям. Так продолжалось несколько минут. Затем госпожа вышла из рабыни и уселась в кресло рядом.

— Теперь ты сама.

Тройка подошла к креслу, руки все еще были связаны, поэтому она немного неловко взобралась на учительницу и пристроилась напротив члена. Госпожа сразу же надавила на нее, насаживая на этот агрегат. Тройка еще раз пискнула, но сразу же начала скакать на нем, закатив глаза от наслаждения. Каждый раз когда она опускалась вниз, госпожа надавливала на нее, чтобы член доставал до самого нутра девушки, явно причиняя ей боль, но рабыня, похоже вошла во вкус.

— Чувствуешь? Ты чувствуешь это!?

— Чувствую, — прокричала рабыня, — Чувствую.

Последние слова уже срывались на визг. В следующий момент госпожа с силой ухватилась за соски девушки и сжала их. Тройка забилась в оргазме, сотрясаясь всем телом и попискивая в такт, затем обессиленная упала на грудь госпожи. Так еще пролежали некоторое время, рабыня, все еще сидящая на члене и положившая голову на плечо госпоже, и госпожа, поглаживающая эту маленькую головку и шепчущая ей что-то на ухо.

— На сегодня закончили, все в душ и спать, — наконец скомандовала Ванда.

— Сильно болит? — Поинтересовалась она у восьмерки, когда после душа они наконец дошли до своих постелей.

— Девятнадцатая, девочка моя, у меня сейчас не болят только гланды, — с иронией ответила подруга, — ложись спать, чувствую это только начало.

Девятнадцатая послушалась совета и улеглась на постель, чертовы туфли были сняты и стояли рядом. Ноги болели, суставы болели, горло разодрано и на заднице красовались следы от плети. Первый день обучения был окончен.

Горячий поток воды омывал ее уже полностью чистое тело, но она продолжала его натирать, тщательно проверяя все укромные уголки. Снова начала с лица, плавно переходя к шее, затем руки мягко обхватили оба полушария груди, чуть задержавшись на сосках, им восьмая уделила особое внимание просто так, удовольствия ради. Затем руки проскользили по животу и спустились к промежности, но останавливаться там надолго не стали и быстро перешли к растиранию ягодиц.

— Еще перевозбужусь раньше времени, знаю что не нужно, но так хочется, — со вздохом закончила подруга.

Девятнадцатая молча с ней согласилась. Их похоть просто вышла из-под контроля, стоило слегка погладить соски, не говоря уже о киске, как желание вспыхивало и требовало к себе всего внимания, некоторые девушки уже начали его удовлетворять прямо тут, на месте, хотя пока еще чувство стыда заставляло их отвернуться и делать это спиной к остальным рабыням. Хотя обе подруги справедливо решили что лучше дотерпеть до занятий госпожи Ванды, «там-то натрахаешься в волю», как вчера заметила восьмая. Хотя в этом таилась вторая часть проблемы, искра возбуждения вспыхивала внезапно, а запала до конца всех занятий не хватало.

— Все уже, чистая, успокойся, — девятнадцатая закончила натирать спину подруги.

— Лучше перестраховаться, не хочу повторить судьбу двадцатой, — парировала восьмерка, — да и к тому же мне нравится процесс. Даже возбуждает.

— Возбуждает потому, что доктора этого заведения превратили твое тело в одну сплощную эрогенную зону и водные процедуры, подозреваю, тут вовсе не при чем.

— Зачту это им как плюс. Поворачивайся, — брюнетка набрала в руку мыло и принялась растирать по спине подруги, — О, легка на помине.

Персонал привел двадцатую, вид у нее был плачевный, склеенные от грязи волосы, грязное покрытое слоем песка тело, и кое-где прилипшими к телу комьями. За маленькое не отмытое пятнышко на лице она уже пятую ночь спала в «Сраной луже, в которую еще постоянно подливают воду, чтобы она прочувствовала всю прелесть чистоты», так по словам самой девушки ей сказал мужчина, впервые закинувший ее туда. Так что опасения восьмой на этом фоне были вполне оправданы.

Закончив с утренними процедурами, девушки вышли из спальных покоев, пора было приступать к занятиям. Расписание за эти несколько дней кардинально не менялось, разве что добавилось посещение комнаты с клизмой. Но сегодня, похоже, Мастер и госпожа Ванда решили объединить свои занятия, поскольку в кабинете с секс-инвентарем ждали они оба.

