Машка и Верка (Панель машка)

…Маше нездоровилось. Вследствие этого в школу она решила не ходить, а отсидеться дома, поваляться на диване с книжкой, да и вообще всласть побездельничать. Родители укатили в неожиданный отпуск, бабка ушла к соседке. Раздолье! О выпускных экзаменах не вспоминалось. Пригревало весеннее солнышко, и вся учеба как-то сама собой отходила куда-то далеко-далеко…

Маша остановилась у зеркала в передней. "Нормально",- удовлетворенно окинула она взором подведенные ресницы и нежную кожу щек, на которых ночная бледность начала уже отступать под лучами пробуждающегося вместе с Машей солнышка.

В дверь позвонили.

- Кто? - спросила Маша.

- Да я это, - отозвались за дверью, и Маша узнала голос своей подруги Верки, которая училась в колледже.

- Подожди, оденусь, - Маша сообразила, что разгуливает в трусиках и бюстгальтере, и это, по всей видимости, нехорошо. Она засмущалась от мысли, что кто-то посторонний может увидеть ее в таком виде, еще расслабленную после крепкого сна в теплой постельке, пусть этот кто-то будет даже и лучшая подруга.

- Да чего ты там? Я на пару минут. Открой! - требовательно проговорила Верка, - Открывай! - добавила она нетерпеливо и заскребла по обшивке двери своими длинными ногтями. Маша живо представила себе тонкие изящные руки Верки с намазанными ярким лаком ногтями и серебряным браслетом на левой руке. Да, Верка - девчонка что надо!

- Ну! - злилась Верка, - что там у тебя?

- Да я тут… Иду, - не произнесла Маша и отворила дверь.

Верка впорхнула, обдав подругу ароматом каких-то незнакомых духов. Прихожая сразу наполнилась благоуханьем вечеринки. На Верке был темно-красный плащ нараспашку, черная короткая юбка, плотно обтягивающая талию и то, что пониже, черные чулки и черные же туфли на шпильках. Сверху была одета розовая кофточка. Маша всегда очень внимательно следила за тем, во что одета ее подруга детства, ибо с некоторых пор стала замечать, что особи мужского пола начинают испытывать к Верке все возрастающий интерес. Маша чувствовала смутное шевеление своего самолюбия всякий раз, когда Верка беспечным тоном выкладывала ей свои сердечные дела. Машу несколько коробил развязный тон подруги, подчас заставлявшей краснеть неопытную девушку, но вместе с тем Маша часто ловила себя на том, что, пожалуй, немного завидует ей и иногда даже ревнует к Веркиным мимолетным воздыхателям. Однако, насколько Маше было известно, постоянного парня у Верки не было, и это отчасти успокаивало Машу, уравнивая подруг в Машиных глазах.

- Слышь, ты это… - Верка словно забыла, зачем пришла, и уставилась на себя в зеркало, лениво поправляя прическу. - Болеешь, что ли?

- Да, немного - ответила Маша, пытаясь проскользнуть в комнату в поисках халатика.

- Ха! - Верка, наконец, увидела Машу. - Ты даешь, тетенька! А я как раз решила сачкануть сегодня - день клевый! - и подумала, может ты, - она, не отрываясь, смотрела на Машу, - составишь мне компанию… Слушай! - Верка перебила сама себя, - а ты, оказывается, ничего! - она, словно оценщик, скользнула цепкими зелеными глазками по Машиной фигуре. Верка напружинилась и даже несколько раз провела языком по верхней губе.

Маша почему-то почувствовала стыд. Было что-то необычное в поведении подруги. Маша никогда не видела в глазах Верки таких странных искорок, такого интереса, и этот-то именно интерес и настораживал, но- что совсем странно - и как-то взволновал девушку.

Мерзнувшая до этого Маша почувствовала внезапный жар, и отвела глаза. Что-то нехорошее почудилось ей в тоне подруги. Между тем Верка уже была в Машиной комнате. К счастью, Маша успела застелить постель, и Верка плюхнулась прямо на покрывало, бесстыдно задрав ноги в чулках, так, что Маша видела тонкую белую полоску трусиков, исчезавшую между округлых половинок.

- Слушай, - прервала молчание Верка,- надень халат и поставь чаю. А еще лучше, давай пожрем что-нибудь!

