О варварстве, цивилизованности и прочем...

Полное название - О ВАРВАРСТВЕ, ЦИВИЛИЗОВАННОСТИ И ЗОЛОТОЙ ЭПОХЕ ЛЮБВИ

Европейцы считают себя носителями высшей цивилизации и почему-то считают, что так было всегда. Допустим.

Но всегда ли так действительно обстояло дело?

Взглянем на Европу сквозь призму времени. С падением Римской империи, всякое понятие о чистоте и чистоплотности напрочь исчезло из обихода. Если в Риме для людей в достатке еще были термы (бани), то Европа с 5 по 12 век, (то есть 700 лет!)  вообще не мылась! Этот факт отмечают многие историки. И если бы не крестовые походы, то не мылась бы еще больше. Киевская княжна Анна Ярославна, ставшая французской королевой,   была не только единственным грамотным человеком при дворе, но и единственной, кто имел привычку мыться и содержать себя в чистоте. Не барское это дело. Крестоносцы поразили и арабов и византийцев тем, что от них разило «как от бомжей» как бы сказали сейчас. Запад предстал для Востока синонимом дикости, грязи и варварства, да он и являлся де факто этим варварством. Вернувшиеся в Европу пилигримы  попытались   внедрить подсмотренный обычай мыться в бане, но не тут то было! С Хlll века бани официально попали под запрет Церкви как источник разврата и заразы (ай да католическая церковь!!!) так, что галантные рыцари и трубадуры той эпохи источали вонь на несколько метров вокруг себя. Не чище и ароматнее были и дамы. До сих пор можно увидеть в музеях изготовленные из дорогого дерева и слоновой кости (а то и из чистого золота)чесалки для спины, а так же блохоловки… То есть Европейцы были самыми настоящими варварами. По мне, они таковыми и остались.

ХlV век был наверное одним из самых страшных в истории Европы, ни одна гражданская, межрелигиозная или мировая война не принесла столько бедствий, сколько принесла эпидемия чумы. Италия, Англия потеряли половину (!!!) населения, Германия, Франция, Испания - более трети (!!!). Сколько потерял Восток достоверно не известно, но известно, что чума пришла из Индии и Китая через Турцию, Балканы… она обошла только Россию и остановилась на ее границах, как раз там, где были распространены … бани. Самая настоящая биологическая война тех лет… То, что русские и славянство вообще до сих пор, является одной из самых многочисленных в мире этнических групп, несмотря на то, что больше всех в истории воевали и подвергались геноциду, это не из-за какой-то особой славянской плодовитости, а благодаря чистоплотности и здоровью. Нас всегда обходили стороной или мало затрагивали все эпидемии чумы, холеры, оспы…

Это утверждал Солоневич, нелюбимый нашими либералами. Но обратимся к популярному современному писателю П. Зюскинду, который, до мельчайших подробностей всегда до мельчайших описывает детали быта описываемой эпохи в романе «Парфюмер». Вот описание главного города Европы, Парижа, в самый расцвет 18-го галантного века: «Улицы провонялись дерьмом, задние дворы воняли мочой, лестничные клетки воняли гниющим деревом и крысиным пометом, кухни - порченым углем и бараньим жиром; непроветриваемые комнаты воняли затхлой пылью, спальни - жирными простынями, сырыми пружинными матрасами и едким сладковатым запахом ночных горшков. Из каминов воняло серой, из кожевенных мастерских воняло едкой щелочью, из боен воняла свернувшаяся кровь. Люди воняли потом и нестиранной одеждой, изо рта воняло гнилыми зубами, из их животов - луковым супом, а от тел, если они уже не были достаточно молоды, старым сыром, и кислым молоком, и онкологическими болезнями. Воняли реки, воняли площади, воняли церкви, воняло под мостами и во дворцах. Крестьянин вонял как и священник, ученик ремесленника - как жена мастера, воняло все дворянство, и даже король вонял, как дикое животное,- королева, как старая коза, и летом, и зимой… И в самом Париже опять- таки было одно место, в котором вонь господствовала с особой инфернальностью, а именно Кладбище Невинных. На протяжении 800 лет сюда свозили покойников…на протяжении 800 лет сюда привозили десятки трупов и сбрасывали в длинные ямы.. и позднее накануне Французской революции, после того, как некоторые ямы опасно провалились и вонь переполненного кладбище вынуждала жителей не просто к протестам, а к восстаниям, оно, наконец, было закрыто и заброшено… а на его месте был сооружен рынок съестных товаров»(!!!)

Да и потом, более именитый писатель,   описывает знаменитое «Чрево Парижа» со всеми его миазмами.

Можно вспомнить и персонажа Стругацких дона Румату, у которого вызывали рвотный рефлекс тамошние средневековые красотки.

А что творилось у нас? Еще Геродот в V веке до н. э. говорит о жителях степей северо- востока, что они льют воду на камни и парятся в хижинах. По преданию славяне в l веке! баней встретили Андрея Первозванного. Но это предание, а вот что точно известно, так это повеление князя Владимира строить бани как «заведения для немогущих» (больных). Ведь баня это не только чистота, но и здоровье, кислородная терапия, массаж, прогрев и проч. Что хотелось бы отметить особо: после ополячивания Галиции и Волыни бани там исчезли, да и  русский язык превратился в «мову», а народные сказки стали повествовать не о подвигах Ильи Муромца и не о Стольном Киеве-граде (как можно до сих пор еще слышать в Архангельских и Вологодских деревнях, за тысячи километров от Киева), а о ксендзах и хитрых крестьянах (типично польские сказки). После великого переселения Руси на Северо- восток в 11- 12- веках вместе с русской культурой, русским языком, сказками, песнями, столицей, правящей династией из Малой Руси ушли и бани.

Одним из обвинений предъявленных Лжедмитрию Первому было то, что он не мылся в бане, хотя ему готовили ее каждый день. Ополячился, набрался европейской цивилизации…. В изданной в 1644 году в Европе книге «Законы французской вежливости» советовали каждый день мыть руки, а лицо «почти столь же часто». А еще в культурной Европе в это время специально ставили блюдца на стол, чтобы желающий мог культурно давить пойманных на себе вшей. А вот в варварской России блюдец не ставили, но не по скудоумию, а просто потому надобности не было, не было вшей..

