Танец дождя

Вивальди. Ночь Луна.

Камин. Шаги. Она

Огонь. Щека. Слеза

Свеча. Рука. Глаза

Признанья. Шепот. Крик               

Истома. Счастье. Миг.

Молчанье. Трепет. Стон.

Заклятье. Выдох. Он.    

Прощанье. Утро. Свет

Рябина. Гроздья. Цвет

Дорожка. Листья. Взгляд.

Деревья. Осень. Сад…   

N A               

Вечер был безвозвратно потерян. Я стояла одна в огромном зале среди совершенно незнакомых людей. Мне было откровенно скучно. Разговоры ни о чем, циничные толстые джентльмены и тощие дамы, болтающие о Валентино и пластической хирургии.

Музыка гремела, блики света, отражаясь от бокалов и шелковых платьев, больно слепили глаза.

От всей этой бессмысленности у меня страшно разболелась голова. Я жалела, что приняла приглашение своего друга и не осталась в этот вечер дома. Да, в общем, человека, пригласившего меня, едва ли можно было назвать моим другом. Когда-то давно, много лет назад , мы жили по соседству и, встретившись на прошлой неделе, даже не сразу узнали друг друга . За эти годы мы сильно изменились. Я из робкого, худенького подростка превратилась в красивую, успешную женщину, а он жутко разбогател и стал упитанным, довольным собой бизнесменом.

Именно его новоселье  мы и отмечали сейчас. Этот прекрасный особняк в викторианском стиле с огромными окнами и террасой он купил месяц назад и пригласил своих влиятельных и полезных друзей отметить его переезд.

Я была тут явно лишней. Чувство досады и легкого раздражения не покидало меня…. Но дом действительно был великолепен, и обстановка веяла большими деньгами, потраченными не зря и со вкусом. Я дизайнер, и только мысль, что я не испытала эстетического отвращения, входя в зал, заставила меня задержаться.

Но все эти люди меня не привлекали. Сборище довольных господ и старых напудренных кошек…

…На улице шел дождь, и его мягкий шелест  проникал время от времени через огромные открытые окна, прорывался сквозь стену грохота музыку, расслаблял и успокаивал.

Я проскользнула к одному из французских окон и вышла на балкон.

Капли дождя стучали по каменным перилам, отдаваясь стуком сердца у меня в груди. Прохладные струйки упали на мое разгоряченное лицо, остудили жар от выпитого алкоголя и чуть-чуть уменьшили досаду в душе.

Я откинула назад свои длинные волосы и подставила лоб ласкающим каплям и вечерней прохладе.

Постояв так немного и почти успокоившись, я приняла решение уйти, попрощавшись лишь с хозяином, незаметно пройдя мимо гостей.

Вернувшись в зал, я испытала легкий шок от обрушившегося на меня шума и ослепла от блеска. Ошарашенная, я быстро направилась в другой, менее освященный конец комнаты, стараясь разглядеть в толпе хозяина.

И вдруг у стойки полу затемненного бара я увидела незнакомого молодого мужчину, на которого раньше, возможно, просто не обратила внимания.

Он стоял, слегка облокотившись на стойку, и пристально смотрел на меня. На расстоянии мне трудно было рассмотреть его глаза, но какая-то гипнотическая сила чувствовалась в нем. Она заставила меня на мгновение  забыть обо всем, погрузившись в его взгляд….

Я, как во сне, медленно пошла в сторону бара. Незнакомец был в черном, темные волнистые волосы до плеч, тонкие, но мужественные черты лица. Легкая, то ли насмешливая, то ли удивленная полуулыбка на губах, тонкие пальцы, держащие почти пустой бокал с шампанским…

- Кристина, дорогая, я искал тебя, куда ты спряталась? -  голос моего друга

резко вернул меня к действительности, и на меня снова навалилась музыка, шум и свет.

Друг взял меня под руку:

- Ты скучаешь? Пойдем, я хочу тебя кое с кем познакомить, - он потянул меня, как покорного ребенка к бару, где стоял незнакомец.

