V - Ноги вверх - Знак капитуляции. Серия: Лижи ноги рассказы

201… год.

Самое хреновое, скажу я вам, это ездить в Прибалтику. Нет, собственно, эти правила действуют во всей Европе, но там много народу и довольно легко затеряться, а Прибалтика – территория, прямо скажем, пограничная, у них на русских нюх и отношение… как у пограничных собак.

Скажем, если вы приезжаете в Берлин, или, там, Брюссель, то народ там живёт вполне деликатный и если знать места, которых следует избегать, то время вы там проведёте вполне в своё удовольствие и не нарываясь. А избегать, естественно, следует пивных, пабов, ночных метро, клубов с сомнительной репутацией – словом, тех мест, где вы можете нарваться на неадекватного собеседника, который узнав, что ты – русский, сделает соответствующие выводы и не в вашу пользу. И к полиции обращаться в любом случае бесполезно, спасение – делать ноги. Понятно, что речь идёт о том, когда вы сами ничего «такого» не желаете. Если желаете, то, разумеется, то, что вы русский облегчает сближение. Хотя всё равно отношение к вам, за редкими исключениями, далеко от идеалов равноправной любви и дружбы.

И, разумеется, речь идёт о тех, у кого русские паспорта. Именно поэтому все, кому надо и кто в состоянии заплатить, давным-давно имеют европейское гражданство и живут полноценной европейской жизнью, на них-то правила для русских не распространяются. И это, конечно, стимулирует стремление получить европейский паспорт, проходя через мыслимые и немыслимые препятствия. Но препятствия эти сейчас стали настолько немыслимыми, что редко кому удаётся. Мне, вот, по-моему, это не удастся никогда.

И это удручает, потому что в Европу приходится ездить нередко – мой босс тоже не имеет европейского гражданства, поэтому предпочитает сам не ездить, а отправлять меня. Но представьте себе, находятся даже те, и таких много, кто в Европу ездит не только по работе, но даже и отдыхать – строгие европейские правила в отношении русских и даже регулярные проверки их соблюдения (при полнейшем энтузиазме местных жителей в содействии правоохранителям) ненамного снизили русский или русскоязычный туризм в Европу. Потому что, как ни крути, какие строгие правила ни вводи, а даже отдыхать в Европе, на Адриатике или Средиземноморье приятнее и комфортнее, нежели на засиженном мошкарой и комарами Байкале или кавказоидами Чёрном море.

А вот ездить в Прибалтику – самое хреновое. Там легко можно нарваться в самом обычно супермаркете на презрительное – «голожопый» (в интеллигентном варианте – голозадый) и понаехали тут, надменный прищур во взгляде ты чувствуешь всегда, даже если ты честно платишь за свой кофе в баре, то и дело в общественных местах – хоть в транспорте, хоть в общественном туалете натыкаешься на таблички с надписью: «Только для европейцев» и «Русским и домашним животным вход воспрещён». А как на тебя смотрит тамошняя полиция! И как себя чувствуешь ты – ведь и ты, и они прекрасно знают, что вот подойдёт этот стриженый наголо пузан, нагло спросит паспорт, а потом с очень вежливой, подлой такой ухмылкой предложит предъявить доказательство соблюдения общеевропейских правил для въезда русских. И ты вздохнёшь, и послушно расстегнёшь штаны, потому что несоблюдение правил равно как и неповиновение полиции может быть наказано – либо арестом на две недели, либо немедленной депортацией в Россию с пожизненным лишением права на въезд в Европу. Выбирай, словом. А таможня… И пограничники… И вся их шобла, которая встречает тебя на въезде в любую их балтийских республик, каждый представитель власти, вплоть до клерка, который ставит тебе въездной штамп в паспорте, считает своим долгом и право – если не проверить, то спросить, в курсе ли я насчёт европейских правил въезда для русских и соблюдаю ли я их. В курсе, в курсе… Соблюдаю.

