Пулемёт Максим

...-Давай я тебе лучше расскажу, что дальше было? Хочешь?

-Конечно, давай…

- Я потом после горки в садике, подумала: -Вот бы Максим в музей Котовского тоже, пошёл. Как бы ему пулемёт понравился!.. Раз он меня любит, то он должен обязательно… И знаешь, что, папа?

-Он, что пошёл?

-Я на следующий день в садик прихожу, а воспитательница говорит, что в музей нас сегодня поведёт… Я подумала, что в краеведческий, наверное. Я, папа, его так не люблю… Слишком много всего там, я устаю… … А она нас тоже в Котовского повела, представляешь?.. Мне там так нравится, папа! Там экспонатов мало, но все интересные самые… И пулемёт этот, прямо в центе стоит… Максим, как увидел, папа, обрадовался так! Он сказал, что его мама, Максим назвала, потому, что дедушка- папа её, на таком в войну стрелял. И стал показывать, как он тоже стреляет им… Он герой такой для всех там был!.. Все дети вокруг собрались, и на него смотрели. А он рассказывал так: - Фашисты с гранатами, со всех сторон подходят, близко совсем уже! И сзади них танки... А я на самом верху, на холме стою, и моч-уууу их всех. Мооаа-чуу-уууу!!! … Они падают, один за другим. И тут, у меня лента с патронами заканчивает… Я быстро так, меняю её, а руки от стрельбы, прямо трясутся уже, попасть никак, не могу… И тут, один уже передо мною, фриц встаёт. Чеку из гранаты вынимает… А бросить не успевает!.. Я по нему в последнюю секунду, как врежу так. Трааааа-тата-тата, тра-та та та!!! … Я спереди, папа, подошла, встала, смотрела на него тоже. Мне так приятно было, что это я ему, такой сюрприз придумала… А он мне говорит: -Ну, отойди ты, Оксана!.. Не могу же я в тебя стрелять. Хочешь, чтоб я с ума потом сошёл? Я же люблю тебя!.. … Только знаешь, что, папа?

-Что, дочь?

-Я отошла тогда, револьверы там на полке посмотреть. Мне один очень прямо понравился так. Такой тоненький, с узором очень красивым по металлу прямо по всему. Он как будто из кружева прямо, металлического, сделан. Как будто им украшают, а не убивают, папа… Я подумала, таким, когда застреливать придут, то не: «Руки вверх! » скажут. А: «Встаньте, пожалуйста, в первую балетную позицию». -папа, скажут. -За вами красивая смерть пришла!.. Вот так, папа. -я показываю, как встать …

-Ну, не знаю, Оксан, бывает ли смерть на столько красивой, чтоб балет прямо танцевать, хотелось…- он смеётся.

-Я, папа, хотела бы себе такой, пистолетик очень… И, я хотела показать кому-то, какой револьвер там красивый. А все Максимом были заняты там, только Андрей один, у окна стоял … Я Андрея позвала 2 раза, а он не откликается… Я тогда сама к нему пошла... А он мне говорит: -Отойди от меня, Оксана, пожалуйста, пока Максим не видел. Он же меня бить опять будет… Я думала Максим и не видит нас, папа. А он вдруг, как сорвётся с места, к нам прямо. Он прямо растолкал так всех, кто на пути у него стоял. И зашипел так прямо на Андрея: -Ты меня плохо понял, я вижу? Поговорим после садика. Физически. А морально готовься лучше, сейчас уже… Андрей ему отвечает: -Она меня, по имени звала, Макс. Я не отзывался… А потом, сама сюда подошла! Что я должен был сделать? Под землю провалиться, что ли??? … Максим, папа: -Не плохо бы было…, -говорит… -Хочешь, не буду бить тебя?.. Андрей говорит: -Конечно хочу, что за вопрос дурной… Максим: -Ах, тебе вопросы мои не нравятся? Я сейчас тебя, лярва сопливая, такое спрошу, что вообще мозг тебе выкрутит… Хочешь, имя я ей твоё в памяти сотру? Не позовёт тебя никогда больше… Что предпочитаешь, битым каждый день ходить, или чтоб Оксана тебя не узнавала?.. Андрей, папа, напрягся так весь. И говорит: -Ты, Максим, сам знаешь, как я Оксану, тоже, люблю. Только ты мне с ней, всё равно ведь никогда быть не дашь. А память стереть, как ты ей сможешь?.. Я выбираю, чтоб она имя моё не помнила... Я не верю, что ты память ей стереть сможешь. Это ты от злости, совсем что-то странное несёшь…. Максим, папа, говорит ему: -Я, чтоб она никому не досталась больше, за пределы возможного выйду! Запомни!.. Не пожалей только о выборе потом, своём… Андрей говорит: -Хорошо! Договорились… Потом мне говорит: -Я не знаю, что он там задумал. Даже если ты меня, Оксана, забудешь. Давай договоримся, что ты будешь помнить, что я тебя никогда не забуду. Хорошо?.. Я тебе, если надо будет, сердца кусок своего отдам. Ты даже, если помнить не будешь, то чувствовать меня всё равно, будешь всегда… … Максим мне, папа, правда Андрея в памяти стёр… Я только теперь понимаю, почему я удивлялась, что не знала до последнего дня, как Андрея зовут…

