Отпусти...

После вереницы поздних осенних заморозков и оттепелей наконец-то выпал снег. Много снега. За одну ночь деревья и кустарники оделись в белоснежный куржак и стояли сказочно красивыми. Их причудливые пушистые ветки так и притягивали взор.

Уже было темно. Кружились редкие снежинки.

Гордова поставила машину в гараж и, подходя к дому, невольно залюбовалась сверкающей белизной деревьев. Огромные раскидистые тополя, густо усыпанные снежным пухом, грациозно простирали размашистые ветви в далёкую звездную высь небес. Притулившийся кустарник белым облаком окутал крепкие стволы гигантских деревьев. На газоне, как-будто в лесу, горделиво возвышались первые, ещё нетронутые ничем, снежные сугробы.

Громадные тополя уходящие в тёмную даль, карликовый кустарник, плотно обнимающий их, белое снежное покрывало земли - всё это сверкало, сияло, переливалось пестрыми огоньками и во всей своей красе напоминало тихую новогоднюю ночь.

- Красотища, какая! - с восторгом выдохнула Рада.

Очарованная открывшейся перед глазами красотой природы, Гордова достала из сумочки фотоаппарат, и, сделав несколько снимков, устремилась к дому. Она набрала код и вошла в подъезд. Там было холодно, темно и противно воняло куревом.

«Всё ясно, - раздражённо подумала Рада, сморщившись. - Не работают батареи, украли лампочку, а днём опять не запиралась наружная дверь. Не дом, а проходной двор, да и только... Когда только здесь порядок наведут коммунальные службы, и за что только деньги плачу? ».

Хорошо ещё, что лифт не нужен. Из потёмок в него заходить приятного мало. Гордова осторожно передвигалась в темноте, поскорей бы добраться до второго этажа.

Как надоел ей этот «подъездный коммунизм» с вечно не закрывающимися дверями и туда-сюда снующими подозрительными личностями. Итог «дня открытых дверей» почти всегда был одним и тем же: грязный подъезд, отсутствие света, накурено, а порой и нагажено между внутренними и наружными входными дверями подъезда.

Неожиданно в лицо ударил луч света.

Глаза мгновенно зажмурились, запнувшись за ступеньку, она чуть не упала, и кое-как сохранив равновесие, остановилась на месте как вкопанная. В кромешной темноте она  видела ровно столько, сколько видит слепая курица при дневном свете. А вот внезапный, обрушившийся как снег на голову оглушительно яркий свет, как дальний слепящий луч фар приближающегося автомобиля в ночи, моментально лишил девушку ориентации:

- Выключите свет, - громко сказала Гордова, жмурясь и закрываясь рукой. - Разве вы не понимаете, что ослепили меня, и я совсем ничего не вижу.

Тут же послышались тяжёлые, поспешные шаги и Раду схватили чьи-то сильные руки.

- Да ты, что..., - изо всех сил рванулась Гордова. - Сейчас же отпусти..., - не успела она договорить, как рот оказался зажатым могучей рукой в вонючей перчатке.

Не ожидавшая подобной наглости Рада извивалась как змея всем телом, лягалась, как лошадь ногами, пытаясь освободиться. Какое-то время продолжалась молчаливая борьба.

Но силы были не равны.

- Замри, - сквозь зубы процедил мужчина и так крепко сжал девушку руками, что ей стало трудно дышать. - Ни звука больше, - он убрал руку с её рта. Понятно.

Гордова похолодела от страха, а сердце взрывалось в  груди. Она не знала что делать, мужчина крепко обхватил ее сзади, прижав руки к туловищу. Он был силён, очень силён. Это Рада поняла сразу.

«Кто он? Что ему надо? », - трепыхалось в голове. Крайне напуганная она не могла не то, что кричать, не в силах была произнести хотя бы слово. Слова застревали где-то внутри, как кусок в горле при торопливой еде.

Время ещё не было поздним. Бесспорно, уже, многие вернулись с работы, ведь девять часов - это не час пик. Должен же, кто-нибудь появиться в подъезде.

Резким, мощным движением мужчина, как пушинку, поднял Раду, и словно акробат партнёршу, одним махом перевернул лицом к себе.

Гордова с размаху плюхнулась ему лицом в грудь, шапка слетела у неё с головы и упала куда-то вниз. Одной рукой мужчина держал её за талию, обхватив и руки, другой прижимал голову к своей куртке. Ткань была холодной и шершавой, как наждачная бумага, от неё несло сигаретным дымом.

Мужчина, как железным обручем, окутал девушку своими ручищами. Она пыталась дёргаться, но о борьбе не могло быть и речи.

«Он сейчас изнасилует меня. Прямо здесь в подъезде», - обдало холодным ужасом Раду, ей показалось, что его богатырская рука скользит по её боку куда-то вниз. В голове с космической скоростью пролетели прочитанные в милицейских сводках страшные истории: один экстремал насладился телом женщины рядом с её собственной квартирой, а дверь соседи так и не открыли, парни надругались над подружкой в подвале...

Что же с ней будет?

- Отпусти меня, - тихо взмолилась Рада, к ней вдруг вернулся дар речи. - Ты меня с кем-то перепутал.

- Не-ет, красотка, - прошипел тот. - Тебя трудно с кем-то спутать. Мой тебе совет - не суй свой горделивый носик в чужие дела и забудь про газетёнки. Мелькаешь часто, в глазах рябит. Прекращай это грязное дело, не то рабыню Изауру из тебя сделаю, или кавказскую пленницу. Понятно?!..

Тут послышался характерный шум движущегося лифта. Не заставляя себя долго ждать, мужчина разжал свои крепкие объятия и опрометью кинулся к выходу. В проёме двери лишь мелькнул тёмный силуэт крупной фигуры убегающего человека.

Какое-то время Гордова приходила в себя.

Она слышала, как кто-то вышел из лифта и прошёл мимо. Но ей было всё равно. В ней всё ещё жил страх и казалось, что всё происшедшее было не с ней, а с кем-то другим. Или это было во сне.

Рада подняла руку и коснулась своей головы. Нет, это не было сном, убедилась она - шапки на голове не было:

«Надо поискать её на полу», - мрачно скользнуло в голове, Гордова наклонилась и стала шарить вокруг себя  руками по холодной бетонной плитке, пытаясь наткнуться на упавший головной убор. Шапка попалась под руку почти сразу, она схватила её и, как ужаленная, где бегом, а где в припрыжку, опираясь о стенку, чтобы не упасть, полетела вверх по лестнице.

Она пулей ворвалась в квартиру и с силой захлопнула входную дверь.

Этого ей показалось мало.

Щёлкнув выключателем и жмурясь от яркого света, она торопливо закрыла дверь на внутренний замок и надела цепочку. Стало немного легче. Страх понемногу отпускал её. Девушка, тяжело вздохнув, медленно сползла по двери на пол: