Глава 6 Боевая подруга. Тематика: Голая подруга

Почётная обязанность мужчины вырвала целых два года из половой жизни Чарова. Хотя, нет, нагрешить он всё же успел, когда, как «Отличник боевой и политической…», получил заслуженные десять дней отпуска. Перемахнув через две границы на родном «Ту» (а служил он в Германии), полный радости и ощущения свободы и переполненный желанием женщины, Георгий спустился по трапу на родную землю…

Пропуская сцены встреч и застолий, ещё раз вспомним о той, с кем судьба и ЗАГС развели Гошу за неделю до призыва. Да, теперь мы введём ещё одну разновидность имени Чарова – ведь, как никак - отслужив в рядах Вооружённых Сил,   Жоркой он может оставаться только в отдельных, избранных автором случаях. Мужчина!

Итак, на второй день Гоша стоял у знакомой двери. Вот он, звонок, чей звук помнился, как будто это было вчера. Но, рука вдруг, повисла в сантиметре от кнопки. Перед глазами стояла комната чиновника,   заплаканное лицо и безнадёжная мольба во взоре: не делай этого! Тогда Жорка решил: да будет так…. Ну, и что ты теперь здесь делаешь, солдатик?! Кругом – марш, не терзай её сердце, раз уж мосты сгорели! Он опять, как в тот вечер, сидел на ступенях, курил и вспоминал время, проведённое с Таней, и его мучили сомнения. Ладно, будь мужчиной! Чаров встал и решительно направился вниз. Но, через полпролета его догнал до боли знакомый звук поворачивающегося ключа и тихий окрик:

- Жора!

Он встал, как вкопанный, не оборачиваясь и не отвечая.

- Зайди, если хочешь…

Ну, зачем! Почему?! Ведь ты решился уйти!   Ноги сами повернули в знакомую квартиру.   Таня приняла его коротко, без мучительных объяснений. Наверное, в дань выстраданной памяти о счастливой (несчастной?) жизни с ним.   А утром, намеренно не задерживая, простилась:

- Не надо больше приходить. За этот год я много передумала. Мне было хорошо с тобой… всегда… Но такую пытку - больше не выдержать… Прощай.

Уходя, Чаров обернулся:

- Прости и ты меня.

Уже много позже, они случайно встретились, и Георгий даже подвез Татьяну к дому. Но тогда у него была уже другая жизнь, семья, дети. Таня же -  так и осталась одна….

После той встречи Гоша, естественно, ушёл «в загул» - мотался по родне, друзьям, а время отпуска летело быстрее самолёта. Наконец, за два дня до возвращения, вечером во дворе он встретился с подругой, которая была приглашена на проводы в армию. Ирина была одним из его юношеских «опытов» в области познания противоположного пола. Это было так давно! Всё в том же пионерском лагере, в те же пятнадцать лет! Тогда они процеловались всю ночь в кустах за коттеджами, а после окончания сезона, Жорка в первый раз пошёл к ней на свидание домой…. Он помнил разложенный диван, «Куда уходит детство…» из динамиков проигрывателя, рано созревшие формы этой доступной девчонки…. Целоваться «взасос», кстати, Жорку научила она! Но в том возрасте, кроме дружбы, он не о чём не мог думать, в принципе.

Парень и девушка виделись часто, так как вскоре их родители получили квартиры в одном и том же, новом доме. На проводы,   Чаров её пригласил, потому, что случайно попалась на глаза. Но, там же она предложила серьезно ждать Жорку из армии. Он ответил: «Прости, ты же знаешь - я только что развёлся. Пока не отслужу – не хочу никому ничего обещать. Ты хорошая девчонка, не обижайся! »

И вот, эта хорошая девчонка, встречается Чарову в собственном дворе, куда он вышел проветриться после всех отпускных впечатлений. Заметно раздобревшая, но хорошенькая Ирка плыла мимо его скамейки в свой подъезд. Жорка окликнул её.

- Привет! Как служится?

- Нормально. А ты изменилась.

- В смысле – растолстела? – Она явно смущалась. -  Это от краски.

- Ты что, краску пьёшь?

- Можно так сказать. Я же на заводе сейчас, маляром…

- Знаю. Мамка писала. Слушай, она на тебя не ровно дышит!

- А ты? Не передумал?

- Садись, поболтаем. – Чаров постарался уйти от неудобной темы. Она предложила:

- Мои -  на даче, пошли ко мне?

- Поболтаем?

- Чем? – спросила она с хитринкой в глазах.

Вот, что в ней всегда нравилось – хорошее чувство юмора. Жора был не против приглашения. «Ну, посидим, действительно, души «почистим»». Она, пожалуй, была его единственным «просто другом» - девушкой. Несмотря на те детские излишества, которыми они раньше баловались.

Оповестив родителей, чтобы не ждали рано, солдатик пошёл в соседний подъезд. Ирка предстала ему в обычном тонком домашнем халатике, под которым явно не наблюдалось пут, стягивающих роскошную грудь сочной крестьянки. «Кровь с молоком» - это явно о ней! Несмотря на крупноватые телеса, отлично смотрелась талия, пусть не модели, но в совокупности – другого и представить было нельзя. Вот, такая она! Красивая русская женщина, на которую можно положиться, которая без слюней вывезет из любой жизненной ситуации, забыв о себе - ради близкого человека.

Они расположились на застеклённой лоджии. Нехитрая закуска под бутылочку какой-то самодельной настойки на ореховых перегородках и неторопливый  разговор – так прошло время до полуночи. Когда Чаров порядком, на старую закваску захмелевший, засобирался домой, добрая хозяюшка его просто не отпустила.

- Ну, что ты будешь будить родных! Посидим ещё, а когда сморит – место найдётся.

