Принц и поэт. Оскорбление. Часть 3

Гей-сказка /+18/

Страж  с любопытством заглянул в окошко камеры, где сидел виновник недавнего скандала, и увидел, как  при  слабом свете  восковой свечи светловолосый юноша что-то сосредоточенно царапал пером на грязных листках бумаги. Затем,   задумавшись, вздохнул, скомкал всё и бросил  комок бумаги в угол камеры, к немаленькой  уже куче такого же мусора.

Страж присмотрелся   к пареньку…Смазливый… Хех, встреть он его в городе, он был бы не прочь  поразвлечься с ним…Только  что-то подсказывало  стражнику, что тот вряд ли  согласился бы пойти с ним куда-либо. Как  и просил поэт, он был закован в ржавые цепи, браслет  от одной из них, неприятно поскрипывал на его запястье при письме.

- Ей, поэт. Я принёс  тебе  кое-что поесть  из тюремной кухни.

Страж открыл   ключом тяжелую стальную дверь, и просунул миску с баландой  через прутья второй двери.   Поставил ее на пол и пододвинул ближе к Мартину. Однако тот никак не отреагировал на приход стража и на появлении еды.

- Что  ж ты не ешь, милый?   -  спросил охранник, удивленный такой реакцией. - Третий день уже одну только воду пьешь. Ты так долго не протянешь. А мне по  моим  служебным обязанностям  нужно следить за  здоровьем своих подопечных.

- Во-первых, «милый» не станет есть ЭТО, - едва обернувшись, сказал Мартин, - а во-вторых, пока оду не закончу - никакой еды, - гордо отрезал он, отвернулся и подумал:   голодным мне  даже лучше пишется.

- Да что-то она у тебя третий день  только кучей мусора  разрастается,-  заржал страж.-  я устал уже в канцелярии бумагу выписывать.

Поэт не ответил, делая вид, что занят сочинительством, но Мартин не мог  признать, что страж был прав: ода не получалась и время, когда бы он смог увидеть принца, чтобы предъявить твой шедевр, отодвигалось на неопределённый момент.

- Тебе никакая цепь не трет?   - не унимался, жадный до разговоров охранник, похоже никуда не торопящийся.

Мартин, словно вспомнил о них и  пошевелил браслетами. Ржавые звенья отозвались на это движение  глухим, противным лязгом.

– Пусть трёт, – упрямо сказал поэт и стиснул зубы. – Я заслуживаю и не такое.

- О как!   Может, добавить еще пару для звонкости?   - ухмыльнувшись, елейным голоском спросил страж, никак не хотевший уходить от дверей камеры поэта.

- Мне  и этих достаточно…. Хотя, может их  заменить на сияющие, новенькие?… Эти уж больно страшные, ржавые….. не к лицу  как-то мне... Поэту высшей лиги, - горько усмехнулся Мартин, а про себя подумал : «подлецу высшей лиги»

- Даааааа….. долго тебе еще здесь сидеть, милый, с такими темпами написания оды,   - начал было с притворным сочувствием  говорить страж, но услышав, что сказал Мартин, присвистнул:

- Какие тебе ещё  новые?   Видали наглеца? Новые цепи только для избранных, милый,   -  важно сказал он, чувствуя, что к этой информации поэт не останется равнодушным. И не ошибся.

При этих словах Мартин резко развернулся, обжег охранника  пронзительным взглядом и спросил с вызовом:

- Каких еще избранных? Для чего?!

- Никому говорить про это не велено! – притворно строго сказал страж. -  А чего ты орешь-то? -   сделал он удивленное лицо.

- Ничего я не ору, -   Мартин, еле взял себя в руки, и снова сделал вид, что уткнулся в  листки с буквами. – Я пишу. Я должен написать эту проклятую оду. И я  обязательно напишу, как и обещал принцу.

- Ну-ну… Пиши-пиши…. А  ты что же, не знаешь про избранных? - похлопывая себя по жирному животу, спросил страж. – Хочешь,   расскажу?

Мартин  промолчал.