Коленки стали мягкими, сердце бешено забилось. Я даже немного разозлилась на себя за это волнение. Я была взрослой умной женщиной, хорошо знающей себе цену и меня было очень трудно напугать или взволновать. Меня даже считали холодной. Но взгляд незнакомца, его улыбка и глаза внезапно вызвали во мне чувства, которые, как мне казалось, давно умерли: интерес и предвкушение чего-то неизвестного и удивительного.

Мы подошли ближе, и я разглядела, что он был уже не так молод, как мне показалось издалека, наверное, за тридцать.   В черных волосах проскальзывали серебряные нити, и мягкие морщинки вокруг глаз придавали его красивому лицу еще большую законченность.

И глаза… Глубокие, бархатные, немного грустные глаза, смотревшие внимательно и проникавшие  в самую душу. Я поймала его долгий взгляд и в глубине увидела то, что заставило меня задрожать – страсть….

- Кристина, дорогая, позволь представить тебе моего старого доброго друга,

Александра, - бодрый голос хозяина оторвал мой взгляд от лица незнакомца, заставив повернуть голову.

- Очень рад, Кристина, - сказал Александр.

Голос. Мягкий, глубокий, такой же обволакивающий, как и взгляд, такой же теплый и ласкающий…

- Ну, я думаю, вы найдете, о чем поговорить, - мой приятель был явно

доволен собой. – Александр – художник.

- Конечно, Виктор, я уверен, что у нас найдется много интересных тем для

разговора, - Александр улыбнулся и снова его взгляд погрузился в меня, и его голос сделал мое тело мягким и податливым.

Он предложил мне шампанского и холодная, искрящаяся влага разлилась по моим венам. Головная боль ушла в никуда, и сердце стало легким, как пушинка.

- Виктор сказал, что Вы – дизайнер? Признаться, я считаю дизайнеров

глупыми, напыщенными снобами, в погоне за выгодой забывшими, что такое настоящая красота…, - он явно дразнил меня, улыбка не покидала его губ, глаза ласкали, - Но Вы слишком красивы, это еще раз подтверждает, что я прав, и не бывает правил без исключений.

-  Красота?   Но ведь и красота может пугать и отталкивать, она может шокировать и доводить до безумия, - мне казалось, что это говорю не я, мне хотелось молчать, не говорить ничего, а только купаться в его взгляде и слушать его голос.

- Хотите, я покажу вам дом? – он как будто нарочно сменил тему и отвел

взгляд, он дразнил меня, - Наверху есть подлинник Модильяни, я думаю, Вы оцените…

- Вы знаете дом? Вы здесь бывали?

- Конечно. Я помогал создавать весь интерьер и, признаться, даже сам

слегка удивлен результатом! – он взглянул на меня и улыбнулся:

- Пойдемте!

Он взял меня за руку и повел наверх по огромной мраморной лестнице. Коленки мои предательски дрожали, и я не могла справиться с волнением от мысли, что сейчас мы останемся с ним наедине  там, наверху, в полумраке и прохладной тишине. Я боялась поскользнуться на гладких ступенях, но он крепко держал меня.

Поднимаясь вместе со мной, он как будто невзначай коснулся моей спины, медленно скользнул по ней теплыми пальцами и снова сжал мою руку в своей, ведя за собой.

Мы вошли в небольшую темную комнату. Щелкнул выключатель, и слабый электрический свет залил все вокруг нас. Комната была заполнена множеством со вкусом подобранных вещей: пушистые ковры на полу, большой диван, старинные зеркала и тонкие длинные свечи в высоких бронзовых канделябрах.

На небольшом столике и на камине стояли белые цветы в вазах, тюльпаны и лилии. Их едва уловимый аромат плыл в воздухе и создавал атмосферу таинственности.

- Вот и полотно, о котором я Вам говорил, - Александр коснулся моего

плеча, указывая на стену напротив камина.

Я подняла взгляд и увидела великолепное произведение Модильяни. Обнаженная женщина, с четкими чертами лица и прекрасным телом цвета слоновой кости на фоне красного бархата.

Несколько мгновений я была полностью захвачена картиной, залюбовавшись игрой цвета и твердостью линий…

- Вам не кажется, что Модильяни выглядит лучше в свете свечей? - 

произнес Александр шепотом, почти касаясь губами моих волос.