Мне 25 лет, рост 173, довольно стройный, не худой и не толстый, я брюнет с карими глазами, но в последнее время пользуюсь линзами и для всех цвет моих глаз – голубой. Это сочетание нравится, особенно в Европе. Я загорелый молодой человек с широкими взглядами на жизнь, именно поэтому мой директор предпочитает посылать в такие командировки меня. Хотя с языками у меня врождённая проблема – изъясняться более-менее могу, могу и найти дорогу в чужом городе, и вывески прочитать, но не более. Не было у меня хороших преподавателей и возможности обучаться. Но, к счастью, это от меня и не требуется – мы гоним в Европу лом цветных металлов и наши контрагенты вполне сносно изъясняются по-русски. Со времён советской оккупации. Дома у меня жена и ребёнок, и мне надо их кормить. Поэтому я стою и жду своей очереди на пропускном пункте в аэропорту. На вход в Европу.

Зелёный коридор – для счастливчиков с европейскими, американскими, даже кавказскими и арабскими паспортами. Арабам последнее время почему-то кажется удобнее и дешевле летать в Европу, во всяком случае – в Прибалтику, через Россию. А может, просто – в России у них дела, а затем в Европу. И по зелёному коридору очередь идёт очень быстро, да там и нет очереди совсем. Подошёл пассажир – прошёл – и уже там.

Красный коридор – для остальных. И здесь столпотворение. Рейсы прибывают, а очередь движется медленно. Из-за проклятых правил. Ну, не только из-за них, конечно. Вон, впереди толпой стоят то ли узбеки, то ли таджики, то ли афганцы с пакистанцами. Братья наши меньшие с мусульманских окраин бывшего СССР. Они тоже летят в Европу, по своим вечно кочевым занятиям, целыми семьями и их прохождение через пропускной пункт занимает много времени. Они и по-русски-то плохо говорят, а на европейских языках и подавно. Поэтому, пока пройдут… А ведь на них правила не распространяются и одно это позволяет им смотреть на русских свысока. Конечно, если они прилетели со своим национальным паспортом, а не с российским. Но они – хитрые, в Европу со своими паспортами едут.

Ух как посмотрел на меня этот узбек… С какой ухмылкой, как оценивающе мазнул по моей фигуре. Даже подмигнул, заррраза. Тварь черножопая. Да уж. Черножопый. Зато не голозадый. Я ответил вежливой, слегка стеснительной улыбкой. Грубить не следует. И даже выказывать этой грубости не следует, а по отношению к азиатам – тем более. Могут принять за нетерпимость. А это – рискованно, натерпелись мы уже из-за этой самой нетерпимости. Собственно, из-за неё, проклятой, эти правила и введены для граждан России в Европе.

Причиной послужили гомофобские погромы, прокатившиеся по России. Да и не по России вовсе, а в Москве, Питере и Калининграде. Погромили и пожгли клубы, побили пи… геев, которые по руку по несчастью попались, некоторых убили. Нет. Нет, я это не одобряю, я – человек широких взглядов, никогда к людям нетрадиционной ориентации (хотя в Европе всякий раз мне кажется, что эта ориентация здесь самая что ни на есть традиционная) не относился не одобрительно, у меня даже несколько хороших знакомых геев… да есть, есть они мои хорошие знакомые, не коситесь так на меня, герр полицай! Я не одобряю, я просто рассказываю – погромили от души, на полную катушку, и даже несколько человек погибли. На беду, в это самое время Россия в очередной раз пребывала в жесточайшем кризисе.

Собственно, и погромы-то случились из-за этого кризиса – евреев в качестве виновников всего представить было нельзя, в связи с отсутствием таковых в концентрированном варианте. Среднеазиаты и кавказоиды представлялись слишком рискованной мишенью – и сдачи научились давать, и угроза исламистских терактов заставляла правоохранительные органы бдительно пресекать межнациональные столкновения. Вот и обрушилась вся «мощь народного гнева» на нетрадиционалов. С моей точки зрения, гопота гуляла, не более того, но власти смотрели на это сквозь плотно сжатые пальцы.