-Как это он тебе память мог стереть?

-Тут листочек, папа показывает. Максим взял карандаши и лицо рисует моё, на весь лист альбомный. Сперва овал нарисовал. Потом глаза так наметил. Он прямо, папа, моё лицо как будто видит на бумаге, и обводит по контуру просто. У него прямо мои глаза получились сразу, так быстро… И волосы. Он думает, что цветы у меня в волосах нужно нарисовать. Потому, что, ты свежа, как утренний рассвет, Оксана. Он так думает… А потом он губы мои обвёл, тоже. И говорит: -Вот, теперь и буду я тебя, наконец-то, целовать, Оксана. И поцеловал меня там в губы нарисованные. -я застеснялась… -Я тогда, папа, дома сидела. И почувствовала прямо, что меня целует, кто-то… Он папа красным карандашом стал мне губы закрашивать… А он плохо рисовал. Максим карандаш, так, кинул в сторону, нервно. -Бледные, какие-то, говорит… У тебя, Оксана, губы, словно спелой вишни сок… Для меня тебя прекрасней нет! Хоть и седина уже в висок… Что за седина?.. О чём я думаю, вообще? Что это у меня за слова в голове? -он так думает, папа. -Мозги, как будто сами про тебя, Оксана, стихами говорят. Прямо песня у меня в голове, какая-то...

Тем сильнее я тебя люблю, -поёт…

До сих пор идёт по телу дрожь, если близко я к тебе сто-юу-ууууу…

Он, папа, мамину помаду пошёл взял, и стал губы мне ею красить. Жирно прямо так. Как сумасшедший, прямо, папа, со всей силы начал втирать... А у него в голове, песня продолжается! И музыка такая, красивая очень, играет: -Я люблю тебя, как любят море, во-оооолны.

Этим счастьем мой корабль души напо-оооо-лнен.

В парусах играет страсти смелый ве-ееетер…

Нет тебя прекрасней, в целом этом свете....

Максим думает, папа: -Любить, то я тебя люблю, голова моя правильно поёт. Но член мой, Оксана, хочет так, как будто, ты меня привораживала все жизни на пролёт… Знаю только, что ты низкое такое сделать, не опустишься, никогда… Чего он, папа, член? Он же не может быть в коммунистической партии советского союза, ещё, да?.. Не знаешь? Я тоже, не знаю… Он, папа, помаду сломал, и думает: -Прости меня, мама, так я с ума схожу… Он рисунок на лицо себе положил, папа. И стал мои губы в свои втирать прямо так. Говорит: -Целуй меня, Оксана, так чтоб я на куски разорвался. Как будто на гранату наступил… Размазал помаду так по лицу, всю, и говорит: -Фу, гадость химическая. Не вкусная, какая… Испортил всю вишню твою, Оксана… Я люблю тебя! Ты что не понимаешь? Как ты можешь урода этого по имени, ещё и при мне прямо звать??? Хотя я где бы ни был услышал, конечно… Он, папа, у меня на лбу там, человечка нарисовал и написал «Андрей», на весь лоб так… А потом, резинку взял. И стирать стал ею это. Прямо, чтоб ни капельки не осталось. Но от карандаша царапины на бумаге, не ушли, всё равно… Он утюг включил, и гладить стал. Он сначала аккуратно гладил, чтобы рисунок не испортить. Ему понравилось, как он меня нарисовал. А потом, говорит: -Нет! Я уж, лучше, выжгу его из тебя!.. Прости, Оксана, если у тебя голова заболит, сейчас. Он на самую горячую температуру, утюг повернул. И на лоб, на рисунке мне, его поставил, папа... А сам пошёл, мамину помаду сломанную, в футляр засовывать, пока утюг греется. Он помаду там, размазанную, пока вытирал со стола ещё, утюг прямо дымиться стал. И рисунок сжёг, и ткань там под ним, где его мама гладит... Мне тогда, так больно стало. Я еле до бабушки дошла, чтобы она мне мокрое полотенце на лоб, положить дала… Я так боялась, что он мне третий глаз ещё, сожжёт, папа. И я больше видеть не смогу его... Понимаешь, папа? Это же такой важный энергоцентр для меня. Там вся моя интуиция, со всех миров накопленный опыт…

