Ночью

Алексей спал, но даже во сне понял, что рядом нет жены. За те два месяца, что они были женаты, в его снах всегда был запах ее волос, тепло ее тела, тяжесть ее головы на  руке. Без  этого он уже не мог спать. Сон таял, он возвращался в реальность. Сначала почувствовал свежесть воздуха, потом услышал шум дождя, и, наконец, открыл глаза и увидел Зину. Она стояла возле открытого окна совершенно голая. Странно, дождь идет и луна на небе, - это была первая проснувшаяся мысль. Он уже хотел позвать жену, но помешало желание полюбоваться возникшей среди сна картиной.

В свете луны блестели дождевые капли, и те, что падали и те, что стекали по стеклу. Мокрые листья березы сверкали, каким-то странным черным блеском. Прозрачным было стекло, с  каплями воды на нем, прозрачным был ночной воздух, пронизанный дождем, и только женщина была непроницаемой для лунного света.   Силуэт  был абсолютно черным,   только волосы, казались посыпанными серебряным песком.  

Но вот она повернулась к нему  лицом, и сделала всего один шаг. Этого шага оказалось достаточно, чтобы оказаться освещенной лунным светом, отраженным от зеркала. На фоне загорелой кожи резко выделились белая как туман грудь и то место внизу живота, что скрывалось от солнца под трусиками.

Если бы Зина задержалась еще на несколько секунд, Алексей, вряд ли смог бы притворяться спящим и далее. Но она уже  была рядом с ним под одеялом.

Леш, а как называется дождь, который идет при луне?

Ягодный.

Почему?

Потому что моя ягодка пришла ко мне.

Опрокинул жену на спину, склонился над ней сверху. Убрал с лица мокрые пряди волос. В душе поднималась волна любви и нежности.   Не хотел спешить,   поцеловал осторожно, мягко. А она вдруг выгнулась ему навстречу, обвила за шею руками и прижалась всем телом.   Руки сами потянулись к ней, к тем местам, что не знали солнечного света, но только что купались в лунном.