Досмотрелись, мать их. В Европе, с которой Россия тогда вела переговоры, как раз президентами сразу нескольких стран стали гомосексуалисты и лесбиянки. Маленьких стран – типа Словакии и Исландии, ну, ещё, кажется, в Дании и Бельгии (я политикой не интересуюсь, могу ошибиться), и во Франции – стране широких сексуальных возможностей. А в Европарламенте отдельной фракции гомосексуалистов и лесбиянок не было, зато представителей нетрадиционной ориентации было во множестве во всех других фракциях. А те, кто сам не относился к большинству сексуальных «меньшинств» был избран при их поддержке или с их согласия. Словом, гомофобские погромы оказались как плевок и вызов Европе. Тогда, кажется, ещё и несколько европейских дипломатов пострадали, несколько дипломатических машин сгорели, а какое-то посольство (я не знаю, какое – по телевизору не показывали, это потом уже, слухи ходили) закидали яйцами и помидорами. Идиоты.

.. Ага, узбекские гости, кажется преодолели контроль. Я продвинулся ещё на несколько шагов к заветной линии. За неё – ни-ни, вдоль линии прохаживается толстый и важный пограничник, помахивая электрошокером. Нет, бить не будет, но если чья-то рука или нога окажется за чертой без очереди, пограничник лениво так, слегка коснётся. Впечатления получишь незабываемые – в прошлый мой приезд толпа меня вытолкнула, я нечаянно переступил черту и тут же отлетел обратно – получив разрядом через штанину. Больше я таких впечатлений не хочу.

Пограничник остановился, оглядел толпу, остановил на мне равнодушный взгляд. Я изобразил улыбку. Бесполезно – улыбайся, не улыбайся, а поблажек никаких не будет. Их интересует порядок, а не кого-то из толпы попрежь других пропустить. Мимо меня к черте протолкнулся ещё какой-то узбек. От своих отстал и сейчас переговаривался со своими через головы пассажиров. Толпа недовольно заворчала, но постепенно расступалась. Узбек повернулся ко мне, подмигнул и шлёпнул меня по попе. И двинулся дальше. А пограничник стоял и смотрел прямо на меня. Поэтому я льстиво улыбнулся даже в спину узбеку. Никакой грубости, никакой нетерпимости, нет-нет, что вы – что вы, всё в порядке.

От черты меня отделяли теперь всего лишь несколько человек. Взрослый, солидный мужчина с чемоданом стоял спокойно – как я, совершенно невозмутимо. Заметно, что не в первый раз. Бизнесмен какой-нибудь, из мелких. Бизнес есть бизнес, ничего личного, надо соблюдать правила – будем соблюдать. Уважаю таких. Ни соплей, ни истерик, и очередь, главное не задерживают. Рядом с ним – парочка молодых людей, он и она. Ну она, смазливая девица в дижнсе, вся из себя, и она-то понятно – вертит головой, и скучающе жуёт жвачку. Ей-то что, для женщин правила въезда не изменились. А вот её спутник – симпатичный вполне парень, похоже, чувствует себя не в своей тарелке. Но скрывает это, что-то шепчет на ухо подруге, оба смеются. Кажется, он скрывает свою неловкость. Интересно, у них медовый месяц? Решили провести его за бугром, а денег на нормальную Европу не хватает, поехали в Прибалтику? Может быть, может быть. Не знаю, какие там у них отношения, но то, что эротической пикантности их отношениям эта поездка прибавит, - определённо.

А вот группа явных туристов. Мужчины, женщины, девушки, юноши. Группой легче, особенно если в первый раз, я первый раз как раз в группе ездил. Шутят, беседуют друг с другом, кто-то жуёт бутерброд, запивая чаем из термоса. Я им немножко завидую. Всем, за исключением немолодой уже семейной пары в этой же группе. Ему – лет под полтинник, она помоложе, выглядит лет на двадцать пять. Хотя, если присмотреться, будет постарше. Наверное, всю жизнь копили на поездку. Выехали. Стоят молча, даже не переговариваются, будто товарищи по работе. Про правила, наверное, всё-таки слышали – когда получаешь визу, всех предупреждают. Хотя, слышал я, что некоторые туроператоры «забывают». Вот будет конфуз.