- Я о тебе кое-то узнал,   – вдруг сказал страж и Мартин поежился. – Там.   Наверху…И бьюсь об заклад,   ты бы очень хотел попасть в это число…Избранных… Да, Мартин? -  вдруг расхохотался страж, - Только вряд ли это у тебя получиться… После всего…Ха-ха!

При намеке о том, что он сделал, поэт сжал губы  так сильно, что они побелели.   И  чтобы  хоть как-то успокоится, стал нервно  перебирать листки с,   так с трудно идущей у него, одой.

- Эй, стихоплет! Чего задергался? Кхе-кхе, - откашливаясь после приступа хохота, спросил страж, видя,   как занервничал Мартин,   - Так  хочешь, расскажу, как попадают в избранные? А ты  знаешь, что для этого ненужно писать длинных од! Ха-ха! - опять заржал страж.

- Так не велено же говорить об этом! - не выдержал  Мартин.

- Ерунда, - сказал страж,- мне ничего не будет. К тому же ты у меня вызываешь искреннее доверие. Ты же не станешь выдавать  старого дядюшку  Бурге?   Ведь так, Мартин?

Поэт промолчал и снова отвернулся к окну, не зная точно, хочет ли он услышать про избранных или нет.

- Ну, так вот… - начал рассказывать страж,   совершенно не обращая внимания на то, что поэт  больше не отвечает.   -  Его Высочество приходит сюда в  раз в месяц. Обычно это бывает в  полнолуние…. В черном плаще с капюшоном, чтобы его никто не узнал из присутствующих здесь. Ходит вдоль камер, смотрит  тех, кого мы поймали….

- К этому сроку, - продолжал страж,-  мы ищем по всему королевству молодых крестьян  или ремесленников . Хватаем их за какую-нибудь малую провинность, а то и просто так, главное, чтобы молод был и красив. И когда принц сделает выбор, юношу выводят, с него всё снимают  и одевают новенькие цепи, чтобы  сильно не брыкался…когда… ну, ты понимаешь, - хохотнул страж. -  Да и ещё, обязательно, повязку на глаза, чтоб он  никого не узнал …. Затем накрывают таким же плащом, как у принца, и уводят…. в неизвестном направлении….-   снова захихикал страж, но  видя, как побледнел  от ревности Мартин тут же перестал.

- А потом, - голос стража возбужденно завибрировал, - если выйти в сад и встать под окнами опочивальни принца…  можно услышать, как  тихо звенят цепи… Ну и другие…весьма интересные звуки…

Словно вспоминая что-то для себя очень приятное, страж замолчал на мгновение.   Негодяй, подумал Мартин, подслушивает, что происходит  в опочивальне принца и похоже дрочит на то, что происходит  там!

- Потом, уже утром, избранный находит себя  спящим за воротами дворца с хорошим вознаграждением. И знаешь,   никто не жаловался! И не распространялся о том, что с ним происходило в замке. И главное, о том кто  с ним был. Ты еще не забыл, что я сказал про повязку на глазах?

- Не забыл. Король -то знает про избранных?   -  спросил поэт, переваривая полученную информацию.

- Конечно! – воскликнул страж. - Ничего не происходит без разрешения короля! Но чтобы не компрометировать семейство,   было поставлено это маленькое  условие - повязка на глаза. И, действительно, хотя многие понимали, где они были, но видеть-то не видели. Следовательно, и рассказывать им особо было нечего и, главное, не про кого. И все довольны.

Он искоса взглянул на поэта, тот сидел  уставившись в маленькое под потолочное окно, комкая в бессильной ярости последний чистый лист бумаги.

- Эй, поэт… Ну, чего ты?    -  изобразил страж  участие, -  Вот что я тебе скажу…-  и он задумчиво поскреб подбородок.— ты мне нравишься, Мартин.... и я хотел бы тебе помочь…только за это… ты  .. ээ…. дашь мне  с тобою  слегка поразвлекаться… или хотя бы .. - он погладил себя внизу живота.

Поэт обернулся и гневно сверкнул очами, даже не дослушав стража:

- Нет! Никогда!

