Дорога домой Интерлюдия 4.

- Почему это может нравится? Не понимаю.

Ее «не понимаю» - не осуждение, я уже знаю этот тон. Четкий, холодный интерес интеллекта разобраться в вопросе, выяснить все до мельчайших деталей.

Чем ее заинтересовать?

Попробую.

- Ну, вообще, чисто физиологически, женский оргазм – это же сокращение влагалища. Ритмичное. Ошибочно, кстати, считать, что для продолжения рода он не важен. На самом деле, оно начинает работать, как насос, закачивая в устье матки максимум спермы, чтобы увеличить вероятность зачатия. Плюс, тренированные мышцы влагалища облегчают роды. То есть, задумано было – все трахаются, девчонки кончают, тренируют в процессе мышцы влагалища, потом спокойно рожают. Но что-то пошло не по плану, - я улыбаюсь, Ленкино лицо тоже теплеет. Она спокойно ждет подробного рассказа, я понимаю. – Но не суть. Как реагирует тело на удар? Сначала мышцы сжимаются, потом расслабляются, кстати, чуть сильнее, чем до этого. Встань.

Она встает, я не сильно шлепаю ее по заднице. Ощущение даже через джинсы очень приятное – попка у нее круглая, подкаченная, я чувствую как вздрогнули ее мышцы.

- Чувствуешь? Сжатие, потом расслабление, - я повторяю удар, теперь по второй половинке. - В том числе это имитация, ритмичные пошлепывания в области таза вызывают сокращение мышц почти там, где и нужно, так что могут помочь стимулировать оргазм.

Не отказываю себе в том, чтобы приложится рукой еще раз.

Я знаю этот взгляд – она уже не совсем со мной. Внутри, анализируя, разбираясь, взвешивая… Мощный вычислительный аппарат ее мозга обрабатывает всю получаемую информацию, накладывая на уже существующую картину мира.

- И, например, еще аспект – работа с дыханием. Когда больно, следует уделять внимание выдоху. Резкий, или там крик – всю боль, которая есть, ты выплескиваешь в выдохе. В крике. И там есть интересный момент – начинает вылетать не только та физическая боль, что есть в моменте, но и та, что накопилась внутри. Что-то всплывает, это можно увидеть, и наконец, выразить. Осознать и выплеснуть… Примерно, как с подушкой, только воздействие другое и сильнее. Деваться-то некуда…

Она стоит, погруженная в себя.

Оценивающая, перебирающая.

Я тоже встаю у нее за спиной. Нежно перебираю кончики ее волос, чуть добавляя в ее логику ощущений. Волосы легкие, почти невесомые, тонкие и очень мягкие. Мне приятно с ними играть.

- Хорошо, я хочу попробовать. Только ты мне подробнее расскажи, - уверенные слова, без тени эмоций. Даже любопытством не отдают. Просто вписать переменные в формулу, рассчитать и узнать ответ.

- Раздевайся.

Ленка начинает снимать одежду под мой рассказ. Аккуратно развешивая ее на стуле. Кофта, лифчик, потом носки…

- Я чуть растяну тебя, чтобы минимум свободы был. Руки свяжу над головой, ладони к локтям. Это заодно, убережет голову от ударов о спинку кровати, если будешь дергаться. И создаст замкнутую зону для зрения и слуха. Руки закреплю на стропе, видишь, натянута на спинке?

Футболка, джинсы - все аккуратно складывается на стул. Даже в этот момент, перед тем снять трусики – ни паузы, ни пол тени эмоций.

Обычно мне нравится этот переход - девчонка в трусиках и без – это два разных человека. Но не в случае с Леной.

- Ноги тебе свяжу между собой закреплю веревкой на вот этот карабин, - я приподнимаю край простыни и показываю. – Натяну веревку, чтобы минимум подвижности тела было. Ложись на живот, руки вокруг головы.

Я беру дой-пак с джутовой веревкой, начинаю распускать «косынку», усаживаясь у нее на талии.

- Сначала кожу нужно разогреть, так меньше вероятность повреждений. Да и все надо делать постепенно, - я начинаю связывать ее предплечья между собой. – Поэтому сначала ладонью, потом будет флагеллятор, он мягче. А там посмотрим. Я не знаю твой болевой порог, пока.

На самом деле догадываюсь, что он высокий. А как иначе? Пока ты логически оценишь ситуацию...

Притягиваю ее плечи друг другу, чтобы из рук получилась надежная П и закрепляю веревку на стропе.

