Не ходите дети к Госпожам гулять Уборка, порка и готовка. Серия: Порка девушек рассказы

Последние выходные выдались настолько насыщенными, чтосложно было поверить, что всё это произошло всего лишь за два дня. Событий,

воспоминаний и пищи для размышления хватило бы на несколько месяцев вперёд. Но

после бурных выходных как всегда наступают обычные, будничные рабочие дни и

голова переключается на другие задачи. Однако день шел за днём, а

предшествующие события никак не отпускали меня. К работе душа совсем не лежала

и работал я в пол силы. Моя девушка тоже заметила, что со мной что-то не так и

мне, честно признаться, было совсем не по себе смотреть ей в глаза, после всего

что случилось. Остроты ощущений добавлял также тот факт, что Марина Геннадьевна

могла в любой момент прислать в вайбере какое-то фото с нашей встречи, поэтому

мне пришлось немного зашифроваться и поставить пароли на мессенджеры, чтобы

никто случайный не увидел мою тайну. «Как тебе это фото? Нравится? А это? », -

терроризировала она меня расспросами. При просмотре фото ощущение стыда и возбуждения как всегда было смешанное. На тех снимках, где Марина Геннадьевна попадала в кадр, она выглядела чертовски

сексуально и крепко меня заводила, чего не скажешь про мой вид – постоянно растерянный и смущенный. Но я буду врать, если скажу, что фотографии мне совсем не нравились. В целом в этом процессе было что-то такоевозбуждающее и интригующее. Я не знал когда именно и что именно мне придет от

Марины Геннадьевны, и это держало меня в постоянном легком возбуждении. Мне не

хотелось прерывать с ней контакт, но в то же время и попасться было крайне нежелательно.

Хотя где-то в глубине души я, пожалуй, даже этого хотел. Хотел раскрыть все

карты, чтобы Алина узнала темную сторону моей души, а там будь что будет. Приближались уже следующие выходные, когда Марина Геннадьевнаснова позвала меня к себе: «Жду тебя в субботу. Нужно закрыть много дел,

поэтому приезжай пораньше».

Заранее совместно запланированные выходные с Алиной я сноваотложил, соврав, что есть дела по работе и в субботу утром отправился уже по

знакомому мне адресу.

По приезду Марина Геннадьевна с порога вручила мне листбумаги: - Купи всё по списку и быстренько возвращайся. Сегодня многоработы.

Работы и правда оказалось немало. Как только я пришел спокупками, Марина Геннадьевна начала раздавать указания: - Сегодня надо навести порядок в квартире, а то за последниенедели как-то было некогда заниматься всеми этими бытовыми моментами. В общем,

будешь сейчас мне помогать делать генеральную уборку! Сначала надо поснимать

шторы и занавески по всем комнатам. Потом побрызгаешь окна вот этим, - она

вручила мною же купленное моющее средство, - и хорошенечко протрешь тряпкой.

Смотри чтобы не оставалось разводов! Иначе заставлю перемывать. Как сделаешь,

отчитаешься, а я проверю. Сама же Марина Геннадьевна удалилась куда-то в другуюкомнату и оставила меня сам на сам с ненавистными мне окнами. Балкон, зал,

спальня, кухня, затем еще одна комната… и в каждой одно и то же: снять все

занавески, бросить их в стирку, помыть окна, проветрить комнату и позвать Марину

Геннадьевну на проверку. Марина Геннадьевна оказалась очень придирчивой и часто

находила какие-то огрехи в моей работе, на которые я бы совсем не обратил

внимания, так что некоторые окна приходилось перемывать по несколько раз. - Теперь пылесос, - указала она мне на стоящий в чуланеаппарат, как только я успешно сдал на проверку последнее окно. И снова

последовало повторение предыдущей картины - Марина Геннадьевна легла в спальне

«отдыхать после тяжелой рабочей недели» уставившись поочередно то в телефон, то

в журнал, то в телевизор, а я таскал пылесос по квартире, стараясь убирать в

этот раз более тщательно, чтобы не повторять процесс по многу раз. В этот раз Марина

Геннадьевна была столь увлечена перепиской в телефоне, что даже не стала

подниматься на проверку: - Молодец, поверю на слово. Возьми теперь швабру в чулане ипройдись еще по квартире влажной тряпкой. Белая – для ковров, черная – для

пола. Мытье полов хоть идалось мне проще всего, но заняло тоже добрый час времени. - Марина Геннадьевна, я окончил уборку, - отчитался я. - Женечка, об окончании уборки объявлю я, когда тыдействительно всё уберешь, - она явно недовольная тем, что её отвлекли,

отложила в сторону телефон, встала с кровати и не спеша пошла в ванную. Я молча

последовал за ней. - Вот этой отдельной тряпкой нужно мыть пол в ванной, -указала она на лежащую за унитазом тряпку грязного серого цвета. - Затем

возьмешь новую мочалку в чулане и помоешь душевую кабину, раковину, биде,

туалет. Помоешь, поменяешь там моющее средство, проветришь и тогда отчитаешься.

Ах да, еще стирка… После того, как Марина Геннадьевна объяснила, что и в какойпоследовательности загружать в стиральную машинку, она снова удалилась, а я

опять остался с тряпками в руках и с очередным объёмом работы. Казалось, что я

попал в авгиевы конюшни и эта уборка никогда не закончится. Первичное мытье ванной

комнаты заняло еще добрых минут 40. Параллельно приходилось отвлекаться на

развешивание стирки на балконе – это были все те же шторы, которые я поснимал ранее.

Мои внутренние батарейки уже садились, а тут еще Марина Геннадьевна пришла и

приказала драить унитаз заново: - Нет, нет, нет. Такникуда не годится! Представь, что тебе нужно будет оттуда есть и пить! Вряд ли

это будет тебе приятно с такого унитаза. Или ты хочешь попробовать? - Нет, Марина Геннадьевна, не хочу. - Вот и мне не хочется прибегать к таким мерам, но еслибудешь халтурить, то я возьмусь за тебя крепко. Если убираться в доме мне приходилось раньше и ничегосверхъестественного я в этом не видел, то унитаз до того момента я мыл всего

пару раз, да и то мытьё и близко не стояло с тем, как мне пришлось выдраивать

сортир Марины Геннадьевны. Эта часть уборки далась мне тяжелее всего. То ли от

непривычки, то ли от накопившейся усталости – этого я уже не знаю.- Он должен идеально блестеть и быть идеально чистым! Тыдолжен видеть в нем свое отражение! – стояла над душой и причитала она. - И не

унывай, отнесись к этому по-философски. Чтобы был порядок, кто-то должен управлять,

а кто-то - подчиняться. Если все будут равны, то повиноваться никто добровольно

не захочет, будут конфликты, наступит кризис и, в конце концов - хаос и беспорядок,

что не есть хорошо. Это же касается и семейной жизни. Большинство пар живет в

иллюзии равноправия и когда наступает конфликт, то порой его очень сложно

решить. Каждый хочет показать своё «Я», каждый не желает уступать и хочет

доказать свою правоту, что только усугубляет ситуацию. Гораздо проще, когда в паре

есть соглашение о том, кто «верхний», а кто «нижний». При этом, «нижний» - не

означает угнетенный, совсем нет! Задача «верхнего» как раз в том и состоит,

чтобы беречь и заботиться о своем нижнем партнере, а также заниматься

планированием будь то совместного времяпрепровождения, расходов на жизнь и в

целом планами на будущее, а это не так то легко как кажется! Вот например я. Тебе