Стоящего впереди бизнесмена пропускают за черту, он подаёт паспорт, ему начинают задавать вопросы. Он отвечает, спокойно, даже равнодушно. Точно – деловой человек, не в первый раз. На ехидные взгляды таможенников и пограничников не реагирует никак. Они это тоже понимают и… о чудо! пропускают в Европу! Мне бы так. Завидую. Не в первый раз, но всё равно… Очередь сдвигается, я делаю ещё один шаг вперёд, подпихивая ногой свой чемоданчик. Буду я ещё наклоняться, чтобы переставить с места на место. И вообще наклоняться здесь и сейчас… Могут неправильно истолковать. А даже если и не истолкуют неправильно, всё равно неприятно.

Это условие соглашений нашего правительства с Евросоюзом не предавалось широкой огласке, да и в самих подписанных тогда документах, оно проходило среди тех пунктов, которые пишутся мелким шрифтом – как в договорах для лохов. Наше правительство об этом не сообщало, а газетчикам, даже если бы они и пронюхали, заткнули бы рот быстро и легко. Да и не вызывал этот пункт соглашений возражений у тех, кто его принимал – на правительственных чиновников в официальных миссиях распространялся дипломатический иммунитет… Хотя не уверен – наши министры и даже президент что-то в последнее время стали реже выезжать за границу. Но уверенно могу сказать, что для часных-то поездок у всех у них двойное гражданство. У крупных бизнесменов – и подавно. А всякая борзопишущая мелочёвка… Так там половина – бабы с длинным прошлым, на которых правила не распространяются, или такие мужчинки, которым всё равно – что репортаж делать, что х#й сосать у западных партнёров. А которым не всё равно, те, обратно, имеют двойное гражданство. Ну, и основной массе населения, разумеется, тоже всё равно – они вообще не ездят, у них денег нет. А когда потребуется ехать – едут, и условие выполняют, потому что никуда не денутся. Кстати, ещё один момент – после введения этих правил резко сократилось число желающих получить российское гражданство.

Гражданам России мужского пола, въезжающим в европейские страны, запрещено носить военную или полувоенную форму (чтобы не демонстрировать агрессивность), длинные брюки (чтобы не быть заподозренными в терроризме, типа, не прятать оружие в ботинок. Вот укороченные бриджи – разрешено) и… И нижнее бельё. Какими красивыми юридическим словами это прописано в тех соглашениях, я не знаю, я читал только уже только список разрешений и запрещенй, адаптированный для простых визитёров. И там так написано. За-пре-ще-но. Причём – эти запреты даже не подвергались обсуждению, Европа их просто установила и всё, а потом уже было заключено межправительственное соглашение, по которому русским парням и мужчинам было разрешено носить только белые женские трусики. Словом, или с голым задом или в женских трусиках. Необязательно кружевных, но обязательно белых. Европейские газеты, в отличие от наших, не молчали по этому поводу и глумливо писали, что это – знак капитуляции русских, справедливая месть за гомофобские погромы. Может быть, писали они, это научит русских толерантности.

Контроль проходит парочка, которую я окрестил про себя «молодожёнами». У них проверяют паспорта, расспрашивают, просят показать багаж. Девице вручают её паспорт, разрешают пройти дальше. Молодой человек всё ещё у контрольной стойки. К контролёру подходит ещё один, белокурая бестия, истинный ариец, высокий, ишрокоплечий. Смотрит в паспорт, оценивающе смотрит на молодого человека. Контролёры перекидываются несколькими фразами на эстонском… Ну, парень попал… Да, блондин приказывает ему пройти в комнату для досмотра. Парень храбрится и делает успокаивающий знак своей девушке, она кивает. Блондин заходит за парнем в комнату для досмотра. Контролёр, сидящий за стойкой, лениво помахивает паспортом парня, толстый пограничник лениво прохаживается вдоль красной линии. Толпа пассажиров гудит, но терпеливо ждёт.

