Провинциальная сказка. Из книги Порно сказки онлайн

Наше время. Незаметный городок среди России. Провинция. Маленькие дома. На улице – колонки для воды. Всюду – лошадиный навоз. Поздняя осень. Грязь несусветная. Бардак полный. Свалка на окраине города. Нищие копошатся в отбросах, ища что-то. Поздний вечер. Смрад. Вонь. Птицы кружатся над свалкой. Рядышком копошатся двое. Мужик и баба. Грязные. Рваные. В засаленных телогрейках. Он – не брит, оброс, воняет помойкой, не мыт  - уже и не помнит, когда мылся. Она – не лучше. Бомжи, в общем.

Она вдруг вскрикивает – находит что-то съедобное в мусоре, вытаскивает это. Он, видя это, набрасывается на нее, пытаясь отнять. Она не отдает. Они стали кататься в грязи, матерно ругаться, рвать друг у друга это что-то съедобное. Он схватил ее за волосы и рванул на себя. Она взвыла, извернулась и ударила его коленом в пах. Он согнулся, застонал, прижал руки к паху, стал кататься из стороны в сторону. Она приподнялась, жадно засунула все это за пазуху, и попыталась уползти. Он, увидя это, навалился на нее всем телом сверху, прижал лицом в грязь и начал бить куда попало, пока она, всхлипывая, не притихла. Он перевернул ее на спину, расстегнул телогрейку и полез ей за пазуху. За едой. Вырвал ее, порвав рубашку на ней даже, и тыльной стороной ладони задел ее грудь.

Его как током прошибло. Он выронил еду из рук. Прикоснулся к своему лбу – он был потный весь. Холодный пот. Тогда он осторожно распахнул телогрейку на ее неподвижном теле и стал смотреть на ее груди торчащие из-под разорванной рубашки. Как ни странно, они были белые и чистые, и крепкие, как у молоденькой девочки. Он взглянул пристально в ее лицо и понял, что совсем она не старуха. И снова уставился на грудь, чувствуя, как происходит что-то давно забытое уже – как-то тесно стало в его штанах. Он удивился этому. Столько лет он уже и не вспоминал, что он – мужчина, только когда здесь же, на свалке, стоя писал рядом с сидящей на корточках женщиной, справляющей бесстыдно свою нужду тут же – они не были мужчинами и женщинами, они не чувствовали себя такими, они давно уже превратились просто в существа, борющиеся за выживание. А тут….

Он вытер грязные руки о штаны, критически осмотрел их и протянул вперед, коснувшись ее груди. Они оба вздрогнули. Она открыла глаза. Темные, как этот вечер. Ток прошел по ней, от груди к голове и вернулся к груди, спустившись потом к низу живота, вызывая какое-то щемящее томление, да так, что пришлось сжать ноги – ей казалось, что они сами раскрываются навстречу ему. Она уже не смотрела на его щетину, не видела подтеков грязи на щеках, давно не мытых рук, не чувствовала запаха пота и мочи. Она смотрела ему в глаза. Светлые, серые, бездонные… Ее ноги сами раздвинулись. Она взяла его руку и положила на свою промежность и прижала ее к ней требовательно. Сжала ноги, чтобы почувствовать его руку, сделала движения бедрами навстречу ему. А сама пролезла рукой в его штаны и сжала сильно его набухший член. Провела рукой, зажав его, к его основанию, оголив головку и раздирая болью его крайнюю плоть. Но он и не замечал этого. Он был поглощен ей. Без остатка. Одна рука его гладила ее грудь, другая ласкала, да нет, даже не ласкала – он уже и забыл как это делается – пыталась ласкать ее естество. Но ей и этого было достаточно. Она уже истекала вся, она была готова принять его любого, даже вот такого – грязного бомжа со свалки. Она кончала уже несколько раз, уносясь в нирвану и опять возвращаясь, чтобы вновь унестись.

Только вот казус случился. Когда она потянула его член к себе, приглашая уже, наконец, войти в нее, он не выдержал. Он кончал долго и бурно, выбрасывая сперму толчками на свои штаны, на ее руку, на телогрейку, стыдясь самого себя за то, что он не смог сдержаться…… Но за то мы и любим наших женщин – тех из них, которые вот в такие моменты не унизят, не рассмеются в лицо, не разобьют все – а просто поймут, простят…… Она ничего не сказала. Она просто продолжила ласкать его – без эгоизма, без отвращения, что вся была в грязи его и сперме…… Когда он обмяк, она сделала то, за что мы готовы боготворить женщин. Она поднесла руку к своему рту и стала облизывать ее . А он стыдливо и благодарно смотрел на нее, гладя нежно рукой ее пипку сверху, по волосикам, не залезая внутрь ее……

Прошло время. Они отрезвели. Замерзли. Запахнулись. И увидели опять тот кусок еды, с которого все началось. И оба почувствовали спазм в животе от голода. И оба протянули руки к нему. Схватились одновременно. Взглянули друг на друга. И в глазах обоих сверкнул волчий блеск злобы и ярости. Взревев и взвыв, они бросились на добычу, отталкивая друг друга, пихаясь, дерясь, матерясь последними словами. А души их рядышком поднимались все выше и выше над этой парой озверелых тел, поднимаясь над Землей и взлетая в небеса – туда, где нет тел, где нет грязи и еды, туда, где царствует над всем миром только одно – ЛЮБОВЬ.

22ч38мин.      19.08.2003                Москва.