Часть I, глава 27. Тайна

Поленька попросила Крота согреть воды, завернулась в одеяло и пошла в хижину Найдёнова умываться. Крот немного досадовал на её стыдливость и не мог понять, как после всего между ними произошедшего можно ещё стесняться друг друга. Ему захотелось собакой кинуться вслед за Поленькой, преданно слизывать с её тела остатки ночных совокуплений, особенно подробно  проникая в её головокружительное и горячее междуножье... Он упал спиной на постель и чуть не залаял от восторга воображения.

За чаем Крот молчал, собираясь с мыслями. Поленьке передалось его беспокойство. Мелькнуло даже, что лучше бы и не знать его тайны.

Они забрались с ногами на топчан, закутавшись в одно одеяло. Было довольно прохладно, но печь растапливать не хотелось. Дождь припустил сильнее, словно собираясь аккомпанировать рассказу Крота. Тот прикрыл глаза, в который раз возвращаясь мыслями в тот достопамятный всё перевернувший день...

Мы не будем пытаться воспроизвести стиль речи Крота, его косноязычие, повторы, реплики Поленьки. Просто воспроизведём историю с того момента, в котором оставили Крота в конце главы под названием "Обморок". Итак...

У Крота перехватило дыхание. Найдёнов, всё поддерживавший его под руку, нетерпеливо Крота потряхивал.

- Ну? Видишь? Видишь?

- Да, вижу, - ослабевшим голосом выдавил Крот.

ЭТО было большое, серебристо-серое и висело в трёх аршинах над землёй. Впоследствии Крот размышлял - что так сильно поразило его, почему он не подобрал неведомо откуда появившемуся предмету вполне разумное и обыденное объяснение - например, не определил его как дирижаболь. Он, правда, видел дирижаболи только на картинках, и они выглядели по-другому, но почему бы не предположить, что дирижаболь необычной формы каким-то образом прилетел на их кладбище и завис над ним на высоте трёх аршин - событие странное, но вовсе не невероятное. Видимо, сработало то интуитивное чувство, которое при встрече с совершенно незнакомым человеком позволяет сразу и безошибочно с первого взгляда определить характер этого человека. Вот и Крот мгновенно и инстинктивно понял, что ЭТО - иное, что ЭТО - из другого мира.

Что касается формы, то отдалённо это напоминало футляр для какого-то гигантского музыкального инструмента и одновременно - забинтованную мумию древнего царя-фарфарона. Сходства с мумией добавляло то, что пришелец был как будто забинтован тускло поблескивавшими металлическими на вид полосами. Длиной он был аршин семи, в высоту побольше двух. В своём боку имел овальную дверцу и круглое небольшое оконце, такое же оконце с противоположного боку. Формы был не угловатой, но и не совсем обтекаемой.