может показаться, что я сегодня весь день отдыхала, а вот и нет! Нужно было всё

тебе показать, рассказать, проконтролировать выполнение. Это всё отнимает моё

время и энергию. Ты конечно молодец, что помог мне сегодня, но пришел с пустыми

руками… - Извините, пожалуйста, просто сейчас нет средств – зарплатабудет только через неделю. - Ну, допустим это так. Да не только в этом дело. Помнишь, ятебе говорила, чтобы в следующий раз принес ошейник? Где он? - Эмм… я забыл, извините. - Можешь забыть как тебя зовут, а мои поручения забыватьнепозволительно. Ну ничего, если не запоминаешь головой, будешь учиться

запоминать по-другому. Достаточно уже драить унитаз, дыру еще там протрешь! Раздевайся,

мой руки и ползи в спальню. Когда я заполз в спальню, Марина Геннадьевна сидела в кресле и держала в руках толстый блокнот в книжном переплете вместе с ручкой. Кактолько она меня увидела, я сразу же получил упрек: - Я не поняла, а что это у тебя за кусты? Я терпеть не могутакого. Следующий раз хочу видеть тебя там полностью бритым. Я надеюсь ты это не забудешь? - Нет, не забуду. - А я вот в этом уже в этом не уверенна, - МаринаГеннадьевна вышла в другую комнату и через несколько минут вернулась с маркером

красного цвета, - Ложись на спину, - присев надо мной, она начала что-то писать

у меня на животе, - Вот так лучше. Это чтобы точно не забыл. Теперь поднимайся,

я тебе кое-что покажу. Когда я встал на колени, то увидел на себе надпись большимибуквами: «побрить кусты». «Надеюсь маркер легко смывается» - подумал в тот

момент я. - Это мой журнал провинностей, - указала Марина Геннадьевнана свой блокнот, - Не моих провинностей, конечно же, (у меня их не бывает), а провинностей

таких оболтусов как ты. За каждую оплошность, за плохую память в том числе,

полагается наказание. Оно может прийтине сразу, но не сомневайся, оно обязательно придёт. Марина Геннадьевна открыла блокнот и показала мнесодержимое. Я увидел аккуратно размеченныестраницы, которые были разделены на 5 столбцов: «дата провинности», «имя»,

«описание», «приговор», «дата исполнения» . В блокноте я увидел только одно имя

(по крайней мере, на той странице, которую видел), записи для которого

датировались несколькими месяцами ранее. Всё сразу я не успел прочитать, но вот

несколько из того, что прочитал: «уринодень», «страпон 2х», «пв месяц»,

«болбастинг»...

От увиденного у меня пробежал холодок по спине. Марина Геннадьевнавсё это время следила за мной:

- Что, страшно? – усмехнулась она. «Ещё как! » - подумалтогда я, даже боясь представить себя в роли испытуемого в подобных наказаниях. - Простите меня, пожалуйста, я совершенно забыл об ошейнике. На работе куча проблем, совсем из головы вылетело. Я принесу завтра. - Кто сказал, что ты мне завтра нужен? - Ну… давайте я в следующий раз принесу, когда скажете. - «Следующий раз» - это было сегодня, - Марина Геннадьевнабыла неумолима.- Ну, хорошо, я… я могу сейчас принести. - Хорошо, только если пойдешь в том виде как есть сейчас, -издевательски улыбалась Марина Геннадьевна. Больше я не знал что предложить. Возникла длинная пауза, и ясовсем поник духом. Марина Геннадьевна вдруг её нарушила смехом: - Ты такой забавный, когда испуганный! Обожаю такие моменты. Извиваешься как уж на сковородке, лишь бы избежать наказания. А еще бывает

деньги предлагают.. много денег… – сказала она совсем тихо мне на ухо.

Я принял это за намёк. «Может конечно ничего страшного онасо мной не сделает, но ничего из того, что написано, мне не нравится и близко».