-Что ты прямо всё чувствовала всё, что он там на рисунке делает, Оксана? -папа удивился.

-Да, папа! Так ментальная магия работает… Я бабушке плакать стала, что мне Максим горячий утюг на голову поставил. Чтобы она мне полотенце мокрое, холодное дала… Она не поняла ничего, аспирина мне 2 таблетки принесла, и полотенце в тёплой воде намочила… Он так отчаянно, папа, свои чувства накручивал. Что всю эмоциональную энергию сконцентрировал на мне. Поэтому, получилось... Для магического воздействия, папа, нужно намерение, плюс сильный эмоциональный заряд. Я тогда, и забыла Андрея, как он хотел... Не понимала, что за мальчик с Максимом ходит. Но, я и о Максиме тоже, многое не помнила, потом. Я же его без Андрея не видела, никогда. Для меня память вся, с ними вместе связана. Нельзя было Андрея убрать, так, чтобы о Максиме логично события потом воспринимать, понимаешь, папа?...

- Да, уж, Оксана… Ну, я у тебя, конечно, не самый ласковый отец был, лупил тебя раньше. Чтобы только, мама твоя довольна была. Она говорила, что я тогда, как папа её… А Макса-то, твоего в узурпатора такого, кто превратил? Видела ты папашу его?.. Ментяра, что ли? Эти почти всех в детстве унижали, я статью по психологии читал... Они поэтому, в органы рвутся, на других оторваться чтоб... Или с Афгана вояка, контуженый какой-нибудь, дурной?

-Я из будущего говорит, что Максиму 6 лет. А Советские войска в Афганистан только полтора года, как ввели…

-И правда полтора года же всего. А кажется, Оксана, что это проклятье уже лет 10, как минимум, с нами…

-У Максима папа в Америке живёт… Он его ещё не знает. Но скоро будет... Пока он с мамой, только. Она его очень любит. Ты бы видел только, папа, с каким обожанием она на него смотрит. -Максимчик, Максимушка, Максимка, мой сладкий, -повторяю я слова мамы Максима. -Я слышала, папа, она ему так только, говорит…

-Ничего я тогда не понимаю… Может листик твой нам что-то в этом объяснит, а? -отец, которого всё время обесценивали, ставя в пример безбашенного героя-тестя, не знающего ни в чем границ. Хоть и был теперь кормильцем в доме сам, где-то внутри всё же неосознанно, но праздновал. Что отца жены его парализовало, менее, чем после года, женитьбы их. Зла он ему, конечно, не желал. Но побаивался, даже сейчас. Шестой уже год, обездвиженного… Дед мой, не смотря ни не что, всё равно был для всех вожаком, и смыслом существования... Поэтому психология того, как и в какой период жизни, мужики иные, становятся сверх-самцами, на примере Максима сейчас, заинтересовала его особенно… Поскольку сам этого ресурса не имел, но, как и любой мужчина, каким-то внутренним чувством, наглым таким, завидовал.

