Офники

Часть 1

Зима. Ночь. Лес на краю промышленного города N.

Потерянное тихое место, в котором собирается десяток тихих молодых людей, ощущающих себя потерянными. В это полнолуние они снова здесь - молчаливые тени в одинаковых одеждах. Правда, они не элита общества, чтобы надевать балахоны из шёлка и золотые маски, вовсе нет. Но они и не шибко обычные парни, это тоже верно. Они - те, кого боятся трудовые кварталы их города. Они - очень-очень злы и не скрывают это в свои мрачные дни. Молодые, но уже наполненные... Не злом, и не гноем, но своей молодой жестокостью. В их венах очень шумная кровь. В их мозгах - только молодой тестостерон.

Все лица спрятаны за балаклавами - чёрными, серыми, цветными, индивидуальными и одинаковыми. Они разводят костёр, всё также храня фальшивое спокойствие. Пламя взмывается вверх, освещая тренировочные штаны и блестящие глаза - синие, зелёные, карие, сейчас они просто чёрно-золотые, лишь отражают свет пламени. Изредка они перекидываются скупыми фразами, но напитанный бензином огонь глушит и глотает их, не давая подслушать их кому бы то ни было, включая собственных соратников.

Они собрались здесь сегодня, в эти ноль градусов, чтобы принять нового члена в своё, совершенно особое общество. Это своего рода ритуал. Обряд. Посвящение. Хотя каждый из этих молодых парней был бы очень удивлён, если бы их назвали сектой. У этого не было религиозного измерения - только очень мрачное человеческое, животное.

Похотливое.

Ведь они все знали, как именно это случается.

Ближе всех к костру стояла высокая фигура главаря. Их лидера. Их тренера. Их вдохновителя. Основателя. Каждый из них знал его отлично. Знал, что его зовут Роман, а называют Лось. Знал его возраст в 26 лет и диаметр его очень толстого бицепса. Знал те измерения, которые ведомы только самым интимным партнёрам и тем, кто проигрывал ему на свежем воздухе, то есть почти всем присутствующим. Все они тут знали, что днём его глаза в зелёный цвет старых электричек. Что он не прощает недостатков и провалов.

Сейчас он стоял перед костром, чуть изогнувшись назад и вытянув руки перед собой, ладонями к самому пламени. Его большие мышцы туго обтягивал тёплый сине-чёрный рашгард с надписью "HARDCOR". Ростом в 190 сантиметров, широкоплечий, в военной камуфляжной балаклаве и глазами, поглощёнными костром, он выглядел чудовищно. И каждый из присутствующих, кроме одного, отлично знал, что на таких собраниях он и был чудовищем - жестоким, не имеющим сострадания, необоримым.

Из тени кустов напротив костра вышел новенький, почёсывая пах, и занял место против Лося. Всего 173 сантиметра ростом, одетый в чёрные подштанники, красно-чёрные боксёрские трусы и чёрно-красную футболку с длинным рукавом, с белой надписью "SPARTA". Несмотря на малый рост, он был тоже очень широким, мускулистым, шире Лося в плечах и талии, несмотря на возраст в 23 года. Его костяная башка также была укрыта балаклавой, но чёрной, с изображением скелетированных челюстей.

Бедный дурак! Лось усмехнулся, глядя на соперника. На что этот идиот только надеялся? У него не было ни шанса, как и у тех, кто бросал ему вызов до этого. Длина рук и рост говорили всё заранее. Это будет простая победа, после которой будет хорошее развлечение. Думая о своём сопернике, Лось опустил руку на пах и поправил член в своих спортивных штанах. Он заметил, что у дурачка очень большая мошня, и его это рассмешило. Нахуя этой сучке вообще хуй? Хоть он и новенький, но правила знает. И знает, что Лось никогда не проигрывал. Он находил соперника жалким, а сам был радостен, зол и возбуждён. Скоро новичок по кличке Белый займёт своё низшее место среди их моба, когда почувствует в себе то же самое, что уже испытали другие присутствующие здесь пацаны. Впрочем, может, стоит наказать дерзкого ублюдка? Да, Лось решил, что обязательно обоссыт его, когда кончит на это тупое ебло. А может, даже нассыт ублюдку прямо в раскуроченное очко. От этой мысли Лось завёлся ещё чуть больше, а его член слегка привстал. Пора было начинать.