Девятнадцатая прыгала на члене вот уже... Она не помнила сколько, было не до счета времени. И все это время учителя не забывали вносить свои правки в этот процесс. Отрабатывали позу наездницы, уже четвертую его вариацию, до попадания сюда девятнадцатая и не предполагала что секс такой вариативный. Сейчас нужно было откинуться назад и уперевшись руками, двигать тазом. Оргазм девушка получила две позы назад, так что процесс шел не совсем гладко. Правую щеку обожгло ударом.

— Не морщи лицо, пусть выражает удовольствие, а не напряженную работу.

— Да мастер, — девятнадцатая не замедлила темп, но лицу все же попыталась придать расслабленное выражение, даже прикрыла слегка глаза.

— Не думайте что важна какая-то одна часть тела, — продолжил мастер, но уже громче, чтобы слышали все, — Не думайте что если вы сидите сверху, то важны только движения и ваша вагина. Весь образ имеет значение, то как вы смотрите, то в какой позе вы сидите, ваше положение тела, то как вы кончаете. Важна вся картина целиком и некоторые из вас станут шедевром, другие же будут вкалывать.

Некоторые рабыни обменялись взглядами, для них это прозвучало ново и непонятно, похоже только девятнадцатая поняла о чем говорит мастер, благодаря соседству с Лапкой.

Два десятка женщин полировали фаллосы, прикрепленные к полу, стоны и повизгивания заполнили все пространство, а два человека ходили между этих рядов похоти и, казалось, как старатели в горной породе, искали этот самый самородок.

— А девочка совсем разошлась, — отметила госпожа.

— Вижу. Твоя работа?

— Они все-моя работа, но с троечкой мы уже успели позаниматься индивидуально.

Третья и правда с каким-то остервенением насиловала свой фаллос, а выражение ее лица было как у хищницы, которая уже загнала свою добычу и вот вот ее прикончит, что удивительно само по себе, учитывая ее общую миниатюрность. Наконец добыча попалась в лапы, вернее в промежность. Девочка закатила глаза и, тоненько попискивая, плюхнулась на пол.

— Думаешь заняться ей? — мастер обернулся к коллеге.

— Дам ей шанс, посмотрим, может и выйдет что путное, — Ответила Ванда, — Закончили, все встать.

Рабыни начали подниматься со своих инструментов, кое-где даже был слышен вздох разочарования, видимо не успела достичь очередного оргазма.

— Хорошо поработали, со временем из вас выйдут первоклассные шлюхи, — Закончила госпожа в своей привычной манере.

В ответ девушки хором поблагодарили за урок.

— Сесть, — вдруг скомандовал мастер.

Это был первый раз за эти дни когда им приказывают садиться, девушки отреагировали не сразу. рассказы о сексе Благо до этого Девятнадцатая вспоминала Лапку, урок недолгой соседки вспомнился вместе с ней. Сперва она встала на колени, затем сведя руки, тем самым подпирая грудь с боков, придавая им объем, аккуратно уселась на ноги. Это не ускользнуло от внимания мастера, он коротко кивнул, это оказалось даже приятно.

— Слова важны так же сильно как и действия, — мастер расхаживал между рядов, — выражайте благодарность за все и расположите к себе гораздо быстрее, — с этими словами он с размаха дал пощечину девятнадцатой.

Из уст рабыни уже было хотел вырваться обиженный крик «За что?! », но она вовремя сумела загнать его обратно в глотку. Вместо этого она лишь легонько облизала задетую ударом губу.

— Спасибо за урок, мастер, — вышло на одном дыхании из ее рта.

— Хм, а сучка быстро схватывает, способная, — Отметила госпожа, — Возьмешь ее?

— Посмотрим.

— Выглядишь затраханной, — вынесла свой вердикт восьмая.

— Ты не лучше, ничего там себе не стерла? — парировала подруга

— Ничего, у меня есть чем восстановиться, — восьмая закинула очередной кусок еды в рот.

Это было чистой правдой, девушки быстро заметили что аппарат выдает разные порции и доля восьмерки была самой большой.

— Смотри только не разжирей.

— Я все отрабатываю на тренировках, — брюнетка прикончила остатки своей еды, — ну что, пора подышать воздухом и за железо.