Пожалуй, она права. Они «подняли» ещё по одной, теперь на брудершафт. Дружеский поцелуй вдруг, затянулся и плавно перешёл в любовный.

- Не забыл? – Её грудь вдруг, начала подниматься чаще, движимая усилившимся дыханием. Одновременно начало подниматься Жоркино настроение. Поднявшись, ОНО уже не успокаивалось, мешая парню собраться с мыслями. «Да почему бы и нет? Ирина точно хочет меня. Но, неужели давние приключения не забылись? » Чаров вспомнил о том предложении - на проводах и честно, хотел расставить точки над  «i», но оголённая, упавшей полой халата, нога никак не давала сосредоточиться. Глаза непослушно сползали с лица Иринки: то - на белое бедро, то – на приоткрытую ложбинку груди - так, что иногда хотелось зажмуриться…. «Что же получается? Дружба – дружбой, а постелька вместе? » - сквозь хмель соображал отпускник.   В общем, скоро он сдался на милость желания, захлестнувшего нетрезвую голову.

- Ну, где здесь можно подремать? – Невинный вопрос означал для неё согласие… 

Громадные подушки мягко приняли шумевшую голову. Настоечка работала против Чарова. «Крепкая, зараза! Эх, бы хоть полчасика подремать! ». Не мечтай! Хорошо натянутая сетка кровати уже принимала второго нарушителя её спокойствия… Свободное от условностей и одежды тёплое тело прильнуло к Жорке, выгоняя хмельные «приходы» из, уставшей от возлияний головы. Шикарная грудь, с большими площадками сосков по-хозяйски расположилась на солдатской груди, придавливая приятным грузом. Запах женского тела подействовал. Жорка открыл глаза и близко-близко увидел лицо Иры. Конечно, они начали целоваться! Сначала нестрастно, как бы с ленцой – ведь он только-только начал выныривать из полудрёмы. Но вскоре её пухленькие, чувственные губы, знающие ТАКИЕ поцелуи, начали творить чудеса. Перенасыщенная желанием женщина, не стала терять время, и, завладев ценностью, окончательно вывела Чарова из транса. Он ожил, едва почувствовав тёплую, влажную субстанцию, и сразу простил бесцеремонность действий подруги. Ну что ж, извольте, милая барышня!

Через час (два, три?) удовлетворённая Ирочка соблаговолила отпустить Жорку в туалет. Попутно он, по привычке принял душ, потом покурил в прохладное окошко, «дёрнул» недопитую рюмку и вернулся в спальню, в надежде немного выспаться. Но его прелестница возлежала там же, где он оставил её. С небрежно наброшенной на бёдра простынкой, приподнявшись на локте, в позе натурщицы, Иринка выжидающе смотрела на Георгия. О!   Где же вы, мастера Эпохи Возрождения! Эта прелесть достойна ваших кистей! Чаров стоял, и невольно любовался созданной лунным светом, картиной.

В реальность его вернуло неожиданное движение простыни и, показавшаяся из-под неё, коленка. Коленка плавно пошла вверх, а простынка заскользила вниз… Через секунду откровенное приглашение было осознано, а подманивающий пальчик и лёгкая улыбка дали команду к действию. Жорка даже не успел подумать о степени своей усталости и наличии энергии – налетел, как ураган и смёл всё обоюдное желание за несколько минут. Но и отдача была такой же:   яростной,   всеобъемлющей и бескомпромиссной! После они, обессиленные, обнявшись, долго лежали.

- Пять лет. – Ни с того, ни с сего прошептала Ира.

- Что, пять лет? – Не понял Жорка.

- Столько я ждала тебя.

- Дождалась?

- Боюсь, нет. Уйдёшь. Я не твоя, знаю.

- Да, нет у меня никакой «моей». Армия - вот моя радость, и ей, родимой, я не изменю ещё целый год.

- А если я подожду?

Чаров выдержал паузу и, как на духу признался:

- Иринка, хороший ты мой человек! Не могу я тебя обнадёживать! Поверь, ты мне всегда была близка, как хороший друг. Теперь – как любовница. Классная любовница! Обалденная! Но - «стерпится-слюбится» - это не наше. Любая помощь! Ты знаешь - не откажу. Я всегда уважал тебя и любил - по-своему. Но это чувство, поверь, не для семьи. Да и боюсь я, после Татьяны сделать кого-то несчастным. Прости.

Он встал.

- Пойдём, проводишь. Мне лучше уйти.

- Как знаешь… - её слова прошелестели едва слышно.

Одевшись, воин поглядел на часы. Уже четвёртый… Завтра дела, надо поспать. Жора дождался Иришку возле открытого окна.

- Ну, давай по маленькой, на посошок! – Чаров, задумавшись, не заметил, как она подошла. Они посидели ещё, поговорили, не касаясь темы, и парень поднялся уходить. Не было никаких обид – они же друзья! Возле двери Жорка обернулся, обнял и поцеловал Ирку.

- Спасибо тебе, боевая подруга моя!

Но глаза её, вдруг подозрительно сверкнули, заискрились и она, развернув парня лицом к знакомой спальне, толкнула между лопаток:

- Бог троицу любит!

Измождённый, домой он попал утром. Мамуля, с интересом, глядя прямо  в глаза, спросила:

- Ну, как посидели?

- Нормально.   «Уговорили» бутылочку, вспоминали детство, за жизнь поговорили…

- И что ты теперь думаешь?

А думал Чаров - что Иринка -  хорошая девчонка. Она обязательно встретит своё счастье. Нарожает троих детишек, и будет радоваться жизни в нормальной семье.

После – они частенько встречались. И даже - работали в одном цехе. Общались на равных. Но никогда больше не возвращались к теме той, запомнившейся обоим, ночи…