Вспомним о Версале. Одной из причин переноса королевской резиденции из Лувра в Версаль была его чудовищная загаженность ( французские авторы отмечали, что еще в ХУ1 веке кучи человеческих экскрементов можно было найти на балконах Лувра).   Но и в Версале дела обстояли не лучше. Жизнь большинства обитателей  в новой резиденции, также как и в старой,   была лишена элементарных удобств. Дворяне жили в узких комнатушках, сырых и узких. Большинство помещений не отопливалось  – многие камины не работали. Прислуга спала на полу. Во дворце была лишь одна ванная комната – для короля! А уборных, вообще, не было! Для короля и ближайшего окружения  подавались ночные горшки. А остальные? Хроника тех лет сообщает, что в 17 веке в версальском Дворце галантные дамы и кавалеры отправляли естественные надобности прямо в коридорах. Специально назначенный церемонимейстер громко кричал на весь Лувр на пирах французских королей еще в 14 веке: «Господа маркизы, не сметь ссать на королевской лестнице! ».   Вспомните знаменитый французский фильм «Королева Марго» - как вела себя местная аристократия. Чтобы такое происходило в палатах московского царя - трудно себе представить. Впрочем, и мы тоже кое-чем отличались, но, по крайней мере, в нечистоплотности русских не обвинишь. Но, не было бы счастья, да несчастье помогло: благодаря европейской нечистоплотности и «вонючести» появилась потребность в парфюмерии, которая и стала настоящей отраслью промышленности.

Иностранцы, приезжающие в России, наоборот, подчеркивали чистоту и аккуратность русских городов. Здесь дома не лепились друг другу, а стояли широко, были просторные, проветриваемые дворы. Люди жили общинами, миром, а это значит куски улиц были» общими» и поэтому никто, как в Париже, не мог выплеснуть ведро с помоями просто на улицу, демонстрируя, что только мой дом частная собственность, а на остальное - наплевать! Единственный город в России, который всегда был мерзок и вонюч, и не на площадях, а подворотнях и жилых кварталах был самый европейский город - Санкт Петербург. Эту его специфику запечатлел Достоевский в «Преступлении и наказании», но это уже было в 19 веке. Ну, а сейчас достаточно посмотреть фильм Ю. Мамина «Окно в Париж».

Но хватит о старушке Европе. Давайте перенесемся далеко назад – во времени и пространстве. Япония, эпоха Хэйан, 794 — 1185 гг.

Итак, в это время в Европе царили самые настоящие дикие нравы, грязь, и варварство.

А в древнем Киото, тогдашней столице Японии, царили совсем другие нравы и уже в 9 столетии устраивались поэтические турниры, на которых придворные приглашали друг друга полюбоваться красотой луны или цветением сакуры, что тоже, естественно, сопровождалось стихами:

Нет, то не снег цветы в садах роняет,

Когда от ветра в лепестках земля, —

То седина!

Не лепестки слетают,

С земли уходят не цветы, а я…

Несколько тысяч аристократов, управлявших в то время Японией, проводили политику, в которой эстетика была государственным делом. Красота брала вверх над остальными задачами. За много веков до знаменитой фразы «когда короли были философами, а философы королями» этот постулат уже применялся в древней островной империи. В императорских указах перечислялись гармонические оттенки парадных одеяний.

В те времена цветение ирисов объявлялось наиважнейшим государственным праздником. Высшие государственные чиновники и генералы соревновались в умении слагать стихи.

Та эпоха прославилась  появлением изысканной аристократической культуры. Большая часть шедевров Хэйана, такие, как "Повесть о Гэндзи" ("Гэндзи моногатари" или "Записки у изголовья", написаны женщинами, придворными дамами (Мурасаки-сикибу (978-1014) и Сэй-сенагон (966- 1025)). Литературу эпохи Хэйан характеризует прежде всего высокая художественность, тонкий вкус. Недаром в искусстве тех времен более всего ценили моно-но аварэ (очарование вещей).

Именно в этот период на основе китайской иероглифики и изобретенной в Японии слоговой азбуки создается национальная письменность. Продолжается составление антологий, которые создавались по специальному императорскому рескрипту. Иногда ту эпоху называют женской.

Лик месяца на небе появился,

То прежний иль другой вдруг глянул с высоты —

Узнать не удалось…

Средь облаков он скрылся.

Вот так же быстро промелькнул и ты…

Горы, куда

Стремилась луна, окутал

Холодный туман.

И лунный свет затерялся,

Растаял в пустынном небе.

Сегодня ни с кем

Не сговаривалась о встрече.

Но осенняя ночь

Сна лишила меня, у порога

Все сижу и смотрю на луну.

Но не только литература процветала в Японии.

Первоначально японские художники, отчасти в связи с господствующей идеологии (буддийская живопись), находились под сильным китайским влиянием: писали в китайском стиле, или стиле кара-э. Но со временем в противовес картинам в китайском стиле кара-э стали появляться светские по тематике картины в японском стиле, или стиле ямато-э (живопись Ямато).

В Х-XII веках стиль ямато-э стал господствующим в живописи, хотя произведения сугубо религиозного характера все еще писались в китайском стиле. В этот период получила распространение техника нанесения контуров рисунка мельчайшей золотой фольгой.

Тогда появилось много выдающихся по технике исполнения произведений чисто светской живописи, включая портретную. Многие художники-профессионалы создавали картины только на светские темы, такие картины изображали и на складных ширмах и сёдзи.

Но надо остановиться и на других аспектах японской жизни тех лет.

Главное, чем характеризовалось эпоха Хэйан, это неслыханная свобода любви. Здесь поощрялась ветреность, ревность считалась болезнью, а ревность вызывала глубокое презрение.

Невинность, состояние от которого надо было поскорее избавиться, ибо привлекало злых духов. Семья строилась на основе полигамии, причем не только мужчин, а в большей степени женщин.