Через несколько минут дверь досмотровой комнаты раскрывается, блондин выталкивает оттуда парня, не сильно, не грубо, но властно, как хозяин выталкивает шлюху, весь покрасневший, совершенно смущённый молодой человек спешно приводит одежду в порядок – он даже не успел застегнуть шорты. Это у прибалтов любимая шутка – показать всем, что ты есть, что с тебя снимали штаны и едва ли не трахнули. Хотя, может быть, и трахнули. Во всяком случае, вышедший следом за парнем ариец выглядит очень довольным, даже удовлетворённым. Он кивает контролёру, тот отдаёт молодому человеку паспорт и машет рукой: проходи. Высокий блондин, зараза, широко улыбается девушке и, ткнув пальцем в её парня, показывает ей большой палец. И делает недвусмысленные движения обеими руками – как натягивает кого-то. Свинья. Я думаю это и опять встречаюсь глазами с толстым пограничником. Вежливая, подобострастная улыбка и скромно опускаю глаза. Никакой грубости. Никакой нетерпимости. Всё толерантно.

Доходит очередь до туристов. Первыми – та самая немолодая семейная пара… Так я и думал: начинается скандал. Туроператор не предупредил. Или недостаточно ясно предупредил. Или… Словом, неважно, важно, что мужчину не пускают! Выбор небольшой- разворачиваться назад, на Родину и пытаться взыскать стоимостьт путёвки с турфирмы (практически безнадёжное мероприятия, поверьте моему опыту) или решать проблему сейчас… Женщина находит решение – что-то негромко, стесняясь, говорит контролёру, тот согласно кивает. Потом женщина что-то с яростным убеждением втолковывает мужу. До меня доносится: «… мои! », «… с тобой не случится! », «…походишь! ». В комнату для досмотра семейная пара идёт вдвоём, блондин не идёт за ними, делает знак девушке-контролёрше. Прибалтийская белокурочка, цокая каблуками, проходит в комнату. Очередь снова ждёт. Терпеливо. Я не зря говорю, что самое хреновое ездить в Прибалтику – каждое пересечение границы они превращают в мини-спектакль. Ну да. И на этот раз тоже. Семейная пара выходит, муж не выглядит довольным, но жена держит его под руку и что-то втолковывает, явно успокаивающее. Следом выходит белокурая таможенница и демонстритивно, на глазах у всех, брезгливо пронеся двумя пальцами, выбрасывает в корзину мужские трусы. Следом летит свёрток – наверное, тоже, со сменой белья. Наверняка мужского.

Туристы притихли. Кажется, суровость правил до них доходит. Туристки с подозрением и недовольством глядят на своих спутников. С недовольством объяснимым – никому не хочется задерживаться, и так уже полтора часа паримся.

Я стою спокойно. Время у меня есть. И на мне – белые трусики. И в чемодане – один комплект V. По нашему – «неделька».

Сами понимаете, что долго в одних трусиках не проходишь. Пусть и не женщина, а мужчина, но трусики-то должны быть белые! Требуется смена – европейцы это сразу прочухали и взвинтили цены для русских именно на белые женские трусики в своих магазинах. И под предлогом борьбы с контрабандой трикотажа ограничили возможность ввозить большой запас белья с собой. А сами одновременно увеличили выпуск недорогих, можно сказать, дешёвых трусиков – на один день, поносил – выброси. И обозвали эту серию тоже глумливо: V. С двойным смыслом. Для них это – Виктория, знак Победы. Для нас это – Ноги вверх, знак капитуляции. По этому поводу в европейской прессе тоже было много сказано. Почему «ноги вверх», надеюсь, понятно – мужчина в женском белье автоматически причисляется к пассивным геям, приравнивается по сексуальному статусу к женщине. Даже в этих самых, нетрадиционных сексуальных сообществах.

Во всяком случае, наказание, которое следует за нарушение правила (а проверять они любят, ох, как любят!), - две недели тюрьмы. На выбор – высылка из Европы без права последующего въезда, и тоже через тюрьму. А в тюрьме соответствующий контингент, особенно, если учесть, что сейчас в европейских тюрьмах большинство населения – негры да арабы. Соответствующий контингент с соответствующим отношением к голозадым русским, которым предписано ходить без белья или в женских трусиках!