Пока готовился завтрак подруги весело болтали о всяких пустяках, причем Верка, как всегда, смущала Машу своими фривольными шутками.

- Что мы будем делать? - спросила Маша, не ожидавшая никакой подруги в этот ранний час.

-Что? Откуда я знаю! - развела руками Верка, - развлекаться, конечно!

- А как? - спросила Маша.

* * *

- Слушай, - шептала Верка, наклонившись почти к самому уху подруги, - ты заметила, как на меня смотрят мужчины?

- Да, ты многим нравишься, - улыбнулась Маша, - тебе грех жаловаться.

- Да я о другом! Почему это, как ты думаешь?

- Не знаю, - пожала плечами Маша. - Красивая ты. Одета хорошо. Со вкусом. Прическа опять же…

- Прическа! - передразнила Верка. - Да, это тоже. Но знай: я не девушка!

- Не понимаю… - Маша сделала удивленные глаза.

- А чего непонятного? Ты была когда-нибудь с парнем? - продолжала Верка.

- Ну, была, - неохотно отозвалась Маша. Вываливать свои личные дела, пусть даже и близкой подруге, казалось ей неуместным.

- Была! Да что ты знаешь!! - кипятилась Верка. - За ручки подержались, и все дела! А после, небось, боялась, что мать застукает.

- Вер, не надо… - Маше становилось неприятно.

- Ну ладно, прости. Я помню твой роман с Генкой. Он малый ничего, но, по-моему, боялся тебя, - Верка не желала ссоры.

- Видишь ли, мужчинам нравятся женщины, которые, как они полагают, могут доставить им удовольствие, наслаждение. И если они почувствуют в женщине как бы обещание наслаждения, они теряют голову. Неопытная девушка прекрасна своей невинностью, но для настоящего мужчины это - ребенок, капризный и несмышленый. Настоящая женщина - та, которая не девушка, - Верка выдержала многозначительную паузу. - Ты хочешь нравиться мужчинам?

- Ну да, конечно, - Машу заинтересовал этот беспричинный, как ей казалось, разговор. Верка, пусть и грубовато, но задевала какие-то струнки внутри нее, Маши, и какие-то струнки ее души начинали вибрировать все отчетливей. Верка словно будила в ней нечто такое, о чем Маша лишь смутно догадывалась.

* * *

- Знаешь,- продолжала Верка, почему-то перейдя на шепот, - мне первый раз захотелось в восьмом классе.

- Захотелось чего? - не поняла Маша.

- Мужика, дурочка, чего же еще!

- Ой, Вер, ну ты… - Маша недовольно скривилась. Ей, однако, было любопытно, к чему клонит подруга.

- Конечно! - продолжала Верка. - Мой дед с кавказа. Темперамент мой - от него. Так вот, однажды ночью проснулась, спать не могу, между ног горит прямо и в жар бросает. Думала, заболела, простудила чего там, - Верка глотнула чаю. Маша слушала, не перебивая. Подруга открывалась ей с неожиданной стороны. - Встала, походила по комнате, - вела дальше свой рассказ Верка, -  не отпускает! Ну, я села, ноги случайно сжала… Боже мой, какой я поймала кайф! Ты не представляешь, Маш! У-у… Представь, я кончила!

- Как это: кончила? Чего кончила? - не поняла Маша.

- Ох, глупая! - Верка улыбалась почти по-матерински. - Оказывается, это мой дед во мне взыграл. Уж после дошло… Потом сразу заснула, отрубилась до утра. Ну, и поняла, что пора пришла.

-Пора? - переспросила Маша.

- Ну да, хватит, засиделась в девках, - Верка стрельнула глазками по Маше. - Ну и пошла в душ…

Постепенно Маша была посвящена своей подругой в основные тонкости сексуального удовлетворения. Благовоспитанная Маша, конечно, подозревала нечто такое, особенно, когда пошли месячные и мама, отводя глаза, шепотом с придыханием туманно говорила что-то о молодых людях и о беременности, однако Машу как-то это не заинтересовало. Поняв, что это, в общем, не опасно, она и не думала ничего.