В пяти метрах от костра была своего рода площадка с относительно утоптанным, но не ледяным снегом. Там они оба встали в стойку, вставив в рот капы. Перчаток, как и шлемов, не полагалось, только маски и спортивная одежда. Всё происходило в тишине, так как было обговорено заранее, как это и делалось всегда. Остальные участники моба Лося, все семеро, встали в круг, очерчивая условный ринг. Некоторые из них тянули пиво, которого было вдоволь. Кто-то украдкой поправлял хуи, предвкушая, как их предводитель отдаст им на проёб проигравшего, как это было у них заведено. Никто из присутствующих не считал себя пидором, да и не был им в строгом смысле - Лось, создавший их движ, просто получал удовольствие, утверждаясь за счёт осеменения молодых чётких пацанчиков, у него не было проблем с женщинами. Что до его "лосят", то они тоже за пределами их моба были обычными хулиганами и гопниками, без намёков на голубизну. Просто, такова была харизма и грубая сила, природная "самцовость" Лося - его хуй и доминация были почти непреодолимы. Из "особых тренировок" с ним уходили либо после первого же раза, либо оставались, желая ощущать эту власть над собой снова и снова.

Прошло мгновение, и два бойца бросились друг на друга. Лось реализовывал преимущество в силе, тогда как Белый уворачивался и пытался пролезть ближе, в мёртвую зону, где старший парень не мог бы реализовать сильных замах. Одновременно с этим оба должны были успевать ставить блоки. Рост Романа давал ему преимущество ещё по одному пункту, и он не преминул им воспользоваться, сокрушительно пнув Белого по рёбрам. Это не был бокс в чистом виде, так что тут всё было в рамках уличных правил. Удар пришёл в цель, но только на излёте и по касательной, а сам Белый что было сил пизданул по ударившей его стопе сверху. Роману было радостно и адреналиново от ситуации, так как он был уверен в своих природных данных. Наверняка Белому было куда хуже сражаться с такой горой.

Однако, Белый не сдавался. Он делал то, что даже вызвало уважение Лося, так как являлось единственной верной тактикой в его случае - он уворачивался. Он изматывал и бил скупо, либо выдерживая удары, либо уклоняясь от них. Он вертелся как змея, что наверняка было непросто при его немаленькой массе, но расчёт был верен - Роман тоже начал бы уставать, рано или поздно. Лось это понимал, но не беспокоился, технично выявляя уязвимости соперника и ожидая его ошибки. Всего одной было бы достаточно, чтобы позже порвать петуху...

Лось не совсем понял то, что произошло. Разорвав дистанцию после очень болезненной для Белого сцепки, этот же Белый прыгнул прямо на него. Очень быстро прыгнул, и очень сильно. Видимо, на день ног ублюдок никогда в жизни не забивал. Сила удара из-за массы тела младшего парня, да и из-за его подножки сбила Романа с ног, а упырь оказался сверху, несколько раз пнув здоровяка в живот и, возможно, случайно, прямо в пах. От последнего Лось, казалось, едва не умер, полностью уверенный, что его яйца лопнули нахуй от такого удара. Однако боль и ярость мотивировали его пытаться встать и драться дальше. Он всё ещё не собирался проигрывать. Он не мог проиграть!

Белый почти упал на него сверху, заставив рёбра трещать, сразу же получил отличный удар от Лося прямо в ухо, а потом смазанный и неудачный в челюсть. После чего малой разбил Роману бровь и нос. Никакого мороза вокруг не ощущалось. Казалось, снег вокруг таял от двух разгорячённых тел. От их пота и крови. Оба парня были мокрыми насквозь. Ноги Белого, сильные и крепкие, обхватили туловище Лося как стальные клещи. Они не могли ему ничего сломать, но и он не мог их разжать. Из-за костра Лось видел вроде бы синие глаза урода, сияющими от адреналиновой боевой ненависти. Кровь и пот заливали Роману глаза. Голова гудела от ударов Белого.