Такая, вот, месть за погромы. Для кого-то, может, и справедливая, не могу сказать. По любому, прекословить тут бессмысленно, тебе легко скажут: не нравится – не въезжай, никто не зовёт. А надо – куда деваться? Надо. И по делам нужно, и отдых в Европе лучше, и даже если работу найти – тоже туда. Поэтому остаётся расслабиться и получать удовольствие. Кстати, а вот Штаты, хотя и поддержали (морально) Европу и погромленных российских геев, но такого правила у себя не ввели. То ли гомофобское лобби оказалось сильно, то ли русские великодержавники засели в штатовских верхах, то ли вечнообиженные евреи, которые в Штатах рулят всем и во все времена, почувствовали тень жёлтых звёзд Давида, которые им предписывали нашивать на одежду нацисты, и возмутились.

Один за одним русские туристы проходят в комнату для досмотра. И выходят оттуда. Кто-то немножко растерянный, кто-то с напускным безразличием, а кто-то даже изображает удовольствие от забавного приключения. Ну да, ну да. Не зря некоторые психологи говорят, что в каждом мужчине глубоко спрятана женщина. А в Европе последнее время стали популярны такие идеи, что для русских мужчин женская ипостась более естественно, потому что Россия сама по себе как большая тёплая, но неухоженная женщина, готовая отдаться сильному… Кажется, никто и не вспоминает, что что-то такое говорил Гитлер. Тихо-тихо. Никакой грубости, никакой нетерпимости.

Туристки пересекли линию контроля практически все. И стоят, дожидаются своих спутников. Как по-новому они смотрят на них, когда те выходят из комнаты досмотра. Не могу даже пересказать, как. Как-то… Как на вновь обретённых подружек, что ли. Только что эта тургруппа была разнополой, в ней были мужчины и женщины, между которыми были обычные отношения, как между разными полами, а теперь группа состоит из женщин и… людей в женском белье. Ну, может быть, кто-то совсем без белья, не знаю. Тоже вариант. Гляди-ка, а вот эту девушку, кажется, ситуация возбуждает… Она посматривает то на одного туриста, то на другого, периодически облизывая губки. Кажется, только присутствие большого количества людей мешает ей немедленно заняться с кем-нибудь сексом.

Не знаю. Лично у меня после трёхчасового перелёта и двухчасового ожидания в очереди никаких эротических желаний, мнений и фантазий. Ничего. Лишь бы поскорее пересечь этот контроль, потом предстоит ещё найти гостиницу, а это тоже проблема. Но другая. Будем решать проблемы по мере их поступления. Вернее, по мере прохождения через них.

О! А этого я не заметил – сквозь толпу пассажиров протолкался и прсоединился к тургруппе… Или протолкалась и присоединилась? Словом, молодой парень, явно парень, но – накрашенный, с серёжками в ушах, наманикюренными руками, а самое главное – в чулках и короткой юбке. Ну, не мини-юбке, но короткой шёлковой юбке. В туфлях на высоком каблуке, впрочем, это естественно – в чулках и кроссовках будешь выглядить много смешнее и нелепее. Белая блузка… Парень подходит к стойке контролёра, подаёт паспорт – прибалты улыбаются ему как старому знакомому, одобрительно и даже поощрительно. У него не возникает никакх проблем, легко с небольшой дорожной – дамской! – сумкой через плечо он пересекает линию контроля и.. начинает руководить туристами. Мне не слышно, но понятно, что он объясняет, куда сейчас все пойдут и всё такое. Понятно – это гид от турфирмы. Он будет руководить группой во время всей поездки. Травести. Сейчас гидами в Европу всё чаще набирают травести – они полностью соответствуют европейским правилам. Если мужчина хочет работать в этой сфере, то он должен не иметь никакх проблем с пересечением границы, а это значит – перевоплощайся. Какой бы ты ни был ориентации.

