Таежные госпожи. Серия: Жена госпожа

Давид Бален

dbalen@mail. ru

***

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АВТОРА!!

Эта литературное произведение предназначено только для взрослых, поэтому лицам, не достигшим 18 лет, читать его запрещается.

Все события, о которых рассказывается в произведении, являются плодом фантазии, ни в коей степени не отражают действительность и написаны для удовольствия взрослых.

***

ТАЕЖНЫЕ ГОСПОЖИ

Глава первая

В первый раз о ветлужанах он услышал в университете от преподавателя по истории религии. Лекция была посвящена матриархату и неожиданная информация о существовании в Сибири небольшого народа, управляемого женщинами, вызвала оживление среди слушателей. Юрия тогда даже шокировала реакция одного из сокурсников, который прикрыл глаза и мечтательно произнес:

- Хорошо бы попасть туда!

С тех пор прошло много лет. Научная карьера его не задалась, и, перепробовав массу профессий, он, в конце концов, осел корреспондентом в небольшой газетенке на севере страны. Главным редактором была разбитная особа неопределенного возраста; она непрерывно смолила сигарету одну за другой, говорила зычным, чуть охриплым голосом, любила покрикивать на подчиненных, которые, как бы в отместку, между собой прозвали ее «ветлужанкой»

- А, где, собственно, обитают эти ветлужаны? – поинтересовался он как-то у редакционного сторожа, с первых же дней ставшего для него источником самой достоверной информации о местных нравах и обычаях.

- А этого никто не знает, - покачал головой старик. – До них еще никто никогда не добирался.

- А, может, их и вовсе нет?

- Может, - согласился сторож. – Хотя, говорят, что иногда их встречают в тайге

Тема эта его захватила; наверное, потому что имела некоторое отдаленное касательство к его университетскому образованию. Он стал рыскать в архивах и расспрашивать людей, и через какое-то время у него образовалась достаточно объемистая папка.

- Юрий Степанович, я слышала, вы собираете материл про какую-то народность? – прямо на летучке вдруг обратилась к нему редакторша.

Все присутствовавшие захихикали, от чего злые глазки женщины стали еще более колючими.

- Да, но это у меня как хобби.

- Задержитесь потом на пару слов.

Когда все вышли, редакторша закурила, а он стоял перед ее столом и явственно видел сверху в вырезе платья глубокую впадину между грудей, настолько нежную, что хотелось зарыться в нее лицом.

- А что о них известно? – спросила она и протянула ему портсигар. – Да ты садись, в ногах правды нет.

- И на стуле тоже, - вздохнул он и аккуратно вытащил дорогую сигарету. Женщина перегнулась через свой стол и щелкнула зажигалкой.

- Ну, так что удалось выяснить?

- Это народ, где всем заправляют женщины.

- Вот почему вы все меня обзываете «ветлужанкой», - хмыкнула редакторша.

- Я, Ирина Владимировна, вас так никогда не называл.

- А я и не обижаюсь, так что можешь как все, - она устало махнула рукой, и ему вдруг показалось, что его начальница так же одинока, как и он сам.

- Мужчины у них в самом настоящем рабстве. Они должны быть перед женщинами абсолютно голыми, даже малолетними девочками, а те могут их пороть плеткой в любой момент, когда им вздумается.

- Порнография какая-то!

- Но они счастливы – вот что самое удивительное.

- Счастливы, - задумчиво повторила женщина.

- Я о низ слышал еще будучи студентом, есть даже несколько публикаций в серьезных научных журналах, но точное местопребывание этих ветлужан никто в мире не знает.

- Я поняла, - голос ее снова прозвучал как обычно, - ты хочешь стать первооткрывателем. Нет, я не против. Это даже неплохо, что в твоем возрасте ты еще хочешь чего-то добиться. Но в первую очередь ты должен думать о своих прямых обязанностях, - и, глядя на него сквозь клубы табачного дыма, вдруг спросила. – Ничего, что я с тобой на ты?

- Да нет.

- Ты не такой как все. Образованный и все такое. Я даже подумываю сделать тебя своим замом. Ну, что на это скажешь?

- Боюсь, что не справлюсь.

- Вот! - Она выставила на него два пальца, которыми держала сигарету. – В тебе очень много инфантильности. В твоем возрасте это очень даже большой недостаток.

- Что поделаешь, Ирина Владимировна. Я могу идти?

Было видно, что она еще что-то собиралась сказать, но, смерив его взглядом, процедила:

- Валяй.

А на следующий день на доске объявлений в фойе редакции появился приказ о ликвидации его должности. Юрий Степанович, конечно, расстроился, но не подал виду. Он пошел в бухгалтерию и справился насчет выходного пособия.

- Я думаю, что это какое-то недоразумение, - сказала главбухша, пышная 60-летняя блондинка со следами былой красоты. – Команды рассчитать вас не было. Зайдите к Пушкаревой и выясните все.