Иду за вторым дой-паком.

- Орать, жаловаться, что больно – это нормально. Многие даже находят в этом свой кайф. Поэтому нужно стоп-слово, чтобы я понимал, когда это уже не просто выплеск эмоций и игра закончилась. В принципе, я не планирую запороть тебя до смерти, так что вряд ли понадобится, но придумай.

- А какие они бывают?

- Любые, которыми редко пользуешься в речи. И не длинные.

- Приведи пример.

Я связываю ей лодыжки, согнув ноги в коленях. Так, чтобы я потом быстро развязал, но, при этом, чтобы не сползало и не снижало натяжения. Ее ножки весьма удобны для этого.

- Крот, фикус, мышь, карамба… - роюсь в памяти, невольно начиная улыбаться.

- Восемь, - отвечает Лена.

Я чуть не заржал в голос. Не знаю, почему не стал этого делать. Наверное, чтобы не нарушить торжественную обстановку научного эксперимента.

Ты такая ты, малышка.

- Хорошо, договорились. «Восемь» и я останавливаюсь.

Я натягиваю веревку. Подтаскиваю ее за голени, смотрю, как натянулась стропа на изголовье. Потом закрепляю канат через карабин.

- И кстати, из-за работы мышц во время порки, это может быть неплохой фитнес. Силовой массаж.

Я смотрю на нее. Сейчас она совсем хрупкая, чуть более худая, чем мне бы хотелось, но это последний раз, когда я обращаю на это внимание.

Я делаю несколько фотографий на телефон.

Какой-то небольшой укол совести – ее кожа, такая гладкая и чистая, что чуть жаль ее нарушать. Но любые следы все равно же пройдут, так?

- В общем, попробуй посмотреть, что у тебя внутри. И выплеснуть.

Я встаю левым коленом на кровать и шлепаю ее по заднице. Не прямо, чуть смазаный удар. Потом еще. Поясница, бедра, лопатки, икры. Сильнее, левой рукой тоже, опять правой. Удар, звук, ощущение ее тела, я разглядываю, как меняется оттенок ее кожи…

Моя медитация началась.

Я беру флагеллятор.

Приятная кожаная рукоятка, чуть холоднее ладони сейчас. Черно-красные полоски кожи взмывают сначала вверх, потом устремляются к ее лопаткам.

Я прохожу последовательно по всему ее телу, от лопаток до икр, каждый раз чуть смещая направление удара.

Ленка напрягается, уже достаточно заметно.

Сильнее, уже не последовательно, в разнобой.

Она вся оцепенела, и молчит, только сопит.

Да ну, в пень, это все не для тебя, моя железная девочка.

Я отбрасываю флагеллятор, и вынимаю из джинсов ремень. Складываю его пополам.

- Помни про выдох.

Плотная черная бычья кожа обрушивается ей на середину спины.

- Блядь, - она вздрагивает всем телом. Я первый раз слышу, как она материться.

Правая ягодица.

Ленка резко выдыхает воздух, как честная пионерка старается следовать инструкции.

Никакого ритма. Никакой последовательности.

- Блядь, пиздец, - она всхлипывает, и я проваливаюсь к ней.

Я чувствую, куда она ждет удар. Как ее мозг мечется, стараясь угадать, куда упадет ремень. Предупрежден – значит, вооружен? Старый трюк, но это не работает. Я чувствую, и мы играем в кошки-мышки – она не должна угадать. Ни разу.

Я распускаю ремень, перехватываю его около пряжки и делаю полшага назад.

Вижу, как в некоторых местах кожа уже пунцовая. Для подачи заявления в полицию все готово.

Конец ремня щелкает на пике полета. Это никогда не свист, на самом деле, это шелест. Извивающаяся змея бьется о бедра. Удары отдаются мне в руку, как отзвук физического контакта. Призраки наших чувств и объятий.

Ленка орет.

Захлебывается слезами, матом, воздухом.

- Стой, подожи!

Я бью.

- Нет… Ебты…

Чуть еще тяну паузу и ремень вновь щелкает. Тут же еще, еще.

- Еб… ты… Бля… - она рыдает, кусая простынь.

Я удивляюсь.

Еще удар. Еще.

Мат прекращается.

И я останавливаюсь.

Быстро развязываю ей ноги, снимаю с себя рубашку и отвязываю от стропы ее руки.

Освобождаю их. Уже неторопливо, спокойно снимаю виток за витком от оправляю канат на пол.