Общественное мнение сурово осуждало изъяны в туалетах дам, но отнюдь не любовные приключения. Профессия куртизанки не существовала. Да и зачем?

Японские аристократы не знали мук ревности и опасных рыцарских турниров. Время самураев еще не пришло.

Нехитрые физиологические забавы превратились в набор изысканных условностей и действий. Любой роман развивался сообразно установленным канонам. Все обставлялось необычайно красиво, согласно принятой эстетике.

Первое свидание, еще не начавшись, уже служило предлогом для обмена любовными письмами. Искусство эпистолярного жанра достигло необычайных высот, неведомым европейской цивилизации. При этом колоссальное значение предавалось каллиграфии, что в последующих веках только развивалось (почитайте романы про Фандорина).

Любовное свидание длилось всю ночь. Вооруженный знанием изысканной любовной техники, возлюбленный не давал себе и своей партнерше ни минуты отдыха. Завершалась эта ночь с первым криком петуха, заслышав который, любовник поспешал домой, дабы до того, как обсохнут его одежды от утренней росы, написать стихотворный текст в честь возлюбленной. После чего, прикрепив к посланию перо убитого петуха, прервавшего ласки влюбленных, вручал письмо почтальону, появление которого уже ждала возлюбленная дева.

Всегда видеть тебя,

Всегда ловить твои взгляды…

Ах, если бы ты,

Став зеркалом этим, ждал

По утрам моего пробужденья!

Когда даже во сне,

Не дождавшись желанной встречи,

Провздыхаешь всю ночь,

На рассвете томленье любви

Своего достигает предела.

Лик месяца на небе появился,

То прежний иль другой вдруг глянул с высоты —

Узнать не удалось…

Средь облаков он скрылся.

Вот так же быстро промелькнул и ты…

Надо заметить, что главным во всей этой церемонии заключалось не в чувствах, а в тщательном соблюдении установленного ритуала, красивого и торжественного, как религиозная церемония. Эстетика здесь была на первом месте. Недаром в Японии впоследствии воцарились искусство икебаны и чайной церемонии.

Естественно, что главную роль во всем играла женщина (японская литература тех лет подтверждает это) и недаром эпоху Хэйан назвали женской.

Не буду здесь описывать женскую косметику, весьма своеобразную – это за пределами моего понимания и восприятия.

А одежда дам состояла из двенадцати полупрозрачных тканей, подобранных весьма искусно, при этом на каждой ткани были изображены разные цветы. Самой сексуальной частью туалета считался рукав, который дама выставляла из-за шелковой ширмы, скрывающей ее саму от возлюбленного.

Нагота не вызывала вожделения. Это во второй половине ХХ века японцы приняли другие правила игры.

Каждый слой одежды, подобный хризантеме, отличался особенной степенью интимности, недоступный пониманию грубого и неотесанного европейца, кем он ни был, простолюдином или аристократом. Тут существовало правило – раз и в дамки.

Наполненная особым вкусом, изысканностью, изощренным стилем и

сверхъстественной чувственностью, японская традиция была чужда откровенной эротичности. Скрытое всегда воспаляет воображение. Так сам акт становился театральным действием.

Европейский секс – откровенный и циничный, ничего нового не открыл за тысячелетия, разве что в наше время сняты все маломальские приличия.

Прогресс на нем не сказался.

Но тысячу лет назад, в древней Японии, царила эпоха, превратившая любовь в высокое искусство.

Проходят годы — и сильней печаль,

Привычкой стало грусти предаваться.

Ведь нет такой весны,

Когда б не стало жаль

С весенними цветами расставаться!

Часть вторая - Приложение.  

Так, для общего развития. Чтобы быть более убедительным, я решил дополнить данную статью некоторыми материалами из интернета.

У культурных народов древности был культ здорового тела . Христианство же проповедовавшее аскетизм, рассматривает человеческое тело лишь как временную, недостойную забот бренную оболочку бессмертной души. Физическая культура древних была подменена заботами о духе , высшим проявлением которых было умерщвление плоти самый надежной способ обрести высшую благодать. Болезни же рассматривались не как непосредственный результат каких либо неправильных действий человека или распространение инфекций, а как наказание божье за грехи. От этого пренебрежение к гигиене, а также распространение антисанитарных обычаев. В настоящие время трудно представить себе такое! Улицы городов были завалены всяким хламом, отбросами и не частотами, среди которых бродили свиньи и другие домашние животные. Не было ни канализации ни водопровода,   а как известно у дремучих язычников, взять к примеру Рим, был водопровод! Достаточно сказать что когда много позже, в 1662 г было решено очистить от отбросов Париж «город блестящий и просвещённый» и то «только из-за того что надвигалась чума из соседних государств» событие это явилась столь замечательным , что в его честь слагались оды и была выбита памятная медаль.

« - Какая грязь! - Эти - галилеяне.

Мыться считают грехом: никакими силами не загонишь в баню... »

Д. Мережковский «Юлиан Отступник»

Кому-то, нижеописанное, покажется странным, неправдоподобным, но... поверьте - это правда. Найдите другие естественные (не ложные) источники информации и вы убедитесь, что все нижеописанное - есть правда.

Разные эпохи ассоциируются с разными запахами. Средневековая Европа, вполне заслуженно пахнет нечистотами и смрадом гниющих тел.

Города отнюдь не походили на чистенькие павильоны Голливуда, в которых снимаются костюмированные фильмы по мотивам романов Дюма.

Попробуем разобраться, не возвел ли писатель Патрик Зюскинд (см. выше)  напраслину  на Прекрасное Средневековье и не сгустил ли краски для эпатажа наивного и доверчивого читателя. Судите сами.

Королева Испании Изабелла Кастильская (конец XV в.) признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза - при рождении и в день свадьбы.

Дочь одного из французских королей погибла от вшивости. Папа Климент V погибает от дизентерии.

Герцог Норфолк отказывался мыться якобы из религиозных убеждений. Его тело покрылось гнойниками. Тогда слуги дождались, когда его светлость напьется мертвецки пьяным, и еле-еле отмыли.

