названия мне всегда не удавались. 21

Глава 26.

Люблю ли я ее? эта мысль не выходила у меня из головы, пока мы ехали к ее дому. мне собираться не было нужды: все приготовления закончились, когда я шел к ней. даже Акихико отошел на второй план. к чему беспокоиться, истязать себя понапрасну, если через час я увижу его и все чувства, даже те, о которых я, казалось, забыл или не догадывался, вспыхнут с новой силой. с тех пор, как я полюбил Акихико, мне казалось, что во мне нет места для любви к женщине. и вот сейчас, когда между мной и моим возлюбленным осталась только дорога к отелю, я словно налетел на невидимую стену. что это: трусость или попытка стать нормальным, привести в порядок свою жизнь? квартира Аикавы воплощала в себе утверждение, что человеку, одаренному духовно, не нужно много вещей, чтобы их обилием заполнить внутреннюю пустоту. диван из светлой кожи, репродукция на морскую тему, белые шелковые шторы, темно-коричневый паркет, огромный стеллаж с книгами и много-много живого бамбука. в спальне горел свет, мелькала ее тень.

-Справа от вас есть шкаф. внутри есть спиртное, если хотите.

Я открыл дверцу: на полке стояли бутылки с разными сортами вина и виски. не могу себе представить, чтобы Аикава пила в одиночку. хотя, красивая девушка…у нее должен быть друг. почему-то эта мысль больно кольнула сердце. тихо хлопнула дверь, я медленно повернул голову. в полутьме Аикава казалась еще тоньше и ранимее, чем была при свете дня. ее белое простое платье было воплощением вкуса и целомудрия. волосы убраны в виде ракушки на затылке. мужские часы на тонком запястье. белые лодочки. ничего  кричащего или вульгарного. я мог бы наслаждаться ее красотой вечно. момент был прекрасен. я подошел и поцеловал ее. в движениях моих губ, руках, лежащих на ее спине, не было ничего плотского. ее руки на моей шее были как всегда холодны, но это было даже приятно. любил ли я ее? не знаю, но этот порыв был прост и естественен, как дыхание. я отступил на шаг. ее глаза были по-прежнему закрыты.

-Нам пора.

Она посмотрела на меня. пронзительный, ее взгляд плавился и кипел, и бесполезно было скрываться. плечи ее поникли. я почувствовал себя последней скотиной, хладнокровным ученым, убивающим прекрасную птицу, просто чтобы посмотреть, как будет останавливаться ее сердце. не со зла. из любопытства. «люблю ли я ее? » мне захотелось кричать. от бесконечного одиночества, чувства вины, неизбывной любви к единственному мужчине, неясных чувств к Аикаве, всего, что испытывал в течении последних лет…но миг слабости прошел, когда девушка открыла дверь и протянула мне руку. тогда я почувствовал, что почти понял ее, что мне стоит лишь заглянуть ей в глаза, коснуться протянутой ладони, чтобы малая часть гигантской мозаики сложилась и внесла некую ясность. мне стало страшно. вправе ли я узнать ее? смогу ли быть равным ей, чтобы заполнить собой ее жизнь, завладеть полностью, без остатка? как любой законченный эгоист, я хотел абсолютной власти над любимым человеком, потому что только так мог ощутить, что чувство мое взаимно. с Аикавой легко представить старость: как мы будем сидеть в саду, а вокруг нас будут бегать наши внуки. но жизнь нынешнюю, изо дня в день-почти невозможно. нужно сохранить некое свободное пространство в перерывах между всепоглощающей страстью, чтобы отношения не потеряли свежесть. так было с Акихико. и хотя я жутко ревновал его к рисованию, оно спасало нас, помогало быть порознь ровно настолько, чтобы соскучиться. от бесконечной заботы Аикавы я взвою уже через полгода, какой бы загадочной она ни была. с каждой минутой я мрачнел все больше. проклятье! женщины созданы сатаной. в этот миг я возблагодарил бога за то, что всегда принадлежал мужчине.

Даже тогда, когда ему было на меня плевать.

От подобной мысли настроение еще больше ухудшилось. прекрасно! какую еще глупость я сегодня не совершал? точно, не срывал аукцион! я бросил взгляд на Аикаву: по ее лицу как всегда было невозможно понять, о чем она думает, одна тонкая рука уверенно покоилась на руле, но другая сжималась в кулак так сильно, что сквозь кожу проступали голубые вены.

«Ведь ты несчастен? а он счастлив? может, ты думаешь, я счастлива? »-прозвучало в голове. что ж, справедливый упрек. если я не могу сделать ее счастливой, то надо попытаться стать счастливым с Акихико. если только он захочет поговорить.