На улицу девятнадцатую уже не вели, а просто сопровождали, она безропотно вышла на простор и отправилась к указанному месту. На этот раз ей досталась такая же позиция, что была у тройки в тот злополучный день. Выпятив зад, она постояла минуту, а потом решительно развернулась на спину, широко расставив ноги, пусть смотрят, а силы ей еще пригодятся. Рабыня прикрыла глаза и попыталась задремать.

Подруга как всегда не соврала, пока остальные выполняли уже знакомый комплекс упражнений, Маркус взялся за восьмерку в полной мере, та выкладывалась за троих. После окончания тренировки учитель приказал ей остаться и девятнадцатая ожидала ее в коридоре. Наконец та вышла, на лице восьмой было озабоченное выражение лица.

— Что случилось, поинтересовалась блондинка у подруги.

Восьмая молчала некоторое время.

— Мы ведь подруги? — наконец произнесла она.

— Конечно.

— И мы поддерживаем друг друга в тяжелый момент?

— Тут все сплошной тяжелый момент. Ты скажешь что случилось?

— Может быть потом, это слишком личное. Но мне нужна твоя поддержка, — брюнетка указала на фонтанчик для питья, — Учитель Маркус советует нам больше пить. Пойдем к фонтанчику. Только я первая.

Восьмая зашагала к указанному месту точь в точь как учил мастер, аккуратно, плавно и грациозно виляя бедрами. Дойдя до места, она эротично согнулась к струйке воды, выпятив задницу и отпила глоток.

— Сделаешь сексуальнее? — Улыбнулась она, вытирая остатки воды с подбородка.

Обе рабыни рассмеялись. Но вызов был принят, они по очереди подходили к месту для питья, пытаясь сделать это все более разнообразными эротичными способами. Это оказалось неожиданной разрядкой для их обоих, хотя они пару раз уловили удивленные и даже презрительные взгляды от других рабынь.

— А чем вы занимаетесь, — Девушки обернулись к третьему голосу, это оказалась та миниатюрная третья.

— Играем в игру «Сделай воду горячей», — Задорно ответила восьмерка, — хочешь с нами?

— Готовы? Три, два, один. Начали, — скомандовала тройка.

Три девушки синхронно повернули краник и вода из емкости устремилась внутрь их тел, заполняя кишечник. Тройка находилась слева от девятнадцатой, восьмерка же сидела напротив, широко расставив ноги и выгнув спину, и пристально смотрела девушке в глаза, которые выражали азарт. Вода постепенно заполняла их и помимо ощущения прохлады добавлялась тяжесть и некоторый дискомфорт. Девятнадцатая так и не определилась, нравится ей это ощущение или нет, хотя клизму они делали дважды в день вот уже почти месяц. А вот младшенькой, как они назвали третью, похоже все было по душе, она даже глаза прикрыла, наслаждаясь процессом, полная извращенка.

Хотя какая она младшенькая, тройка была всего на полгода младше ее самой, решающим фактором была ее внешность, которая напоминала тростинку. Рост явно уступал двум ее подругам, волосы черные как ночь, но при этом кожа была довольно светлой, мелкий чуть приплюснутый нос и маленький же аккуратный ротик, картину завершали яркие голубые глаза. Да и фигура была под стать, узкие бедра, относительно небольшая грудь, хотя сама девушка сказала что до этой школы грудь была меньше. Спасала ее еще более узкая талия, что создавало нужную форму и тройка выглядела девушкой, а не ребенком.

Самой старшей в компании была восьмая, по ее словам ей недавно исполнилось двадцать четыре.

Вода, меж тем, полностью перетекла в их тела, о чем наглядно свидетельствовали изрядно повисшие животы. Девушка ощущала себя беременной и неповоротливой.

— Вода закончилась, — продолжала тройка, — вынимаем по команде.

Девушки одновременно вытащили клизму из задниц и сжали сфинктер изо всех сил, начав бросать взгляды друг на друга. Кто сдастся первой? Игра, начатая когда-то восьмеркой, со временем перенеслась на все аспекты быта рабынь. В каждое действие они пробовали добавить игровой момент, это сильно облегчало жизнь в этом месте, да и была хорошей тренировкой, их дела были явно лучше, чем у остальных.

— Как же меня все достало! Сидим тут, раскорячившись, со шлангом в жопе, к нам относятся как к вещам или животным, пастухи каждый день выгоняют из стойла и ведут к дрессировщикам. А как закончим прыгать и кланяться, нас снова загоняют обратно.