В средневековой Европе, чистые здоровые зубы считались признаком низкого происхождения. Знатные дамы гордились плохими зубами, так как кариес считался болезнью знатных людей, признаком богатства. Представители знати, которым от природы достались здоровые белые зубы, обычно стеснялись их и старались улыбаться пореже, чтобы не демонстрировать свой «позор».

Король Филипп II мучительно умирал от чесотки.

В руководстве учтивости, изданном в конце 18-го(!) века (Manuel de civilite. 1782.) формально запрещается пользоваться водой для умывания, «ибо это делает лицо зимою более чувствительным к холоду, а летом к жаре».

Европейские города утопали в нечистотах:

«Французский король Филипп II Август, привыкший к запаху своей столицы, в 1185 году упал в обморок, когда стоял у дворца, и проезжающие мимо него телеги взрывали уличные нечистоты…». (Лев Гумилев)

Людовик ХIV мылся всего два раза в жизни — и то по совету врачей. Мытье привело монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать водные процедуры.

Русские послы при дворе Людовика XIV (Король-солнце) писали, что их величество «смердит  аки дикий зверь».

Самих же русских по всей Европе считали извращенцами за то, что те ходили в баню раз в месяц - безобразно часто (распространенную теорию о том, что русское слово «смердеть» и происходит от французского «мерд» - «дерьмо», пока, впрочем, признаем излишне спекулятивной).

Давно гуляет по анекдотам сохранившаяся записка, посланная имевшим репутацию прожженного донжуана королем Генрихом Наваррским своей возлюбленной, Габриэль де Эстре: «Не мойся, милая, я буду у тебя через три недели».

Сам король, кстати, за всю свою жизнь мылся всего три раза. Из них два раза по принуждению.

Габриэль д'Эстре пишет ему: «Милый Генрих, не моюсь уже пятую неделю - ты когда приедешь-то?! »

Жители домов выплескивали все содержимое ведер и лоханок прямо на улицу, на горе зазевавшемуся прохожему.

Застоявшиеся помои образовывали смрадные лужи, а неугомонные городские свиньи, которых было великое множество, дополняли картину».

(Книга для чтения по истории Средних веков. Ч. 2./ Под ред. С. Д. Сказкина. – М., 1951. – С. 12 – 13.)

Антисанитария, болезни и голод - вот лицо средневековой Европы. Даже знать в Европе не всегда могла есть досыта, из десяти детей выживало хорошо если двое-трое, а при первых родах умирала треть женщин... Освещение - в лучшем случае восковые свечи, а обычно - масляные светильнички или лучина. Голодные, обезображенные оспой, проказой и, позже, сифилисом лица выглядывали из окон, затянутых бычьими пузырями...

Наиболее типичная европейская городская улица шириной в 7 – 8 метров (такова, например, ширина важной магистрали, которая ведет к собору Парижской Богоматери).

Маленькие улицы и переулки были значительно уже – не более двух метров, а во многих старинных городах встречались улочки шириной и в метр. Одна из улиц старинного Брюсселя носила название «Улица одного человека», свидетельствующее о том, что два человека не могли там разойтись.

"Уличное движение составляли три элемента: пешеходы, животные, повозки. По улицам средневековых городов часто гнали стада».

(А. Л. Ястребицкая. Западная Европа XI – XIII веков. – М., 1978. – С. 52.)

Историк Дрэпер представил в своей книге «История отношений между религией и наукой» довольно яркую картину условий, в которых жило население Европы в средние века . Вот главные черты этой картины:

«Поверхность континента покрыта была тогда большей частью непроходимыми лесами; там и сям стояли монастыри и города.

В низменностях и по течению рек были болота, простиравшиеся иногда на сотни миль и испускавшие свои ядовитые миазмы, которые распространяли лихорадки. В Париже и в Лондоне дома были деревянные, вымазанные глиной, крытые соломой или тростником. В них не было окон и, до изобретения лесопилен, в немногих домах существовали деревянные полы... Печных труб не было. В таких жилищах едва ли была какая защита от непогоды. О водосточных канавах не заботились: гниющие остатки и мусор просто выкидывались за дверь.

Опрятность была совершенно неизвестна: высокие сановники, как например, архиепископ Кентерберийский, кишели насекомыми.

Пища состояла из грубых растительных продуктов, таких как горох или даже древесная кора. В некоторых местах поселяне не знали хлеба,

«Удивительно ли после этого», - отмечает далее историк, - что во время голода 1030 года жарилось и продавалось человеческое мясо или что в голодный 1258 год в Лондоне умерло с голоду 15 тысяч человек? »

Моющих средств, как и самого понятия личной гигиены, в Европе до середины ХIХ века (то есть совсем недавно) вообще не существовало... Однако атмосферу отравляли не только экскременты. Мясники забивали скот прямо на улицах и там же потрошили туши, разбрасывая кишки и сливая кровь на тротуары. Вонь распространялась на всю округу.

В позднем Средневековье люди научились перерабатывать мусор и экскременты. Мочу, например, собирали для обработки кожи и отбеливания ткани, а из костей животных делали муку. В старину художники ставили возле ферм бочки для мочи, на которой они замешивали краски То, что не подлежало переработке, оставалось валяться на улице.

Улицы мыл и чистил единственный существовавший в те времена дворник — дождь, который, несмотря на свою санитарную функцию, считался наказанием господним. Дожди вымывали из укромных мест всю грязь, и по улицам неслись бурные потоки нечистот, которые иногда образовывали настоящие реки. Так, например, во Франции возникла речушка Мердерон («мерд» в переводе — дерьмо).

Если в сельской местности рыли выгребные ямы, то в городах люди испражнялись в узеньких переулках и во дворах...