Это не могло быть так, но это было. Челюсть болела. На один его удар уже приходилось три удара Белого. Нужно было... Он знал, что нужно было, и внезапно рванулся, скидывая и подминая под себя долбоёба, кинувшего ему этот вызов. Масса может быть преимуществом, злорадно подумал, от души хуяря Белого по почкам. Оба парня стонали в этой мучительной борьбе, от боли и усталости. Ударов было всё меньше, всё больше было борьбы с самыми разными приёмами. Всё должно было решиться.

И в тот момент, когда Роман думал прохрипеть ублюдку в лицо о том, что его жопа сегодня пойдёт по кругу, тот сумел удивить снова. Голова Белого мотнулась вперёд со скоростью снаряда, ломая Лосю лицо. Что самое странное, был и второй удар, прямо в лоб. Парень, находившийся сверху, почувствовал не только боль, но и мгновенную слабость в теле. Сил не было, совсем. Да ничего не было. Он перекатился на спину, глядя в ночное звёздное небо. По лицу текло очень много горячего, крася и топя снег вокруг. Дыхания не было. Костёр грел где-то в двух метрах.

Часть 2 (последняя)

Лось не понимал, как это случилось. Он слышал рядом хриплый, харкающий смех Белого и ледяное молчание всех остальных. Нет, нет, нет! Этого не должно было... Он перевернулся на живот, кое-как встал на четвереньки, и дёрнулся было к огню, в инстинктивном желании спрятаться у костра от хищника, что хрипел и смеялся в каком-то полуметре сзади.

Роман обернулся, и увидел, как Белый сорвал с головы балаклаву. Ему молча подали пиво, и он жадно присосался к горлышку, после чего отдал баклаху обратно, и стянул себя верхнюю одежду. От горячего блестящего бледного тела шёл пар и жар. "Белый" действительно был очень белым и бледным, и кожей, и светло-соломенными короткими волосами.

Чёрным пятном в свете костра казалась единственная видимая с такого ракурса тёмно-синяя татуировка, большой коловрат поверх левой грудной мышцы. Один его глаз заплывал, а на тонких губах, сплюнувших покрасневшую капу, пузырилась кровь, когда они растянулись в ухмылке. На коленях парень подполз поверженному главарю, который испуганно смотрел на своих шестёрок, ни одна из которых и пальцем не спешила двинуть, чтобы ему помочь. В их волчьем мире всё это было честным. Да и не только в их. Роману же так нравилось чувствовать свою власть над ними и другими парнями, которых он насаживал на свой перевозбуждённый хуй! А теперь он, казалось, вот-вот заплачет, когда ему придёт очком ответить за чужие страдания.

У самого Лося в голове совершенно гудело, а лицо было залито кровью из сломанного носа. Он никак не мог понять, как же так вышло. Он мужик, а не пидор! Он не даст этому лоху! Это невозможно! Вот только не было больше сил, чтобы драться или бежать. Даже просто сжать очко будет трудно... Роман отвернулся, едва не уткнувшись лицом в мокрый снег. Он должен был собраться, но не мог. Никак не мог.

Сзади пристроилось мускулистое туловище. По-хозяйски раздвинуло усталые ноги парня и стянуло с худой мускулистой жопы спортивные шорты, штаны и трусы, подставляя девственную вспотевшую дырочку прохладному ночному воздуху. Не то от холода, не то от страха, волосы на заднице Романа встали дыбом. Ему казалось, что всё сон и сейчас закончится. Что Белый не станет так ужасно с ним поступать. Апатия и слабость вместе с болью в разбитой голове давали слабую надежду на то, что это галлюцинации из-за сотрясения, а не что-то реальное.

А потом Роману прямо по очку провели чем-то толстым, негнущимся, и он всё понял.

- Ну что, Ром? Будем из тебя самку для пацанов делать!

- Н-нет, не н-надо, - проскулил обернувшийся через плечо Лось.

Он видел, как из приспущенных трусов соперника поднимался к пупку твёрдый восемнадцатисантиметровый фаллос, блестящий от пота и смазки в свете костра. Не такой длинный, как хуй двадцатидвухсантиметровый проигравшего, но, что хуже всего, очень толстый, как банка пены для бритья.

