Спящий лагерь. Тематика: Пионерский лагерь секс истории

В 13 лет я была на редкость некрасивым p****ком: очень худой прыщавый червяк

с большой головой и кривыми зубами. Моя мама меня стеснялась и весь

пубертатный период старалась держать меня подальше от родных и знакомых, на

все лето отправляла меня в пионерский лагерь. Пионерский лагерь состоял из

бараков с детьми, домика администрации и четырех туалетов. Туалеты состояли

из кирпичной будки, ямы, закрывающего эту яму деревянного настила с дырками

и говна с хлоркой. Говно с хлоркой воняли, поэтому туалеты предусмотрительно

строили далеко от жилых помещений и обсаживали их кустами.

Девочки долгое время думали, что я мальчик: В общем, со мной не дружили.

В ту роковую ночь полуночный понос стал моим единственным товарищем.

Поносил весь лагерь: зеленые фрукты, немытые руки повара и всякое дерьмо,

которое жрали пионеры с голодухи делали свое дело. Дырки в тубзике были

обгажены расстроенными желудками четырехсот человек и девочки ходили срать

парами: одна гадит, другая светит фонарем, чтоб первая не вляпалась в

продукты распада предшественниц. Мне никто не хотел светить фонарем, поэтому

в ту ночь я высирала солянку в гордом одиночестве; в тусклом свете фонаря

были видны только очертания, и, сидя над дырой, я смирилась с тем, что уже

вляпалась в чье-то скользкое говно. Неожиданно какая-то тень метнулась прямо

на меня, я заорала, резко дернула неустойчивым туловищем, ноги проехались по

чьему-то поносу и я вошла в очко как хорошо смазанная гильза. Фак! Летучая

мышь загнала меня по пояс в кучу дерьма, над головой смутно виднелась очко,

если кто-нибудь сейчас придет гадить, то положение мое ухудшится. Надо выбираться!

Через полчаса, пыхтя и шепотом ругаясь матом, я дотянулась до очка руками:

это, блин, было сложно — все твердые опоры были скользкими, как суки!

Ухватившись за края дыры, я подтянулась и высунула башку: от свежего воздуха

закружилась голова и я удержалась на завоеванных позициях только волей к

свободе. Подтянулась еще и оперлась на локти: нужно за что-то ухватиться,

чтоб не соскользнуть. Все вокруг было склизким, зацепиться можно было только

за поперечную деревянную балку в полуметре от меня, я с остервенением

пыталась до нее дотянуться, шипя от напряжения:

— Hy! Иди же сюда, сука! Дай, я до тебя дотянусь!..

Вдруг меня ослепила вспышка света, потом какой-то не то вздох, не то стон, и

глухой стук — я пересрала и свалилась обратно. Еще полчаса — и я снова над

очком. Так. Тянемся: Есть! Я схватилась за перекладину и вылезла на бетонный

пол еле дыша от счастья. Отдышавшись, решила переть к реке отмываться.

Метрах в пяти от тубзика валялся директор, рядом с ним валялся разбитый

фонарь — сдох что ли? Я пошла на речку, отмылась как смогла, а потом позвала

людей: может и не сдох еще, спасти можно.

Утром нам сказали, что y директора случился удар, вернулся в лагерь он

только под конец смены. Говорить он не мог, сидел весь день на веранде и

ему нравилось, когда к нему ходили дети. Я навещала его часто, он меня

особенно любил — ведь именно я тогда позвала к нему людей.

На следующий год мы узнали, что перед смертью директор ненадолго пришел в

себя. Он сказал, что в ту ночь он обходил территорию, случайно услышал

странное пыхтение в туалете и открыл дверь. На него из зловонной дыры лез

адский говняный лупоглазый червяк, тянул к нему щупальца и шипел:

— Hy-y-y: Иди же сюда-а: ссссука-а:. Дай, я до тебя дотянуссссь!..

За лупоглазую обидно, конечно.