-Там, папа ещё тот фильм про утюг в листочке, не закончился. Там чёрный такой дым прямо пошёл. А Максим воду стал лить из чайника, на ютюг в сеть включенный. Его током закоротило, прямо молния такая. Он отойти не мог… Он только думает: -Накажи меня, папа Зевс, давай. Так мне, и надо! Убей меня молнией! Чтоб я другим жить не мешал… Там Я из будущего, швабру у двери взяла, и его ею толкнула сильно. Максим упал, и прямо дышать не мог. Это, папа, выглядело так, как будто швабра просто, сама в воздух взлетела и толкнула его. Потом Я из будущего Максима там тоже энергией лечить стала. В кровать его положила и гладила ещё. А он папа её немножко видит, и думает: -Какие сиськи у тебя шикарные будут, Оксана… А она увидела, что мама его на улице к дому подходит уже. И пошла помаду тоже энергией, как новую сделала. А то, он всю сломал. И там, где пожар был, тоже почти всё исправила. Только пятно маленькое горелое осталось, ещё. Мама Максима уже ключ в дверной замок вставила, и тут швабра обратно к двери полетела опять сама, и на место там встала сама. Прямо в ту же, секунду, когда дверь открываться начала… Максим говорит маме, у него живот болел, он поэтому, прилёг. И, что он там хотел рисунок мой погладить, но утюг загорелся. Мама Максима посмотрела, что там пятно горелое. Говорит, ну ладно, давно уже эту ткань поменять надо, было уже. Как раз повод будет... Утюг старый… Она не видела ещё, что там от розетки на стене черный след горелый на полметра, под гладильной доской… Она рисунок горелый взяла, а там сверху чёрное всё, а снизу в помаде всё... Она пошла свою помаду свою открыла, а она новая вообще, как будто, и не пользовалась она ею, ещё… Она удивилась. Потом ещё на столе увидела след от помады. Максим плохо там вытер. А Я из будущего там все следы убрала, её же Максима маме не видно. Максима мама ножницы взяла, чтобы ткань там горелую разрезать на доске. Подходит, а там тоже всё, как новое. И рисунок тоже, как будто его не жгли, и помады тоже, нет на нём… Она думает, с ума я что ли, сошла?.. Потом удивилась, как Максим меня красиво нарисовал. Думает не наблюдала раньше у него талантов таких, особенно ей понравились цветы у меня в волосах… Я из будущего там, сама дорисовала ещё, папа. -Я подмигиваю ему. - Она же художница там, член канадской ассоциации художников… Мама Максима отвлеклась, потом берёт рисунок, думает его Максиму отнести надо… А там её больше цветов на нём нарисовано, и подписано красиво так: Персефона -королева всех миров вселенной… Она думает, пойду как я на свежий воздух погуляю. А то у меня, похоже, галлюцинации какие-то от нервной работы начались… У неё папа там в школе, где она работает музыкальной, столько звуков сразу от всех инструментов вокруг, что видно крыша поехала, она думает… А мне, когда рисунок, чистый опять стал, хорошо так стало! Я на улицу, к бабушке пошла, она там сирень срезала. Я её попросила мне тоже, как на рисунке там, цветочки сирени в волосы, папа, тут, в косичку-колосок по верху, вплести. А Максим это увидел, папа, из дома. И воздушный поцелуй мне так, послал: -Приложив руку к губам, я показываю как. -Папа, смотри, я только сейчас заметила… Мой листочек такого же цвета, как на халатике у меня листики… А я, даже не обращала внимания, какая красивая одёжка у меня... Даже халат у меня королевский, папа, да?..

-Не понимаю, я, Оксана ничего, как ты из будущего делаешь это всё… А халатик ничего, в общем так, да… -переваривая остальное всё кино, он подтверждает. -Осанка у тебя главное, королевская. Поэтому, всё на тебе будет красиво сидеть, Оксан. Я тебе в три года так усердно спину держать дрессировал… Прости, конечно, перебарщивал. Зато сейчас вот, результат какой.

-Осанка, папа, звучит, как Оксанка... И, как овсянка, ещё… -смеюсь я сравнению. – Давай мне корону из листка, когда он фильмы все покажет сделаем? Ты, папа, в детстве думал, что кленовые листья на короны похожи…

-Да, так и думал. А ты откуда знаешь? Я и сам забыл уже давно…

-Мне словарь синонимов, папа, сказал. Что ты маме своей корону из листьев сделал, чтобы она красивой самой была… На работу ей принёс, на вокзал. Она там в поезде документы проверяла на товары на экспорт в короне твоей. -я вижу, как папа улыбается. -Давай тогда, папа, все фильмы листика посмотрим уже сейчас… А то, в корону мне трудно будет сверху смотреть… Вот он опять, про Максима показывает. Это было 2 дня до сегодня, когда, папа… Как это надо сказать?..

