Голубые васильки. Часть 10

POV Рома

Проснулся я с чувством приятного и несказанного ощущения удовлетворенности. Было уже за полдень, но вставать не хотелось, я лениво потянулся и с улыбкой вспомнил, что мы творили с моим Малышом ночью. Одна эпопея с окном чего стояла. Я снова улыбнулся и простонал в подушку, душисто пахнущую сеном. Было действительно спокойно и хорошо, на душе пели птички и единственное, что омрачало мое настроение – это отсутствие Миши под боком. Но это можно будет решить, я даже знаю как.

Я перевернулся на спину и открыл глаза, солнце за окном, лай собак и мама Малыша на кухне… Я закусил губу. Очень умная мама. Очевидные вещи подмечающая мама. И, конечно, ничего не спрашивающая мама. Повезло с «тещей»!

Я откинул одеяло, сел на кровати и столкнулся со спящей  и довольной мордашкой Миши. Кончики пальцев зачесались от желания поскорее дотронутся до моего Малыша, и я на цыпочках подкрался к его ложу, на котором мы вчера любили друг друга до светящихся точек в глазах. Ухмыльнулся и присел рядом.

Миша был во сне как ребенок, небольшая морщинка между бровей разгладилась, стоило мне прикоснуться к его щеке.

Я медленно повел дорожку по контуру его лица, мягко обвел губы, и почувствовал в себе такую нежность. Она затопила меня всего и сразу, стало невыносимо тепло, я наклонился и прикоснулся к губам спящего мужчины, делясь с ним ее избытком, даря ему то тепло, которое он будил во мне одним своим присутствием. С губ Миши слетел тихий стон, и я отстранился, хотелось увидеть то мгновение, когда он откроет глаза. Ресницы затрепетали и миру явились довольные очи.

- Доброе утро? – хрипло спросил он.

- День, но добрый, - ответил я, улыбаясь.

- О… - он как будто прислушался к чему-то, а потом покраснел, но вместе с румянцем на губах появилась улыбка, я надеялся, полностью отражающая мою. – Мама на кухне, – тихо прошептал он и потянулся ко мне.

Я хмыкнул про себя и сгреб его в объятия, накрыл теплые со сна губы. В душе зарождалось что-то большое и светлое, нежное, и я не мог ему сопротивляться, давить в зародыше, я просто открылся и давал понять человеку в своих объятиях, что готов к новому, неожиданному, горячему…

Этот день мы провели волшебно, под звуки старого радио и пирожки с остатками окрошки. Мама порывалась приготовить нам с собой сухой паек в тот момент, когда мы засобирались домой, я предлагал отвезти и ее, но она, сверкая хитрыми глазами, отказалась.

И в тот момент, когда я уже заводил мотор и прощался с ней, шепнула мне:

- Ты береги его, Рома, он у меня непутевый, – и улыбнулась.

А я всю дорогу думал о том, что с «тещей» мне действительно повезло, и не только в смысле понимания, но и в чисто эгоистичном - бытовом. На заднем сидении был термос с морсом, пирожки и проваренные грибы, я предвкушал вкусный суп и сытный ужин.

Миша всю дорогу молчаливо смотрел в окно и перед самым поворотом к его дому тихо спросил:

- Ром, а что ты будешь сейчас делать?

Вопрос ввел меня в некоторое забытье, и я отбросил мысли о пирожках, резко переключился на основное блюдо, к которому даже не мечтал сегодня прикоснуться.

- Собственно, вечер у меня полностью свободен, – с намеком, и останавливая машину на светофоре. – Если есть желание, могу показать мои хоромы.

Он молчал несколько секунд, а потом несмело кивнул головой, давая мне возможность не отпускать его. Я улыбнулся и свернул в противоположную сторону, вдавил педаль газа, чтобы быстрее оказаться дома.

- Это действительно хоромы! – воскликнул Малыш, прохаживаясь по гостиной.

- Ты еще спальню не видел! – хохотнул я с кухни. – Чаю или кофе?

- Ага, и потанцуем? – засмеялся он, проходя в кухню. – Зачем тебе столько техники? Вот этим, например, прибором ты пользуешься? – озадаченно ткнул он в пароварку.

- Иногда. Но больше всего я люблю вот этим пользоваться… - я обнял его и прижался к его бедру пахом. Малыш покраснел, но, что меня обрадовало, не отстранился, а прижался еще плотнее, обнял меня за шею.

- Этот предмет мне нравится.

- Поучишь меня, моя училка?

- Учитель здесь ты…

Собственно, кто кого и чему учит мы так и не разобрались, мою спальню мы рассматривали исключительно с кровати, но, засыпая и прижимая его к себе, я вдруг подумал, что это и есть счастье. Обладать кем-то, быть для кого-то и учителем, и учеником, познавать непознанное и дарить неописуемое ранее. Я вздохнул и прикрыл глаза с намерением никогда его не отпускать.

Неделя прошла опять в суматохе и страстном желании бросить все и всех, прибежать домой и заключить в объятие моего теплого, сонного Малыша. Девчонки на работе стали замечать мои изменения, улыбку и домашние обеды, а не кофе из кофе-машины, мечтательный взгляд и постоянные СМСки, которые я читал все с той же улыбкой.

- Рома, вы никак влюбились? – задала мне вопрос одна из них.

И что ответить на этот невинный вопрос я не знал. Да, влюбился, да, обожаю его, да, сгораю от страсти, да-да-да…

- Возможно, – проговорил я и улыбнулся.

В пятницу вечером меня ждал сюрприз: только войдя домой, я понял, что мы куда-то собираемся и был удивлен, увидев Мишу при параде – рваные джинсы и футболка с длинными рукавами, обтягивающая его торс как вторая кожа.

Я нахмурился, а он подлетел ко мне и с горящими глазами сообщил:

- Рома, мы едем в клуб!

- Почему именно сегодня? – улыбаясь, спросил я, накидываясь на его шею, лаская и вдыхая запах моей туалетной воды.

- Пятница!

- Да, но мы могли бы провести ее более приятно.

- Ром, ну пожалуйста, там сегодня, говорят, такое шоу… - просительно прошептал он.

- Я испортил тебя, Малыш, до встречи со мной ты был таким домашним, а прожив у меня всего неделю, стал гламурным мужиком, - наигранно горестно проговорил я. – Мне Марк не простит, что я испортил тебя.

- Ром, причем тут Марк? Я просто хочу, чтобы после долгой недели мы с тобой немного развлеклись. М?

- Дай мне немного времени, любитель клубов, я в душ.

Мой обожаемый и единственный в своем роде гей-клуб встретил меня улыбающимся охранником и услужливыми официантами, Миша немного хмурился, но пока молчал. Мы сели в зоне для курящих, и я сделал заказ.

- Что-то не так? – спросил  я его на ухо, чуть прикусывая мочку.

- Нет, все хорошо, просто, оказывается, ты тут завсегдатай.

- Малыш, мы с Марком часто тут бываем, это лучше чем обычный бар, тут все друг друга знают и не нужно притворяться, что ты такой как остальное общество.

- Да, – улыбнулся он.

- Лучше расскажи, почему ты решил вдруг посмотреть пятничную программу?

- Ну… - протянул Миша, - этому есть причина.

- Хорошо. Расскажешь?

- Позже, – улыбаясь, ответил он.

Если честно, я не понимал его таинственности, и хотел уже все выпытать, но сцену осветили софиты, и на ее гладкую поверхность выплыл накачанный мужик, весь в татуировках. Я смотрел спокойно, но на пятом танцоре с тату заподозрил неладное. И когда красный, как спелая помидорка, Миша сказал, что придет через минутку, и убежал в туалет, я просто встал и пошел за ним.

Уборная была пуста, что само по себе было странно, но меня больше волновал мужчина, смотрящий на себя в зеркальную стену. Хотя сказать, что он смотрел себе в лицо и изучал, скажем, взгляд, было бы кощунством. Малыш, спустив штаны, рассматривал что-то у себя на заднице!

Я не выдержал и осведомился:

- Миш, ты в курсе, что в туалете гей-клуба такими вещами лучше не заниматься?

Он подпрыгнул, штаны упали совсем, и я мельком увидел какую-то деталь, которой явно на попе раньше не было. Малыш прижался к зеркалу и прикрыл свои причиндалы. Я улыбнулся коварнее, и, сделав несколько шагов, подплыл к нему, приподнял опущенное, красное лицо.

- Ром…

- Что? – промурлыкал я, обхватывая его бедро одной рукой.

- Я это…

- Что же?

- Ну… - вздох и глаза, такие как у котенка под дождем, - сюрприз хотел сделать, а в клуб тебя потащил на программу, где у всех мужиков тату, хотел посмотреть на реакцию… а ты такой сидишь и даже не смотришь на них… и я вот тут…

- Покажи? – тихо-тихо прошептал я в его губы.

Он немного отстранился от зеркала, и я узрел тату. Хотя нет – это была ТАТУ! Маленький букетик голубых васильков, перевязанных красной ленточкой. Она была даже меньше спичечного коробка, но зато в цвете, и лепесточки были сделаны один к одному, и ленточка извивалась как живая.

Я резко закусил губу, чтобы не ляпнуть что-нибудь не то и не обидеть это наивное существо в моих руках.

- Малыш, – вместо всего остального, что вертелось на языке, простонал я.

- Не нравится?

В зеркальной глади отражались моя любимая попа и тату на ней, и я не мог насмотреться на это извращение.

- Почему именно васильки? – тихо спросил я.

- Как знак того, что познакомились мы с тобой летом…

- А почему на попе?

- А…

- Не отвечай! Я понял!

Я впился в его губы и нежно проскользнул в горячий податливый рот. Стиснул его в объятиях, и вся усталость дня куда-то ушла. Перед моими глазами стояли эти странные васильки, и я улыбался в поцелуе, сполз на колени и стянул до конца его белье, вобрал в рот давно стоящий член. Да, мой Малыш возбуждался легко, вспыхивал как фитилек, стоило только коснуться его, а тут такая интимная ситуация – танцоры, полутемный туалет и я так близко.

Он тихо застонал, пытаясь сдержаться, но природная страстность брала свое, так что через несколько секунд моих резких движений головой он застонал в голос:

- Рома!   - и это был самый дорогой подарок в вечер пятницы.