Наступила еще одна пауза, я задумался. - Да, конечно, я могу заплатить… - Сколько? - последовал быстрый и хладнокровный вопрос. - Эмм.. 5000грн, - неуверенно предложил я, так как незнал и примерно сколько необходимо предлагать. - Ты меня обидеть хочешь? - 10 000, - попытался быстро реабилитироваться я. - За 10 000 могу позвать Анжелу Викторовну и мы тебя отымеемдвумя страпонами. Один страпон в рот, второй – в задницу. Затем поменяем

местами, - засмеялась Марина Геннадьевна, - Поблажка будет в том, что размеры

будут в рамках приличного. - Нет, пожалуйста, ненадо... Назовите свою сумму...

Марина Геннадьевна наигранно задумалась, выдержала паузу и рассмеявшисьзаявила: - Мне нужна твоя зарплата. Вся! Я был ошарашен.- Но мне нужно еще платить за аренду квартиры и жить зачто-то… - Значит сойдемся на 10 000и двух страпонах? - Нет, не надо… хорошо, я согласен на всю зарплату. - Ты её принесешь так же как и ошейник сегодня? - Я принесу, честное слово. - Это я уже слышала, мне нужны более весомые доказательства. Зарплатная карточка с собой? - Да…, - «черт бы тебя побрал Жека, брать её с собой! ». - Давай сюда. Я её честно принес и Марина Геннадьевна тут же рассмеялась: - Ох ты ж глупышка моя… Из тебя можно просто веревочки вить! Стоило мне только чуть-чуть припугнуть тебя, как ты сразу расклеился. Дело же

совсем не в деньгах! Я же не проститутка и не вымогательница какая-то. Я просто

пошутила…, - улыбнулась она и протянула карточку мне обратно. Но стоило мне только попытаться взять её, как Марина Геннадьевнасразу же отдернула свою руку обратно: - Но карточка пусть пока побудет у меня, - снова рассмеяласьона. Я чувствовал себя полным идиотом. - Пойми же, я забочусь о тебе. Будем улучшать таким образомтебе память. Иначе как я могу на тебя положиться, если ты будешь постоянно забывать

мои поручения? Но и это было не все. Марина Геннадьевна все же взяла блокноти начала туда что-то писать. Я немного напрягся. Каждую букву и цифру она выводила

не спеша и очень бережно. Я лишь молча следил за каждым движением и надеялся,

что наказание не будет слишком жестоким. Дойдя до столбца «приговор» , Марина Геннадьевна

остановилась. Я совсем затаил дыхание, боясь нарушить гробовую тишину, которая,

казалось, наступила в комнате в тот момент. Мой пульс участился настолько, что

казалось сердцебиение слышно безо всякого фонендоскопа. Затем на листке все так

же не спеша появилась аккуратная запись «Порка. Ремень». «Фух, пронесло» -

подумал я.

- Что, рад? – спросила Марина Геннадьевна уставившись наменя, видимо читая на лице мои мысли. - Ага, - я не стал уже скрывать своих эмоций. МаринаГеннадьевна лишь ухмыльнулась:- Посмотрим, что ты скажешь после. Она достала со шкафа узкий женский ремень и села обратно вкресло. Марина Геннадьевна приказала ложиться животом ей на колено таким

образом, что я как бы перевалился через её ногу. По одну сторону я стоял на

полу коленями, а по другую – упирался руками. - Ох и тяжело сейчас будет твоей тощей заднице! - Марина Геннадьевнасхватила меня рукой за одну ягодицу, крепко сжав её, - Ну что ты, готов? – она

была явно воодушевленная предстоящим действием. - Я готов, - подтвердил я. - Нужно говорить «Я готов, Марина Геннадьевна»! – раздалсяпервый хлесткий удар. - Я готов, Марина Геннадьевна!, - содрогнулся отнеожиданности я. Последовал еще один подобный удар. За ним еще один, и ещеодин… Первые удары были терпимы, но примерно после десятого уже начало серьезно

припекать и я уже вовсю содрогался от боли. Еще с десяток ударов и я уже издавал

стоны. Казалось, что каждый удар приходился будто электрическим током. С каждым

ударом мне было все тяжелее держать себя в руках. Марина Геннадьевна же с

каждым ударом наоборот заводилась все больше и больше: - Ух, какая красная! Похорошела то как! Нужно еще добавить, для улучшения памяти. Раз уж не запоминается в голове, будет запоминаться

