Новогодняя быль - 8

Вечерело.

Надо передохнуть подумал Горыныч – уж больно «приятно» даже через 20 с лишним лет пробирает до костей!

Надо тайм аут еще подумал Горыныч и пошел на кухню.

Выпив стакан парного дурно пахнущего кофе Горыныч вернулся в тот «радостный» день.

Итак он сидел неподалеку от догоравшего в ночи борта и тупо глядел на луну – огромную как желток огромного яйца неизвестно кем подвешенного на дорогой шелк персидского небосвода в мириадах бисера бриллиантов звезд. Не успев насладиться красотой отчаяния

(все все сгорело в ужасе думал Горыныч – дембельский чемодан! Малый кофер с зарплатой (!) даже не пересчитал сколько же там конкретно было(!) , только каким то издевательством выглядел пластиковый пакет невесть как прицепившийся за пуговицу кителя и болтающийся теперь сбоку в пыли). Да да тот самый пакет в котором лежало барахло в котором когда то впервые вступил на афганскую землю прилетев из Ташкента с пересылки. Как он зацепился когда (?) – черт его знает но сейчас он как бы подмигивал лежа в пыли мол что герой – штаны с дырой – а как тебе насчет сказочки о разбитом корыте ? Могу рассказать! От этих мыслей Горыныча оторвал какой то толчок в спину и затем ну очень активное, но ровное сопение в затылок. Не прошло и «пол года» как два санитара – «медбрата» невесть откуда взявшиеся на мою голову начали методично и сноровисто пеленать меня как мумию в бесконечную ленту бинтов перевязочных пакетов. Обьяснять что либо было бесполезно. Который пониже постарше коренастый прервал мои обьяснения коротко и внятно – Заткнись *удак не мешай работать. А обращаясь ко второму пояснил – Полудурку пол черепа снесло – весь на кровищу изошел башкой да там не поймешь , то ли мозги набекрень то ли ещо что , а он сердешный в шоке не понял ещо ничего – вот и гонит – говорит да в порядке я и даже не ранен. Во мужики наши русские крепкие.

Тут меня пробрал смех типа смех сквозь слезы – короче истерика – отходняк после экстрима. Ржу не могу – просто 3.14здец. Санитары продержались не более минуты и вот уже зараза истеричного смеха передалась и им. Представь картинку трое перемазанных в кровище по самое никуда мужиков катаются в пыли в смеси с керосином с самолета грязные как черти в отсветах догорающего борта и давятся от смеха ржут в истерике так что кажется горы хохочут вместе с ними. Подошли какие то люди еще и заражаясь етим истеричным хохотом подхватывают его и несут эту заразу вируса смеха далее. Сколько этот концерт продолжался не знает никто но так же резко он и закончился. Ахнула неподалеку пушка стрельнув осветительной «люстрой». И мир опять встал на свои места. Народ подошедший разошелся по своим делам. А я спроста спросил санитаров – мужики выпить есть что нибудь? Есть – отозвался худой и длинный – нам на перевязку вот спирта выдали по фляге. Я сказал ну и чего ты тянешь – наливай! Вместо стакана пошел какой то плафон освещения скрученный тут же с раздолбанного «CHINUKA” лежащего недалеко на вертолетной свалке. Первый «плафон» - за встречу(!) – меня не забрал вообще – не поверите – как вода прожурчал (сам не поверил – еще спросил – а не 3.14здите братцы у вас точно спирт а не вода?) Коренастый – обидился – сам с канны у прапора наливал – ну ка дай спробую? Взял на грудь прямо с фляги – пробулькав от души оторвался крякнул занюхав рукавом грязной хбешки. Ничего хороша микстура. От всех болезней. Я сказал дай еще. Ахнул второй «плафон» - жидкость не обожгла как привычно ожидал горло а как то воровски стесняясь боком проскочила в желудок не оставив никаких воспоминаний о присутствии. Разбавленный подумал мозг – все прапора одинаковые – чтоб прапор да чистым оставил , не разбавив , не прибрав для себя , для своих же , а с кем же пить то потом ? Ага !? А на хрена тогда в армии служить прапором?

Хотя может мужики и правы? Может просто вкус потерял? Не берет ни фига спирт! А только продукт переводить! А просто воды нет мужики? Нет призналсь санитары. Ну да ладно – накатили по третьему «плафону» за содружество родов войск и тут я им тихонько на «нормальную» голову спокойно обрисовал ситуацию. Сначала все равно не очень верили а когда постепенно сантиметр за сантиметром стали при свете зажигалки стали оттирать спиртом кровь с головы убедились в моей правоте, а тут их старшина примчался там у кого то ногу отрвало и он их ищет для помощи. Санитары быстро извинились передо мной и растворились в южной ночи как и появившись внезапно.

До Ташкента я долетел в ту же ночь (вернее под утро) уже без приключений. Летел на «тюльпане» вместе с 200 . Между ними. Садились в Ташкенте сложно – долго не принимал аеропорт из за заряда метели. Садились вслепую практически поперек посадочной полосы в пушистый белый снег. Хорошо тряхнуло , »пассажиры» здорово подпрыгнули и зазвенели заскрежетали борт о борт но это уже было на родной земле Ташкента. Когда сели – вокруг борта засновали какие то люди техника – началась выгрузка – на Горыныча никто не обращал ни малейшего внимания. Он тихо вышел через боковую дверь спустился по трапу на пушистую мохнатую от снега землю и пройдя несколько шагов просто упал лицом вниз не почувствовав ни боли ничего только блаженство и ощущение как медленно тает снег на его небритых щеках. Была такая тишина что казалось от ее звона лопнут не выдержав барабанные перепонки! Сколько прошло времени Горыныч не усек. Его никто не гнал не трогал – он сам повинуясь какому то внутреннему зову встал и медленно побрел к выходу с взлетной полосы на пересылку в Ташкенте. А позади осталась ДОРОГА ДЛИНОЮ В ОДНУ конкретную ВОЙНУ! НО это уже другая сказка...