Я слегка повернула голову, и его глаза оказались совсем близко. И снова я утонула в них, забыв о полотне, все более растворяясь в его взгляде и почувствовала теплый запах его одеколона.

Запах табака с легким привкусом хвои. Аромат, исходивший от него, такой чувственный и насыщенный, обдал меня жаром…

- Лучше свечи!

Он выключил свет и, чиркнув спичкой, стал медленно, одну за одной, зажигать свечи в канделябрах на камине и на столике.

Я наблюдала за его движениями, еще раз поразившись красоте его рук. Мужские руки всегда завораживали меня. Его пальцы были тонкие, длинные, как у пианиста, с ровными овальными ногтями. Немного нервные, но такие сильные.

-    Взгляните, - он подошел ко мне сзади и положил руку мне на талию,         -    Не правда ли, в мерцании свечей она выглядит поразительно живой и словно прерывисто дышит…. А эта линия плеча, - он провел рукой по моему телу, как бы следуя за кистью художника: - Посмотрите на ее глаза…Глаза полузакрыты, но она не спит, она ждет…, - голос его звучал очень тихо, но каждая нота возбуждала меня.

- Да, она божественна, такая нежная и хрупкая, и в то же время полная

такой страсти и нетерпения….

-    А вы знаете, что моделями Модильяни  были продажные женщины?

- Многие художники писали свои шедевры с проституток….

- Да, мужчины любят шлюх, - он улыбнулся.

- Любят шлюх? Для меня это звучит как ругательство! Если женщина страстная и стремится играть главную роль в сексе, мужчинам это не нравится и они всегда считают себя в праве назвать ее шлюхой! – я была  возмущена его тоном и смеющимся взглядом.

- О, Вы взволнованны! Ваши зрачки расширяются…. Вас так называли? –

он почти в плотную приблизил свое лицо к моему, и я снова утонула в его глазах.

Он поднял руку, медленно дотронулся до моей шеи, скользнул пальцами по затылку и вдруг резко притянул мою голову и коснулся губами моих губ. Просто коснулся, слегка надавив, и опять отвел мою голову, глядя мне в глаза и по-прежнему улыбаясь.

Мое сердце часто забилось, по телу пробежала дрожь. Я слегка приоткрыла рот, безумно желая, чтобы он поцеловал меня и с жадностью смотря на его губы. Я готова была потерять сознание от желания снова почувствовать его губы на моих. Он иронично улыбнулся и отпустил меня, убрав руку с моего затылка:

- Выпьем?

Я призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не закричать. Я хотела его, желала, вожделела! Так, как ни одного мужчину за всю мою жизнь. И его холодность и ирония сводили меня с ума.

Александр налил вино и протянул мне бокал:

- За красоту! – сказал он, поднимая руку и не сводя с меня глаз. -  За

красоту и за драгоценные подарки, которые преподносит нам Бог в ее лице.

Я залпом выпила вино, стараясь остудить огонь, разлившийся по моему телу.

Я покорно смотрела на него, страстно желая только одного – почувствовать его руки на своем теле. Я не могла думать ни о Боге, ни о судьбе, готовая отдать все на свете за один его поцелуй.

Он подошел ко мне ближе, скользя взглядом по моей шее и груди. Я не двигалась, я замерла, боясь пошевелиться, чувствуя, как жар спускается в        низ живота. От его взгляда желание становилось нестерпимым, и я физически ощущала его всем своим существом.

Он снова резко взял меня за голову, запуская руки в мои волосы, с силой притянув к себе и поцеловав. Долго и страстно, раскрывая мои губы и слегка коснувшись языком моего. От этого прикосновения по моему телу пробежала  дрожь, ударив меня, словно электрическим током. Я почти потеряла сознание и обхватила его за спину, боясь упасть.