-Позавчера? -отец искренне не понимает, но умиляется, как умудряюсь я, манипулировать сложными понятиями. Но при этом всё время не помнить простых обыденных слов.

-Да! Позавчера, когда Максим с Андреем мне конфеты свои отдали…  Знаешь такие, в красной фольге красивые трюфеля Кишинёвские, папа? На сердца похожие… Я прямо боялась сердце Андрея скушать, когда он мне его прямо в руку тогда положил сам…. Потом там мальчики увидели, что Максим не смотрит. И тихонько подбежали так, остальные конфеты в пакете забрали все... А я на это сердце смотрю в ладошках у меня. Оно, как в крылышках ангельских, такое лежит... И говорит, что оно не только Андрея… Что, это 2 половинки сердец. Максима половика и Андрея, ещё... Потому, что это Максим такие конфеты маму купить попросил, и он первый мне своё сердце отдал… Конфету, т. е., папа… -я возвращаюсь к просмотру фильма в листе. И расстраиваюсь… -Папа, там Максим Андрея к веранде сзади так, спиной толкнул. Там доски такие, с занозами большими на них. Я не знаю, как, папа, сказать…

-С заусеницами?.. Из не тёсаных, что ли, в детском саду настроили???

-Да, сзади веранды такие, не крашеные там… Он Андрея так, локтем к горлу прижал, папа, что тот аж дышать не мог. И потом ему, как даст 2 раз в бок опять, папа, сюда. -я показываю правое подреберье. -Двойной хук по печени! -он говорит ему. -Это тебе за то, что к моей девушке приставал. Понял? -так он ему говорит, папа… -И ещё вот, ннн-аА!.. И опять его ударил. Андрей прямо кашлять стал, у него в глазах, папа, побелело… Почему он меня девушкой называет? Я же девочка ещё, папа? Девушка- это старая девочка уже, да, папа?

-Взрослая, я бы сказал… -отец опять задумался о Максиме. Не понимая уже рад он, такой его преданности мне. Или прибывает в иллюзии, относительно чего-то за кадром, ещё…

-А, понятно! Тогда я маме вчера -гордость старая, тоже не правильно сказала. Надо было спросить: -Зачем ты мне про гордость свою взрослую сейчас уже говоришь!.. А я сказала старую… Там, папа, в будущем у меня такая песня красивая звучит. Вот послушай, я тебе напою:

-Я за ним поднимусь в небо,

Я на ним упаду в пропасть…

Я за ним, извини, гордость,

Я на ним одним, я к нему одному…

Красиво да, папа? Это я так Максима маме потом, папа, в 13 лет, пообещаю его с того света достать. Хоть с неба, хоть из под земли его достану, и приведу его вам…, так и скажу… Я из будущего говорит, что мне пока не надо этого знать. Это она там сейчас делает… А дальше там, в этой песне про маму, папа,… скоро уже… -я ухожу от больного…

-Как с того света?.. -папа тут же пожалел, что успел повторить… и тоже поспешил, принять удар на себя. -Давай про маму, тогда, конечно…, раз у нас сегодня у обоих, такой день больших -он серьёзно посмотрел мне в глаза, взглядом, в котором стоял вопрос, справляюсь ли информацией, и добавил: -Открытий. Не честно будет, только тебе это всё…

-Там про маму, так, папа… Я опускаю глаза в стол:

-Понимаю, что для вида, я друзьям улыбаюсь, это не просто…

Я поставила бы точку, но опять запятая… Это серьёзно!..

Разлетаюсь от тоски на куски. На осколки… Всё без толку… День за днё-оооом, да гори оно огнё-оооооооооооом… Только мысли всё о нём, и о нём…. О нём, и о нём….

И потом куплет, опять про меня и Максима, папа:

Я за ним поднимусь в небо,

Я за ним упаду в пропасть, Я за ним, извини гордость…

Я за ним одним, я к нему одно-оооооому…..