Но и сами люди были ненамного чище городских улиц. «Водные ванны утепляют тело, но ослабляют организм и расширяют поры. Поэтому они могут вызвать болезни и даже смерть», — утверждал медицинский трактат ХV века. В Средние века считалось, что в очищенные поры может проникнуть зараженный инфекцией воздух. Вот почему высочайшим декретом были упразднены общественные бани. И если в ХV — ХVI веках богатые горожане мылись хотя бы раз в полгода, в ХVII — ХVIII веках они вообще перестали принимать ванну. Правда, иногда приходилось ею пользоваться — но только в лечебных целях. К процедуре тщательно готовились и накануне ставили клизму. Все гигиенические мероприятия сводились только к легкому ополаскиванию рук и рта, но только не всего лица. «Мыть лицо ни в коем случае нельзя, — писали медики в ХVI веке, — поскольку может случиться катар или ухудшиться зрение». Что же касается дам, то они мылись 2 — 3 раза в год. Представляете запах прекрасной половины?

Большинство аристократов спасались от грязи с помощью надушенной тряпочки, которой они протирали тело. Подмышки и пах рекомендовалось смачивать розовой водой. Мужчины носили между рубашкой и жилетом мешочки с ароматическими травами. Дамы пользовались только ароматической пудрой.

Средневековые «чистюли» часто меняли белье — считалось, что оно впитывает в себя всю грязь и очищает от нее тело. Однако к смене белья относились выборочно. Чистая накрахмаленная рубашка на каждый день была привилегией состоятельных людей. Вот почему в моду вошли белые гофрированные воротники и манжеты, которые свидетельствовали о богатстве и чистоплотности их владельцев. Бедняки не только не мылись, но и не стирали одежду — у них не было смены белья... Самая дешевая рубашка из грубого полотна стоила столько же, сколько дойная корова.

* * * Христианские проповедники призывали ходить буквально в рванье и никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовного очищения. Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себя святую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годами или не знали воды вообще. Грязь и вши считались особыми признаками святости. Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служения Господу. На чистоту смотрели с отвращением. Вшей называли "Божьими жемчужинами" и считали признаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичились тем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда им приходилось переходить вброд реки. Люди справляли нужду,   где придется. Например, на парадной лестнице дворца или замка. Французский королевский двор периодически переезжал из замка в замок из-за того, что в старом буквально нечем было дышать. Позже для спасения от вони будет выход: люди начнут пользоваться духами. Взгляните на старинные гравюры: небольшие пристройки на внешних стенах замков и домов - это вовсе не сторожевые башенки для стрелков, а сортиры с отверстиями системы "очко", только испражнения стекали не в отстойники или в выгребные ямы, а падали на зазевавшегося под стенами замка крестьянина. Подобные "ласточкины гнезда" можно увидеть в орденских замках в Прибалтике.

В Лувре, дворце французских королей, не было ни одного туалета. Даже типа описанных ниже башенок (домрэ) с отверстиями и соломой. Опорожнялись во дворе, на лестницах, на балконах. При "нужде" гости, придворные и короли либо приседали на широкий подоконник у открытого окна, либо им приносили "ночные вазы", содержимое которых затем выливалось у задних дверей дворца. То же творилось и в Версале, например во время Людовика XIV, быт при котором хорошо известен благодаря мемуарам герцога де Сен Симона. Придворные дамы Версальского дворца, прямо посреди разговора (а иногда даже и во время мессы в капелле или соборе), вставали и непринужденно так, в уголочке, справляли малую (и не очень) нужду.

Известна история, которую так любят рассказывать версальские гиды, как однажды к королю прибыл посол Испании и, зайдя к нему в опочивальню (дело было утром), попал в неловкую ситуацию - у него от королевского амбре заслезились глаза. Посол вежливо попросил перенести беседу в парк и выскочил из королевской спальни как ошпаренный. Но в парке, где он надеялся вдохнуть свежего воздуха, незадачливый посол просто потерял сознание от вони - кусты в парке служили всем придворным постоянным отхожим местом, а слуги туда же выливали нечистоты.

Король-Солнце, как и все остальные короли, разрешал придворным использовать в качестве туалетов любые уголки Версаля.

(До сих пор парки Версаля воняют мочой в теплый день.)

Стены замков оборудовались тяжелыми портьерами, в коридорах делались глухие ниши. Но не проще ли было оборудовать какие-нибудь туалеты во дворе или просто бегать в тот, описанный выше, парк? Нет, такое даже в голову никому не приходило, ибо на страже Традиции стояла ... диарея (понос). Беспощадная, неумолимая, способная застигнуть врасплох кого угодно и где угодно. При соответствующем качестве средневековой пищи понос был перманентным. Эта же причина прослеживается в моде тех лет (XII-XV вв.) на мужские штаны-панталоны состоящие из одних вертикальных ленточек в несколько слоев.

В 1364 году человек по имени Томас Дюбюссон получил задание «нарисовать ярко-красные кресты в саду или коридорах Лувра, чтобы предостеречь людей там гадить – чтобы люди считали подобное в данных местах святотатством». Добраться до тронного зала было само по себе очень «запашистым» путешествием. «В Лувре и вокруг него, – писал в 1670 году человек, желавший строить общественные туалеты, – внутри двора и в его окрестностях, в аллеях, за дверьми – практически везде можно увидеть тысячи кучек и понюхать самые разные запахи одного и того же – продукта естественного отправления живущих здесь и приходящих сюда ежедневно». Периодически из Лувра выезжали все его знатные жильцы, чтобы дворец можно было помыть и проветрить.

ПОБЕДА ХРИСТИАНСКОЙ КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ НАД БАНЯМИ В ЕВРОПЕ

Античный мир возвел гигиенические процедуры в одно из главных удовольствий, достаточно вспомнить знаменитые римские термы. До победы христианства только в одном Риме действовало более тысячи бань. То, что христиане первым делом, придя к власти, закрыли все бани, общеизвестно, но объяснения этому действу я нигде не видел. Тем не менее причина, вполне возможно, лежит на поверхности.

Христианство (католическое) рассматривает человеческое тело лишь как временную, недостойную забот бренную оболочку бессмертной души. Физическая культура древних была подменена заботами о духе, высшим проявлением которых было умерщвление плоти самый надежной способ обрести высшую благодать. Болезни же рассматривались не как непосредственный результат каких либо неправильных действий человека или распространение инфекций, а как наказание божье за грехи.