Девушки повернулись к говорившей, это была снова одиннадцатая. За месяц обучения в этом месте девушки успели разделиться на несколько группок, но не все, некоторые начали все больше замыкаться в себе и все реже разговаривать с остальными, хотя поговорить уж любили все и обо всем, кроме своего прошлого. И еще была двадцатая, с которой было не все понятно, вроде та и пыталась примкнуть к кому-нибудь, но вроде и была сама по себе. Был ли виной ее большой возраст или были какие-то другие причины — девятнадцатая не знала.

Девушка вспоминала что первой, кто заметил намечающееся разделение — была тройка. «В этот раз хочу быть среди отличниц, ведь здесь прямо как в обычном классе» — сказало она тогда. Ну а отряд бунтарок из пяти рабынь возглавляла одиннадцатая. Вернее не возглавляла, а была самой громкой из них. И бунт был типично женским, они обсуждали то, что им не нравится тут.

— Ой, — пискнула восьмая и из нее начала извергаться струйка воды, которая становилась все больше. Девушка проиграла.

Девятнадцатая с облегчением расслабилась, во всех смыслах этого слова, и из ее зада тоже начал течь ручеек. Если с первой стадией заполнения ощущения были неясными, но финальную стадию она обожала, когда вода полностью освобождала ее внутренности, она ощущала себя настолько чистой, как никогда раньше.

— Проиграла, мы ждем твой выход, — игриво напомнила она подруге.

Брюнетка поднялась и легкой, за время тренировок ставшей естественной, походкой направилась к огромной сушилке, которая располагалась рядом с выходом. Став к ней задом, девушка расставила ноги чуть шире плеч и одним плавным движением согнулась пополам, достав ладонями до пола. Затем медленно начала выпрямляться, пока не дошла до половины, чтобы корпус располагался перпендикулярно полу. Затем восьмерка медленным эротичным движением взяла себя за ягодицы и раздвинула их, раскрывая свои дырочки. В этот же миг струя горячего воздуха ударила в нее. Чуть дернувшись, брюнетка с деланным удивлением начала выпрямляться дальше, скользя одной рукой по своему телу, погладив живот, пройдясь по груди она дошла до губ. Засунув палец в рот, она прикусила ноготь при этом изображая невинность и удивление. Картина была комичной и жутко возбуждающей одновременно.

— Просто секси, — оценила актерскую игру блондинка.

— Девять баллов, однозначно, — подхватила младшенькая.

— А больше всего меня достали вы, — одиннадцатая все не унималась. Видимо она наконец смогла найти на кого выплеснуть свое негодование, — Вы трое, веселитесь, думаете что это игры? Приклеили себе сиськи, порастягивали задницы и думаете что сможете подлизаться хозяевам и сладкая жизнь вам обеспечена? А я не хочу плясать под их дудку.

— Странно слышать про неподчинение от той, из чьей задницы изливается поток воды, — Девятнадцатая уже была сыта этими упреками. Если эта дура не смогла найти способ облегчить свое заключение, то это вина только ее.

— Одиннадцатая, тише, вдруг услышат, — подруги рабыни попытались утихомирить ее.

— Я не одиннадцатая, меня зовут Диана. Вы поняли?! — Девушка сорвалась на крик.

— Послушай, Диана, — вмешалась в разговор восьмерка, — ты тужься сильнее в следующий раз, может больше говна выйдет и полегчает, — и с довольным видом девушка направилась к выходу.

Это было последней каплей, одиннадцатая как раз закончила свои дела, мигов вскочила на ноги и сорвала с одной ноги туфлю, закасав ремешки на пятке и оголив небольшой шип она ринулась на обидчицу.

— БЕРЕГИСЬ! — только и успела выкрикнуть тройка.

Восьмерка обернулась на крик и сразу получила туфлем по левой щеке. В комнате воцарилась гробовая тишина на долгих несколько ударов сердца, на щеке брюнетки начала появляться красная полоска. Девушка потрогала место удара, на пальцах остались капельки крови. В следующий миг в лицо обидчицы полетел крепко сжатый кулак. Хлопок, хруст ломаемого носа и, через секунду, крик одиннадцатой.

Тут же ворвались оперативные работники школы.

— Всем сидеть! — тут же рявкнули они.

Рабыни подчинились, даже «бунтарка» быстро заняла позу, держась за разбитый нос. Через две минуты вошла госпожа Ванда, на ее запястье горел голографический экран и она пристально смотрела в него.