-чувствуя, как отец напрягся, я отодвигаюсь немного, от него подальше. -Какие ужасные, папа, фильмы этот листочек показывает! Я же думала он мой дружочек добрый. Он, как собачка маленькая, когда её кто-то понравится, летел ко мне сверху, и хвостиком вилял, тоже… -я так же расстраиваюсь и недоумеваю, но уже о своём... -Давай мы уже больше не будем смотреть? Я даже не представляла, сколько Максим Андрея избивает из-за меня…

-Да, дочка, не надо больше смотреть. -соглашается он, видя, что я уже готова плакать. Как и сам он, тоже бы не прочь… -Давай уже корону делай, тогда. Как там надо, ты знаешь?

-Сейчас, папа. Я спрошу у листочка. Можно ли из него корону сделать… -я советуюсь с листком о дальнейшей его судьбе. -Он говорит, что у него есть ещё один последний фильм. Про маму 18+, как ты хотел... Что он не хотел его показывать, но, если ты хочешь только покажет.

-Озадачили вы меня с листом прямо, Оксана. Я пошутил тогда. Не уверен я, что нужно тебе про маму взрослый фильм смотреть. -и без того напряженный папа, насторожился ещё больше. Думаю, что я могу увидеть её будущие свидания.

-Листочек говорит, что это не про то, что ты думаешь, папа. Но это разъяснит твои недоразумения по поводу Максима, он говорит..

-Ну, если не то, давай посмотрим. Наверное. Не уверен я, честно скажу… Ума не предположу, что он нам покажет ещё...

-Это, папа, ещё в первые дни, когда Максим в садик в 3 годика пришёл, было… Я маме тогда сказала, что у него ко мне нежность… А она разозлилась прямо так… Потом она мою кофточку из шкафчика забрать пошла. А мне на улице ждать её сказала... А там у мальчиков мяч прямо к двери полетел, когда она входила… Андрей хотел за ним побежать. Но Максим увидел, что я там стою, и сам побежал. Он хотел мне показать, как он мяч пнёт так, круто… А мама мяч этом, внутрь, в дверь толкнула, чтобы он туда, тоже вбежал… Там, папа, комната, возле входа такая, маленькая. С душем для нянечек. Они там для уборки всё хранят, и переодеваются… Мама Максима туда завела, дверь закрыла, и спрашивает его: -Это у тебя к Оксане нежность, сопляк?.. Так, папа, и говорит ему, сопляк… Он растерялся так. Не знает, как это всё понимать. А мама юбку свою задрала за пояс, сюда. -я показываю свой поясок на талии. -Потом трусы свои оттянула вперёд так. И Максима, папа, в трусы свои лицом сунула… - я в шоке останавливаюсь. -Это 18+, эротичное, папа, да?

-Не уверен… - папа демонстрирует, что хождение по потолку моё, далось ему легче, чем этот теперь, беспредельно смущающий материал. -Твой листочек ничего не путает, дочь? Там и с Маском как-то слишком было. А в такое мне, и вообще поверить, Оксан, сложно. Мне на маму напраслину думать, совсем как-то, не комильфо.

