Машу ху ем не испортишь

посвящается М. К…

- Родители-то хоть ничего не скажут?

- Нет, всё  нормально.   Если  что, у меня для таких дел труба  есть.

- А  всё-таки  хорошо, Машка, что мы наконец-то смогли  у меня собраться.   Я  этого  ужасно давно  хотел.

- Ты же  знаешь, я тоже.

- Боже, какое ты всё-таки чудо, и чудо,   что ты есть у меня. Не представляю, как бы я смог  без  тебя…

Может,   пойдём на  кухню?   выпьем по  стаканчику  «Кровавой  Мери»?   Ты  как  на это смотришь?

- ПИТЬ  СЕБЕ ПОДОБНЫХ?!?   Хотя базара нет,   давай…

Мы  быстро перебрались  на  кухню, я достал  томатный  сок из  холодильника и водку из морозилки. Обыкновенная  классическая «Кровавая  Мери».    Свой  стакан  я выпил  по  привычке  залпом.   Машке  это удалось с  трудом. Но  я всё твердил, что «с этим  нужно  только  залпом,   чтобы  жгучий  вкус водки  резко  сменился  ужасным   томатным,   и в  симбиозе это  дало  сногсшибательный  эффект  по  мозгу».    Машку  немного  передёрнуло от Кровавой тёзки,   но всё  равно  понравилась. Я  тогда  взял  машину руку и повёл за собой в спальню… 

В  спальне темно, уютно и спокойно. Сегодня всё только пошловато мне подыгрывало: и родители,   отпустившие Машу ко мне на ночь, и «Кровавая Мери», и ночное небо, чьи охмелевшие  звёзды недвусмысленно подмигивали мне, мол, «Смелей! ».   Но я и без них знал , что мне делать. Всё это время я не сводил взгляда с Машиных глаз. Они  прекрасны.   Впрочем, как и  всё  остальное. «Смелей! » «Да,   знаю – знаю… сейчас! » И наши губы уже сходятся, образуя маленький тоннель для любовных  игр наших языков. Сумасшедшие, абсолютно дикие поцелуи. Бешенство и страсть, желание и красота, любовь и звёзды – всё перемешалось в самый градусный  коктейль.   «Кровавая Мэри» и  рядом  не лизала. По  мере увеличения скорости  килогерц  наших сердец,   усиливался и  наш  собственный  темп.    Мои руки уже не замечали  никаких преград на  любимом  теле.   Это  всё я хочу, это  всё  сегодня будет  моим сегодня и сейчас, ибо так хочу Я.   «Трах тиби  дох,    тох – тох! Ваше желание выполнено, мессир! » И вот  Маша стоит в одних трусах.    Красота,   ради  которой я  выбрался  изо  рта и припал к шее, затем  всё ниже и ниже,   пока,   наконец,   не  добрался до сосков. Сладкий  стон  и частое дыхание, лишь  подгоняло эндорфинов в  мой мозг и  плавки. Вскоре из  положения «стоя» мы  приняли упор лёжа на  диване.   Охмелевшие и обнаглевшие  звёзды с  уже совершенно никакой луной просто надрывали свои связки: «Ну, давай уже! ».   Вот уроды! Как на бесплатный  сеанс порнухи припёрлись. Ну, так  получайте. На  диване  мы  повторили  всё  снова:    сначала тоннель, затем  коктейль,    соскИ  и, наконец,   неугомонный  язык добрался до  заветной   цели/щели… Тут даже кислорода  всей  планеты не хватило бы, чтобы  Машино дыхание  смогло прийти  в  норму.   Сладкий и совершенно неподдельный  стон всё  больше и  больше  возбуждал меня.   Каждая маломальская клеточка тела Маши любила моего Брата с такой тёплой  лаской,    что после трёх минут небывалого счастья я просто хамски  рухнул на диван…

Луна, видимо, натешившись да надрочившись на нас,   куда-то  заплыла.   А я в обнимку с любимым человеком встречаю на  диване люминесцентный рассвет. Как в старых чёрно-белых  фильмах в период  Великой Депрессии в США, я с цинично/надменно-довольным видом потягиваю  дешёвые  сигареты,   выпуская из тоннеля дым  олимпийскими кольцами.

- Машка,   а  тебя  за что так  прозвали?

- Да… Долгая и  глупая история… так  когда-то в компании пьяных хабалок,   один  приколист надо мной  выпендрился. Мол,   «Мишка,   давай  мы тебя  Машкой будем называть» А  потом  добавил как-то:   «Друзья, НАШУ Машу ***м не испортишь».   Вот с тех времён и придурков потом и пошло: по паспорту Миша, а по жизни в компашках -  Маша.

«ХМ, действительно придурки», - заплетающимся языком пробормотало только что вернувшееся с ночной гулянки солнце… «Но  мне-то покер, я всё равно его буду любить, какие бы придурки и как бы над ним ни издевались», -  возразил я. Больше солнце со мной не разговаривало…