Верка же внезапно всколыхнула в ней медленно просыпавшийся интерес, и Маша увидела, что, в сущности, до сих пор не находила ответов на свои давние вопросы. И вот… Что, если попробовать самой? Неужели то, о чем с таким волнением говорит Верка, действительно хорошо?

Верка отвела Машу в душ, сама сняла с подруги халат. Она снимала с Маши белье, нежно лаская рукой тело подруги. А ласкать Верка умела! Маша почувствовала приятное расслабление, истому… Верка ласкала подругу, нежно касаясь ее плеч, шеи, проводила рукой по спине, ягодицам. Ласки Верки становились все рискованней, но Маша не чувствовала стыда. "Интересно, а чей темперамент у меня?"- проскользнула мысль. Меж тем Верка нежно ласкала живот, бедра Маши. Маша почувствовала приятное тепло, нарождающееся где-то внутри живота, внизу, и инстинктивно раздвинула ноги. Верка, казалось, только этого и ждала. Ее пальцы проворно вошли в Машу, и Маша почувствовала приятное напряжение мышц живота.

- Ну что, - Верка дышала в самое ухо, - не хочется попрыгать?

- Не… Хорошо… - мечтательно произнесла Маша.

Когда Верка почувствовала на пальцах влагу, она отвинтила у душа головку и включила теплую воду.

- Вот так! - она приблизила теплую тугую струю к щеточку волос между ног подруги. - Он здесь, смотри! - и Верка, взяв Машину руку, провела ее пальцем по нежной влажной мякоти.

-О-о-о, - простонала Маша.

- Теперь сама! - напутствовала Верка.

Казалось, Маша забыла обо всем. Она стонала, хватала ртом воздух, дергалась всем телом. Ее возбуждение нарастало, и вот - свершилось! Верка с замиранием сердца увидела первый в жизни подруги оргазм. Верка даже испугалась, что Маша захлебнется - ей показалось, что подруга отключилась.

Надо заметить, вид обнаженного женского тела оказывал на Верку возбуждающее действие. Часто, находясь в бане или в бассейне, Верка приходила в экстаз при виде красивого женского тела. Однако гармоничная красота встречалась редко, но если такое случалось, Верке всякий раз после того необходима была разрядка.

Маша при всей ее неопытности была превосходным экземпляром. Небольшая угловатость ее форм не мешала Верке увидеть в ней страстную, хорошо сложенную женщину. Ясно, что сама Маша пока что не догадывалась о своих достоинствах, и блаженствовала, лежа в теплой ванне. Верка же чувствовала знакомое жжение. Подруга кончила, и это возбудило ее.

* * *

Ненависть женщин друг к другу может достигать невиданной силы и изощренности, однко женское взаимопонимание столь же сильно. Женщину никто не сможет понять лучше другой женщины. Верка знала, чего хочет сама, и знала, чего хочет, но пока не осознает, Маша. Дрожа от возбуждения, она отвела Машу в комнату, и, обтерев ее, но не дав одеться, плюхнулась с нею в кровать.

- Машка, милая, тебе было хорошо? - шептала Верка.

- Да, конечно! - Маша никогда ранее не слышала в голосе Верки теплых нот. Перед ней была словно другая девушка, нежная, кроткая и заботливая. От прежней Верки остались только зеленые глаза.

- Душа моя, я теперь тоже так хочу! - Верка обвила тело Маши правой рукой…

* * *

Не прошло и часа, как умиротворенные подруги, лежа рядышком, мирно болтали. Маше открылся удивительный, неведомый ранее мир, о котором она ничего не знала, будучи отгорожена от него заботливой рукою мамы. Происшедшее казалось Маше сном, случившимся не с ней, однако она явственно помнила красные от крови пальцы Верки, торжествующе кричавшей:

- Все, теперь ты готова!

Маша и впрямь чувствовала себя готовой к новой, непонятной жизни, в которой прекрасно ориентировалась ее старшая опытная подруга. Машино сердце сладко замирало от предвкушения чего-то, чему она не могла дать ясного определения, но что, вне всякого сомнения, манило ее. Жизнь для нее вдруг обрела незнакомую доселе сочность красок. Верка словно повернула внутри нее какой-то выключатель, который, казалось, включил таинственный невидимый свет.