Христиан всегда раздражали ритуальные омовения конкурирующих религий - иудаизма и, позже, ислама. Еще Апостольскими Правилами христианам запрещалось мыться в одной бане с евреем. А где взять баню без еврея? Вот придешь в баню - и смотри в оба, кто там еврей. А вдруг не узнаешь и во грех войдешь? Это потом нацисты головы и носы будут сравнивать, а тогда еврея и по носу то не отличишь от римлянина - те тоже носатые. А ходить и  рассматривать гениталии - так и нарваться можно. Проблема! Чтобы не впасть в грех, бани и разрушили.

Для тех, кто подзабыл Апостольские Правила, правилами Трулльского («Пятошестого», 691 - 692 г.) Вселенского Собора 11-ое правило было подтверждено: запрещено пользоваться услугами врачей-иудеев и, опять же, мыться с евреями в одной бане. Заодно, как пережитки язычества, запрещались, гадания, карнавалы ряженых, и даже ученые медведи. Позже фраза «обвиняемый был замечен принимающим баню» стала обычной в отчетах инквизиции, как несомненное доказательство ереси.

Формально и сегодня любой православный может быть отлучен от Церкви за совместный поход в баню с евреем. По признанию сотрудника отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата священника Всеволода Чаплина, «церковь испытывает большие затруднения в связи с тем, что наше каноническое право сегодня не всегда можно применять буквально. Иначе всех нужно отлучить от Церкви. Если православный ходит в баню, то он должен следить за тем, нет ли рядом еврея. Ведь по каноническим правилам православному нельзя мыться в бане с евреем»

().

Символом победы христианства над банями могли бы послужить ворота римской постройки Порта Нигра (Porta Nigra, «черные ворота») в Трире (родине Карла Маркса) - старейшем городе Германии и бывшей столице римской провинции Бельгика Прима, стоящие среди развалин римских бань (и даже бань, в которых еще мылись первые христиане - термы св. Варвары, 2 век н. э.). В этих воротах древнего Трира, символе города, замуровал себя св. Симеон. Еду ему просовывали в окошко, и замурованный Симеон просидел там лет десять, оставив своих фекалий полную башню. Там же, в своей келье, он и был окончательно замурован после смерти (наступившей от... ладно, ладно, молчу :-).

За такой истинно христианский «подвиг» набожный Симеон-затворник был канонизирован Папой Бенедиктом IX и стал Святым Симеоном Сиракузким, а над воротами и вокруг них христиане под руководством архиепископа Поппо надстроили церковь св. Симеона (позже разобранную Наполеоном в 1803 г.). Вонь от испражнений Св. Симеона у ворот Порта Нигра, среди всех этих разрушенных термов - символ пришедшего христианского Средневековья.

В CHRONICA REGIA COLONIENSIS (Кельнская королевская хроника) за 1186 год мы можем прочитать, что «В Трире на Троицу, выпавшую на 1 июня, когда отмечался также праздник святого Симеона, некие люди наполнили печь хлебом, который они должны были выпечь, однако он весь превратился в кровь»

Обычные христианские евхаристические страшилки и каннибалистические мотивы в этой записи не главное. К этому мы уже привыкли - то христианам сжигаемый мученик кажется хлебом (св. Поликарп), то хлеб кровью... А забавно здесь то, что св. Симеону удалось опять послужить символом христианства, которое сначала утопило Европу в дерьме, а затем - и в крови: первые «еретики» сгорали на кострах именно около Трира в 1232 г. Еретики эти действительно совершили страшное деяние - осмелились перевести Библию на немецкий язык. Позже в архиепископстве Трира будет сожжено 6500 «еретиков» и «ведьм»...

Дуализм христианства проповедовал ничтожность тела и «умерщвление плоти». Тело - ничто, только душа имела значение.

Первая видимость — это тело. Его следовало принизить. Григорий Великий называл тело «омерзительным одеянием души». «Когда человек умирает, он излечивается от проказы, каковой является его тело», - говорил Людовик Святой Жуанвилю.

Монахи, служившие средневековым людям примером для подражания, беспрестанно смиряли свою плоть, культивируя аскетические привычки. В монастырских уставах указывалось максимальное количество дозволенных ванн и туалетных процедур, поскольку все это считалось роскошью и проявлением изнеженности. Для отшельников грязь была добродетелью. Крещение должно было отмыть христианина раз и навсегда в прямом и переносном смысле.

(Жак ле Гофф «Цивилизация средневекового Запада»).

Католичество выкорчевало из памяти народа даже мысли о банях и ваннах. Столетия спустя, крестоносцы, ворвавшиеся на Ближний Восток, поразили арабов своей дикостью и грязью. Но франки (крестоносцы), столкнувшись с таким забытым благом цивилизации, как бани Востока, оценили их по достоинству и даже попытались вернуть в XIII веке этот институт в Европу. Безуспешно, конечно, - во времена вскоре наступившей Реформации усилиями церковных и светских властей бани в Европе вновь были надолго искоренены как очаги разврата и духовной заразы.

Наглядное представление о гигиене средних веков, волне адекватное реальности, можно получить, посмотрев фильм «13-ый воин», где лоханка, в которой умывается и куда сморкается и плюется один, переходит по кругу. Пару лет назад англоязычную часть интернета обошла статья «Жизнь в 1500-х годах» («Life in the 1500's», тут же названная христианами «антикатолической ложью»), в которой рассматривалась этимология различных поговорок. Авторы утверждали, что именно такие грязные лоханки спровоцировали живую и поныне идиому «не выплеснуть с водой ребенка». Действительно - в грязной воде можно было и не заметить. Но в реальности и такие лоханки были большой редкостью.

В Европе, в те времена уход за телом считался грехом. Христианские проповедники призывали ходить буквально в рванье и никогда не мыться, так как именно таким образом можно было достичь духовного очищения.

Мыться нельзя было еще и потому, что так можно было смыть с себя святую воду, к которой прикоснулся при крещении. В итоге люди не мылись годами или не знали воды вообще.