— Так, — скомандовала она, — Эту на процедуры, — указала она на одиннадцатую, — А вторую уведете к доктору когда я с ней закончу.

Учительница подошла к восьмерке, взяла за подбородок и повернула ее лицо в сторону, разглядывая нанесенный ущерб.

— Расцарапала она тебе щеку, но ничего критичного, доктор все исправит и следа не останется.

— Благодарю госпожа.

— Однако, — продолжала Ванда, — Ты сломала нос этой шалаве. За такое что полагается.

— Рабыне полагается наказание, — ответила брюнетка, — я приму наказание.

— Естественно примешь, — госпожа повела девушку в свой рабочий зал, остальная орава посеменила следом.

Госпожа пристегнула рабыню к стене, заковав руки над головой, чтобы та не могла закрыться от ударов. Затем взяв стек, приказала той считать.

— Один, — зашипела восьмерка, когда хлыст оставил первый след на ее животе.

— Два, — выкрикнула она и на левой груди появился свежий след.

— Три, — наказание не обошло и правую.

— Четыре, пять! — Вскрикнула она, когда удары прошлись по ее животу еще раз.

— Остальное наказание я нанесу в другое место, — госпожа нежно провела по промежности рабыни кончиком стека.

Последовал замах и восьмерка, зажмурившись, сжала ноги вместе. Но удара не последовало.

— Все видели? — госпожа обратилась к остальной группе, — как бы я не приказала, она все равно бы свела ноги, это рефлекс. Поэтому мне нужны ассистенты, подружки как раз сгодятся.

По приказу девятнадцатая с третьей подошли к связанной подруги и, встав на четвереньки, обхватили ее щиколотки руками и развели ее ноги в стороны. специально для sexytal. com Последовал удар, восьмерка дернулась так сильно что блондинка не удержала ее и нога вырвалась из ее хватки. Удар получился смазанным.

— Ползи сюда, бесполезная сучка.

Девушка поползла к госпоже. Как только она приблизилась, ее голову сразу зажало между ногами учительницы. Ягодицы обожгло болью, рабыня еле удержалась чтобы не закричать. Удары сыпались и сыпались, девушка начала дергаться, но захват был на удивление крепким. Наконец госпожа отсчитала нужное количество и отпустила.

— Ползи обратно.

Девятнадцатая поползла, не забыв поблагодарить госпожу перед этим. Она снова обхватила ногу подруги и сжала руки так сильно, как могла.

— «Прости меня, подруга»

Госпожа Ванда нанесла первый удар. Глаза рабыни распахнулись так широко, как никогда раньше и она громко закричала. Второй удар, крик разнесся по всему залу, восьмая задергалась что было сил, но подруги держали ее крепко, на этот раз закрыться от наказания не получалось. Третий удар, снова крик и на мгновение у рабыни отказали ноги. Она обмякла, но тут же пришла в себя. На этом госпожа посчитала наказание выполненным.

— А теперь бегом лечиться, — Сказала она восьмой, отстегивая ее от стены, — А вы что встали?! — она развернулась к остальным девочкам, — За работу, живо.

Девушки принялись за работу, началась уже привычная рутина. То, что в первые дни казалось страшным и постыдным, сейчас было обыденным. Обычные занятия в школе рабынь, секс, воспитание, физ. подготовка и выход на прогулку между этими делами. К вечеру вернулась восьмерка, какого-либо следа на лице не было, щека была абсолютно гладкой. Девушки было бросились к подруге и извинениями, но та лишь улыбнулась и сказала что совсем не сердится. Дружба была восстановлена, а будни потянулись дальше. То болезненные упражнения у учителя Маркуса, которому, казалось вообще нет дела до своих подопечных, если они исправно делают то, что он приказал. То уроки воспитания у Мастера, тот заставлял ходить, сидеть, менять разные позы, плавно перетекаться из одного положение в другое, или приказывал нагнуться и раздвинуть свои ягодицы, показывая ему все самые сокровенные места, причем обязательно делать это с такой грацией и с таким видом, будто это доставляет рабыням неимоверное наслаждение. Хотя постепенно все эти действия, благодаря постоянной практике, становились естественными и заменяли собой старые привычки. Что немного пугало.