Ложусь рядом с ней, поворачиваю к себе лицом и обнимаю.

Ее слезы, сопли, тут же смачивают мне плечо, и она зарывается в него, чуть повизгивая. Наверное. Я не могу в точности описать этот звук. Только понять.

Глажу ее по голове и настойчиво целую.

Она обнимает меня.

- Суки, блядь, сраные суки!

- Кто, малышка?

- Все, блядь, ебаные сраные суки!

- Ты у меня молодец и умничка, зато.

- Нихуя я не умничка! Я ебаный биоробот, на хуй!

- Уже нет, малыш. Уже точно – нет.

Она вжимается в меня, ее объятия все крепче.

- Сука. Холодная, расчетливая сука, - а вот теперь я знаю, о ком она.

Ленкины рыдания успокаиваются, но слезы все текут, я чувствую их своей кожей.

- Ты должна то, ты должна се… Я не хочу быть должна, я, сука, хочу жить!

- Конечно, малышка. Живи. Я знаю, что с этим делать.

- Ты мне расскажешь? – ее тон меняется на чуть ли не просящий.

- Пиздабольство, конечно, мой конек, не спорю. Но я сделаю лучше – я покажу тебе.

Она утыкается в меня носом, то ли вытирая свое лицо, то ли размазывая по нему и по мне все слезы и сопли… В любом случае, это очень приятно.

Я целую ее волосы, глажу рукой по бедру.

Чуть покусываю ухо. Сверху, потом спускаюсь вдоль всей ушной раковины, перебирая зубами. Останавливаюсь на мочке уха чуть дольше, потом целую шею, продолжаю поглаживать – нежно, очень, почти не касаясь, провожу кончиками пальцев по спине. Потом – вдоль позвоночника.

Кладу ее на спину, целую где-то в районе левой ключицы.

Она запускает левую руку мне в волосы, как будто рассеяно. Просто кладет и чуть поглаживает мою голову указательным пальцем.

Я спускаюсь все ниже, оставляя на ее теле хаотичный, извилистый след поцелуев.

Дойдя до живота, устраиваюсь между ее ног.

- Подожди, - пытается меня остановить. Вроде. Или – не надумала? Какие переменные сейчас в формуле?

Перехватываю ее руки за запястья. Целую лобок, в паху, раздвигаю ноги, все еще обхожу ее клитор, целую очень тщательно, сдвигаясь сантиметр за сантиметром – чуть захватываю внутреннюю часть бедра, пах, губы.

Отпускаю ее, просовываю руки под ее бедрами, беру опять за запястья. Не переставая целовать, укладываю ее ладони внизу ее живота.

Наконец, провожу языком по клитору. Она вздрагивает, я слышу, как она втягивает в себя воздух. С усилием раздвигаю языком ее губы. Провожу языком вдоль клитора – слева, потом справа. Прихватываю клитор губами, нащупываю кончиком языка головку и сдвигаюсь чуть выше.

Мой язык движется влево-вправо, быстро, но почти не касаясь. Потом сильнее.

Чередую ласки, ввожу свой язык ей во влагалище, посасываю клитор, кончиком языка стимулирую головку, над ним…

Сколько? Не знаю.

Ее живот напрягается, увеличиваю давление руками на него, плечами поднимаю ей ноги.

Ласкаю.

Она стонет, пытается выгнутся вверх, встать на мостик.

Я не даю, прижимаю ее руками к кровати, плечами не разрешаю опустить ноги.

Она кончает, не очень долго, но с заметными подрагиваниями, я продолжаю ласкать, пока не чувствую ее движение – отстраниться, сжать мою голову бедрами.

- Стой… Стой же… - ее голос ниже и глубже, чем обычно.

Почти перестаю. Почти. Целую ее лобок, чуть над ним, отодвигаю наши руки вверх, чуть отстраняюсь, продолжаю целовать, потом возвращаюсь к ласкам клитора. Очень нежно, еле - еле касаясь его языком.

Напряжение в ее теле спадает, я продолжаю настойчивее. Еще. Старательно ловлю обратную связь, все ее микродвижения – когда снизить нажим, когда чуть увеличить.

Отпускаю правую руку, облизываю пальцы, аккуратно ввожу ей во влагалище. Сначала только указательный. Продолжаю ласкать языком.

Слушаю ее дыхание. Без какого-то смысла, просто, мне нравится.

Ввожу ей внутрь еще и средний палец.