Грязь и вши в Европе считались особыми признаками святости.

Монахи и монашки подавали остальным христианам соответствующий пример служения Господу:

«По-видимому, монахини появились раньше, чем монахи: не позднее середины III столетия. Некоторые из них замуровывали себя в гробницах. На чистоту смотрели с отвращением. Вшей называли «Божьими жемчужинами» и считали признаком святости. Святые, как мужского, так и женского пола, обычно кичились тем, что вода никогда не касалась их ног, за исключением тех случаев, когда им приходилось переходить вброд реки».

(Бертран Рассел)

Если уже две тысячи лет назад в семье китайского императора ежегодно использовалось 15 000 листов туалетной - толстой, мягкой, опрысканной благовониями - бумаги, то в Европе туалетная бумага появится только в 1860-е гг.

(Заметим в скобках, что британский изобретатель Джеймс Олкок чуть было не разорился - товар поначалу шел плохо, спроса не было. Современная мягкая туалетная бумага появится в продаже в Америке только в 1907 году).

В средние же века - грязь и дерьмо священны и сакральны. Средневековый маразм доходил даже до того, что в уставе католического женского монастыря св. Клариссы в Мюнхене сестрам строго запрещалось пользоваться бумагой после посещения уборной. Результат не заставил себя долго ждать - в средние века Европа просто утопала в грязи и всевозможных эпидемиях.

Пренебрежение гигиеной обошлось Европе очень дорого: в XIV веке от чумы («черной смерти») Франция потеряла треть населения, а Англия и Италия - до половины. Многие города вымерли почти полностью. Жители бежали из пораженных чумой городов и боялись возвращаться назад - потому что Черная Смерть тоже возвращалась и забирала тех, кому посчастливилось в первый раз. Во многих городах Европы имеются  памятники жертвам чумы.

Деревни тоже опустели и многие поля превратились в пастбища или заросли лесом. Чума унесла 25 миллионов жизней, одну четвертую часть населения континента, но вот парадокс – христиане сочли чуму наказанием за грехи, в том числе и за посещение бань!

Баня вернулась в Европу лишь в XVIII веке, когда Пётр I, посетивший Амстердам и Париж, велел соорудить там бани для сопровождавших его солдат.

А после 1812 года русская армия понастроила бани во всех освобождённых от Наполеона странах.

А КАК ДЕЛА ОБСТОЯЛИ В РОССИИ, В ТЕ ЖЕ ГОДЫ

Русский народ был на удивление чистоплотным. Даже самая бедная семья имела в своем дворе баню. В зависимости от того, как она топилась, парились в ней "по-белому" или "по-черному". Если дым из печи попадал через трубу наружу, то парились "по-белому". Если дым шел непосредственно в парную, то после проветривания стены окатывали водой, и это называлось париться "по-черному".

Был еще один оригинальный способ мыться - в русской печи. После приготовления еды стелили внутрь солому, и человек осторожно, чтобы не испачкаться в саже, залезал в печь. На стены плескали воду или квас.

Баня испокон века топилась по субботам и перед большими праздниками. В первую очередь мыться шли мужчины с ребятами и обязательно натощак. Считалось, и кстати, совершенно справедливо, что поход в баню на полный желудок приводит к повышению веса.

Глава семейства готовил березовый веник, замачивая его в горячей воде, прыскал на него квасом, крутил над горячими камнями, пока от веника не начинал исходить душистый пар, а листья становились мягкими, но к телу не липли. И только после этого начинали мыться и париться.

Красен город банею

Общественные бани строились в городах. Первые из них возводились по указу царя Алексея Михайловича. Это были обычные одноэтажные постройки на берегу реки, состоящие из трех помещений: раздевальни, мыльни и парной.

Мылись в таких банях все вместе: и мужчины, и женщины, и дети, вызывая изумление иностранцев, специально приезжавших поглазеть на невиданное в Европе зрелище. "Не только мужчины, но и девицы, женщины по 30, 50 и более человек, бегают без всякого стыда и совести так, как сотворил их Бог, и не только не прячутся от сторонних людей, прогуливающихся там, но еще и подсмеиваются им своею нескромностью", - писал один такой турист. Не менее удивляло приезжих, как мужчины и женщины, донельзя распаренные, выбегали голышом из очень жаркой бани и бросались в холодную воду реки.

Власти сквозь пальцы смотрели на такой народный обычай, хотя и с большим недовольством. Совсем не случайно в 1743 году появился указ, по которому в торговых банях запрещалось мужскому и женскому полу париться вместе. Но, как вспоминали современники, такой запрет оставался в большинстве своем на бумаге. Окончательное разделение произошло, когда стали строить бани, в которых предусматривались мужское и женское отделения.

Постепенно люди с коммерческой жилкой поняли, что бани могут стать источником неплохого дохода, и стали вкладывать в это дело деньги. Так, в Москве появились Сандуновские бани (их построила актриса Сандунова), Центральные бани (принадлежавшие купцу Хлудову) и целый ряд других, менее знаменитых. В Санкт-Петербурге народ любил бывать в Бочковских банях, Лештоковых. Но самые роскошные бани находились в Царском Селе.

От столиц стремилась не отстать и провинция. Почти в каждом из мало-мальски крупных городов были свои "Сандуны".

Вообще старая баня была для русского народа чем-то вроде современной поликлиники. Вывески вроде: "Здесь стригут, бреют, ставят пиявки и пущают кровь" были обычным явлением. В парной лечили все виды простуд, бабки-костоправки правили вывихи, "пресекали" радикулиты, заговаривали грыжу, "правили животы" как мужчинам, так и женщинам.

Во всем мире давно поняли прелесть русской бани, ее замечательные лечебные свойства и стараются строить их как можно больше.

Нет "английской" или "французской" бани. Но есть "русская" баня, в которую, в наше время, и англичане и французы ходят мыться. И как ни странно, после этого, они же, нас  "свиньями" зовут.