- Это тебе за моего братишку, козёл, - произнёс Белый с неподдельной злобой в голосе и смачно, с кровью и соплями, харкнул себе в правую ладонь. Потом ещё дважды и уверенными, сильными движениями смазал мерзкой массой свой член.

Роману было очень плохо, и он ничего не мог сделать, хотя и желал. Не было сил драться дальше. Огромная головка начала давить на его анус. Часть его личности кричала в ужасе где-то внутри, когда хорошо смазанный вражеский хуй начал входить в него. А потом самое ужасное произошло быстро и жёстко. Сфинктер разошёлся в стороны, и Белый порвал пацанскую жопу, вхуярившись в неё по самые тестостероновые мохнатые белые яйца, как настоящий мужик. Лось заскулил от боли, чувствуя своими яйцами чужие, более крупные и волосатые. Раньше только он так ебал проигравших, а теперь и сам находился на другом хуе. Из глаз брызнули искры, но парень понимал, что плакать при всех было бы позорно... Будто его не лишали сейчас мужской чести. Хуй в его очке потянулся назад, таща за собой кишку, а потом резко, по-мужски, втолкнулся вглубь, снова заполняя своей раскалённой толщиной всё свободное место. Ёбырь замер в восторге от обладания своим живым трофеем.

Проигравший Лось крепко сжал разбитые кулаки и уставился на костёр. Это же не должно было продлиться долго?.. Снег вокруг таял, по лицу катился пот из-за драки и от дикой боли в жопе. Надорванные анальные мышцы пытались вытолкнуть чужой хуй, но вместо этого просто делали Белому ещё приятнее, а своему хозяину - больнее. Пока истязатель замер в нём, Роман внезапно подумал, что в этой позе они похожи на двух сцепившихся кобелей.

Бросив мимолётный взгляд через плечо на блестящие белые татуированные мышцы и перехватив самодовольный яростный взгляд, парень очень чётко осознал, что кобель тут только один и он сейчас доказывал свою мужскую силу, покрывая свою униженную сучку на глазах других пацанов. От этой гадкой, не мужской мысли в ушах зашумела кровь, а по телу и лицу разлился какой-то новый жар, не похожий на пот драки или костра. Кажется, парень начал понимать, что ещё чувствовали его жертвы, кроме унижения.

А потом Белый начал его ебсти. Жёстко, размеренным безжалостным темпом, он рвал побеждённое пацанское очко, мстя за своего брата, свои усилия в драке и просто наслаждаясь девственной узостью жопы, в которой он был первым. Его таз двигался, как машина для забива свай, а толстый член вполне тянул на эдакую сваю для закрепления покорности петуха под ним. Роман начал подвывать от боли в очке и злобы, которая распирала его не меньше чужого хуя. Из-за дикого темпа ебли Белый, не доставая хуя, передвинул Лося параллельно костру, чтобы его сучка не пизданулась в огонь мордой, что вполне могло бы случиться. Неожиданно победитель резко сбавил темп и начал ебать куда медленнее.

- Ты шлюха, Лось! Не пацан! Очко ёбаное!

- Пошёл ты!..

- Говори, козёл! - яростно заорал Белый и резко загнал свой перенапряжённый хуй в дырку соперника, заставив несчастного взвыть во весь голос. - Говори, спермоприёмник!

Потом темп ебли снова спал, только чтобы вновь буквально выёбывать из Романа всё дерьмо особенно резкими и жёсткими толками. А на каждом таком Белый требовал от парня признать своё ничтожество. И хотя в первые минуты проигравший слал своего насильника нахуй, но экзекуция хуем всё продолжалась и продолжалась, а сил у жертвы не становилось больше. Особенно ментальных. Он же понимал, что его сейчас долбят в очко на глазах у возбуждённых бывших соратников, а когда это всё закончится, ему предстоит как-то жить дальше. Ему, грозе нескольких районов, нужно будет как-то жить дальше, без уличного достоинства. Всё выходило по поговорке бывших зэков-смотрящих - "был пацан, и нет пацана". Действительно, петух он теперь. Хотя его бывшие соратнички же не вешались, а продолжали подставлять ему свои дырки и пасти. Что же, теперь он будет их шлюхой? Какая мерзкая мысль! Но почему от неё у него дёрнулся хуй?..