Но он не пошел к начальнице.

Он сидел за своим столом и ждал, пока перестанет так бешено колотиться сердце. К нему подходили сослуживцы, что-то участливо говорили, а комок в груди сжимался все сильнее.

Потом в комнате появилась Ирина Владимировна.

- Так, выйдите все, - скомандовала она и пододвинула стул. – Где у тебя пепельница? Что ты раскис, как кисейная барышня? Вот, смотри, отпечатанный приказ о твоем назначении моим замом. Но я не могу подписывать, пока не получу твое согласие.

- И что я должен для этого сделать?

Она натужно хихикнула:

- Вот это другое дело.

В глубине души Юрий ожидал от этой женщины каких-то унижающих его мужское достоинство условий и, как это не странно, испытывал непонятное возбуждение. Но, в реальности, ничего такого не произошло: ей он действительно понадобился в качестве хорошо образованного заместителя, ибо у самой имелись нелады с грамотой. Это его даже разочаровало, хотя воображение и продолжало смаковать непотребные сценки.

Уж очень она подходила на роль госпожи!

Дошло даже до самобичевания; ему казалось, что он повел себя неправильно и чем-то спугнул ее.

«Будь что будет! » - решил Юрий.

В день получки он выставил угощение для всей редакции и внимательно следил, чтобы начальница пила наравне со всеми. А в девять часов вечера позвонил ей в дверь.

Ирина Владимировна была в куцем халатике с бигудями в волосах. Увидев его с букетом цветов и торчащими из карманов пальто бутылками, она ахнула и стремглав умчалась, оставив дверь настежь открытой.

На миг ему показалось, что все это происходит на экране кинотеатра, а может быть и во сне.

Особенно, когда женщина появилась в нарядном платье и, кинувшись к нему на шею, повисла, запрокинув назад голову, и томно прошептала:

- Возьми меня. Сделай со мной все, что хочешь. Я вся твоя.

Свои командирские замашки Ирина оставляла на работе, а дома была настолько кроткой и ласковой, что другой на месте Юрия Степановича только бы радовался. Но ему хотелось большего.

Когда на летучках она кого-то распекала, он начинал ощущать приближение оргазма и готов был чуть ли не при всех наброситься на свою любовницу. Эти моменты он вызывал в памяти по ночам, но они плохо вязались с реальностью и не давали остроты чувствам.

- Я договорилась в загсе, - на второй же день после начала их интимных отношений заявила Ирина, - мы можем в любой день расписаться.

И она пристально посмотрела ему в глаза.

В ее кабинете кроме них никого не было и он, вместо ответа, нагнулся и прижался губами к сокровенному углублению между грудями. Женщина слабо запротестовала:

- Увидят же. Да, кстати, если мы поженимся, то мне придется уволиться: супругам нельзя быть в прямом подчинении.

- Нет, лучше тебя тут никто не справится. Уволюсь я.

Ирина кокетливо захихикала.

- А я уже нашла тебе работу.

«Наверное, надо немного подождать, - подумал Юрий Степанович. – Рано или поздно ее ветлужанская натура возьмет верх».

И он запустил руку под юбку начальницы.

- Какой ты у меня страстный! – и она с готовностью раздвинула ноги. – Только сначала закрой дверь на ключ.

- Слушаюсь и повинуюсь.

Пока мужчина отходил, Ирина Владимировна запалила очередную сигарету, встала со своего кресла и приспустила трусы.

- Это я тебя слушаюсь и во всем повинуюсь, - прошептала она ему. Ее глаза излучали нечто такое, что могло потешить любое мужское самолюбие, но Юрий Степанович в душе огорчился.

«Да, до плетки дело еще очень далеко».

Глава вторая

Новая работа Юрия Степановича была поистине шикарной, и он прекрасно понимал, что без протекции Ирины ни за что ее не получил бы. Теперь он был собственным корреспондентом краевой газеты со своим кабинетом и персональной машиной. Иногда его вызывали в центр на совещание и в таких случаях даже присылали за ним редакционный вертолет.

- Ну что еще человеку надо! – размышлял Юрий Степанович, стараясь приглушить не оставлявшее чувство щемящей неудовлетворенности.

- По-моему, я забеременела, - сказала ему Ирина Владимировна. – Но, если я уйду в декрет, потеряю место главного редактора. Ну и…

И она смачно выругалась матом.

Грязное ругательство в устах женщины всегда его возбуждало, но на этот раз он ничего не почувствовал.

- Ты меня, надеюсь, не бросишь с ребеночком?

Ну, как тут было попросить ее немного поиграть в ветлужан!?

- Слушай, у меня к тебе будет просьба, - Ирина аккуратно размещала смену белья в его объемистом портфеле. – Позвони Петру Никодимичу и попроси о встрече. Вот, я кладу его телефон в этот кармашек.