Эпилог

ИСТОРИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СОРТИРА

По одной из версий, первый туалет был построен на острове Крит задолго до начала нашей эры. «Продвинутые» жители Крита уже тогда делали внутренние туалеты со смывом. Выглядели они, как каменные стульчаки, к которым при помощи сложной системы труб подводилась вода. 3800 лет назад их придумала царица Крита, присевшая облегчиться возле ручья и увидевшая, как все, что она извергла, было смыто течением. Прообраз туалета, предназначенного для практического применения, появился приблизительно 3000 лет до н. э. в Месопотамии.

Канализация существовала даже в Древнем Египте: археологи обнаружили там сточные каналы, которым свыше 2500 лет, а стульчак из известняка, найденный близ Тель-эл-Амарны, датируется ориентировочно 1350 г. до н. э. Такой же древний туалет относится к цивилизации Мохенджо-Даро (2500 лет до н. э. на территории нынешнего Пакистана). Это кирпичное сооружение со стульчаком, связанное с подземной сточной системой. Более продвинутые системы подземного отвода дождевых и бытовых стоков существовали в Вавилоне, Карфагене, Иерусалиме. Как отхожее место клозет впервые повсеместно встречается в V в. до н. э. в Афинах, где воду и нечистоты с площадей отводили при помощи специального канала глубиной и шириной 1 метр.

В Китае, в захоронении императора западной династии Хан (206 год до н. э. – 24 год. н. э.), следопыты нашли каменное сидение с подлокотниками и сливной бачок, наполнявшийся проточной (водопроводной!) водой.

Однако самая известная из клоак - Cloaca maxima - была проведена в Риме. Построенная в VII—VI веках до нашей эры, она имела она около пяти метров в ширину и оставалась самой совершенной системой еще многие века после того. История канализации хранит сведения о роскошных уборных (фриках), которые в Древнем Риме служили местом встреч и бесед под журчание сливных ручьев. Развитию сортиров не помешал даже налог на латрины (общественные туалеты), введенный в I-ом веке римским императором Веспасиану. Этот туалетный налог обогатил мировой лексикон выражением «деньги не пахнут» (Pecunia non olet).

Что касается территории современного Евросоюза, то единственное упоминание о сортире - в саге о Торстейне Морозе, а это - Исландия века как максимум XI -го. Исландия, как известно, и сегодня - страна языческая, христианство там не прижилось.

С приходом христианства будущие поколения европейцев забыли о туалетах со смывом на полторы тысячи лет, повернувшись лицом к ночным вазам. Роль забытой канализации выполняли канавки на улицах, где струились зловонные ручьи помоев. Забывшие об античных благах цивилизации люди справляли теперь нужду,   где придется.

Например, на парадной лестнице дворца или замка. Французский королевский двор периодически переезжал из замка в замок из-за того, что в старом буквально нечем было дышать. Ночные горшки стояли под кроватями дни и ночи напролет. К мытью тела тогдашний люд относился подозрительно: нагота – грех, да и холодно - простудиться можно. Горячая же ванна нереальна - дровишки стоили уж очень дорого, основному потребителю - Святой Инквизиции - и то с трудом хватало, иногда любимое сожжение приходилось заменять четвертованием, а позже - колесованием.

С вонью и антисанитарией Средневековья пытались бороться деятели эпохи Возрождения. Вот формула одного из изобретений Леонардо да Винчи: «Сиденью нужника так поворачиваться, как окошечку монахов, и возвращаться в свое первое положение противовесом. Крышка над ним должна быть полна отверстий, чтобы воздух мог выходить». Но теоретические разработки Да Винчи на практике оказались никому не нужны. Народ продолжал испражняться где придется, а королевский двор - в коридорах Лувра. Впрочем, ограничиваться коридорами уже не приходилось - в моду вошло отправление нужд прямо на балу. Позже для спасения от вони будет найден другой, альтернативный предложениям Да Винчи, выход: люди начнут пользоваться духами.

Верх сортирного комфорта в те времена в Европе выглядел примерно так, как показано в фильме «Черный Рыцарь» - дыра с лежащим рядом пучком соломы... Взгляните на старинные гравюры: небольшие пристройки на внешних стенах замков и домов - это вовсе не сторожевые башенки для стрелков, а сортиры с отверстиями системы «очко», только испражнения стекали не в отстойники или в выгребные ямы, а падали на зазевавшегося под стенами замка крестьянина. Подобные «ласточкины гнезда» можно увидеть в орденских замках в Прибалтике. В Шато-Гайаре все было устроено примерно так же и рутьеры (бандиты-наемники) взяли Шато-Гайар, ворвавшись через те самые сортирные отверстия.

В этих сортирных башнях висели крючья для одежды - но не удобства ради, а потому что считалось, что амбре убивает блох. Зато в замках Люксембурга и Швейцарии наличие туалета приветствовалось, ибо сток направлялся в подконтрольное ущелье - враг не пройдет! В городах же ходить по улицам становилось все более затруднительно.

Из-за постоянной грязи почти все члены думы ходят в думу в деревянных башмаках,

(вот почему, у национальной одежды европейцев -деревянные башмаки)

и когда сидят в зале совета, деревянные башмаки стоят за дверью. Глядя на них, можно отлично сосчитать, сколько человек явилось на заседание…

(Книга для чтения по истории Средних веков. Ч. 2./ Под ред. С. Д. Сказкина. – М., 1951)

Позже деревянные ботинки уже не будут спасать от грязи и дерьма, и в моду войдут ходули, (вот откуда появились ходули) как единственное возможное средство передвижения по засранным улицам средневековых европейских городов...

Отдельные экзотические попытки «унитазостроения» были лишь забавой. В XVI веке сэр Джон Харрингтон порадовал английскую королеву Елизавету (которая гордилась тем, что мылась раз в месяц) занятной вещицей под названием «ватерклозет» - устройством с автоматическим смывом того, что туда наложили (в Китае аналогичный «ватерклозет» был за две тысячи лет до того). Над изобретением Харрингтона посмеялись, как над забавной безделушкой, и забыли о нем на пару веков, продолжая выбрасывать содержимое всех ночных горшков и помойных ведер на улицы.