Спустя шесть дней вернулась одиннадцатая. Весь класс сидел в зале госпожи Ванды, но ее самой в нем не было, это было впервые за все время, что рабыни находились тут. Наконец госпожа появилась, за собой она вела одиннадцатую. Выглядела она иначе, губы стали больше и сменили цвет на ярко-красный, щеки чуть впали, а скулы наоборот стали более четкими, грудь увеличилась изрядно, больше стала напоминать свисающее вымя. Глаза ее «плавали» и не могли сфокусироваться ни на чем а руки были скованы за спиной.

— Знакомьтесь, — начала Ванда, — одиннадцатая, первая кукла в этой группе, — она подергала рабыню за щеку, — теперь ее номер вытатуирован и в обновлении не нуждается. И знаете что это значит?

Девушки молчали, ошеломленно разглядывая подругу.

— А значит это то, — продолжала учительница, — что вы, шалавы, — настолько привыкли тут у нас, что от безделья начали появляться дурные мысли. Вот первая поплатилась за свою дурость, но с завтрашнего дня ваше расписание меняется и наказания ужесточаются. Вас, шлюхи, будут оценивать, непослушные или просто тупые пойдут в третью категорию, аккурат к одиннадцатой в компанию. Лучшие попадут в первую категорию и останутся на дополнительное обучение после выпуска. А теперь, — она наклонилась к сидящей на коленях рабыне, которая, казалось, ее и не замечает вовсе. А может так и было на самом деле, — вам наверняка хочется узнать чтоже случилось с этой шлюшкой.

Госпожа взяла первый попавшийся фаллос и провела по губам рабыни. Так, как какой-то зверь, почувствовала раздражение и потянулась к члену губами, но госпожа убрала вожделенный предмет от нее.

— Как вам описать, чтобы даже такие тупые бабы, как вы, поняли, — госпожа демонстративно задумалась, — Это как голодать несколько недель, все мысли постоянно возвращаются к еде, а затем и вовсе остается один инстинкт. В ее пизденке и других дырках не было члена и сейчас все, что ей движет — животная похоть. Она не может думать и даже не слышит вас, пока не удовлетворит свою потребность в члене, — она оглянулась к классу, — Но вы же не дадите свой подруге страдать. Так ведь?

Тут же она распорядилась всем надеть пояса и прикрепить к ним дилдо. Когда все приготовления были готовы, Ванда еще раз взглянула на рабыню.

— У тебя такой симпатичный номер, две палки, вот и будут драть тебя по двое.

Госпожа махнула рукой, приказывая начинать и первые две девушки приблизились к одиннадцатой, процесс пошел. Ее драли во все дырки по очереди, то одна сзади, другая спереди, то вагину и попку одновременно, если сначала рабыни пытались сделать все аккуратно, то уже на второй паре все было плевать, девушки двигались в ее теле на всю длину, которая была у их инструментов. На четвертой паре рабыню выгнул второй оргазм.

— Е... Еще, — похоже разум к ней понемногу возвращался. Эта метаморфоза, если честно, пугала других рабынь. Но гнев госпожи пугал еще больше и они продолжали.

Перевалив за половину группы одиннадцатая ужа начала активно подмахивать, помогая своим подругам насаживать себя до самой матки. Ей этот процесс, судя по ее выражению лица, нравился безумно.

Последней к ней подошла восьмая и встала перед ее лицом. Одиннадцатая лишь взглянула на нее снизу вверх и спустя несколько секунд обмена взглядами, открыла рот пошире. Девушка начала насаживать ее рот на свой толстый фаллос, пропихивая его в горло. Были слышны чтолько гортанные звуки одиннадцатой да причмокивания. На этом восьмерка останавливаться не собиралась, обойдя свою обидчицу, она пристроилась напротив кольца ее ануса. Резким движением она вогнала страпон в задницу рабыни и, взявшись за скованные руки, как наездник за уздечку лошади, принялась объезжать ее вгоняя резкими движениями член. Через пару минут такой скачки одиннадцатая стала стонать и выкрикивать.

— Да, да, да, да, — повторяла она в такт движениям.

Наконец очередной оргазм скрутил ее тело и рабыня обмякла, упав на пол. Госпожа Ванда подошла к мокрой от пота восьмерке и сняла с ее пояса член, запихнув его обратно в зад «кукле»

— Подарок. Забери с собой в камеру, он тебе пригодится.

— Спасибо, — только и смогла выдавить заезженная рабыня.

Продолжение следует....