Роман посмотрел на происходящее будто со стороны, как если бы не ему сейчас рвали очко. Семь молодых и сильных пацанов в балаклавах и масках ласкали свои разные хуи, кто-то сквозь спортивные штаны и шорты, а кто-то, не стесняясь вываля на ночную прохладу напряжённые члены и яйца. Они смотрели на то, как их бывшего главаря наяривал в жопу молодой хуястый хулиган, превращая бывшего альфача в покорную шлюшку. Хулиган уверенно обладал бывшим главарём, как девушкой, доказывая своё мужество точно так же, как когда-то его доказывал сам бывший лидер, когда ещё обладал им. А сейчас он был просто петухом для толпы голодных до ебли пацанов.

В общем, Роман и не понял, когда начал подмахивать своему насильнику, а боль и ненависть отошли на второй план, хотя и не исчезли окончательно, по сравнению с острым ощущением того, что им обладал другой мужик, хоть и младший по возрасту, но более сильный и жёсткий. Это казалось разгорячённому дракой и еблёй парню невероятно верным и интуитивно правильным. Он ебал и унижал других пацанов, а теперь нашёлся хуй потвёрже и делает с ним то же самое. А может, эти медленные грязные мысли были плодом сотрясения мозга, хотя ему было наплевать на это.

- Да-а-а... - протянул Лось, ошалевший от жара первого хуя в своей дырке.

- Не слышу, козёл! - крикнул Белый и вдарил хуем по простате жертвы.

- Я... не пацан! Ты терь главный! Кончи в меня, Белый!

Насильник истерически засмеялся и, радостно матерясь, вышел в финальный спринт, ловя дикий кайф от того, что давний соперник вот-вот будет им осеменён.

- Принимай сперму настоящего воина, псина! Бля-я-я! - закричал Белый, разряжаясь фонтаном в кишке Романа.

Парень давно не кончал, так что за целую минуту влил в своего врага добрых полстакана отборного славянского семени, продолжая медленные движения хуем в разбитом очке.

Оба парня тяжело дышали, и их опустошённости вторил треск костра. Романа трясло. В паху было липко - он сам кончил под своим ёбырем. С влажным хлюпом неупавший, но заметно смягчившийся хуй Белого выскользнул из разъёбанного очка, которое играло и дышало, неспособное закрыться за таким толстым членом. Из очка шёл пар и лилась плодоносная сперма победителя. Кишкам Романа было холодно от зимнего мороза. Осоловелый и ничего уже не понимающий в этой жизни Лось внезапно понял, что Белый уже не сзади, а стоит перед них на коленях и его снова привстающий толстый хуй, обмытый пивом, тычется ему лицо.

Роман посмотрел на своего насильника снизу вверх - на чудесное напряжённое мускулистое тело, кубики гладкого пресса, рыжую блядскую дорожку, которая только теперь была видна, шикарное тату на накачанной груди, бычью шею... И, конечно, самодовольный взгляд и улыбку удовлетворённого самца.

- Сперва пей, потом соси. Вы парни, тоже не зевайте, его дырки теперь общие, - просто сказал Белый, и тугая струя мочи ударила в приоткрытые губы Романа.

Он начал жадно глотать, глядя в блестящие глаза нового альфы их уличной стаи. Слева и справа от победителя на колени встали ещё двое самых ретивых парней, дрочащие свои деревянные от похоти хуи, шестнадцать и восемнадцать сантиметров. Очко Романа наконец закрылось, но не само, а от хуя ещё одного соратника. Едва Белый закончил поить его своей мочой и только Лось обхватил губами толстенную залупу, как один из дрочащих парней, восемнадцатилетний лёгкоатлетичный щенок с шестнадцатисантиметровым хуем, с протяжным "сука-а-а!" начал заливать потоком молодой спермы горячее от стыда и похоти лицо своего бывшего командира...

Впереди была ещё почти целая ночь, море пива и новая жизнь.

страницы [1] [2]