жопой! – насмехалась она. Моя задница горела и, казалось, что сзади меня приперли кутюгу. Я уже не сдерживал стон и начал просить о пощаде. От боли, к моему

удивлению, у меня на глазах даже выступили слезы. К моему счастью, Марина Геннадьевна

прекратила пытки и вскоре остановилась. Однако на этом она не успокоилась и

прогнав меня со своего колена, быстро достала со шкафа спортивную сумку. Оттуда

вытащила фиолетовый вибратор, а затем так же быстро сняв штаны вместе с

трусами, она села обратно в кресло: - Помнишь что я люблю больше всего?- Я кивнул в ответ.- Скажи вслух! Язык что ли проглотил? - Вы больше всего любите, когда вам лижут жопу, - с краснымстыдом на лице произнес я.- Хоть что-то помнишь! - засмеялась Марина Геннадьевна изакинув ноги мне на плечи улеглась в кресле поудобнее. В дополнительных инструкциях я уже не нуждался... Кое какпросунувшись между ягодиц я просунул язык и начал делать то, что и требовалось

от меня. Во рту почувствовался неприятный вкус, который был мне уже знакомым с

прошлой встречи. Правда в этот раз я смог преодолеть вкусовой барьер быстрее. Послышался

звук работающего вибратора, Марина Геннадьевна закрыла глаза и окунулась в мир

экстаза и наслаждения. Не смотря на усталость и немного подавленное настроение,

я тоже завёлся.

Все это продолжалось всего лишь несколько минут и довольнобыстро закончилось оргазмом Марины Геннадьевны.

Еще несколько минут она сиделамолча с зарытыми глазами. - Подай блокнот и ручку, - обратилась она ко мне. Быстрымпочерком в соответствующей колонке появилась дата исполнения наказания. - Что-то так есть захотелось…, - пожаловалась мне Марина Геннадьевнаи тут, внезапно, её лицо загорелось от идеи, которая, судя по всему, только что

пришла ей на ум: - Слушай, а ты готовить умеешь? За время самостоятельной жизни в студенческие годы янаучился всему, что было необходимо, чтобы обеспечивать себя в бытовых вопросах

самостоятельно, и приготовление еды было особо важным. Я, конечно же,

шеф-поваром не стал, но сделать суп, борщ, нажарить отбивных или сварить

какую-то кашу я научился. Марина Геннадьевна смотрела на меня с такой надеждой

что, не смотря на всю усталость, отказать я ей не смог. Я был все еще возбужден

и не разряжен и это, как ни странно, служило мне дополнительным стимулом. Я

захотел прислужиться ей еще, поэтому отправился на кухню готовить обед. Готовка

заняла еще какой-то час-полтора.- Ты меня приятно удивил, - оценила сделанный мною суп, Марина Геннадьевна, - Очень даже неплохо, молодец. Я бы тебе тоже насыпала,

только тарелки для пса нету. Прошлый как уходил, я ему по доброте душевной

отдала на память. Так что на следующий раз купи обязательно, не забудь. А за

деньги не переживай, я тебе не дам с голоду умереть, иначе кто потом будет мне

прислуживать?, - подмигнула она, - А на сегодня ты свободен. Да и на завтра

думаю тоже. А это тебе чтобы не голодал, - неожиданно достала из холодильника отбивных

в судочке и дала мне, - Заслужил, чего уж там, - резко подобрела Марина Геннадьевна.

- Так что можешь встретиться со своей Марусей или как еётам? Хотя с такой красной репкой сзади лучше сидеть дома. Хотя и сидеть то вряд

ли получится, - все же продолжала насмехаться надо мной Марина Геннадьевна.

Домой я пришел уставший уже под вечер, упал на кровать беззадних ног и уснул в считанное мгновенье, а задняя точка потом еще долго

напоминала мне о том дне.