- Надо же,   какой гордый,   - с досадой сказал страж, жалея, что его попытка развлечься провалилась, -  Но ты мне  все равно нравишься…-  фальшиво уверил он поэта. --  И я, поверь,   искренне хочу, чтобы ты скорей выбрался отсюда…

Мартин уставился на него слушая, что называется, в оба глаза, не понимая к чему клонит страж…Сбежать? Так ему это не надо. Он не хотел бы покидать дворец.

- Слушай,   Мартин, а хочешь,   я переведу тебя в одну  из камер для избранных?   - неожиданно  спросил страж юного заключенного, - сегодня ночью,   как раз полнолуние. Принц  придёт сюда и   будет выбирать себе забаву на ночь…Хочешь?

Немного удивившись такой благосклонности, Мартин спросил:

- Думаешь, завоевать этим мое расположение? Ты ошибся! - отрезал он

.

- Вовсе, нет, - сделал вид, что обиделся страж. - Просто мне кажется – ты хороший парень. И тебе не плохо было бы поговорить с принцем с глазу на глаз, а сегодня, как раз такой день, когда это может получиться …

Мартин задумался и замотал головой:

- Во -первых, Грин без труда узнает меня. Во-вторых, я после того, что сказал принцу,   я  не заслуживаю такого шанса! Он просил написать оду - вот я и пишу.

- Гмм…. – охранник  замешкался от таких слов. - Однако…

- Ну, как хочешь! - он сделал вид, что разворачивается и уходит.

- Я хотел тебе помоооооочь… А тыыыыыы…    узнаааает..    не заслужииииил………..

И тут Марин  опять сильно задумался. Участие в отборе  избранных может быть единственным шансом выбраться из темницы и  хотя бы ненадолго, но  увидеть  Грина  наедине.   И уже с глазу на глаз вымолить у него прощение…. Тогда глядишь и ода  напишется быстрее. И принц простит его…

- Погоди, - сказал он  и страж  с улыбкой развернулся.   – Я передумал.   Давай! Веди в камеру к потенциальным забавам принца.   Если не выберет, так хоть увижу его на мгновение..

- Ну вот! Совсем другое дело. Я знал, что ты захочешь! - оживился страж и засуетился, - Я тебе сейчас паричок дам и принесу одежду по -проще.   Принц ни за что тебя  в полумраке не узнает! Идем!   Уже скоро полночь!

-  Вот, Мартин…теперь это твое новое жилище.. Надеюсь, ненадолго,   -  сказал страж, отпирая ключом  другую камеру и пропуская туда поэта. - А вот и одежонка… паричок-с.

Критически осмотрев переодевшегося Мартина, страж предупредил:

- Волосы на глаза опусти пониже. Да, и тебе мой совет - как он придет, в глаза ему не смотри! Вдруг и правда узнает?

-  Без тебя знаю, что делать, - буркнул Мартин, сильно волнуясь перед предстоящим визитом.

- Ого! Уже пробило полночь! Вовремя мы  с тобой!

На ступеньках  темницы   послышались шаги  и  появилась, такая знакомая поэту, тень принца.

- Идет уже….. выбирать… -  с благоговейным шепотом выдавил  охранник и метнулся на свой пост, едва успев к появлению  его Высочества. Шаркая ножкой,    слегка заикаясь и показывая рукой на решетки камер, страж  подобострастно пролепетал:

- Зрассте, вашшшшество... Пожалуйста, сюда... Вот они  все…. свеженькие…только что  пойманные….. сегодня…ждут-с.

Человек   в черном плаще с глубоко надвинутым на голову капюшоном не спеша проходил вдоль камер со стоящих   в них юношами.   В гробовой тишине подземелья его шаги гулко отдавались эхом под каменными сводами темницы.

Принц явно никуда не спешил и не торопясь осматривал каждого кандидата.

От страха,   почему они здесь и что  с ними сделают, никто из кандидатов в избранные  ни слова не произносил, пока принц рассматривал их. Мартин  весь извелся в ожидании, когда к нему подойдёт принц, с ужасом думая, что его камера последняя  для осмотра. А вдруг он выберет кого-то другого и просто не дойдёт до него? Вон их сколько! - думал Мартин. - Точно не дойдёт!

Наконец, дверь его камеры открылась, и вошел Грин со стражником.