-Она, папа, Максима спрашивает, понравилось ли ему у неё в трусах?.. -я вынуждена теперь разъяснять. -Он говорит: -Нет!.. А мама ему, зло так прямо: -Вот, и отлично!.. Запомнишь значит, что и с Оксаной делать так нельзя, понял меня, баран?.. Потом она, папа, за писун его подёргала, -И так тоже делать с ней нельзя! -говорит… -Повтори 5 раз, что к Оксане в трусы лезть нельзя… … Он, папа, так испугался, локтем так, закрылся от неё, и повторяет еле-еле… А она крем для рук из сумки достала. На руку ему выдавила, и говорит: -А если у тебя такое белое вылезет, и на Оксану попадёт как-то, то вообще вылижешь мне всё трусах, 5 раз тоже!.. Запомнишь мне правило пяти, сученок! Я специально их для тебя неделю менять не буду!.. И потом ему об лицо вытерла крем. И тоже, 5 раз считая, повторила так... -я смотрю на уставившегося в стенку побледневшего отца. -Молится будешь каждый день, чтобы к Оксане близко никто в саду не подходил, а ни то сам ответишь мне за всех... Вот, тебе номер шесть, чтоб уж наверняка, запомнил… Она, папа, крема почти весь тюбик на лицо ему выдавила, и размазала таким слоем толстым на глаза особенно. Сказала, это чтоб он сам сказал мне, что ослеп в мою сторону смотреть… … Потом она дверь открыла, Максим выбежал на улицу с кремом этим на лице, а там я стою. Он, папа, красный весь был, что я через крем видела... Он так, папа, несчастно мне говорит: - Не смотри на меня, Оксана, пожалуйста... И побежал к Андрею без мяча… Майку снял с себя, и стал крем вытирать… … А мама потом с кофточкой моей вышла, и сказала, что у Максима лицо на солнце сгорело, она ему помазала, чтобы ему не пекло… Я удивилась тогда, как оно могло сгореть, у нас на площадке в тени под деревьями всё. Воспитательница директрису просила рабочих с завода позвать, чтобы спилили ветки у клёнов. Чтобы дети на солнце хоть немного были, а то совсем на площадке темно… … Потом я ещё дома у мамы спрашиваю, почему у неё новый крем уже пустой? Он мне так нравится, говорю, такой нежный… А она мне говорит: -Максиму тоже очень понравился. Более, чем достаточно теперь, он нежности получил. Не полезет больше, к тебе… -я вижу, как отец ударил кулаком в стену… -Листочек папа говорит, что теперь ты знаешь, какой афганец больной, контуженный, на Максима так, повлиял… Его мама заразила демонами своими. Энерго-вирус у него, такой... Папа, давай листочек обратно ветке маме отнесём, он очень плохие фильмы показывает. Не хочу я корону из него… -прошу я его, как раз, когда в комнату входит, закончившая побелку мать.

Снимая фартук, и придерживая губами шпильки для волос, она поправляет перед зеркалом на изящном старинном темного дерева трюмо, волосы, и цветастое своё платье. Выглядя так, как будто вернулась с праздника, а не побелки… И проходя далее в зал, обращается к вяжущей там крючком, узор из белого фасонного шнура с бисером, моей бабушке.

-Мама, ты можешь у вас в военкомате невропатолога попросить Оксану посмотреть? Я в детскую поликлинику звонила, у них видели психиатр только и тот в отпуск только ушёл.

-Зачем это Оксане к невропатологу, вдруг? -продолжая вязать, удивляется бабушка.

-Она Толю напугала сегодня, что тот трясся. А теперь ещё просит, чтобы он пошёл с ней лист кленовый, ветке маме его отнести.

-Наташа, что ты придумала там себе? Вон они с Толиком разговаривали сидели всё время, прекрасно так, я видела. По-моему, это очень мило, что она так, про листа маму говорит. Она же ребенок… Значит она, и о тебе тоже беспокоится, как о матери тоже…

-Она меня унижает только! Посредственная она меня назвала…

-Оксана! -снимая очки, и откладывая вязание, бабушка зовёт меня. -Ты правда так маме говоришь?

-Нет, бабушка! Это не я!.. Это словарь синонимов сказал. Я вообще, бабушка, не поняла, почему он про маму, только по средам синонимы может говорить. Ты, бабушка, знаешь, почему мама посредственная?

-У нас словарь синонимов разве есть? Я и не знала… Наташа, ты что правда ребенка к врачу поведёшь, потому только, что она слово не поняла? Так вы мне ещё, и не такое говорили… Я же вас к психиатрам не таскала за это…

-Бабушка, мама, что тебя обижала, да? -интересуюсь я, устроившись рядом в кресле, и рассматривая её вязание. -Так красиво у тебя получается! Изумительно, невероятно, потрясающе чудно, бабушка, словарь синоним говорит.

-Где ты, Оксана, его читаешь? Я что-то, не пойму ничего?..

-Он у меня в голове, бабушка, сидит… Восхитительно у тебя получается просто! С бусинками этими, особенно чудесно. -я искренне восхищаюсь рождающейся на глазах у меня красоте. -Поразительно, как дивно играет всё... Ты где такие ниточки, бабулечка моя, родная, сказочные взяла?