Глажу ими верхнюю стенку, меняю движения, вперед – назад. Средний палец бъется чуть дальше этой самой точки джи. Потом – еще дальше, регулирую силу ударов по внешней стенке, целую, лижу…

Почти, да.

Вынимаю руку, захватываю ее клитор, с большим усилием тереблю его языком влево-вправо, снова фиксирую руки…

И она кончает второй раз.

- Стой, хватит!

Продолжаю ее ласкать, она сжимает мне голову бедрами уже очень сильно, выкручивается тазом вбок.

- Хватит… Восемь!

Я поднимаю голову и отпускаю ее руки.

Она расслабляется, лежит плашмя, раскинув ноги и руки, ловит подрагивания своего тела, чувствую, как смакует их.

Ложусь рядом с ней и с удовольствием целую в губы. Она вяло отвечает, эмоций и так много.

Кусаю ее за нижнюю губу и кладу руку чуть выше лобка. Придавливаю сильно, основанием ладони стараюсь более менее попасть над устьем матки. Влево-вправо, быстрее, давлю сильно, и вновь чувствую небольшие спазмы. Остаточные, мелкие призраки, но Ленке очень приятно.

Она прерывает поцелуй, повернув голову набок.

- Блиииин… Кайф какой… И в башке пусто, Боже…

Мы трахаемся, это все еще немного сложно, она старается, но ей трудно ловить ритм, если движения не однообразны. Но мне посрать. Кончаю ей на живот, падаю рядом.

- Спасибо, очень клево, - сообщаю я в потолок.

- Мне понравилось, это интересно, - констатирует она.

Приподнимаюсь на локте, целую ее в щеку, беру за указательный палец и собираю им часть спермы. Направляю ей в рот. Ленка улыбается, облизывает его. Я киваю головой в направлении ее живота, намекая взглядом. Она понимает, начинает собирать сперму, слизывая ее с пальцев. Очень старается изобразить какую-то секси-вамп. Глазки блестят, искорки пробегают по радужкам.

Мне действительно очень хорошо.

***

Она уже спит, я торчу на кухне.

Смотрю в телефон и пытаюсь набросать углем что-то с ее сегодняшних фоток. Рисую я посредственно, но мне очень нравятся ощущения, когда уголь скользит по бумаге. Пальцам, прям, физически приятно.

Из тьмы опорных линий потихоньку начинает проступать ее силуэт. Геометрия, а не искусство, в чем-то мы с Ленкой похожи.

А в голове, как мелкие облачка, начинают стекаться какие-то образы, намеки, скользящее прикосновение к теме сюжета…

Блин, вообще не вовремя, два часа ночи, завтра на работу, а так я совсем не усну, знаю я себя.

Но кайф. Но стараюсь отогнать все эти мысли, хотя, какое там, окружающее пространство потихоньку отступает на второй план.

Разглядываю ее фотки, дрочу. С удовольствием кончаю на свежайшие воспоминания о ее теле, которые вспыхивают на мне калейдоскопом ощущений.

Монотонно удаляю все свои профили на сайтах знакомств. Над парой сайтов зависаю на некоторое время. Думаю, что, буду какое-то время скучать по некоторому общению. Или даже чату. Привычки такая интересная штука... И удаляю профили.

Не помогает.

Я сдаюсь, иду курить. И впускаю в себя весь поток.

Выйдя с балкона, сажусь за ноут.

И буквы начинают складываться в слова, слова – в схему, костяк, я вижу уже два эпизода, нужна концовка, потом от нее размотать…

Время растворяется. Растворяется ночь. Я чувствую только как подушечки пальцев с удовольствием тыкают в клавиатуру, их покалывает, если я замираю в поиске нового слова. Или нового шага. Хозяин, ну, давай, нам нужны эти клавиши, нам нужно бегать по ним.

Посреди ночи я слышу, как Ленка неожиданно встает и чертыхается.

Вспыхивает свет в спальне.

Легкая паника, слово меня застали за чем-то… не знаю, ограблением? Сложно придумать, за чем неприличным она могла бы меня застать.

Иду в спальню.

Она сонная, растерянная, одеяло скинуто на пол, на кровати кровь. Много крови. Ее бедра тоже в крови.

- У меня месячные начались.

Я обнимаю ее и целую куда-то в висок.

- Вот и хорошо. Перекись, вроде есть, не парься. Давай скинем все это на хрен и спать, завтра разберемся.