* * *

Маша быстро менялась. Из застенчивой хорошистки она превратилась в молодую привлекательную женщину. Настроение у нее почти всегда было превосходное - она пользовалась успехом у ребят-одноклассников, и мужчин постарше, и знала, как управлять собой. Верка продолжала опекать ее, но Маша уже понимала, что не похожа на свою подругу. Верка была бисексуалкой, кроме того, в любовных играх предпочитала мазохистские замашки. Маша же чувствовала себя созданной для нежной любви.

Желание часто теперь просыпалось в ней, и кипучая энергия молодости искала выхода. Однако заботы о собственной карьере, поступление в университет, провал на экзаменах - все это на некоторое время целиком поглотило Машу.

* * *

С Юрой она познакомилась на экзаменах. Ее не удивило, что он первый заговорил с ней и потом вызвался проводить. Его глаза смотрели преданно, и Маша знала, что так и должно быть.

Провалив вступительные экзамены, Маша устроилась на работу, и они стали чаще видеться с Юрой. Она не воспринимала его всерьез, но однажды ей захотелось испытать его. Выбрав день, когда дома никого не было, Маша пригласила его в гости. Была зима, и легкий морозец пощипывал за нос. Горячий чай был бы кстати.

Когда пришли, Маша оставила Юру на кухне, а сама улизнула в комнату. Она достала из шкафа заранее приготовленные короткую юбку, лакированные туфли, одела черный пояс с чулками и легкую трикотажную кофточку, в вырезе которой угадывалась аппетитная грудь

- Ну как, справляешься? - кокетливо осведомилась Маша, неожиданно появившись на кухне.

- Да. Ищу, где у вас что-нибудь сладкое,- Юра, увидев Машу, оробел.

- Да ты ведь смотришь на банку с вареньем! Осторожнее, не урони, - рассмеялась Маша, довольная произведенным эффектом. Но бедный Юра, немало удивленный столь резкой сменой декораций, выронил злополучную банку, к счастью, не разбив ее. Однако варенье пролилось на пол.

- Ерунда, я сейчас, - Маша взяла тряпку, и, встав спиной к гостю, изящным движением наклонилась вперед, вытирая пол. Она чувствовала, как Юра, не отрываясь, сверлит ее глазами. Маша постаралась рассчитать так, чтобы ему открылся хороший обзор.

- Знаешь, я, наверное, пойду, - неуверенно начал он.

- Ну что ты! - Маша с обворожительной улыбкой стояла перед ним, источая нежный запах духов, к которому примешивался легкий запах ее пота. Юноша жадно ловил ноздрями этот аромат, и Маше казалось, что он хочет впитать в себя частицу ее. О, она не даст ему уйти просто так!

- А ты разве не хочешь попить чаю в приятной компании? - игриво продолжала Маша, поправляя чулки, при этом слегка задирая ноги.

- Да.. нет.. в общем, конечно… - Юра был явно смущен.

- Тогда садись! - скомандовала Маша, - все готово! - и она, подойдя к нему, взяла его руку в свою, и, слегка пожав, ненадолго задержала. Другой рукой она оперлась на его плечо и тихонько поглаживая, повела к столу.

* * *

Маша пожалела, что заставила парня потерять голову. Она быстро поняла, что он никогда не знал женщин. Она и раньше думала об этом, и именно это поначалу делало Юру привлекательным в ее глазах. Но сейчас она раскаивалась в том, что сама затеяла. Стоило ей просунуть руку под одежду молодого человека, чтобы нащупать его отвердевшую плоть, как он, закатив глаза, издал хлюпающий звук , и теплая тягучая жидкость, похожая на слизь, брызнула на Машины пальцы. Маша решила не портить удовольствие юному искателю приключений, и слегка сжала его яички в такт конвульсивным движениям, словно выдавливая из чресел своего юного любовника последние капли наслаждения.

"Ну вот, - разочарованно подумала она, - и вся любовь". Она же не успела даже начать возбуждаться. Пока она обдумывала, как ей быть дальше, Юра, повернувшись на бок ( они как-то незаметно оказались в Машиной кровати ) - Юра уснул с улыбкой умиротворенного ребенка на губах. Он был по-своему мил, этот славный удачливый мальчик, и, вероятно, счастлив и благодарен своей нежной подруге, только что подарившей ему нечаянную радость.