- Этот последний, - сказал страж.

Принц подошел к Мартину и обошел вокруг него. Знакомый запах армоводы   окружил Мартина и он шумно втянул в себя воздух. Я умру на месте, если он меня не выберет, подумал он.

- Последний,   говоришь? - Грин словно раздумывал брать ему  этого или пройтись еще раз по камерам.

Минуты  его решения тянулись бесконечно долго.

- ЭТОТ, -  наконец ледяным тоном бросил он стражнику, и сердце Мартина  радостно ухнуло вниз. -  И сегодня без цепей. Я так хочу.

- Да-да… -  тут же засуетился страж, и пока принц ждал в коридоре, переодел Мартина  в более новую и чистую одежду.

- Ох, Мартин… Я так  рад за тебя! - шептал  страж. - Хе-хе, все получилось, как ты хотел.

- Спасибо, Бурге. Ты так помог мне. Я никогда не забуду.-  тихо ответил Мартин.

- Не благодари… рано еще…. потом как-нидь.. -  накидывая на Мартина  такой же черный плащ, как  у принца, ответил страж.

Мартин вышел из камеры и пошел в сопровождении стражника за уходящим из темницы принцем.

У дверей опочивальни страж поклонился, странно улыбнулся принцу и услужливо открыл дверь.

Мартин вошел в спальню и встал посередине комнаты, и когда дверь закрылась, тряхнул головой и плохо державшийся парик упал к его ногам.

- Я хочу поговорить с тобой! – сказал он. -  Выслушай меня!

- Ты?! – изумился  принц и  тут же нахмурился. - Тебя не должно было быть там. Шутки стражника?

Чем ты его купил, чтобы попасть в число избранных? Своими стихами? – усмехнулся он.

- Нет, выслушай меня! Пожалуйста!

- А как идут  дела с новым заданием  для тебя. Одой?   - словно не слыша его, спросил Грин.

- У меня ничего не получается. Я не вижу тебя… ты мое вдохновение… без тебя   нужные слова не приходят… я изорвал  в клочья тысячи строк.. всё не то… я хочу поговорить  с тобой… пожалуста…

- Сочувствую. -  холодно сказал принц, не замечая просьб Мартина. -  Но задание не отменю. Как и наказание, которое ты, если помнишь,   сам себе выбрал.

- Я все помню. Я напишу, как обещал…- упавшим голосом сказал Мартин, уже ясно понимая, что принц не хочет разговаривать  с ним.   Он уже пожалел, что подался на эту авантюру стража. Ничего не вышло из этой затеи и его  сейчас  отправят обратно в темницу. Ну что ж.. я хотя бы увидел его  на несколько минут… может что-то начнет получаться, подумал поэт.

- Просто мне нужно  еще время. – тихо сказал Мартин.-  Можешь отправить меня обратно, я всё сделаю, чтобы заслужить твое прощение.

-  Время?   - переспросил принц, с интересом разглядывая его. -  Нет, дорогой, тебе нужно не время. Тебе просто нужно знать, о чем  ты пишешь. Глядя на тебя, я глубоко сомневаюсь, что у тебя  есть такой опыт.

Поэт замер, не совсем понимая, куда клонит принц. Который  решил не разводить  долгих дискуссий на эту тему, а просто сказал  влюблено смотревшему на него поэту.

- Подойди ко мне.

Мартин подошел. Принц  усмехнулся, и вдруг развязав поддерживающий пояс своих штанов, спустил их  с бедер. Поэт  несмело взглянул на низ живота принца. Принц безусловно был мальчиком.

- Чего уставился? Начинай. - всё тот же холодный тон.

Мартин все понял. Он опустился на одно колено и взял в  руку спокойный член принца. Наклонился и стал полизывать, открывшуюся головку. Он так боялся, что сделает что-то не так и не сможет доставить принцу удовольствия, что  поначалу только лизал, потом вспомнив, как ему  отсасывала городская шлюха, взял всю головку рот  и стал сосать. Размеры детородного органа принца стали стремительно расти.