-Видишь, Наташа, сколько слов хороших Оксана знает? Может это ты видишь только плохое? Тогда это не её, вообще, вина… -приобняв одной рукой, бабушка прижала меня к уютной такой себе. -Женщина хорошая, Оксанушка, попросила, воротничок ей модный к костюму связать… Муж её генерал, с дедушкой в госпитале очень мне помогал. Где-то она достала, по блату, наверное. Неудобно мне было спрашивать её… Я таких ниток, и не видела даже, никогда. Боялась начинать аж, надеюсь ей понравится…… Знаешь, что мне дочери мои, Оксаночка, устроили в детстве?.. Ой, и вспоминать стыдно! На весь гарнизон на Дальнем Востоке опозорили меня… -она провела рукой, разминая затёкшие за сосредоточением на вязании, лоб и переносицу.

-Как это бабушка?

-В шпионаже Нина с Наташей мать разоблачали… Прокладку у меня немецкого производства нашли… Позвонили на коммутатор, хорошо, что там хоть дедушкин друг работал, и бобик за ними послал. Они в КГБ звонили, преступницу перед Советской Родиной сдавать… -бабушка покачала головой, и укуталась теплее в клетчатый с бахромою, домашний жилет. – Тебе не холодно, Оксаночка? А то я не пойму, толи засиделась я без движения, кровь застыла. Толи вспоминать это, меня в озноб бросает…

- Нет, бабушка мне не холодно. Меня тут, этот свет, любящий такой, в груди греет. С позавчера ещё. Папа сказал 2 дня до сегодня, это позавчера, да?... Очень мне с этим светом нежно прямо, чувствуется, бабушка…

-Хороший какой у тебя свет этот… А мне надо чайник, наверное поставить будет… Они тогда, Оксанушка, перед казармой солдат на построении, прокладку на вытянутых руках пинцетом пронесли. И портрет мой. Красную раму из цветной бумаги вырезали, чтоб всем видно было.   По всему плацу так прошлись… С отвращением таким на лицах их, ко мне… … Дедушку премиальных лишили и на гауптвахту отправили. За разложение дисциплины в армии… Там все солдаты его гоготали с этих умниц, стоять ровно на месте не могли… Хорошо хоть не использованную ещё. А то, у меня как раз, месячные тогда были…

-А это что такое бабушка?

-Да, тебе это ещё не надо знать… Радуйся пока нет ещё. А то, как начнутся… -она вздохнула о женской доле…

-Я из будущего говорю, что лучше мне бы рассказать. А то, у меня у первой в классе начнутся. Маме мне ваты моток выдаст, и не объяснит ничего. Папа потом таким подзатыльником за то объяснит, что в мусор выкинула, что у мен 2 недели шея болеть будет, бабушка.

-Наташа, ну разве можно так?.. Я же вам объясняла всё. Откуда же ребенок это, узнать ещё, должен, по-твоему?

-Что ты мне, мама, объясняла?.. Аттестат до свадьбы не показывать? Мне только после свадьбы Толик, и объяснил, что ты имела ввиду… И Оксане тоже сегодня он сказал сексуальное воспитание провёл, она поняла всё. То, что она с будущим и словарём разговаривает тебя не настораживает?.. Лупить он её не хочет больше, так она совсем границ не знает…

-И почему это Толя лупить её должен? Мы тебя, что били когда-то? Тебя папа пальцем не тронул…

-Она бабушка папе говорит, что всё детство звёзды от кокарды, ремня армейского считала на заду… Чтобы он меня бил просит, когда тебя дома нет, … и тоже был, как папа её-герой.

-Наташа, Толя, что Оксану бил? Это уже ни в какие ворота, знаешь! Вы сами звёзды на полу выкладывали, и сидели на них, чтобы красивыми быть… В садике он тебя тогда, конечно, шлёпнул, но ты меня извини… Он тебе сказал платье надеть, чтоб твою абрикоску в трусах не видел никто. А то, укусить захотят... А ты всему саду пошла, покусать её предлагать… Там в гарнизонном саду заключенных, несколько детей водили, ещё… Те, прямо гурманы были. Сказали абрикосы со сливками вкусней. Стали показывать тебе, как крем добывать… Ты потом папе рассказала, откуда самый нежный витаминизированный крем для рук, берут… Ты Оксана, абрикоску в трусах, никому не показываешь в саду? С чего это, Толя тебя лупит?

-У меня бабушка, наверное, не выросла абрикоска, я не видела… Андрей сказал, что у меня персик где-то есть… Но я не поняла, где он… У нас в садике только мама показывает детям, что у неё в трусах, бабушка… Папа