- И что ему сказать?

- Во-первых, хочу предупредить, что я с ним спала. Но это было до тебя. Надеюсь, ты не станешь в позу?

- Вообще-то, я должен был бы сейчас, по крайней мере, побить.

- А я, кстати, не против, - деловито заявила женщина. – Раз муж бьет жену, значит он ее по-настоящему любит.

- Ладно, договорились, - без всякого энтузиазма заявил Юрий Степанович. – Вернусь из командировки, отшлепаю по мягкому месту.

- Мог бы и сейчас это сделать.

«Лучше бы ты меня» - он отвернулся, чтобы жена не заметила его улыбку.

- Ну? – она с ожиданием смотрела на него.

- Да у меня рука не поднимется, ты же беременна!

Ирина бросилась к нему на шею и стала осыпать поцелуями:

- Ты меня действительно так любишь? Не прикидываешься?

Он задрал ей подол домашнего платья и помял нежные ягодицы, ощущая пальцами ажурную ткань трусов.

- Ну и что ему сказать?

- Да, объясни ему ситуацию, что я могу загреметь в декрет. Пусть он там по своим каналам меня подстрахует.

«Отплатишь ему натурой? » - хотел было съязвить Юрий Степанович, но сдержался.

Задание жены он не выполнил, так как вертолет, не долетев до краевого центра, потерпел аварию. Экипаж погиб, а его, единственного пассажира, летевшего в салоне, выбросило, когда машина ударилась о кроны деревьев и раскололась.

Еще в воздухе он потерял сознание, а, когда очнулся, увидел, что лежит на мшистом курганчике, который спружинил и самортизировал удар. С той стороны поляны полыхал вертолет, но он не мог сразу подойти, так как кругом было болото: зеленый покров оседал под ногами, и проступала черная вода. От курганчика до растущих на пригорке деревьев Юрий Степанович прополз, рискуя в любой момент провалиться в

многочисленные ямы. А потом пришлось сделать очень большой круг, чтобы оказаться рядом с догоравшими обломками.

Катастрофа произошла в эпицентре вековечной тайги, простиравшейся на сотни километров, и надежды самостоятельно выбраться не было: оставалось только ждать спасателей.

Если, конечно, его найдут.

Поэтому никакого смысла отдаляться от места крушения не было, и он стал мастерить из уцелевших частей нечто вроде шалаша.

Первая ночь его робинзониады наступила как-то сразу. Но Юрий уже успел набрать лапника. Он обложил сверху полуобгоревшими кусками обшивочного материала и получилось вполне сносное ложе. Дурманящий запах свежего ельника, усталость и переживания дня сначала погрузили его в полудремотное состояние, и он уже засыпал, когда услышал какой-то шорох.

Однако сил пошевелиться уже не было.

Во сне ему показалось, что его связывают, и это еще больше убаюкало, ибо означало зарождение обычных фантазий.

Очнувшись, Юрий понял, что связан на самом деле.

- Идти можешь? – раздался женский голос.

«Ветлужанка!? »

Странно, что только сейчас я вспомнил об этом таинственном народе. Неужели мне так дико повезло?

Глаза его были завязаны, и поэтому проверить свою догадку он мог только вопросом:

- Кто вы?

Вместо ответа Юрий Степанович почувствовал сильный удар плети. И понял, что абсолютно гол.

- Встать! – веревка натянулась, больно сдавив горло, и он был вынужден повиноваться.

То, что пленившие видят его наготу и среди них есть женщины, было настолько возбуждающим, что лучший друг мужчин сразу окаменел, вызвав реакцию в виде дружного прысканья.

Судя по голосам, кругом были одни молоденькие девушки, которые то и дело его щипали острыми ногтями, от чего он вскрикивал и подпрыгивал на ходу, что еще больше их веселило. Иногда их нежные пальчики касались разбухшего члена и от непроизвольного оргазма спасали, к счастью, колючки, как нельзя кстати попадавшие под босыми ногами.

Время от времени раздавался свист и ягодицы словно взрывались пожаром, когда их обвивала соленоватая кожа плетки.

- Шагай быстрей!

- Да я и без того бегу, - почти плача, завопил он.

- Или ты заткнешься, или…

- Девочки, я придумала!

И Юрию Степановичу в рот запихнули смрадную тряпку.

- Это мои трусы, - прямо в ухо обдали его жарким дыханием.

Раздался дружный хохот, и можно было легко догадаться о причине такого веселья: возбуждение снова подняло у него то, на чем он почти физически ощущал пристальное внимание женских глаз.

Немолодой мужчина долго крепился, но ватные ноги разом подкосились, и он повалился на землю. Немедленно в него вонзились жалами несколько плеток, но, к счастью, экзекуцию остановил голос, вероятно, их командирши.

- Пусть передохнет