- Да, Мартин, так…. - голос  Грина стал  гораздо теплее, что очень вдохновило поэта. В памяти всплыло все, что делали когда-либо с его членом женщины, и  теперь он старался  сделать так же. Насколько  у него получалось, он не знал, он впервые так ласкал мужчину, но вдруг рука на голове  и легкий нажим, дал ему понять, что надо взять глубже. Я смогу, я все смогу, подумал Мартин. Подавляя рвотные рефлексы, он почти полностью взял член принца в глотку и  затем выпустил его, затем повторил.

-  Молодец,   Мартин… даже не вериться, что ты это делаешь впервые…- с  придыханием сказал  принц. - Теперь чуть быстрее…  и можешь…. уже не так глубоко…

Мартин  ритмично заработал головой, безумно радуясь, что у него все получается. Принцу нравиться, а значит, он сделал первый шаг к прощению, и  после он сможет с ним поговорить об этом.. Внезапно принц  схватил  руками его голову и притянул  к своему паху, почти насильно проталкивая свой член в глотку. У поэта чуть глаза из орбит не вылезли, и он  только  почувствовал, как подрагивает член принца, изливающийся ему  прямо в пищевод. Он перестал дышать, пока принц спускал в него своё семя,   но оттолкнуть принца  ему даже в голову не пришло, и до секунду до того, как ему было потерять сознание от удушья, принц вдруг вышел из него. Мартин судорожно вдохнул и с благодарностью взглянул на принца.   Лицо Грина выражало смесь холодности и полученного удовольствия. Он насмешливо посмотрел на  поэта и сказал:

- Теперь, Мартин, ты знаешь, о чем писать… Слова найдутся?

- Да, - еще не успев надышаться, сказал поэт,-  найдутся.   Я уже вижу первые строчки.   Я очень благодарен тебе за этот урок.

-  Замечательно. –  усмехнувшись, сказал принц. – Я знал, что это поможет тебе. Помни, Мартин, я жду шедевра.

- Мне возвращаться дописывать? - тихо спросил поэт, думая, что теперь ему и правда есть что написать.

- Нет.- ответил Грин.

- Нет?   - удивился Мартин,   - а что еще….. ты хочешь?

- Мартин, ты обманом проник в мою спальню…

- Я хотел поговорить  с тобой,   -   слегка замялся поэт, радуясь, что принц сам завел об этом разговор, - чтобы увидеть… поговорить  с тобой  наедине…попросить у тебя прощения… за те слова… я тебя....

- Я тебя прощу, как только будет готова ода, -  перебивая его, кивнул принц. - Но я сейчас не об этом.

- А о чем? – спросил Мартин.

- Из-за твоего обмана я лишаюсь ежемесячной разрешённого мне королём  ночи  с юным простолюдином.   Я так ждал этого дня.   Думаешь, я такой уж любитель быть под королём? Мне больше по душе другая роль.

Грин испытывающе смотрел прямо в глаза Мартина.

- Нет..   Ничего я не думаю..-  снова не понимая, куда клонит принц, произнес поэт.   – И я не понимаю… что ты…

- А  я  тебе сейчас объясню. Раздевайся.

Поэт начал раздеваться, смутно понимая, но  всё еще не веря, что  с ним сейчас сделают. Мечтая об этом ночи напролёт в своей комнате, в эту минуту  ему, никогда не испытавшего подобного,    вдруг даже стало страшно, когда он  увидел, как рука принца стала готовить то, что вместо простолюдина будет теперь   принимать он.   Он помнил эти размеры в  своем горле, неужели теперь ... он… Стягивая  с себя последний оплот защиты, то бишь штаны, Мартин увидел, как принц зачем-то обмакнул палец в красивом тигельке, стоящим рядом на столике.

Глаза принца  сверкали, он был  сильно возбужден этой робостью и даже ужасом, от предстоящих  с ним действий, поэта.

- Как ты долго,- без всякого упрека в голосе произнес принц. Поэт кинул штаны  и рубаху на ковер и стоял перед принцем абсолютно голый, притом, как принц , не считая приспущенных штанов, был почти одет.

- Упрись в столик, Мартин. И мой совет - расслабься, тогда будет не так больно.