* * *

Когда Маша поняла, что не заснет, если не получит разрядки своим накопившимся эмоциям, она решила разбудить юношу. Парню потребовалось некоторое время, чтобы осознать, где он и что с ним происходит. Однако Маша не теряла времени на разъяснения.

Включив негромкий блюз, включив ночник так, что приятный полумрак поплыл по комнате, она, глядя Юре прямо в глаза своими блестящими расширенными в темноте зрачками, прошептала:

- Смотри на меня!

И, выйдя на середину комнаты, медленно закружилась в ритме Нопфлеровской баллады. Юра не проронил ни слова. Он, сжав руками простыни, напряженно смотрел в полутемное пространство комнаты, в котором ритмично кружилась девушка, обнимая себя за плечи. Короткая юбочка ее задиралась, обнажая стройные бедра. Они волнующе покачивались в так музыке, гипнотизируя и возбуждая, словно пламя невидимого костра, они словно звали куда-то, обещая так много - шторм и штиль, качку и затишье, ночную бурю и предрассветный нежный бриз на твердом берегу. Юре казалось, что он грезит - ведь он собирался всего лишь проводить до дома свою знакомую…

Маша повернулась в нему в профиль и распахнула руки. В левой руке ее оказался бюстгальтер, кофточка распахнулась, и мятущемуся взгляду юноши предстала сочная набухшая грудь. Соски напряглись, и казалось, что все эмоциональное и сексуальное напряжение, скопившееся в этот поздний час в этой маленькой уютненькой квартирке, сосредоточилось на этих темных торчащих сосках юной одалиски. Маша ласкала свою грудь, возбуждаясь сама и возбуждая юношу еще больше. Она внимательно следила за тем, как его рука непроизвольно потянулась между его ног, и это лишь подхлестнуло ее. Незаметно она расстегнула молнию на юбке - и вот юбка уже на полу, и она перешагивает через нее, демонстрируя восхищенному взору юноши всю себя, молодую, страстную, ненасытную, едва прикрытую трусиками и чулками.

Нежно поводя ягодицами в такт мелодии, Маша незаметно ласкала себя левой рукой. Неожиданно для себя ее тело ответило бурно, словно в голове ее что-то переключилось. На миг она почувствовала, что теряет сознание…

Очнулась она в цепких мужских объятиях. Юра вышел, наконец, из прострации, и, влекомый властным зовом первобытного интсинкта, устремился навстречу желанному наслаждению. Два начала - мужское и женское - в который уже раз на земле обрели друг друга, и смиренный мальчик, вдохновляемый раскрепощенной юной чаровницей, превратился вдруг в мужчину, берущего и дающего, и его женщина, гордая и обольстительная, почувствовав его силу, покорилась ей, идя навстречу, пугаясь проникновения и стремясь к нему всем своим существом.

Оргазм настиг их одновременно, и Маша, биясь в пароксизме страсти, била Юру по спине, плечам, кусала и целовала его, и он приникал к ней, сжимая ее прекрасное тело в своих объятиях, стремясь проникнуть все глубже и глубже. И на каждый его удар тело подруги отвечало нежным содроганием и сладким пожатием, и казалось, он сейчас взорвется в ней, и она только этого и ждет, и от того так сладки ее прикосновения… И когда наконец пришло спасительное наслаждение, молодой мужчина почувствовал, как его упругая страсть толчками исходит из него прямо в Машу, как девушка жадно обхватывает его своим животом, словно пьет его любовный сок, пытаясь пропитать им каждую клеточку своего прекрасного тела. Он целовал ее в губы, в уши, ввинчиваясь в нее всем своим телом, сжимая девушку в своих объятиях, давая ее телу напитаться…

* * *

Они спали, обнявшись, раскинувшись на широкой кровати. Одеяло сползло на пол, открывая молодые тела обретших друг друга возлюбленных зарождающемуся новому дню. Ласковое утренне солнышко стыдливо освещало нежными лучами картину умиротворения на поле страстной схватки, и, казалось, сама природа встречает радостно вновь образовавшийся союз.

Долгие годы будут согревать эта ночь и это утро сердца влюбленных - ибо отныне им суждено любить друг друга, как саму жизнь - до самой смерти. А может быть, и после…