Моя очередь. Нет, всё-таки этот толстый пограничник явно положил на меня глаз – пока я иду к стойке контролёра, он не сводит с меня взгляда, даже, кажется, забывает следить за толпой у красной линии. Впрочем, толпа ведёт себя дисциплинированно. Я снова улыбаюсь пограничнику и отвожу глаза. Быть объектом сексуального внимания, не субъектом! а именно объектом – это не самое новое для меня впечатление, но всё равно всякий раз я испытываю определённую неловкость. Да – паспорт, и виза, и цель пребывания, и комплект V, у меня всё в порядке, но здесь хозяйничают эти службы. И что хотят, то и делают. Что захотят, то и сделают.

Контролёр долго читает мой паспорт, долго сличает моё лицо с фотографией. Толстый пограничник подбирается поближе. Я старательно улыбаюсь всем, с кем встречаюсь взглядом.

- Наркотики, оружие, запрещённые к провозу товары, нижнее бельё? – осведомляется контролёр.

- Нет, господин, - отвечаю я.

Толстяк стоит уже совсем рядом, я слышу его шумное сопение. Блин. Скрывая тоску, я озираюсь по сторонам. Н-да, как говорила одна моя знакомая, отправляясь на квартиру к категорически не нравившемуся ей мужику, всё равно этого не избежать. Н-да, говорила она это мне явно как подружке, которая может оказаться в таком же положении. На той стороне, за контрольным пунктом стоит, явно дожидаясь кого-то широкоплечий коренастый европеец в ковбойской шляпе, кожаной жилетке на голое тело. Он явно ждёт кого-то через зелёный коридор и скучает. Смотрит на меня, я, конечно, улыбаюсь. Всем улыбаться. Никакой агрессии, никакой грубости, никаких проявлений нетерпимости.

- Откройте чемодан, - говорит контролёр.

Я выполняю. Комплект V лежит на самом верху, пачка презервативов, анальная смазка, рубашка, бритва.

- Опытный гость, - с удовольствием констатирует контролёр. – Пройдите…

Толстяк уже весь запыхтелся и едва ли не подталкивает меня своим огромным животом. Всё равно этого не избежать…

- Дольго тебья ждать? – раздаётся с той стороны контрольного пункта. Тот самый европеец в шляпе стоит и смотрит на меня. – Я запарилься!

После этого он начинает много и бурно говорить по-немецки с контролёрами. Я нифига не разбираю, но понимаю, что этот европеец объясняет контролёрам и толстому пограничнику, что-то вроде того, что я его подруг и он меня давно ждёт, и они мгли бы побыстрее. Немцев прибалты уважают и даже где-то побаиваются.

- Проходите, - говорит конролёр мне и отдаёт паспорт. Толстый пограничник нехотя отступает, последний раз окидывает меня взглядом, будто запоминая и молча говоря, мол, мы ещё встретимся, никуда ты не денешься. Я вежливо и уже почти торжествующе улыбаюсь ему.

Я переступаю через линию в Европу, немец, продолжая говорить по-немецки, приобнимает меня за талию и ведёт к выходу. В центре зала, где уже много людей и никто не обращает на нас внимание, немец останавливается, подмигивает мне и говорит:

- Ганс.

- Антон, - отвечаю я, понимая, что продолжение следует… Впрочем, этот мужчина – рослый, здоровый, мускулистый, с широкой улыбкой довольно симпатичен. Да даже не довольно, а очень симпатичен, на миг, несмотря на всю мою усталость, меня продирает странное чувство – если бы он сейчас завалил меня прямо посреди зала, на стойке, я послушно задрал бы ноги и отдался со всем удовольствием. Чёрт побери, живущая во мне сучка, едва ли не потекла!

Но продолжения не следует. Ганс подмигивает мне, треплет по щеке и делает движение пальцами: бай-бай, пока. Ауфвидерзейн. Взяв меня за плечо, поворачивает лицом к выходу и сильно шлёпает по заду. Мол, свободен. Или свободна.

- Danke, - растерянно выдавливаю я из себя и иду к выходу. Оказавшись на улице, наконец-то закуриваю. Так-с, с прибытием. Паспортный контроль преодолён. Теперь следующие проблемы – такси или общественный транспорт и гостиница. Мыслей на ум пока не приходит никаких. Впрочем, пять минут можно и покурить. А потом – такси или общественный транспорт и где-нибудь поселиться. Под знаком V. Ноги вверх.