Поэт послушно повернулся и руками уперся в тот самый столик с тигельком. При слове «больно» Мартин подумал, что  недавно он был готов умереть за принца, так что он потерпит какую-то  еще неведомую  ему боль. Он почувствовал, как палец  принца скользнул по  его анусу, чем-то смазывая его. Принц чуть подвинул Мартина к себе , заставляя того прогнуться  в спине, затем раздвинув  ягодицы, уперся головкой  в анус поэта. Тот вместо того, чтобы, по совету принца расслабиться, невольно напрягся перед незнакомым вторжением. Наметив основное направление удара, Грин   неожиданно резко двинул бедрами. От полыхнувшей огнем раздирающей боли  от члена принца   в непривыкших так широко раскрываться  нежных стенках его кишок, поэт дернулся, но державшие крепко его бедра не дали ему уйти от последующих мощных толчков в его тело.

Поэт  закусил до крови губу, стараясь этой болью перекрыть ту боль приносимую насиловавшим его принцем.

- Ты думал, отсидеться в темнице, Мартин?   - услышал он возбужденный шепот принца прям у своего уха.- Ты считаешь  это было бы достаточное наказание  тому, что ты сделал?

Поэт молчал, боясь, что раскрыв рот, он начнет только кричать от боли, и еще сильнее прикусил губу.

- Вот для тебя НАСТОЯЩЕЕ наказание, Мартин. - с силой врубаясь в его тело, шипел принц, -надеюсь, ты хорошенько  запомнишь, что можно говорить на вечере поэзии ,   а что нет!

- И как ты смеешь ТАК смотреть на меня  в присутствии короля во время совместных трапез ?! Думаешь, Рид ничего не замечал?!

Мартин молился лишь об одном, чтобы не упасть  и не закричать  во все горло,   не позволить себе начать вырываться, но  дать принцу выпустить всю накопившуюся в нём  ярость и  ненависть за его проступок. «Да, да, я виноват… как больно... но пусть эта боль будет моей чем, его когда я оскорбил его……это то, что я заслужил» , думал про себя поэт, изо всех сил терпя сильную боль. «Скоро все кончиться и он простит меня... он простит…. Главное вытерпеть, вытерпеть.. выте…»

А терпеть пришлось достаточно, потому как недавно кончивший принц  долбил зад оскорбившего  его поэта довольно долго.

Последние удары были особенно мощны, но зато они были последними. Поэт почувствовал, еще раз, как подрагивает извергающий семя член принца, только уже не горлом. Ну, вот и все…я выдержал это.. теперь  он простит меня, с облегчением подумал Мартин.

Принц, вышел из поэта и сев на постель, откинулся назад задрав к верху руки. Его еще не опавший от наказания  член гордо торчал над распластавшимся на постели телом. Поэт выпрямился, чувствуя, как стекает по ногам семя принца, и  стал смотреть на лежащего, закрывшего глаза, принца. На его  сильно вздымающуюся от дыхания грудь и  на то, как постепенно успокаиваясь, опадает  его плоть.

Грин открыл глаза:

- Ты еще здесь?   Иди в  ванную комнату и отмойся, - он махнул  рукой в сторону незаметной в стене двери.

Когда поэт вернулся, принц стоял перед зеркалом и  расчесывал свои длинные волосы. Он явно готовился ко сну.

Он обернулся к вошедшему поэту:

- Дорогу назад один найдешь?

- Найду, - сказал поэт. - Так ты все еще не простил меня? -  расстроено спросил поэт, осознавая, что разговора  все-таки не будет.

- Ты еще не написал оду, - резонно ответил принц. – Надеюсь, после всего  ты  не забыл  про неё?

- Нет, не забыл. Будет тебе ода, - еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, прошептал  поэт.

- Вот и отлично. Ступай. И ради бога, скажи стражнику, чтоб поселил тебе в более нормальные условия.

- Так ты знал?   - пролепетал поэт, удивленный тем, что принц был осведомлен о том, как  и, главное, где провел эти дни поэт.

- Всё я знал. Только о тебе и думал все эти дни. Иди уже. Я устал. -   сказал принц, заканчивая его расспросы.

to be continued ...........