Он отвел губы, стал медленно целовать мою шею, одной рукой крепко держа меня за волосы. Другой рукой он касался моей груди, и я ощущала его прикосновения сквозь шелковую ткань платья. Я попыталась прижаться к нему, и вновь найти его губы. Он поднял голову, улыбнулся, пристально смотря мне в глаза и легко качая головой…

- Поцелуй меня, поцелуй меня! – мой стон звучал, как мольба. -  Поцелуй

меня еще!

Я готова была разрыдаться, слезы, казалось, брызнут из моих глаз захлестывая меня, вынося наружу всю мою страсть.

- Нет…, - беззвучно прошептал он, касаясь губами мочки моего уха и с

силой оттягивая мою голову назад.

Его губы стали скользить все ниже и ниже по шее, а рука уже ласкала не шелк платья, а обнаженную кожу моей груди. Вдруг он быстро поцеловал самые кончики моих сосков и резко отпустил меня, почти оттолкнув.

Кровь прилила к голове и, то ли от выпитого вина, то ли от нестерпимого желания, у меня перед глазами все поплыло.

Я только почувствовала, что он берет меня на руки и вместе со мной опускается на ковер перед камином.

Он снова начал целовать мою грудь, не спеша, снимая с меня платье  и все больше погружая меня в транс. Я ничего не осознавала вокруг, все ушло, растворившись в многоцветном калейдоскопе наслаждения.   Только попыталась снять с него рубашку, но он мягко и твердо отстранил мои руки, не позволяя мне сделать этого.

Я лежала на пушистом ковре полностью обнаженная и беззвучно стонала. Он целовал мой живот, скользя тонкими пальцами по моей горячей коже и проникая во все самые укромные уголки моего тела.

Я извивалась, уже не пугаясь больше собственного бесстыдства и шепча:

- Я хочу тебя, хочу, хочу, войди в меня!

Он с силой притянул меня к себе и стал слегка касаться губами моих губ, но, не целуя, а дразня.

- Зачем ты мучаешь меня? Я умоляю тебя, милый, умоляю, не   останавливайся…, -  шептала я, теряя власть над собой и готовая умереть от желания.

Он расстегнул брюки, не давая моим рукам прикоснуться к себе, снова уложил меня на пол, и овладел мной, но не до конца и лишь слегка войдя в меня и снова отпустив. Я застонала, закусив губу и изо всех сил пытаясь сдержать крик. Я вся превратилась в  удовольствие.

Он вновь сильнее вошел в меня, двигаясь медленно и проникая с каждым разом все  глубже и глубже, по-прежнему крепко держа меня за волосы.

Наслаждение было нестерпимым, почти граничащим с болью. Но эта боль не пугала меня, напротив, я хотела испытывать ее еще и еще.

- Отпусти себя! – его голос звучал, как музыка.   -  Не сдерживайся, покажи

мне, как тебе хорошо.

- О, Боже,   -  я громко застонала.

-     Забудь обо всем, кричи, я хочу услышать, как ты кричишь, я хочу      услышать это!

Я кричала, не помня себя, забыв стыд и то, что я нахожусь в чужом доме, и то, что в этом доме полно незнакомых людей. Я была только с ним, я была самой собой, я была живой и я тысячу раз умирала и рождалась заново….  

Когда я пришла в себя, его не было в комнате. Свечи догорели, и через полузакрытые окна струился сумрачный перламутровый свет. Утро наступило, но дождь на улице по-прежнему стучал по каменным плитам и шелестел в листве.

Я поднялась с пола, шатаясь и плохо различая предметы в предрассветной мгле. Натянула на плечи платье, быстро надела туфли, стараясь не смотреть на свое отражение в большом зеркале на стене.

Комната была все еще наполнена ароматом лилий и запахом расплавленного воска свечей. Но моего прекрасного незнакомца не было....

Я быстро сбежала по мраморной лестнице, проскользнув мимо слуг, убирающих следы бурной вечеринки, и вырвалась на утреннюю прохладу улицы.

Капли дождя остудили меня, я вдыхала влажную свежесть полной грудью и улыбалась сама себе.

Я не знала, что принесет мне этот новый день, но медленный вальс дождя отдавался в ушах шепотом Александра, и моя кожа все еще хранила его запах…               

Запах табака с легким привкусом хвои…

25 октября 2002 г