Красная и черная aka Секс фильм красная шапочка

Посвящается Че, сторожу марихуанных полей...

…отталкиваю ее от себя и бью плетью наотмашь по беззащитной обнаженной спине. Маришка выгибается от боли, назад, запрокинув голову, потом колени у нее подгибаются, и она опускается на пол у кровати. И тут же сворачивается, садится на пятки, и кладет руки, голову и плечи на кровать, перекинув волосы перед собой. Ее спина безупречно ровно разделена позвоночником на две половины, тяжелые ягодицы приподняты, падающий из прихожей свет просеребрил тоненькие волосы на затылке… Она ждет. Она хочет этого. Практически вижу, как глаза ее покрываются поволокой перед предвкушением боли. Мозг взрывается, рука описывает в воздухе восьмерку и красно-черные плетеные хвосты с узлами на кончиках снова опускаются на ее спину. На сей раз бью, протягивая плеть по коже. Маришка охает и начинает задыхаться. Я снова ее бью, разворачивая руку с дьявольским девайсом уже влево. Красные полосы на ее спине рисуют кресты. Шумом прибоя в моих ушах – ее дыхание. Нет больше звуков, только эти тяжелые гортанные вдохи и выдохи. Нас только трое в мире – я, Маришка и черно-красная кожаная плеть, связывающая нас.

Лет десять назад, занимаясь сексом с молодым человеком по имени Владимир, я впервые произнесла это – «Сделай мне больно. Пожалуйста». Глаза молодого человека наполнились страхом и любопытством. «Зачем? » - «Я хочу, я прошу тебя, сделай мне больно». И он впился зубами в моё левое плечо. И зашуршали раскаленные песчинки внутри меня, словно я – пустыня Сахара, и сухой ветер гонит по мне перекати-поле. И я услышала собственное гортанное дыхание. Оргазм, догнавший меня позже в ту ночь, еще несколько дней бил меня крупной дрожью, стоило мне прикоснуться к кровоподтеку на изгибе левого плеча.

Сделай мне больно. Эти слова стали заклинанием. Сколько раз я их повторяла? Сотни? Тысячи? И понимали ли мои слова правильно, пытаясь проникнуть в меня глубже, прикусывая мою грудь или накручивая на руку мои волосы? Способы причинения боли многочисленны, я научилась извлекать эту боль из действий своих партнеров, как ядро из ореха. Где бы ни находился источник боли - грудь, плечо, пах, я ищу ее не на поверхности тела, а внутри. Ее эпицентр на середине лобка, чуть ниже того места, куда позднее пришелся шов от кесарева, потом боль расползается по позвоночному столбу и растекается по грудной клетке, тело становится оболочкой, наполненной горячим и сыпучим песком. Этот песок придавливает меня к постели, я становлюсь тяжелой, как планета. Как раскаленная и гибельная планета. Последний отголосок – одиночное покалывание в сердце. Когда это заканчивается, сквозь закрытые веки видны искры.

А потом я увидела Ее. Сначала в порно, в руках роскошной блондинки, держащей на цепи двух юных смазливых рабов. Когда блондинка приступила к действию, она меня разочаровала. Заворожившая меня черная плеть исчезла, ошейники с рабов были сняты и эта роскошная сука начала тупо им отсасывать.

Потом я обратила внимание на плеть, бродя по интернет-магазинам. Фотография товара была мелкой и расплывчатой. И снова перед глазами всплыла блондинка в латексе с игрушкой в одной руке и двумя поводками – в другой. Поводки, ошейники и кляпы меня так и не заинтересовали. Они искусственны и смешны.

Стоя на остановке, увидела неказистую вывеску секс-шопа. И нырнула по лестнице в подвал с грязными ступеньками. И первое, что увидела в витрине – это была Она. В красном и черном цвете, с твердой и округлой рукояткой, с хвостами, сплетенными косичками и завязанными в узелки. Она лежала на витрине, бесстыдно обнаженная и великолепная. У меня потемнело в глазах, я чувствовала тяжесть этой вещи в своей ладони, ощущала, как струятся эти хвосты между моими пальцами, видела, как я замахиваюсь ею. И одновременно - как она опускается на мои плечи.

Маришка, моя ласковая и нежная кошечка, выходит из ванной, завернувшись в мохнатое полотенце, и бормочет какую-то песенку. Я останавливаю ее в дверном проеме.

- Занятную вещицу я сегодня приобрела. Смотри.

Обнимаю ее за талию левой рукой, правой поднимаю перед собой плеть хвостами вниз. Глаза у Маришки загораются, она гладит рукой эти кожаные косы, подбирается к рукоятке, которую сжимает моя рука, проводит пальчиком по костяшкам пальцев, я вижу в ее глазах огонь нетерпения – потрогать эту вещь, взять ее в руки. Моя левая рука поднимается с ее талии, я хватаю хвосты плети и протягиваю их под подбородком Маришки.

- Ты была хорошей девочкой на этой неделе? С кем ты была? Ты ведь не встречалась с другими, да? Ты ведь не обманываешь меня, солнышко мое?

Я не узнаю себя. В наших отношениях Маришка всегда была лидером и покровителем, я привыкла засыпать на ее плече, она целовала меня утром, сторожила мой сон. Самые нежные слова говорила она мне, а не я ей. И она же часто, шутя, говорила «не понимаю разделения на «верх» и «низ». И мой явный перегиб в сторону доминанты не просто несвойственен нашим отношениям, он противоречит им.

Маришка тянется к моей щеке виском, выдыхая свою нежность в слова.

- Ну что ты, красавица моя! Я с тобой, только с тобой… моя бонита…

Она отпускает полотенце, прижимается ко мне, еще шаг – и я не устою, и брошу к черту эту нелепую побрякушку, и позволю ей делать то, что она всегда делает со мной…

И я отталкиваю ее от себя и бью плетью наотмашь по беззащитной обнаженной спине.

Ее дыхание стучит у меня в висках, как забиваемые сваи. Четвертый удар, пятый, и я начинаю терять контроль над своей рукой, ее тело вздрагивает под моими ударами. Я бросаю плеть на кровать и опускаюсь перед Маришкой на колени, обнимаю ее за плечи, целую покрытый испариной затылок и плачу. Маришка тянется ко мне, гладит меня по волосам, вдруг резко тянет за них вниз, я упираюсь лбом в ковер и мою спину обжигает огонь. Моя девушка нанесла мне ответный удар.

Песок. Пересыпается по моим венам и суставам, наполняет мои руки и живот, горит во мне адской планетой. Кожа на спине словно залита раскаленным маслом. А в низу живота концентрируется другой огонь – нежный, текучий и плавкий, как мед. Не останавливай эту боль, милая. Не прикасайся ко мне нежно. Не говори мне своих ласковых слов. Я уже знаю, как ты любишь меня. Я уже знаю, как я люблю тебя. Я усну в твоих объятиях, я буду спать крепко и без сновидений, зная, что ты сторожишь мой сон, я проснусь от твоего поцелуя, я приму твои ласки и подарю тебе свои. Потом, потом, потом, когда уйдет эта боль, засыпающая песком мое тело. Когда гортанное дыхание станет ровным и тихим, когда в мир вернутся иные люди и иные предметы, кроме тебя, меня и красно-черной плети с завязанными в узлы хвостами.